Текст книги "Блуждающие огоньки (СИ)"

Автор книги: Аполлинария Михайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава XII

Ноги бились и резались о бесконечные заросли взрослого раскидистого папоротника, оттеснившего своих конкурентов по краям бурного ручейка, стремительно направляющегося куда-то по склону вниз. По мере приближения к ручью еле уловимый вдалеке шелест воды превращался во все больший звуковой хаос. Бежавшую на носочках вдоль узенькой речушки Анаис было совершенно не слышно из-за оглушительного шума постоянно ударяющейся о многочисленные камни и коряги воды. И лишь иногда топот по небольшим мосткам, расположенным в случайных местах поперек ручья, мог посоперничать с тем грохотом. Свет лишь редкими лучами солнца доходил до перелеска.

Девушка вскарабкивалась на большие валуны, скользкие и слизкие от воды и водорослей, или же достаточно ловко залезала на деревья, откуда она быстрыми и резкими движениями доставала стрелы и "нагревала" наконечники в своей руке так, что те накалялись до оранжевой каймы, натягивала их в таком состоянии на тетиву и выпускала в сторону ив и тополей. Каждая такая магия приносила адскую боль, девушка морщилась и цокала, из глаз лились слезы; ладонь неимоверно жгло, однако ожогов на ней не оставалось. Затем Анаис так же быстро и ловко перескакивала на противоположный берег либо по камешкам, торчащим из воды, либо по весьма замысловатым веткам вековых деревьев, раскинувшихся, словно лианы, за выпущенными стрелами. Лежащие ли на земле, иль слабо воткнутые в дерево, они все же оставляли след на цели – место, куда попадала стрела, было слегка обуглено и имело черную отметину. Анаис устраивал такой результат. Именно это ей обещала рукопись "Превращение алебарды в магический атрибут". Однако девушка, не останавливаясь, бежала дальше и продолжала свои попытки, совершенствуясь в новом мастерстве.

Вместе с тем она также пробовала свои силы в направленной огненной магии, однако выходило это гораздо сложнее и менее успешно. Вставая на скользкие валуны и пытаясь сосредоточиться, Анаис несколько раз чуть не попадала под бурный поток. Ее руки накалялись до предела и приносили ей нестерпимую боль. Девушка, плача, не видя перед собой ничего, пускала достаточно большие шары огня в воздух, но далеко не всегда они доходили до необходимой цели.

Река заканчивалась и уходила в глубокую неровную дыру посреди леса, которая скорее всего внизу переходила в небольшой узкий грот. Анаис трясущимися ногами вскарабкалась на вершину камня, выступающего прямиком перед ямой. Самое время было научиться еще одной магии. Девушка, которая незадолго до этого страдала от нестерпимого жжения на руках от довольно безобидного колдовства, должна была ощутить эту же боль всем телом. В горле пересохло, Анаис задрожала и крепко-накрепко затянула колчан. Она закрыла глаза, заплакала и завизжала, переступая с ноги на ноги и схватившись за волосы мертвой хваткой. Затем она выдохнула, и скрестила руки у груди. Каждая клеточка ее тела трепетала и наполнялась огнем; Анаис тряслась так, будто ее знобило. Она рыдала и выла от боли, но, когда весь ее стан "накалился" настолько сильно, что озарился светло-рыжим жарким светом, девушка, издалека похожая в тот момент на огонек, выдвинула ногу вперед, выкрикнула несколько ругательных слов и в той же позе вертикально прыгнула вниз. Летела она достаточно долго, однако, нырнув в озеро, не почувствовала ничего, лишь легкую ласку воды. Всплыв наружу, Анаис перестала "светиться", магия пропала, подействовав именно так, как было нужно. Девушка, потирая глаза, убрав мокрые волосы с лица и выплюнув всю воду изо рта, расхохоталась и восхищенно закричала, посмотрев высоко наверх, где через казавшуюся большой вблизи, но такую маленькую с огромного расстояния неровно очерченную дыру можно было увидеть кусочек неба. Солнце выглянуло, и редкие его лучи осветили грот и Анаис. Девушка поморщилась и улыбнулась небу.

***

Мышцы свело, а дыхание периодически перехватывало от боли в груди. Анаис, прихрамывая, шла по мягкой болотистой земле, внимательно смотря под ноги, чтобы не наступить на какую-нибудь смертельно опасную змеюку. Перебравшись в самую чащу леса, где из-за густых ветвистых крон не мог проникнуть ни один лучик солнца, неподалеку она услышала легкие всхлипывания и протяжные девичьи вздохи. Анаис не без труда и усилий вскарабкалась на четвереньках по невысокому холму к источнику горестных звуков, цепляясь за прохладные мшистые многочисленные коряги, меж которых выступали редкие поросли молодого папоротника.

Пройдя чуть далее вглубь чащи, Анаис пришла к некому подобию большого запущенного капища. Из густых зарослей кустарников и кустов дикой малины выглядывали напрочь загнившие домовины, покрывшиеся чернью, и бесформенные камни, служащие, по-видимому, могильными плитами. Выше всех этих атрибутов древнего безымянного кладбища стоял такой же почерневшей деревянный идол, изображавший огромное вытянутое лицо женщины с вырезанными пустыми глазницами.

Вдалеке бабушка Яга что-то приколдовывала над ветхой, чуть ли не рассыпающейся по частям домовиной. Из-под земли вырастали лианы хмеля, которые накрепко обхватывали корпус конструкции. Ближе к краю капища сидела на бревнышке Машка, периодически вытиравшая нос, уткнувшись в тоненькую книжку. Над одной лишь страницей девушка корпела достаточно долго, то и дело уточняя у бабушки, что значит то или иное слово, однако Яга, занятая магическим восстановлением памятников, отвечала не очень охотно, чем смущала Машу. Анаис осторожно подошла к ней и присела рядышком. Взглянув ей в лицо, она заметила, что Машка вся покраснела, глаза блестели – девушка недавно плакала.

– Машка, что стряслось? – обеспокоенно спросила Анаис, приобняв ее за плечи, но та дернулась от неожиданности.

– Ой, Анька! А я тебя не заметила. Да ничего, от лиха не уйдешь, – пробормотала Маша себе под нос.

– Что-то случилось?

– Нет! – несколько испуганно и категорично ответила девушка и нарочито снова уткнулась в книгу.

– Как ты здесь оказалась?

– Бабушка сюда привела.

– Довольно странный выбор для увеселительных прогулок, – усмехнулась Анаис.

– Это кладбище, – Маша окинула взглядом местность. – Без имен и даже без праха погибших.

– Как это так?

– Здесь установлены домовины в память девочкам, которые умерли здесь во время ритуала призыва демона. После него тела не остается, сжигать и хоронить нечего… Но бабушка все равно скорбит и воздвигает памятники.

– Почему она привела тебя именно сюда?

– Просто так, – уклончиво ответила девушка.

– Астрометрику изучаешь? – продолжила Анаис, взглянув на обложку.

– Да, – отрезала Маша, и между девочками повисло неловкое молчание. Однако через некоторое время она отложила рукопись и закрыла глаза. – Ты знаешь, что Даренка мне как старшая сестра?

– Вы же одного возраста, – непонимающе произнесла Анаис.

– Ну да. Просто… Просто я всегда была ветрами подшита. А вот Дара всегда ведет себя по-взрослому. Она должна была замуж выйти сразу же, деток родить, если бы не эта война… Сужена ряжена не обойдешь и на коне не объедешь.

– Хорошо, – Анаис все еще не понимала к чему клонит Маша.

– Она была бы хорошей мамкой… Она меня частенько журила и воспитывала. Очень за меня беспокоилась. А как у меня маменьку убили, так она меня вытащила оттуда.

– Я думала, ты не знаешь, что случилось с твоей мамой.

– Да нет, все я и так знаю, – тихонько произнесла Машка. – Меня какой-то мужик в суматохе пытался оприходовать, вот я ничего особо не поняла тогда. Дара ударила скалкой по его дурной башке. Она меня спасла… Мы обещали, что будем друг друга защищать и оберегать, – Маша растерянно взглянула на рукопись по астрометрике. – Чувствую себя беспомощной.

– Почему? – спросила Анаис, но девушка сделала вид, что вопрос не услышала. Бабушка Яга, закончив восстановление домовин, встала и протянула руку вперед. Послышалось громкое карканье, и вскоре на нее присел ворон. – Почему это животное спокойно садится на нее? И почему птица летит, когда бабушка протягивает руку? Это какое-то волшебство?

– Эта птица – фамьяр, – ответила Машка. – Или фамляр. Или… Не помню слово, слишком мудрено.

– Она его создала?

– По-моему, она превратила какое-то животное в этого фамляра. Она мне немного рассказывала об этом. Для сотворения фамьяра нужно отдать часть своей души. Животное тоже должно отдать часть своей души. Если фамляр погибнет неестественной смертью, то часть твоей души потеряется, и можно впасть в безумство. Звучит очень страшно. Зато эти фамляры живут столько же, сколько и хозяин. И их можно призывать, где угодно.

– Интересно, можно ли коня превратить в фамляра? – задумчиво произнесла Анаис.

– Можно, – к девушкам бесшумной поступью подошла Яга с вороном. – Но это очень сложно. Можете погладить Хотена. Не бойтесь, он не сильно кусается.

Анаис осторожно провела пальчиками по вороньей голове, и Хотен ласково куснул ее в ответ. Маша же воздержалась, вспоминая неудачные опыты общения с птицами.

– Я бы хотела Химиру превратить в этого… фамьяра.

– Фа-миль-я-ра, – по слогам произнесла Яга. – Мне нравятся твои мысли, Анаис. Ты должна задать себе вопрос: насколько ты уверена в силе своей привязанности к твоей кобылке? Насколько ты уверена в силе привязанности твоей Химиры к тебе? Вы и без магии должны составлять единое целое, а иначе ты и животного лишишься, и фамильяра не сотворишь.

– Я уверена! – гордо ответила Анаис.

– За мою жизнь у меня было с десяток фамильяров. Некоторые давно нашли свою погибель. К сожалению, я не могла за ними часто присматривать. С каждой их смертью я сильно болела. Месяцами не могла встать с печки. Как уже Маша тебе сказала, с гибелью фамильяра гибнет и частица тебя самой, которую ты отдаешь во время сотворения ритуала.

– Что нужно сделать? – нетерпеливо спросила Анаис.

– Что ж, – вздохнула Яга и сунула дождевого червя прямиком в клюв Хотену. – Ты должна приготовить себе и Химире яд вполовину смертельной дозы. Как только ты сделаешь это, приходи ко мне и я скажу, что делать дальше. Только учти, что коню доза нужна большая, не ошибись.

– Но это же…

– Опасно? Да. Поэтому прежде чем сделать этот шаг, задай себе те два вопроса еще раз, – наставнически произнесла Яга, выпустила на волю ворона и все той же тихой поступью вышла за пределы капища.

Глава XIII

Первый осенний месяц, вересень, начался не на редкость для здешних краев дождливо. Неделю подряд то легонько моросило, то лило как из ведра. Не обошел катаклизм и мир иллюзий бабушки Яги. Девушки вылезали из землянки лишь для того, чтобы забежать в Библиотеку Леса за интересующими их книгами, а затем так же быстро уносили оттуда ноги обратно в укрытие. Казалось бы, в кромешной тьме невозможно было ничего читать, однако, скооперировавшись, Аня, Анаис и Маша сумели, используя природные силы воздуха и огня, растопить единственную в землянке печь и сформировать пару-тройку световых шариков, которые девушки периодически поддерживали, чтобы те не потухли.

К осени многое изменилось, особенно в плане взаимоотношений между девчонками и всеобщих настроений. Ванда, ранее самая общительная и дружелюбная, закрывшись от всех, уткнулась лицом в огромный фолиант да так, что головы ее не было видно. Лишь изредка она помогала Машке, плохо разумевшей в грамоте, разобраться в отдельных метафорах и эпитетах, коими, к ее сожалению, изобиловали пособия и прочие рукописи по астрометрической магии. Обложившись с ног до головы звездными картами, девушка что-то упрямо, с изрядной кропотливостью пыталась высчитать и отыскать. Наконец, когда Машка отложила работу и облокотилась лопатками о печь, взявшись за живот и протяжно устало выдохнув, она пискляво выкрикнула так, что все испуганно обернулись в ее сторону:

– Анька!

– Да? – тихо откликнулась беловолосая девушка.

– Да не ты! Огонек!

– А сразу сказать нельзя было? – возмутилась Анаис. – Что такое? Опять что-то нафокусничала со звездами?

– Я все пытаюсь рассчитать твою карту…

– Я польщена, – усмехнулась Анаис.

– Все не так выходит у меня. И тут я подумала – а вдруг ты переродилась?

– Если бы я была бабочкой, я бы тебе об этом сказала, поверь.

– Не перебивай, прошу! – покачала головой Машка. – Я нашла в одном лишь пособии о том, как рассчитать, кем ты была в прошлой жизни. Конечно, тут много всего прочего, это не подходит для тех, кто не переродился, да и писака сам сказал, что это неточные расчеты…

– С этого и надо начинать, – вздохнула Анаис. – Я не очень-то верю в эту астрометрику. Прости, Машка!

– Ну почему же! – не унималась девушка. – У меня вышел знак жар-птицы. Он соответствует Лилит. Очень на тебя похоже!

– Согласна с Машкой! – неожиданно отозвалась Олеся. – Надеюсь, ты разнесешь этот мир к чертовой мамке. Жду с нетерпением!

– Не дождешься, – лукаво ответила Анаис и вздохнула, продолжив читать рецепт яда с говорящим названием “Как свалить коня с ног”. Иронично, если учитывать, что Анаис и собиралась это сделать в дальнейшем. Однако читать книгу было сложно – она то и дело задумывалась, правильно ли поступает, и так ли это ей сильно нужно. А вдруг Хим умрет? И это после того, как кобыла самоотверженно и верно шла за своей хозяйкой, помогла ей сбежать из деревни ценой своего здоровья. Анаис изо всех сил пыталась гнать прочь эти мысли, вспоминая и о том, как выхаживала Химиру, когда она еще была жеребенком, не дала умереть ей с голоду. Дала ей имя. Возможно, в действительности, связь между ней и лошадью настолько крепкая, что идея превратить ее в фамильяра не была таким уж безумием…

Изменения затронули и саму Анаис. Бывшая угрюмой, весьма молчаливой и обидчивой барышней девушка в разы повеселела и влилась в компанию новых подружек. Кроме того напрочь исчезли те робость и “закрытость”, которые преследовали ее в первые месяцы пребывания здесь. Более уверенно и легко она обращалась с магией и не стеснялась совершать ошибки, что многие подмечали из занятия в занятие. Ей даже завидовали.

Что касается Дары, то она даже не пыталась вникнуть в различного рода чтиво. Она заведомо забирала из библиотеки только те книги, в которых были одни замысловатые картинки с какими-то страшными пытками то ли людей, то ли демонов… Непонятно. На одной из страниц был изображен худощавый мужчина с головой козла с накинутым на плечи длинным черным плащом. Вокруг другие люди низенького роста ликовали, обнажив свои клыкастые зубы, и подбрасывали дрова в костер, на котором и стоял человек с козлиной головой.

Но самая удивительная метаморфоза произошла между Аней и зло подкалывающей ее Олесей. Сначала ворчунья старалась избегать объект своей, казалось бы, непреодолимой ненависти. Она напускно цокала и дулась в ее сторону и не один раз пошутила в ее адрес так, что Анаис была готова снова влезть в драку. Однако, проведя долгие мучительные часы в землянке без движения и разного рода развлечений, Олеська от скуки и безнадежности, как все, стала брать из библиотеки первые попавшиеся книги по истории Яви. Первоначально она лишь крутила книгу, рассматривала ее вверх ногами, слева направо, справа налево, а затем и вовсе положила книгу “домиком” на голову, просидев так некоторое время, пока Аня не вынесла издевательства над многотомными рукописными трудами и не сняла тяжеленную книженцию с Олесиной головы:

– Давай, я тебе помогу.

– Ну уж нет! – запротестовала Олеся.

– Не сопротивляйся, пожалуйста, голова и так болит, – серьезно произнесла Аня, наморщив лоб.

Подсев к неприятельнице, она открыла первую попавшуюся страницу в книге и, проводя длинным указательным пальцем по словам, начала учить ее грамоте. Сначала нехотя, затем с некоторым любопытством Олеся присоединилась к обучению. Девушка, в отличие от той же Машки, оказалась на редкость способной “студенткой”. Это удивляло Аню, которая зачастую долго не могла добиться тех же результатов от своего покойного братца:

– Ты, Олеська, лучше любого барина!

– А ты, Анька, лучше любой княжны! – вторила покрасневшая Олеся в ответ на неожиданный комплимент.

Лед растаял, забор с грохотом рухнул.

***

Когда затяжные ливни кончились, Яга вытащила девушек на волю. Те, словно кроты, которые вылезли из норки, на мгновенье ослепли от дневного света. Повезло лишь, что небо заволокло гигантскими темно-серыми тучами, оттеснив солнце в дальние дали. Было жутко холодно и промозгло, а потому подружки натянули на себя длинные теплые рубахи, обулись в валенки из козьей шерсти, одно из тех изобретений, которые принесли с собой народ тенгри, и накинули шали.

Бабушка повела их не просто в самую чащу леса, она выводила их к краю иллюзии. Там, по ее словам, можно было найти какие-нибудь ингредиенты, которые сложно сыскать в ее мире. В воздухе тянуло сырой древесиной, грибами и свежестью от прошедших проливных дождей. То и дело с пожелтевшей и побагровевшей листвы капало прямиком на макушки.

Девочки, которые не стремились искать зельевые компоненты, устраивали привал и тихонько болтали, чтобы их никто не услышал извне. Ванда копошилась в бревнах, засовывая туда руку целиком, и вытаскивала лягушек, которые мучительно квакали от страха. Периодически по ней ползали и другие древесные жильцы, мураши да красные жуки с черными узорчатыми пятнышками на спине.

Анаис же искала для все того же зелья “Как свалить коня с ног” вороний глаз. Нет, не птичий. Она пыталась найти ягоду.

– Девки, далёко не разбредайтесь, здесь обитают ярчуки, – настоятельно вторила Яга.

– Кто-кто?

– Это такие собаки демонобоев, – запыхавшись, протараторила в ответ Ванда, вытаскивая очередную пятнистую лягушку. – Они могут чуять ведьм и демонов, а потом эти монстрюги ловят их и сжирают. Только я не понимаю, как они могут быть здесь, если их в городах выращивают?

– Ведьм они не часто ловят, только самых сильных и могучих, – спокойно поправила Яга. – Так что нам не должно ничего грозить. Но это собаки дикие и непредсказуемые, так что надо быть настороже. Ярчуки и в деревнях легко появляются. Как только в третьем поколении сук появляется первенец кобель, хозяева уносят щенка подальше в лес, чтоб беду себе в дом не накликать. То-то их здесь много водится.

– А разве ты не сильная и могучая ведьма? Тебя же должны легко находить эти твои яйчуки, – удивилась Олеся.

– Сомневаюсь, – сдержанно ответила Яга.

Тем временем Аня вызвалась подруге на помощь в поиске ядовитой ягоды. Сидеть без дела было скучно, книжек они не взяли, а магией тренироваться неподалеку от людских сел и деревень было опасно. Долго искали девушки растение, забрели они чуть подальше от приятельниц, и, наконец, Аня нашла заветный плод. Иссине-черная одиноко растущая шаровидная ягодка с юбочкой из листиков, словно куколка, смотрела девушке прямо в душу. Аппетитная, она манила потенциальную жертву, предлагая себя съесть, но Аня не поддалась чарам и просто сорвала ягоду, окликнув затем подругу. Как только та улыбнулась и побежала в ее сторону, неподалеку послышались скулеж, бойкие завывания и агрессивный собачий лай. Бежавшие в их сторону звери будто бы давились слюной. Яга закричала:

– Девки, сохраняйте спокойствие! Они Вас не тронут!

Но девушки не слушали. Они заверещали и пустились в разные стороны сверкая пятками: Дара приобняла Машку за плечи и уносила подругу из леса; Олеся схватила Ванду, застывшую в кататоническом ужасе, и буквально поволокла за собой. Анаис же схватила Аню за руку и потащила. Аня содрогалась от рыданий, у ее подруги же волосы встали дыбом.

– Девки! Девки! Вы хотя бы по разным местам не разбредайтесь!

Но девушки не слушались, они продолжали бежать. Через раз они спотыкались и пытались отдышаться, затем снова мчались прочь. Бабушка Яга тщетно старалась объединить сбежавших учениц.

Огромная звериная сила столкнула Анаис с ног, и она упала на живот, сломав себе ногу об торчащую из-под земли коряжку. Она заорала и достаточно импульсивно перевернулась на спину, однако подняться она не успела, ибо на нее кинулась гигантская дикая черная как смоль собака с горящими ярко-красными глазищами. Аня, тоже упавшая на землю и сломавшая ногу, зарыдала еще сильнее. Она постаралась встать, потея, прихрамывая, побежала в сторону Яги и закричала не своим голосом, словно раненая чайка:

– Бабушка!!! Бабушка!!! На помощь!!!

Побледневшая Анаис тем временем кричала и отбивалась от ярчука чем под руку попало: камнями да палками. Она уворачивалась, как могла, от возможных укусов, но тот все-таки смог впиться острыми зубами ей в плечо и разодрать кожу. Яга бежала так быстро, насколько позволял ее возраст. Когда крепкие древесные корни, неожиданно выползнувшие из-под земли, подняли наверх яростно брызгающего слюной монстра, стало понятно, что ее помощь подоспела поздно. Чудовище схватило пастью Анаис за шею, из которой фонтаном брызнула кровь с пузырьками воздуха. Через некоторое мгновение девушка перестала дышать.