Текст книги "Анафема (СИ)"

Автор книги: Антон Шелипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Посмотрите на меня, святой отец. Думаете я действительно совершила всё то, в чём меня обвиняют?

Я хотела пустить фальшивую слезу, но не сдержалась и расплакалась по-настоящему. Охотник, не моргая посмотрел на меня, а затем медленно выдохнув табачный дым, произнёс:

– Таким как я думать вредно, велик шанс оказаться по ту сторону прутьев. Иди умойся, выглядишь отвратительно. Какие непотребства вы здесь творили, что на тебе лица нет?

– Людей лечили…

На негнущихся ногах я поплелась к ушату.

– Ц, да я лучше в муках сдохну, чем меня силой нечистой лечить будут!

На нейроинтерфейсе шёл отсчёт, осталось полминуты. Не зная, что задумал профессор, я продолжала умываться. Терпением убийца похвастаться не мог, стряхнув пепел из трубки на наш чистый пол, он подошёл и грубо схватив меня за предплечье, потащил к выходу.

– Не заставляй себя волочь. Будешь паинькой, даже связывать не буду…

Ба-бах!

Из рук Алеры выпал деревянный тазик. Я попросила рыжую прибраться после операции, она всё это время была в соседней комнате. Увидев мои опухшие от слёз глаза, лиса зарычала… Не думала, что она так умеет! Очень страшно!

То, что случилось потом… Даже мои драконьи глаза едва уловили произошедшее. Брызги воды из тазика ещё не упали на пол, как Алера рванула к охотнику, в мгновение ока преодолев больше двадцати шагов! Инквизитор тоже оказался не лыком шит. Он успел оттолкнуть меня к Норенсу и вскинуть руки. Из его рукавов полетели арбалетные болты. Сблизившись с церковником, рыжая проткнула ему живот сложенными пальцами. К сожалению, охотник тоже в неё попал… Прямо в грудь, навылет…

Включилось ускорение сознания. Перед моими глазами застыла картина: перехватив руку лисы своей, убийца занёс нож для удара.

[Бегите, офицер, этот ваш шанс.]

[Ты о чём?! Алера ведь…]

[Я скопил некоторое количество маны, используйте её с умом.]

[Н-нет, нет-нет-нет! Предлагаешь бросить её…?!]

[Инквизитор пришёл не один, фиксирую снаружи множественные сигнатуры. Жертвы – неизбежны.]

Что… мне делать…? Неужели лисичка погибнет… из-за меня? Получается, те шестьдесят семь секунд… Эфия ждал, пока рыжая закончит уборку? Он пожертвовал ею намеренно…

В прошлой жизни для благородной леди фон Заубер слуги ничего не стоили, а сейчас… Когда я успела так прикипеть к спутникам?

[Я поняла, запускай.]

Время возобновило свой ход и нож убийцы с хрустом погрузился в шею Алеры… Мне хватает врачебной практики, чтобы понять: мы её потеряли.

Терминал вспыхнул, и в моё тело потекла мана, наполняя жилы до хруста. Схватив за шиворот оцепеневшего Норенса, я побежала к выходу. Рыжую придётся бросить, иначе никак. Однажды я уже ослушалась профессора… больше я такой ошибки не допущу.

***

Астра:

Для большинства волшебство – загадочное и коварное зло, язва на теле Лампары. Люди не знают… Нет! Они не хотят знать! Для них куда проще прозябать в неведении и беспутстве!

Мои соотечественники привыкли делить мирское и запредельное, чары и плоть, а это ведь, по сути, одно и то же. Помните начертание «упрощения», когда я научилась превращать материю в ману? Энтинус тогда сказал: «Всё состоит из маны!».

Имперцы чтут Создателя, до исступления бьют челом в храмах. Учитывая мои познания в магии, могу с уверенностью утверждать: Бог – не просто какой-то старец, сидящий на Небесах. Он – великий маг Чудесной силы, тот, кому подвластно созидать и разрушать. Миряне, что любят Господа и ненавидят волшебство – смешны и юродивы.

Мана течёт во всех живых существах, подпитывает их. Бороться с ней, ненавидеть, значит – идти против самого себя. Вместо того, чтобы постараться понять и принять мир вокруг, Лампарцы создали инквизиторов, врачей, призванных исцелить нарыв, зовущийся «Чародеи».

Как же сложно метаться меж двух огней… С одной стороны, я хочу учиться, прорвать завесу невежества, а с другой… могу стать «Алерой номер два» – пойти на поводу у своих желаний и погибнуть.

Впереди забрезжил тусклый свет фонарей. Позади всё стихло, бой в подвале закончился. Нужно спешить, оторваться, затеряться меж узких улочек. Расправившись с лисичкой, убийца последует за мной.

Рыжая всегда была такой сильной? Я-то считала её хрупкой, застенчивой девушкой, которая и мухи не обидит, а оно вон как… Железка знал, кого брать мне в спутницы. И всё же, она проиграла… Что за чудовищ тренирует церковь?!

Перегрев растёт, я чувствую. Профессор принял меры: унял боль и жар. Экстренная ситуация требует экстренных мер… Главное – вовремя остановиться, иначе моё сердце не выдержит нагрузки.

Стоило мне покинуть храм, как ночную тишину нарушил звон арбалетных катушек. На нейроинтерфейсе появились алые точки. Эфия отметил врагов, что гроздями рябины усыпали крыши домов.

[Грегор, спаси!] – отчаянно крикнула я.

Младшего мы держали неподалёку, в местной конюшне.

[Вражеский залп, поднимаю щиты], – сообщил профессор.

Героически прыгнув, я повалила Норенса на землю. Защитное поле заискрило, изгибаясь под натиском болтов. Второго залпа не последовало, его прервал скрежет когтей по черепице. Дракон, ловко перепрыгивая с крыши на крышу атаковал неприятелей.

Надо бежать! Не отпуская руки юнца, я рванула прочь. Краем глаза я увидела, как Грегор вцепился зубами в одного из убийц и… вырвал шмат плоти, словно надкусил печеньку. Так держать!

– Не сбежишь, ведьма!

Заливая рану на животе густым зельем, из подвала появился командир легиона. Заметив лидера охотников, младший спрыгнул вниз, позволяя своей шкуре искрить под градом арбалетных болтов. В несколько длинных прыжков Грегор приблизился к главарю убийц и протаранил того головой. Оказавшись под зверем, инквизитор ударил ножом, но не оставил на морде младшего и царапины. Чешуя дракона, это тебе не мягкая кожа Алеры. Удар держит.

– Кретины, ведьму бейте, стоит ей сдохнуть – адский зверь исчезнет! – верещал охотник, отмахиваясь от окровавленной пасти. Глупец.

Боли от перегрева я не чувствую, но тело подводит. Получается не бег, а хромое ковыляние. Мы едва преодолели пол квартала, когда на нас вновь обрушились выстрелы. Один, второй, третий… Четвёртый болт, проломив щит, угнездился в груди Норенса. Сын Запада закрыл меня собой. Икнув, он упал ко мне на руки.

Мир перед глазами застыл и это было не ускорение сознания. Моя душа отказывалась вместить столько горя. Сначала Алера, а теперь… моё сердце вот-вот разорвётся. Я ведь просто хотела учиться магии, хотела сидеть на мягком ковре, жадно впитывая знания… Хотела спорить с Энтинусом, а потом смеяться над собственной глупостью… За что мне всё это…?

Аккуратно уложив мальчишку, я встала. Мимо моей щеки пролетел очередной болт. Если уж жизнь меня чему и научила, так это превозмогать.

– Предлагаю сделку! Меняю твою жизнь на жизни своих спутников!

Придавив живот командира массивной лапой, Грегор вцепился ему в предплечье, сминая скрытые под одеждой арбалеты и дробя кости. Жить охотнику оставалось недолго.

[Милый, добрый дракон, придержи злого человека, не отпускай, но и не убивай.]

– С ведьмами сделок не заключаю! – выкрикнул инквизитор, однако подал своим людям знак, чтобы прекратили стрелять.

– Вижу, ты ценишь свою шкуру. Хорошо. К слову сказать: это не чудовище, а химера, Грегор никуда не денется. Если погибну я, ты отправишься в ад следом за мной! Выбирай!

На моём лице расплылась дикая, кровожадная улыбка. Все ценят свои жизни, и отпетые злодеи, и святейшие из праведников.

– Чёрт с тобой! Мне было приказано девчонку поймать, а не с монстром биться!

Дракон убрал лапу с убийцы, но челюсть не разжал. Поверженный инквизитор принялся свободной рукой откупоривать одну склянку за другой.

[Эфия… я больше не могу. Прошу, пожалуйста, выполни мою просьбу: возьми моё тело под контроль и спаси Норенса. Пусть я перегреюсь сверх меры, пусть даже…]

***

Разум Астры канул в забытье и Эфия взял управление на себя. Перегрев не был критичным, всего двадцать семь процентов, но тело девочки было измотано. Два испытания за сутки – это слишком, особенно для ребёнка. Благо в её теле было два «мозга».

Операция по спасению юноши выглядела для иномирного гостя простой, маны ему хватало. Всё зависело от действий инквизиции. Охотники спускались с крыш, плотным кольцом окружая ведьму. Жизнь носительницы была для терминала – абсолютным приоритетом. Если ради Россы ему пришлось бы бросить Норенса, так бы он и поступил. Этот план был запасной для запасного и Эфия собирался им воспользоваться лишь в самом крайнем случае. Оценив все за и против, он склонился над пациентом.

Командир второго легиона тихо стонал. Зелья помогали, но полностью убрать боль им было не под силу. От одной мысли, что творится с рукой, там, в пасти монстра, по его нутру растекался ужас. Ему хотелось поскорее закончить задание, получить награду и напиться в столичном кабаке, обнимая пару красоток. Как ни странно, фантазии, казалось, снимали боль лучше любого эликсира.

Эфия схватился за древко болта и запустил «упрощение». Металл поддался, шипастый наконечник послушно распался на ману. Сердце задето не было и артефакту оставалось только закрыть рану. Терминал перевернул юношу на бок и, положив ему руку на грудь, произнёс сильное исцеляющее заклятье. Под ладонью он почувствовал что-то твёрдое. Этим «чем-то» оказался браслет, тот самый, сплетённый Норенсом ко дню рождения волшебницы. Сознание носительницы встрепенулось, подёрнулось эфирным всполохом. Потакая желанию хозяйки, Эфия убрал браслет в кармашек.

[Милый, хороший дракон, отпусти злого человека и отойди], – копируя голос девочки, произнёс терминал.

Грегор нехотя разжал зубы. Получив свободу, инквизитор тут же отдал приказ и Астру грубо повалили на землю, надев сковывающие магию наручники. Дракон зарычал, грубое обращение с Россой ему не понравилось.

[Тише, добрый зверь, я должна уйти с этими людьми. Останься здесь и помоги Норенсу разыскать меня в будущем], – игнорируя подавление магии добавил Эфия.

– Командир, позвольте обработать ваши раны!

К охотнику, соблюдая почтительную дистанцию с драконом, подбежал маг. Волшебник, приписанный к легиону, был облачён в тёмно-синюю мантию с серебряным кантом. В его задачи входило исцелять, снимать порчу и всячески помогать делу праведному.

– Не сейчас, Орвас, займёшься мной по дороге в Лофос, – убийца оттолкнул чародея. – Несите ведьму в повозку, но осторожно, без резких движений. Не будем сердить её зверушку.

Грегор тяжело дышал, на его щеках играли жвала, а из ноздрей вырывался пар. Вопреки грозному виду в больших глазах дракона отражалась вселенская грусть. Митрия строго-настрого приказала ему слушаться человеческое дитя, но… сейчас он хотел броситься и порвать в клочья злых людей, посмевших обидеть девочку. Окутанный безысходностью зверь протяжно взвыл. Этот вой сумел пронять даже закалённого в боях командира охотников на ведьм.

Эпилог

Гатрос оказался в первом ряду исполненного драмой спектакля. Здесь было всё: ужас, боль, кровь. Главной героиней стала девочка, едва обретшая черты, полагающиеся женщине. Она сражалась за свою жизнь с необоримым врагом. Актёры играли хорошо, но рыцаря не покидало чувство, что всё происходящее – вымысел. Росса изо дня в день, без трав и эликсиров, возвращала людям здоровье. Благородная волшебница, бесплатно работающая в провонявшей лечебнице, не может быть ведьмой. Чутьё подсказывало лекарю: девочку оболгали, прям как его самого когда-то.

В первом акте, убийца, подосланный церковью, без тени жалости поверг банщицу-рабыню. Рыцарь видел, как с девушки слетел берет, как в пылу битвы колыхались мягкие лисьи ушки и вновь не смог поверить своим глазам. Мыслящих химер ведь не бывает… Финалом стал перемазанный кровью инквизитор, покинувший помещение вслед за добычей.

Второй акт лекарю пришлось только слушать, от накала страстей он боялся даже шевельнуться. Гатрос старался не смотреть в тот угол, где лежало тело Алеры. Рыцарю не раз приходилось видеть смерть, но то было в бою. Убийство женщин и детей он считал бесчестным. Если проливать кровь приходится тем, кто и не жил вовсе – миру настал конец.

Сверху раздавались выстрелы и рёв диковинного зверя. Напрягая слух, лекарь пытался разобрать, что именно там происходит, пока… его не привлёк шипящий звук. Тело лисы, исходя белёсым паром, дёрнулось. Банщица встала, её раны затягивались с умопомрачительной скоростью. Не обращая внимания на изгнанника, Алера вышла наружу. Спустя мгновение тишины, показавшееся Гатросу вечностью, девушка вернулась, неся на руках Норенса. За ней вошла покрытая кровью химера.

– Дьявол! Да кто вы такие?! – выкрикнул лекарь, глядя, как Грегор по-кошачьи свернулся в углу комнаты.

Ответить банщица не смогла. В отсутствии Эфии из её рта вылетало лишь «лисье ворчание», однако интонация и глаза, полные слёз, перевода не требовали. Рыцарь побежал запирать входную дверь: стоит хоть одной душе увидеть, что творится под храмом Божьим, его, словно карманного воришку, вздёрнут на первом же столбе.

Сын Запада дышал через раз. Под разорванной рубахой виднелась тонкая розовая кожа. Гатрос осмотрел парня и, убедившись, что жизнь пациента вне опасности, хотел осмотреть Алеру. Академический интерес к строению девушки дополняла похоть, однако лиса, оскалившись, его не подпустила.

– Ну, как знаешь, – пожал плечами лекарь.

Спал Норенс плохо, всхлипывал и кричал. Стараясь успокоить юношу, девушка всю ночь держала его руку, урчала. В царстве кошмаров юноша, раз за разом, видел одну и ту же сцену:

Астру, закованную в наручники, ведут на плаху. Толпа беснуется, ожидая зрелища, а он, поклявшийся служить и защищать, зажатый со всех сторон не может из себя и слова выдавить. Люди скандируют: «Смерть ведьме!». Повинуясь безжалостному топору палача, голова девочки, обрамлённая снопом алых волос, отделяется от тела и катится по эшафоту.

Под утро юношу разбудил шкворчащий храп лекаря. Хлюпающие и чмокающие звуки стали для него спасением. Сын Запада попытался встать, но онемевшее тело отзывалось болью на любое движение. Алера, заметив пробуждение парня, начала жалобно пищать.

– Ух… ну чего ты вопишь с утра пораньше? Прежде ведь нормально говорила… Туго без хозяйки? – проворчал Гатрос.

Лекарь встал и подошёл к Норенсу.

– Ты, пацан, тоже по-нашенски не того?

– Нет, я… воды…

У юноши дико кружилась голова, вся комната ходила ходуном, подташнивало.

– Чего ж вы такого натворили, что за вами ажно легион выслали? – спросил рыцарь, протягивая парню кувшин. – Оспаривать вердикт церкви – дело тухлое, знаю, но я им ни капли не верю. Ваша подружка скорее праведница, чем ведьма, зуб даю.

– В-верно… – сделав несколько больших глотков, произнёс сын Запада. – Её преследуют за Чудеса, думают с нечистым связалась, но это не так…!

Последние слова Норенса поглотил кашель.

– Успокойся, я сам всё видел, больше месяца бок о бок работали. Ляг и не трепыхайся.

– Мы ведь… должны спасти Россу, правильно? – обратился парень к Алере.

– Бесполезно, пацан, как вашу магичку утащили, только писк от банщицы и слышу.

– Значит она уже далеко. Я не слишком понимаю, но вроде Эфия…

– Кто?

– Неважно. Мы спасём Россу.

Опасаясь выдать тайну, юноша благоразумно сменил тему.

– Уверен? Хочешь штурмовать казематы инквизиции с ушастой девкой и зубастым зверем?

– Пускай, – сын Запада уверенно кивнул. – Я всё ещё её должник. Знаю, Росса ждёт.

Имена звучат одинаково на всех языках, поэтому Норенс старался как можно чаще произносить имя девочки. Эта ниточка – последнее, что у них осталось. Настроение парня передалось окружающим. Алера взяла руки юноши в свои и заурчала, а Грегор уверенно фыркнул.

– Хах, отряд самоубийц, ей богу! – рассмеялся Гатрос. – Лады, в стороне оставаться грешно, помогу со сборами.

– Спасибо, – Норенс, как мог, поклонился, лиса повторила за ним.

– Вам спасибо. Столько денег мне заработали, до конца жизни хватит! Эх, заживу!

***

Лекарь принёс из таверны их вещи, а после отправился на рынок. Пока он ходил, члены «отряда самоубийц» начали собираться. Грегор взяв своё седло в зубы, с пылающим взглядом подошёл к Норенсу.

– Хочешь нас подвезти? – спросил юноша.

Седло дракону никогда не нравилось, тем удивительней был его порыв. Зверь настойчиво тыкал им в бедро юноше.

– Спасибо, мы обязательно спасём Россу! – парень решился погладить младшего.

Чёткого плана у Норенса не было. Сначала он хотел обратиться за помощью к Митрии, но это могло спровоцировать конфликт рас. Сыну Запада оставалось рассчитывать только на свои силы и связи в столице.

Когда город уснул и ясное небо усыпали звёзды, юноша привязал к седлу Грегора мешки с припасами, помог Алере взобраться верхом, а сам сел позади. Лиса лучше подходила для управления драконом, у них была особая, звериная связь. В груди парня горел огонь эйфории, к горлу подступал ком. Не каждый день выдаётся салютовать смерти.

– С Богом, герой. Спаси свою принцессу, – Гатрос похлопал Норенса по плечу.

Пустые улицы, утонувшие в тишине, ждали начала их, возможно, последнего путешествия. От вчерашнего побоища не осталось и следа. Чистильщики инквизиции убрали трупы и кровь, чтобы горожане продолжали прозябать в блаженном неведении.

Мощные лапы зверя оттолкнулись от брусчатки. Не ожидая такого ускорения, юноша схватился за талию лисы. Дракон летел галопом меж узких улиц, грохоча когтями по мостовой. Охранники у ворот переполошились, подскочили, выставив вперёд алебарды. Грегор не сбавлял скорости, нёсся прямо на них и… стражники струхнули. Все-таки, столкновение с огромной тушей – это столкновение с огромной тушей. Своя шкура дороже. Вылетев за ворота, зверь, загребая склизкую грязь, скрылся в ближайшей рощице.

[Конец записи]

[Дата: Середина осени 3301 года н.э.]

[Миссия: Рекрутинг выполнен успешно. Назначена миссия – «Мир»]

[Комментарий архивариуса: Моя носительница упёрта и спесива, может оно и к лучшему. Продолжение ищите в архиве «Возмездие»]

[Архивариус: Эфия Дзе]