Текст книги "Раскол"

Автор книги: Ариф Караев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Приехали, – вдруг неожиданно протянул он, безуспешно пытаясь встать на ноги.

Потом, наконец что-то поняв, выпрямился в кресле и, взяв со стола сигарету, закурил.

– Вы кто? – спросил он уже более осмысленно.

– Мы ваши коллеги. А здесь потому, что хотим задать вам несколько вопросов.

И Вагиф показал ему свое удостоверение.

– Вы хотите мне задать вопросы? – удивленно протянул он. – А кто вам дал право задавать мне вопросы?

– А кто вам дал право проникать в соседнюю республику под видом беженца? – в свою очередь спросил его Вагиф.

– Вы, по-моему, что-то недопонимаете, – резко оросил их собеседник. – Под каким бы видом я ни проникал, вас это не касается. Я не считаю нужным объяснять вам специфику моих действий, тем более что вы мой коллега, если, конечно, ваше удостоверение настоящее. А «проникать» в любую точку Союза я могу по той простой причине, что работаю в специальной группе по межнациональным проблемам. – И он, вытащив из заднего кармана брюк удостоверение, бросил его на стол.

Взяв его в руки, Вагиф, к своему удивлению, обнаружил в нем странный вкладыш, на котором значилось, что майор КГБ Армении Балаян Арсен Арутюнович является сотрудником спецподразделения союзного подчинения и всем должностным лицам вменяется в обязанность оказывать содействие владельцу этого странного документа.

Повертев вкладыш в руках, Вагиф не спеша сел на диван и как можно спокойнее объяснил, что ему наплевать на его документ и прочие бумажки. Ему необходимо знать, что «товарищ» Балаян здесь делает. А если тот будет валять дурака, он просто влепит пулю ему в лоб. И право это сделать ему дали те тысячи обездоленных людей, которых гонят из Армении.

Последние слова Вагифа достигли своей цели, и «майор», поперхнувшись дымом сигареты, несколько сник. Вытащив из пачки новую сигарету, он внимательно посмотрел на своих коллег.

Говорили они недолго. Так ничего конкретного он и не сказал. Но из полуобрывочных ответов, намеков, да и просто сведя все воедино, можно было понять следующее. Кое-кто в Москве, на самом деле обеспокоенный положением дел в Закавказье, пришел к выводу, что необходимо создать так называемую региональную группу быстрого реагирования для предотвращения возможных провокаций на национальной почве, в том числе и по проблеме Карабаха.

Все бы ничего. Да только когда дело дошло до конкретной реализации этого проекта, то по какому-то странному стечению обстоятельств в группе оказались сплошь сотрудники КГБ Армении и двух других республик, но тоже с армянскими фамилиями. И притом большей частью бывшие, очутившиеся в силу ряда обстоятельств в России в поисках работы.

И вот они-то и занимались так называемой профилактико-миротворческой деятельностью. Правда, на свой лад. Именно так, поскольку у московского руководства этой группы были свои проблемы, скажем так – российские, которые были для них куда важнее.

И оставленная без присмотра группа «специалистов по Закавказью», прикрываясь фиговыми листочками сотрудников союзных служб, занималась по существу неприкрытым шпионажем в пользу соседней республики. Однако «товарищ» Балаян, хоть и не протрезвел полностью, об их деятельности в Азербайджане не больно-то распространялся.

Отвечать на вопрос, почему он проник под чужим именем на территорию Азербайджана, он наотрез отказался, сославшись на приказ, Об оружии, по его словам вообще ничего не слышал. А по тому, как он побледнел при одном упоминании о нем, стало ясно, что от него больше ничего не добьешься.

Вагиф усиленно думал, что делать дальше. С этим типом все было более или менее ясно, его надо задержать, хотя бы по факту наличия поддельных документов, для дальнейшего разбирательства. Сложнее другое. Вагиф понимал, что этот «майор» больше нигде не расскажет того, что поведал ему. Просто им повезло, так сложились обстоятельства, что для Балаяна их приход оказался столь неожиданным, что он, как говорится, чисто «на психике» раскололся. И больше, очевидно, это уже не повторится. Если вообще будет расследование. Более чем вероятно, что еще сегодня его отпустят по требованию той же самой региональной спецгруппы.

Поэтому хорошенько все обдумав, Вагиф решил поступить следующим образом. Он вместе с Рауфом и «майором» доехал до здания КГБ и, оставив их там, вышел на улицу. Подойдя к телефону-автомату, он позвонил одному из руководителей республиканского комитета, к которому, согласно полученным инструкциям, имел право обратиться в случае необходимости.

Сначала он хотел все это оставить на утро – было где-то около трех часов ночи, но потом все-таки решил позвонить. До утра могло произойти все что угодно. А он интуитивно чувствовал, что эти вопросы требуют оперативного решения, особенно что касалось оружия.

Трубку долго никто не брал. Наконец на другом конце провода послышался недовольный мужской голос. Извинившись, Вагиф представился и, не вдаваясь в подробности, попросил незамедлительно встретиться. Его собеседник после небольшой паузы предложил подойти к его дому, кратко объяснив, куда идти. Это оказалось совсем недалеко, и через пару минут Вагиф уже был у подъезда высотного здания, где жил этот руководящий сотрудник.

Примерно через минуту в дверях подъезда показался мужчина средних лет в полушубке. Молча кивнув Вагифу, он подошел к стоящей у дома машине и открыл дверцу. Вагиф последовал за ним.

В машине было холодно. Включив отопление, мужчина мягко тронул машину с места. Выехав на проспект, он повернул направо и, спустившись вниз, оказался в районе старых построек, где и остановил машину напротив неприметного одноэтажного здания.

– Приехали, – произнес он, покидая автомобиль.

В небольшом дворике, куда выходила всего лишь одна дверь, он внимательно осмотрелся. После чего, открыв дверь, пропустил Вагифа внутрь. Молча выслушав рассказ Вагифа, его собеседник, которого за глаза все называли просто Полковник, вытащил из кармана пиджака записную книжку в черном переплете и положил перед ним.

– Что это? – недоуменно спросил Вагиф.

– Сведения о деятельности и контактах на территории Азербайджана сотрудников этой региональной группы, записанные в хронологической последовательности.

– Записанные собственноручно вами? – недоверчиво протянул Вагиф.

– Да, именно мной, – невозмутимо произнес Полковник.

– Но зачем?

– Зачем? Вы спрашиваете, зачем? – слегка повысив голос, переспросил его собеседник. – Да затем, что этой вакханалии некомпетентности и прямого предательства нет ни конца ни края. Уже длительное время к нам стекается информация о странных делах, творящихся в республике. О каких-то параллельных структурах, действующих под прикрытием союзных властей, о непрекращающемся потоке оружия, идущем как к нам, так и от нас, об оппозиции, мечтающей прийти к власти. И что самое интересное – получая очень жесткие инструкции о необходимости пресечения всего этого, что соответствует возложенным на нас функциям, мы практически ничего не можем сделать. Существуют какие-то мощные подводные течения, сводящие на нет все наши усилия. Более того, мешающие нашей работе. И что самое главное – имеющие реальную власть в государстве.

– И чем вы все это объясняете?

– Возможно, вам покажется, что я несколько зациклился на своей профессии, видя во всем происки враждебных сил. Но все-таки я выскажу свое мнение. Мне кажется, точнее, я уверен, что все мы находимся в эпицентре каких-то странных игр, более всего напоминающих заговор, в котором участвуют самые разнообразные, полярно противоположные силы, лишь на какое-то мгновение нашедшие общую точку соприкосновения интересов. И это меня пугает. Потому что как только эта пресловутая точка будет пройдена, начнется самое страшное время – время выяснения отношений, которое просто непредсказуемо.

– У вас есть конкретные факты?

– Возможно, но я приведу всего несколько примеров. Например, эта история с оружием. Это далеко не единичный случай. У меня есть вполне достоверные сведения, что все происходит в духе классической провокации, когда возмутившемуся народу некто в нужный момент подсовывает оружие. Именно тогда, когда в этой республике, городе или области «случайно» оказываются войска с коротким приказом: «Усмирить». Что они и делают. Но потом вновь появляется на свет то Же самое оружие, только теперь уже в качестве доказательства того, что войска вошли всего лишь с благородной целью обезопасить мирных жителей от терроризирующих их групп боевиков. Так называемый «чехословацкий вариант», в котором явно заметна рука некоторых наших коллег.

Но существуют здесь и другие действующие силы. Как вы знаете, в республике имеется оппозиция, в целом состоящая из думающих, интеллигентных людей. Людей, не зовущих на баррикады, а предлагающих определенные, в целом разумные решения. И вдруг среди них появляются странные люди. Я говорю не о провокаторах. Они в данной ситуации почти бессильны. Я имею в виду людей, которые до последнего времени находились в тени и вдруг начинают проявлять завидную активность и, более того, располагают реальными возможностями, скажем так – финансами.

Не секрет, что выпуск одной листовки требует подчас солидных финансовых инъекций, не говоря уже о чем-то другом. И они постепенно оттесняют оппозиционеров-интеллигентов, становясь все более и более популярными. Но остается вопрос – откуда деньги? А второй вопрос вам. Не напоминает ли все это классические методы западных спецслужб? Когда через третьи руки – разнообразные благотворительные организации – порой ничего не ведающему очередному «освободителю» народа как из рога изобилия начинают сыпаться доллары. А уж потом, когда эти «преобразователи» становятся у руля государства, откуда-то появляются компрометирующие документы, крепко-накрепко привязывающие их к интересам «безвозмездно» помогавших друзей.

– Вы это можете доказать?

– Пока нет, однако кое-что в этой записной книжке все-таки имеется. Но мы, с вашего разрешения, продолжим анализ. Кроме этих двух сил, имеется еще и третья. Это группа людей, которая просто хочет властвовать, не деля бремя власти ни с союзными властями, ни с Западом. И они вспоминают о единстве мусульманских стран, предлагая то примкнуть к Ирану, то раствориться в Турции. И они тоже тянут одеяло на себя. И как ответная реакция – ряд временно невостребованных политиков как в странах западной демократии, так и в странах нарождающейся анархии начинают наживать политический капитал на анафеме мифического исламского фундаментализма. И в этом фейерверке всеобщей грызни за кусок пирога как-то незаметно растворяются интересы семимиллионного населения республики, до которого, по существу, нет никому дела. И который, барахтаясь, пытается выплыть на спокойную воду, иногда вдоволь нахлебавшись холодной воды. Надеюсь, отрезвляющей.

– Да, картина не из приятных. Скажите, а это правда, что в ряде республик Средней Азии и Азербайджане действуют подобные группы союзного подчинения?

– Да, правда, и причина их существования все в том же «исламизме». Кто-то очень настойчиво проповедует недоверие к мусульманским республикам. Кто-то, имеющий реальные рычаги власти или умеющий воздействовать на эту власть. Здесь вопрос не только в Армении, хотя политики этой республики тоже изрядно мутят воду. Здесь все намного глубже. Я бы сказал, глобальнее.

– А что мне делать с вашей записной книжкой?

– Передайте ее Алексею Васильевичу.

– Но я не собираюсь в Москву.

– Человек предполагает, а начальство располагает. Доживем до утра, а там посмотрим.

Распрощались они, когда на горизонте занималась заря. Подбросив Вагифа до гостиницы, Полковник на прощание пожал ему руку, и как-то устало улыбнувшись, уехал.

Поднявшись в свой номер, Вагиф сразу же полез под душ, после чего, сварив крепкий кофе, налил себе полную кружку и, примостившись на табурете в кухне, закурил сигарету.

Резкий звонок телефона, неожиданно расколов тишину, в которую была погружена все еще спящая гостиница, неприятно ударил по нервам. Вагиф неохотно поднял трубку. Послышался знакомый голос Зары.

– Вагиф, тебя срочно вызывают в Москву. Билет в кассе аэропорта. Вылет через два часа. Желаю удачи.

Опустив трубку, Вагиф устало поднялся и поплелся в комнату. Начинался новый трудный день.

ГЛАВА 5

В Москву Вагиф прилетел утром. Все два с половиной часа лёта он мирно проспал, укутавшись в теплое пальто из мягкого драпа.

По прибытии в аэропорт Домодедово Вагиф сразу же направился в кафе. Заказав две чашки черного кофе и бутерброд с ветчиной, он пристроился в дальнем углу полупустого зала, отгороженного от остального помещения невысокой металлической сеткой.

Он уже заканчивал свой незамысловатый завтрак, когда к его столику подошел молодой парень в спортивной куртке с бутылкой пепси-колы в руке. Поставив бутылку на стол, он равнодушным взглядом окинул пассажиров, толпившихся в зале ожидания. Потом, медленно повернув голову, неожиданно обратился к Вагифу по имени.

– Вас ждут на автостоянке, – тихо сказал парень и, не дожидаясь ответа, отошел в сторону.

Допив кофе, Вагиф подхватил свой «дипломат» и неторопливо направился в сторону выхода. Пройдя несколько десятков метров, он заметил белые «жигули», в которых сидел Геннадий. Подойдя к автомобилю, Вагиф внимательно посмотрел по сторонам и не спеша опустился на заднее сиденье. Машина сразу же тронулась с места и уже через минуту вырвалась на простор пригородного шоссе.

– Ну, как ты? – не поворачивая головы, спросил Геннадий.

– Терпимо, – слегка улыбнувшись, ответил Вагиф, чуть-чуть опустив стекло.

Морозный воздух, тонкой струйкой просочившись внутрь, приятно взбодрил его. Салон наполнил терпкий аромат зимнего леса. Вскоре их машина свернула куда-то влево и покатила по узкой проселочной дороге, пересекающей шоссе.

Примерно через полчаса они подъехали к небольшому деревянному особнячку, огороженному высоким забором. Въехав во двор, машина сделала небольшой круг и остановилась у крыльца. Вагиф, честно говоря, был несколько удивлен. Это место, напоминающее обычную московскую дачу, было не похоже на загородные резиденции руководящего состава комитета, на которых ему довелось бывать раньше.

Пройдя несколько шагов по узкому коридору, Вагиф очутился в светлой, хорошо обставленной комнате. Опустившись в глубокое, удобное кресло у окна, он, слегка расслабившись, закурил сигарету.

– С приездом, дорогой, – послышался из коридора знакомый голос Алексея Васильевича, а через секунду появился и он сам. В светло-коричневом халате и теплых войлочных туфлях, отороченных мехом. – Не ожидал меня увидеть в домашнем? – улыбнувшись, произнес он, протягивая Вагифу руку.

– Честно говоря, нет, – признался Вагиф, также улыбнувшись.

– Да, все течет, все изменяется. Пришло и мне время уйти на заслуженный отдых, – как ни в чем не бывало продолжал Алексей Васильевич, внимательно следя за его реакцией.

– Как на отдых? – ничего не поняв, переспросил Вагиф, пытаясь найти подвох в словах «мэтра».

– А вот так – состарился, поглупел. Да и молодым, ретивым пора уступить место, – мягко, но с легкой горечью в голосе произнес хозяин дачи.

Только сейчас Вагиф наконец понял, что это не шутка. Видимо, их шеф и вправду подал в отставку. Но зачем? По жесткому блеску все еще молодых глаз этого прекрасного профессионала нетрудно было догадаться, что отдыхом тут и не пахнет. «Что он задумал, старый черт?» – подумал про себя Вагиф, сочувственно кивая головой.

После сытного обеда они прошли в кабинет Алексея Васильевича. Кроме их двоих, в уютной небольшой комнате больше никого не было. Вагиф вкратце рассказал о своих приключениях в Баку. Хозяин кабинета долго, от всего сердца смеялся над «сотрудником региональной группы», узнав, в каком виде его обнаружили на конспиративной квартире. В заключение своего рассказа Вагиф передал ему черный блокнот Полковника. Алексей Васильевич, бегло перелистав его, отложил в сторону. Очевидно, для дальнейшего, более внимательного ознакомления.

– Ну, какие будут вопросы? – закуривая сигарету, спросил он Вагифа.

– Да все те же. Хотелось бы знать, правда ли это. А если правда, то почему не применяются соответствующие меры.

– М-да, хорошо. Давай по порядку. Первое – это случай с оружием. Да, действительно, кое-кто из великих умников в центральном аппарате, основательно порывшись в архивах, выудил заплесневевшую рекомендацию времен чехословацких событий по разработке так называемых «операций нейтрализации возможных беспорядков». Проще говоря – как искусственно создать условия для последующего объяснения, ну, допустим, необходимости ввода войск. К слову сказать, этот опус, еще в те далекие времена казавшийся большинству профессионалов сплошным идиотизмом, именно так и назывался. Ты без труда догадаешься по специфичной лексике, кто именно породил сей исторический документ.

Но самое интересное то, что, согласно «рекомендациям», должно было поставляться, как правило, старое, практически небоеспособное оружие, да и то в мизерном количестве, к тому же в сугубо демонстрационных целях. А что произошло на деле?

Под прикрытием этой операции началась настоящая спекуляция боевым оружием. И стоило нам заикнуться о недопустимости такой порочной практики, как нас сразу обвинили в непонимании современной политики партии, взявшей курс на перестройку. И в будущем мы еще не раз станем свидетелями того, как за дымовой завесой якобы демократического переустройства кое-кем с молчаливого согласия новоявленных партийных бонз, будут осуществляться подобные дурно пахнущие сделки.

Да, впрочем, сугубо «секретные» рекомендации, разрабатываемые некоторыми бывшими партаппаратчиками, спешно перекинутыми на новый фронт работ, то есть к нам, еще далеко не исчерпаны. Так что они еще будут мутить воду. Правда, неизвестно, кто за все это будет отвечать. Что-что, а вовремя смыться они умеют, сволочи.

– Скажите, – осторожно начал Вагиф, – а что, «наверху» и вправду существует недоверие к мусульманским республикам?

– Это очень трудный и щекотливый вопрос. Прежде всего я должен вполне серьезно сказать, что «наверху» нет доверия ни к кому. И тут никакого значения не имеет ни национальность, ни вероисповедание. Все намного проще. Ценится личное, непосредственное, беспрекословное подчинение. Так что сказать однозначно, что, допустим, к первому лицу какой-то мусульманской республики отношение хуже, чем к такому же по положению лицу, но в немусульманской республике, нельзя. Более того, некоторые лидеры Средней Азии имели достаточно весомое влияние на центральную власть и лично на некоторых союзных руководителей. Но тем не менее следует признать, что в последнее время в верхних эшелонах власти явно ощущалась какая-то настороженность не только к союзным мусульманским республикам, но и вообще к исламским странам в целом.

Алексей Васильевич, встав с кресла, тяжело прошелся по комнате – все-таки сказывался возраст – и, закурив очередную сигарету, продолжил свой рассказ стоя.

– Я не хочу заниматься подробным анализом, но кое-что, на мой взгляд, наиболее характерное, помогающее понять некоторые немаловажные моменты сложившейся реальности, я тебе расскажу. Так вот, в последние годы жизни незабвенного Леонида Ильича среди приближенных к верховной власти неожиданно стали весьма популярны всякого рода экстрасенсы, знахари и другие представители оккультных наук.

Согласно инструкциям, мы были обязаны проверить каждого, имеющего личный контакт с людьми из окружения Брежнева. Но на деле нам это осуществить просто не позволили, нажав непосредственно на председателя комитета. Однако он, как всем известно, подобного не терпел. И если и не высказывал вслух свое отрицательное отношение к чему-то, все равно исподволь, негласно делал то, что считал нужным.

Короче говоря, мы потихоньку стали разрабатывать этих «колдунов». И что оказалось? Во-первых, среди этих чудотворцев, утверждавших, что они являются потомками каких-то таинственных восточных народов, оказалось больше половины армян. Во-вторых, большинство из них так или иначе были связаны с подобными лицами на Западе. А те, в свою очередь, как достоверно известно, всегда находились под пристальным вниманием соответствующих спецслужб. Более того, нам доподлинно известно и то, что под прикрытием различных «гуманитарных» организаций к нам в страну не раз проникали кадровые сотрудники ряда разведок западных стран. У нас имеются конкретные факты подобной практики.

И последнее. Мне пришлось по долгу службы прослушать запись разговора одного руководящего партработника с лечащим его экстрасенсом. Так вот, этот «чудотворец» в течение часа вдалбливал не блещущему умом человеку более чем преклонного возраста, что все сатанинское идет с Востока. А особенно от исламистов, которые жаждут завоевать весь мир, и вообще они дикари, получающие истинное удовольствие только от разврата да массовых убийств мирного христианского населения. И все это он рассказывал человеку, который с молодых лет строил свою политическую карьеру на том, что выискивал разного рода врагов. Как внешних, так и внутренних, с которыми этот маразматик всю жизнь вел непримиримую борьбу.

Одновременно с этим к нам стали поступать сведения, что в ряде западных стран, и особенно в США, разрабатываются стратегические планы, допускающие возможную конфронтацию с восточными, в первую очередь с мусульманскими странами. Американцев особенно интересовала позиция СССР. Поскольку в силу ряда объективных причин между Союзом и Востоком в целом сохранялось взаимопонимание.

Поэтому точно ответить, что именно подтолкнуло некоторых наших «стратегов» к созданию региональных групп, особенно активно действующих в Средней Азии и Азербайджане, довольно трудно. Но и не видеть очевидные интересы задействованных в данном вопросе сил тоже трудно.

Кстати, если тебя интересует моя точка зрения, я выскажу ее вполне открыто. Проблема с Востоком – это в значительной степени проблема Запада, поскольку она отчасти была порождена им самим. И хотелось бы, чтобы Россия в ней не увязла.

Сделав небольшую паузу, Алексей Васильевич продолжил:

– Что же касается всех этих разговоров об участии неких внешних сил, в частности, о финансировании ими некоторых лидеров оппозиции, в этом ничего неожиданного нет. Об этом мы давно догадывались. Ну, а теперь самое главное. У меня к тебе просьба. Я хочу, чтобы ты съездил дня на три в Лондон. Документы мы тебе выправим, подлинные, комар носа не подточит. Будешь представителем одной коммерческой структуры. Во внешних операциях ты не участвовал, так что, пока там наши британские коллеги разберутся, ты будешь уже дома. Ну как поедешь?

– Но вы же, Алексей Васильевич, насколько я уразумел, подали в отставку. Или я чего-то не понял?

– Что касается отставки, ты все понял правильно. А что до всего остального, тут все намного сложнее. Короче говоря, вернешься – обо всем подробно поговорим, а пока я хотел бы получить ответ на свой вопрос.

– Я еду на встречу с человеком?

– Да, ты должен будешь встретиться с сотрудником американских спецслужб, до последнего времени занимающим очень важные посты в своей организации. Правда, совсем недавно у него возникли определенные трудности, но, я думаю, временные.

– Это наш человек?

– Это человек, который всегда был ничьим. Даже служа в элитарном Восточном отделе Центра стратегических исследований, он оставался самим собой. Очень редкая личность. Мы с ним познакомились в Риме. Так сложились обстоятельства, что нам пришлось встретиться. А несколько позже даже вместе поработать. Притом речь идет о некой общей работе, в которой были заинтересованы обе стороны. В те времена это казалось немыслимым. Наши идеологи просто не могли понять, как это можно с кем-то сотрудничать, не предав священных интересов их социализма. И тем не менее это правда. А совсем недавно я получил от него весточку. Он предлагает нам встретиться. Я уже решил было ехать, но буквально через день получаю другое сообщение, из которого следует, что встреча состоится, но желательно, чтобы приехал не я. Вот такая странная ситуация.

– А что за проблемы у него возникли?

– Подробностей я не знаю, но до меня доходили слухи, что последнее время он увлекся политикой и даже возглавил какое-то общественное движение. Думаю, это связано именно с политикой.

– Когда надо ехать?

– Сегодня, через три часа.

За час до посадки Вагиф уже был в международном аэропорту. Одетый в серый шерстяной костюм и такого же цвета теплое пальто, он напоминал средней руки бизнесмена непонятной национальности. Во всяком случае меньше всего он был похож на представителя великого советского народа.

Перелет прошел незаметно. Вагиф так увлекся новым детективом, что и не заметил как оказался в аэропорту Хитроу. Его английский, с едва уловимым акцентом, не шокировал англичан. Скорее, он казался им выходцем из какой-нибудь восточно-европейской страны, чем представителем далекого Азербайджана.

Взяв на прокат машину, тут же, неподалеку от аэропорта, он несколько минут потратил на привыкание к непривычной для него системе управления. После чего достаточно уверенно влился в общий поток, направляющийся в сторону города. В Лондоне он был примерно через час.

Руководствуясь подробнейшим планом города, полученным в Москве, Вагиф практически без проблем нашел тихую улочку в центре города, сплошь застроенную четырехэтажными домами. В одном из домов и располагалась небольшая гостиница, где ему следовало остановиться.

Внизу его встретил хозяин заведения – дородный мужчина средних лет. Он сдержанно поздоровался и молча провел Вагифа на второй этаж, где находился его номер. В этой гостинице, очевидно, не было одноместных номеров, и ему предоставили двухместный, но без соседа.

Заплатив за неделю вперед, Вагиф остался один. Номер был двухкомнатный, чистый, но без особой роскоши. По понятиям Вагифа, прекрасно знавшего, как устраиваются его коллеги, будучи на Западе, он был излишне спартанским.

Спустившись вниз, Вагиф тут же, в небольшом баре на первом этаже, купил несколько бутербродов с ветчиной и пиво. Поднявшись к себе, он перекусил, а потом позвонил по номеру, который ему дал Алексей Васильевич.

Трубку взяли сразу же. У Вагифа невольно мелькнула мысль, что его звонка ждали. Представившись, он передал привет от старого друга, как было условлено, и договорился о встрече. Встреча была назначена в небольшом ресторанчике в семь часов вечера.

После телефонного разговора, длившегося не более тридцати секунд, он оделся и спустился вниз. В Лондоне он был впервые. Будучи наслышанным о двухэтажных автобусах и специфических старомодных лондонских такси черного цвета, он не особенно удивился, увидев все это воочию. Куда больше удивило его другое. Пройдя несколько десятков шагов, он, к своему удивлению, увидел вдруг турка, продававшего нечто напоминающее хорошо прожаренную отбивную, вложенную в разрезанную пополам булку.

Это напомнило ему Баку, и он невольно улыбнулся. Прогуливаясь по улицам Лондона, Вагиф не забывал внимательно следить за прохожими, пытаясь вычислить возможный «хвост». Но все было чисто.

Погуляв часа полтора, он пошел к ресторану, где должна была состояться встреча. К слову сказать, ресторан находился в нескольких минутах ходьбы от его гостиницы, но Вагиф сделал довольно большой крюк по городу, чтобы удостовериться в отсутствии слежки.

Ровно без десяти семь он подошел у ресторану. Это было небольшое заведение, как потом оказалось, с неплохой кухней. В отличие от других подобных ресторанов этот обладал одним существенным преимуществом: будучи расположенным недалеко от торгового центра, он не имел постоянной клиентуры. Поэтому появление нового клиента было вполне естественным и не вызывало ни малейшего интереса.

В ресторане Вагифа уже ждали. За столиком у окна, к которому он направился, сидел мужчина средних лет в строгом темном костюме. Поздоровавшись, Вагиф сел за стол и, улыбнувшись, представился.

Мужчина, назвавший себя Джорджем Лестерном, вежливо пододвинул ему меню и, откинувшись на спинку стула, окинул Вагифа оценивающим взглядом. Очевидно, он несколько иначе представлял себе доверенное лицо Алексея Васильевича.

– Как в Москве, холодно? – несколько чопорно начал Лестерн, выдержав небольшую паузу.

– Холодновато, – дипломатично ответил Вагиф, невольно опять улыбнувшись.

Обслужили их быстро. Вагиф не успел раскурить ароматную сигарету, предложенную ему Лестерном, как стол был уже полностью сервирован. Джордж неплохо разбирался в английской кухне. Все заказанные им блюда были приготовлены отменно, хотя на вкус Вагифа им не хватало остроты.

О деле они не говорили, ограничившись общими фразами о погоде, спорте, политике. Лишь за кофе Лестерн перешел к основной теме разговора. Он начал издалека. Вспомнив прошлое и осторожно прощупав Вагифа, насколько тот информирован о их совместной деятельности с Алексеем Васильевичем в Риме, Лестерн очень аккуратно задал ряд кратких вопросов. Суть их заключалась в следующем: знал ли кто-нибудь в спецслужбах Союза об их теории сдерживания, к которой они независимо друг от друга пришли еще в конце шестидесятых?

Дело в том, что перед вылетом Алексей Васильевич кое-что рассказал Вагифу. И, в частности, поведал о том, как он познакомился с Джорджем. Все это произошло сразу после войны с Ираком. Рим бурлил. Никогда этот вечный город не видел такого множества сотрудников спецслужб всего мира, как в то лето.

И вот однажды Алексею Васильевичу попал документ, из которого следовало, что некая террористическая группа собирается произвести взрыв в районе, где жили американцы. Непосредственно сотрудники советской резидентуры не принимали в этом никакого участия, но опосредованно все-таки были замешаны, поскольку террористы просили пластиковую взрывчатку чехословацкого производства. А по негласному распоряжению партийного руководства любое «национально-освободительное» движение нуждалось в поддержке. Даже такое, с явным элементом бессмысленного насилия.

Алексей Васильевич, в то время один из ответственных работников советской резидентуры в Риме, не мог не выполнить предписаний партии и правительства, которые по сути дела являлись приказом, и передал эту дьявольскую взрывчатку. Но прежде, будучи человеком порядочным, нашел в себе мужество и съездил в тот район. Удостоверившись, что в доме живут сугубо гражданские люди, он вышел на офицера американской разведки и предупредил его. Взрыв произошел, но людей к тому времени в доме не оказалось. А офицером этим и был Джордж Лестерн.

Чуть позднее Джордж вернул «должок», предупредив, что другая террористическая группа готовит операцию по захвату в заложники детей сотрудников советского посольства. Цель акции – потребовать разрешение на выезд из Союза одного диссидента, который к тому времени и так уже получил визу.