Текст книги "Посланники небес (СИ)"

Автор книги: Аристарх Нилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Отлично, кто последний раз выходил на временной обзор пространства?

– Я, – ответила одна из стоящих рядом с Фейнхотеном, сотрудница лаборатории.

– Зангони, вы готовы для очередного эксперимента?

– Конечно, – ответила она, но в этот момент, меня словно кто-то или что-то подтолкнуло, и я вдруг спросил:

– А можно мне попробовать?

Фейнхотен повернулся в мою сторону, и внимательно посмотрев на мой решительный вид, неожиданно ответил:

– А что, это идея, – в задумчивости произнес Фейнхотен, явно не ожидая предложения с моей стороны, а вслед за этим, видимо приняв какое-то решение, заявил, – может, доверим представителю цивилизации землян испытать новые ощущения и посмотреть, своими глазами на мир будущего? – Он окинул взглядом сотрудников лаборатории и, видя, что они не возражают или делают вид, что не возражают, сказал:

– Ну что же, Сережа, присаживайся вот сюда и приготовься к полету.

– Далеко летим? – спросил я.

– Это как получится, главное не волноваться, фокусировать взгляд на всем, что видишь вокруг, особенно на том, что наиболее важно и интересно с точки зрения информационного значения.

– А что наиболее важно?

– А это, ты уже сам должен решить, что важно, а что нет. Сам понимаешь, что я имею в виду. Наблюдай внимательно, так как потом эта информация будет записываться, и декодирована в визуальную запись. Чтобы не происходило, главное не паниковать, поскольку в полете тебе ничего не угрожает, даже если ты окажешься в эпицентре ядерного взрыва, разве что небольшой послеполетный стресс. Собственно говоря, это весь инструктаж.

Я уселся в кресло. Сотрудники обступили меня вокруг и начали устанавливать на голове и теле различные телеметрические датчики. Затем кресло въехало в аппарат, и я успел заметить, как сверху на голову опустилась установка, напоминающая надувной круг диаметром метра полтора. От него шли провода и кабели к аппаратуре. Прямо передо мной находилось устройство в виде конуса длиной в несколько метров, со всех сторон, которого торчали непонятные узлы и агрегаты, а так же тянулось множество проводов, шлангов и кабелей. Я услышал голос Фейнхотена:

– Сережа, ты меня слышишь?

– Да.

– Приготовься, сейчас произойдет накрывание кабины и начнется отсчет времени, после чего связи с тобой не будет до момента возвращения. Весь цикл займет не более часа. Отсчет и время перед тобой, видишь?

– Да, – снова ответил я.

– Очень хорошо, тогда все по местам. Начинаем процедуру запуска.

Вслед за этим две половины кабины сдвинулись с места и сомкнулись. Я оказался своего рода в яйцеобразном коконе. Вслед за этим начался отсчет времени. Как только прозвучало – ноль, все вокруг меня заполнилось ярким светом и, хотя фильтры были опущены, и голова находилась в непонятном мне устройстве, я чувствовал этот голубой поток света. Он словно вращался вокруг меня и потом уходил в коническую конструкцию. Гул, который сопровождался при появлении света начал нарастать и неожиданно я почувствовал, как будто отделился от тела и полетел. Наверное, так чувствует себя умирающий, подумал я. Может это и есть душа, которая освободилась, наконец, от моего бренного тела и полетела в просторы космоса навстречу звездам?

Я летел и видел вокруг себя мириады звезд, которые вихрем проносились мимо, оставляя за собой искрящийся след, словно это были не звезды с планетами, а метеоры, падающие на землю. Все кружилось и летело с неописуемой скоростью. Наконец скорость движения уменьшилась, и я почувствовал, что приближаюсь к звездной системе. Все ближе и ближе. Вскоре показалась планета, за ней другая, третья и, наконец, планета, покрытая облаками. Бросая взгляды в разные стороны, я пытался увидеть себя, но этого никак не удавалось сделать, тела не было, был только окружающий меня бесконечный мир космоса и планеты, которая становилась все ближе и ближе. Постепенно я успокоился и стал внимательно наблюдать за происходящим.

Подобно кораблю, я летел вокруг планеты, и, сделав несколько витков, стал спускаться. Неужели это Земля? Нет, не может быть, зачем посылать меня на Землю, особенно сейчас, когда судьба всей Галактики висит на волоске? Однако контуры материков говорили о том, что я не ошибся. Это действительно была Земля. Я стал опускаться, погрузился в облачность, а когда облака вдруг рассеялись, поплыл над просторами океанов, которые сменялись материками. Все происходило так быстро, что мне казалось, что вот-вот закружится голова, но все было нормально. Поля, зелень лесов, города, все пролетало передо мной. Я узнавал и в тоже время не мог понять, что-то изменилось на Земле. Только что именно? Наконец до меня дошло. Вокруг меня двигались сотни транспортных средств. Только теперь они двигались не по земле, а по воздуху. Неужели, это действительно будущее? Значит, Земля цела и двигается по пути прогресса. Выходит, мы победили, впрочем, это ровным счетом ничего не означает. Я продолжал лететь над планетой и не знал, что мне делать, на чем остановить свой взгляд. Впрочем, мое движение было не совсем бессмысленным, что-то или кто-то управлял мной, потому что меня словно направляла невидимая рука, и движение шло в определенном направлении, но куда, не понятно? Наконец впереди показалось подобие космодрома. Рядом огромные ангары. Возможно это заводы или склады для хранения техники. Подумав о том, что неплохо было бы заглянуть внутрь, как тут же направился прямо к одному из них и словно пронзил его насквозь, оказался внутри. Прямо передо мной были стапели, на которых собирался космический корабль. Весь в сиянии, он стоял в окружении людей и механизмов, которые сновали вокруг него. Он был необычный. Было ощущение, что это не корабль, а живой организм, которого поймали в глубинах океана и теперь изучают, пытаясь понять его строение. Рассматривая корабль, поймал себя на мысли, что, словно заезженная пластинка, который раз возвращаюсь к одному и тому же сравнению корабля с морским существом, и в этот момент меня осенило. Это же корабль Галактиан, который накануне видел в кадрах, которые нам показывали сотрудники лаборатории. Конечно, как я сразу не догадался. Корабль вовсе не строят, его пытаются изучить и понять, как он устроен. Я двигался по кругу, то, приближаясь, то, отдаляясь от корабля, а он словно чувствовал, что его изучают не только окружающие вокруг люди, а кто-то помимо них. Кто-то, кто внимательно рассматривает со стороны. Каждый раз, пытаясь приблизиться к нему, он становился ярко красным, переливался фиолетовыми и лиловыми всполохами, которые пронзали все его тело, а по мере удаления от корабля, цвет становился голубым с зеленоватыми и желтоватыми переливами.

– Неужели он чувствует меня? Нет, навряд ли, он просто меняет цвета на разном удалении от него, к тому же Унторг только что объяснил мне, что мое присутствие в будущем не материально, даже как-то обозвал научным термином мое сознание. А что если он ошибался? Если сознание перенесено в будущее, то, что оно представляет собой? Даже астральная составляющая и та, как утверждают, имеет физическую сущность. Значит, не все так просто в их теории о перемещениях во времени. Надо попробовать еще раз.

Я снова сделал круг и приблизился к кораблю. В тот же момент он изменил цвет, и мне показалось, что по нему пробежала волна, словно он готов был прыгнуть и улететь или он просто испугался меня? Нет, скорее это мне просто показалось. Я снова переместился подальше. Затем сделал попытку посмотреть, что происходит в соседнем ангаре, в который вело большое количество кабелей. Пройдя сквозь стену, увидел зал заполненный оборудованием. Видимо с его помощью происходило изучение корабля.

– Жаль, что нельзя посмотреть, что они обнаружили. Стоп, а почему собственно нельзя, а если заглянуть в их аппаратуру?

Мой взгляд остановился на одном из ящиков, который словно манил меня. Он стоял вдоль стены и, устремившись к нему, я вошел внутрь.

Глава 6

Что произошло потом, осталось вне моей памяти. Помню только, что в этот момент раздался взрыв, какие-то дикораздирающие крики, стоны, непонятный скрежет. Одним словом, все померкло, и я стремительно стал перемещаться в голубом потоке, который возвращал меня обратно. Это длилось несколько секунд, потом вспышка и я ощутил себя, точнее мое сознание ощутило, что оно внутри моего тела. Я пошевелил пальцем, потом рукой и мелкие мурашки, словно меня одновременно кололи миллионы иголок, прошли по телу.

Кабина раздвинулась, и раздался голос Фейнхотена:

– Сережа, с возвращением. Как чувствуешь себя?

– Нормально, если не считать, что по телу, словно мурашки бегают.

– Все нормально, так и должно быть. Рефлекторный синдром, через минут десять пройдет.

Круг, который накрывал голову, поднялся, и двое сотрудников осторожно стали снимать датчики и прочее оборудование, навешанное на меня. Голова немного кружилось, но в целом состояние было нормальное, однако чтобы встать с кресла, пришлось воспользоваться чьей-то помощью.

– Вот ты и прокатился в будущее? – улыбаясь, сказал Фейнхотен.

– На каруселях круче, но здесь тоже ничего, – попытался пошутить я.

– На каруселях! Что это? – не понимая, о чем идет речь, спросил он.

– Вроде машины времени, только попроще и в отличие от вашей, масса вариантов, от простых, до самых сложных, – витиевато ответил я, чтобы не вдаваться в подробности.

– Вот как, при случае расскажешь, что это такое. Главное то, что ты смог заглянуть в будущее и многое узнать.

– Послушайте, только одного не понятно, где я был, на Земле?

– Конечно, а где же еще.

– Но почему там, ведь наверно лучше было послать меня на одну из планет Федерации?

– В том-то и дело, что я понял, в чем была ошибка, когда мы отправлялись в будущее. Каждый раз мы направляли свой взгляд на нашу планету, которая по всей видимости к тому времени, уже погибла, а раз так, значит наша попытка заглянуть дальше не получалась именно по этой причине. Я начал понимать это, в тот момент, когда просматривал документы, а когда ты предложил свою кандидатуру, я пришел к окончательному решению этой проблемы. Именно тогда мне пришла идея отправить тебя в будущее на твою планету и посмотреть, что происходит там, и как видишь, все получилось. Мы задали координаты Солнечной системы и сразу вошли во временной континуум на сто лет вперед. Теперь мы сможем двинуться дальше.

– А вы знаете, что я видел на Земле?

– Пока нет, но через пару минут узнаем, обработка записи мозговых волн наверно уже завершена и мы сможем получить картинку на экране. А ты сможешь еще раз посмотреть все это со стороны. Впрочем, ты и так уже все видел.

– Вы будете удивлены тем, что увидите, – загадочно произнес я.

В этот момент прямо посреди лаборатории включился голографический экран, и мы увидели объемное изображение моего полета. Ощущение было такое, словно я не просто видел окружающий меня мир, а одновременно снимал все на видеокамеру. Мы молча наблюдали за происходящим вплоть до того момента, когда вошел внутрь машины и произошел взрыв. В этот момент изображение погасло. Голова по-прежнему кружилась, поэтому не особенно отчетливо всматривался в картинку происходящего, хотя в какой-то момент, мне показалось, что она отличается от увиденного. Впрочем, это только на первый взгляд, возможно, это мне показалось, поскольку запись была предварительной и требовала доработки.

– Вы видели, корабль Галактиан каким-то образом оказался на Земле? – произнес Унторг.

– Это еще спорный вопрос. Возможно, информация, которую удалось прочитать в этом приборе, в который ты проник, позволит ответить на этот вопрос. Однако действительно очень непонятно, откуда на Земле мог оказаться корабль, который полностью похож на корабль Галактиан.

– Вы думаете, что за те доли секунды, что мое сознание побывало в этом приборе, который взорвался, можно будет что-то прочитать?

– Вполне вероятно, – ответил Фейнхотен.

– Есть, – раздался взволнованный голос одного из сотрудников, который все это время занимался в лаборатории обработкой полученных данных.

– Посмотрите, что удалось зафиксировать. В момент взрыва, точнее, в момент проникновения сознания внутрь комплекса, произошел частичный выброс информации. Время записи одна тысячная секунды, однако, за это время получен объем почти в пятнадцать тысяч Гбайт информации. Сейчас идет декодирование и обработка данных. Это просто фантастика.

Фейнхотен посмотрел на меня как на героя и сказал:

– Ты понимаешь, Сережа, если хоть что-нибудь, нам удастся узнать об устройстве их корабля, есть надежда на….

Фейнхотен не успел закончить фразу, поскольку в этот момент включилось голографическое изображение и кто-то из руководства станции, сообщил, что в наше пространство вошли вражеские корабли и двигаются в направлении Звезды, поэтому необходимо срочно произвести эвакуацию, поскольку нет уверенности, что они не атакуют станцию, перед тем как нанести главный удар.

– Сколько у нас времени?

– Меньше часа, в вашем распоряжении сорок минут.

– Вас понял, приступаю к исполнению, – по военному четко ответил Фейнхотен, – все слышали, поэтому, прошу выслушать меня внимательно. Пять минут на дублирование всех материалов последнего эксперимента. Мы втроем улетаем на корабле с дубликатом материалов, остальные сотрудники с материалами телепортируются на базу Гоэмта. Там подготовлена установка для продолжения исследований, но прежде чем отправиться туда, вам надлежит сделать промежуточную телепортацию на станции в районе Солнечной системы вблизи Земли. Там оставите дубликаты результатов сегодняшнего эксперимента, и только и после этого отправитесь на базу. По прибытии, Золанбранг, вышлите ко мне кого-нибудь и тогда решим, порядок дальнейших действий. Всем все понятно?

– Да.

– Тогда за дело. Сережа, отправляйся на корабль, сообщи Гройдевану, что мы срочно улетаем, пусть свяжется с центральным постом и определит маршрут отхода, чтобы не пересечься с кораблями противника.

– А они нас не догонят? – неожиданно спросил я.

– Не должны, если мы поторопимся.

Я бегом отправился на корабль. Всю дорогу меня сверлила одна мысль, не связано ли нападение кораблей Галактиан с моим путешествием в будущее? Голова по-прежнему болела, и это ни как не давало возможности сосредоточиться. Все перемешалось и наслоилось одно на другое, а события, калейдоскопически чередующиеся друг за другом, еще больше уводили в сторону. И все же, одна мысль неотвязна преследовала меня – я что-то просмотрел, очень важное, ключевое в понимании того, ради чего я слетал в будущее….

Когда я поднялся на борт корабля, Гройдеван уже был в курсе происходящего и вводил полетные данные. Я не стал ему мешать и молча устроился в одном из кресел, продолжая размышлять о полете в будущее и увиденном, однако усталость после перенесенного эксперимента дала о себе знать, и, несмотря на мрачные мысли по поводу того, что Галактианские корабли рядом, закрыл глаза и мгновенно вырубился и заснул.

Мне приснился чудесный сон. Будто я, Вика и Саша, идем по лесу и собираем грибы. Лето, лес наполнен пением птиц, с ветки на ветку бегают белки. Вика то и дело зовет меня посмотреть, какой красивый гриб они нашли с Сашей. Я подхожу к ним, а у меня уже полная корзина белых, подосиновиков и подберезовиков. А Саша уже подрос и говорит мне:

– Папа, зачем ты такие большие грибы набрал, мы с мамой только маленькие берем, они вкуснее и червяков в них нет.

А я ему в ответ:

– Что же мне делать?

– Ничего, сейчас посмотрим, что ты насобирал, – он осторожно вываливает грибы из корзины, и мы втроем начинаем их перебирать, укладывая обратно, только маленькие и средних размеров, а я посмотрел на те, что остались лежать на траве, и произнес:

– Жалко выбрасывать, может быть, возьмем?

– Ничего, – говорит Вика, – видишь, сколько белок вокруг, им тоже надо на зиму запасы делать, а мы еще найдем. Вставай и пошли.

Так мы ходили по лесу, слушая пение птиц, наслаждаясь природой и собирая грибы. Я был счастлив, словно опять вернулся в свое безмятежное детство, когда ничто не омрачает тебя мыслями о прошлом и будущем, когда каждый день наполнен познанием нового и тебя не одолевают мысли и заботы о завтрашнем дне.

Солнце светило сквозь кроны деревьев, и в его лучах Викины волосы переливались золотом.

– Какая у нас мама красивая, правда, папа? – произнес Саша, держа в руке подосиновик.

– Самая красивая на свете, самая…

В этот момент я почувствовал, как чья-то рука легла мне на плечо, а вслед за этим раздался голос Фейнхотена.

– Сережа, подъем, мы взлетаем.

– Я потянулся, и на лице у меня расплылась благостная улыбка. Я на минуту позабыл обо всем происходящем и еще жил воспоминаниями только что увиденного сна. Фейнхотен с удивлением посмотрел на меня и спросил:

– С тобой все нормально?

– Да, а что такое?

– Да нет, вид у тебя несколько странный.

– Просто сон хороший приснился.

– Сон? Как понять сон?

– Обычный сон, точнее наоборот, хороший. А вам что, сны не снятся?

– Нет. Любопытное явление. Надо будет на досуге поговорить с тобой на эту тему.

Корабль уже вылетел за пределы станции, и мы направлялись к точке перехода. Я окончательно отошел от сонных воспоминаний и спросил:

– Ваши сотрудники уже телепортировались?

– Да, все в порядке, а вот мы немного задерживаемся. У нас в запасе всего, – он посмотрел на циферблат, – восемь минут.

– Успеем?

– Должны, но придется увеличить скорость, так что готовься к перегрузкам.

Я проверил ремни безопасности и взглянул на Гройдевана, который молчаливо отдавал команды, и я почувствовал, как скорость стала расти. Он внимательно смотрел за информационными данными, которые непрерывным потоком шли на нижней части экрана. Неожиданно он произнес:

– Нас преследуют.

– Ты уверен? – спросил Фейнхотен.

– Да. Два корабля изменили траекторию атаки и следуют в нашем направлении. Расстояние уменьшается, поскольку они идут на большей скорости, – его информацию тут же подтвердил голос компьютерного диспетчера:

– Корабль атакуют неизвестные цели. Скорость преследователей превышает скорость корабля в шесть раз. Есть вероятность контакта.

– Они могут нас достигнуть до подхода к точке входа?

– Уже выясняю, – он проделывал какие-то вычисления, дублируя диспетчера, который сообщил:

– Контакт за два и восемь до точки контакта.

– Увеличивай скорость.

– Не получится.

– Почему?

– Вы не выдержите, а надеть скафандры не успеете.

– Какие предложения?

– Я могу изменить координаты точки входа, но это будет серьезным нарушением. Воронка откроется внутри планетарной системы.

– Насколько это опасно?

– Сейчас, уже занимаюсь этим.

– Долго еще? – нетерпеливо спросил Фейнхотен.

– Нет. Есть данные. Опасность влияния на систему два процента. Более точный расчет требует времени. Что будем делать?

– Меняйте координаты.

– Постойте, – воскликнул я, – а их корабль не может войти в проход вслед за нами?

– Может, – ответил Гройдеван, но опасность будет только в том случае, если он задаст те же координаты точки выхода.

– А вдруг они заранее знают, куда мы направляемся?

Фейнхотен посмотрел на меня, потом на Гройдевана и секунду помедлив, сказал:

– Мы можем сделать экстраполяцию выходов корабля за прошлый год и путем случайного перебора выбрать автоматический переход со смещением его на максимально возможную величину, но без указания точки выхода в момент входа.

– Очень опасно. Система может не понять и есть вероятность, что мы,… – он посмотрел на Фейнхотена, и, судя по выражению его лица, добавил, но это единственный шанс, уйти от преследования.

– Так чего же мы ждем, действуйте.

– Есть, – и он начал быстро вводить исходные данные. При этом диспетчер непрерывно выдавала предупреждения относительно опасности, которая возникнет в подобном случае. Шанс на благополучный выход при броске, система оценила всего в тридцать два процента.

Мы переглянулись, и в этот момент помимо голоса диспетчера, поступили звуковые и световые сигналы предупреждения. Такое я наблюдал впервые.

– Что это? – спросил я.

– Мы успеваем войти в переход, но нас обстреливают. Странно, на таких расстояниях и при таких скоростях это бессмысленно. Однако я не напрасно включил защитный экран, – Гройдеван посмотрел на полученные данные, – немыслимо, мы затратили почти полтора процента энергии для поглощения их удара. Не представляю, какой силы должна обладать их установка, чтобы на таком расстоянии сделать единичный выброс.

– Я не очень разбираюсь в этом, но видимо это очень много?

– Что много? – переспросил Гройдеван, не поняв моего вопроса.

– Я насчет полутора процентов.

– Да это очень много. При отражении стандартного удара, нанесенного квантовым излучателем на расстоянии, не превышающем пятьдесят тысяч километров, при включенном защитном экране, затрачивается одна десятитысячная доля процента. И это при условии, что время удара не превышает три секунды. Если пересчитать, то получается, что они выбросили в нас энергии, равносильно той, которую затратили бы за час с четвертью при непрерывном излучении и это без учета дальности расстояния.

В этот момент корабль завертелся, началась вибрация. Мы вошли в зону перехода. Несколько секунд непрерывной болтанки и корабль выскочил в просторы космоса и на полной скорости устремился вперед.

– Гройдеван, – неожиданно закричал Фейнхотен, – вводите новые координаты и направляйте корабль к станции Федерации.

– Но мы даже не знаем где мы и можем ли открыть зону перехода?

– Вводите и открывайте зону перехода. Сейчас слишком многое зависит от нас.

– Понятно, – Гройдеван набрал данные, и через несколько секунд мы вновь пережили процедуру межзвездного перехода.

Когда экран засветился и выдал первые данные о звездной системе, мы смогли вздохнуть спокойно. Мы оказались в районе станции. Гройдеван сбросил скорость, после перенесенных нагрузок и подряд двух межзвездных бросков, можно было прийти в себя и слегка расслабиться. Все тело ныло и хотелось принять душ и забраться в постель, но я понимал, что пока об этом остается только мечтать.

– Шеф, вы представляете, что мы только что совершили?

– Двойной пространственный бросок.

– Вот именно. А главное, полностью оправдалась ваша идея, что можно экстраполировать параметры выхода, посредством множественных линейных преобразований с последующей дифференциацией на пересылку данных…

– Дорой мой Гройдеван, я охотно разделяю твои чувства восторга, но главное, что мы сумели оторваться от кораблей Галактиан, и остаться живыми.

– Безусловно, и все же…

Фейнхотен сурово и в то же время умоляюще посмотрел в сторону Гройдевана и тот осекся. Однако на его лице читался восторг оттого, что он и корабль, смогли сделать то, что, возможно, никому в Галактике не удавалось. И он был горд и счастлив от этого.

Станция медленно приближалась, постепенно увеличиваясь на экране. Наконец мы получили разрешение на стыковку к одному из причалов. Гройдеван сделал маневр и, включив авто навигацию, откинулся на спинку кресла. Наверно он устал не меньше нашего, а возможно и больше. Он сидел ко мне боком, но я заметил, как он закрыл глаза и попытался хоть немного расслабиться, и все же, на его лице нельзя было не прочесть удовлетворения от только что совершенного поступка.

Мы двигались вдоль стыковочных терминалов, большинство из которых было занято кораблями Федерации. Когда корабль подошел к свободному месту, он сделал небольшой разворот и осторожно опустился на парковочный модуль. После этого открылась панель, и корабль вместе с модулем въехал внутрь станции. Через несколько секунд мы услышали команду, что шлюзовая готова к выходу команды корабля, и мы можем пройти в санитарную зону. Мы последовали за Фейнхотеном, который нес небольшой кейс с результатами экспериментов. Пока мы проходили санитарную обработку, панель снова открылась, и парковочный модуль вместе с кораблем выехали наружу.

Пройдя полагающиеся процедуры контроля, мы вошли в телепортационный отсек и через секунду вышли в большом зале, где нас видимо уже поджидало несколько представителей. В числе ожидающих нас, я заметил знакомое мне лицо, возможно, я ошибался, но когда он первым подошел к нам и, поздоровавшись с Фейнхотеном и Гройдеваном, протянул мне руку, то понял, что не ошибся. Это был Юглинд. Он внимательно посмотрел на меня, после чего произнес:

– Рад нашей новой встрече.

– Взаимно.

– Значит, вы решили участвовать в эксперименте и отправиться в будущее?

– Мне не впервой.

– Что, верно, то верно. Однако на этот раз вам удалось принести информацию, которая может оказаться весьма ценной в сложившейся обстановке.

– Хорошо бы, – уклончиво ответил я, а про себя подумал, странно, откуда они в курсе дела, что мы проводили эксперимент, но Фейнхотен увидев мое озабоченное лицо, сразу сообразил, и потому наклонившись, произнес:

– Наверняка у них уже есть отчет о нашем эксперименте, а возможно и копии материалов. Мои сотрудники времени зря не теряли и оперативно телепортировали полученные материалы.

После обмена рукопожатием, Юглинд представил нам сотрудников, которые были с ним. В основном это были специалисты из института космических исследований и разработчики космической техники.

Фейнхотен передал одному из них кейс. Открыв его и достав несколько кристаллов, с записанной на них информацией, он вложил один из них в аппаратуру. Последовала непродолжительная пауза, после чего мы увидели нечто необычное. Это было похоже на обрывки каких-то воспоминаний, которые непостижимым образом запечатлелись в виде изображения. Они наслаивались друг на друга. Постоянно прерывались пустыми кадрами космического пространства, затем снова возвращалось изображение, меняясь с цветного на черно-белое и обратно. Постепенно, несмотря на кажущуюся мешанину образов, стала понятна общая картина происходящего. Это были чьи-то воспоминания, выхваченные непонятно как из сознания и, по всей видимости, смонтированные компьютером в определенном хронологическом порядке.

Основой воспоминаний было создание космического корабля Галактиан. Перед нами проходили кадры, повествующие как из бесформенной массы энергетической сгустка материи, постепенно формируется силуэт космического корабля. Приобретая все более и более отчетливые черты могущественной машины, я вдруг отчетливо понял, что перед нами не просто корабль, а живое существо. Его создание скорее походило на рождение. Мы видели, как снующие вокруг корабля люди-роботы в белых халатах, контролируют развитие процесса. Наконец, когда он почти обрел свои основные формы, происходит завершающий процесс, производится загрузка искусственного разума. Он напоминает большую ртутную каплю, колышется и переливается, постоянно меняя форму и очертания. Осторожно он вносится манипулятором внутрь и происходит его слияние с кораблем. Теперь это единое целое. Все отходят от корабля, а он, испытав чувство свободы, неожиданно начинает судорожно дергаться. Сотрудники подают какие-то команды, и корабль успокаивается, после чего начинается процесс загрузки программы в управляемый модуль мозга. Проходит некоторое время, и мы видим, как корабль уже движется на просторах космоса, и в этот момент запись обрывается.

– Это все, что удалось получить из добытого нами материала, – сказал Фейнхотен. – теперь я думаю, нам понятно, что корабли Галактиан, скорее живые существа, точнее кибернетические существа, своего рода одна из разновидностей их расы и кораблем может быть названа весьма условно. Хотелось бы услышать мнение специалистов по данному вопросу.

– Я думаю, – сказал один из присутствующих, – что, как вы правильно отметили, это своего рода одна из форм существования Галактиан, а не чисто космический корабль, как мы себе его представляем. Возможно, что основой организма «корабля», будем так его условно именовать, является некая энергетическая субстанция естественного происхождения, хотя я не исключаю и искусственный характер, в который внесен искусственный интеллект. Впрочем, самым важным вопросом является сама оболочка «корабля». Думаю, все обратили внимание, что он был помещен в чрезвычайно сложную конструкцию. Возможно это поле или что-то иное, в чем он выращивался или удерживался до того, как стал использоваться по назначению. Далее, весьма интересным представляет система загрузки чего-то, подчеркиваю, чего-то, что можно считать мозгом «корабля». Однако, это вполне может быть и энергетическая установка или система вооружения. В конце концов, это может быть что угодно. Пока я не готов сказать, что это. Необходимо детально проанализировать имеющийся материал, обработать всеми доступными способами. Есть вероятность, что мы сможем что-то выяснить и понять его суть, а, следовательно, выявить слабые места.

Фейнхотен подозвал меня и Гройдевана и сказал, что он хочет задержаться. Необходимо решить еще ряд вопросов, а мы, если хотим, можем пойти отдохнуть.

– Как только я освобожусь, мы решим, что делать дальше и определимся в рабочем порядке, хорошо?

– Все понятно, – ответил Гройдеван.

Мы отправились в гостиницу.

Выйдя из телепортационной кабины, мы направились по коридору в свой номер. Гостиная, спальня и душевая кабина. Стандартный гостиничный номер. Я пошел в душ и когда вышел, увидел, что Гройдеван лежит на кровати и спит. Усталость взяла свое, и он не дождался пока я выйду из душа, заснул. Я не стал его будить, и расположился на диване. Я лежал и думал о Вике и Саше. Как они там? Обо мне никаких известий, и я представил себе, как она волнуется и переживает за меня. Сердце сжалось от переполнивших меня чувств любви и тоски по ним, самым близким и родным людям на Земле. Да что там на Земле, во всей необъятной Галактике. Все тревоги мира сосредоточились в эту минуту только на них, а все остальное казалось совсем незначительным и далеким. Незаметно для себя я задремал.

Голос Фейнхотена, который смотрел с голографического экрана на меня, разбудил меня и Гройдевана, который вышел из спальни.

– Отдых закончен, мы отправляемся назад на станцию. Сбор на корабле через двадцать минут.

Все что произошло потом, я запомнил слабо. По всей видимости, я так и не отошел от всего, что произошло, и почти весь полет до базы провел в полусне. Даже проход через пространственную воронку не вызвал обычных неприятных воспоминаний, и запомнился лишь постоянным вращением. В этот момент я вспоминал о чем-то из своей прошлой жизни, и восприятие происходящего было не столь острым, как обычно. Я окончательно пришел в себя только тогда, когда наш корабль опустился возле станции, и я увидел её на экране. Наконец-то я увижу жену и сына.

Последние минуты перед встречей мне показались бесконечностью. Одевание скафандров, переход до шлюзовой, процедура продувки, очистки и так далее, всё казалось, как замедленная лента кинохроники, которую киномеханик показывал, забыв переключить нужную скорость. Только полчаса спустя я, наконец, смог обнять Вику и Сашку и крепко поцеловать их. Они стояли вместе с Хлоей и еще несколькими встречающими у выхода из шлюзового отсека. Я сразу увидел сияющие глаза Вики и, хотя она уже знала, что все в порядке, поскольку мы оповестили о своем возращение сразу, как только вышли из зоны перехода, она как всегда пустила слезу.