Текст книги "Змей Горыныч и Клубок Судьбы (СИ)"

Автор книги: Антон О'скоттский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Не уверен. Я вчера закончил одно интересное уравнение. Если его верно решить…

– Покажи! Его обязательно нужно проверить!

Они поднялись в библиотеку. Юноша снял с шеи свой жесткий диск, дважды прикоснулся к нему. Белый металлический круг чуть раздался, разделившись на четыре равных части. Иван ткнул в один из секторов, и тот преобразился в длинный свиток со списком. Юноша выбрал нужный пункт и увеличил. Теперь перед ними лежала тетрадь. Иван раскрыл ее:

– Вот, смотри!

Множество букв, цифр, символов и знаков тянулось по странице строчка за строчкой. Ученик перелистнул тетрадь. На следующей странице уравнение продолжалось. И лишь на третьей заканчивалось знаком «следует».

– Тут без стакана не разобраться, – змеепод открыл ящик стола и достал граненый стакан. Посмотрел на него, дунул, протер. По ободку когтем быстро начертал несколько символов, поставил «равно».

Грани стакана заиграли на свету, отбрасывая разноцветные зайчики на стол и полки с книгами. Горыныч повертел стакан в пальцах и водрузил на уравнение Ивана вверх дном. На каждой плоскости проявились полупрозрачные знаки. Они постепенно заполнили собой все свободное место. Стакан озарил комнату яркой вспышкой.

Ящер взял прибор, в один миг из столового превратившийся в научно-магический, и поднес к глазам. Долго крутил его в пальцах, потом положил на бок и стал катать по столу вперед-назад, приостанавливая на каждой грани.

– Похоже, все верно, – констатировал он наконец. Затем из того же ящика извлек небольшой флакон, откупорил и вылил содержимое в стакан. Едва упала последняя капля, стакан снова вспыхнул, и жидкость исчезла.

Оба экспериментатора уставились друг на друга. Первым молчание нарушил ученик:

– Получилось?

– Во всяком случае, отсюда жидкость исчезла. Вопрос, достигла ли она цели?

– Как ты это сделал? – прервал готового к долгим рассуждениям Горыныча Иван.

– Ты про стакан? Прямое использование закона простых чисел. В стакане семнадцать граней. Все запрограммированы под простые числа. Если уравнение составлено верно, то оно разложится по граням. Если нет, стакан укажет на нехватку или избыток символов. Ну, а дальше придется уже вручную выискивать ошибку. Можно сказать, универсальный тестер уравнений! Пользуйся!

Юноша принял посуду, повертел в руке. Стакан как стакан.

– Так значит, уравнение верно?

– Верно-то верно, – Горыныч на мгновение задумался, – но в нем очень много значений, которые необходимо подставить для правильного решения.

– Так давай вычислим их!

– Можно попытаться. Начнем с доступного. Время и место. Нам потребуется универсальный хронограф и максимально подробная карта. Так, посмотрим, – ящер стремительно двинулся к полкам библиотеки.

Глава 41

До рассвета они просидели, обложившись множеством книг. Время от времени то один, то другой поднимался и шел за очередной порцией литературы. Юноша радовался, что потом не придется прибираться – после перезагрузки все книги неизменно оказывались на своих местах. Это была, пожалуй, единственная приятная мысль. Остальные мысли его сконцентрировались вокруг двух вопросов: собрать все необходимые данные и решить загадку гобеленов.

Мысль об изображенной на полотне девушке не покидала его. Ее образ, словно следящий за проходящим мимо юношей, снова и снова всплывал перед мысленным взором.

– Знаешь, я тут подумал, – потягиваясь начал Иван, – а ведь девушка на холсте не просто картина. Мне кажется, это и есть она!

– То есть? – оторвался от листания очередного тома Горыныч. – Не понимаю.

– Как бы правильно сказать. Она сама себя нарисовала и превратилась в картину.

– Трансформация объемного тела в двухмерное изображение? Интересная теория. Но недоказуемая.

– Почему же? Можно доказать… на практике!

– Хм. Рискованно.

– Никакого риска. Можно ведь воспользоваться стаканом!

– Боюсь, здесь стаканом не обойтись. Ты, конечно легко можешь нарисовать куб на бумаге, а потом с помощью уравнения сделать его объемным. Тут и стакан не нужен. Но девушка – не куб! И даже не шар. Не забывай, что она живой человек. Тут одной только математикой не обойдешься.

– Тут вообще не нужна математика. Нужно действовать по-другому. Не все можно привести к единому знаменателю. Здесь требуется самая обыкновенная магия, никак не связанная с числами.

– Увы, в этом я тебе не помощник. Единственное, что могу – предложить тебе все собранные здесь знания. Дерзай!

Юноша медленно окинул взглядом полки, высящиеся от пола до потолка, плотно уставленные книгами. Многие из них он уже изучил, некоторые открывал из интереса или в поисках ответов на определенные вопросы. Но сколько еще предстояло прочесть и понять! Энтузиазм медленно начал угасать.

– Нам нужно знать точное население города, – вырвал Ивана из тягостных раздумий голос Горыныча.

– Да, – рассеянно кивнул ученик. Он продолжал блуждать взглядом по библиотеке, надеясь угадать нужную ему сейчас книгу.

– Перепись населения нужно сделать за день! Иван, ты меня понял?

– Что? А, да. Завтра сделаю.

– Воспользуйся картой памяти. А я попробую отыскать для тебя полезную литературу.

– Спасибо, Горыныч! – все также рассеянно поблагодарил юноша.

Глава 42

Утро началось с давно уже привычного:

– Добренькое утречко, Иван!

– Подожди меня, пожалуйста, Сокол! – предупреждая продолжение про самые общественно полезные дела, вскочил с постели юноша.

Приглядывающий ничуть не удивился. Он терпеливо дождался, пока Иван оденется и застелет постель. Уже на улице, стремительно шагая к общественной приемной Сокол поинтересовался:

– Что за спешка? Общественно полезных дел на всех хватит. Большинство членов Общества уже давно распределены на рабочие места согласно способностям, возможностям и потребностям. Мы с дедушкой Лосем распределяем остатки между бездельниками.

– Бездельники? В Обществе есть те, кто не хочет приносить посильную пользу? – удивился Иван.

– Не совсем. Не на всех хватает постоянных работ. К тому же отдельные члены Общества не способны постоянно трудиться на полях или в кузне, например. Никто не вправе лишать их возможности приносить посильную пользу Обществу! Поэтому мы с дедушкой Лосем подбираем им посильную работу. Это даже хорошо, что не все члены Общества постоянно заняты. Есть много общественно полезных дел, на которые требуется всего несколько человеко-дней, а то даже человеко-часов. Так что бездельник – это совсем не плохо. Наоборот! Ну, скажи, зачем отвлекать кого-то от важного дела, когда надо, к примеру, забор покрасить? Это как раз способен сделать любой бездельник. Или доброволец, который справился со своей основной работой досрочно и стремится принести больше пользы Обществу. Хочешь быть добровольцем? Для таких выбор общественно полезных дел гораздо шире, чем для простых бездельников!

– А доброволец может найти себе общественно полезное дело самостоятельно?

– Разумеется! Общество таких добровольцев ценит особенно высоко. Главное подойти к дедушке Лосю и подтвердить важность твоего дела. Ну и отметиться добровольцем тоже. Так ты нашел себе какое-то особенное общественно полезное дело? – наконец догадался приглядывающий.

– Возможно, – попытался уклониться от прямого ответа Иван.

– Поделись со мной. Может быть, я смогу тебе помочь?

Иван задумался. С одной стороны, не хотелось посвящать в свои дела посторонних. С другой, Сокол казался простоватым и готовым на любую помощь. Особенно, если эта помощь светила премией.

– Я хочу провести перепись населения, – решился юноша.

– Зачем это? Ты, что, хочешь всех нас пересчитать? Не надо нам этого! Мы – Общество! Мы едины!

– Ты неправильно понял, – Иван лихорадочно искал аргументы, – вот скажи, ты или дедушка Лось знаете сколько членов Общества какую пользу приносит? Как распределяются блага Общества? Всем ли хватает? А может быть, что-то еще и остается? Куда излишки девать, например, или как распределять недостающее?

Приглядывающий резко остановился, крепко взял юношу за плечи и повернул к себе лицом. Пристально всмотрелся в его глаза:

– Ты слишком много думаешь о себе. И за других! Все мысли добропорядочного члена Общества направлены исключительно на благо Общества! Общество принимает решения! Я, как член Общества, против твоей затеи! Нас столько, сколько есть. И благами Общества распоряжается только Общество! Не надо нас считать! Пойдем, я помогу подобрать для тебя общественно полезное дело по силам и умению! – приглядывающий отпустил плечи Ивана и двинулся дальше.

– Но разве это не общественно полезное дело?

– Это общественно вредное дело! Еще одно подобное заявление, и мне придется вести тебя к общественному деятелю! А я этого совсем не желаю!

Иван ждал, что Сокол добавит «тебе». Но по испугу в глазах приглядывающего понял, что тот сам до дрожи боится хозяина таинственного кабинета в общественной приемной.

– Я сам к нему пойду! – решительно заявил юноша.

– Что ты! Нельзя беспокоить товарища Лемминга по пустякам! Он этого ох как не любит! С потрохами съест и отправит приносить пользу Обществу самым гадким образом! Мне однажды общественные туалеты чистить пришлось! Потом месяц со мной никто здороваться не хотел. Зато бездельники перевыполнили план аж на двести пятьдесят процентов! – Сокол неожиданно расплылся в улыбке. – Так что лучше попроси у дедушки Лося что-нибудь подходящее, мой тебе совет.

– Благодарю, Сокол, но я все же попытаюсь. А уж если придется чистить нужники – так дело очень нужное и наверняка общественно полезное. Не обижайся и не бойся за меня.

С этими словами они ступили в общественную приемную.

Глава 43

Общественный деятель Лемминг закончил править речь к Обществу, приуроченную к завтрашнему вступлению в светлое будущее, когда в дверь робко постучали.

– Да-да, войдите! – радостно крикнул он.

Дверь приоткрылась. В щель просунулась растрепанная голова юноши:

– Здравствуйте! Можно?

– Зд'авствуйте, г'ажданин! П'оходите, п'исаживайтесь!

Иван робко протиснулся в кабинет. Под мышкой он держал карту памяти, заранее увеличенную до размеров обычной тетради.

– По какому воп'осу?

– Я с инициативой, – смущенно начал Иван и запнулся.

– Ну-ну, смелее! Не следует меня бояться! Я очень уважаю инициативных и деятельных членов Общества, – Лемминг приветливо улыбнулся.

После беседы с приглядывающим Иван ожидал встретить в кабинете общественного деятеля кого угодно, только не добродушного… юноша, пожалуй, назвал бы его дедушкой. Невысокий, с большой лысиной и козлиной бородкой, улыбчивый, но с хитрым прищуром, Лемминг своим видом никак не походил на страшного предводителя Общества, или кем он там считался? Иван смутился:

– Ну, я хотел предложить провести перепись населения…

– Пе'епись населения, – словно пробуя на вкус, повторил общественный деятель, – инте'есное п'едложение. 'асскажи, зачем тебе это?

– Это не для меня, это для Общества. Полезно знать, кто где живет, чем занимается, какую пользу Обществу приносит и какими благами пользуется, – начал Иван и тут же заметил, как погрустнел Лемминг. Юноша осекся. Где-то он допустил промах. Положение необходимо срочно исправлять. Нужно как-то понравиться этому человеку. Но как?

– Будьте доб'ы, п'едставьтесь, – неожиданно жестко попросил общественный деятель, – меня, нап'име', зовут Лемминг.

– Иван…

– Нет-нет, подоз'еваю, вы в Нашем го'оде совсем недавно. Если еще не об'атили внимание, Общество от'инуло т'адиционные имена и тепе'ь пользуется именами зве'ей и птиц.

Юноша задумался. Разгадка кроется где-то рядом. Нужно только заговорить на языке Лемминга, и все у него получится. Иван мысленно запустил уравнение. Точно! Общественный деятель ужасно картавит, и при этом часто употребляет слова с не дающимся ему звуком! Надо попробовать. Еще одно уравнение на базе предыдущего – максимум слов с буквой «Р». Начали!

– Перепел. Я возьму себе имя Перепел, если оно еще не занято.

– Хо'ошее имя, ты себе выб'ал, Пе'епел. Так о чем у нас был 'азгово'?

– О переписи населения. Все граждане Нашего города трудятся на благо Общества, не покладая рук. Каждый наверняка стремится принести максимум пользы и приблизить светлое будущее, – Иван говорил наугад, стараясь вплести подходящие слова в монолог, – традиционно каждый работает на самых востребованных направлениях. Но, вероятно, можно распределить человеческий ресурс более грамотно и добиться роста процента производства пользы.

Иван перевел дыхание. Сложно оказалось подбирать правильные слова. Ему казалось, что он несет громадную бочку, полную до краев, и старается не расплескать. Потому что в бочке отборная чушь. И хороша эта чушь до тех пор, пока бочка полная. Однако Лемминг слушал его с широко раскрытыми глазами и улыбкой до ушей. Словно загипнотизированный удавом кролик, общественный деятель покачивался из стороны в сторону и клонился к оратору. Боясь упустить это состояние слушателя, Иван ринулся в пучину рычащих слов:

– Перепись населения позволит реорганизовать трудовой процесс. Расспросив о предпочтениях трудящихся граждан в работе и праздности, можно будет перераспределить трудозатраты, нормализовать производство и полностью удовлетворить спрос и потребление. Рост прибыли и падение затрат позволят гражданам приносить на порядок больше пользы Обществу. Да здравствует промышленная и аграрная революция!

– Б'аво! Б'аво, това'ищ! Впе'ед, к новым го'изонтам! Общество в целом и я в частности полностью подде'живаем твою инициативу. П'ошу, по заве'шении пе'еписи, составь план 'ео'ганизации. Уве'ен, ты п'ек'асно сп’авишься!

Лемминг тряс руку Ивана-Перепела, из глаз его текли слезы. Весь он лучился счастьем.

– Прошу прощения, чтобы впредь не тревожить вас, предлагаю вам открыть перепись.

– С п'еог'омной 'адостью! Лемминг, т'ужусь общественным деятелем. Обо всем п'очем, това'ищ, можете навести сп'авки в службе учета и в службе занятости.

– Премного благодарен! До скорых встреч! – юноша быстро сделал пометки в тетради и покинул кабинет общественного деятеля.

Глава 44

Первым делом Иван зашел в дверь с табличкой «Служба учета». Здесь, как и в прошлый раз, никого не оказалось. Юноша быстро скопировал весь архив в карту памяти. Уравнение он в тайне от Горыныча вывел после создания жесткого диска. Ему было лень корпеть над толстыми томами библиотеки. А так можно быстро перенести всю информацию в почти бездонный диск сразу из нескольких книг, а потом, запустив еще одно нехитрое уравнение поиска, отыскать все необходимое.

Следующим на очереди был кабинет «Службы занятости». Здесь юноша тоже не потратил много времени. Дедушка Лось, увидев пока что единственную запись в документе, легко согласился и рассказал Ивану все, что тому требовалось. Неудивительно, ведь первым отметился сам общественны деятель!

Иван успел выйти из общественной приемной вовремя, чтобы услышать скрипучий голос одного из бездельников:

– Огласите весь список, пожалуйста!

Приглядывающий Сокол уже открыл было рот, чтобы огласить. Иван опередил его:

– Извини, Сокол. Товарищ Лемминг утвердил перепись населения, – в доказательство он раскрыл тетрадь.

Приглядывающий внимательно изучил две заполненные строки:

– Поздравляю, Иван! Что же ты теперь намерен делать?

– Нужно записать всех. Третьим будешь?

Глава 45

Иван внес в список Сокола и всех собравшихся на площади бездельников и отправился в обход Нашего города. Начал он с площади. Он заходил во все открытые двери, здоровался и разъяснял свою миссию. Юноша посетил по очереди общественную столовую, общественный клуб и общественную библиотеку. Здесь же, на площади обнаружилась и общественная школа. Иван пообщался с учителями и после недолгих уговоров быстро переписал всех учеников и преподавателей.

Теперь предстояло обойти все дома и окрестности. Начинающий переписчик окинул взглядом четыре улицы, начинающиеся от площади и призадумался. Домов в городе оказалось немало. И все они чем-то походили друг на друга. Хотя, вроде бы, и разные. Ни одной таблички с названием улицы или номером дома он до сих пор не обнаружил. Но и безымянных зданий в Нашем городе не оказалось. Каждое общественное заведение украшали маленькие аккуратные вывески: «общественная столовая № 1», «общественная библиотека № 1», «общественная школа № 1» «общественная больница № 1»… На жилых домах тоже виднелись дощечки с надписями.

Иван решил начать с тупиковой улицы. Чтобы случайно не пропустить ни один дом, юноша намеревался пройти сначала по одной стороне улицы, а на обратном пути по другой. Каждый дом он с любопытством рассматривал, находил его название и записывал в карту памяти. Затем стучал в дверь. Никто не открывал. Видимо, никого не было дома – все заняты общественно полезными делами. Поначалу такое положение дел удручало Ивана, но вскоре до него дошло: если успеть обойти все окрестности до конца рабочего дня, он наверняка застанет горожан на рабочих местах.

Юноша ускорился. Он постучал во все двери, дойдя до особняка Горыныча. И решил, что к нему стучать не станет. Змеепод в отличие от остального населения Нашего города всегда был дома.

Обходя город против солнца, Иван переместился на следующую улицу. Здесь картина не изменилась. Все двери закрыты, никого нет дома. Юноша продолжал записывать названия домов: «молодежное общежитие № 1», «дом быта», «дом света», «народный дом»…

Последний домик украшала табличка «Дом восходящего Солнца». Здесь Ивану неожиданно повезло: на стук ему ответили! Дверь распахнула молодая женщина в белоснежном халате:

– Здравствуй! Тебе чего?

– По поручению общественного деятеля Лемминга проводится перепись населения Нашего города, – выпалил Иван заранее подготовленную фразу.

– Чего только не придумают! И зачем это нужно?

К такой реакции Иван был готов:

– Для прогресса. Пожалуйста, назовите свое имя, возраст, род деятельности.

– Лисичка, агроном экспериментального хозяйства. А о возрасте девушек спрашивать неприлично.

– Кто-нибудь еще в этом доме живет?

– Нет. Здесь живу и работаю только я.

– Спасибо! – Иван быстро записал в тетрадь полученные сведения.

– Хочешь попробовать новый экспериментальный овощ?

Иван не был уверен и замялся. Лисичка сочла молчание утвердительным:

– Подожди, сейчас вынесу.

Девушка скрылась в доме. Вскоре она вернулась, неся на блюдце странный плод. Слегка вытянутый, розовый, с зелеными полосками. Юноша осторожно взял его и надкусил. Вкус показался удивительно знакомым, но Иван не смог до конца определить, что за овощ он пробует. Поэтому на всякий случай он откусил еще.

– Это огудор. Или померец. Я еще не определилась с названием. Вынесу на общественное голосование, когда дозреет первая партия. Кстати, а тебе какое название больше нравится?

– А что это такое вообще?

– Я скрестила огурец и помидор. Получилось, по-моему, неплохо, – она хихикнула.

– Пожалуй, огудор звучит лучше, – кивнул Иван, доедая экспериментальный плод, – теперь я понял, что это за вкус!

– Заходи через пару недель, угощу яквой или тыблоком – пускай Общество решает, как назвать. Кстати, а тебя-то как кличут?

– Ив… Перепел, – быстро вспомнил он, – ну, мне пора дальше. Успешных экспериментов!

Глава 46

Снова Иван шел мимо домов, стуча во все двери и не дожидаясь отклика. Снова он очутился на площади. Снова окинул взглядом очередную улицу. Там, в самом конце ее, начинается тропинка, ведущая к холму с принимающей пентаграммой. Но к ней он сегодня не пойдет. Он только дойдет до последнего дома, развернется и двинется снова к центру Нашего города. Часы на ратуше пробили десять.

И опять никого не было дома. Иван стучал, немного ждал, прислушиваясь и шел к следующему дому. «Дом радости», «дом счастья», «дом для всех», «веселый дом» – читал он на табличках. В конце улицы юношу ждал очередной сюрприз. Друг напротив друг стояли два практически одинаковых деревянных сруба. «Дом престарелых № 1» и «детский дом № 1». Дверь «детского дома» распахнулась. Оттуда выскочил мальчишка с жестяным ведром и припустил по улице к центральной площади. Иван постучал в «дом престарелых».

Долгое время ничего не было слышно. Юноша собрался было уже перейти на противоположную сторону улицы, когда за дверью раздались медленные шаркающие шаги и тихи старческий голос:

– Сейчас-сейчас! Обожди маленько!

Обождать пришлось довольно долго. Дверь наконец приоткрылась, на Ивана смотрел выцветшими глазами худенький и абсолютно лысый старичок:

– Чего тебе?

– Перепись населения. Я должен записать всех, кто живет в этом доме.

– А, заходи, внучек, заходи! Порадуй стариков! А то к нам сюда редко кто заглядывает, – обрадовался дедушка.

Иван зашел. И постарался всех порадовать. Стариков оказалось всего двое. И четыре старухи. И каждому нужно было уделить хоть чуточку внимания, юноша это чувствовал. И уделял по мере возможности. У каждого он осторожно выведал не только имя, но и чем тот занимался до пенсии, и кто его родственники, и чего еще может пожелать человек в столь преклонном возрасте. Возраст действительно поражал: самому старшему, Ворону, недавно исполнилось девяноста семь лет! Прежде Иван и не задумывался, что можно столько прожить.

Не хотелось покидать пожилых обитателей «дома престарелых», но время поджимало. Пришлось вежливо извиниться, попрощаться и все-таки отправиться через дорогу. В «детский дом № 1».

Иван поднялся на крыльцо и обнаружил неплотно притворенную дверь. Юноша вошел в сени и громко произнес:

– Кто-кто в теремочке живет?

Навстречу выпорхнула девочка чуть помладше Ивана:

– Я Мышка, а еще бабушка Лягушка.

Юноша прислушался. Кажется, со двора доносился гомон детских голосов.

– А почему шум такой?

– Так дом-то детский, – удивилась девочка, – дети и шумят.

Иван распахнул тетрадь:

– Можно, пожалуйста имена и возраст детей?

– Зачем это? – спохватилась Мышка.

– Перепись населения. Я должен сосчитать всех жителей Нашего города.

– Сейчас бабушку позову, – девочка юркнула в дом.

Через минуту вышла немолодая, но крепкая еще женщина. Она окинула Ивана неприветливым взглядом:

– Тебе, что, заняться больше нечем?

– Это очень важное поручение общественного деятеля Лемминга, – тут же сменил тон Иван, – необходимо для прогресса и процветания Общества.

Лягушка еще раз недобро посмотрела на юношу:

– Хорошо. Но учти, я потом дойду до Лемминга, и сама с ним об этом поговорю. Записывай!

Помимо Мышки и Лягушки в «детском доме № 1» временно пребывали: Ежик, Зайчик, Крот, Воробей, Рябчик, Выдра, Норка, Белочка и Синичка. Все они были еще малы, чтобы приносить пользу Обществу или учиться в общественной школе. Лягушка занималась их воспитанием, а Мышка вызвалась добровольно ей помогать. Учителя «общественной школы № 1» гордились ею. О чем в тетради Ивана была сделана соответствующая пометка. Юноша на всякий случай пересчитал детей и проверил количество по именам, захлопнул тетрадь и, вежливо попрощавшись, вновь двинулся к площади, стуча во все двери.

Глава 47

На последней улице Ивана ждало много работы. Дома здесь стояли не простые. В каждом была мастерская. Названия соответствовали: «дом обуви», «дом мод», «дом стали». На этой улице было шумно, отовсюду доносились разные запахи. Далеко не все приятные. Особенно противно пахло возле «дома кожи». В каждом доме трудились. Ивану приходилось постоянно извиняться, что он отвлекает людей от работы. Зато здесь никто не задавал лишних вопросов – быстро отвечали Ивану и спешили вновь заняться своим делом.

Единственным исключением оказался кузнец Медведь. Он добродушно улыбнулся и похлопал Ивана по плечу:

– Погоди минутку, малец! Сам до Совы ты не достучишься.

Медведь зажал в тиски еще красный от жара гвоздь, тремя ударами молота расплющил шляпку и бросил готовое изделие в бочку с водой. Вода забурлила, гвоздь пронзительно зашипел. Кузнец снял толстые рукавицы и бросил их на наковальню:

– Идем!

Вместе они перешли улицу. Здесь кузнец развернулся спиной к двери и пару раз сильно ударил по ней пяткой:

– Сова! Открывай! Медведь пришел.

Дверь открыла пожилая женщина. В ее руках мелькали спицы, вывязывая голенище длинного шерстяного носка.

– Перепись населения! Скажи свое имя, возраст и чем занимаешься! – почти в ухо ей прокричал Медведь.

– Сова я, – громко ответила старушка, – старенькая я, вяжу вот носочки, варежки, шарфики на зиму.

Иван записал.

– Спасибо!

– Чегось?

– Спасибо! – тоже почти в ухо крикнул юноша.

– А! На здоровье! На здоровье!

Иван повернулся к кузнецу:

– И тебе, Медведь, спасибо!

– Было б за что! – снова улыбнулся тот. – Бабушка Сова глуховата к старости стала. Только меня и слышит.

Глава 48

Сильно за полдень Иван выбрался за город. Здесь дело пошло веселее. Все, кого юноша не застал дома, трудились на полях, на грядках, в садах, рыбачили на озере, пасли коров и овец. Труд переписчика оказался нелегок. Сколько верст за этот четверг прошагал, Иван подсчитать не взялся бы. Последнюю запись юноша делал под бой часов на ратуше. Пять ударов. Народ замер, распрямился, работа встала. До завтра. Люди собирали инструмент и направлялись в город. Иван облегченно выдохнул – его рабочий день тоже подошел к концу. Впереди ждали обед и рабочий вечер. А потом, вероятно, рабочая ночь.

Горыныч уже ждал. Змеепод изучал полотно с юной девой. Как Иван накануне, он ходил вокруг, то приближаясь, то отступая на несколько шагов, то наклоняя голову почти к плечу, то глядя на картину самым краешком глаза. Время от времени он постреливал раздвоенным языком. И каждый раз чуть морщился. Он скрещивал руки на груди, закладывал за спину, мял подбородок. Ящер не признался ученику, что сам давно заметил странности обоих полотен. Его и раньше тревожили зашифрованные в них сообщения. В отличие от Ивана, Горыныч сумел хотя бы частично понять послания.

Витязь, попирающий крылатого змея, в общих чертах, предупреждал об опасности для него, Горыныча, исходящих от людей. Изображение можно было перевести примерно так: придет человек (или люди) и лишит принадлежащего тебе по праву. Чего его могут лишить, Горыныч так и не сумел разобраться. Во всяком случае по праву ему здесь ничего не принадлежало. Все чужое, взято в аренду, если можно так выразиться. Ящер долгие годы ломал голову над этой загадкой.

Со вторым полотном дело обстояло хуже. Мольба о помощи действительно проглядывала на фоне тоски и потерянности. Но кроме того в полотне скрыты и страх, и боль. И девушка, запечатленная в немом призыве, однозначно живая, настоящая! Она так органично вписана в пейзаж чьей-то искусной рукой! Знать бы, чьей? Вероятно, разгадка кроется именно в авторе.

Весь день Горыныч просидел не над магическими трудами. Он рассматривал репродукции пейзажей и портретов, собранные в двухтомнике Шпунта да Винта «Волшебство живописи». И ничего похожего не обнаружил! Кто же этот гениальный художник? Где он скрывается?

За этими размышлениями его и застал ученик.

– Здравствуй, Горыныч! Что-нибудь нашел?

– Нет. Здравствуй, Иван! Никаких зацепок. Я надеялся найти автора по стилю, но – увы, – он развел руками.

Юноша мельком глянул на картину и уверенно заявил:

– Автор она.

Ящер удивленно воззрился на юношу:

– Уверен? Объясни!

– Не могу, просто чувствую. Надо с ней как-то поговорить, – он задумался, расфокусировал взгляд, чтобы рассмотреть мир в числах. Полотно виделось среди них пустым пятном. Прямоугольный провал среди множества цифр. Проход в неизвестность. Иван сделал шаг, но Горыныч вовремя остановил:

– Ты чего?!

– Хотел попробовать войти.

– Не надо этого делать! Ты ведь не знаешь, как потом выйти обратно! Должен быть иной способ.

– Тогда привяжи меня к своему стулу и загипнотизируй, – попросил ученик.

– Ты и сам можешь входить в транс.

– Как?

– Есть несколько проверенных методов. Самый простой, пожалуй, счет в двоичной системе. От нуля до бесконечности. Главное помнить: бесконечность – не предел!

– Сейчас попробую.

– Давай для начала перекусим, – вновь остановил юношу змеепод, – а потом все как следует обдумаем и взвесим. Негоже принимать скоропалительные решения и совершать поспешные действия! Особенно на пустой желудок.

Однако после позднего обеда, для Ивана ставшего одновременно и еще более поздним завтраком, засели за расшифровку и сопоставление данных, собранных юношей за день. Коротеньким уравнением упорядочили записи в карте памяти и сопоставили с архивом службы учета.

– Вот оно! – обрадовался Горыныч, просматривая списки, – смотри, в архиве общественный деятель Лемминг не значится ни под каким именем! Это может быть ключом к решению нашей проблемы. Кстати, а меня ты посчитал?

– Как тебя записать? У тебя же нет имени!

– Местные называют меня за глаза Змеем. Думаю, тебя это имя вполне устроит.

– Род деятельности? – автоматически спросил юноша.

– Забыл уже? Магия, чародейство, волшебство.

– Так и запишем: фокусник.

Иван внес поправки.

– А про себя ты не забыл?

– Забыл, – еще одна запись, – а ее считать?

Змеепод задумался. Несомненно, девушка на гобелене сейчас была лишь образом. С другой стороны, ученик вознамерился ее высвободить из картины.

– Запиши ее пока что под вопросом. Если у нас получится, то будем ее учитывать. Сколько вышло?

– Вместе с ней девяноста два.

– Похоже, без нее не обойтись. Суть скрывается в числе девяноста два, – процитировал Горыныч, – ладно, не отвлекаемся. Мы имеем горожан в количестве восьмидесяти восьми. Хорошее число, хоть и не простое. А вместе с Леммингом – и того лучше! Восемьдесят девять. И нас потенциально трое. Простые числа – суть всего происходящего, уверен.

– Нас пока что двое, – поправил Иван, – и это тоже простое число.

– Если хочешь, можешь попробовать подставить их в свое уравнение. Уверен, результат тебе не понравится.

Ученик все же попробовал. И вышло у него в ответе два и две трети.

– Да, две трети человека нам ни к чему, – согласился он, исписав пять листов.

– Их треть, думаю, тоже не порадует. Придется решать заново. Давай теперь учтем ее, – и сам быстро застрочил на бумаге. Мелким убористым почерком Горыныч умудрился уместить то же уравнение всего на трех листах.

Он на всякий случай проверил решение, потом передал Ивану – вдруг где-то ошибся. Юноша посмотрел: все получалось удивительно гладко и красиво!

– Придется вызволять эту Аленушку.

– У нее есть имя?!

– Я ей его дал. Согласись, она вылитая Аленушка, – подмигнул учитель. Ученик подумал и согласился.

Глава 49

Вытаскивать из кабинета дубовый «пыточный» стул и спускать его на первый этаж Горыныч Ивана отговорил. Вместо этого притащили кресло из гостиной и поставили напротив Аленушки. Учитель вручил юноше лист бумаги и карандаш:

– Помнишь, как работать в двоичной системе?

– Ноль и единица, – Иван немного волновался.

– Сначала попробуй записывать, так удобнее. Потом сам в уме считать начнешь.