Текст книги "Любимый Враг. Предназначение (СИ)"
Автор книги: Анна Завгородняя
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Завгородняя Анна
Любимый Враг. Предназначение
Глава 1
День сбора урожая отмечали всем городом. Горожане, одетые в свои лучшие наряды, высыпали на улицы, туда, где раскинулась веселая, яркая ярмарка. От дома к дому, через крыши, тянулись пестрые ленты, с которых свисали длинные спирали блестящего серпантина. Уличные музыканты радовали зевак простыми песенками, а у кукольного театра собрались едва ли не все ребятишки нашего городка. Они, затаив дыхание, сверкая глазенками, смотрели представление, раскрыв рты, пока их матери стояли рядом, притоптывая в нетерпении, потому что там, через улицу, на площади Благоденствия, уже начинались танцы.
На главной улице, рядом с фонтаном, расположили свои лавки торговцы, большая часть из которых были людьми приезжими. Улыбаясь, продавцы сладостей, украшений и тканей, зазывали зевак, а еще дальше, прямо на перекрестке, раскинув свой тряпичный купол, жонглеры, силачи и фокусники развлекали публику своими выступлениями, пока прямо над головами горожан, по натянутым канатам, бродили канатоходцы. Ловкие, гибкие молодые мужчины, с завидной легкостью перебегали по канатам, балансируя на высоте. Они улыбались, глядя вниз, махали руками и бросали в толпу бумажное конфетти. Наверное, я бы так и стояла, следя за тем, как они балансируют на канатах, если бы Эбби не заметила старый шатер, стоявший в стороне от лавок и веселящейся толпы.
– Робби, взгляни-ка! – она потянула меня за рукав, вынуждая прервать любование мастерством канатоходца, и я с неохотой повернула голову, чтобы посмотреть на то, что привлекло внимание сестренки.
– Боги, Эбби, – только и смогла произнести, когда поняла, что именно заинтересовало младшую сестру.
Шатер. Темный, с алым нутром, с пологом, приоткрытым настолько, чтобы можно было увидеть красные всполохи пламени, танцевавшие за плотной тканью. Какой-то одновременно притягивающий и пугающий, он, тем не менее, пользовался успехом. Потому что к шатру тянулась нестройная очередь из молодых девушек, видимо, желавших узнать свое будущее.
– Гадалка! – пискнула Эбби, а я дожевала пряник и, отряхнув руки от крошек, произнесла:
– Ничего особенного.
– Но я хочу узнать свою судьбу! – сестренка и думать забыла о сладостях. – Пойдем, это же так весело!
– Эбби, ты действительно думаешь, что там внутри сидит настоящая ведьма? – только и спросила я. – Вот и зря, – добавила, когда младшая кивнула, – там находится обычная шарлатанка. Ни одна приличная ведьма не станет работать напоказ. Тем более, ты прекрасно знаешь, что они избегают столпотворения и терпеть не могут ярмарки и веселье.
Но мои слова не достигли внимания сестры. Она тянула меня за собой и успокоилась только, когда мы встали в очередь за высокой рыжей девушкой в зеленом платье, выгодно оттенявшем цвет ее волос.
– Я хочу пойти туда! – заявила упрямо Эбби. – Ты же не оставишь меня одну – она едва ли не с вызовом посмотрела мне в глаза, и я покорно выдохнула, кивнув. Но не потеряв надежды отговорить сестру от подобной глупости. Не то, чтобы я не верила в силу магии. Магия существовала вокруг нас, она была частью этого мира, но увы, принадлежала не всем, а только избранным. И я действительно сильно сомневалась, чтобы в шатре находилась настоящая ведьма, что и попыталась снова донести до Эбби:
– Послушай, давай я расскажу тебе о том, что ждет тебя в будущем, – предложила сестре. -И идти никуда будет не нужно. Лучше пойдем и купим тебе воздушного картофеля с солью, который ты так хотела.
– Робби! – возмущенно проговорила Эбби.
– Вот смотри, я могу и без всякой магии предсказать тебе, что ты удачно выйдешь замуж за своего Марко, родишь ему двух, или даже трех, очаровательных малышей, и вы будете жить в его доме у реки в радости и любви. Ну как тебе? – закончив предсказание, вопросительно посмотрела на сестру. Но она лишь забавно фыркнула и отвернулась, игнорируя мои ведьмовские таланты.
– Это не твое, Робби, – заявила она. – Да, я признаю, что ты у нас девушка одаренная, но, прости, предсказывать будущее – не твой конек! – заявила младшая и я, криво усмехнувшись, уступила. Так как знала, что если Эбби чего-то захочет, то непременно добьется этого. Пусть сходит к шарлатанке. Услышит то же самое, только без имен. В этом я не сомневалась ни на минуту. Даже ни на секундочку.
Полог шатра поднялся, выпуская кого-то из девушек и Эбби тут же отпустила мою руку, вскрикнув:
– Орли! Иди к нам!
Стройная, темноволосая Орли, жившая на одной с нами улице, был дочерью кузнеца Ролло. Не скажу, чтобы мы дружили, но Эбби общалась с ней более тесно, чем я. И вот Орли подошла, застенчиво улыбаясь.
– Благостных дней, – поздоровались мы с Эбби.
– Мирного неба! – ответила девушка и бросив на меня быстрый взгляд, перевела его на младшую дочь рода Тэрэй.
– Что там, в шатре? – сестренка едва не подпрыгивала от любопытства. – Ведьма настоящая? – приглушенным шепотом, наклонившись ближе к Орли, спросила она.
– Знаете, – взгляд девушки стал задумчивым, – она рассказала обо мне такое, что никто не может знать.
– А о твоем будущем она рассказала? – живо поинтересовалась Эбби.
– Да. Но она сказала, что будущее, – тут Орли нахмурила брови, явно вспоминая точность определения ведьмы из шатра. Несколько секунд она просто стояла, прикусив губу, а затем глаза ее вспыхнули, и девушка продолжила: – Она сказала, что будущее форма неопределенная. Что оно словно глина и у нас всегда есть шанс его изменить, за редким исключением. Но это она назвала предназначение. Вот его не изменить не дано никому.
– Что еще за предназначение? – удивилась я.
– Не знаю. Она просто так выразилась. Вот прямо перед тем, как я вышла из шатра, – Орли смущенно улыбнулась, добавив, – ну, мне пора. Меня ждут у лавки цветочника, – и кивнув на прощанье, поспешила прочь. А Эбби едва ладони не потерла в предвкушении.
– Вот видишь, ведьма настоящая! – заявила она, с вызовом глядя мне в лицо.
– Пусть так, – я устала спорить с младшей Тэрэй. Иногда было проще уступить ей, чем заставить передумать. К тому же, я искренне полагала, что ничего плохого эта гадалка, или ведьма, не предскажет.
Тем временем очередь продвигалась. Девушка за девушкой исчезли в шатре ведьмы. Проходило несколько минут, и они выходили. Кто-то улыбался, кто-то казался задумчивым, из чего я сделала невольный вывод, что гадалка не глупа и не предсказывает всем одно и то же. А возможно, у нее даже есть крупица дара. Того, который приоткрывает завесу над будущим и позволяет заглянуть за нее.
За спиной шумели гулянья. Гистрионам аплодировали. Звучала музыка, гудели голоса, раздавался смех. А мы с Эбби неумолимо приближались к пологу шатра, и я уже почти мечтала, чтобы сестрица, наконец, удовлетворила свое любопытство, и мы могли отправиться на встречу с родителями и Марко, женихом Эбби.
Вот рыжая девушка исчезла в темноте шатра. Ожидая, когда подойдет очередь Эбби, я скучающей зевнула. Но прошло еще несколько минут, прежде чем рыжеволосая вышла из шатра. При этом лицо ее не показалось мне особо счастливым.
– Глупости какие! – бросила она, глядя прямо перед собой. – Наврала ведь все, ведьма старая! А еще и три медяшки взяла!
Проследив взглядом за тем, как недовольная гадалкой удаляется прочь, я забралась в кошель и достав три медяка, сунула их в ладошку Эбби, велев:
– Ну, иди, если не передумала!
– Вот еще! – фыркнула сестрица и вмиг исчезла за пологом. А я осталась ждать, прислушиваясь к тому, что происходит за стеной из плотной ткани. Но, что удивительно, ни одного звука не донеслось извне. Зато я слышала, как трещит пламя, и этот умиротворяющий звук контрастировал с веселой музыкой и смехом горожан.
Прошло несколько минут, прежде чем Эбби выбралась из шатра. Я уже было сделала шаг в сторону, намереваясь уйти и дать возможность девушке, занявшей очередь за нами, войти к гадалке, когда Эбби схватила меня за руку и заставила остаться на месте.
– Теперь ты, – проговорила она на удивление серьезно.
– Что? – я улыбнулась.
– Она сказала, чтобы ты зашла. Она хочет что-то сказать тебе, – на лице сестренки играла таинственная улыбка.
– Что сказать? – спросила я шутливо и все же отошла в сторону, пропуская следующую любительницу предсказаний. – Не собираюсь я никуда идти. Пусть мое будущее будет для меня тайной, которую я стану постигать самостоятельно, и...
Я не закончила, так как полог поднялся и девушка, было вошедшая к гадалке, появилась снаружи, взглянув на меня:
– Она велела, чтобы эрла Тэрей вошла в ее шатер.
– Что? – я передернула плечами.
– Ну, зайди! Кажется, она хочет тебе погадать, – Эбби подтолкнула меня к пологу. -Знаешь, что она мне рассказала? Все-все! Она точно настоящая, Робби. Иди. Она сразу, как я вошла, сказала мне, что хочет после поговорить с моей сестрой, то есть, с тобой. Понимаешь, она уже знала, что мы придем.
– Милостивые боги! – я притворно закатила глаза, а потом вошла, понимая, что проще уступить, чем доказывать Эбби отсутствие веры в подобного рода предсказания.
За спиной мягко опустился полог. Ноги ступили на ковер, удивительно густой и теплый. Почти утонули по щиколотку в его ворсе. Подавив в себе желание обернуться, устремила взгляд в темноту, туда, где перед круглым столом, освещенная игрой живого огня, сидела хозяйка шатра.
Вот уж кто истинно соответствовал своему имени. Женщина даже внешне походила на ведьму. Старая, седая, с длинными космами, спадавшими на плечи запутанными прядями. У нее было желтое морщинистое лицо и блеклые раскосые глаза. Крючковатый нос еще больше портил впечатление, а губы казались просто тонкой ниткой, прочерченной над узким подбородком. Одетая в серый балахон, она сидела, положив руки на круглый стол, и выразительно смотрела на меня.
– Благостных дней, – привычно произнесла я и подошла, пытаясь не выдать своих эмоций. Старуха была какой-то отвратительной и пугающей. Хотелось развернуться и покинуть ее шатер, да как можно быстрее.
Наверное, я бы так и сделала, если бы она не заговорила:
– И тебе мирного неба и всего того, что вы в этом городке любите друг другу желать, -голос был на удивление крепким. Звучал четко, без всякого шамканья и прочих неприятных звуков, какие издают древние старики. А ведьма представляла собой именно ходячую древность. Так что я сразу поняла – у старухи есть доля магии, раз она до сих пор не покинула этот свет. Видимо, эта сила и держит ее на земле.
– Проходи и садись, – велела мне старуха твердо.
– Я не хочу знать свое будущее, – быстро сказала я. – Так что, давайте на этом расстанемся.
– Не хочешь? – она насмешливо приподняла брови, или то, что от них осталось. Впрочем, эту скудную растительность над ее глазами едва ли можно было назвать бровями. Так, несколько волосинок, белых и тонких.
– Уверена? – не отставала старуха.
– Более чем, – я вяло улыбнулась, развернулась было спиной к ведьме и уже даже подняла ногу, чтобы сделать шаг в сторону выхода, как внезапно поняла, что не могу пошевелиться. Вот ни на йоту.
За спиной закаркала смехом ведьма, а я, сцепив пальцы в кулаки, отряхнулась, прогоняя ее морок. Смех почти сразу стих.
– Присядь, эрла. Я не кусаюсь, а вот полезной оказаться могу, – проговорила она. – Вижу, у тебя есть сила. И знаю, что она не твоя.
Я обернулась, смерив ее взглядом. Но старуха только улыбнулась. Тонкая нить ее губ растянулась, явив взору мелкие, удивительно целые, острые зубы.
– Садись, эрла. Поговорить надо. И это в твоих же интересах, – она сделала приглашающий жест, указав на ветхий табурет, один вид которого ввергал в уныние. Мелькнула мысль, что стоит опуститься на него и он рассыплется трухой, а потому я осталась стоять, сама удивляясь тому, что все еще нахожусь здесь. Вряд ли ведьма может меня удержать. Уж точно не своей силой. Но почему я тогда словно жду чего-то? Ее слов?
– Вижу, ты девушка сильная и разумная. А потому выслушаешь меня. Садись. Табуретка выдержит. И не таких выдерживала, – она словно прочитала мои мысли. Или просто проследила за взглядом и догадалась о том, что я могу подумать. Хотелось надеяться, что второй вариант верный.
– Что вы мне можете сказать такого важного? – спросила я решительно.
– А ты присядь, – почти мягко ответила женщина и я повиновалась.
Табурет выдержал. Только скрипнул печально, да пошатнулся подозрительно.
– Твой дар, то, что ты хранишь у себя внутри, – вскинула гадалка тонкую костлявую руку. Кожа на ней была желтая, да пятнистая. А ногти оказались длинными, загнутыми к ладони. – Тот, у кого ты забрала этот дар, ищет тебя.
Вскинув голову, вопросительно изогнула бровь.
– Откуда ты знаешь? – только и спросила, чувствуя, что нет смысла отвергать истину. Потому что она действительно знает.
Как-то разом настроение сошло на нет. И я больше не слышала отголоски музыки и веселья, раздававшиеся за пределами шатра. Мир покачнулся, затянулся темной пеленой. Старая ведьма заставила меня вспомнить то, что я давно забыла. Или думала, что забыла.
– Но не думай, что я выложу тебе все бесплатно. У всего на свете есть цена, – хитро заявила ведьма, а я, уже понимая, что попалась на крючок собственного любопытства, продиктованного забытыми страхами, потянулась к кошелю и достала три медяка.
Старуха едва взглянула на монеты. Покачала головой.
– Это для них медь, – махнула она рукой в сторону полога, за которым дожидались своей очереди молодые девушки, жаждавшие узнать о любви и счастье. – Для тебя это будет стоить дороже.
– Сколько? – только и спросила я.
– Золото. Я хочу его.
Поморщившись от жадности гадалки, все же достала золотые монеты. У меня в кошеле было и серебро, и золото. Благо род Тэрэй был зажиточным и состоятельным. Выложив монеты на стол, спрятала кошель и вопросительно посмотрела на ведьму, заметив, как она лениво сгребла плату и сунула ее в карман на своем переднике, прятавшемся под столом.
– Руку, эрла! – попросила старуха. – И я покажу тебе то, за что ты заплатила. Старая Арисса всегда честно отрабатывает деньги.
– Хорошо. И давайте покончим с этим как можно быстрее... – я не успела закончить фразу. Она утонула в опустившейся вокруг тьме, стоило старухе схватить меня за руку. Прикосновение ее костлявых пальцев вызвало неприятную дрожь. Но я забыла обо всем, когда, на миг зажмурившись, открыла глаза и увидела, что нахожусь не в старом шатре гадалки, а в лесу. И этот лес я знала, помнила и, кажется, так и не смогла забыть, несмотря на спокойные годы, пролетевшие словно один миг.
Запахов я не ощущала. Но память услужливо подбросила их. Эту гарь, вонь паленого мяса, отвратительный острый запах смерти и сырой листвы, укрывавшей землю толстым прошлогодним ковром. Я вспомнила вой ветра и треск огня, пока шла вперед, восстанавливая в памяти то, что произошло двенадцать лет назад.
Внутри все леденело от холода. Но я шагала, понимая, что это просто прошлое возвращает меня назад.
Лес вокруг стоял мрачный, еще не нарядившийся в зелень весенней листвы. Тогда было холодно. И я, как и много лет назад, боялась, но шла, потому что там был он. Раненый мальчишка, истекавший кровью. Глухо стонавший и прижимающий ладонь к животу, превратившемуся в месиво одной сплошной раны. Рядом с ним лежали два мертвых тела. Оба взрослые и некогда крепкие мужчины в одеждах чужестранцев, тех, которые напали на деревню. Но почему они мертвы? Что здесь произошло?
Медленно перевела взгляд на раненого.
Мальчишка был бледен. На вид ему было едва ли лет пятнадцать. Еще не муж, скорее подросток, хотя худое лицо и блестящие от боли глаза, делали его на вид младше, чем он был на самом деле.
Услышав звук моих шагов, мальчик поднял голову и уставился на меня. У него были яркие, словно синее летнее небо, глаза, и черные, цвета воронова крыла, волосы, спадавшие до плеч грязными прядями. Весь он был перемазан кровью и землей, но смотрел настороженно, явно держась из последних сил.
– Пошла вон, – шевельнулись побелевшие губы раненого. Левой рукой он нащупал меч, который, впрочем, оказался слишком тяжелым для ослабевшей ладони. Только я тогда совсем не боялась его. Будто точно знала, что даже если сможет поднять оружие, не ударит, не отнимет жизнь. Но рука безвольно упала на землю, и я услышала стон, сорвавшийся с его губ.
– Я могу помочь, – подойдя ближе, опустилась на колени, присев прямо на землю. Какой же она показалась мне тогда холодной. И эта кровь. Она была вокруг мальчишки. Натекла, темнея на пожухлой ржавой листве.
– Пошла, – повторил он и затих, когда я, отвергая страх и его злые слова, потянулась ладонями прямо к его ране, краем глаза заметив огромный амулет на груди незнакомца. Амулет был необычный. Собранный из шести кругов разного цвета. А в центре, соединяя все воедино, светился крошечный голубой камешек, ограненный и яркий. Что это было, я не знала. Но почти сразу сосредоточилась на ране мальчишки, оттолкнув его руку от живота. Я и прежде лечила. Но еще никогда не сталкивалась с такими серьезными ранами. Обычно, дядя просил меня заживить мелкие порезы, или сломанные конечности. А тут даже страшно взглянуть. Что, если не справлюсь? Но если не попытаюсь, он точно умрет. Уже и кожа даже не белая, а цвета пепла. В синих глазах мертвенный блеск, пугающий и отталкивающий. А еще что-то темное. Страшное. Скрытое так глубоко, что простым взглядом и не разглядеть, но что чувствуется, прорывается наружу, как родник из недр земли сочится через почву и камни.
– Убирайся, мелкая дрянь, – рявкнул мальчишка, кажется, из последних сил, и даже нашел в себе их крохи, чтобы оттолкнуть меня. Но шлепок на попу не охладил желания помочь глупцу. Я снова села, сдув со лба темную прядь, и уже не он, а я, ударила его по руке, было потянувшейся ко мне. Наверное, будь у него силы, он бы ударил. Да так, что мало мне бы не показалось. Но даже это не остановило меня в порыве помочь и спасти его негодную жизнь.
– Сам дурак. Я могу помочь, – выпалила и снова потянулась к развороченному, многострадальному животу, почти насильно опустив ладони поверх раны. Стараясь не обращать внимания на мертвых, лежавших слишком близко. Лишь мысль мелькнула, кто это их убил. Неужели тот, кому я сейчас пытаюсь спасти жизнь? Но как-то не верилось. Мужчины казались огромными, крепкими. А мальчишка... Он всего лишь мальчишка, пусть и злобный, и дрянной.
Ему было больно. Я знала это. Крик зазвенел в ушах, но я уже не могла остановить свою силу. Не могла и не хотела. Отчего-то внутри пульсировало острое убеждение в том, что его стоит спасти. Именно его. Что он важен. Возможно, даже для меня самой.
Даже не знаю, что продиктовало мне сделать это. Сил во мне было немного. Все же, я не родилась чистокровной магичкой, а в деревне меня попросту звали ведьмой. Хотя сама себя я называла целительницей. Да и дядя не мог нарадоваться на то, что в семье появился свой лекарь.
И вот я отдавала свою силу этому мальчишке, который пришел вместе с теми, кто принес огонь и меч в нашу деревню. Мне бы пройти мимо, оставить его умирать. Бежать в лес, как велел дядя, и прятаться там до той поры, пока за мной не пришлют. А я остановилась здесь и лечу врага.
– Стерва мелкая! – вырвалось из горла мальчишки. Отчего-то на этот крик я улыбнулась. Было приятно, что ему больно. Наверное, это правильно, что он испытывает боль. Мелкая плата за то, что натворили те, с кем он явился незваным гостем в наш мирный край.
Еще сильнее прижав ладони, ощутила легкое головокружение, но одного взгляда на живот врага хватило, чтобы понять, моя сила ему помогла. Да, тело не восстановилось, и не стало гладким, каким, очевидно было до ранения, зато рана затянулась и все повреждения зажили. А шрам он уберет, если выживет.
С трудом отодвинувшись от мальчика, осела на землю, чувствуя, что сил не хватает, даже чтобы встать и продолжить идти. Зато мой враг оживился и перестал орать, так, будто я его резала живьем.
Опустив взгляд, он даже прощупал то, что осталось от дыры в теле, и только потом посмотрел на меня, явно удивленный подобным поступком.
Если бы я знала сама, почему не прошла мимо!
– Ну и дура, – проговорил он и сделал попытку подняться. Удалось. В отличие от меня, продолжавшей сидеть на земле.
Запрокинув голову, я таращилась на своего врага, глядя на то, как он, морщась, наклоняется, чтобы поднять свой меч. Только теперь я заметила, что оружие в крови. Внутри все сжалось. Понимание того, что я натворила, ударило в виски громом гонга, а паренек уже поднимал меч, на отрывая от меня пристального взгляда синих глаз.
«Он убивал. Как и те, с кем он пришел, – промелькнула опоздавшая мысль. – А ты спасла ему жизнь!».
Чтобы на это сказал дядя? О, скорее всего, он был очень разозлился и был бы в своем праве. Но что-то подсказывало мне, что я этого уже не узнаю, потому что мальчик занес оружие над моей головой, намереваясь ударить.
«Никогда не лечи змей, – вспомнились мне слова старой бабки Варнавы. – Ты ее вылечишь, а она укусит. Змеи не умеют быть благодарными!».
Зажмуриться не смогла, как не боялась. Страх заставил меня смотреть в глаза своему врагу, который, почему-то не спешил наносить удар.
Прошла минута, две... Сердце отсчитывало оставшиеся мгновения жизни, когда мальчишка вдруг уронил руку, сжимавшую меч, и произнес:
– Ладно. Живи.
Резко выдохнув, проследила, как он, прижав ладонь к животу, развернулся и пошел прочь, почти волоча за собой оружие. И я смотрела за его неровной походкой до тех самых пор, пока он не скрылся за густыми деревьями, пропав из виду. Только после сделала попытку встать. Уперлась руками в листья и было поднялась, когда взгляд поймал блеск среди прошлогоднего ковра листвы.
– Что это? – я уже тянулась, поднимая голубой камешек. Тот самый, что был в амулете мальчишки. Подняла, поднесла к глазам, удивляясь точности граней и тому теплу, который излучал камень. Он точно был драгоценным и еще наполненным магией. Слишком наполненным. В ушах даже зазвенело и я невольно сжала находку в кулак, мечтая о том, чтобы этот звон стих.
Когда же моя мечта сбылась, я снова раскрыла ладонь и тут к своему ужасу и удивлению, поняла, что камень исчез. А ведь он совершенно точно был в моей руке!
Я осмотрела листья, но камня нигде не оказалось. Лишь на ладони, в самом ее центре, появилось слабое жжение, но и оно вскоре прошло.
Совершенно ничего не понимая, я знала только одно: мне надо подниматься и уходить. В деревне еще бесчинствуют враги. И что, если мальчишка одумается и вернется, чтобы убить меня? Или кто-то из северных воинов случайно забредет на эту поляну?
«Уходить!» – промелькнуло в голове, и я снова погрузилась во тьму, из которой выплыла уже в шатре ведьмы. Моргнув, прогнала морок и села ровнее, облокотившись руками на стол. Сейчас мне показалось, что воздух в шатре душный. Пахло какими-то травами, а хозяйка-гадалка сидела не шелохнувшись, и только смотрела на меня в ожидании.
– Прошло двенадцать лет, – выдавила я тихо.
– И он ищет тебя, – сказала старуха.
– Меня?
– Камень, который твоя душа вобрала в себя. Глаз Дракона, последнее звено, соединяющее древний артефакт немыслимой силы. Звено, без которого этот артефакт не имеет той силы, для которой предназначен.
– Откуда вы все знаете? – только и спросила, прижав невольно руку к груди. Туда, где, по моему определению, жила душа.
– У меня было видение. Оно и прислало меня сюда, в этот город. Чтобы предупредить тебя о грозящей опасности, – быстро сказала старуха. – Я видела, что ты с сестрой придешь на праздник. Видела вас обеих. Я не могла не прийти. Потому что этот амулет не должен быть собран.
– Вы меня пугаете, – я поднялась с табурета, попятившись к выходу.
– Тебе напугает тот, который скоро заявится в этот городок и сотрет его с лица земли. Из-за тебя.
Мне хотелось сказать ей, чтобы она замолчала. Но губы оставались неподвижны. Только в голове кричал чей-то пронзительный голос, умолявший старуху умолкнуть и убраться. Или позволить мне уйти. Но ее слова, ее голос, заставляли стоять и слушать.
– Он черный маг. Опасный и сильный. Он давно ищет части амулета и вот почти собрал их, – старуха поднялась из-за стола. Наклонилась ко мне. Лицо ее вытянулось, глаза ярко заблестели. Седые космы будто зашевелились на голове ведьмы, а у меня даже дыхание перехватило от холодка, скользнувшего по спине.
– Мальчишка, которого ты спасла, – кивнула старуха. – он вырос и тебе надо опасаться его, потому что он – твоя погибель.
– Вы сумасшедшая? – только и сказала я, сделав еще шаг назад.
– Уходи отсюда. Ищи помощи, – добавила старуха. – Если покинешь город до рассвета, все они, те, кто сейчас веселятся на его улочках, останутся живы. Как и семья, приютившая тебя.
Ведьма оскалилась, а я, развернувшись, бросилась вон, чувствуя, как бешено бьется сердце.
Выскочив, застыла. Звуки, голоса, смех, все это в одночасье обрушилось на меня. Голову сдавили тиски боли. В ушах еще звучали слова гадалки, которым не хотелось верить, но почему-то верилось.
Мальчик, которого я спасла. Камень, который вошел в мою душу, хотя я не желала этого. Сила, которую я тщательно скрываю ото всех. Даже от человека, который заменил мне отца. И от той, которая искренне считает меня своей сестрой.
– Робби! – Эбигайл оказалась рядом. Заглянула мне в лицо и мгновение спустя ее лучезарная улыбка померкла. – На тебе лица нет, сестра! – она взяла меня за руку и потянула к фонтану. Отходя, успела заметить, как в шатер вошла очередная девушка, мечтающая жить долго и счастливо.
Эбби протянула меня через толпу, усадила на мраморный край чаши фонтана и, наклонившись, зачерпнула ладонью воду, чтобы умыть мне лицо.
– Не надо, – я слабо отмахнулась.
– Ты белее полотна, – с тревогой заметила сестра. – Тебе сделалось дурно?
– У нее в шатре слишком душно и воняет травами, – попыталась оправдаться, а из головы никак не шло то, что рассказала мне гадалка.
Она не врала. Мне так хотелось верить в то, что это не так, но я чувствовал, знала -старуха не врет.
Невольно вспомнила лицо красивого мальчика. Мой враг. Сколько ему сейчас? Около тридцати, не больше. Я очень надеялась, что время изменило его. Превратило в уродливого монстра, но понимала, что это вряд ли возможно. Уже тогда, подростком, он обещал стать красивым мужчиной, из числа тех, от вида которых женщины замолкают. Которых провожают взглядами.
Черный маг и мой враг.
– Надышалась, значит, – с пониманием проговорила Эбби. – Она хоть успела тебе что-то предсказать? – полюбопытствовала младшая.
– О! – только и протянула я, пытаясь подавить горечь в этом коротком восклицании. -Успела. Все как у всех, – конечно же, не стоило рассказывать сестре правду. Впрочем, я никому не собиралась ее рассказывать. Но что же делать дальше?
Мысли вились в голове тревожным пчелиным роем. И теперь звуки веселья, смех и музыка меня раздражали. Хотелось убежать, скрыться в полной тишине и, желательно, темноте, чтобы все осмыслить и понять, что делать дальше.
Ведьма не врала. Чем больше я возвращалась мыслями в тот старый шатер, пропахнувший дымом и запахами трав, тем больше уверялась в этом. Она показала мне то, что хотелось забыть. То, что было на самом деле. И увы, не сказала ничего хорошего. Ее предсказание пугало до дрожи в коленях, до холода в душе.
Проклятый камешек. Если бы я только знала! Я бы ни за что не подняла его! Скорее окликнула бы того злобного мальчишку, чтобы он забрал его себе. Или, что еще лучше, оставила бы камень лежать на стылых листьях. Пусть бы его поглотила земля. Наверное, так было бы правильно.
Но про какой амулет говорила ведьма? Глаз Дракона? Или так назывался камень, поглощенный моей душой? Боги великие, ну за что мне все это?
– Робби? – Эбби снова зачерпнула воды, плеснула мне на лицо, затем отерла его рукавом своего нарядного платья, не жалея кружев тонкой работы. Ее забота, ее взгляд, устремленный на мое лицо с таким огорчением и волнением, заставили одуматься, встрепенуться и на какое-то время прогнать темные мысли, что как туча нависли над головой.
– Все! – нарочито бодро проговорив, поднялась, радуясь тому, что не пошатнулась. И откуда только взялась эта слабость? – Я уже чувствую себя хорошо. Просто надышалась травами и дымом. Теперь мне лучше. Пойдем, – и улыбнувшись, протянула руку к сестре.
– Ты намочила рукав.
– Да демоны с ним, с этим рукавом, – она встала, отмахиваясь, – ты то как? Может, ну этот праздник. Пойдем, я провожу тебе домой. А Марко потом все объясню. Он не обидится.
– Нет, – категорично ответила я. – Не надо. Мне действительно уже лучше. Пойдем, мы и так задержались.
Эбби пристально взглянула мне в глаза, будто пытаясь найти подвох, но я лучезарно, как только смогла, улыбнулась младшей и взяла ее за руку. – Пойдем, – повторила. И вот уже не она, а я, вела нас прочь от шелестевшего струями фонтана, через толпу веселившихся людей, туда, где играла музыка и где мы должны были встретиться со своими близкими.
Признаться, не собиралась оставаться с ними надолго. Просто хотелось передать сестру в надежные руки Марко, а затем найти предлог и вернуться домой. А уже там, в тишине и покое, придумаю, что делать. Старуха сказала, что у меня есть время до рассвета. Но что она имела ввиду? Что с восходом солнца на город нападут? Но это пока не казалось реальным. Городок у нас был мирный, торговый. Но со всеми странами наш славный правитель уже давно подписал договор о ненападении. И за это мы платим из казны дань.
И все же... Тянущее ощущение давления в груди словно говорило о том, что я могу ошибаться. Никто не защищен полностью. Ведь еще есть кочевые народы. И среди них много настроенных враждебно.
Боги, но почему это тая тяжело?
Я шла, ведя за собой Эбби, а сама не могла избавиться от злых, темных мыслей, предвещавших беду. Будто после того, как я покинула шатер ведьмы, какая-то тень вышла вместе со мной. Стоит за плечом, дышит тяжело, давит, наводит дурные мысли. И не прогнать, не сбросить с плеч, словно накидку.
