Текст книги "Печать тернового венца"

Автор книги: Антон Леонтьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Виктория Сикорская

В церкви было прохладно и царил таинственный сумрак. Виктория поежилась, но вовсе не от перепада температур: на нее со всех сторон взирали изображения косматых демонов с красными высунутыми языками и длинными когтистыми лапами.

– Не правда ли, мало напоминает христианский храм? – произнес профессор Каррингтон. – Вот они, загадка падре Букрэ и наш ключ к сокровищам рыцарей-храмовников!

Час назад их долгое путешествие наконец завершилось, и они попали в городок Кренн-де-Шато, расположенный в живописной, со всех сторон окруженной горами долине. Оставив вещи на постоялом дворе, профессор Каррингтон, Джек и Виктория снова отправились в путь – к церкви, что располагалась на вершине одного из утесов.

Городок был очаровательный и сохранил средневековый шарм – узкие, выложенные булыжником улочки, старинные домишки, золоченые витые вывески. Пока поднимались в горы, Рональд Каррингтон рассказывал Виктории, чего ради они пожаловали в Пиренеи.

– Дорогая моя, вы наверняка задаетесь вопросом, что мы здесь делаем. И почему я решил, что сокровища тамплиеров, а вместе с ними и подлинник евангелия, написанного Иисусом, спрятаны где-то здесь, в Кренн-де-Шато.

– Этот городок упоминается в романе Дейла Уайта, – задумчиво произнесла девушка. – И мой отец тоже проявлял к Кренн-де-Шато интерес.

– Поверьте, не только он! – сказал Каррингтон. – Все началось больше ста лет назад, в феврале 1879 года, когда из Парижа в провинциальный Кренн-де-Шато, обозначенный далеко не на всех картах, прибыл новый приходской священник, отец Алоиз Букрэ. В то время ему было чуть за сорок. Падре застал городок и церковь в ужасающем состоянии: везде царили нищета и отчаяние. Представляю, как ему не хотелось покидать столицу и перебираться к черту на кулички, но он выполнял приказание архиепископа: прежний кюре скончался в почтенном возрасте – девяноста с лишним лет, и местному приходу требовался молодой, энергичный пастырь...

Профессор шествовал впереди по узкой каменистой тропе, а Виктория и Джек шли вслед за ним. Девушка подумала, что если бы не решилась на глупую выходку – убить Дейла Уайта, то никогда бы не познакомилась с Джеком. Как, впрочем, и с Луиджи. Над всем властвует случайность! Ей было очень жаль, что молодой полицейский не смог сопровождать их, а отправился в Англию с несносной немецкой комиссаршей. Виктория не могла отделаться от ощущения, что Элька Шрепп, привыкшая за годы работы в полиции всеми командовать, пытается прибрать к рукам симпатичного итальянца и, чего доброго, совратить его.

– И отец Букрэ преуспел на вверенном его заботам поприще! – продолжал между тем свой рассказ профессор. – Сохранились фотографии, которые он сделал по приезде в Кренн-де-Шато: крыша церкви прохудилась, стены покрыты плесенью и трещинами, с потолка осыпалась штукатурка. Но откуда в здешнем приходе деньги? Жители еле сводили концы с концами, разводя коз и делая сыр, не пользующийся большим спросом. Земледелием заниматься было сложно, места для виноградников, как видите, нет. Никого, а в последнюю очередь местных жителей, не волновали проблемы церкви: на дворе стоял конец девятнадцатого века, и прежнее благочестие после четырех революций давно исчезло. Отец Букрэ наверняка впал в отчаяние, когда понял, где оказался. Ему предстояло долгие годы, возможно, до конца дней своих торчать в крошечном, затерянном среди гор бедном селении и вести полунищенский образ жизни.

Дорогу путникам перегородили козы, спускавшиеся с горного перевала. Бренча колокольчиками и мекая, животные ловко перепрыгивали с камня на камень. Их сопровождал старик-пастух с большой лохматой собакой.

– Однако всего через несколько лет приход нельзя было узнать: архиепископ, прибывший с пасторским визитом в Кренн-де-Шато, был поражен произошедшими переменами. На месте старой полуразрушенной церкви возникла новая и большая. Отец Букрэ, обитавший в первые месяцы в крошечном домике, полном крыс, переехал в роскошный особняк, выстроенный лучшими парижскими архитекторами, специально выписанными падре из столицы. Даже у самого архиепископа не было такого особняка, обставленного с почти вызывающей роскошью! Падре финансировал строительство в Кренн-де-Шато больницы, школы и приюта для бездомных, никогда не отказывал страждущим в подаянии и обрел в здешних краях ореол святого.

Козы исчезли, освободив дорогу, и охотники за сокровищами двинулись в путь.

– Но если падре Букрэ попал в нищий приход, то откуда у него взялись деньги, причем в столь короткий срок, для таких проектов? – спросила Виктория.

Профессор рассмеялся:

– Этим же вопросом задался и снедаемый завистью архиепископ. Падре обвинили в хищении церковных средств и едва не лишили сана. Но затем все разительно переменилось – вмешался Ватикан, и отец Букрэ снова получил свой приход. Спрашивается, почему кто-то в Ватикане (говорят, что сам папа!) встал на сторону обычного священника? И как он разбогател в течение нескольких лет? Обвинения в хищении церковных средств были надуманные – красть падре было попросту нечего. Источник его неожиданного благосостояния кроется в чем-то другом!

– Так в чем же? – спросила, задыхаясь, Виктория. Подъем становился все круче.

– Ответ один – он нашел сокровища тамплиеров! – заявил профессор. – Во времена существования ордена в Кренн-де-Шато, на утесе, где сейчас находится церковь, возвышался монастырь, являвшийся одним из стратегических центров рыцарей-храмовников. Напомню, что тамплиеры были самой богатой организацией Средневековья. Когда король и папа отдали приказ конфисковать все их имущество, то здешний монастырь, более походивший на крепость, осадили солдаты короны. Тамплиеры могли бы держать оборону годы, у них было предостаточно провианта и оружия, однако они почему-то очень быстро сдались. В монастыре особых сокровищ не обнаружили – несколько золотых крестов, дароносицы, небольшой сундук с серебром и второсортными драгоценными камнями. По повелению короля монастырь был разрушен, а через какое-то время на его месте возвели церковь. Куда же делись сокровища тамплиеров, так никто и не знает. Кто-то уверен, что храмовники успели их вывезти в неизвестном направлении, я же думаю, что они спрятали их где-то в монастыре. Точнее, в подземельях под монастырем, вход в которые обнаружили всего несколько десятилетий назад. Они уводят в глубь скалы и засыпаны камнями и песком. И сделали это не французские солдаты, а сами тамплиеры до того, как сдались на милость короля Филиппа.

Подъем закончился, и Виктория увидела большую церковь из светлого камня, выстроенную в псевдоготическом стиле. Место для храма было выбрано идеальное – здание, казалось, парило между небом и землей.

– Ходят слухи, что во время затеянного новым кюре ремонта ветхой церкви один из рабочих обнаружил под алтарем металлическую шкатулку, которую тотчас передал отцу Букрэ. И тот, вскрыв ее, нашел план, разъясняющий, как добраться до сокровищ ордена тамплиеров. Что, вероятно, падре и сделал, чем и объясняется его внезапное богатство, которое он обрел буквально в течение одной ночи. Да, он отыскал сокровища тамплиеров, но не все, какую-то их часть, находившуюся в монастыре и спрятанную позднее в подземельях. Кюре еще много лет оставался в Кренн-де-Шато, и все знали, что молодая девица, являвшаяся в его доме экономкой, мадмуазель Луиза Пушон, сожительствует с ним. Слухи опять же дошли до архиепископа, который имел зуб на падре, но странное дело – никаких мер принято не было! Иного священника за нарушение целибата лишили бы сана или сурово покарали, а падре, не таясь, появлялся всюду в сопровождении Луизы, которая вела себя как его законная супруга. Отец Букре скончался в 1916 году, в разгар Первой мировой войны, и его состояние оценивалось на момент смерти в девять с лишком миллионов франков золотом. Колоссальная сумма! Он отписал все свое имущество Луизе Пушон, которая в мгновение ока превратилась в одну из самых богатых женщин тогдашней Франции. На погребение съехались чрезвычайно известные и богатые люди, многие из Парижа. Спрашивается – зачем? А вот еще одна странность: Букрэ, говорят, за несколько дней до кончины, словно предчувствуя смерть, заказал гроб и завещал закопать себя вертикально.

Они медленно приближались к церкви, разглядывая ее. Архитектор явно стремился придать деревенскому храму сходство с собором Парижской Богоматери: с высоты на путников взирали каменные чудовища и монстры, словно охранявшие тайны священника-миллионера, по чьему заказу воздвигалось здание.

– Луиза, которой к тому времени было под пятьдесят, всего лишь через два месяца после кончины падре вдруг родила, и все были уверены, что ее ребенок – отпрыск умершего священника. Женщина вышла замуж за какого-то своего кузена, и тот назвался отцом мальчика, крещенного в этой церкви и нареченного Алоизом. И бывшая экономка падре, и ее сын, который, кстати, умер всего пару лет назад, обладали, подобно падре Букрэ, поразительными финансовыми способностями. Они многократно приумножили миллионы, оставленные священником, а после Второй мировой Алоиз-младший основал частный банк, который является одним из ведущих в Европе. Сама Луиза скончалась в 1937 году и велела похоронить себя рядом с могилой падре Букрэ. Вот, кстати, здесь они и лежат.

Профессор указал на два скромных надгробия из серого камня. «Падре Алоиз Букрэ. 1836 – 1916», – прочитала Виктория надпись на одном и: «Луиза Мария Катарина Савизьен, урожденная Пушон. 1861 – 1937» – на другом.

– Так это и есть мать основателя банка Савизьен? – воскликнула Виктория. – Они считаются одним из самых богатых французских семейств!

– Именно так, – подтвердил Джек. – А восхождение к деньгам и могуществу началось с наследства падре Букрэ.

Рональд Каррингтон, стоявший уже на пороге церкви, поманил их. Первое, что бросилось Виктории в глаза, когда она вошла в храм, была морда застывшего в неестественной позе беса.

– Демон Асмодей, – пояснил профессор, – покровительствующий, помимо всего прочего, финансовым махинациям и кладоискателям. Странный выбор для церковного интерьера, не находите?

– Да здесь больше бесов, чем святых! – сказала с испугом Виктория, осматриваясь по сторонам.

– Дорогая моя, вы не первая, кто это заметил, – похвалил девушку профессор. – Взгляните, что написано под изображением демона? Ах, вы не владеете латынью в совершенстве... Тогда я вам переведу: «То, что скрыто, станет однажды явным». Каково? Падре обнаружил сокровища тамплиеров, это и обеспечило ему покровительство со стороны Ватикана. Но Алоиз Букрэ не мог удержаться, чтобы не оставить в новой церкви разнообразные намеки и, возможно, прямые указания к тому, где спрятаны сокровища. Или вот взгляните на каменный алтарь. Прямо под изображением распятого Христа выбита надпись: «Terri– bilis est locus iste» – «Ужасно место сие». Как это понимать? Похоже, падре был в курсе того, что Христос не умер – подтверждение тому вы найдете на фреске: Иисуса заворачивают в плащаницу, но глаза у него открыты, а на губах играет улыбка, что не соответствует хрестоматийным представлениям. Да и кровь у Христа потоками льется не из ладоней, а из запястий, что идет вразрез со всеми догмами!

– Чем могу вам служить? – раздался неприятный, каркающий голос.

Профессор Каррингтон, изучавший фреску, застыл в неудобной позе.

На пороге церкви возвышался худой темноволосый субъект, облаченный в черное. У него было костистое лицо и пронзительный взгляд глубоко посаженных карих глаз.

Потирая лоб, Виктория произнесла:

– Мы... осматриваем церковь...

– Осматриваете? Да вы здесь учиняете обыск! Вы находитесь в храме Божьем, не забывайте! Я – падре Луи Дорро, и я несу ответственность за этот храм, – прокаркал костлявый священник.

– Падре, – обратился к нему профессор Каррингтон, – мне известно, что в местном архиве имеются документы, оставшиеся после отца Алоиза Букрэ. Я – историк. Нельзя ли бросить на них взгляд...

– Нельзя! – отрезал отец Дорро. – Архив отца Букрэ находится в частной собственности семейства Савизьен. И мой троюродный кузен, месье Алоиз Савизьен-младший, категорически против того, чтобы искатели сокровищ копались в документах достопочтенного падре!

– Ах, Алоиз Савизьен – ваш кузен? – протянула Виктория.

Падре, гремя связкой ключей, заявил:

– Семейство Савизьен – гордость здешних мест. Они жертвуют огромные суммы на богоугодные дела. И никто в Кренн-де-Шато не допустит, чтобы типы, подобные вам, обуянные жаждой наживы, оскверняли память падре Букрэ!

– Но мы не хотим осквернять его память, – возразил Джек, – наоборот, мы желаем...

– Ваше присутствие здесь нежелательно, – каркнул падре Дорро. – Выметайтесь! Никакого сокровища тамплиеров нет и в помине, это все бредни таких безумцев, как вы.

– Как падре так быстро разбогател? – начал профессор, но священник, не слушая, буквально вытолкал всех троих посетителей за дверь.

– Послушайте, мы же не хотим ничего плохого! – кипятился профессор. – Мы имеем право осмотреть церковь...

– Это не музей, а храм Божий, – рявкнул, заперев дверь, священник. – Шастают тут всякие, ищут клады! Повторяю: нет никакого сокровища тамплиеров. Мой вам совет: пока с вами ничего плохого не произошло, убирайтесь из Кренн-де-Шато.

Священник удалился, а Джек спросил:

– Отец, это была угроза?

– Я тоже так расценил, – ответил профессор. – Семейство Савизьен хорошо постаралось, расставило на всех ключевых местах своих родственников. Падре заявил, что сокровищ тамплиеров не существует, а для меня его слова – доказательство того, что они как раз существуют. Ведь если Алоиз Букрэ их нашел и присвоил, то поступил незаконно, он был обязан отдать их французскому государству.

– Получается, что вся финансовая империя Савизьен зиждется на преступлении и обмане, совершенном священником! – воскликнула Виктория.

– И они, конечно же, не хотят, чтобы эти неприглядные факты вскрылись, – добавил Джек. – Тем более что разглашение правды может повлечь за собой бесконечные судебные разбирательства.

– А я думаю, что часть сокровищ все еще лежит под землей где-то в округе, – задумчиво произнес профессор Каррингтон, поглаживая бороду. – Савизьены стерегут их, как зеницу ока, боясь, что кто-то другой отыщет их.

– Тогда, отец, нам остается одно – найти сокровища! – заявил Джек.

Последующие три дня профессор Каррингтон, Джек и Виктория провели впустую. Их попытки еще раз проникнуть в церковь не увенчались успехом – на запертых дверях появилась табличка, извещавшая, что в связи с ремонтом храм закрыт для туристов.

Джек и Виктория, занявшие позицию на соседнем утесе, вооружились парой биноклей и вели наблюдение за тем, что происходит около церкви. То и дело возникал падре Дорро, несколько раз – в сопровождении подозрительных субъектов. А в один из вечеров Джек и Виктория, целовавшиеся в укромном месте, вдруг услышали далекий звук мотора. Прервав приятное занятие, они припали к биноклям и увидели, что к церкви подъехало два трейлера, из которых выскочили с десяток рабочих. Машины были припаркованы так, что разглядеть в подробностях, чем занимаются рабочие, не удавалось. Однако от молодых людей не укрылось, что они транспортируют в церковь и из церкви какие-то ящики.

– Разве они занимаются ремонтом? – спросила с сомнением Виктория.

Джек воскликнул:

– Как бы не так! Они прикрываются ремонтом для того, чтобы подогнать машины и... Боже, это же так очевидно! Они вывозят оставшиеся сокровища! Вход в подземелье должен находиться где-то в церкви!

Спустившись в городок, Джек поведал отцу о происходящем. Профессор Каррингтон, не на шутку обеспокоившись тем, что сокровища исчезнут, заявил:

– Мы должны им помешать! Семейство Савизьен имеет не больше прав на сокровища тамплиеров, чем, предположим, мы. Для них золото рыцарей-храмовников – тайный резервный фонд, к которому они время от времени прибегают, дабы пополнить свои счета.

Еле дождавшись наступления темноты, троица отправилась к утесу, на котором возвышалась церковь. Дорога была перегорожена металлической сеткой, на которой болталась табличка: «Угроза обвала. Временно закрыто».

– Так они обставляют свои делишки, – хмыкнул профессор.

Джек попробовал перелезть через сетку, но у него ничего не получилось. Не оставалось иного выхода, как, обогнув скалу, начать взбираться по ее почти отвесной части. Виктория и представить себе не могла, что это такое тяжелое занятие. Если бы не Джек, постоянно поддерживавший ее и вовремя протягивавший руку, она бы отказалась от затеи через пять минут. Профессор Каррингтон несколько раз поскользнулся и содрал кожу на руках и ногах.

– Со мной все в порядке, – успокоил он своих молодых спутников. Карабкаясь вверх, ученый все твердил: – Они думают, что избавились от нас... Не выйдет! Мы найдем сокровища, а вместе с ними и Евангелие от Иисуса!

Пыхтя и отдуваясь, троица через полтора часа достигла вершины скалы. Сияла полная луна, в призрачном свете которой церковь отливала серебром. Трейлеры исчезли.

– Неужели сокровища увезли? – спросил в унынии профессор.

Джек ответил:

– Отец, если они не сделали это в течение целого столетия, то вряд ли сделают сейчас. Они же не принимают нас всерьез!

Трое искателей приключений осторожно прокрались к церкви. В свете луны Виктория видела оскаленные морды каменных горгулий и химер. Ей даже показалось, что одно из чудищ повело когтистой лапой, а другое взмахнуло перепончатыми крыльями. Девушке сделалось страшно.

– Ты вся дрожишь, – заботливо произнес Джек.

– От холода, – заявила Виктория, хотя ночь была чрезвычайно теплая.

Профессор предложил:

– Джек, если ты вскарабкаешься по выступам стены к окну...

Джек так и сделал и через минуту завис над узким стрельчатым окном. Недолго думая, молодой человек ударил в него фонариком. Стекло жалобно зазвенело, Джек весело произнес:

– Сейчас я открою окно изнутри. Так...

Ставни распахнулись, и Каррингтон-младший исчез в темноте церкви. Через несколько секунд входная дверь заскрипела и открылась. Улыбающийся Джек встретил отца и Викторию.

– Все очень просто! – заявил он.

Лучи фонарей заплясали по стенам. Замелькали черные и красные хари демонов. Профессор приглушенно вскрикнул:

– Вот оно!

Виктория увидела дыру в полу около алтаря. Джек подбежал к отверстию и, заглянув в него, присвистнул:

– Ступени! Это подземный ход, отец! Мы нашли их! Мы нашли сокровища тамплиеров!

Вдруг по церкви пронесся скрежет и раздался грубый голос:

– Мы нашли их, шеф. Задержаны на месте преступления. Все трое.

Виктория в ужасе обернулась и увидела нескольких человек, вошедших в церковь. Один из них, направляя на искателей сокровищ луч фонаря, заявил:

– Вы арестованы!

Профессор Каррингтон забормотал:

– Это какое-то недоразумение! Мы всего лишь туристы...

– Никакие вы не туристы! – приближаясь к ним, заявил один из субъектов. – Эй, парень, отойди от края!

– Здесь вход в подземелье! Там находятся сокровища тамплиеров! – горячился Джек.

– Решили отыскать мифические сокровища и поэтому проникли в церковь, разбив окно? – спросил тот, кто держал в руке фонарь. – Поднимите руки вверх! Иначе нам придется применить оружие! Ну же!

Виктория медленно подчинилась приказанию. К ней подошел один из типов, и девушка почувствовала, как он надел ей наручники.

– Вот же сокровища! – закричал Джек, указывая на ящики. – Вы что, не видите?

– В церкви идут реставрационные работы, – равнодушно произнес кто-то, – и только такие сумасшедшие, как вы, могли решить, что это – вход в подземелье, набитое золотом тамплиеров. Вы наткнулись на старый канализационный люк! Топайте к выходу!

– Канализационный люк под алтарем? – изумилась Виктория.

Субъект вместо ответа толкнул девушку в плечо, и она покорно направилась к двери. Надо же, они были так близки к разгадке!

Около церкви находилось несколько полицейских машин. Викторию, Джека и профессора Каррингтона усадили по отдельности, и автомобили, мигая сиренами, тронулись в путь.

– Что с нами будет? – спросила Виктория у полицейского, находившегося на переднем сиденье.

– Ничего хорошего, – ответил тот. – Вас привлекут к ответственности за взлом и за осквернение культовых мест. Вот будет урок для искателей сокровищ, которых вообще не существует!

– Вы их вывезли! – заявила Виктория. – А теперь делаете вид, что их и не существует!

Арестованных доставили в полицейское отделение Кренн-де-Шато, провели в кабинет начальника – большого грузного типа с седыми усами и отечным лицом. Он потребовал документы, долго их рассматривал, а затем произнес:

– Мой кузен падре Дорро предупреждал, что вы проявляете к церкви повышенный интерес. Но кто бы мог подумать, что вы пойдете на преступление!

– Падре – ваш кузен? – выпалил Джек. – Значит, все вы – из семейства Савизьен?

– Да, и что из этого? – лениво ответил полицейский. – Мы гордимся тем, что состоим в родстве со столь прославленными согражданами.

– Они тут все заодно! – выпалил профессор. – Городок находится в руках одного мафиозного клана, который не хочет, чтобы его секреты стали известны общественности!

Полицейский раздраженно одернул его:

– Поговорить вы сможете на допросах и перед судьей. Вас поместят в камеры, где вы будете сидеть до начала процесса.

Пленников отвели в разные камеры. Виктории ничего не оставалось, как улечься на жесткую кровать и попытаться заснуть. Она забылась тяжелым сном и пришла в себя оттого, что лязгнула металлическая дверь.

– Выходи! – раздался голос.

Виктория подчинилась приказанию. В коридоре с нее сняли наручники и вручили документы.

– Можешь быть свободной, – сказал ей полицейский.

Девушка удивилась:

– Вы отпускаете меня? Но что произошло?

Добиться от полицейского объяснений было невозможно. Викторию провели к выходу, и там она столкнулась с заспанным Джеком и ничего не понимающим профессором.

– Они сказали, что отпускают нас, – произнес Каррингтон-старший. – И что дела заводить не будут. Вот странное дело! Кому же мы обязаны нашим чудесным освобождением?

– Мне! – раздался вкрадчивый голос, и Виктория моментально поняла, кому он принадлежит.

В дверях, сопровождаемый начальником полиции, находился одетый в черный шелковый костюм писатель Дейл Уайт. Виктория почувствовала тупую головную боль, которая усилилась, едва она заметила рядом с ним мерзкую немецкую комиссаршу. И только появление Луиджи Рацци обрадовало девушку.

– Вы? – спросила, пятясь, Виктория.

Мистер Уайт, подав белую ладонь начальнику полиции, на изысканном французском поблагодарил того за сотрудничество.

– Месье, я, так и быть, закрою глаза на шалости ваших друзей, однако советую им убраться из Кренн-де-Шато как можно быстрее, – сказал тот. – В следующий раз я не буду таким добрым!

Писатель заверил, что ничего подобного более не повторится, и, подойдя к Виктории, иронично произнес:

– Добрый вечер, точнее, доброе утро, реинкарнация Шарлотты Корде! Вообще-то я должен был бы настаивать на том, чтобы вы остались за решеткой, однако я зла не помню!

Оказавшись на улице (занималась заря, алые лучи которой рассекали свинцовое небо), Виктория воскликнула:

– Мистер Уайт, что вы здесь делаете? Полиция доложила вам о том, что я задержана, и вы примчались, дабы упиться собственной властью? Переправите меня в Италию, где меня арестуют за попытку убийства?

Дейл Уайт вздохнул.

– Признаюсь, я боролся несколько секунд с желанием поступить именно так, когда узнал, что здесь произошло. Однако госпожа старший комиссар убедила меня забыть прежние распри. Тем более что...

– Тем более что вы украли у отца Виктории сюжет романа! – вставил свое слово Джек.

Профессор Каррингтон шикнул, призывая сына к порядку, но молодой человек отчеканил:

– Об этом должны узнать все!

Дейл Уайт тонко улыбнулся:

– Тогда, мой юный и глупый друг, все должны узнать и о том, что вы проникли в церковь, пытаясь найти сокровища тамплиеров. Вам очень повезло, что я лично знаком с месье Алоизом Савизьен-младшим – моим восторженным почитателем. И когда я попросил его о сущей безделице – отпустить вас, он тотчас согласился.

Оба Каррингтона переглянулись, а Виктория в растерянности спросила:

– Значит, именно вы добились нашего освобождения, мистер Уайт?

– Для вас, моя прелестная убийца, я просто Дейл, – ответил писатель и снова улыбнулся. – Да, не буду скрывать, заслуга моя. И рискну предположить, что без моего вмешательства вы бы надолго задержались в тюрьме.

– А вы что здесь делаете, госпожа комиссар? – спросил Джек. И, не удостоив Луиджи взгляда, добавил: – И этот итальянский сопляк тоже тут...

Элька поведала о приключениях в Кембридже и Париже, и когда она завершила рассказ, профессор завопил:

– Подкладка власяницы у вас? Значит, у нас имеется доказательство того, что была произведена манипуляция! Когда я выступлю на пресс-конференции...

– Когда мы выступим на пресс-конференции, – мягко поправил его Дейл Уайт. – Уважаемый профессор, с этой секунды говорите всегда только «мы».

– Вы к поискам сокровищ не имеете никакого отношения, – грубо заявил Джек. – Или считаете, что нам нужны компаньоны-мультимиллионеры, специализирующиеся на плагиате?

Дейл Уайт горестно покачал головой.

– Молодой человек, сразу видно, что природа не одарила вас даже и зачатками разума...

При этих словах Луиджи нагло рассмеялся, и Виктория заметила, что Джек сжал кулаки.

– Умерьте свой темперамент, – продолжил вальяжно Уайт, – иначе мне ничего не стоит сдать вас скопом обратно в полицию. Вернее, вас и вашего отца – для очаровательной Виктории, так и быть, сделаем исключение. Ну что, хотите оказаться в камере?

Еще до того, как Джек успел что-то сказать, профессор суетливо ответил:

– Мистер Уайт, мы согласны, что вы тоже входите в долю. Вы получите десять процентов от стоимости клада...

– Деньги меня не интересуют, – усмехнулся писатель, – но у меня два условия: во-первых, милая Виктория раз и навсегда забывает о том, что я когда-то использовал кое-какие идеи ее отца для создания своего бестселлера «Улыбка Джоконды», а во-вторых, я и только я обладаю правом по завершении всех изысканий написать новую книгу о сокровищах тамплиеров и истинной судьбе Иисуса!

– Мы никогда не согласимся... – начал было Джек. Но профессор, прервав сына, быстро произнес:

– Мы согласны, мистер Уайт.

– Я знал, что разум восторжествует, – ответил автор мегабестселлера. И, сняв пиджак, заботливо накинул его на плечи Виктории: – Дорогая, я вижу, что вы дрожите.

– Она дрожит, потому что вы здесь! – в запальчивости ответил Джек, но Уайт проигнорировал его замечание.

Все отправились на постоялый двор, где в просторной комнате Дейла Уайта состоялся обмен информацией. Писатель, выслушав профессора, заявил:

– Это станет международной сенсацией номер один, когда отыщутся и сокровища тамплиеров, и, более того, Евангелие от Иисуса!

– Вы рассказали ему и об этом, госпожа комиссар? – с упреком произнес Джек.

Элька развела руками:

– Дейл взял нас с Луиджи в Кренн-де-Шато, куда мы добрались на его вертолете.

– И по пути он вытряс из вас все, что только можно! – заметил гневно Джек. – Этот щелкопер ужасно хитер, он желает, украв наши сведения, создать еще одну книжонку, которая принесет ему новые миллионы.

Тот, о ком шла речь, писатель Дейл Уайт, с бокалом виски развалившись в кресле, заявил:

– Молодой человек, беру обратно свои слова, я ошибочно утверждал, что природа, создавая вас, не одарила даже и зачатками разума. Похоже, сознание на уровне амебы у вас все же имеется. Да, я работаю над новой книгой, сюжет которой будет частично базироваться на тех сведениях, что сообщили мне госпожа старший комиссар и вы. Но у нас имеется договоренность с вашим отцом! Что же касается новых миллионов, то не моя вина, что читатели со всего света сходят с ума по моим произведениям. Хотя, сознаюсь, я в самом деле пишу очень занимательно и чрезвычайно оригинально!

Джек задохнулся от возмущения, а Виктория внезапно почувствовала скрытую симпатию к Дейлу Уайту. От него исходило некое, делавшее его неотразимым и даже сексуально притягательным притяжение. Не хватало и ей стать жертвой его чар!

– Мы должны проникнуть в церковь и спуститься в подземелье, – предложил Джек.

Дейл Уайт поморщился.

– Не торопитесь, мой юный безголовый друг. Если вы попадетесь во второй раз, то даже мое вмешательство не спасет вас от тюремного заключения. Однако я не сомневаюсь в том, что семейство Савизьен хранит какую-то тайну, и наша задача – выведать ее.

– И как вы намерены это сделать? – осведомился Джек. – Попросить их рассказать правду? Вы, господин великий писатель, разве еще не заметили, что Кренн-де-Шато находится в руках одного семейства, которое не любит, когда суются в его дела?

– То, что не дозволено быку, вернее, глупому теленку, дозволено Юпитеру – вашему покорному слуге, – ухмыльнулся Дейл Уайт. – Я договорился на сегодня о посещении частного музея семейства Савизьен, который располагается в вилле, выстроенной падре Букрэ.

– Надо же! И что вы намерены там отыскать? Думаете, признание в том, что Букрэ отрыл сокровища храмовников, заключено в золотую рамку и висит при входе? – съязвил Джек.

– Нет, я так не думаю, – ответил уклончиво писатель, – однако об остальном поговорим, когда я вернусь. – Затем он зевнул и добавил: – Сейчас половина восьмого утра, я всю ночь не спал, а моим серым клеточкам требуется отдых. Приватная экскурсия, в которой буду принимать участие только я, начнется в три пополудни. Так что прошу всех покинуть мои апартаменты. Впрочем, вы, крошка, можете остаться...

Последняя фраза относилась к Виктории, но девушка быстро, вместе со всеми, ретировалась. Джек обругивал на все лады Дейла Уайта, а профессор защищал писателя. Пользуясь тем, что Каррингтоны сцепились, Луиджи приблизился к девушке:

– Виктория, вы позволите мне пригласить вас на завтрак? Ресторан уже открылся.

Весь день прошел в напряжении, и – Дейл Уайт добился-таки своего! Все разговоры велись в основном о нем. Писатель, выспавшийся, облаченный в легкий льняной костюм, спустился в холл без четверти три. Его уже ждал вместительный лимузин. Махнув собравшимся на прощанье тонкой белой рукой, Уайт заявил:

– Я принесу вам хорошие новости!

Он отсутствовал почти три часа и появился незадолго до шести. Автор «Улыбки Джоконды» был в великолепном настроении и что-то мурлыкал себе под нос.

– Ну как, узнали что-нибудь новое? – спросил его профессор Каррингтон.

– Можно и так сказать, – ответил писатель.

Джек не выдержал:

– Да не изображайте из себя всевышнего, Уайт, все равно у вас не получается!

Писатель предложил подняться к нему в номер, где, сняв пиджак и плеснув себе на донышко бокала виски, объявил: