Текст книги "Ветер из Междуморья. Книга 1. Джай (СИ)"
Автор книги: Анна Виор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Где-то очень-очень глубоко теплилась искорка сожаления – он не хотел убивать. Может междуморец отобьется?
Время замедлилось, Адонаш оказался лицом к лицу со своим противником. Но междуморец стоял прямо, опустив меч, не атакуя, а внимательно разглядывая Адонаша. Пламя Мастера Оружия загорелось в глазах нового соседа-противника, но оно было спокойным и ровным, не излучая ненависти. Адонаш же ненавидел! Так, словно именно этот человек лишил его всего, словно именно междуморец убил его отца, бросил его в яму. Гнев захлестнул его, и Адонаш, слушая, как поют клинки: "Напои нас! Убей! Кровь пусть прольется! Спляши, Тигр, спляши!", – напал...
Что сделал междуморец, он так и не понял: молниеносным движением перехватил его руки, вывернул, и оба меча Адонаша оказались у врага, свой же клинок, тот отбросил.
Адонаш стоял пораженный, зрители заулюлюкали и засвистели минуту спустя, когда разглядели, что произошло, а междуморец застыл, прикрыв глаза. Адонаш был выброшен из состояния, в котором мог повелевать временем. Теперь он в руках этого человека, которого только что ненавидел, и жаждал убить. Совершенно беспомощный... И Биеркон сейчас завершит его жизнь. Как же он ловок и быстр!..
Но вместо того, чтобы напоить "братьев" кровью своего же хозяина – Адонаша, междуморец улыбнулся и произнес:
– Злые клинки" Они немало попили крови! Ты до сих пор ни в чем им не отказывал? Вот возьми, послушай теперь, – он протянул межи Адонашу рукоятями вперед, обращая на рев толпы, требующей покрошить наследника-демона на мелкие кусочки, не больше внимания, чем на лающих собак.
Адонаш принял мечи, Сила привычно хлынула в руки, он услышал песню, но та была совершенно иной. Братья подчинялись, а не пытались подчинить, они готовы были служить ему... "Мы принесем тебе победу! Кого назовешь врагом, крови того мы напьемся. Танец наш опасен, мы когти сражающегося Тигра!" Ненависти он не испытывал, ум был свободен и чист, кровавая пелена не плясала перед глазами.
– Я изменил песню, – улыбнулся междуморец, поднимая свой клинок. – Думаю, сражаться нам незачем. Начнем веселье?
Адонаш не ответил – настолько он был поражен. Кто это такой?
– Эй, Киилист!.. – закричал междуморец громко, громче, чем можно было ожидать. – Боя не будет! Спускайся сюда!
Киилист, в этот раз не расположенный к шуткам, взмахнул рукой, подозвав распорядителя, что-то шепнул ему, и тот убежал, выполнять поручение. Толпа гудела, требуя битвы, недовольная тем, что происходит в яме. Киилист нервничал. А междуморец спокойно уселся на решетку, глядя вниз, где копошились плененные смарги.
– Что ты сделал? Теперь Киилист выпустит эффа... может даже не одного! Мы погибнем!..
– Не беспокойся, – вот и весь ответ.
Адонаш был прав. Времени и возможности разобрать сейчас верхний ярус, увеличивая глубину ямы, у слуг не было, поэтому они привели эффов через бараки и выпустили их, приподняв решетку. Адонаш похолодел. Зверей было трое! Трое эффов! Сразу!!!
– Ты сумасшедший дурень! – закричал он, готовясь встретиться с чудовищами. – Загубил и себя и меня! Давай, отвлекай, руби им шипы! А я убью...
Междуморец не спеша поднялся, отряхнул полу туники и штаны, вытянул левую руку, свободную от меча вперед. Тем временем эффы были уже на расстоянии в три шага от них. Адонашу показалось, что воздух качнулся. Эффы прыгнув, ударились, будто о невидимую стену, завизжали, извиваясь. Трибуны затихли. А эффы стали издавать звуки, от которых становилось тошно, и хотелось, отбросив мечи, зажать руками уши: стон, визг, вой, плач, рев, – все вместе в какой-то неописуемой какофонии.
– Что случилось? – Адонаш перекрикивал вой зверей.
Снизу из ямы слышалось шипение и стук, иногда что-то ударяло по решетке под ногами – смарги тоже пришли в неистовство.
Эффы резко затихли, легли на землю, уставившись на междуморца.
– Убивать людей нельзя, – назидательно, словно ученикам, сказал он зверям. И спокойно прошел мимо них – те даже не пошевелились.
Адонаш, выпучив глаза, с колотящимся сердцем, ступая на цыпочках, обошел тварей и последовал за междуморцем, поминутно озираясь на лежащих эффов.
– Что ты такое? – проговорил он, запинаясь, когда нагнал междуморца.
Вместо ответа тот стал на доски, оконтуривающие края ямы, прислонил к стене свой меч, потянул за запястье Адонаша, стягивая его с решетки, поднял руки.
Адонаш протер глаза, так как они показывали ему, что решетка плавится, стекая большими серыми каплями вниз на головы смаргов. Как только образовалась первая дыра в покрытии дна верхнего яруса, в нее просунулась уродливая голова смарга, тварь выскочила с молниеносной скоростью и тут же... лопнула, распавшись на части, словно что-то разорвало ее изнутри.
Адонаш повернулся, спросить, что же происходит, но вдруг понял, что стоит совсем в другом месте: яма внизу, он будто бы на трибуне, а вокруг разлился молочным светом туман, в котором потрескивают искорки. Междуморец убрал руку с его плеча.
"Какой странный сон!" – думал Адонаш, повернув голову и столкнувшись взглядом с перекошенным ужасом лицом Киилиста. Междуморец подошел к тому, схватил за тощее предплечье, несмотря на попытку хозяина вырваться и убежать. Киилист взвизгнул и... исчез... Мастер Вунд застыл на месте, растерянно хлопая глазами и вертя головой в поисках господина.
Адонаш сглотнул, понимая, что стоит на том месте, где должен стоять Киилист, а позади него разукрашенное золотом и самоцветами кресло господина. Справа и слева сидят нарядные Правители, в одном из которых узнал он Эдугэ.
Прошло несколько минут прежде, чем кто-то из них среагировал, приказав Вунду убить Адонаша. Вунд молниеносно обнажил меч, попытавшись напасть, но тут из молочной мглы снова появился междуморец, уже один, он небрежно вскинул руку в сторону нападающего Мастера, и тот, словно былинка, сдутая мощным порывом ветра, полетел, перекувыркнувшись, на нижние трибуны.
Адонашу казалось, что он очутился среди рыб, молча хватающих воздух, широко открывая рты, он сам был одной из таких рыб, и только междуморец улыбался.
– Киилист принял неправильное решение, – произнес этот странный человек, подходя к парапету и глядя в яму, где среди повылазивших снизу смаргов стоял хозяин, визжащий нечеловеческим голосом. – Я предлагал ему выгодную сделку.
Сейчас смарги разорвут Киилиста. Адонаш глянул на междуморца, в яму, снова на междуморца, думая, что ненавидит Киилиста, считает того мерзким ублюдком, поклялся убить, но такой смерти не желает даже ему. Твари окружили его, топорща свои воротники. Тот, кто был их хозяином присел, накрывая седую голову дрожащими тощими руками. Вопить он не перестал.
Адонаш скривился, предвкушая неприятное зрелище. Междуморец по-прежнему улыбался... А он жесток, не по-звериному – по-человечески жесток... что хуже...
Мелких белесых тварей, похожих на уродливых детей было много, очень много. Сколько же смаргов завез Киилист в Шиисинс на свою погибель?.. Худощавое тельце прыгнуло, вырвавшись из общей толчеи, подлетев футов на семь, и ужу открыло свою широкую зубастую пасть, чтобы впиться в человеческую плоть, как что-то большое прыгнуло вслед за ним, клацнуло зубами, и мерзкая голова упала в массу сородичей, исчезнув из вида, а тело пропало в глотке эффа.
Адонаш перегнулся через парапет, рискуя упасть, оказавшись в яме. Мельком он заметил, что практически все, кто мог, сделал также, ибо зрелище, происходящее внизу того стоило!.. Эффы уничтожали смаргов, подбрасывая их, теребя в зубах, словно псы крыс, разрывая на мелкие куски, давя огромными лапами.
Киилист так и сидел в центре, накрывшись руками, голоса его не было слышно среди шипения и рычания, чавкающих звуков раздираемой плоти. Он был покрыт слизью, насмерть перепуган, о чем говорила крупная дрожь, бившая все его тело, – но цел.
– Вот за это я и считаю эффов самыми лучшими из всех созданий Древних, – произнес междуморец ровным, чуть насмешливым голосом, – Впрочем, они творение Атаятана, а не Штамейсмара...
– Что ты такое? – повторил Адонаш, с трудом отрываясь от созерцания баталии, развернувшейся в яме, и глядя на человека... Человека ли?..
В яме все затихло. Все до единого смарги были мертвы... вернее разодраны... Эффы, не тронув Киилиста, отошли и спокойно легли в дальнем конце ямы. Если после развернувшейся баталии он и выживет, то разум вряд ли сохранит.
Зрители на трибунах были изумлены до немоты. Каждый из них сейчас посмотрел в сторону Адонаша и междуморца, потому что каждый рассмотрел, осознал, наконец-то, что в яме Киилист, а на балконе Киилиста – бойцы из ямы.
– Сейчас я спущусь к господину Киилисту, – громко сказал междуморец, – и спрошу, не передумал ли он!
Он обернулся, окинул взглядом Правителей и добавил:
– Кто тронет Адонаша, будет на месте Киилиста.
Адонаша никто не станет трогать... это уж точно – быть в яме, среди смаргов и эффов никто не горит желанием.
Вновь этот странный трюк с исчезновением и появлением в яме. Адонаш видел, как междуморец поднимает Киилиста, казавшегося сейчас таким худым, немощным и старым. Они о чем-то говорили, вернее, говорил междуморец, а Киилист тряс головой, при этом дрожь переходила в шею, в плечи и содрогала все тело. Теперь-то он от сделки не откажется.
– Выпусти пионту! – Услышал Адонаш тревожный шепот у себя за спиной.
– Но, господин... Там же господин!..
– Выпускай, дурень! Пионта сожрет этого демона! Иначе всем нам здесь конец! Выпускай!
Адонаш оглянулся, увидел убегающего распорядителя, увидел того, кто отдавал приказ: Правитель в золотом обруче с квадратным лицом, покрытым бисеринками пота.
– Стой! – крикнул Адонаш, но распорядитель ушел, соскользнув по веревке вниз в подземелье, соединённое ходами с ямой. Здесь неподалеку был люк, но из предосторожностей для спуска и подъема не использовались постоянные сооружения, а лишь веревки или деревянные подъемные лестницы.
Адонаш заметил, что Эдугэ и еще несколько разодетых мужчин и женщин собираются покинуть балкон.
– Сидеть!.. – приказал он, смерив их взглядом, от которого, как он знал, холодеют внутренности, и звякнул мечом о меч. – Никто отсюда не уйдет! Вы платили за зрелище – так смотрите!
И высокородные, презирающие его, наслаждающиеся когда-то его мучениями в яме , послушно сели, не сказав ни слова против. Адонаш повернулся к ним спиной, он не боялся удара сзади – пока братья-клинки поют ему, он быстрее мысли, услышит любой шорох и заметит любое действие.
В это время междуморец, совершенно безоружный, так как его меч стоял далеко, прислоненным к стене, обернулся к открывающейся решетке.
– Они выпускают пионту! – крикнул ему Адонаш. – Не знаю, что это за дрянь! Ты можешь оттуда уйти?..
– Не беспокойся! – ответил весело междуморец, отстраняя Киилиста назад за свою спину.
– Он что? Будет драться голыми руками?.. – взвизгнула какая-то женщина. – Он стайш?
– Что такое пионта?.. – спрашивал кто-то.
– Смерть... – ответил ледяной голос квадратнолицего, – Жаль Киилиста...
Адонаш видел, как прибывает народ на том конце трибун, которые располагаются над бараками. Это были слуги и смотрители, поднимающиеся снизу – они бегут.
Нечто огромное едва протиснулось в открывающуюся со скрежетом решетку. Нечто напоминающее быка телом, но больше самого крупного быка раза в два. Нечто с огромным горбом на спине, оканчивающимся уродливым выгнутым вперед рогом. Голова существа была по-змеиному плоской и беспрестанно двигалась на длинной вытянутой гибкой шее. В пасть мог поместиться эфф целиком. Между тем эффы бесстрашно стали рядом с междуморцем, готовясь встретить чудовище. Оно было бледно-зеленого цвета, клочками покрытое редкой, похожей на мох растительностью. Огромные копыта рыли землю. Из ноздрей исходил пар. Пасть открылась, обнажив несколько рядов острых мелких зубов.
– Как они поймали это? Как везли? Где они это держали? – разрядился кто-то очередью вопросов.
Ответы на них были интересны и Адонашу.
– Есть особые цепи, – ответил какой-то знаток.
– Эта тварь сделала бы Шиисинс самым знаменитым городом на свете! – высказался один из Правителей.
– Она сделала бы Шиисинс безлюдной пустыней... – возразил скрипучий голос принадлежащий, должно быть, старику. – Впрочем, еще сделает... Кто сможет такое убить?.. Киилист играл в опасные игры. И когда они там, в яме, погибнут... уж не знаю, что будет...
Слова его прозвучали мрачно. Адонаш не оборачивался, он ловил взглядом каждое движение внизу в яме.
Междуморец выпрямился, уверенная насмешливая улыбка так и не сходила с губ. Сумасшедший или всемогущий?.. Кто он такой?
В его руке вдруг что-то засияло, ослепляя, и Адонаш с изумлением понял, что это меч... меч из огня...
Пионта разогнался, тварь бежала, сбивая проплавленные и искореженные решетки на нижний ярус, оставляя за собой провалы, топча все еще шевелящиеся останки смаргов. Зверь сметет и междуморца, что стоит на пути, и Киилиста, что прячется за ним, а затем, не иначе, как пробьет туннель в каменной стене... Адонаш содрогнулся, представив там, в яме, себя...
Но междуморец встретил несущуюся скоростным тараном тварь огненным мечом, разрубив на две половины вначале его голову, а затем и все громадное тело, словно масло горячим ножом. Обе половины, облетев междуморца и Киилиста, упали с грохотом на решетки, истекая зеленоватой парующей жидкостью, одна из решеток не выдержала, рухнула вместе с половиной твари.
Ахнули все, даже Адонаш. Такого он не видал! Смарг его сожри, да он бы заплатил за подобное зрелище! Сейчас, как никогда понимал юный Тигр собравшихся сегодня здесь на трибунах ротозеев...
Междуморец с Киилистом вновь появились на балконе.
– Господин Киилист желает сообщить всем жителям Шиисинса, – объявил междуморец во всеуслышание громким сильным голосом, – а также присутствующим здесь высокочтимым Правителям Хребта Дракона, что закрывает все свои ямы, дарует свободу своим рабам, и жалует им половину своего состояния в качестве отпускных. В силу того, что достопочтимый Киилист только что, словно герой легенд, сражался в яме с чудовищами, и сейчас восстанавливает дыхание, он попросил меня объявить вам об этом. Не так ли, господин Киилист?
Тот судорожно закивал, тряся косами и бряцая зажимами.
– Вот и хорошо, – добавил междуморец тише, – Помни о сделке, Киилист. Я всегда проверяю, выполняются ли условия – такая уж междуморская натура. И советую сжечь все останки тварей, а яму засыпать. Прощай! До встречи.
Междуморец подошел к Адонашу, положил руку ему на плечо, все вокруг окутал туман и он подумал, что этот странный сон, навеянный, скорее всего, лишней выпивкой накануне, сейчас закончиться. Но они оказались на зеленой поляне, вокруг росли огненные деревья, пора цветения уже заканчивалась, и алые облетевшие лепестки покрывали всю землю.
– Белый Тигр на алом фоне, – улыбнулся междуморец. – Отложи в сторону свои мечи.
Адонаш, сам не знаю почему, послушался.
– Кто ты такой? – спросил он.
– Я – это я. А кто ты? Куда тебя переместить. В Билиан?
– В Билиан?.. – повторил Адонаш. Он мечтал, что выйдет из ямы, убьет Эдугэ, возвратит стяг с белым тигром на шпили башни своего отца, восстановит род Бэй-Дэ, будет править долиной Айс... Мечтал?.. Или считал это правильным? Своим долгом? Честью стайша-наследника? – Я уже возвращался в Билиан, и город меня не принял. Тогда я был в белых одеждах наследника, чист, честен... Я был готов следовать всем обычаям... Я тогда еще не пролил ни капли крови... А они бросили меня в яму и смотрели, как я превращаюсь в зверя... Они назвали меня демоном... И я им был. А что изменилось? Я и сейчас таков... Я не белый тигр... я кровавый тигр... Упивающийся кровью не сможет править достойно... Я очень многих убил.
– Ты можешь многих спасти, – междуморец указал на его "братьев", – теми же клинками.
– Клинками не правят.
– Сражаются... – кивнул странный человек, соглашаясь.
– Если я вернусь в Билиан, то пролью еще больше крови. Чтобы вернуть власть правителя моему роду, мне нужно будет уничтожить весь род Аисах, от воина до младенца, от матери до старухи, и всех непокорных. А я слишком легко убиваю. Не хочу этого более... Эрий говорил, что я умру, если не буду брать в руки мечи...
– Это правда.
– Тогда лучше умереть... В Билиан не вернусь!
– Тогда куда?
– Скажи мне твое имя... – Адонаш посмотрел прямо в глаза междуморцу.
– Если я скажу имя...
– Знаю, поэтому и прошу. Я пойду с тобой!
– Но ты не знаешь куда.
– Так, как тебя зовут на самом деле?
Междуморец осмотрел его с головы до ног, ухмыляясь, помедлил, а затем произнес:
– Джай...
– И все?
– А что ты хотел услышать? – улыбнулся Джай.
– Я думал, это будет звучать более торжественно, что-то вроде Великий Повелитель Хребта Дракона от пика Одиночества до океана Ветров, укротитель эффов, победитель смаргов и пионтов...
– Тогда уж лучше натравитель эффов на смаргов...
– Ну... да... Самый могущественный Мастер Силы, какого только порождала земля... и так далее...
– А много ты видел Мастеров Силы?
Адонаш усмехнулся:
– Я, Эрий, Вунд и ты – четверо.
– Значит, может и помогущественнее найдутся, так что лучше не разбрасываться громкими заявлениями. Я просто Джай. И поверь, это имя много чего значит для меня. Его знают только друзья, близкие люди. Поэтому теперь ты пойдешь со мной.
– Пойду, – Адонаш твердо кивнул. – Куда?
– На восток.
– И что мы будем делать там?
– Сражаться, но не с людьми.
– С тварями из преисподней...
– Да, будем истреблять. Не сожалеешь?
– Нет. Я готов. Есть только одна просьба.
– Говори.
– Хочу увидеться с наставником перед уходом. Можешь ли ты подождать?
– Почему подождать? Я тебя доставлю туда, хоть сегодня, но с условием.
– Междуморская сделка?
– Да.
– И какова же цена?
Серьезный сейчас Джай молчал и хмурился, затем вдруг засиял улыбкой и сказал, смеясь:
– Ты вымоешься и переоденешься, а то наставник тебя не признает, да и от запаха твоего сбежит!..
Адонаш тоже рассмеялся: легко и беззаботно, впервые со дня своего возвращения...
Часть 5. Решения
Подарок и обещание
11 89 год со дня основания Города Семи Огней . Восток Астамисаса. Деревня Каменгорка.
Джай услышал шаги за дверью и быстрым движением, задвинул корзину под кровать. Он отчетливо слышал копошение и поскуливание, но его слух не сравнить со слухом обычного человека. Джай нагнулся и, не глядя, погладил пушистую мягкую спинку. Поскуливание стихло. Джай выпрямился, напустив на лицо хмурое выражение.
– Я пойду с вами!.. – Мальчишеский ноющий голосок.
– Нет! – Твердый ответ Скайси.
– Пойду...
– Нет!
– Ну, пожалуйста! Я, знаешь, сколько всего умею?..
– Знаю! Воровать вещи из моей сумки! Красить волосы моей краской!..
– Это было только раз... Я больше ничего у тебя не взял. Ну, пожалуйста...
– А кто поможет твоей матери, Бонли? Ты хочешь оставить ее одну?
В ответ только сопение.
– Ты – Одаренный! Понимаешь, что это значит?
– Не понимаю... – буркнул мальчик. – Что?
Они остановились у двери и разговаривали, не торопясь войти.
– А то, что ты – спасение для этой деревни! Что будет, если кивелы или смарги снова размножатся? Что тогда случиться? Ты можешь защитить своих односельчан! Ты можешь поднять новый урожай во много раз быстрее, чем урожай взойдет и созреет в обычных условиях! Ты...
– Вот вы все говорите – ты... ты... Можешь то, можешь се! А я ничего не могу! Совсем! Как я ни пробовал, ничего у меня не выходит! Глупости это все! Глу-по-сти! Никакой я не Одаренный! Мамка-то как услышала, будто я этот... Мастер Полей... сразу меня в огород потащила! Заставила полдня горбатиться – землю копать, репу сеять. Я вскопал, посеял, полил... Говорю: "Можно идти?" А она ни в какую! "Садись, – говорит, – смотри, как она растет!" Я сидел так, на грядку вытаращившись, оставшиеся полдня! Всю задницу-то себе отсидел! Глаза все выглядел! И что? Ничего! Не растет эта смаргова репа!
– Не выражайся!
– Ну ты же выражаешься!
– Ну ты же еще ребенок!
– А ты монах!
Теперь в ответ сопение Скайси.
Джай встал, распахнул дверь.
– Это потому что Дар еще не развернулся, – тихо сказал он. – Когда это произойдет, Бонли, ты будешь точно знать, что умеешь, а чего – нет, будешь знать, как и что нужно делать со своей Силой. А пока еще рано.
– Ну, так я пойду с вами? – поднял он на Джая умоляющие серо-зеленые глаза.
– Никуда ты не пойдешь.
– Я все равно вас выслежу-то!.. – тихо, но решительно пробормотал Шустряк.
– Умеешь перемещаться? – бросил Джай, возвращаясь в комнату.
– Нет. Не умею. Но и вы перемещаться не будете!
– Отчего ты так решил?
– А вы лошадей не бросите!
– Верно, – рассмеялся Джай, – не бросим. Только вот просчитался ты – я и с лошадьми могу переместить нас куда угодно!
Мальчишка сник. Но аргументы у него остались.
– Врешь! С лошадьми не сможешь! Это ж шесть душ! – попытался все-таки поспорить он.
– Ну и что? – с равнодушным видом пожал плечами Джай.
– Дед Багор сказал, что четыре души "прыгун" потянет, а на пятой – споткнётся!
– Дед Багор?..
– Ну да!
– А ему что об этом известно?
– Да он все на свете знает!
– Вот как?..
– Точно тебе говорю!
– Ладно. Так значит не больше четырех душ?
– Угу! – мальчишка энергично кивнул.
– Считая самого "прыгуна"?
– Угу!
– А размер важен?
– Дед Багор сказал – не важен! Живая душа – она и есть живая душа! Что мышь, что бык – одно!
– Та-а-ак, – протянул задумчиво Джай. – Значит, заведись у меня блохи, числом больше пяти и все – никуда мне не прыгнуть?
– Блохи?.. – изумился Шустряк.
– Ну, живая ведь душа?
– А... не знаю... Блохи – не душа! Блохи – это блохи! Они из грязи-то плодятся! А грязь не живая! – Таки нашелся. – И вообще, мойся – и не заведутся...
– Хорошо, а собаки? – спросил Джай, отсмеявшись.
– А при чем тут собаки?
– Вот если я захочу взять с собой собак. Охоту, к примеру, желаю я устроить, и нужна мне для этого свора собак!
Лисья физиономия мальчика расплылась в торжествующей улыбке:
– А нету у нас собак! Поели всех! Вот!
– И как? Лучше стало?
– Тише... – Бонли вдруг стал грустным и серьезным, опустил глаза, колпак, который он в последнее время носил не снимая, качнулся, показав клок голубых волос. – Тише стало. Но не лучше. Я собак любил. Пес у меня был. Еще давно. Бегал со мной всюду: в поле, в лес. Норы бабаков отыскивал... Скучаю за ним. Хорошо хоть не съели его – сам издох. А то я бы есть не смог... Жалко...
– Давай так, – сказал Джай, присаживаясь на кровать, беря мальчишку за плечи и глядя ему в глаза, – я сделаю тебе один подарок и дам одно обещание. Если подарок тебе понравиться, ты останешься здесь в Каменгорке.
– А обещание? – глаза Шустряка загорелись любопытством.
– А обещание в том, что если ты останешься, то через десять лет я тебя навещу и, если не передумаешь – пойдешь со мной. Согласен?
– Ровно через десять лет?
– Угу.
– Правда?
– Угу.
– Не врешь? Не надуешь?
– Я что, похож на междуморца?..
Скайси засмеялся первым, Джай и Бонли подхватили.
– Нет, правда, не врешь? – снова спросил мальчик.
– Правда – не вру!
– Но это если подарок мне понравится. А как не понравится?
– Тогда делай, что хочешь, выслеживай, догоняй. Я буду тебя отлавливать и доставлять назад время от времени, а ты все равно – следом, по местам, где полно кивелов и смаргов, и кафтайфов, и пионта встречается и даже порой миильфинна, сам недавно наткнулся. Мы ведь именно по таким местам бродим.
– Что за пионта и миильфинна?
– Да лучше бы тебе и не знать... – произнес Адонаш, появившись в дверном проеме. Он остановился, опершись на косяк, так как в комнате и без того было тесно.
– А ты видел их? – обернулся мальчишка к Мастеру Меча.
– Пионту однажды, – хмуро ответил тот. – И второй раз видеть не желаю. Ты уж мне поверь. Хоть я с ней и не сражался, а наблюдал издали...
– А кто с ней сражался?
– Вот этот междуморец! – Адонаш указал рукой на Джая и грустно улыбнулся своим воспоминаниям.
Мальчик тоже посмотрел на него, перевел взгляд на Адонаша, на Скайси, затем снова на Джая, тряхнул головой, рискуя скинуть колпак, и произнес:
– Ладно. Давай подарок, я ведь ничего не теряю-то?
– Ничего... – согласился Джай, вытаскивая из-под кровати корзину, в которой большой пушистой кучей, положив друг на друга головы, лапы и хвосты, мирно спали семь толстых щенков.
– Кутята!.. – мальчишка расцвел, схватил верхнего черноухого пса, поднял перед собой на вытянутых руках.
– Есть-то их не будешь?..
– Да ты что!? – Бонли даже посерел от такого предположения. – Никто не одного из них не сожрет! Вот, сожри меня смарг, не сожрет!
– Не выражайся... – буркнул Скайси.
– И заметь, – добавил Джай, глядя как мальчик присел, прижимая к себе щенка, а свободной рукой гладит остальных, – семь душ, с моей – восемь. Перенес – и не споткнулся.
Риэна
11 89 год со дня основания Города Семи Огней . Восток Астамисаса.
Что за проклятая земля?.. Здесь что ни шаг, то чудовище, норовящее сожрать твою плоть и выпить твою кровь. Ночь наполнена ими, словно улей пчелами. Они кружат в воздухе, рыскают по полям и лесам, копошатся под землей. Они всюду! Лишь пламя костра немного отгоняет этих мерзких тварей. Она спит урывками, измучена, истощена, дороги не может найти и платы своей не получила!.. Что за проклятый год?.. Все не так! Он начался с неудачи, и неприятностями наполнен каждый день!
Риэна поплотнее закуталась в плащ. Да еще и холодно ко всему! Зубы стучат, живот ворчит от голода. Вода заканчивается. А в этом эффовом лесу ни одного ручья! Хотя бы дождь пошел! Но только не ночью, а то погасит ее костер – единственное спасение.
Она была хорошо обучена, поэтому и выжила. Да только с чудовищами ее сражаться не учили... Особенно с таким их множеством. Да, на острове Иан тоже встречаются иной раз шульсифи – повелители ядовитого тумана, которых не может убить меч или стрела, но нет ни этих лысых уродцев с плащом из собственной кожи, ни гигантских муравьев, плюющихся огнем, ни быков со змеиной головой. Она даже названий их не знает. Эта земля проклята! Зачем же ее сюда занесло?.. Нужно было прислушаться к предзнаменованиям! Учитель Тибар рассказывал ей о своем сне, предупреждал. Но Риэна всегда была упряма. И всегда хотела перемен. Одно желание было в ее сердце, именно оно руководило ею, заслоняя разум – повидать мир! И что? Повидала?.. Насмотрелась на уродливые рожи, которые даже, когда убьешь саму тварь, не перестают клацать зубами? Или на эту красно-желтую жижу, извергнутую чудовищным "насекомым", которая вспыхнула, спалив дотла ее мешок? Хорошо хоть сама спаслась, убежав. Что еще она увидела интересного? Злодея, правящего в замке? Обвинителя невинных и тирана? Хотя на замок тот стоило посмотреть, такого величественного и прекрасного строения не приходилось видеть ей раньше. А еще? Леса, ставшие отчего-то желтыми? Жухлая трава на лугах? Брошенные деревни?
Сколько же здесь брошенных деревень!.. И не удивительно при таком-то множестве чудовищ! Кому вообще пришло в голову селиться в таких местах?.. Здесь слишком холодно, вот и вымерзают все мозги у местных! А с каждым днем становиться холодней.
Риэна вздохнула, с сожалением вспоминая, омытую солнечным светом Школу на Иане. Белый мрамор, овитый виноградными лозами. Лениво покачивает ветвями-перьями дерево Фус, и цветут кусты шили лазурным цветом, соловьи заливаются в сумерках, насвистывают всю ночь напролет, а ранним утром песнь их подхватывают пестрые певуньи кини. У Риэны была ручная птичка, ярко желтая, как солнечный луч, единственная среди алых и синих своих собратьев, она прилетала поутру и клевала зернышки с ладони... Риэна дала ей имя – Пийта.
На мгновение Риэне показалось, что видит золотые перья Пийты, которая летит к ней, спускается с небес, она встрепенулась, и тут же поняла, что это всего лишь желтый лист, сорванный с дерева и кружащийся на ветру.
Ради чего покинула она Иан?.. Но ведь все равно покинула бы... Чуть позже... спустя год... два... но все Алые уходят рано или поздно. Такова судьба тех, чье призвание – проливать кровь...
Риэна крепко сжала в ладони небольшой медальон на шее в форме изогнутого кинжала. Он из серебра, рукоять из золота, а в ней рубин – алый, как кровь. Как же жаль, что лука при ней нет! Она могла бы сделать себе лук, но для этого необходимо остановиться, а останавливаться нельзя, так как твари тьмы догонят и убьют ее! Бежать!.. Бежать!.. Только куда? Уж лучше б за ней гнался эфф-убийца в ошейнике. Тот хотя бы один. Чиичин, вернувшийся из Ары, рассказывал, что ему удалось уйти от эффа – море-то зверь не переплывет!
Нанимателю сложно с этим эффом. Совет учителей, узнав, что эффов научили убивать по заказу, обеспокоился, что это приведет к упадку их Школы, и заказчики станут обращаться к чатанским Мудрецам, а не к учителям на Иане. Но как оказалось, чтобы эфф убил кого-то, нужно достать кровь этого человека и его волосы, кроме того, эфф не проникнет незаметно в укрепленный замок, не бросит нож так, чтобы никто не понял, откуда прилетела смерть...
Риэна почувствовала, как запылали ее щеки. Стыдно... Она ведь тоже того не сделала. Бросила ножи и дротики, а цели не достигла... и разоблачили ее в тот же вечер... Как теперь возвратится на Иан? Она – позор для учителя Тибара! Конечно, можно оправдываться: она выступила не против какого-нибудь туповатого арайского К'Хаэля, которого охраняют рабы, и не против годжийского князя, что имеет в распоряжении горстку кривоногих морячков, не умеющих толком сражаться на суше, и даже не против Правителя с Хребта Дракона, окруженного стайшами. У князя Божена больше тридцати воинов, в которых огонь Создателя! Да и сам он имеет Дар... Алый Дар... Она не знала, что так будет. А когда узнала, все равно решилась, попыталась и... проиграла. Едва живой ушла.
Учитель рассказал ей свой сон перед отъездом: он видел посреди желтого леса лисицу, окруженную львами. Теперь Риэна точно знает значение этого сна. Лисице удалось вырваться и убежать от львов, вот только за ней принялось охотиться нечто похуже...
Приближался вечер. Нужно остановиться, найти место для ночлега, разжечь костер. И подумать, что теперь делать... Она идет на северо-восток, подальше от владений Божена, а ей нужно на юг. Туда, где море Моа. Но на юге Хинсия – земля отца нанявшей ее девушки. Теперь же, когда все сорвалось, Хинсия – часть Божении. И ей туда путь заказан.
Риэна вспомнила выражение лица Аниры, когда юную княжну разоблачили и судили: отчаянье, бесконечное отчаянье... безысходность... Несчастная... скорее всего, сейчас она мертва. Этот человек вряд ли пощадил свою юную невесту.
Она узнала историю Аниры, да и то, что именно дочь князя Хинси наняла убийцу, не на Иане, а уже сойдя на берег с корабля, принадлежащего отцу девушки. Танцовщицы и барабанщики ничего не знали. В школе Алых часто пользовались подобным приемом, особенно, когда жертва была из северной страны, где танцы фей-ча – экзотика. Учитель Тибар перекинулся парой слов с содержателем Дома танцовщиц – и все было решено: Риэна одна из них, более того, она солирует с алой тканью. Детали продумала по пути.
