Текст книги "Хранители Порядка (СИ)"

Автор книги: Антон Бердников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Месэр Аархин, рад встречи!

– И мы тоже. Что с городом?

– Крупный отряд хаоситов атаковал деревню неподалеку от Грелимарая. Наместник и Совет Тибора отправили войско, чтобы выбить их,– ответил храмовник.– Стражу выставили на стены в утроенном количестве для подстраховки.

– Хорошо,– одобрил я действия более опытных людей.– Мне нужен Мийэн Заурбанз.

– Смотритель еще не приходил, мы можем послать за ним человека.

– Предлагаю обсудить это на берегу.

В порту нас ожидал вооруженный отряд. Меня были рады видеть, еще бы! Прибыл сам последний Хранитель Порядка в Энхоре, как раз вовремя. Только я ощущал тревогу, ведь едва выжив после аудиенции у Великого Саусесана, я снова угодил в опасность. Из огня да в полымя, иначе не скажешь. А вдруг меня сейчас попросят присоединиться к войску Грелимарая? Отказать я не имею права, но и рисковать я не имел ни малейшего желания, по крайней мере, сейчас. Екунек был счастлив ступить на твердую землю, он даже как-то сразу перестал походить на тяжелого больного. А ведь я собирался отправить беднягу сразу обратно на остров. Пусть лучше тут отдохнет от передвижения по морю.

– Аархин! Давно не виделись.– Ко мне шагали двое пожилых мужчин в белых одеяниях, они не были вооружены. Рукава их сутан усеивали звезды Порядка. Так, теперь бы не опростоволоситься. Эти старички-храмовники знали Маггорайхена лично, а я не понятия не имел даже, как их зовут. Первый обладал внушительным животом, который поспорил бы с пузом капитана гугутикары за звание самого объемистого. Второй наоборот, судя по всему, не доедал. Тонкий и толстый, прямо как у Антона Павловича Чехова. Я решил, что про себя так и буду их звать.

– Давно,– согласился я,– от того встреча и гораздо приятней. Если бы не обстоятельства.

– Верно,– кивнул Тонкий.– Хозяин гугутикары рассказал нам о то, что случилось на острове. Последствия сильны?

– Порядок хранил меня, я ограничен в манипуляциях с энергией, но восстановление не займет и месяца.– Я лукавил, но пусть эти служители Тибора считают, что их защитник уверен в себе и скоро вернется к потерянным силам.

– Совет соберется сегодня в полдень,– взял слово Толстый,– полагаю, ты будешь говорить?

– Да, конечно. Гонец из Шантайза уже был?

– Гонец? Нет, пока ничего, там тоже проблемы?

– Не там. В Тримашлонапе сбежала Хашайя Черная.– Я понизил голос так, чтобы меня слышали лишь маги. Я не собирался сеять панику среди стражников.

– Сбежала?!– храмовники переглянулись. Выходит, что даже с задержкой из-за козней повелителя Хаоса, я доставил эту тревожную новость раньше, чем шантайзские члены партии Порядка.

– Пока я не понимаю, каким образом ей это удалось. Она обессилена, поэтому пока угрозы не представляет, но хаоситы почему-то начали действовать.

– Ты,– Тонкий позвал мечника, стоявшего справа от нас.– Срочно в Храм. Сообщи, что прибыл Аархин Маггорайхен, и что из Белой пирамиды на свободу вырвалась Хашайя из рода Чеенув. Об этом никому, только Храму.

– Слушаюсь!

Солдат побежал в город, неся тяжелую весть. Не прошло и минуты после того, как он затерялся в проходе между высокими каменными зданиями, как где-то в другом конце города громыхнуло. Воины на стене зашевелились, всматриваясь вдаль. Это что еще такое? Я бы подумал, что взорвалась бомба, но в Энхоре не изобрели порох, по крайней мере, пока. Опять магия?

– Сохрани нас Порядок!– воскликнул худой храмовник.– Похоже, хаоситы ударили с восточной части.

– Неужели использовали шщиху?– его товарищ произнес очередное незнакомое слово. Может быть, это название потока или з'уархтила, почем мне знать.– Проклятые хаоситы! Жаль приказ нельзя нарушить, придется ждать.

– Оставайся с нами,– предложил мне Толстый. Я бы с удовольствием посидел тут в порту, в окружении людей, способных меня защитить, но чем быстрее я свяжусь с Мийэном Заурбанзом, тем лучше для всех. Если друг Маггорайхена не явится в течение десяти минут, я попрошу сопроводить меня к нему домой. Хотя как я пойму, что прошло десять минут? Часы, подаренные Мариной, лежали на столе дома. Ладно, как-нибудь да сориентируюсь.

Напряжение среди людей теперь чувствовалось, словно нечто осязаемое. Воины крепко сжимали оружие, казалось, они готовы отразить любую внезапную атаку. Молодой солдат принес поднос, на котором дымились четыре кружки. Я взял одну, другие достались Екунеку и Тонкому с Толстым. Пригубив горячий напиток, я чуть не закричал от удивления. Это был кофе! Ну не совсем кофе, конечно, вкус немного отличался, но сходство было поразительное.

– Превосходно!– сказал я, делая второй глоток.

– Да,– согласился Тонкий,– фукера нас взбодрит, хотя мне думается, что сейчас никто из нас не хочет спать.

Значит, фукера. Что же, вернусь домой, буду в кафе требовать чашку фукеры, пусть разбираются, что я имею в виду. Пока мы потягивали терпкий напиток, меня никто не донимал расспросами. Легкий ветер обдувал нас, и на секунду мне показалось, что вокруг нет готовых к бою солдат. Чувство безмятежности обволокло меня, а плеск близких волн ласкал слух. Затем до наших ушей донесся грохот второго взрыва. Порядок, да что же происходит?

– Это центральный квартал, похоже,– произнес Толстый.

– Быть не может, как они проникли в город?– Тонкий занервничал.– Неужели прорвались с востока?

– Даже если стражники погибли, и хаоситы прорвались, они бы не успели добраться до Темницы за такое время.

– А что с Темницей?– я, естественно, не понимал, о чем шла речь, но молчать бесконечно не мог. Должен же единственный живой Хранитель Порядка интересоваться происходящим.

– Вся эта ситуация, как мы думаем, связана с пойманным предводителем хаоситов. Он и его сообщники уже несколько дней ожидают суда. Мийэн как раз предположил, что его попытаются освободить,– пояснил толстый храмовник. Он посмотрел на меня, добавив:

– Аархин, тебе решать, что делать. Мы можем отправиться к Жгералиху на подмогу, либо дальше сидеть здесь без дела.

Замечательно, не успел я насладиться вкусным кофейком, как мне на плечи взвалили тяжелейшую задачу. Я прекрасно знал, что настоящий н'шаст приказал бы храмовникам продолжать контроль порта, а сам бы бросился к Темнице. Но Дмитрий Ладыженский даже не ведал, где она находится. Он то и Грелимарай пока не видел, не считать же городом вот эту акваторию, здания складов и прилегающие участки крепостной стены. Придется импровизировать. Я допил фукеру, опустил кружку по ноги и сказал:

– Будьте здесь, возможно, это лишь их заклятья, а удар они нанесут с моря. Я к Темнице.

– Один?– в этом слове Тонкого прозвучало возражение.– Без силы, ты рискуешь.

– Знаю, но сколько раз я уже рисковал за триста лет? Чой-хуа вполне заменит мне энергию.

– Тогда возьми пару солдат, пусть прикрывают тылы, если что.

От этого предложения я благоразумно не отказался. Нам выдали капитов, и я вместе с двумя стражниками покинул порт. Екунек, судя по его взгляду, хотел предложить свою помощь, но я бы в любом случае ему отказал. Парня слишком измотала морская болезнь, вряд ли бы в бою от него сейчас вышел толк. Ха, а сам я вообще не был готов сражаться. Передряги, случившиеся со мной после плавания на гугутикаре, притупили впечатление от гибели Црагыыла, виновником которой был я. Теперь же дело летело к очередному столкновению с врагом, а запасного з'уархтила в моем кармане не лежало. С каждой минутой приближался момент, когда мне придется задействовать Йенталстуакрахт. То есть кого-то убить или умереть самому.

Я позволил воинам скакать чуть впереди, чтобы они сами привели меня к Темнице. Я понял, что это была городская тюрьма то ли для хаоситов, то ли для всех преступников вообще. Мы проезжали по Грелимарая, а у меня пропало всякое желание осматривать его. Улицы действительно здесь были не земляными, дома попадались сплошь из камня, да к тому же одноэтажных почти не встречалось. Наконец, мы выехали на площадь. И я почувствовал, что покрываюсь мурашками. Я никогда в жизни не видел столько мертвых. Тела хаотично лежали в лужах крови, некоторые обгорели. Я кое-как сдержал рвотные позывы. Твою мать, война – это точно не моя стихия. Глядеть военное кино по телику и лицезреть последствия бойни по-настоящему – вещи, которые нельзя сравнить. Чуть впереди дымилось строение, видимо, в порту мы и слышали, как оно взорвалось.

– Проклятые хаоситы!– воскликнул один из моих провожатых. Его глаза метались по трупам. У разрушенной Темницы стоял человек. Мы направили капитов к нему, на ходу обнажив оружие. Но это был не хаосит.

– Аархин, слава Порядку!– сказал он. Это был парень примерно моего возраста с волосами песочного цвета. Его окровавленная одежда свидетельствовала, что он принимал участие в битве, да к тому же получил ранение – его рука висела безвольно. У ног парня лежал мужчина преклонных лет. Я поначалу подумал, что он мертв, но заметил, что его грудь вздымается.

– Что здесь произошло?– спросил я, ловко спрыгивая со страшилища.

– Хаоситы все тонко спланировали. Они внутри, пытаются вытащить своего предводителя. Там еще наши люди и Мийэн.

– Мийэн? – вот это совпадение. Я почти благодарил судьбу, что она свела нас с человеком, которого я желал видеть больше всего в Энхоре.

– Да, мы расстались у колодца на второй уровень камер, он отправил меня обратно наружу, а сам остался. Остался, чтобы остановить н'уданов.

– То есть как н'уданов?!– я опешил, но сразу взял себя в руки, Хранитель Порядка воспринял бы эту весть не так эмоционально.– Я знаю, что сбежала Хашайя, кто второй?

– Энкрич Долговязая Смерть,– ответил парень. Маггорайхен упоминал это имя, но что толку? Я ожидал встретить только одного н'удана и не так скоро. Что я смогу сделать с двумя прислужниками Великого Саусесана? Я надеялся, что Мийэн Заурбанз уже справился хотя бы с кем-то из них. Не говоря ни слова более, я бросился внутрь Темницы. Я мчался среди покореженных стен и колонн, словно меня подгоняла чужая воля. В голове было пусто, я не осознавал, что уже спускаюсь по винтовой лестнице вниз. Пот выступил на спине, и это я почти не замечал. Спустя минуту я выбежал на площадку с колоннами и увидел двух людей. Первый был мужчина лет сорока пяти, он застыл, едва я показался из коридора. Второй – вылитый Кощей Бессмертный, стоял ко мне боком. По его ноге струилась алая кровь. Он обернулся в мою сторону, а через миг поднял руку, на которой сверкал перстень. Я застыл, словно меня заколдовали, лихорадочно соображая, что делать. А потом случилось сразу несколько вещей, природу которых составляла магия. Перстень Энкрича вспыхнул и в меня полетел небольшой пламенный шар. Вместо того чтобы использовать Йенталстуакрахт и отразить этот фаербол, как учил меня Аархин, я просто зажмурился. Но огонь не ударил по мне, меня внезапно охватило странное чувство, что все мое тело сжимается, словно пружина, а затем я перестал ощущать под ногами твердую поверхность. Я открыл глаза и обомлел. Я уже находился не у входа, а на том месте, где стоял первый человек. Он же оказался там, где секунду назад я был истуканом, и заклятие н'удана угодило прямо в него. Пламя будто вонзилось ему в грудь, одежда вспыхнула. Мужчину отбросило в сторону, при этом он не издал ни звука. Огонь быстро погас, но человек уже не шевелился. О Порядок! Только не говорите мне, что я только что видел смерть Мийэна Заурбанза. Только не говорите. Я готов был кричать. Кричать и рыдать, ибо все мои надежды исчезли, как исчезают надписи на песке, когда на них набегают волны. Я остался один на один с высоким хаоситом. Даже с расстояния в несколько шагов, я видел, как горят его глаза, как злоба, переполняющая его, поддерживает этот пожар гнева.

– Я ждал сто шесть лет, чтобы лишить это тело силы,– произнес долговязый, слегка покачивая изогнутым клинком.– Но, к сожалению, оно отныне не принадлежит Аархину Маггорайхену.

– Что с того?– спросил я, чувствуя, что ни страха, ни слабости во мне не осталось. Только внутреннее равновесие. Теперь я должен сам справиться с этим страшным врагом.

– Кто бы ты ни был, я сильнее. Тебе известно, кто я? Можешь не говорить. Я Энкрич, долговязая смерть! Самый преданный н'удан Великого Саусесана.

– Н'удан? Когда-то да, а сейчас ты лишь человек, энергия которого требует восстановления. Я не боюсь тебя.

– Не боишься?– Энкрич сделал шаг по направлению ко мне. Нога, которую, скорее всего, ранил Мийэн, у него плохо работала. Это уже давало кое-какую надежду, что я выдержу противостояние. А там, может, и храмовники поспеют.

– Нет, я ничего не боюсь,– соврал я, стараясь придать голосу силу.

– Кто ты, чужак? Как завладел телом н'шаста?

– Этого ты никогда не узнаешь.

– Ты Равновесие?

– Нет.– О чем он толкует, какое равновесие?

– Я не могу обнаружить твою силу.– Убийца приблизился еще на три шага.– Ты не владеешь способностью касаться энергии. Кто ты?

– Пришелец из другого мира.

– Так значит, путешествия возможны!

– О да, только тебе такое не светит, каланча ты недоделанная.

– Я выпущу твои кишки и без потоков магии, чужак. Ты будешь молить о пощаде, но я не соизволю прекратить твои мучения.

– Тогда начнем.– Я занял оборонную стойку, предоставляя Энкричу сделать дебютный ход. Слуга Хаоса бросился на меня, и я поразился, с какой прытью этот тощий ублюдок двигается даже с раненой ногой. Если бы не уроки Аархина, н'удан не потратил бы много времени на мое устранение. Я отразил атаку Энкрича, чуть отступил и нанес ему удар в правый бок. Хаосит подставил саблю, но он не знал, что в эту же секунду я ощутил, как энергия вновь побежала от моего плеча к мечу. Чой-хуа не подвело – клинок н'удана словно живой выскочил из его руки. Я замешкался, понимая, что сейчас должен проткнуть сталью человека, поэтому Энкрич успел отскочить в сторону. Он упал неудачно, ударился окровавленной ногой об пол, но почти сразу вновь воспользовался перстнем. На этот раз я нашел силы подставить Йенталстуакрахт, огненный снаряд ударился в меч и лопнул, словно был обыкновенным воздушным шариком. Мой противник уже поднялся на ноги, я атаковал сверху, но он с легкостью отбил удар. Чтобы Энкрич вновь не активировал з'уархтил, я начал держаться ближе к нему. Он должен был понимать, что магическое пламя заденет и его. Каким-то чудом мне удалось легко задеть предплечье Энкрича, и он отступил. Я быстро отбежал к ближайшей колонне и встал так, что в любой момент мог спрятаться за нее. Нужно было передохнуть. Но мне помешали новые гости. Из колодца показались люди, интуиция подсказала, что это не храмовники. Среди них я увидел черноволосую женщину, на руке которой светился такой же перстень, как и у Энкрича. А вот и Хашайя из рода как ее там. Мы все замерли, словно решили сыграть в 'Море волнуется раз'. Краем глаза я заметил, что Мийэн пошевелился, хотя я уже смирился с его гибелью. Он что-то в воздухе рисовал рукой. Плетет поток? Дальнейшие события подтвердили мою догадку. Появившиеся хаоситы дружно атаковали меня энергией, без слов и лишний телодвижений. Но напрасно – меня уже окружал невидимый щит, который принял в себя молнии и очередной фаербол. Все произошло очень быстро, поэтому они не обнаружили, что поток силы сформировал не я. Хашайя крикнула:

– Уходим, Энкрич, мы итак слишком задержались!

Хаоситы бегом пересекли зал, не спуская с меня глаз, но что я мог им противопоставить? Они скрылись в коридоре. Долговязая смерть сплюнул и захромал к выходу.

– Мы еще встретимся,– прошипел он. Я не знаю, какой черт меня дернул, но я громко бросил ему в тощую спину:

– Трус!

Энкрич обернулся и плавно поднял руку. З'уархтил исторг из себя огненный шар, но на этот раз я был готов полностью. Йенталстуакрахт не просто поглотил энергию, из которой соткался фаербол. Резким поворотом клинка, я отправил его прямо в н'удана. Энкрич не успел и рта открыть. Шар пламени ударил его в голову, и она взорвалась. Тело верного слуги Великого Саусесана рухнуло безжизненной кучей. Е-мое, я только что убил древнего мага его же оружием.

Я быстро подбежал к лежащему Мийэну Заурбанзу. Его состояние было критическим – одежда почти вся сгорела, кожа обуглилась, мои ноздри вдыхали запах его сгоревший плоти. Однако друг последнего н'шаста Энхора смог поднять веки. Его поврежденные огнем губы разлепились, и он тихо произнес:

– Дети с Фульмером, Эвтей знает, где они. Обучи их и спаси наш мир.

– Обязательно, друг, обязательно,– сказал я ему в ответ, но Мийэн уже не слышал. Я присел рядом и закрыл глаза человека, дважды сохранившего мне жизнь.

Хашайя

Они сидели в просторном кабинете, стены которого занимали картины горных пейзажей. Хашайя успела пробежаться глазами по ним всем, отметив невероятную работу художников. Казалось, что эти произведения искусства вышли не из-под человеческих рук, а сама энергия каким-то неведомым образом запечатлела скалы, до того изображения выглядели правдоподобными. Среди нарисованных возвышенностей было легко найти и Нагарские горы, обиталище служителей Порядка, и далекие северные хребты Джийятской империи, и знаменитый потухший вулкан в юго-западной части Домридинши. Наместник Тримашлонапа Тхеонир Октарэгон не скупился на украшения места, где располагалась ставка хаоситов. Он старался угодить тем, с кем уже долгое время состоял в тайном союзе, поэтому казна города обеспечивала врагов города. Знали бы храмовники, куда утекают эти деньги! Но Тхеонир не был глупцом, прежде он тратил собственные средства, пока в итоге не выработал идеальную схему финансирования.

Замок стоял в четырех часах пути от Тримашлонапа среди утесов, острыми клыками целящих в небеса, и считался заброшенным и непригодным для жилья. Сто шесть лет назад хаоситы захватили это место, и при отступлении кто-то из н'уданов отравил здание ядовитым потоком. Спустя полвека заклинание рассеялось само, но в крепости больше не нуждались. И Наместник, два десятилетия назад решивший присоединиться к истинной стороне вечной войны, предложил на секретном собрании организовать тут штаб, взяв все расходы на себя. Так он хотел выслужиться перед Великим Саусесаном, и Хашайя его не осуждала. Каждый выбирает путь по душе. Замок со стороны по-прежнему выглядел полной развалиной: трещины в стенах, одна обвалившаяся башня, рухнувший подвесной мост, под остатками которого бежала тонкая река. Но таким он представал только для непосвященных в тайну. Мощные потоки, сформированные самыми сильными магами из числа хаоситов, оплетали стены, пряча от посторонних глаз истинный вид крепости. Несколько десятков человек было принесено в жертву ради такой мощи. Даже сам Аархин Маггорайхен не сразу бы разгадал обман. Но слава Хаосу, он никогда не проявлял внимания к этому месту, да и зачем? По всему Энхору полно покинутых замков и храмов; любой из них мог стать прибежищем его противников.

Хашайя удобно расположилась в мягком кресле с широкими подлокотниками. Она бы с удовольствием сейчас поспала часов десять, но ей, наконец, предстояло узнать, в чем ценность спасенного хаосита, поэтому сон мог подождать. За время побега Шайя так и не разглядела в Тульгарне что-то особенное. Рослый, крепкий мужчина с длинными волосами, наверняка умный, раз находился в числе предводителей хаоситов. В чем его важность?

Напротив Хашайи на софе, оббитой дорогой кожей, сидели рядом Ритайлина и сам Тхеонир Октарэгон. Наместник что-то рассказывал бывшему н'шасту, но его Шайя не слушала. Лизоблюд, он и есть лизоблюд, пусть и очень полезный. Хашайя ждала момента, когда к их маленькому собранию присоединится Тульгарн, а ее терпение уже заканчивалось. Хаосит принимал ванну, чтобы смыть с себя следы пребывания в грелимарайской Темнице.

Прошло около двух часов с того времени, как они вырвались из города. Ритайлина перенесла с собой только Хашайю и Тульгарна, предоставив прочим выжившим и освобожденным выбираться за стены самостоятельно, хотя вполне могла взять кого-нибудь вместо Энкрича. Тощий ублюдок погиб, не успев даже восстановить утраченные силы. Шайя не жалела, что так случилось, Долговязая смерть сам виноват. Он всегда лез на рожон, слишком верил в себя и свою значимость для Повелителя. Она сама едва не лишилась жизни, последовав за ним в тесные коридоры Темницы, а ведь Рита предупреждала, что рисковать не стоит. В итоге, Шайя приказала двум хаоситам сторожить вход, и присоединилась к отряду, вгрызающемуся внутрь тюрьмы. Потоки несколько раз пролетали мимо Хашайи в опасной близости, причем не только созданные энергией храмовников, но и сотворенные хаоситами. В Темнице было слишком мало места для маневров. Однако они пробились до конца, оставляя позади множество бездыханных тел. Энкрич решил задержаться на предпоследнем уровне на случай, если подоспеет подмога из Храма Тибора. И там он встретился с тем, кого никто не ожидал увидеть. Аархин Маггорайхен, точнее тот, кто владел его телом, волею судьбы оказался там же, где они с кровью шли через врагов. Хашайя уже через секунду была уверена, что перед ней не ее наставник. Настоящий Аархин посмотрел бы только на Шайю, не удостоив ее спутников вниманием. Таинственный незнакомец не атаковал их и даже позволил хаоситам сплести потоки, но сразу же выставил превосходную защиту. Силы нескольких магов не коснулись его. Хашайя не почувствовала его ауры, словно он не был способен управлять энергией. Но голову Энкрича неизвестный уничтожил быстро; Шайя успела пронаблюдать это, убегая по коридору. Лишь один вопрос мучил ее до сих пор: почему тот человек позволил им уйти? Эта короткая встреча с ним не прояснила ровным счетом ничего.

Ритайлина ожидала их в условленном месте. Зеленоглазая зачерпнула силы и отправила в рассветные небеса сигнал для тех хаоситов, что заняли деревню. Огромный символ Хаоса черным цветком расцвел над Грелимараем. А затем они втроем переместились сюда, в забытый всеми замок.

Дверь в кабинет отворилась, но это был лишь слуга, молодой парень. Проклятье, этот Тульгарн там кожу с себя пытается смыть? И часа достаточно, чтобы привести себя в порядок. Хашайя начинала злиться. Каким бы ценным не был этот хаосит, кто он такой, чтобы заставлять н'уданов томиться в ожидании? Слуга подошел к Тхеониру и что-то прошептал ему на ухо. Лицо Наместника нахмурилось, он жестом велел юноше уйти и принялся разглаживать свои рыжие усы. Тхеониру было за пятьдесят, голова уже полысела, поэтому за усами он тщательно ухаживал. Теперь же он теребил их так, что через минуту они могли превратиться в пару тонких волосков. Какая весть его взволновала? Тульгарн захлебнулся? Наместник, наконец, оставил усы в покое, но ничего не сказал. Ритайлина тоже заметила беспокойство Тхеонира.

– Что-то не так, месэр Октарэгон?– спросила Рита.

– Есть проблемы, уважаемые.– Голос Наместника совсем не подходил ему. Скорее таким бы обладал прославленный воин, а не этот лысый лизоблюд.– Но Тульгарн тоже должен знать. А вот и он!

Хаосит возвышался в дверях. Он слегка улыбнулся и направился к свободному стулу без спинки, который находился возле стеклянного столика. Тульгарн опустился на сиденье и закинул ногу на ногу.

– Прошу простить за задержку,– произнес он.– Но в Темнице было не до мытья. Я столкнулся со слугой сейчас в коридоре. Что-то важное?

– Да, как раз собирались обсудить.

– Слушаем вас, Тхеонир.

– Из Грелимарая прибыл гонец с сообщением от Наместника Грелимарая и храмовников.

– Так быстро?– уточнил Тульгарн.

– Вести не связаны с вашим побегом.– Октарэгон вновь потянулся к усам, но передумал их терзать.– Гонца послали раньше. Кто-то выдал наше расположение!

Хашайя не удивилась – всегда находился хаосит, из которого прихлебателям Тибора удавалось выдавить нужную им информацию.

– О, я, кажется, знаю кто.

– И кто же этот предатель, Тульгарн?– Ритайлина внимательно смотрела на хаосита. Странно, в ее взгляде читалось некое подобие почтения. Шайя терялась в догадках, что послужило этому причиной.

– Новообращенный Ульфиязак,– ответил предводитель хаоситов.– Я предупреждал Сиглиену, чтобы поменьше болтала при нем, но девчонка уверовала, что ради нее сей благородный юноша искренне обратился к Великому Саусесану.

– И мы его тоже освободили,– сказала Хашайя.– А надо было убить на месте.

– Не волнуйтесь Великая. Перед тем, как нас переместила месэра Ритайлина, я успел шепнуть верному Хаосу Мурддинху, чтобы он позаботился о предателе. Сиглиене теперь придется найти новую любовь.

– Но что же делать? Нас раскрыли! Я уже должен собирать войска, а Храм Тримашлонапа, вероятно, в данный момент готовит отряд боевых магов.

– Уходить, дорогой Тхеонир,– спокойно произнесла Ритайлина, поглаживая колено.– Сиглиена будет искать новую любовь, а мы – новое место.

Для Наместника Тримашлонапа это решение было подобно катастрофе. Все его старания отныне потеряли ценность, ведь никому отныне не придет мысль основывать штаб в округе его города. Храмовники обязательно прочешут всю прилегающую местность в поисках хаоситов.

– Я считаю, что сейчас мне пора услышать ответ на старый вопрос, Рита,– сказал Хашайя, опережая раздосадованного Октарэгона.

– Что за вопрос, месэры?– Тульгарн улыбнулся. Он слегка покачивал ногой, чем окончательно вывел Шайю из себя.

– Кто ты такой?– воскликнула она.– Почему на твое освобождение были брошены такие силы? Ради чего погибло столько наших людей?

– Это три вопроса, месэра!

– Вздумал сострить?– Хашайя поразилась такой наглости, а Ритайлина молчала, словно одобряла этого хлыща, неизвестно кем себя возомнившего.

– Что вы, ни в коем случае.– Хаосит покачал головой.– Вы на самом деле задали три вопроса. Отвечаю на каждый из них. Я – Тульгарн. На мое освобождение были брошены такие силы потому, что я очень важен для всех вас. А погибли наши доблестные войны ради того, чтобы Великий Саусесан овладел Энхором навсегда.

– Это не ответы!– Шайя направила на Тульгарна руку с мерцающим перстнем.– Кто ты? Говори, иначе я сожгу тебя до того, как ты успеешь коснуться источника.

– Я – Хаос Возрожденный!

Хашайя опешила. Она была готово услышать все, что угодно, но не этот бред, не это богохульство! Она бросила взгляд на Ритайлину и Тхеонира. Они с любопытством следили за их перепалкой с Тульгарном.

– Ритайлина, объясни, что говорит этот червь!

– Тульгарн,– обратилась зеленоглазая к хаоситу.– Своим ушам наша верна соратница не доверяет, может, поверит своим глазам?

– Что же, месэра Хашайя из рода Чеенув, будь готова.

Тульгарн опустил ногу на пол и сложил ладони вместе у груди. Он склонил голову, и Шайя поняла, что Тульгарн читает древнюю молитву на мертвом языке. Языке Хаоса, на котором когда-то изъяснялись во многих землях, пока слуги Великого Саусесана от него не отказались. Так было легче скрываться среди других людей, и Повелитель сам одобрил их выбор. Верующие в Порядок и Тибора считали, что этот язык груб, точно неотесанный камень, но на самом деле он звучал иначе. Плавно, тихо и прекрасно. Хашайя почти не знала этого языка, но Тульгарн все равно пел негромко. Так продолжалось довольно долго. Вскоре Шайя ощутила колебания силы. Они окружали молящегося хаосита, воздух вокруг него стал искажаться энергией. Тульгарн резко замолчал. Затем он резко поднял голову. Его лицо осталось прежним, но глаза изменились. Они исчезли, а вместо них Хашайя увидела изломанные линии Хаоса, которые горели, словно раскаленный металл.

– Я приветствую тебя, Хашайя,– произнес Тульгарн тысячью голосов. Дрожь охватила все части тела Шайи. Она упала на колени, даже не почувствовав удара о твердую поверхность. Ритайлина и Наместник тоже опустились на пол.

– Повелитель,– благоговейно прошептала Шайя. Она пребывала одновременно в радости и ужасе, от того, что дерзила Великому Саусесану. Он, как всегда, услышал ее мысли.

– Ты не дерзила мне, дитя,– возразил Великий Хаос.– Ты беседовала не со мной, а с Тульгарном. Он – мой сосуд, с помощью которого отныне я способен пребывать в Энхоре до того, как полностью случится мое возрождение в его теле.

– Но как, как вы сумели сделать это?

– На этот вопрос тебе отвечу не я. Любой сосуд имеет свойство разбиваться, а этот пока не настолько крепок, чтобы держать меня длительно время. Поэтому я лишь могу немного помочь вам сейчас.

– Помоги нам, Повелитель!– влезла Чисхаргана. Сука перекроенная! Ты вообще не имеешь права с ним говорить! Хашайя была готова наброситься на нее с кулаками.

– Это касается человека, чей разум находится в теле Аархина Маггорайхена.– Тысяча сменяющих друг друга голосов зазвучала громче.– Он из иного мира, мира, чей черед однажды настанет. Его имя – Дмитрий. Он никто, но Аархин связывается с ним с помощью Акл-Миратэ, что для нас неприемлемо. Его надо устранить.

– Мы все сделаем,– сказала Хашайя.

– Я знаю.– Тысяча голосов смокла, а через мгновение голова Тульгарна поникла. Хаосит несколько минут не шевелился; Шайя уже подумала, что хаосит на этот раз не выдержал присутствия Великого Саусесана. Но вот он распрямился, воздух перестал ощущать воздействие жизненной энергии. Тульгарн распахнул глаза. Знаки Хаоса испарились, будто их и не было.

– Ну, полно вам на коленях сидеть, Великие,– произнес с усмешкой Тульгарн.– А вы, месэр Октарэгон, можете продолжать, не каждый день передо мной преклоняются правители больших городов.

Наместник зло посмотрел на хаосита, но вернулся на софу. Ритайлина присоединилась к нему, а Хашайя возвратилась в облюбованное кресло.

– Я, пожалуй, пойду спать,– сказал, поднимаясь со стула Тульгарн.– Уж пару часов перед тем, как покинуть это гостеприимное место, у меня есть. А вы как хотите.

Хаосит вышел за дверь. Воцарилась тишина, казалось, три человека в кабинете стараются даже не дышать. Хашайя прочистила горло.

– Жаль, что Энкрич не дожил до этого момента.– Шайя сейчас действительно сожалела. Тощий н'удан был достоин хотя бы раз перед смертью услышать Великий Хаос.

– Жаль.– Зеленоглазая поджала губы.– Я бы многое отдала, чтобы посмотреть, как Долговязая смерть падает ниц. Месэр Тхеонир, отдайте распоряжение, чтобы все обитатели замка покинули его в течение трех часов, затем отправляйтесь в Тримашлонап и собирайте войско. Надеюсь, вы не выдадите нас.

– Вы плохо обо мне думаете, Ритайлина.– Октарэгон быстрым шагом покинул кабинет, оставив бывших врагов наедине.

– Расскажи мне,– попросил Шайя.

Тульгарн, как выяснилось, был тем самым хаоситом, которому удалось совершить обряд перекройки, обратив н'шаста в н'удана. Он досконально изучил забытый язык и проводил много времени в развалинах старого убежища. Он искал книги, свитки и другие записи, чтобы повысить свою мощь и единолично возглавить силы верных Великому Саусесану. Однажды Тульгарн обнаружил древнюю молитву, которую произносили тысячелетия назад перед контактом с повелителем. Твердо решив добиться возможности услышать того, кому посвятил жизнь, он несколько дней подряд медитировал и пел слова на языке Хаоса. Пока Повелитель не ответил ему. Он подсказал, как сформировать заклинание, которое никто из н'уданов до этого не сплетал. Поток потребовал десятки душ, но результат оправдал все с лихвой.