Текст книги "Арт-Джаз"

Автор книги: Антон Шаффер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

Глава 13

Петька бросил весла и рыбкой ушел воду. На секунду девичьи крики смолкли, но воздуха в легких было мало – гребец выдохся за время гонки – поэтому довольно быстро пришлось выныривать и снова слышать истеричные вопли.

– Да, вытаскивай же ее, вытаскивай! – Петькина подруга стояла посреди лодки, закрыв лицо руками от страха.

– Заткнись!

Петька снова нырнул и почувствовал, что рядом, словно снаряды, в воду вошло еще несколько человек. Это парни с остальных лодок присоединились к нему.

Он снов вынырнул и увидел, что двое ребят уже извлекли Олю из воды. Она жадно хватала ртом воздух, выпучив глаза и тряся руками. Он нырнул снова и долго плавал, вглядываясь в мутноватую воду. Искать ему в ней было нечего. Но остальные все заныривали и заныривали, в тщетных попытках помочь…

Через десять минут все устало забирались в свои лодки. Поиски результатов не дали – Арта найти не удалось.

– Он, он… – молоденькая девочка, приехавшая с одним из Петькиных друзей не могла унять свои руки, которые ходили ходуном, цепляясь за все подряд, но не задерживаясь ни на чем больше секунды. – Он., что…он, он утонул?

Ее плечистый парень, как мог, успокаивал свою подругу, но ничего не помогало. Состояние остальных было не лучше. Кто-то просто сидел и тупо смотрел на воду. Кто-то суетливо закуривал, если в лодке (у девушек) находились сигареты. Все были в шоке. Только что на их глазах утонул Артем Крылов.

Оля сидела в лодке с Петькой и дрожала всем телом.

– Что случилось? – тихо спросила она.

– Сам не понимаю, – Петька отвел взгляд. – Мы уже подплывали почти, как ваша лодка перевернулась. Я даже не понимаю, как это могло произойти? Накренилась, видимо, на один бок – Арт, может, не рассчитал…

Он запнулся. Оля тоже молчала. Ей было странно слышать имя Артема, зная, что он сейчас мертвый лежит на дне где-то под ними.

– Давайте все обратно, – скомандовал Петька. – Надо вызывать милицию или кого там…

– Может еще попробовать поискать? – Неуверенно предложил кто.

– Да уже минут пятнадцать прошло…

Парни взялись за весла, и лодки скорбной процессией поплыли в сторону лодочной станции, на которой вовсю толпился народ. Они еще не знали о трагедии, так как находились на слишком большом расстоянии.

Петька выпрыгнул из лодки, не дожидаясь, пока она пристанет к берегу, и бросился к машине. Остальные испуганно кучковались около озера, в ожидании дальнейших указаний именинника. Как оно обычно и бывает в подобных ситуациях, лидер определился сразу. Не суждено было Петьке стать лидером в гонке, но лидером этих испуганных людей он стал и безо всяких соревнований – такова уж психология людей. Да и идея с гонками принадлежала ему. И в гостях все были тоже именно у него. Одним словом, тысяча причин была для того, чтобы именно он взял ситуацию в свои руки.

– Алё, да, здравствуйте, – сбивчиво заговорил в трубку Строков. – У нас тут несчастье, человек утонул. Адрес?

Петька назвал адрес своего дачного участка: улица Юности, дом 23.

– Хорошо, да. Да. Ждем.

Гости устремили свои взгляды на Строкова, который внешне выглядел совершенно спокойно. Но все знали Петьку – уж кто-кто, а этот никогда не покажет своих истинных чувств.

Рассевшись по машинам, они вернулись на дачу. О продолжении праздника не могло быть и речи – человек погиб. Все разбрелись кто куда. Многие снова начали прикладываться к бутылке – то ли для того, чтобы снять стресс, то ли от безделья.

Те, кто нырял, переоделись в старые Петькины шмотки, которые в избытке валялись в доме.

Но, так или иначе, все говорили об Арте. Имя его витало над дачным участком мрачным призраком утопленника.

Олю уложили на диван, принесли горячего. Она сделал несколько глотков из дымящейся чашки с чаем, поставила ее в сторону и закрыла глаза. Жить больше не хотелось, не то что чай пить… И все же где-то в глубине подсознания что-то не давало ей покоя. На фоне полной индифферентности к окружающему миру, какая-то странная мысль неуловимой черной точкой металась по пустому пространству, заполненного до этого мыслями, планами, жизнью, в конце концов. Ей казалось, что она вот-вот вспомнит что-то, но ей никак не удавалось ухватить суть.

Неожиданно она подумала, что надо позвонить матери Арта. Но от одной этой мысли все у нее внутри похолодело. Нет, она не могла найти в себе силы на подобное. Пусть кто-нибудь другой, кто угодно, но только не она.

Но все же одному человеку она позвонить решила твердо. Оля взяла трубку и набрала номер Короткова. После нескольких гудков он ответил.

– Арт погиб, – выдавила она из себя, не веря в то, что говорит.

Коротков пообещал быть в самые короткие сроки, сказав, что выедет из Москвы, как только они закончат разговор. Оля положила телефон в сумку и снова закрыла глаза. И вдруг из черноты, словно вспышка, в ее сознание ворвался образ. Нет, не образ, а лицо старика. И она вспомнила.

Через полчаса приехала местная милиция. Составила протокол, записала показания. Несколько человек было вывезено на место происшествия. Еще через полчаса приехал Петькин отец, который тут же взял под руку старшего по званию и увел куда-то вглубь дома. Вернулись они минут через десять, и по лицу сотрудника правопорядка Оля сразу поняла, что разговор прошел удачно.

Наконец приехал Коротков. Местные менты встретили его холодно – особенно тот, что заходил в дом со Строковым – старшим. Но московский следователь довольно быстро объяснил им, что погибший был свидетелем по уголовному делу, а потому, хочется подмосковным операм того, или нет, а придется им терпеть его присутствие.

– Оля, давай в машину. – Коротков явно торопился.

Она мигом оказалась в его «Жигулях», и они выехали на место происшествия. Долетели быстро – майор жал на газ так, словно они ехали не по подмосковным колдобинам, а мчались по трассе формулы в Монте-Карло. Олю подбрасывало на кочках, мотало из стороны в сторону, но Коротков лишь изредка подбадривал ее, советуя держаться покрепче.

– Мы куда так спешим-то? – Спросила девушка.

– Надо этих орлов опередить, – пояснил Коротков. – Проследить, чтобы протокол четко был на месте составлен, показания все были каким нужно. А-то, я чувствую, что тут местные ребята шустрые. Да и извлечение тела пропустить нельзя…

Сказав это, он осекся и быстро взглянул на Ольгу. Она не заплакала, как он ожидал. «Молодец девчонка, – отметил про себя майор, – держится». Но здесь Олю словно прорвало:

– Сергей Иванович, вы только не подумайте, что я с ума сошла, что двинулась от всего этого! Нет! Я вам сейчас расскажу… Вы мне должны пообещать, что дослушаете, что не посчитаете меня дурой!..

Коротков насторожился и даже слегка сбавил скорость.

– Обещаю.

– Я знаю, что Арт жив!

Все же сдали у девчонки нервы, с грустью подумал Коротков, но промолчал и лишь понимающе покивал головой, давая понять, что ждет продолжения. А Олю заставлять было не надо:

– Мы ведь доплыли до берега! Понимаете, Сергей Иванович, доплыли! Причалили. Арт сказал мне, чтобы я быстрее нарывала траву и возвращалась…

– Какую еще траву? – Коротков был не в курсе всех подробностей увеселительного мероприятия.

– Обычную! – В сердцах крикнула Оля. – Обычную траву, которую на том берегу отдать надо было! Ну, правило такое… Я выскочила, побежала, но тут все изменилось вокруг… Понимаете?

– Пока не очень, – с легкой иронией ответил следователь, тут же пожалев об этом.

– Ну вот, вы уже смеетесь надо мной! Я так и знала!

Оля обречено повесила голову и тихо заплакала. Но буквально через несколько секунд она вновь воспряла духом. Ей надо было все рассказать.

– Черт с вами, смейтесь, – хлипнула девушка. – Не верьте, но я сама все видела. Своими глазами!

– Ну, допустим, – Коротков решил подыграть, чтобы не усугублять ситуацию. – Так вот, допустим, все изменилось. Что было дальше?

– А дальше мы оказались на берегу вчетвером. Понимаете? За нами ведь еще четыре лодки плыло, да и пансионат на другой стороне озера был прекрасно виден. А тут все исчезло. Только озеро, на том берегу – ничего. И на озере пусто – нет тех четырех лодок. Нет и все! Понимаете!?

Она снова разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Следующие несколько минут Оля не могла остановиться, а когда собралась с духом, продолжила:

– Так вот, я все же вам дорасскажу. В той лодке, где сидел Петька Строков со своей…подружкой, в той лодке оказались какие-то другие люди. Они были очень похожи на Петьку и эту девицу, но вроде как не они совсем. Понимаете? А потом из леса вышел старик.

– Старик? – Коротков чудом лавировал между колдобинами на дороге, стараясь вести все же поосторожнее, чтобы не нервировать лишний раз свою пассажирку, и так слишком много перенесшую за этот день.

– Да. Старик. Петька, ну, то есть не Петька, а тот, похожий на Петьку сказал тогда Арту: а, вот и Арсений Юрьевич пришел…

– Как? Как ты сказала, его звали? – вздрогнул майор.

– Арсений Юрьевич. И он сказал, чтобы меня посадили в лодку и увезли. А Арт остался там, с ним, на берегу…

А потом я очнулась в лодке, а ребята пытались спасти Арта…

Она замолчала, выжидая, как следователь отнесется к ее словам. И к большому Ольгиному удивлению, Коротков не стал сюсюкаться с ней и нести банальщину про переутомление, стресс и все подобное. Вместо этого он повернулся к ней и абсолютно серьезным голосом сказал:

– Оля, все, что ты мне сейчас рассказала должно остаться строго между нами. Возможно, все это лишь плод твоего воображения. Ты тонула, тебе не хватало кислорода, а от недостатка кислорода в мозгу начинают происходить различные процессы, результатом которых являются галлюцинации. Знаешь, говорят, что когда человек умирает, он видит что-то, родственников там, друзей. Или наоборот – чертовщину всякую. Так вот это все от недостатка кислорода происходит – а видит каждый лишь то, что готов увидеть. Или хотел увидеть всю жизнь. Кто-то только и ждал, что после смерти попадет в туннель, в конце которого будет яркий свет. И он видит этот туннель. А кто-то ничего не видит, потому что не верил всю жизнь. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнула Оля. – Но я ведь не ждала всю жизнь увидеть в предсмертную минуту незнакомого старика…

– Не ждала, но вполне возможно, что твое сознание лишь творчески переработало известные аллегории. Лодка, река. Любимый остается на том берегу, а ты вынуждена с живыми плыть обратно…

Это уже было похоже на правду. Коротков и сам отчасти верил в то, что говорит. Но одно его останавливало принять эту версию целиком – человек по имени Арсений.

– Слушай, Ольга, а старик-то красивым был? – внезапно спросил следователь, вспомнив, как его описывала Рогова. По идее это должен был бы быть какой-то неземной красоты старец что ли.

– Что? Старик? Он был страшен.

Машина резко затормозила. Они добрались до озера.

Глава 14

Водолазы работали уже второй час, а результат оставался нулевым. Три человека в черных прорезиненных костюмах, в масках и с аквалангами ныряли в квадрате, который указал Петька и еще несколько свидетелей трагедии.

– Все дно здесь вдоль и поперек уже осмотрели, – сказал один из них начальнику из МЧС – пухленькому мужичку в синей спецовке с логотипом ведомства. – Здесь никого точно нет. Только рыбы. Да и тех давно распугали.

– Ты, Миша, нашел время острить. – Мужичок с упреком посмотрел на водолаза. – Нет, значит плохо ищите. Ты видишь, сколько народа подтверждает, что все случилось именно здесь. Расширяйте зону поиска – он мог еще бултыхаться, проплыть метров пять, а потом только отключиться окончательно.

Водолаз Миша снова надел очки, воткнул в рот кислородную трубку и погрузился в воду, помахав начальнику на прощание рукой.

Вечерело. На улице становилось все холоднее. Коротков заботливо накинул Оле на плечи ветровку, которая очень кстати оказалась в багажнике его автомобиля. Они стояли и наблюдали за работой спасателей. Коротков часто курил, а Оля пила чай из термоса, который привезли ребята с дачи. Сами они почти все уже разъехались по домам, оставив милиции свои координаты. На берегу стоял лишь Петька, да какой-то его дружок, которого Оля до этого никогда не видела.

– Нет его там, – тихо сказала она, после того, как водолазы в очередной раз вынырнули с пустыми руками. – И не было.

– Не торопи события, – ответил Коротков, выпуская изо рта колечки дыма. – Озеро большое. Родники внизу бьют. Тело могло отнести. Всякое бывает.

Они прождали еще час, по истечении которого пухленький начальник официально объявил, что поиски прекращены.

– Ребят, мы все озеро облазить не можем. И так три раза зону поиска расширяли. Ну, нет там никого. Если все там и произошло, то можете считать это чудом – человек утонул, а вроде как на самом деле исчез. – Толстяк развел руками. – Слушайте, а может он пошутить так решил, а? Сам выбрался на том берегу, а теперь сидит и смеется, как мы тут горбатимся, труп его хладный ищем? А?

– Не говорите глупостей, – ответила ему Оля.

– Почему же глупости-то? – Обиделся эмчээсник. – Всякое может быть. Я уж насмотрелся.

Сказав это, он попрощался с милиционерами и, забрав своих ребят, уехал.

– Ну, и как это понимать? – Уставились подмосковные сыщики на Петра с Ольгой.

Но те молчали.

– Вот что, – подытожил старший в группе. – Если тело на дне, оно рано или поздно всплывет. Если не всплывет, будем ждать, пока потерпевший не объявится. По истечению отведенного законом срока признаем пропавшим без вести. Иных путей не вижу.

Звучало все логично. Да и что можно было еще сделать? На месте поработали профессионалы из двух силовых структур – они-то уж знали, что говорили.

– Родственникам сообщили уже? – поинтересовался местный опер.

– Нет еще, – сухо ответила Оля.

– Ну, так самое время.

Он еще что-то пометил в своем блокноте, с которым не расставался ни на секунду, а потом, простившись со всеми, отбыл с места происшествия.

У озера остались Оля с Коротковым, да Петька с папашей и дружком.

– Вот вам и день рождения… – смущенно сказал Строков – старший. – Повеселились… Надо бы матери его позвонить…

– Надо бы, – жестко сказал Коротков. – Ваш сын не желает это сделать? Петька опустил глаза и промолчал. Но его родитель молчать не стал:

– Не стыдно вам, товарищ следователь? Парень натерпелся столько… Да еще и в свой день рождения – теперь ведь на всю жизнь травма! А вы вот так…

– Ладно, простите, – извинился, усмехнувшись про себя, Коротков. – Я все сделаю сам. Думаю, пора и нам отсюда выдвигаться. Пока здесь больше делать нечего.

Они попрощались и разошлись по машинам.

Уже открывая дверцу «Жигулей», Оля обернулась, чтобы бросить последний взгляд на водную гладь странного пристанища души любимого. Головой она уже осознала и приняла страшную правду, хотя и не понимала, в чем она заключается – куда все же делся Арт? Но ведь Сергей Иванович все четко разложил по полочкам. Да, скорее всего она просто пережила ту самую гипоксию, от которой у нее начались ведения. Значит, Арт мертв.

Но то она понимала сознанием, а вот сердце верить во все произошедшее отказывалось.

Озеро было спокойно и величественно в тот предзакатный час. Сумерки уже опускались над его слегка дрожащим зеркалом, но солнце еще не начало свое сошествие с неба, лишь потемнев, превратившись из ярко желтого в оранжевое. Оля почему-то вспомнила, что озеро Сенеж и озером, по сути-то не является. А скорее водохранилищем. Появилось-то оно не так давно по историческим меркам – всего-то в тысяча восемьсот двадцать шестом году, когда канал строили между двумя подмосковными реками – Сестрой и Истрой. А Арт озера не любил всегда – говорил, что вода в них мертвая. Вот другое дело реки – их он обожал. И вот, пожалуйста. Мертвая вода, хоть и не настоящая, но поглотила его и сделала самого мертвым.

Но куда более символичным Оле показался тот факт, что канал-то рыли для того, чтобы по нему с Волги доставлять камень для строительства Храма Христа Спасителя! А ведь это был следующий после Яузского бульвара, теперь уже не выполнимый заказ, который Арт получил через свою мать…

Как странно, размышляла девушка, как же все странно устроено… Ненастоящее озеро. Ненастоящий храм. Все ненастоящее.

Из раздумий ее выдернул Коротков.

– Садись, пора ехать. У нас впереди трудный разговор с его матерью.

Уже подъезжая к Москве они снова заговорили. Первым молчание прервал следователь, который все время до этого напряженно размышлял о сути происходящего. Такого в его практике еще никогда не было. Слышал он, конечно, про всякую чертовщину, про гипноз и прочие опаивания и заговаривания, но на поверку-то все оказывалось чистой воды фальсификацией. Но здесь он сам столкнулся с чем-то необъяснимым.

Больше всего Короткова волновало совпадение имен в его бессознательном видении и Ольгином безкислородном бреду. Арсений. Именно он забрал тогда Рогову. То есть ту даму с бульвара, которая назвалась Роговой. Настоящая же Рогова пропала без вести два года назад… Какая-то логика во всем этом прослеживалась. Возможно, продолжал свой внутренний монолог майор, этот Арсений действительно забрал ту реальную Рогову. Ее посчитали пропавшей без вести. Теперь он забрал Артема Крылова – его тоже просто спишут в утиль, если тело не найдется. Секта? Вербует сторонников? Может, парня чем-то запугали и в нужный момент Арсений появился на сцене, чтобы увести его за собой. Но стоп! Стоп. Это же все произошло в сознании Ольги! В реальности же все видели, что лодка перевернулась, и Крылов пошел ко дну, так как не умел плавать. И его знакомство с Роговой – тоже произошло далеко не в реальной жизни…

Коротков окончательно путался. Единственное, что он уяснил для себя, это то, что надо четко выстраивать две версии – ту, что есть в жизни, и ту, что есть плод их коллективной фантазии. Может, именно этот синтез и выведет к верному ответу.

– Оль, ты мать-то его хорошо знаешь? Как думаешь, какая реакция будет?

– Ну что за вопросы? – Слово «идиотские» Оля решила произнести про себя. – Как мать может отреагировать на такое, по-вашему?

– Ну, – замялся Коротков. – Матери разные бывают…

– У него мать самая обычная. Интеллигентная тихая женщина, для которой сын был на этом свете всем. И даже больше. Я вообще не представляю, как мы ей скажем, что Артем…

За окном начали мелькать московские окраины. В вечернем полумраке остовы домов выглядели как скалы с усеченными вершинами. Почти во всех окнах уже горел свет – москвичи готовились к новой трудовой неделе. Они встали в пробке – Ленинградка в воскресный вечер всегда стоит. Все возвращались со своих дачных участков и теперь спешили как можно скорее оказаться дома.

– Теперь будем черт знает сколько ползти, – недовольно констатировал Коротков.

– Ладно, есть время продумать беседу…

И они снова замолчали. Да так молча и ехали до самого Казарменного. Припарковавшись напротив продуктового магазина, Коротков выключил двигатель, но выходить из машины не спешил.

– Ты можешь остаться здесь, – наконец сказал он, глядя Оле прямо в глаза. – Тебе совсем не обязательно все это видеть. Поверь – это страшно. Я знаю, что говорю.

– Я пойду, – уверенно ответила девушка.

– Как знаешь.

На третий этаж поднимались целую вечность. Высокие оббитые по краям ступени казались просто огромными. Да они и были не маленькими. Но сейчас каждый шаг по ним был для обоих путем на Голгофу. Оказавшись перед дверью, Коротков без лишних примедлений вдавил черный круг звонка. За дверью послышались торопливые шаги, и женский голос спросил:

– Кто там?

– Светлана Евгеньевна, это Оля, – неожиданно хриплым голосом, готовым в любой момент сорваться, сказала Ольга.

– Оленька! – дверь распахнулась, и мать Арта с довольной улыбкой появилась на пороге. – А где Артемка? Ты что же, без него вернулась?

Только здесь она заметила, что Оля пришла ни одна. Невысокий мужчина лет сорока пяти, с щетиной и уставшими глазами, стоял рядом с подружкой ее сына. Светлана Евгеньевна перевела взгляд на Олю, потом снова посмотрела на ее спутника и бесцветным голосом прошептала:

– Что случилось?

– Светлана Евгеньевна, – вступил в разговор Коротков. – Я представлюсь. Меня зовут Сергей Иванович Коротков – я следователь из ваше Басманного ОВД, занимаюсь делом, в котором свидетелем проходит ваш сын…

– Мне все равно кто вы, – все тем же ровным, ничего не выражающим тоном повторила мать Арта. – Я спрашиваю вас: что случилось?

Коротков собрал волю в кулак и сказал:

– Светлана Евгеньевна, ваш сын Артем мертв.

– Нет… – только и прошептала в ответ вмиг поседевшая женщина.

Коротков еле успел поймать ее – Светлана Евгеньевна потеряла сознание.

– В «скорую» звони! – сориентировался майор. – Давай, живее. Тут похоже простым обмороком дело не обойдется.

Коротков оказался прав. Приехавшая через десять минут бригада зафиксировала сердечный приступ, с подозрением на инфаркт.

– Не выдержало у старухи сердце, – почесал голову врач. – Постараемся до больницы довести, но шансов мало.

Слово «старуха» резануло Оле уши. Но, глядя на мать Арта в тот момент, она видела перед собой именно старуху – почерневшую, седую, неподвижную, со сползающей изо рта слюной.

А ведь всего пятнадцать минут назад она была цветущей сорокапятилетней женщиной – обворожительной и моложавой…

Не приведи бог потерять своих детей, подумала про себя Оля и разрыдалась в голос.