Текст книги "Помяни черта! (СИ)"

Автор книги: Ардмир Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Ага… – и пока пишу вслед за ее мыслью, продумываю, как запихнуть Гана обратно в человекоподобный вид. Меня, к примеру, вовсе не радует его изнеженная рыбья кожа, не терпящая покровов, ну и морда и вообще… расслабился противный рыб.

К концу нашего совещания я вспомнила уловку из фильма:

– А знаете, в моем мире был как-то эпизод. Двое чужестранцев приехали завоевывать дикий Запад и привезли с собой обувь. Но товар по рукам не пошел, никто не покупал ничего. Там жарко, жители давно привыкшие ходить босиком в обуви толка не видели.

– Как и тут в одежде, – заметила демонесса, нахмурившись. – И что же они сделали?

– С горя напились. Но не это важно, важно в какой компании. – Подняла я вверх указательный пальчик. – Мужчина, пивший с ними, подсказал, что следует рассыпать колючки на дорогах.

– Но если наступить…! – воскликнула изумленная Глициния.

– Вот именно. Они неделю собирали колючий материал и затем ночами рассыпали его по городу. И в ближайшее время измучившиеся жители скупили всю обувь, что у них была.

– Хорошее решение, – похвалила императрица.

– Ага, и на его основе я предлагаю вам подумать. – Подмигнув ей, я вышла из кабинета и расправила плечи, – ну что ж, вперед!

И, не сделав и шага в сторону, повернула обратно:

– Глициния, я должна тебя кое о чем попросить.

– Что-то не так?

– У тебя в палатах лежит еще один мой помощник, и ему очень плохо, а еще грустно. Он менее часа назад прибыл из четвертого мира, – с улыбкой делаю еще один намек, – из ссылки, как ты понимаешь…

– Что от меня требуется? – она поняла, что это и есть то самое обращение за помощью. Ох, надеюсь, она с ним справится.

– Помимо 100 % восстановления, с ним нужно говорить как можно чаще и как можно дольше. Не буду скрывать, он легко расширит твой кругозор историями о своей профессиональной жизни в Аиде.

– Чем же он занимался?

– Мммм, пожизненным кредо Дон Жуана. Спросишь у него. – И подмигнув, ушла.

* * *

Через минут пять я оказалась у кабинета императора. И получилось у меня это не благодаря сверхскоростному слизню, а за счет собственной невнимательности. Задумалась, считая ворон, точнее полупрозрачных осьминожек, плывущих за окнами дружным строем, и провалилась в трубу диаметром в метр. Летела вниз долго и нудно, так долго, что от крика успела осипнуть, и трижды застрять на поворотах перед странными щупальцами, клешнями и ластами. К слову, мой визг предупреждал монстрюг убирать конечности, двое первых не торопились, а вот третий смылся быстрее всех. Проплыв мимо разлома в трубе, где только что шевелились знакомые ласты, с удивлением вспомнила, что мне известен монстр и зовут его… Если коротко, то зову я его вай-ваем.

Офигеть можно, как же мне везет!

И только подумала, что родилась в рубашке, а может и в двух, обрадоваться не успела, а труба закончилась и вылетела я перед дверьми в секретную залу. А там как раз крабовидные ловцы стоят с гарпунами наперевес, и, понятное дело, все нацелены на визитершу. Стою на коленках перед ними и из всех желаний в голове только одно – в уединенную комнатку бы и поскорее.

– Ой ты ж, мамочки мои!

«Галя?! – голос встревоженного зелена, заставил вздрогнуть, – где ты? Что случилось?»

«Прокатилась по белой трубе, – ответила мысленно и обернулась туда, откуда вылетела, – а трубы то и нет».

«Как по трубе, какая труба, ты же была у Глицинии!»

«Откуда мне знать, какая труба? Главное, что не пищеварительная, которая какой-нибудь монстрюге принадлежит. Упала в нее за поворотом возле кабинета Глицинии, оказалась у секретного тайника с документами Гаяши..»

«Ты через весь дворец пролетела, – тихое, а главное изумленное замечание Вестериона мне не понравилось. Далее стало понятно, почему. – Это была кормушка для святых животных».

«И много святых в Гарвиро?»

«Пятнадцать…»

«Пятнадцать не видела, но с третьим знакома – вай-вай. Помнишь питомца у Вад Гаяши? Кажется, это был он, а с остальными меня индивидуально еще не знакомили» – аккуратно встаю с коленок, находясь все так же под прицелами арбалетов, и что скрывать, боязливо улыбнулась ловцам.

«Вестя, я сейчас к Гану. Если выживу, обратно сопроводишь меня?»

«Я уже спешу к тебе, буду минуты через три».

«Давай».

Распрямившись, попросила ловцов собрать листы, которые чудом не потеряла в трубе, но обронила здесь, при столкновении с полом. А затем, стараясь держать марку, попросила сопроводить к Императорскому монстрюжищу на прием.

– Он здесь, Галя Великолепная, – ответил самый высокий из крабовидных и распахнул передо мною двери в самую охраняемую залу.

– Галя? Что вы тут делаете?!

Противный рыб с удивлением оторвался от бумаг, которые лежат на светящейся тумбе. В первые мгновения я не нашлась, что, ответить. Изначально думала, что пройдясь по дворцу, успею сочинить правдоподобное обоснование для нового финта, но я не прошлась, а пролетела и потому в правильности следующего шага была не уверена.

А к чельду мою неуверенность!

– Ваше Океаническое Превосходительство, мне вновь нужна ваша помощь.

И ведь ничего особенного не произнесла, просто попросила о помощи, а рыб в мгновение ока оказался рядом и улыбнулся во все свои ротовые щетины: – Я к вашим услугам.

– Эээ, точнее, совет. – Вспомнила, что император тот еще бесстыдник и страдает нудизмом, сделала шаг назад и отчаянно отвожу от него глаза.

– Я готов дать и совет. – Рыб ухмыльнулся и подплыл ближе. Другими словами всегда готов, и на все готов.

– Понимаете, – якобы в задумчивости отошла к ближайшим стеллажам, а это метров десять. – Стук придумал верный ход, подкинув инкуба к императрице, но не учел одного маленького факта.

– Какого? – а рыб плывет сзади не отстает, внимательно прислушивается, а я стоять на месте возле Океанического безобразища не могу, пошла вдоль полок. Вот тебе и прогулка, мысли тут же начали работать в нужном ключе.

– Фрейлины очень верны императрице. И не позволят ей сойти с верного пути.

Ган остановился, округлив глаза: – Фрейлины что?

Спешно ищу альтернативу высказыванию:

– То есть они настолько преданы Вам, Ваше Императорское Величество, и вашей императрице, что не позволят ей посмотреть на моего помощника с одобрением.

– То есть как?

Он остановился, и я была вынуждена обернуться. С досады прикусила губу. А на этот раз ему, что не понравилось? Кто бы подсказал, что за менталитет у этих рыбин, того и гляди попаду впросак так, что и не выкрутишься. А, была не была, решаюсь!

– Уведут. В его состоянии очень легко флирт принять за настоящие чувства. – Господи, взмолилась я, только бы в этом мире умели флиртовать! – Я хочу сказать, что Шпунько сейчас уязвим… – говорю это и внимательно отслуживаю выражение морды Ган Гаяши. Вроде бы признаков недопонимания не отразилось, значит можно врать дальше. А врать дальше нужно так, чтобы он сам пришел к идее отправить любовниц к инкубу.

– Он очень уязвим для любовных чар и ему нужна защита. – К несчастью, со словом защита, я просчиталась, и оно было воспринято лишь в одном ключе.

– Ловцы! Они верные и защитят…

– Ни в коем случае! Иначе нас уличат… в в… в… ну в…

– В преднамеренном столкновении моей супруги и Шпунько. – Понятливое Императорское монстрюжище подплыло вплотную.

– Ага. – Я сделала шаг назад и развернулась, – а давайте еще немного пройдемся, мне так легче думается.

– Мне тоже. Это не должны быть военные или стража.

– Да. Ведь его жизни здесь ничего не угрожает?

– Не угрожает. И в нашем случае лучше всего к нему приставить самок. – Уверенно произнес находчивый рыб.

– Самых преданных вам.

– Самок слизняков!

Вот уж чего не надо, того не надо. Вслух же произнесла:

– Только если они подле императрицы и день и ночь. Иначе возникнут подозрения…

– Кого-то из рыбок… – вздохнул рыб и с неохотой произнес, – фрейлин, например, Саммири.

Ну, и не жадина он?! А впрочем, чего я удивляюсь, рыб – это тот же мужик, к хорошему привыкает быстро, а отказывается с трудом. Но нам не нужна и его драгоценная рыбка.

– Нужна та, которая предана вам и душой, и телом, и словом не обмолвится.

– Тиото. – вздохнул император, проплывая мимо меня вперед, и еще печальнее добавил. – Но я и сам ее редко вижу…

Я шаг в сторону, глаза в потолок, руки на груди сложила и молчу, чтоб не закричать во все горло: Урааааа! А ведь только что чуть не спросила: зачем Тиото, если с ней вы не спите? Почему-то уверилась в том, что Ган к рыбкам не притронулся и схитрил. Все же, как еще объяснить несвойственную водникам верность сроком в 95 лет? Только настоящим чувством. И что, настоящее чувство за пять лет растворилось в воде ни с того ни с сего? Тут точно какая-то другая загвоздка.

Ган Гаяши доплыл к одному из трех центральных проходов хранилища и обернулся:

– Я принял решение. Сегодня же ее оповещу.

– Благодарю вас.

На выходе из хранилища меня встретил задумчивый зелен: «Ты как?» – спросил он мысленно.

«Как видишь, жива».

«Удивительно» – он взял меня под руку и повел в нужном направлении.

«Сама в шоке».

«Галя, ты почему от императора пятилась во время разговора, и с места срывалась?»

«Потому что он голый. Рыб – это его истинный вид, первородный».

«И что тебя смущает?» – неподдельное удивление вести меня смутило, но высказаться я все же решилась.

«Непосредственная близость его самцовых причиндал!»

«Чего?»

«Его причиндалы, инструменты, приборы, пи-пи… кхм, принадлежности в непосредственной близости».

Под пристальным взглядом заинтересованного Соорского, краснею не на шутку, а все равно назвать прямо эти их… не могу.

«Скажи, как это по-вашему звучит, чтобы я понял».

«Мужское достоинство, – фыркнула, полная праведного негодования, ведь с нудистами по сути приходится работать, – а тут явно самцовое!»

Зелен остановился. Он несколько секунд тупо смотрел на меня, затем в потолок с тяжелым вздохом, и опять на меня. Кажись, только что я внесла новые коррективы в его мнение обо мне, хорошей. И, видимо, настолько конкретные коррективы, что зелен с мысленного диалога перешел на разговорный:

– Так, Галя беру свои слова обратно, ты не просто распутная пошлячка, ты пошлячка сверх меры.

– Это еще почему?!

– Как можно стесняться, если он водник и у него все сокрыто.

– А у него не…?! – я расплылась в улыбке, – но я была уверена, что это… это только у тебя так.

– У всех водников. – Покачал он головой. – Поэтому та самая связь-нить имеет определенный запоминающийся запах и является фактическим доказательством измены.

– Тьфу, ты!

– Тьфу, я?! – удивился Вестя, вздыбив на загривке шипы.

– Нет, это выражение.

– Аккуратнее с выражениями, Галя.

– Да стараюсь я, стараюсь. Честное слово стараюсь.

– Приложи все усилия, – посоветовал он. – Мы получили список проклятий от реве Татиха.

Радость от того, что я только что руками Императорского монстрюжища подкинула к инкубу нужную рыбку, растаяла, как не бывало.

– И что там?

– А ты не помнишь?

– Да я как-то ругалась, не думая, то есть без сожалений почти.

– Раздала, не жалея. – Со вздохом согласился он.

17

К гостевому домику мы приплыли в стремительно опустившейся синеве. И крыша пристанища, состоящая из двенадцати шиповидных пиков, начала светиться планкноидами. Не знаю как Весте, а мне вся конструкция напомнила молодой ельник, усыпанный снегом, особенно сверху. Мы не стали спускаться по трем пологим лестницам и чтобы сократить время и собственные силы, а спрыгнули с террасы и сейчас медленно парили вниз. Вид сверху был невероятным, сияющая долина с ельниками, шариками, звездочками и блестящими цветами, изогнутыми сороконожками, медузами и все это архитектура. Обзор был потрясающий, и я призналась, что ради таких впечатлений с радостью спрыгнула бы еще пару раз.

– И не думай. – Предупредил зелен, – у тебя пористость тела не та, разобьешься.

– Как не та?! Да я же на 80 % состою из воды.

– Это ты так думаешь, а здешняя вода мыслит иначе.

Вот так облом. Приземлившись на лужайку, мы были встречены слизнем Жакоромородотом, который, свисая с шиповидного парапета, радостно помахал мне глазками на ножках.

– Наш дворецкий, – пояснил Вестерион, пропуская меня в домик первой.

– О! – обводя глазами новые хоромы, я не сразу увидела Себастьяна, хмуро держащего в руках распечатку моих проклятий. – Ааааа…

– Проходи, Галочка, присаживайся. – Произнес он и щелкнул пальцами, чтобы создать приватность встречи. Понятное дело, по его щечку вся мягкая мебель из комнаты удалилась на собственных ножках, а планкноиды сбежали из стен.

Стало темно и грустно.

– И куда садиться?

– Для наказанных вполне подойдет пол. – Раздалось сдержанное замечание демона.

Пол так пол, я без предупреждения села и зелен, идущий следом, споткнувшись об меня, растянулся рядом.

– Галя…!

– Села, как и просили.

– Но не на входе же! – вздохнул он уже с уровня пола.

– Прости.

В помещении загорелись сотни желтых огоньков, и лицо серьезного Себастьяна, стоящего надо мной и распластавшимся Вестей, приобрело зловещий вид. Я же чтоб со стыда не сгореть оглянулась и поняла, что села вполне удачно, справа что-то очень камин напоминающее, слева выступ, ну и зелен, как зеленая шкура убитого зверя, лежит неподвижно у ног. Уперлась на прямоугольный выступ и кивнула в сторону ниши:

– Это камин?

Себастьян, хвала его уму и сдержанности, кивнул, и огонь тут же появился в шарообразной чаше камина. Маленькие огоньки, плывущие под потолком, опустились ниже, и наш вечер посиделок наполнился уютом.

– Так-то лучше, – похвалила я. И обратила взор на стройные и накачанные ноги демона, облаченные в черный чешуйчатый костюм. – Может быть, присядешь?

– Нет.

– А поесть дашь? Я с утра голодная. – Внаглую давлю на жалость. Голодная – это само собой, плюс хочется оттянуть разборки с моими проклятьями и заодно вывести на чистую воду Цимиса, если его опять к нам подослали. – Можно и просто чего-то сладенького.

– Хорошо. – Рядом тут же оказался наш скользкий дворецкий с подносами на броне, аккуратно сгрузив их на пол, он с поклоном удалился.

– А теперь, Галя… – попытался начать демон, но я и ему и зелену протянула по паре зеленых грушевидных плодов с карамелью.

– Ешьте.

– Это еще что такое?

– Переворот. – Заявляю с умным видом. – Пока не подтвердите, что ни один из вас не является желтым дырявым питомцем Глицинии, я с вами не дружу.

Груши ими были съедены почти мгновенно. Я недоверчиво покосилась на обои, но ни один не пожелтел. Эх, больше причин откладывать разборки нет, пришлось отложить и мою грушу. Жест был понят правильно:

– А теперь приступим. – Сообщил демон, вновь нахмурившись, точь-в-точь как мой папа…

Мне стало немного не по себе, как в тот раз, когда в школу на родительское собрание вместо доброй, понимающей и всепрощающей мамули пошел папуля, а часа через три вернулся хмурый-прехмурый отец. Он отложил в сторону поистине дневник праведницы и прилежной ученицы и стал зачитывать список моих преступлений, по-видимому, выданный самой учительницей.

Я оглянулась на маму, потом на угол, в который меня ставили в очень раннем детстве, а затем на старшего братца, подмигнувшего с хитрой улыбкой, говорящей: «Не переживай, прорвемся, выстоим!». Так что, взвесив всевозможные последствия и наказания, я воспряла духом. Подумаешь, зачитывает как грозный родитель! С моим немалым опытом в войне, я все переживу!

После того, как брат, шарахнув дверью, вошел в класс и голосом, доводящим до дрожи, поговорил со всеми присутствующими, в том числе и с учительницей (с ней тет-а-тет), я получила черную метку от обидчиков и зеленую карту на бунт от старшего с надлежащими тактическими действиями. Так что, начиная с того памятного дня, любая попытка довести до слез каралась на месте – не отходя от кассы. В итоге…

– Укусила мальчика за руку, выдрала девочке клок волос… – изменившимся голосом перечисляет все еще хмурый отец, с укором глядя на меня. И нет, чтоб порадоваться за дочку и то, как я свою честь отстаивала, эххх!

– Изорвала чужую тетрадь, поставила подножку, толкнула одноклассника и выбила ему зуб.

– На самом деле я выбила два! – сообщила довольная я, с опозданием вспомнив, что папа – это не брат, за нанесение телесных повреждений хвалить не будет.

– И гордишься этим?

– Они сами! – возмущение было громким.

– Но ты же девочка!

Что может быть страшнее этого слова из уст любимого папы, который более всего напоминал на тот момент Волон де Морта, только с носом. И я, с горя, промолчала и о трех синяках поставленных трем разным обидчикам и о расквашенном носе одной забияки с белыми бантиками, и о… В итоге, из-за моего преждевременного раскаяния в уже озвученном, родители так и не узнали, что тухлые яйца в рюкзаке Кольки и дохлая крыса в парте Демидовой тоже моих рук дело.

А теперь вот сижу в Океании Гарвиро и с удивлением отмечаю, что и за проклятья, сказанные в нужное время в нужном месте, меня тоже не похвалят. Господи, были бы на моем месте, и не такое бы ляпнули!

– Итак: просто «черт!» и «вот черт!» не меньше сотни.

Зелен весело присвистнул, поинтересовавшись: а «какого черта?» часто проскальзывает?

– «Какого черта?» идет отдельной статьей, их там всего пять.

Я представила себе объемы ругательств, и то, как подряд произношу все и, понятное дело, не поверила:

– Не может быть, мне бы до смерти надоело его кликать.

– Может, в купе с ними еще две сотни мысленных посылов.

– А разве и они учитываются? – опять встрял зеленый и, подобрав свои конечности, сел рядом со мной.

– Учитываются. – Обрадовал его демон.

– Ой, мамочки…

– Вовремя вспомнила: «мать вашу за ногу» четыре раза, просто «вашу мать!» – семнадцать.

– Ну, если и мысленные…

– Эти уже без мысленных. А вот дальше учитываются посылы и пожелания. Самые распространенные: «иди ты к черту», «черт вас дери», реже «черт с ними» и «иди ты к черту на кулички».

– Как я понял, у Нардо в ближайшие выходные будет масса гостей. И большую часть из них придется подрать, уникальное выражение.

– И среди собравшихся он сам должен появиться раз семь.

– Ну, семь раз это еще не так страшно, – заметил развеселившийся зеленый самшит, который толкнул меня локтем приговаривая, – у нее и пострашнее есть.

– Да, – согласился Себастьян и сел-таки напротив нас. – «Черта с два!». Это как понять можно?

– Раздвоение личности, – подсказала я.

– Оно ему пригодится, – согласился демон и прокрутил внушительный свиток вниз. – Итак, посыл Нардо к дьяволу четыре раза, к лешему один раз. Есть неординарное пожелание «грибочки по лесу собирать», тоже один раз.

– Но это не проклятье, не ругательство и даже не посыл на Хутора!

– Предложение с агрессивным окрасом засчитывается. – Огорошил он своим признанием. Вот тебе раз…

– Далее по одному: пожелание перекоса, закатать губу обратно, и чтоб тебе пусто было…

– Уже перекосило. – Невнятно пролепетала, обняв себя руками. Не хотела я, чтобы так случилось, честное слово, не хотела, да еще с чельдякой полосатым. К тому же навестить бы его надо с утра пораньше, а то, что это я за невеста. Вот тут уж точно вспомнишь слова рогатого, о том, что Нардо меж мной и комой выберет вторую, а не первую.

– На бал, где черт будет вынужден всех «побрать» и «подрать» приглашен и сам Темный Повелитель… кхм, тоже семь раз.

– Я там есть? – покосился на меня зелен.

– Все мы там будем, – грациозным движением оправила складки красивого чешуйчатого платья и повела плечом, кокетливо взглянув на Вестериона. – Не все ли равно.

– Действительно, – согласился демон, – на том балу Нардо явно ногу сломит и в качестве черта и в качестве чельда.

Зелен с удивлением воззрился на меня, а затем перевел взгляд на Себастьяна:

– Почему после наложения заклятья Словоохотливого Бургомита проклятья продолжают сыпаться на Нардо и Люциуса.

– На это очень просто ответить. – Подмигнул мне демон. – Галочка, сколько представителей нации черт ты знаешь?

– Одного.

– А дьяволов?

– Только с Люцем знакома.

– Вот и весь секрет. – Кивнул Себастьян, – так что сомнений не вызывает, что последующий список из Гарвиро тоже падает на голову Нардо Олдо Даро. И начинается он с излюбленного Галиного: «чельд!» и «пошел к чельду!», «дьякол» встречается реже. Но силу этого посыла я на себе испробовал. – Мотнул он головой, проникновенно сообщая, – не посылай больше. Будет лучше, если мы найдем более гуманный способ…

Мы ужинали в тишине. Зелен и демон едят с аппетитом, а я, ковыряя сочные кусочки оранжевого цвета, отдаленно напоминающие мягкую отварную курятину, методично вспоминаю прошедший день и все свои переговоры. Перед внутренним взором всплыла сценка с пробуждением и жутким разоблачением Цимиса, а следом и факт того, что мои сопровождающие на сутки уложили меня спать, и все это время молчали. Удивительно.

– Уважаемые, тут такой вопрос возник: где вы были во время моего сна? Или вы Цимиса, то есть Донато, с собой никуда не брали?

Они переглянулись, и демон с кивком ответил: – Мы его не брали. Для его же блага. Потому что плавали к внешним границам Гарвиро.

– Зачем?

– Чтобы договориться с ползучими чури о перебросе.

– Мы разве уже можем мотать отсюда? Или же мир для нас таких хороших Ган откроет?

– Ходят слухи, что в их колонии произошел переворот. – Зелен сердито отодвинул от себя пустой поднос, на котором всего несколько мгновений назад лежало несколько фаршированных овощей. – Теперь их возглавляет самка.

– И что в этом плохого, по мне так прекрасное решение.

– Расчетливая наглая самка, а не сговорчивый самец Риворот, который нас свободно пропустил в Гарвиро и позволил скрыться.

– Бесплатно? А я думала, мы отплатили, перевезя часть их представителей в центр мира.

– Это была малая плата. – Подтвердил Себастьян. – И только за молчание. А вот что делать сейчас… – многозначительно заметил он.

– А переворот с какого перепугу? Тут же тишь да глушь и, как говорит полу-лягуш Гассиро местами настоящее болото.

– Какая-то одаренная магией зараза наделила одну из самок колонии зачатками разума. – Шипы на загривке Вести раздраженно вздыбились. – Она теперь маленькая противная расчетливая тварь.

– А… это плохо?

– Ты что, смеешься? Самка диктует свои условия всем и никого не покрывает.

– То есть договориться вы не смогли?

– Нет.

Молчу, вспоминаю, как мы приплыли в Океанию и были схвачены, а затем как нас разделили на пары, и как я с амуром в клетке плыли к месту заключения.

– Слушайте, тут такое дело… – прикусила я губу, а может все-таки это не моих рук дело, и самку другая зараза наделила умом?

– Какое дело? – демон придвинулся ближе и коснулся моей руки. – Галя, рассказывай.

– Дело в том, что я по незнанию один комочек поймала. После того как нас схватили, мы с Донато в клетках были, пристегнутые к охранным идолам, плыли в кромешной тьме…

– И?

– И тут в меня начали биться комочки…

– Ползуие чури на внутренних границах, – в голос произнесли они.

– И я чуток сжала его, помню, подумала еще, что это теннисный мячик и быстро отпустила.

– Правду. – Попросил демон, сверкнув глазами.

– Правда, он до того начал покалывать мою руку маленькими иголочками.

– Чего и следовало ожидать, – кивнул Себастья, – это опять была ты.

Зелен резко выпрямился и шлепнул рукой по своему колену: – Ну, Галя!

– Что, Галя?

– Тебя опять предупредить надо было что ли? – возмутился он, уже потирая колено.

– Было бы не плохо. Это ты здесь любовный марафон проводил, а не я.

– Что?!

– То! Откуда мне было знать?

– Тихо. – Оборвал нашу перепалку демон, и огоньки вокруг нас засияли ярче. – Мы все решим постепенно, время еще есть. Она нас примет, и мы обо всем договоримся.

Вот тебе и еще один пункт к исполнению, цели еще не видно, а пунктов уже масса и все важные. Я даже сникла: – И что делать будем?

– А что у тебя по плану?

– Мутотень. Пока удалось лишь привлечь Шпунько и приставить к нему рыбку Тиото и императрицу.

– А дальше?

– Ничего особенного и сплошная фантастика. Заставить Императора и его подчиненных одеться, украсть казну, посадить сад, выдать замуж Тиото, открыть мир, и дать Глицинии возобновить дипломатическую деятельность…, а еще договориться с чури, и неимоверным образом заставить Гана увериться, что мы здесь не нужны. А как это сделать я еще не придумала…

– И все будет так же с разрешения Гана? – скорее утверждая, спросил Себастьян.

– А как иначе? – хитро прищурилась я. – Иначе мы свободы не увидим. И мне опять-таки нужна информация. Вот, как и с проклятьями… список известен, а как снять их с чельда не понятно.

– Но ты это можешь использовать в наших целях. Например сказать, что дальнейшее пребывание Нардо в Гарвиро не безопасно.

– Как вариант – да, но он должен быть подкрепленным.

– Озвереть можно, – прокомментировал зелен и отложил почти пустую тарелку в сторону. – И ты считаешь…

– Даже не спрашивай, выгорит или нет. Надеюсь что да, и надежда моя скончается только после ее хозяйки.

На этом наше уединеннее заседание на коралловом полу было прервано. В круглые двери комнаты вполз слизень, с почтительным поклоном передал мне крохотную записку.

– Спасибо. – Я открыла сообщение и ни слова не поняв, протянула демону. – Что там?

– «Ответ на твой вопрос: ползучие чури» – прочитал он. – Что это значит? Записка от императрицы, и какой вопрос ты ей задала?

– А это ответ на первый пункт моего фантастичного списка. – С улыбкой обернулась к Весте, и дождалась, когда он под моим взглядом пробурчит недовольным голосом: – Чего?

– Ешь как можно больше, набирайся сил.

– Для чего? – недоверчиво спросил он.

– Есть у меня для тебя задание…

Договорить не дал, задал вопрос еще более сердито: – Какое?

– Зеленое.

Он мгновенно вздыбил шипы на загривке: – Я же сказал, что я не садовод!

– Нет, ты творец и то, что ты сотворишь, будет веками процветать в этом мире.

– Не понял…

– Мне нужен секрет плантоноидов. – Я передала возмущенному зелену еще два подноса с едой, – а именно: следует узнать, как или при каких обстоятельствах они запоминают очертания старых строений и целых городов.

– Это просто, нужно спросить у…

– У тех, кто недавно пережил разрушение, и отчетливо помнит свою старую обитель. Так сказала Глициния, – опередила я его следующий вопрос.

– Ты куда меня решила послать?

Периодически очень хочется куда подальше или хотя бы на тот самый бал к чельду.

– В далекую провинцию, помнишь, в ней совсем недавно рухнула тюрьма…

– К терехе?! – подносы в руках Вестериона дрогнули, его ноздри раздулись, шипы стали дыбом. А следом я удостоилась нелицеприятного изречения на неизвестном языке. И глядя на злое лицо зелена, обрадовалась, что язык мне неизвестен. Хотя, быть может, это господин Соорский страховался, чтобы я его сгоряча не прокляла.

– А ты не хочешь посмотреть на эту красавицу? – поклипала я глазками.

– Ну, Галя…! – зелен набрал полную грудь воды, явно собираясь добавить эпитетов к уже сказанному на своем родном зеленом наречии.

– Выбирай, либо туда, либо со мной обратно к чури.

– А к ним зачем, нас же не примут…

– А мы по другому вопросу. Я только что узнала, кто «оденет» обитателей Гарвиро. – и с улыбкой оборачиваюсь к демону, – осталось получить официальное разрешение, правда, Себастьян?

Вот теперь и в его руках дрогнула тарелка.