Текст книги "Привет рогатому! (СИ)"

Автор книги: Ардмир Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Что, опять?

– Опять, Галя. Еще пара часов езды, а потом ужин.

– Нееееет! – протянула я, – только не это! Я ножками! А вечером поголодаю, готовьте сами!

– Духи, – напомнил вожак, – вскоре вновь возьмут след.

Перед глазами предстало видение на краю поляны. Нет! Я не хочу к такому приближаться, а уж тем более знакомиться с родом трудовой деятельности этого создания.

– Аааа, черт подери! Поехали! Поехали! – позабыв о страхе, сама шагнула к коню и даже руки протянула к главарю, чтоб связал. Да, я бываю послушной, если за жизнь боюсь, даже в дурмане, навеянном коньячными испарениями.

– Не потребуется, – отрезал он, легко вскочив в седло. Затем за шкирку поднял и усадил впереди себя.

– Я одного понять не могу, – возмутилась я вслух, стараясь не обращать внимания на боль. – Откуда у вас селение? Вы разве не бродяжничаете по степям и весям?

– Бродяжничаем, но по своим степям и весям в охотничьих владениях.

– Не поняла. Вы кто? – в этот момент скакун сделал прыжок через поваленное бревно, и я чуть не прикусила язык.

– Я барон, а это моя свита. – Махнул он рукой на четырнадцать особ мужского пола непредставительного вида. Совсем непредставительного – все они были в шкурах, надетых на голое тело или замызганную рубаху, залатанных штанах и стоптанных кожаных сапогах. Некоторые, правда, как главарь, были в пропахших дымом и пропитанных потом куртках из прочной темно-синей ткани на меху.

Такое разительное и разящее запахом несоответствие образов званиям я еще не встречала.

– Вы сколько по лесам шатаетесь? – Вскинула я брови. – Вы ж на барона и его свиту не похожи. На разбойников – да, а на знатных персон – нет.

– Да что, нам в мехах три недели добираться? – со смешком возмутился главарь.

– Ну как бы…

– Вот как бы и так. Прибудем в столицу, обрядимся.

– А до тех пор под настоящих разбойников косите?

– Что мы косим? – Не понял главарь, то есть барон разбойничьего вида.

– Да ничего, так выражение. Вы когда о жертвенницах расскажете?

– Когда прибудем.

– Когда и куда прибудем?

– Галя, цыц!

***

Рассудив, что сбежавшая жертвенница будет двигаться в противоположную сторону от вызвавших ее иномирян, они последовали в глубь синего леса. Увидев озеро, где вся тина выдернута со дна, поняли, что ошиблись направлением. Здесь иномиряне жертвенницу потеряли, а вот где они до этого обитали, найти удалось не сразу. Где-то через пятнадцать минут Нардо и его слуга вылетели на полянку, с давно угасшим костром и тленным следом, оставленным духами.

– Если здесь были духи, значит, Галя с этими иномирянами ушла.

– Как думаете, их могли догнать? – обеспокоенно спросил бес.

– Нет, иначе об этом я бы уже знал.

– И не только вы, – тяжело вздохнув, изрек бес.

О том, как быстро о происшествии узнает Повелитель, можно догадываться. А о том, что сделает с противниками брака, лучше и не думать. Женитьба их темного Повелителя откладывалась из-за нерадивой невесты и ее расчетливого отца. Кто рассказал правителю Дарлогрии о древнем пророчестве его Темнейшества, оставалось загадкой. В противовес этому истинные намерения Короля загадкой не являлись. Отказав Повелителю, он стал рассматривать замужество старшей дочери с холодным расчетом завоевания всех ближних и дальних государств посредством влиятельного зятя.

Сам зять в таком виде калыма участвовать не хотел, а противиться не мог, потому что Королю было рассказано много больше положенного, и вертеть «зятем» он мог и так, и этак.

Отчего сам дьявол уже не был добродушным шутником, с юмором справляющимся со своими обязанностями во вверенных ему мирах. Загрустил, позабыв о грешниках и грешницах и их наказании, о своей еде и питье. И все чаще застывал перед зеркалом, отображающим Ее – любовь всей темной жизни Властелина и Повелителя.

– И начертыхалась же она тут! – поморщился Нардо, осмотрев поляну, на которой проявлялись серные выжженные пятна.

– А потом дьявола, видать, звала, – согласился бес, указав на черные деревца в обожженных проталинах взошедшие. – Через день здесь будет замагиченное место и один из самых удобных порталов для наших.

– Не будет, – молвил Нардо рукава закатывая, – опередить или запретить ее ругательства нам стоило. Оттого нам и убирать последствия.

Он руки над землею распростер и тонкие нити от черных кругов и быстро растущих деревьев, как от пряжи, к нему потянулись. И чем дольше они к нему тянулись, тем меньше становились и деревца, и пятна на поляне. Бес грустно вздохнул. Не будь Король жадным человеком, они бы полянок черных по всей Дарлогрии наделали, чтобы на праздники в чистых лесах да степях отдыхать. А то, как его Величество Король Гарминт Еол Шарильм XIV с самим Правителем поступить изволил, о бесчестии говорит. А значит, он не только Повелителя, но и весь его народ захочет в услужение получить. И не надобно, чтобы порядочные бестии подземного мира попали в непорядочные руки кровожадного короля.

Еще не завершив с очисткой полянки, Нардо вдруг остановился:

– Слышишь?

– Нет, хозяин.

– Галя далеко отсюда, но ругается душевно.

– Да, что Вы? И чего она ругаться вздумала?

– Готовить заставляют. – Улыбнулся черт. – Меня полосатым назвала.

– Очень далеко отсюда?

– Да, но вот незадача, духи на след беглой напали.

– Спасать будете… – тяжело вздохнул бес, – а может, не надо? Давайте нашу жертвенницу найдем?

– Наша в безопасности, а эта домой может не попасть.

– Так и быть, – поникшим голосом согласился бес.

Жертвенницу, сбежавшую от иномирян соколы Нардо и беса обнаружили раньше своих седоков. Планируя над поляной, зависли там, где рыжая девица костерила странными словами скользящие к ней жутковатые тела в бесформенных балахонах. Нардо спрыгнул вниз и, преодолев не менее тридцати метров, придавил своим весом одного из духов. Яркая вспышка заклятья, пущенного в посланника с севера, всколыхнула травы, навечно пригвоздив духа к земле. Не оглядываясь на результат своей работы, Нардо выпустил еще несколько вспышек, сопроводив их древними словами, и подкосил ближайших к девушке противников. Жертвенница молча воззрилась на спасителя. Блеск в глазах неизвестной бес отметил с неудовольствием. Хозяин вновь привлек излишнее внимание к своей персоне и еще неизвестно во что это выльется. Опустив соколов вниз, он оказался за спиной жертвенницы.

В это время, не уменьшая скорости движения, Нардо ринулся навстречу подоспевшим духам и расправился с ними с той же грацией быстрых движений. Его белая рубаха окрашивалась в цвета вспышек, создавая видение мифического существа. И он виртуозно разил наповал всех духов, посмевших напасть на девицу.

В этом мире против черта – почетного жителя подземных чертогов, на равных выступить могут лишь друиды, вурдалаки и черные эльфы. Что до духов, заговоренных на поиск и уничтожение жертвенниц, то, как создания черных эльфов, они по силе были ничтожно слабы перед противником из Аида и рассыпались в прах на глазах восхищенной зрительницы. Когда три тени взвились над хозяином, жертвенница прикусила губу в ожидании развязки, а бес скептически поднял бровь. Как и ожидалось, Нардо, эффектно перемещаясь по кругу, зарядил в каждого из них по заклинанию и, отправив в разные стороны от себя, пригвоздил к земле.

Глядя на то, как эта несдержанная рыжая девица, сцепив руки, подпрыгивает на месте, бес картинно поднял глаза к небу. Если хозяин и далее будет так выступать, им не избежать возвращения седьмой жертвенницы в ее мир задолго до начала традиционного обряда.

Расправившись с последними духами, Нардо обернулся на визгливый вопль жертвенницы:

– Ты уделал их!

– Ну, как бы… – затушевался черт, видя стремительный бег девицы к себе. Он не увернулся и честью выдержал ее прыжок и цепкий обхват руками и ногами, выстоял, удерживая ее на весу.

– О, ты мой герой, ты супер! Я от тебя тащусь! – после того, как нескромные ручки нагло и по собственнически облапили его руки и грудь, девица взвыла с голодным рыком, – давай сделаем это здесь!

– Что здесь?

– Ну, ты же понимаешь, – попрыгав на нем, прикусила мочку быстро краснеющего уха. – А, вижу, уже понял! – провозгласила она.

– Мы спешим. – Произнес Нардо, аккуратно отлепляя девицу от себя.

– Нет! Вы меня не бросите. – Особа женского пола, спрыгнула вниз и пихнула его кулаком в живот. А затем обняла ноги подземного жителя.

– Я с вами! На край земли! К дьяволу! Или в преисподнюю! – заголосила она.

– Девушка, а может быть домой? – предложил терпеливо ожидающий развязки бес.

– О! – девица, не отпуская жертву из наглых рук, оглянулась. – А это что за чудик? Ты мини Чубака – Чуи?

– Я – бес, и воздержитесь от глупостей.

– Тебя бесить не стоит, да, Чуи? – растягивая слова, произнесла рыжая.

– Именно. Хозяин, вылетаем?

– Вылетаем. – Согласился Нардо, ловко выудив кулон из-за пазухи девы, раздавил его в пальцах.

– Вы встретите еще своего героя, – пообещал он девице, возмутившейся потоком странных слов. Но прежде, чем она окончательно растворилась в воздухе, оба успели удивиться насыщенному образами монологу.

Они уже взвились на орлах в небесную лазурь, когда бес проявил свойственное ему любопытство.

– Хозяин, вы поняли суть ею сказанного? – помолчав, он все с тем же удивленным выражением лица продолжил. – Какие-то нигеры должны будут что-то сделать с Вами и Вашей матерью очень жестоким образом, а потом и пара-тройка грузин… – бес удивленно замолчал.

– Не знаю, есть ли в их мире лекари, и встречались ли они ей. Но кто-то должен объяснить, что все перечисленное невозможно физически. – Качая головой, согласился Нардо.

– Странная жертвенница. Неудивительно, что вызвавшие ее иномиряне забрали Галю.

– И все же, я не мог поступить иначе, – риторически ответил черт.

Бес криво улыбнулся. Хозяин мог парой тройкой ударов плети уничтожить духов, и скрыться, так и не объявившись. А затем в считанные минуты догнать похитителей, но предпочел действовать иначе. И с чего бы это?

7.

… Группа разномастных мужчин спешилась в одном из самых красивых уголков земли Дарлогрии. На каменном утесе, согретом за день солнцем, где темно-синий лес, отступив от бездны, образовал уютную полянку, откуда, как с плато, вниз водопадом срывается полноводный прозрачный ручей, и кажется, будто бы каждая травинка на утесе поет сонату, известную только ветру. Здесь было поистине красиво и захватывающе. И именно с этой точки обширные земли короля Дарлогрии предстали перед путниками во всей красе с многочисленными полями, лесами, селениями, реками и озерами. Сам же замок виднелся на горизонте …

Будь я в нормальном состоянии и настроении, возможно именно так бы описала представшее перед глазами. Но в моем теле гудела каждая косточка, болела каждая мышца, а вся поездка была похожа на нескончаемую пытку четырнадцати садистов, которые от нее получали удовольствие. И в то время, как мне хотелось реветь в голос, потирая отбитый участок тела, они умудрялись делиться присказками, очень похожими на анекдоты.

Поэтому оказавшись на чудной поляне, я не без раздражения отметила, что камень утеса горячий, ветер сильный, лес значительно поредевший, трава ядовито-зеленая свистящая, вода холодная, а чертов король наплевал на народ, отгородившись от селян высокими стенами замка. Добавочным шло то, что от путников моих разит ужасно, все они – сволочи, неблагодарные и жестокие, не додумались меня вырубить на период поездки.

Но даже отрицательная оценка местности не была во главе мыслительного потока, потому что болело все и очень, о чем я поспешила сообщить, как только мы остановились, и вожак, который барон, спешившись с монстра, удосужился снять и меня.

Состыковка с землей произошла под мой вопль.

– Дьявол!

– Ууууу! Упыри!

– Сволота!

– Ах, мать вашу!

– Не смей…! – пробасил вожак безымянный, который решился заступиться за свою мать.

– Да замолчите вы! Кто б еще мораль собирался читать после шести часов бесконечных скачек.

– Мы останавливались. – Веско заметил барон.

– Да! Чтобы лошадей сменить… – чуть не плача, ответила я. Потирая основательно отбитую часть тела, попыталась пройтись, разминая ноги. Ног я не чувствовала, они плохо слушались и отказывались идти. Пришлось сесть там же на горячий утес и растирать ноги до тех пор, пока к ним не вернулась чувствительность.

– Ой-ой-ей мамочки мои…уууух.

Вожак, расседлав коня, сбросил возле меня свои вещи, то же самое синхронно делала и его свита. Отработанными движениями расстелили одеяла и разлеглись. Чуть не матернулась, когда на хлопок барона в шаге от меня, вздрогнув, материализовался воз с провизией. А следом за ней и Герман по мою душу.

– Вы что, издеваетесь?

– А что? – с полной невозмутимостью вопросил здоровяк. – Ты – жертвенница…

– Да я как кусок отбивной с кровью!S! Хоть бы выпить дали!

– А мы не брали. – Ответил Герман.

– Что?! Пятнадцать мужиков на свободе и без выпивки?!

– Приказ был – не брать! – гаркнул главный.

– Дайте мне валерьяны, иначе я его сейчас убью! Или кетанова, или мышьяка, к чему жить с отбитым за…

– Кета-ноо-ва – это что? – подался ближе Герман.

– Обезболивающее… – мычу в ответ.

– А для чего оно?

– Чтобы обезболить. Ууух!

– Зачем? – возмутился вожак.

– Ну и реально вы как… – простонала я, глядя в удивленные лица. Лица были не просто удивленные, они выражали непоколебимую уверенность в том, что обезболивать ничего не нужно. – Кто лекарь тут?

– Да нет лекарей, – махнул рукой повар. – В землицу закапываем, выживет – выберется, не выживет…

– Что? Сверху присыпаете?

– Ну, как бы, – поскреб макушку здоровяк, – к тому времени лекари из других княжеств приходят.

– Значит есть!

– Периодически… – согласился вожак. – А у тебя эти кета… есть?

– Ну, конечно! Что я без аптечки бы делала, да с нашими психнагрузками?! Вешалась бы на каждой свободной люстре.

– Висла бы, – по-своему понял Герман и кивнул.

– Угу. – Согласилась я, чтобы не травмировать историей о веревке и мыле хозяйственном.

Барон, который вожак, внимательно смотрел на корчащуюся и чуть не плачущую меня, когда я наотрез отказалась готовить и просила закопать в землице, раз уж это помогает. Кто его знает, а вдруг! В общем, дав мне помучиться еще несколько минут, этот гад чумазый с рыжей бородой и каштановыми кудрями до плеч произнес сакраментальную фразу.

– Так может, тебя домой вернуть.

Хорошо, что я сидела, так бы шлепнулась на уже отбитую точку; шикарно, что была избитой и несчастной, иначе бы кинулась душить этого мерзавца; великолепно, что у меня от его фразы язык отнялся потому, что я бы ему наговорила лишнего, но очень нужного. В общем, с трудом совладав с приступом бессильного гнева, не проявляя и тени надежды, поинтересовалась:

– Что значит: вернуть домой? А вы можете?

Смотрю на него внимательно, вдруг, гад прикалывается.

– На тридцать секунд можем тебя закинуть в мир, откуда ты родом. – Вздохнув, пояснил он. – А назад сама вернешься.

От новости такой я попыталась вскочить на свои негнущиеся.

– Взять можно только одну вещь. – Продолжил барон.

– Оттуда-сюда? – спросила затаив дыхание, он кивнул. – А наоборот, можно?

– И наоборот можно. – Улыбнувшись по-отечески, сообщил этот… не буду даже мысленно говорить, кто этот!

– Прекрасно, – выдохнула я, уже просчитывая, что могу взять. – И сколько раз Вы можете меня туда-братно воротить?

– Пятнадцать. – Сообщил стоящий рядом Герман.

– А завтра еще пятнадцать?

– Нет, Галя, всего пятнадцать. – Поправил вожак.

– Хорошо. – Я постаралась не расстроиться, мало того, что временной отрезок очень мал, так еще и количество посылов ограничено. – А предположим, я возьму аптечку и в нее закину все тюбики, что будет? Ну, то есть, если в одном мешке много вещей, тогда что?

– Мы не знаем. – Ухмыльнулся барон. – Раньше до церемонии никого не перекидывали.

Вот так дела! Значит, в общем, экспериментируем на паре-тройке первых посылов, а затем продуманно тяну сюда все, что нужно, и репеллент в том числе. За время шестичасовой пытки и эти кровососущие твари мне встретились. Теперь понятно, почему для ночлега ими выбрана хорошо продуваемая полянка. Здесь комариный жужжащий строй не мог противостоять порывам ветра.

– Хорошо, а на мне что должно быть? – я оправила свою одежду и закатала рукава. Детали нужно знать дотошно.

– Эээ, нет, – улыбнулся вожак, – ты в чем сюда прибыла?

– В шортах, а вообще это не ваше дело! – разыграла скромнягу, как Ленусик, отказавшаяся раздеваться при трех бабах и примерить вечерний наряд.

– Вот в них ты вернуться и должна.

– Что, я голая меж мирами прыгать буду?

– Так ты голой сюда? – Герман отстал от провизии, которую проверял на телеге и обернулся.

– В шортах. В маленьких. – Уточнила я. – Короче, гады одни раздетой почти сюда притащили.

– Ну, положим, не притащили, ты кулон сама одела. – Вожак разулся и лег на одеяло, в это время вся его команда уже растянулась на поляне. – Иначе перебросу не быть. А тебя к этому видать подтолкнули.

– Сорочка! Сорочка?! – засопела я, вспоминая странную жаркую ночь и громкий телевизор у Степаненко. – Бес! Черт! Дьявол! Попадитесь мне!

– Так чего делаем, Галя? – Герман с котелком под воду стоял в ожидании указа.

– А что из продуктов есть? – он перечислил, получил мои указания и отправился исполнять, подняв двух здоровяков-поварят с их мест. Посмотрев на них, вспомнила, что дома могу перехватить что-то съестное, а потом отреклась от этой идеи. Тратить одну отправку на еду глупо. А вот на специи – нет.

– Эй! – гаркнула я на засыпающего барона. – Короче, вам чтобы меня отправить, что нужно?

– Кулона твоего коснуться. – Сонно произнес он.

– То есть кабинку мне нужно сделать… А кулон должен быть на мне?

– На тебе.

– Порядок, – потерла я ладошки. – Значит, вам я не верю, делайте кабинку закрытую, кто полезет подглядывать – будет сожран в лесу комарами, так я еще гадюку подложу. Все ясно?

– Всем, – молвил вожак не столько, чтобы мне ответить, а чтобы других в известность поставить. А заодно и меня заткнуть.

– Эй, благородные! Я готовить не буду и подсказывать поварам также, если вы меня домой хотя бы пять раз не отправите. Ну же!

Не знаю я, почему они из дома не просят готовую еду присылать, а услышав о возможностях репеллента, дезодоранта, порошка стирального и шампуня обрадовались как малые дети, и на появившуюся у меня возможность шантажировать откликнулись с особым рвением.

Шалашик возвели, меня внутрь шалашика задвинули, дали время раздеться и не лезли подсмотреть. Первым в мир реальный меня Герман послать вызвался. И стою в единственном предмете одежды, в шалаше, закрывающем по самые плечи, выставив кулон для активации. Стою и думаю, что если получится вернуться домой, то первым делом шортики поменяю на закрытый комплект белья, а вторым – загружу в аптечку все что можно и нельзя, чтобы проверить. Если получится вернуться в кабинет, где меня откачивают или же уже оперируют, буду вспоминать о здешних мужиках с особой теплотой душевной. Только бы не вернуться в морг к патологоанатому, уже вспоровшему мне живот.

А если вообще ничего не получится, и стою я здесь в одном белье как очень «умная» девушка, тогда… Тогда, я скажу, что они плохо обо мне думали и сами виноваты в отсутствии репеллента, порошка, дезодо…

Не додумала, Герман кулона коснулся, и ура! Я в своей квартире!

– Тридцать секунд! – провозгласила я на пути в ванную. Взгляд в зеркало урвал значительную часть времени. Так что воротилась я с аптечкой в руках в той же детали одежды, но с очень большими глазами.

– Галя ты чего? – удивился Герман все еще стоящий у шалашика.

– Увидела себя в зеркале.

– А разве ты не так выглядишь постоянно.

– Что? Нет, конечно!– я осмотрела свой улов, с радостью отметив, что теория набитого мешка действует. Все взятые медикаменты остались в аптечке, и сюда я не принесла пустую сумку. – Следующий!

В следующий раз успела переодеться, у меня ж чемоданы, собранные до сих пор в спальне лежат. А затем со спортивной сумкой ограбить шкафчики с бытовой химией. Следующую вылазку точно осуществлю за своей одеждой. Подумав об этом, поворачиваюсь в своей квартире на шорох и замираю.

Двое остолопов – один повыше, другой пониже – с моей оргтехникой и кухонным комбайном в руках застыли посередине комнаты.

– Я тебе говорил, кто-то в квартире есть! – восклицает что пониже. – Смотри, как орудует!

– Парни, это моя квартира! – кричу я как заправский вор, прежде чем исчезнуть.

Черт! Порнопривидение из меня вышло то еще и неизвестно, от чего у них глаза круглее стали. У меня же они как блюдца. Какие-то криминальные лица, а попросту уроды, квартирку мою чистят внаглую, а значит и шкоду могут умыкнуть, если не умыкнули! А я им еще и пожитки мои по чемоданам разложила!

– Галя,– глядя на меня, забеспокоился барон, – что случилось?

– Аааа! Кто из вас лютее некуда? – сбросив с себя сумку, завопила я.

– Да, вот Лютый и есть. – Вожак махнул в сторону темного и дремучего мужика, разлегшегося в двух шагах от него.

– Подать мне Лютого!

– Чего тебе? – тот нехотя поднялся.

– Слушай внимательно! Сейчас перемещаемся, берешь двух ворюг за барки и выдворяешь за дверь моей квартиры. Да так, чтоб больше не воротились. И уложись в тридцать секунд. Понял?

– Да, с ворами строго надо.

– То-то же! Кто следующий перебрасывает, я должна родное имущество спасти от разграбления! Мужики, поживей!

– Да я и могу, – крепко сжав мою ладошку, Лютый второй рукой коснулся кулона.

***

Как только соколы набрали высоту и окружающие звуки лесов и полей сменились свистом, бес ощутил на своей руке все возрастающую пульсацию семейного браслета. Нардо не желал носить привилегированных и от того очень массивных признаков рода, а потому давно сбросил их на запястья верного и ни на шаг не отстающего слуги. Теперь о всех событиях в родном мире и родном доме черт узнавал от беса.

– Не догнать вам Галю, хозяин. – Веселясь, сообщил бес. Хоть ветер и свистел в ушах, они слышали друг друга четко.

– Почему не догнать? Мы всего в паре километров.

– Вас на трапезу вызывают. – Помощник вскинул руку с семейным браслетом Нардо, камни которого теперь горели красным светом. – Ваша матушка без разрешения главы семейства на обед пригласила вашу бабушку. И под крышей вашего дома назревает скандал.

– Вот чертова семейка! – в лучших традициях Гали произнес Нардо.

– Поворачиваем?

– Да, в двадцати километрах отсюда у горняков есть рабочий портал. Воспользуемся их услугами.

В целом черт мог бы продолжить свой путь, не поворачивая к родным хоромам. В случае острой нехватки его персоны на банкете чертова семья через браслет перебросила бы сына прямиком за праздничный стол. Однако травмировать родичей бесом в родовых браслетах он не считал нужным. Пусть и далее будут уверены в безоговорочном подчинении младшего старшим.

***

Появившись в своих апартаментах с Лютым под руку, я сразу же сориентировалась в происходящем. Двое гадов – один повыше, другой пониже – побросав электротехнику, засели за моими чемоданами с моим телефоном. В том, что они снимают и где хотят выложить, чтобы прославиться, я не сомневалась ни на секунду. Вытянувшиеся лица грабителей сообщили о том, что мой сопровождающий материализовался рядом.

– Хватай их!

Лютый быстро перегнулся через чемоданы и, подняв обоих за шкирки, оторвал от пола.

– Куда их?

– На балкон!

– Нет! – завизжал тот, что повыше, не выпуская мобильный из рук.

– А ну дай сюда, – я забрала аппарат связи. – Как забрались?

– Ооо…эээ

– Галя, время, – буркнул Лютый и стукнул их друг о дружку, отчего мужики слегка осоловели.

– А допросить? Узнать, как пробрались? Кто навел? Что уже стянули? Где моя машина?

И вот тут я по закону подлости исчезла с поля боя, а Лютый остался там. Понял ли он мои рекомендации или не понял – осталось неизвестным. Я оказалась на поляне в шалашике, а рядом с ним рыжий борон, с которого сонность как рукой сняло.

– Ну, – воскликнул барон, потирая руки, – разобрались?

– Не знаю! Что будет с ним?

– Спроси лучше, что будет с ними. Лютый прозвище не зря получил.

– Блин, лишь бы не перестарался. Кто тела опознавать будет и дожидаться дознавателей?! Женя? Она ни-ни… вообще птица высокого творческого полета.

– Что ты шепчешь?

– Да так! – отмахнулась я. – Значит, за него можно не беспокоиться.

Тут Герман меня к себе позвал. Они нарезку сделали, жарить уже взялись. Ну, думаю, не пропадет Лютый, если в квартире моей лишнюю минуту постоит. Чувствую, что лук в казане вот-вот сгорит. Накинула рубаху, что мне по колено, побежала спасать стряпню. Дала распоряжения по готовке, затем дала по лбу кому нужно за невнимательность.

– Все, мне пора! – срываюсь в сторону шалашика.

– Так чего бегаешь? – спросил Кампок, удержав меня за руку.

– Он у тебя мощнее наших кулонов будет. И в сорочке переместит и даже с деревом в руках. Нажать чуть сильнее нужно и всего делов. – Услышала, я исчезая.

Как и в прошлые разы, перед глазами серое марево красными проблесками вспыхнуло, постепенно квартиру мою отражая. Оглядываюсь, стоит Лютый в середине комнаты, меня дожидается.

– Чего так долго?

– С ужином разбиралась! Что расскажешь?

– Вышло вот что. Прошли через дверь – вот ключи. – Он протянул мне Женькин экземпляр, который она менее месяца назад потеряла.

– Наводок не было, подругу твою обокрал один из них – Вовчик. Он у нее парнем был. – Пробасил Лютый.

– Стянуть ничего не успели, зато нашли заначку в пятнадцать тыщ ро-росиськими за холодыликом. – Верзила постучал пальцем по конверту с заначкой и поморщился от незнакомых слов. А я обрадовалась, так как в гневе деньги спрятала и забыла куда.

– А машина как?

– О машине они не знали, но вот это нашли быстро. – Стоит ли говорить о том, что я тут же получила в руки и ключ с брелком сигнализации от моей Shkoda. Это все очень неожиданно и хорошо, но остается один немаловажный вопрос.

– И где они?

– Я их спустил. – Сверкнув глазами, ответил Лютый.

– По-по лестнице?

– Да нет, через дверь, – и вместо входной двери он указал на балкон.

– С шестого этажа?! – с воплем выскакиваю, а там… А там тремя этажами ниже на полувековой черешне висят двое перепуганных грабителей и матерятся на весь двор.

– А дверь балконную кто открыл?

– Они. – Вот тут я опять исчезла.

Стою, возмущенная, посередине полянки рядом с импровизированной кухней, ругаюсь сквозь зубы: – Вот же! Ну же…!

– Галя ты чего? – обернулся ко мне чистящий картошку Кампок.

– Два переброса задарма! – возмутилась я, уперев руки в боки. – На болтовню время потратила!

– Ну, кто тебе, сам себе, – молвил барон ко мне приблизившись.

Оглядываю нашу поляну на утесе, мужиков, вольготно разлегшихся на траве, шалаш импровизированный с моими пожитками, телегу, ручей. Взгляд вернулся к телеге с провизией, и в голове мелькнула шальная мысль.

– Герман, – позвала я повара, – может родня ваша ягод каких прислала или мед? Что я все с дому тяну и ничего туда не притаскиваю.

– Так ты ж Лютого уже забрала.

– Его я сейчас верну, – отмахнулась от обеспокоенного барона, – просто чтоб не с пустыми руками вертаться. Есть что-то ягодное съедобное?

– Так сама и посмотри! – ответил повар. – Барон человек добрый, отдаст на угощение.

Ревизию я провела быстро. Значит, две корзинки с черникой, две с малиной и одна с яблоками. Видя мое пылающее от счастья лицо, барон деловито спросил:

– И что Галя желает?

– Одну с малиной, одну с черникой и пару яблок!

– А хранить есть где? – деловито поинтересовался он.

– А в холодильнике! – уложив пару яблок в одну из корзин, попросила меня перебросить.

За следующие тридцать секунд мы с Лютым закрыли балкон. Затем загрузили корзинки в холодильник и включили его в сеть. Проверив окна и двери, отбыли, крепко держась за руки.

О том, что верзила все это время не стоял на месте, я узнала за ужином. Когда он, сытно поев, начал подробно рассказывать о моих апартаментах, а затем о вкусе и запахе ароматной квадратной пластины, которую нашел в холодылике.

Странная штука жизнь. Я, вернувшись домой вечером после конкурса красоты, подумала, что в холодильнике только мышь повеситься и могла, а он каким-то образом обнаружил там шоколад. Блин! Везет же некоторым.