Текст книги "Раскол"

Автор книги: Ариф Караев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

– Вы предлагаете мне прямо сейчас лететь в Баку?

– Ну, во-первых, вам с Ксенией. Между прочим, очень красивая девушка, и я вам искренне завидую. Во-вторых, почему сразу в Баку? Желательно, чтобы вы недельку-другую отдохнули где-нибудь в другом месте.

– А билеты?

– Ну, вы нас совсем не уважаете. Как только подъедем к аэропорту, скажете, куда хотите полететь, и получите билеты на ближайший рейс.

– Получу билеты – зауважаю, – съязвил Вагиф, закуривая сигарету.

В подъезде показалась Ксения с объемистой спортивной сумкой в руках. Быстро подойдя к автомобилю, она резко открыла дверцу и опустилась на заднее сиденье. Марк, не говоря ни слова, тронулся с места. В аэропорту они были около шести утра. Остановив машину на стоянке, Марк пошел покупать билеты, нисколько не удивившись, что они летят в Грозный.

– Ну, как мама? – прервав затянувшееся молчание, спросил Вагиф.

– Нормально, очень помог Сергей Арутюнович. Он сумел уговорить ее остаться пока у него, во всяком случае до моего приезда.

– А сама ты как?

– Как-как, плохо. После всех этих лазаний по крышам и взрывов мне бы принять душ да переодеться.

– Ничего, прилетим – и душ примешь, и переоденешься.

– Так ты чеченец?

– Ксения, я тебе уже несколько раз говорил, что я азербайджанец, а едем мы к другу, он – чеченец.

– Понятно. Ты меня извини, если что-нибудь не то спрошу. Я плохо знаю Кавказ.

– Ничего, у тебя еще все впереди.

В этот момент показался Марк. Подойдя к машине, он распахнул дверцу и предложил им пройтись. В руках он держал какой-то большой сверток. Взяв свои сумки, они проследовали за ним в здание аэровокзала, поднялись на второй этаж и оказались у неприметной двери. Марк постучал. Дверь сразу же открылась, и появилась молодая девушка, которая, приветливо улыбнувшись, пригласила их войти.

Они очутились в комнате, чем-то напоминающей гостиничный номер. На небольшом журнальном столике стояла бутылка шампанского, фрукты, конфеты, хорошие сигареты, а на блюде – горка бутербродов с холодным цыпленком.

– Располагайтесь, – предложил Марк. – До вылета вашего самолета еще пара часов. Да, я тут кое-что приобрел из одежды, так сказать, для большего удобства в полете, – и он протянул Ксении, направившейся в ванную комнату, пакет, который извлек из свертка.

– Пожалуй, это лишнее, – недовольно пробурчал Вагиф, раскрыв свой пакет.

– Это мелочи. Будем считать это небольшим свадебным презентом дядюшки Сэма честному советскому чекисту и его привлекательной девушке.

– Послушай, Марк, тебя, по-моему заносит.

– Ты так думаешь? Давай вернемся к этому вопросу после твоего возвращения в Москву, но с одним условием – ты сам признаешься, каким оказался этот скромный подарок, свадебным или нет. По рукам?

– По рукам, – улыбнувшись, согласился Вагиф, протянув руку.

– Ты что-то хочешь меня спросить? – продолжал Марк, внимательно изучая этикетку на бутылке шампанского.

– Тебе не нравится бутылка?

– Да нет, просто мне хочется понять, когда было изготовлено шампанское.

– И все? – невольно расхохотавшись, спросил Вагиф.

– Да, а что, я как-то не так себя повел?

– Нет, все так, просто у нас никому в голову не придет рассматривать этикетку и тем более стараться выяснить, когда было выпущено шампанское.

– Понятно. Ну что ж, спасибо, я учту, – поставив бутылку на место, обиженно произнес Марк.

– Все-таки я никак не могу поверить, что могут существовать подобные криминальные структуры, способные диктовать условия государственным структурам и иметь оружие массового поражения.

– Они уже есть. Притом ты не совсем прав, считая их сугубо криминальными, точнее говоря, понятие криминальности в данном вопросе несколько иное. Чтобы картина была яснее, приведу тебе один пример, напрямую вроде бы не связанный с рассматриваемой темой, но на деле имеющий к ней самое непосредственное отношение. Ты, наверное, слышал о скандалах в высших эшелонах власти в Вашингтоне, в том числе и в ЦРУ. Так что же происходит? Если отвлечься от конкретных фактов, которые могут быть самыми разными, то в незаконном прослушивании чьих-то разговоров, использовании в личных целях государственных средств и тому подобном мы увидим вечную проблему, с которой государство без конца вынуждено бороться. О чем идет речь? Об уверенности ряда государственных чиновников, что иногда можно обойти законы. Более того, с некоторых пор кое-кто начинает считать, что это им позволено. И, безусловно, все свои действия они объясняют высшими интересами государства. Говоря о США, я имею в виду и все остальные страны, в которых подобных проблем побольше, чем у нас. Просто в качестве примера я привел свою страну, чтобы у тебя не возникло подозрения в моей необъективности. Более того, секретные комиссии, проводившие самое тщательное расследование подобных энергичных мер, как правило, всегда были вынуждены констатировать тот факт, что они не имели того эффекта, на который рассчитывалось. Чаще всего они шли вразрез с истинными интересами США, а порой были просто вредны. Кроме того, они, как правило, ложились тяжким финансовым бременем на нашу казну. К ним можно отнести и всякие совместные делишки с хорошо организованными криминальными структурами. К слову сказать, кое-кто в Вашингтоне до сих пор считает, что истинной причиной убийства президента Кеннеди явилось неосторожное слово, сказанное им одному из его ближайших «друзей» о его желании огласить результаты расследования кое-каких подобных операций.

– Но как все это связано с нашим вопросом?

– Не торопись. Особая активность этих господ начинается во времена, подобные нашим. Проблемы в Союзе, возможный распад этого государства, резкое изменение расстановки сил на международной арене. Определенные люди у нас, из числа наиболее трезво мыслящих, выдвинули концепцию наибольшей лояльности к происходящим на территории Союза событиям, предлагая ограничиться определенной финансовой помощью и чисто политической поддержкой уже неизбежных реформ. Они категорически против каких-либо активных действий, во всяком случае до тех пор, пока не возникнет явной угрозы безопасности США. Другие же считают, что необходимо ускорить этот процесс, и предлагают использовать весь спектр имеющихся сил, лишь бы был результат. Но они проиграли в этом споре. Им в очередной раз на конкретных примерах той же Кубы, Ближнего Востока и наших соседей в Южной Америке показали всю опасность и стратегическую бесперспективность этих шагов. Однако они не успокоились и, будучи влиятельными фигурами, пытаются что-то предпринять на свой страх и риск.

– Но зачем?

– Да затем, что они политики, они вынуждены проводить свой курс, иначе им конец, за ними стоят силы, которым такой курс выгоден, но он не выгоден США. Пока нам известно, что они умудрились связаться с международными криминальными структурами, с некоторыми политическими силами явно террористического толка и, что самое опасное, с подобными силами здесь, у вас, которые не прочь хорошо подзаработать на распаде своего государства и готовы как следует постараться. Организованный в результате всего этого союз очень опасен для всего мира, поскольку не только обладает неограниченными финансовыми возможностями, целой армией уголовников и террористов, но и располагает мозгами очень умных людей, способных все это организовать наилучшим образом.

– Ну а конечная цель?

– Здесь важна не столько цель, сколько видение проблем, которые возникнут во всем мире, если этих политиков не остановить. Это будет похлеще фашизма, поскольку восприняв в ходе своей эволюции его идеологию, – другая просто не подойдет, – они вытолкнут из своих рядов в процессе внутренней борьбы наиболее жестоких, коварных и циничных лидеров, и тогда уж взвоет весь мир, а не только какая-нибудь страна «третьего мира».

– Извини, Марк, но мне пока трудно оперировать подобными общими понятиями.

– А тебе пока и не надо. Для тебя должно быть достаточно, что так думали наш Джордж Лестерн и ваш Алексей Васильевич – я правильно произнес отчество мэтра? И начнем пока распутывать этот клубок с одного конца, с лаборатории в Баку, а там будет видно.

– Марк, хочу задать тебе один вопрос, который обычно в подобных ситуациях не задают и на который обычно не отвечают. Но мне это просто необходимо знать, чтобы без внутренних сомнений делать свою работу. Кто ты на самом деле?

– Я старший офицер разведки вооруженных сил США и работаю по личному распоряжению одного из влиятельных сотрудников президентской администрации.

– Военная разведка и такие проблемы? – удивленно протянул Вагиф.

– Именно военная разведка и такие проблемы, – твердым голосом подтвердил Марк. – Но у тебя, как ты помнишь, есть выбор: ты можешь рассказывать нам только то, что сам посчитаешь возможным.

– Я помню, – мягко ответил Вагиф, также закуривая сигарету.

В это время послышался звук открывающейся двери, и в комнате появилась Ксения во всем новом. Она была в теплом, из ангорской шерсти свитере и хорошо, сидящих на ее стройной фигурке темно-серых брюках спортивного покроя, заправленных в низкие мягкие полусапожки коричневого цвета.

– Я несколько задержалась, – невинно произнесла она, лукаво улыбнувшись.

– Ну что вы, – несколько наигранным тоном ответил Марк, – мы могли бы ждать вас целую вечность.

Вечность не вечность, но до отлета самолета оставалось около часа. Извинившись, Вагиф подхватил свой пакет и прошел в ванную комнату. Тщательно побрившись, он энергично растер тело жесткой губкой, после чего, взяв кусок банного мыла, не спеша намылился. Он любил процедуру мытья, как ни странно, она всегда способствовала определенному просветлению его мыслей. Вот и сейчас, смыв густую мыльную пену, он постепенно стал воспринимать в целом возникшую перед ним, с легкой руки Марка, проблему.

Конечно, сразу поверить в существование такой международной организации, где воедино сплелись интересы таких различных сил, честно признаться, было нелегко. Вагифу явно не хватало определенных знаний, но и начисто отвергать такую возможность было неразумно. В принципе все рассказанное Марком не только не противоречило тому, что он слышал в свое время от Джорджа, Орхан-бея и самого Алексея Васильевича, но в какой-то степени даже дополняло это. Так что не поверить Марку было очень трудно. Безусловно, за всем этим что-то стояло. И необходимо было в этом разобраться.

Единственное, что его смущало, так это то, что он чисто психологически не был подготовлен к работе с американскими коллегами. Без конкретного приказа ему трудно было понять, не пойдет ли его деятельность вразрез с интересами его страны, пусть даже разваливающейся, но все еще существующей, хранить тайны которой он в свое время поклялся, согласно данной им присяге. Но, с другой стороны, Марк открыто сказал, что вышел на него с помощью их общего друга, которым мог быть только мэтр. Кроме того, то, что он нашел в сейфе в подвале дачи, косвенным образом тоже подтверждало участие в этом деле Алексея Васильевича, хотя бы потому, что там оказались все документы по бакинскому ученому, о котором ему позже сказал Марк.

Правда, одно все-таки оставалось неясным. Вагиф никак не мог понять, жив сам мэтр или нет. Иногда Вагифу казалось, что он не только жив, но и внимательно следит и как бы исподволь руководит его действиями, а иногда, наоборот, что он никогда больше не увидит Алексея Васильевича, а все, что происходит с ним сейчас, – не что иное, как чья-то хитрая игра, в которой ему отведена, по-видимому, далеко не самая главная роль.

Когда он вошел в комнату, Ксения с Марком что-то увлеченно обсуждали и не сразу заметили его появление. Это почему-то Вагифу не понравилось, и он с удивлением вынужден был признать, что он ревнует Ксению к этому интересному веселому американцу.

– А вот и наш уважаемый Вагиф, – громко произнес Марк, вставая с кресла. – Ну что, за удачу? – продолжил он, подавая Вагифу высокий фужер с шампанским.

– За удачу! – повторил Вагиф, чокнувшись с Ксенией, также вставшей с кресла, и с улыбающимся Марком.

Марк проводил их до самого выхода на взлетную полосу, где они попали в руки бдительной советской милиции; Беспрепятственно пройдя проверку на наличие оружия и других запрещенных предметов, они вышли к автобусу, который доставил их к трапу самолета. Уже у самого трапа к ним подошел какой-то парень в униформе служащего аэропорта и молча протянул Вагифу небольшой чемодан с подарком от военной разведки США и его спортивную сумку с деньгами и двумя пистолетами – автоматическим, который ему подарил Вано, и его собственным безотказным «вальтером».

Перелет прошел легко. Всю дорогу они мирно проспали. Уже подлетая к Грозному, Вагиф слегка отодвинулся от прислонившейся к нему Ксении и проверил наличие сумки и чемодана. Все было на месте. Облегченно вздохнув, он повернул голову и невольно залюбовался лицом спящей девушки. Оно было безмятежно красиво. И тогда он нагнулся и поцеловал ее в полуоткрытые губы.

– Это тоже входит в условия нашего договора о совместном отдыхе? – вдруг насмешливо произнесла Ксения, неожиданно открыв глаза.

Вагиф слегка покраснел. Он понял, что все то время, пока он смотрел на нее, она не спала и в свою очередь следила за ним.

– Не обязательно, – пробурчал он, отодвигаясь.

– Жаль, – мечтательно, с еле уловимой иронией протянула Ксения, – а я только хотела спросить, где ты так хорошо научился целоваться?

Вагифа спасло появление стюардессы. Стоя в дверях салона, она объявила, что через несколько минут их самолет произведет посадку в аэропорту Грозного. Ксения демонстративно щелкнула предохранительным ремнем и подняла спинку своего кресла.

ГЛАВА 19

Они прилетели без опоздания. Покинув салон самолета, они доехали на дребезжащем автобусе до здания аэровокзала и, пройдя несколько метров, оказались на небольшой площади. Потолкавшись между водителями такси и частных машин, наперебой предлагавших довести их до города, Вагиф остановил свое внимание на невзрачном старике, который согласился за более или менее сносную цену доставить их к дому Руслана.

Уже в машине Вагиф, слегка повернув голову в сторону Ксении, тихо сказал, что они сдут к его другу и там он представит ее как свою невесту, иначе родственники друга его просто не поймут. Услышав, что сказал Вагиф, девушка сперва удивленно посмотрела на него, а потом неожиданно громко обратилась к водителю:

– Уважаемый, – внятно произнесла она, – как вы думаете, может ли молодая девушка, примерно такая, как я, путешествовать одна со своим горячо любимым женихом?

Но она просчиталась. Водитель этого старого дребезжащего «москвича» оказался тоже не промах и так же громко, явно подражая ей, ответил:

– Может, если она на самом деле горячо любит своего жениха и она такая, как вы.

Услышав ответ, Ксения вначале чуть не задохнулась от переполнившего ее возмущения, а потом громко рассмеялась и вполне серьезно дала слово больше не задевать кавказцев, знающих толк в шутках. После такого обезоруживающего заявления водитель «москвича» разговорился и до самого дома Руслана рассказывал местные анекдоты. У него это получалось настолько мастерски, что Ксения смеялась не переставая.

Когда они прощались, водитель наотрез отказался брать деньги и лишь после личной просьбы Ксении смилостивился и взял половину оговоренной суммы. Дома у Руслана их встретили как своих. От матери Руслана Вагиф узнал печальную новость – их отец сразу по возвращении Руслана домой умер. Вечером заснул, а утром не проснулся. Высказав слова соболезнования, Вагиф поинтересовался, где Руслан. Оказалось, что тот в горном селе, куда он повез приехавших друзей Вагифа – Геннадия с семьей.

Узнав, что Руслан должен к вечеру вернуться, Вагиф повеселел и, шепнув Ксении, чтобы она захватила свою сумку, предварительно освободив ее, пошел осматривать новый сарай, который Руслан построил самостоятельно. Оказалось, он действительно знал толк в работе и сарай получился даже по-своему привлекательным и не отличался от других пристроек, сделанных признанными мастерами своего дела.

– Куда это мы идем? – спросила Ксения, когда они немного отошли от дома.

– В магазины. Надо бы купить какие-нибудь подарки.

В центральном универмаге нечего было выбрать. Все прилавки были пусты. Тогда неунывающая Ксения подошла к одной из скучающих продавщиц и поинтересовалась, где можно приобрести вещи, которые не стыдно было бы подарить. Вопрос развеселил женщину. Насмеявшись вдоволь, она предложила обратиться к их завотделом. Вскоре появился дородный мужчина лет пятидесяти. Узнав, в чем дело, он пригласил Ксению с Вагифом в подсобку, где предложил им на выбор несколько женских жакетов из чистой шерсти, а также платки, кашне, хорошую ткань и финскую обувь.

Ксения выбрала три жакета неброской расцветки и небольшие пуховые платки. Все это она положила в три разных пакетика и попросила также три коробки хороших, желательно московских, шоколадных конфет. Завотделом, сказав, что конфет у него нет, тем не менее улыбнулся и пообещал что-нибудь придумать. Через несколько минут три коробки шоколадных конфет производства фабрики им. Бабаева лежали в пакетах.

Расплатившись с кудесником-завотделом, Вагиф не удержался и попросил показать ему что-нибудь из ювелирных изделий. Завотделом, еще раз почтительно улыбнувшись, предложил им пройти в его кабинет. Усадив их в кресла и положив перед Вагифом пачку американских сигарет, он попросил их немного подождать.

– А ювелирные изделия тебе зачем? – зашептала Ксения, как только за ним закрылась дверь.

– На Кавказе принято дарить своим невестам драгоценности. Иначе наши друзья не так поймут. Это просто дань старым обычаям, – стараясь не смотреть на девушку, негромко произнес Вагиф.

Не успел он договорить, как в дверях появился завотделом трикотажных изделий с небольшим подносом, на котором лежало несколько десятков разнообразных украшений. Здесь были и золотые кольца с бриллиантами, и цепочки с кулонами, и серьги удивительно тонкой работы, и даже изящные браслеты с филигранной чеканкой.

– Что бы тебе хотелось иметь? – спросил Вагиф девушку.

– Если по правде, то все. Поэтому выбери сам, я в этом плохо разбираюсь.

Вагиф выбрал кольцо с бриллиантом, серьги, цепочку с кулоном и особенно понравившиеся ему браслеты. Отдав за это практически все оставшиеся у него деньги, Вагиф попросил уложить драгоценности в отдельную коробочку и перевязать красивой лентой. Ксения удивленно взглянула на него – в его просьбе было что-то старомодно-неестественное. Но, увидев его смеющиеся глаза, промолчала.

После посещения универмага у Вагифа почти не осталось рублей, и надо было подумать, где поменять доллары. Купив на оставшиеся наличные несколько бутылок орджоникидзевской водки, Вагиф с Ксенией вернулись домой. Подарки произвели на женщин самое благоприятное впечатление. Они долго рассматривали вещи, обсуждали их, но когда Вагиф, открыв коробочку с драгоценностями, сказал, что это он купил в подарок Ксении, те были просто ошеломлены. И после этого едва заметный холодок недоверия по отношению к девушке как-то сам собой исчез.

В их понимании мужчина, не имеющий самых серьезных намерений, не мог дарить такие подарки девушке, а то, что он на четырнадцать лет старше своей невесты, это даже хорошо. Мужчина в семье всегда должен быть главой, а какой он глава, если жена одного с ним возраста? Особенно им понравилась коробочка, в которой лежали драгоценности. Старшая из сестер даже всплакнула, вспомнив, что именно в такой или очень похожей коробке лежат драгоценности их матери, которые ей, тогда еще невесте, дарил их покойный отец.

За ужином они помянули добрым словом покойника и не спеша распили бутылку водки. Ложились спать хозяева рано, и Вагиф, чтобы не нарушать заведенного порядка, решил, как и они, лечь сразу после программы «Время». Выпив несколько стаканов крепкого чая с кизиловым вареньем, он вышел во двор и закурил сигарету. Он не хотел курить в доме. Неожиданно он почувствовал, что сзади кто-то стоит. Слегка повернув голову, он увидел Ксению.

– Что, рановато спать? – спросил он девушку, бросив на землю окурок.

– Да, рановато, – ответила она, потом, немного помолчав, продолжила: – Я вот что хочу спросить. Ты сказал им, что я твоя невеста, а меня ты спросил? Потом эти подарки, это же стоит немалых денег?

– Ксюш, ты меня извини, но иначе я никак не мог. После всего того, что произошло в Москве, впору вообще залезть в какую-нибудь нору и сидеть, пока все не утрясется. Тут уже было не до обдумывания того, что говоришь, а порой и того, что делаешь. Все успокоится – разберемся.

– Значит, все это, все твои разговоры о невесте и женихе – маскарад, да?

– Да как тебе сказать…

– Я все поняла. Ты окончательно заврался, и я завтра же отсюда уеду.

– Куда?

– А куда глаза глядят! – И, громко хлопнув дверью, девушка исчезла.

«Да, – подумал Вагиф, – вляпался в историю. Она с характером, если сказала – уедет, значит, уедет. Еще одна проблема».

– А ты пойди к ней, извинись, – услышал он вдруг рядом женский голос. – Перед свадьбой все девушки такие, с придурью. Потом все уляжется, но сейчас сам пойди.

И, повернувшись, мать Руслана неторопливо пошла в сарай. Вагиф еще постоял минуту-другую и направился в дом. Поднявшись на второй этаж, он подошел к комнате, где остановилась Ксения, и осторожно постучал. За дверью было тихо. Тогда он еще раз постучал. Наконец послышался слабый шум, и дверь неслышно отворилась. На Ксении был легкий халат и домашние войлочные шлепанцы, которыми снабдили ее здесь женщины.

– Ксюш, ты меня извини, нервы, но нам никак нельзя сейчас совершать необдуманные поступки. Поэтому ты потерпи, попозже мы во всем разберемся. Договорились?.. Мир?

– Мир, хотя я не со всем согласна.

– Главное, с основным согласна – что надо немного потерпеть?

– С этим да.

– Ну и хорошо, я пойду спать. Спокойной ночи.

Ночь пролетела как одно мгновение. Он так устал за последние несколько дней, что и не почувствовал, как проспал почти двенадцать часов. Встал он где-то в десять. Побрившись и как следует умывшись холодной водой, он прошел в гостиную. Завтрак был уже готов. За столом сидели три женщины и Ксения и о чем-то не спеша говорили. Войдя в комнату, Вагиф громко поздоровался и сел на поставленный специально для него стул.

Старшая из женщин молча налила ему молочного супа и пододвинула поближе хлебницу. Завтрак прошел в полной тишине, лишь в самом конце Ксения, опустив глаза, заявила, что идет помогать женщинам мыть шерсть, и, собрав тарелки, пошла на кухню. Остальные, утвердительно покивав головами и взяв остальную посуду, направились туда же.

Вагиф посидел минуту один, потом вышел во двор и, увидев, что один конец деревянного забора совсем покосился, нашел в сарае инструменты и горсть длинных гвоздей и стал приводить его в порядок. Так они и работали до обеда – Ксения с женщинами мыла в сарае шерсть, а Вагиф сосредоточенно чинил забор.

Неожиданно у ворот резко затормозила какая-то машина. Вагиф, моментально среагировав, упал на живот и, схватив правой рукой лом, посмотрел на ворота. Во двор быстрым шагом вошел Руслан, за ним показался Геннадий. Поднявшись на ноги и смущенно улыбаясь, Вагиф положил на землю лом и пошел им навстречу.

Во время шумного обеда им так и не удалось поговорить, хотя было съедено и выпито более чем достаточно. А сам обед, побив все мыслимые рекорды, продолжался целых пять часов. Только встав из-за стола и уединившись с сигаретами на веранде, Вагиф с Геннадием смогли переговорить. Руслан, сославшись на срочные дела, куда-то ушел, оставив их одних.

– Все нормально? – протягивая пачку сигарет, спросил Вагиф.

– Как будто, – односложно ответил Геннадий, закуривая.

– Как восприняли такой неожиданный отъезд твои домашние?

– Да никак. Они уже сами чувствовали, что пора уезжать.

– Понятно. Ну а здесь никаких проблем не было?

– Да нет, все нормально, если не считать местной кухни. Она, безусловно, восхитительна, но мне с моей язвой не совсем подходит.

– Сегодня вечером я уезжаю в Баку. Думаю, через несколько дней свяжусь с тобой. Постараюсь найти для вас хорошую дачу. Пока, правда, там еще холодно, но с каждым днем становится все теплее и теплее. Поживете пока там, а потом вместе вернемся в Москву.

– Ты считаешь, что после всего происшедшего нам удастся вернуться домой?

– Я не считаю, а просто уверен, что еще к лету все встанет на свои места.

– Оптимист чертов.

– Ну уж какой есть, – улыбнувшись, ответил Вагиф.

Надо было спешить, поезд на Баку отходил через полтора часа. Позвав Руслана, Вагиф попросил его помочь ему поменять доллары. Тот молча прошел в дом и через минуту вернулся с небольшим свертком.

– Тут две тысячи. Тебе хватит? – спросил он, протягивая ему сверток.

Вагиф был уже не рад, что попросил его поменять доллары. Он прекрасно знал, что это последние деньги Руслана, и взять их чисто по-человечески не мог, но, с другой стороны, и отказать, зная обычаи чеченцев, тоже было нельзя. Поэтому после непродолжительного спора они пришли к такому решению: Вагиф возьмет ровно половину, то есть одну тысячу, а Геннадию оставит пятьсот долларов, на всякий случай, вдруг срочно понадобятся.

После того, как он решил финансовую проблему, осталось попрощаться с Ксенией. Вернувшись в гостиную и не найдя там девушки, он прошел в кухню, где женщины сообща мыли посуду. По их раскрасневшимся лицам было заметно, что они вели жаркий спор, который прервался, как только вошел Вагиф. Ксению в платке и цветастом фартуке было трудно отличить от остальных женщин. Извинившись за вторжение, Вагиф попросил Ксению выйти на минуту.

– Ксения, – начал Вагиф, стараясь не смотреть ей в глаза, – я должен сейчас уехать. Тебе пока надо остаться здесь, а через пару дней я с тобой свяжусь, и ты вместе с Геннадием и его семьей приедешь ко мне в Баку. Как ты на это смотришь?

Ксения молчала. Опустив голову, она теребила пальцами край фартука и продолжала упорно молчать. Вагиф начал заново, но уже мягче:

– Ксюш, дорогая, у меня неотложные дела, но как только я разберусь с ними, я обязательно позвоню, и ты приедешь в Баку. Я покажу тебе город, мы пойдем на наши восточные базары, я познакомлю тебя с моими друзьями. Жить будем, если ты, конечно, согласна, за городом, на даче. Ну, договорились?

– Договорились, – чуть слышно сказала Ксения, не поднимая головы.

– Ну и ладненько, – с облегчением произнес Вагиф, взяв ее за руку.

Вдруг девушка резко вскинула голову и, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, громко спросила:

– А паранджу ты мне купишь?

– У нас паранджу никогда не носили, чадру, правда, старые женщины иногда надевают, но очень-очень редко. А тебе-то зачем?

– Для колорита, – широко раскрыв большие серые глаза, громким шепотом проговорила девушка.

– А!.. Ну, если только для колорита, то обязательно куплю, – несколько сбитый с толку, примирительно произнес Вагиф.

Ксения неожиданно поднялась на носочки и громко чмокнула его в щеку, потом, отступив на несколько шагов, молча помахала ему рукой и, повернувшись, легко побежала по коридору в сторону кухни.

– Не переживай, молодая еще, кровь играет, родит – сразу образумится, – прошелестел рядом знакомый голос матери Руслана, которая, не останавливаясь, прошествовала по коридору туда, где только что скрылась за дверью Ксения.

«Да, образумится, – с сомнением подумал Вагиф, – скорее она меня образумит на старости лет».

До вокзала его проводил Руслан. Геннадий тоже хотел пойти с ними, но Вагиф настоял, чтобы он остался, сыграв на том, что нельзя в такое время оставлять дом без мужчины. В правой руке Вагиф держал большой чемодан, в котором свободно поместились все его вещи – и чемоданчик от Марка, и его собственная спортивная сумка, а в левой руке был пакет с едой, который всучили ему женщины.

До отхода поезда оставалось около пятнадцати минут.

– Руслан, я давно хотел с тобой поговорить, но все как-то не получалось. А вот сейчас, я думаю, как говорится, в самый раз, – неторопливо начал Вагиф. – Дело вот в чем. Ты сам видишь, как широко стал развиваться так называемый мелкий бизнес. Да ты и сам сегодня за столом признался, что, будь у тебя начальный капитал, ты бы развернулся. Короче говоря, я хочу дать тебе немного денег. Нет-нет, – быстро проговорил Вагиф, заметив, как недовольно замахал руками Руслан, – не в долг и не в подарок. Мы с тобой станем, как сейчас принято говорить, учредителями нашей фирмы. Я дам деньги, а ты будешь работать. Как ты на это смотришь?

– Хорошо, но твои восемьдесят процентов от прибыли, а мои двадцать.

– Нет, дорогой, так не пойдет. Пусть будет пятьдесят на пятьдесят, поровну. По рукам?

– Это не совсем честно.

– Это очень честно, Руслан. Сколько ориентировочно тебе нужно денег на первое время?

– Тысячу долларов.

– Я дам тебе три, только хорошо подумай, во что их вложить.

– Вообще-то я не хочу заниматься тем, что сейчас называют куплей-продажей. Я бы лучше занялся каким-нибудь производством, например, пошивом обуви. Тем более что покойный дедушка, пусть земля ему будет пухом, в свое время учил меня этому ремеслу. И говорил, что у меня неплохо получается.

– Ну и прекрасно. Денег на это хватит?

– С лихвой.

– Тогда не откладывай в долгий ящик, начинай сразу же.

Передав Руслану деньги, Вагиф поспешил к поезду. Заняв свое место, он аккуратно поставил на самую верхнюю полку свой чемодан и, получив постель, почти сразу же улегся спать, успев перекинуться несколькими малозначащими фразами с соседями по купе. Он старался не думать о том, что его ждет на родине, поскольку уже устал анализировать настоящее и прошлое, чтобы хоть как-то предугадать будущее, которое обычно оказывалось совсем иным, чем он предполагал. Поэтому он решил ни о чем не думать и просто хорошо выспаться. А там что будет, то и будет.

В Баку поезд пришел поздним утром. Покинув вагон, Вагиф прошел в зал ожидания и, спустившись на первый этаж, позвонил по телефону своему старому другу Акифу, который помогал ему с гостиницей в его прошлый приезд.

Дело в том, что у Вагифа в Баку не было своей квартиры. Когда-то они вдвоем с матерью жили в однокомнатной квартире недалеко от городского базара «Пассаж», и прожили там до самой ее смерти. У нес было больное сердце, однако врачи так и не смогли точно определить, отчего она скончалась. Потом, когда ему предложили переехать работать в Москву, он сдал свою квартиру и взамен получил в одном из новых жилых массивов столицы почти такую же. Так что в Баку ему по существу и негде было остановиться.

Наконец кто-то взял трубку и послышался недовольный женский голос. Попросив позвать Акифа, Вагиф внимательно огляделся, но ничего подозрительного не заметил. Акиф долго не мог узнать по голосу, кто ему звонит, а узнав, сразу же предложил приехать к нему. Через двадцать минут они уже крепко обнимались в просторной прихожей.