Текст книги "Отпетые отшельники (СИ)"

Автор книги: Антон Марахович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Наконец, через короткий коридор вышли на причал подземной бухты. Кныш как раз, видно, запустил генератор и огромное помещение залил яркий свет. Зал высотой метров десять, длиной восемьдесят пять и шириной двадцать два метра. Потолок арочный. Чуть пониже балка погрузочного мостового тельфера. Вдоль почти всего зала, несколько асимметрично расположенный, бассейн шириной метров пятнадцать и длиной 80 метров. В нём на воде покачивались "Белуха", двоюродная сестра нашего "Осётра", два "Монитора", две непонятные калоши с заваленными мачтами и несколько лодок поменьше. Причалы: с одной стороны шириной два метра, а с другой пять. Против широкого, в торцевой стене массивные металлические ворота 4х4 метра, а за ними бесчисленные хранилища и склады. Парни полезли по бортам судов и хранилищам, а я пошёл к плите, обещающей дать свободу всей этой флотилии. Глубина в бассейне была около четырёх метров, а сейчас было время отлива. Плита, закрывающая выход в море была весьма заметно наклонена наружу и под водой по нижней кромке, скорее всего, имела ось, а по верхним углам очень солидными цепями подвешена к потолочным редукторам. Они приводились в действие электро-двигателем и плита падала-опускалась в воду наружу, ложась на дно, но я рассмотрел сбоку и внушительный вороток ручного привода. Пытаться открыть вручную не стал, это, очевидно, очень длительная и трудозатратная процедура. Лучше подождать наших многомудрых механиков, пусть они разбираются. А я вернулся в "диспетчерскую" и полез в центральный компьютер базы. Компанию мне составил Димыч. Запасы базы очень впечатляли. Только одного топлива было более 800 тонн. А ещё оружие, продовольствие и ширпотреб. Хватит человек 200-ти пять лет кормить-поить-вооружать. Запчасти, ремкомплекты, оборудование и машины.

Через три часа "Сезам" уже был открыт и один из "Мониторов" снаружи притулился под бочок "Осётру" у пристани. Парни разбирались с хозяйством и складами базы, и изучали инструкции и мануалы обретённой игрушки. Я закрылся в "комендантских" апартаментах, раскупорил принесённую фляжку и придался качественному отдыху и релаксации.

Утром выяснил, что Костя с тутошней радиостанции сумел связаться с Буяном и "Манушей", доложить результаты нашей экспедиции и узнать последние новости. Буян не буянил, а занимался учёбой, сельским хозяйством, строительством и совращением молоденьких девушек. "Мануша" уже с помощью Шороха-альпиниста установила радиомаяки у Сеуты и на Малорке на недоступных обычным смертным горушках и скалах. И теперь методично долбала всех встречных пиратов с африканского континента, уже заработав себе весьма уважительную репутацию и немного злата-серебра. Много ли с нищих пиратов возьмёшь?

Целый день мужики суетились, загружая на суда припасы для обратного похода. На "Монитор" даже на палубу погрузили две тонны горючки в бочках. А потом вновь законсервировали базу. Рано утром ворота "Сезама" вновь были подняты и заблокированы, входная дверь "фиговиной" была заперта и превратилась в обычную скалу, а сама "фиговина" спрятана под неподъёмную каменную плиту.

Помолясь про себя, двинулись в обратный путь. Потихоньку и осторожно стали вылезать сквозь шхеры на чистую воду Балтики.

Ветер, не спеша раздуваясь, потянул с севера и мы смогли поставить паруса. Алик на своём "сторожевике" шнырял вокруг, осваивая управление и настраивая приборы. Ему почему-то очень хотелось посетить Стокгольм и повидать молодого короля Карла. Но до столицы нужно было петлять по целому лабиринту озёр, мимо хрен знает скольких крепостей с пушками и мы сумели его отговорить.

Уже за Готландом ветер разгулялся настолько, что уже мог называться настоящим штормом. "Осётр" положил мачты и пошёл только под дизелем. Нас швыряло, но Алика швыряло вдвое сильней. Однако жалоб от него не поступало и мы прибавили ходу, чтобы побыстрей спрятаться за Борнхольмом. Всё плавающее пряталось в тени берегов и бухтах. Для лета это была далеко не типичная погода на Балтике.

Гл. 8.

Звездюлина англам.

Возвращаться решили мимо Копенгагена и Мальмё. Очень уж хотелось капитанам навести «кипишь» и опробовать новую технику. Увы, проскочили аж до Скагеррака, но ни одна «моська» даже не тявкнула на нас. Хотя линкоры, фрегаты и прочие бригантины и шлюпы в проливе местами стояли на якорях буквально в 300-х метрах друг от друга и вполне могли нас забросать ядрами по самый планширь. Но в такую погоду здесь не воюют. А у нас хватило ума самим не задираться, а продолжить путь через Каттегат в Северное море.

Зато напротив Лиллесанна к нам начали грязно приставать и домогаться британский четырёх-палубный линкор и два больших 32-пушечных фрегата. "Монитор" как раз отстал километров на пять, обследуя побережье, а тут у нас на пути нарисовались сэры. Причём, линкор маячил впереди, прямо по курсу, километрах в четырёх, а фрегаты пёрли попутным ветром с севера, от Норвегии.

Конечно, уйти нам от них ничего не стоило, но уж больно поразила ихняя наглость. Тем более, что мы шли под российским морским Андреевским флагом, пусть и неизвестным покудова никому. Особенно, когда они начали класть ядра перед нашим бушпритом, требуя остановится. Димыч побазарил по радио с Аликом, описал ситуацию и скомандовал спустить паруса и лечь в дрейф. Костя открыл крышки торпедных аппаратов и вышел на палубу с пультом радиоуправления. До ближайшего фрегата уже было метров 500. Второй старался нас обойти с кормы.

Глухо ухнул сжатым воздухом торпедный аппарат и массивная сигара проблескивая рубиновым курсором метнулась по волнам к первому фрегату. Через минуту раздался грохот, фрегат подскочил, переломился по миделю и двумя половинками начал быстро погружаться в море. Тут же бухнул второй аппарат и следующий фрегат у нас за кормой постигла та же участь. Мы не стали задерживаться и спасать утопающих, а подняли реи и двинулись в сторону линкора. Кныш занял место у пульта автоматической пушки.

Уже где-то за километр баковые курсовые пушки линкора открыли по нам огонь. Толку от этого было мало. Дистанция и волнение не позволяли ихним канонирам уверенно поразить нас, наверное, хотели просто напугать. А вот Коля не испугался и не промахнулся, и всадил десяток орудийных снарядов прямо в порты носовых орудий линкора, и в хлам разбив ему бушприт и гальюн. Димыч взял правее и наше орудие за десяток секунд основательно проредило рангоут и такелаж линейного корабля, заставив его резко уйти в левую циркуляцию. Следующей очередью Кныш прошёлся по артилерийским палубам, а Демон одновременно полосовал его пушечные порты лазерным лучом, слепя пушкарей. Через пару минут мы разминулись с противником и продолжили движение прежним курсом, оставив линкор за кормой. Но гордые бриты рано радовались. Через десять минут к ним подскочил Алик на "Мониторе" и с безопасной дистании в километр начал забрасывать их палубу осколочными гранатами. Немного побезобразничав, обходя линкор по кругу, Алик оставил их в покое и двинул следом за нами. Топить линкор мы специально не стали – должен же был кто-то передать от нас весточку остальному миру.

На четвёртый день, к вечеру, мы вошли в устье Темзы. Переночевали на рейде.

Особых дел в Лондоне у нас не было. Просто хотели поглазеть на сам город, ведь ни в одном городе "Этого Мира" мы ещё не бывали. А тут ажно целый Лондон семнадцатого века! И Димыч утверждал, что там "сейчас" сам "Великий Ньютон" живёт.

Войдя в бухту перед устьем Темзы, спешить не стали. Внимательно осмотрелись. Всяческих плавсредств здесь хватало. Но особого интересса к нам они не проявили. "Монитор" на буксире мы подтащили к одной из многочисленных пристаней в устье, чтобы не возбуждать излишнего ажиотажа среди местных. Да ещё обильно развесили на нём сушиться рыболовные сети. Заплатили, не скупясь, хозяину пристани и потянулись вверх по течению. Алик со своим экипажем остался на борту.

Пройдя пару километров, убрали паруса, завалили мачты и под дизелем "пошли до городу Лондону". Телепаться против течения под парусами по руслу или вёсельными шлюпками верповаться около ста километров нам никак не улыбалось. Кипишь, так кипишь! И наплевать! Пущай привыкають. Мы уже тута!

До Тауэрского моста телепали почти весь световой день. Под мост лезть не стали, притулились к правому берегу и отдали якоря. С реки город впечатления не производил. Какие-то деревянные и каменные серые трущобы. Редкие усадьбы, аббатства и дворцы, видимые с реки, не очень-то исправляли это впечатление.

Юрчик c Эдиком по жребию остался на вахте, а мы, в соответствующем прикиде, вчетвером в сопровождении шестерых матросов, пока светло, сошли на берег. Первое ощущение – запах свежего конского навоза. Мы видели, его убирают, иногда даже конкурируют при этом... но запах был и был лично для меня ностальгически-приятным. Недалеко от моста зашли в довольно чистый и уютный кабак. В дальнем углу отыскался свободный стол. На нас десятерых его вполне хватило. Здоровенная девица с дебильно-лошадинным выражением лица подскочила, чтобы принять у нас заказ. Что здесь едят мы не знали, но Димыч разглядел приличный кусок мяса перед клиентом за соседним столом и заказал нам всем того же. А я заказал эль для всех. Уж очень было любопытно попробовать этот самый эль, воспетый во стольких романах английских классиков. Эль девица принесла сразу, а вот мясо прищлось ждать более получаса. Напиток оказался на любителя, и не пиво, и не брага. Что-то среднее и по вкусу и по крепости. Костя попробовал, сморщился и, вспомнив Стивенсона, потребовал: – "Рому!!!" Деваха принесла. Я попробовал из его кружки и заказал себе тоже. А ещё здесь был вкусный хлеб. Не белый, не ржаной, а что-то наподобие "нашего" серого, но очень вкусный и духовитый. А вот мясо было не очень, сухое, жилистое и явно не дожаренное, зато "с кровью". Я его есть не стал. Поужинаю лучше "дома".

В кабаке народ веселился во-всю. Кто-то пел и пытался плясать без музыки. Визжали девки. В противоположном углу уже дрались. Курили не многие, но полное отсутствие вентиляции и чад с кухни заставляли слезиться глаза, и я засобирался наружу. Димыч расплатился, и мы вывалились под небо. На улице было уже совсем темно. Редкие факелы на углах лишь дополнительно нагнетали тревогу, как в голливудских ужастиках.

Мы поспешили на "Осётр", не ища на свои задницы дополнительных приключений.

Ужин нам предусмотрительно оставили и я основательно покушал и выпил. Яша осветил "Осётра" по полной программе и запустил наши колонки в сторону берега на полную мощу. Из них на робких лондонцев обрушилась "АВВА" во всю силу своего таланта и наших децибел. Дополнило всё это хулиганство метание луча по окнам и набережным из лазерной пушки. Этот двухчасовой концерт никого на берегах Темзы не оставил равнодушным и мы сочли более благоразумным в полной темноте сменить место стоянки, спустившись на 500 метров ниже по течению.

Ночь с вооружённой вахтой проспали спокойно. Утром неспеша позавтракали и обрядившись в кевларовые рясы монахов вновь вдесятером отправились уже на другой берег. Яша с Механиком остались на борту и их место среди нас заняли Доктор и Эдя. Совершили трёхчасовую прогулку по городу, заглядывая во все попутные магазины и лавки. Но не удаляясь слишком далеко от набережной. Эдик, как породистая почти сразу вывел нас на оружейную лавку. Где он не торгуясь приобрёл себе "настоящий" английский здоровенный лук и более сотни стрел к нему, он де всю жизнь мечтал о таком. В одной из ювелирных лавок, со специфически-носатым и печальным хозяином я развязал замшевый мешочек, захваченный ещё с Буяна, с нашими искуственными фионитами, александритами и прочими "камушками". Поинтересовался у хозяина о их закупочной стоимостью. Цена в золотых очень впечатлила, но я продавать ничего не стал, несмотря на явную заинтерессованность печального ювелира. Нашу прогулку прервал вызов по рации от Якова. Суть его была однозначной: – Пора рвать отсюдова когти!

Мы поспешили на борт. Вокруг нашего «броненосца» уже заметно началось оживление, как на реке, так и на берегу. Какие-то корабли начали отшвартовываться от пристаней, а на набережной строем заходили люди в мундирах и с оружием. Дожидаться продолжения этих шевелений мы не стали и, быстренько снявшись с якорей, резво покатили под мотором вниз по течению. Опять оглашая берега рёвом колонок.

Из устья Алик доложил, что утром в порт прибежал какой-то бриг и началась суета. Его "Монитор" попытались несколько королевских калош блокировать у пристани, а с берега подошла толпа каких-то мундированных и оружных мужиков, человек сто. Он вынужден был немножко пострелять по ним и отойти подальше от берега и теперь ждёт нас на рейде. Яша добавил газу и к закату мы вывалились в устье реки.

Чо тут началось! С десяток здоровенных парусников, нафаршированных пушками, как тефтели рисом, преградили нам выход в море и начали палить. Ещё столько же галер и других гребных посудин понеслись к нам для абордажа. Они-то нам очень здорово и помогли. Вплотную подойти мы им не давали, сметая с их палуб всё живое, а они собой прикрыли нас от наиболее мощных пушек линкоров. А тут ещё с тылу на них насел Алик и за пять минут торпедами половину из них пустил на дно. Кныш добил из орудия и НУРСами галеры и мы выскочили на рейд. Потом развернулись и уже не спеша с безопасной дистанции "зажигательными" стали растреливать оставшийся в бухте флот противника из пушек и пулемётов, экономя торпеды и ракеты. Как шайтаны, под завывания "Хэви Метл" носясь по рейду. Они просто не успевали из своих пушек прицелиться по нам. Примерно через час подожгли всех, кто стоял не у причалов. Вся акватория практически усеялась плавающими кострами на фоне догорающего заката. Аликов "Монитор" умудрился не получить ни одного попадания, не считая царапин на краске от пуль и картечи, а мы отделались пятью солидными вмятинами на броне и одной дыркой в парусном рундуке левого фальшборта. В экипажах пострадавших не было.

Делать здесь нам было больше нечего и мы взяли курс на Ла-Манш, подыскивая место для ночёвки. Там дотанковали Алика. На сегодня и туточки мы навели кипишу достаточно. Утром, прошмыгнув самую узость, устремились на просторы Атлантики. Алик рассказал, что привело вчера в такое печальное состояние Флот Его Величества:

– Утром примчался бриг. Скорее всего от той эскадры, которую мы раздолбали у Норвегии. А на нём, видать, немалое начальство от Адмиралтейства. Кто-то наш "Монитор" опознал у стенки, и бравые вояки кинулись нас захватывать. Но, видно, из-за хреновой связи, рота мушкетеров выскочила на берег раньше задуманного, когда корабли ещё не подтянулись. Мы отогнали и частично положили этих вояк на причале, отдали шустренько швартовы и без труда проскочили свозь порядки их лоханок на внешний рейд. Они просто не ожидали от нас такой прыти и были абсолютно не готовы. Даже гнаться за нами посчитали безсмысленным. Потом, наверное, узнали от хозяина пристани, что "Осётр" ушёл вверх по реке, и решили устроить вам засаду в устье Темзы.

– Ну, и доустраивались... По моим подсчётам мы вчера десять вымпелов пустили на дно и не менее десятка сожгли. – удовлетворённо закончил Дед.

– А не очень ли резко мы начали кипишиться? – во мне проснулись былые гуманизьм и толлерантность. – Врагов-то мы нажили теперь не шуточных. Потери у них охрененные!

– Не бери в голову, Адмирал! – оборвал меня Димыч. – Покажи мы слабину, нам бы насовали ядер и картечи по самые помидоры, а потом бы ещё колесовали и отрубили головы на какой-нибудь Гревской или Трафальгарской площади. По-другому они здесь просто воевать не умеют. Зато Андреевский Флаг они теперь хорошенько разглядели и впредь будут бояться.

Связались по радио с Шорохом, доложились. Петручио, закончив установку радио-маяков, сейчас крейсировал вдоль алжирских берегов, приводил пиратов к нулю и отпускал галеры-шебеки-фелуки с освобождёнными христианскими невольниками на все четыре стороны, изьяв предварительно корабельные кассы. Договорились встретиться у Сеуты.

В Бискае нас здорово покидало. До Гибралтара погода нас тоже не баловала, но дошли без ЧП. Настроились на частоту сеутского маяка и багополучно под берегом встретились с нашими и устроили на берегу грандиозную пьянку. А как иначе – в море "Сухой Закон"!!! День отсыпались, потом дозаправили "Монитор" и взяли курс всей эскадрой на Сардинию.

Средиземноморье было очень радо нашему возвращению. Особо не спешили, но ветер и волны услужливо каждую минуту приближали нас к родной бухте. Видно, молва и слухи о нас уже расползлись по всему морю, как среди тряпкоголовых, так и христиан. Мелькающие на горизонте паруса и отметки на экранах радаров спешили исчезнуть из поля нашего зрения. Мы их не преследовали, все устали и хотели просто домой.

К Сардинии пошли просто из любопытства. Хотелось поближе посмотреть на местные ориентиры, изучить акваторию и сверить наши лоции по глубинам. "Мануша" пёрла впереди, мы на "Осётре" трюхали, отстав на 2-3 километра сзади, а "Монитор" шнырял где угодно, жгя почём зря горючку. Возле Сардинии на нас от берега попёрли восемь галер. До берега было километра три. Яша врубил форсаж двигателей и связался с Аликом. По флагам определили, что на нас напал Флот Генуи. Шорох очень точно и аккуратно отстрелялся перед бушпритами супостатов, задержав их и непосредственный контакт и абордаж. "Осётр", подскочив, добавил. А Дед разрулил ситуацию всего двумя очередями из пушки. А потом "дав газу", мы "позорно" сбежали. Ну, не хотелось воевать. Да и Генуя – не Алжир, и особых претензий у нас к ней не было.

Мы не стали задерживатся и порулили на Юг.

На Мальту сначала решили не заходить. Но погода испортилась. Пошёл мерзкий моросящий дождь и возиться с парусами на палубе у всех резко пропала охота. И мы резко свернули в уютные бухты Валетты.

По местному времени было около полудня.

Не успели ещё толком выбрать место и закрепиться на якорях, а от берега к нам уже гребла парадная гондола Магистра под командой вездесущего "Андрюши". Он передал нам приглашение Великого Магистра отобедать всем нашим Рыцарям у него в резиденции. Ага, щщас! А, добытые непосильным трудом у пиратов "несметные сокровища", кто охранять на кораблях будет? Поэтому в "парадку" переоделись и почапали к пристани "без помощи вёсел и парусов" только пятеро: – я, Пен, Димыч, Алик и Эдик, ну и шестеро матросов-гребцов-автоматчиков. Матросы по пути к берегу были строжайше проинструктированны.

Путь вверх по лестницам в цитадель под дождём доставил мало удовольствия, хотя, мы и прихватили с собой "весёленькие" зонтики. На сей раз обедать нас отвели в огромный зал, все стены которого были завешенны гобеленами. Весь пол был тоже застелен коврами. На стенах было развешанно разнообразнейшее колюще-режущее оружие и множество щитов с гербами. Вдоль стен на подставках стояли многочисленные рыцарские доспехи, прям Эрмитаж какой-то, а не столовка. За необьятным столом нас ждало 12 разряженных рыцарей при шпагах и с Магистром во главе. Как водится, последовали взаимные представления и расшаркивания.

Наконец, все расселись и начали вносить блюда. Опять набежала куча слуг и замаячила у каждого за спиной, раздражая до нельзя.

Великий Магистр начал первым:

– Брат Антон. Сейчас в нашей гавани стоит три галеры, отбитые вами у африканских пиратов. Они пришли сюда несколько дней назад. От европейских купцов мы знаем так же, что и в различные порта Европы в последнее время прибыло ещё несколько судов с освобождёнными вами христианами. Ваши методы борьбы с этими разбойниками весьма эффективны и не вызывают сомнения. Однако, все, как один, освобождённые рассказывают о чудовищной силе вашего оружия и о невероятной быстроте, с которой вы расправились с пиратами. Но я и мои спутники, при посещении вашего корабля, не заметили на нём вообще никаких пушек. Да и вы, синьоры, ни тогда, ни теперь не носите на себе оружия и доспехов. Даже шпаг или мечей.

Я и мои спутники невольно рассмеялись:

– Сеньор Перелльос, для нападения и защиты мы не пользуемся ни шпагами, ни мушкетами. Для этого у нас всегда при себе есть другое, менее громоздкое и более эффективное оружи.– проговорил я. – Если вы, сеньоры, позволите, то я прямо здесь и сейчас могу показать его действие на этих доспехах. – я кивнул на железных истуканов, стоящих у противоположной стены.

Ни Магистр, ни остальные рыцари, видно, не фига не поняли, но согласно закивали головами.

– Только вы не пугайтесь и держите себя в руках. Ибо вам ничего не грозит. – предупредил я. Встал, быстро выхватил из кабуры пистолет и за пять секунд поразил десять мишеней. Четыре доспеха, пять щитов и одну напольную вазу. Причём, два доспеха после попадания начали ссыпаться со своих подставок, гремя железом, три щита сорвались со стены., ну, а ваза просто разлетелась мелкими осколками. Мальтийцы даже испугаться не успели, а я уже сменил магазин, вернул пистолет в кабуру и уселся на свой стул.

Через пару десятков секунд рыцари сорвались со своих мест и бросились осматривать поражённые "мишени". Не удержался и сам Магистр.

Пока они суетились у стены, я, Алик и Димыч подобрали с ковра стрелянные пистолетные гильзы.

Как я и предполагал, все щиты имели дырки, а доспехи были прострелянны навылет.

В зал ворвалось более двух десятков кирасиров, готовых порубить всех на куски. Но Магистр одним взмахом руки их успокоил и отослал прочь.

Минут через пять переполох окончательно улёгся и все заняли свои места за обеденным столом, а сдриснувшие слуги вернулись за плечи обедающих. Назвать наших сотрапезников не испуганными я бы посовестился, но Магистр и Дон Коломбо держали марку и делали вид, что ничего не случилось.

– Дон Антонио. – прервал,наконец, молчание казначей. – Однако, вы очень опасные люди!

– Конечно, опасные, Дон Хуано! – подтвердил я. – Но только для своих врагов. А для друзей мы безобидней тех овечек, что пасутся на склонах ваших гор.

Дальше беседа за обедом протекала без стрессов для обеих сторон. Магистр подтвердил своё намерение посетить Буян во второй половине сентября. Мы заручились его согласием на установку радиомаяка на крошечном островке между непосредственно Мальтой и более северным маленьким островом. Потом просто кушали и пили. Яша порадовал общество множеством одесских анекдотов про евреев, переложенных под тутошнее время и нравы. Пришли здешние музыканты и потерзали наш слух здешними лютнями и рожками. Но солнце уже ушло за горизонт и мы поспешили откланяться. Тем более дождик уже кончился.

Через четыре дня мы были уже дома.

Гл. 9.

Крымский поход (Часть1)

Отдохнув пару дней, засобирались в Чёрное море. Опять же, в целях не чрезмерного ослабления гарнизона Острова, порешили идти только «Манушей» и «Котёнком». «Щенок» был не до конца готов. Команла «Осётра» была изрядно измотанна. Да и обученных экипажей всё ещё не хватало. Дел на Острове тоже было до фигища. А нам предстояла только разведка.

Парни уже вовсю "окучивали" молодок из поселянок в "казармах". ЗамОк попытался официально поселить свою сердобольную хохлушку в свою келью. Даже завидно стало... И поэтому мы всеобщим голосованием осудили это его "хотение", выразили ему всеобщее презрение и порешили на веки веков не превращать наш "монастырь" в малосемейную общагу. А выделили ему пока для его пассии отдельный боксик в "казарме".

Прыся похорошела, заблестела шёрсткой и каждое утро ложила мне мышку, ящерицу или птичку на подушку. Зараза.

За очередным ужином все вместе решили идти в Крым, не откладывая. В сентябре ждали гостей с Мальты.

Костя выказал опасение:

– А пройдём ли? Я читал, что турки через Босфор цепь натягивали.

– Это вряд ли. – успокоил его Алик. – В самом узком месте Босфор имеет ширину более 600 метров, да и натяжные лебёдки возле самого берега не поставишь, ещё запас на противовесы... Итого: цепка должна иметь длину не менее 700 метров. Даже, если её погонный метр имеет вес всего 50 кг – это в общем набегает 35 тонн. И такой цепкой приличный корабль не остановишь. А вспомнив задачку из Физики, про девочку сдвигающую с места два Камаза, то нагрузка на подшипники и цапфы этих редукторов должна быть от 350 до 500 тонн. Таких редукторов и цапф ещё лет 200 не будут уметь делать... Так что, сказки это особо одарённых сочинителей, имевших в школе "двойку" по физике.

На следующий день пополнили на судах продукты в холодильниках, морозильниках и провизионных, помня о возможных обратных пассажирах, воду, топливо и боеприпасы. Перетасовали экипажи, с учётом подготовки и опыта. Попили водовки на дорожку и с рассветом тронулись.

"Мануша" шла с уже привычным и опробованным экипажем. Командование над "Котёнком" всеобщим голосованием поручили Яше. Он и подбирал себе команду.

Шорох опять отобрал любознательного Петьку-сироту и пообещал вырастить из него местного "Маркони-Попова", зачислив его юнгой.

До Дарданел дошли тихо, никого не трогая. "Кишку" прошли ночью, под приборами. Сутки дневали в Мраморном море. А поутру подкрались к Стамбулу. День пускали "Страж-птиц", как с подачи Эдика окрестили беспилотники, наблюдая за порядком прохождения судов через Босфор. Нихрена не поняли и после заката попёрли внаглую.

На удивление, прошли спокойно. Как только муэдзины с минаретов прокукарекали, что солнце уже зашло, почти всё движение по проливу замерло. Мы, не шибко урча моторами, за ночь вышли в Чёрное море. Подняли паруса и взяли курс на Крым.

4 августа. Под вечер пришли к Херсонесу (или к «нашему» Севастополю). Заходить в бухты не стали, а наоборот оттянулись к северу, к Евпатории и стали на якорь на траверзе «нашей Качи».

Все "отпетые" собрались на "Мануше", оставив на "Котёнке" лишь вахту и матросов. За ужином решили, что в бухту и на рынок невольников пойдём на "Котёнке", а "Мануша" будет маячить в километрах пяти от берега и оставаться на связи. На рынок пойдём впятером: я, Кныш, Драп, Белоног и Пиндос. Ну, а там "война план покажет". Потом попили немного алкоголя, побазарили за жизнь нашу окаянную и отправились по каютам.

5 августа. С первыми лучами солнца я и «десантная команда» перебрались на борт «Котёнка», выбрали якорь и почапали в будущий Севастополь, будущую базу будущего российского флота.

Где здесь находится невольничий рынок никто из нас понятия не имел. Но сама севастопольская бухта была довольно плотно забита всевозможными плавсредствами, снующими туда-сюда и стоящими на якорях. Поэтому возле мыса Хрустального, мы не мудрствуя лукаво, прямо с борта на чисто-турецком языке опросили двух аборигенов, гребущих нам навстречу в каком-то корыте.

Оказалось, что главный базар невольниками располагался в Южной бухте с правой стороны от входа. Дошли до Южной. Но на входе паруса окончательно сдохли. "Тень от берега" принуждала взяться за вёсла. Оставив "для блезиру" паруса на мачтах и, якобы ловя ими ветер, потихонечку потянули вглыбь бухты на моторе.

На мой извращенный и избалованный вкус, города, как такового,, на берегах не было. А было чёрти-чё. Какие-то сакли-халупы с плоскими крышами, дувалы, всё бело-серое из местного камня. Правда зелени по сравнению с моим временем было намного больше. Возвышенности, там где не было построек, почти сплошь покрыты соснами, кипарисами и какими-то зарослями. Дома в основном теснились к берегу. Кое-где за высоченными дувалами высовывались двух– и даже трёхэтажные усадьбы в окружении зелени.

Рынок обозначил себя деревянными, на бревенчатых сваях пристанями длинной метров по пятьдесят и десятком, прилепившихся к ним галер, шебек и ещё каких-то судов с мачтами и вёслами.

Свободного места у этих причалов не наблюдалось и мы решили стать на якоря недалеко от берега, для близиру помахав вёслами, прям напротив гомонящего и бурлившего базара. Полчаса в бинокли понаблюдали за берегом и пристанями, пытаясь понять, что там происходит. У себя на карте я определил это место как "будущую площадь Нахимова".

Пока мы зырили в бинокли, Димыч отдал команду и спустили с правого борта шлюпку.

– Значит так, Димыч, бди за берегом. Мы болтайки выключать не будем, тут блызенько. Всё будешь слышать на втором общем канале. Ну, если чё, даем красную ракету или зелёный свисток. Тогда начинай наводить на берегу шороху из всех калибров, только постарайся нас не зацепить.– не удержался я от последних ЦУ.

– Усигда готов, Шеф! – подыграл мне Димыч. Я и сам видел, что Эрликон на баке уже смотрит в сторону берега, у гранатомёта примостился Лёха, а у пулемёта Демон.

– Ладно, держи краба и зажми очко, всё будет пучком. – Димыч протянул мне руку и хлопнул по плечу.

Мелко, но демонстративно перекрестившись, я спустился в бот. В котором меня уже ждала десантная команда и пара матросов из "волонтёров".

Для похода на берег мы обрядились в свободные светло-бурые кевларовые рясы с капюшонами. В руках у всех были "боевые посохи", а под рясами была "броня" по максимуму и разгрузки с пистолетами, ПеПе, гранатами и ножами. Под капуцами у каждого был небольшой шлем с гарнитурой радио-связи. Под всем этим было чудовищно жарко, но приходилось терпеть и вонять потом.

В четыре весла мы за пару минут приткнулись к берегу. Выгрузились, и я приказал матросам отойти на 20 шагов от берега и ждать нас на якоре. Они отошли.

Я оглядел свою команду. Мда-а. Если мы изображали монахов, то были монахами весьма упитанными, типа "брата Горанфло" российского кинопроката. Броня и разгрузки добавляли нам изрядно дородности. Ну, а куда деваться-то?

– Короче парни, потопали. Крутим головами на 360, слухаем обоими ухами, иногда крестимся. – добавил я перчика.

По каменному откосу поднялись от воды на базарную площадь между двумя какими-то сараями. Откуда-то сбоку тут же возник парнишка-татарчонок лет 13-14-ти, в каких-то лохмотьях и босой. Зачастил по-татарски:

– Я видел. Чужеземцы пришли на той шебеке, если вам что-то нужно на нашем базаре, я всё знаю.

– Тебя как зовут, воин?– перебил я его тоже по-татарски. – Я считаю, что для тебя два глаза, это много и готов один из них выколоть.

Татарчонок сперва замер, осмысливая сказанное мной, потом метнулся в сторону, но мимо Драпа проскочить не сумел. Тот сгрёб его за довольно длинные волосы и поставил на колени. На нас стали обращать внимание и я поспешил.

– Вот тебе таллер, – я вложил в руку непрошенного гида серебряную монетку. – Так как тебя зовут, чичероне? – продолжил насмешливо.

– Муса, господин. – проблеял оборванец.– Не убивайте меня!

– Ладно, не убьём. – согласился я. – А ты за это нам покажешь местный базар и всё обо всех нам расскажешь.