Текст книги "В банде только девушки"

Автор книги: Анна Михалева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– А может, войны не будет. Тогда мне деньги очень даже пригодятся, – аргументированно объяснил ему Шпунтик. – Если ваше правительство поторопится, то и войны не будет, и я внакладе не останусь.

Китаец посмотрел на часы, покачал головой и поцокал языком. Времени оставалось совсем немного, а таких, как этот наглец с пистолетом, никакими уговорами не пронять. Он знал это. Конечно, есть вероятность, что парень блефует. Но что-то подсказывало разведчику, что на этот раз никакого надувательства не происходит. «Девятку» видели все трое. Во всяком случае, видели зеленую «девятку». А уж «ту самую» или нет, это осмотр покажет. Чан By принял решение. Он знал, что другие агенты тоже на месте не сидят, ищут бомбу, значит, кто-то непременно найдет. Кто – значения не имеет. В таком деле лавры победителя – дело второстепенное. И дергать нужно за каждую ниточку в надежде, что именно она в ушке иголки, которая таится в стоге сена.

– Сколько? – спросил он у Шпунтика.

Тот ухмыльнулся и проговорил загадочную фразу:

– Свои пол-лимона я все равно получу.

– В смысле?

– Пятьсот тысяч долларов, желтая морда!

– Понятно. – Чан By вздохнул, вытащил мобильный телефон и набрал номер.

* * *

Новоявленный полковник Стрельников сидел в кабинете генерала Авоськина и тупо смотрел на разложенную по столу карту Подмосковья. Взгляд его уперся в маленький квадрат «26», жирно обведенный красным маркером. В голове его крутилась назойливая, а в данных обстоятельствах просто-таки вызывающая песенка:

«Пять минут, пять минут, бой часов раздастся вскоре…»

– Тьфу ты, – наконец обозлился полковник и включил радиоприемник. Не спецназначения, а самый что ни на есть обыкновенный.

– Я продолжаю передавать ваши приветы и поздравления, – бодро гаркнул ди-джей какой-то радиоволны, – вот пришло по факсу. Читаю: «Хочу поздравить с днем рождения Калугина Дмитрия. Это замечательный человек, добрый и очень порядочный. Прекрасный семьянин, любящий муж и заботливый отец. Он военный. Командир танкового подразделения. И наша армия должна гордиться такими офицерами. Пожалуйста, передайте для него песню «Нас извлекут из-под обломков». Теща Серафима Петровна».

Зазвучали вступительные аккорды страдальческой песни. Стрельникова перекосило. Он тут же вспомнил едкие глазенки собственной тещи. Представив, как позеленел несчастный командир Калугин от такого теплого поздравления, он переключил приемник на другую волну.

«Твой поезд ушел, ты на него опоздал. Твой поезд ушел, застыл уставший вокзал…» – бодро зазвучало из колонок.

– Какой-то погребальный репертуар, – прошипел полковник и еще раз переключил приемник.

«…вре-емя бе-езвозвратно, и нет пути обратно… Встретимся, может, в раю, снова скажу люблю…» – хорошо поставленным голосом пророчил известный эстрадно-оперный певец.

– Твою мать! – взревел Стрельников. В порыве злого отчаяния он схватил приемник и шарахнул его о стену.

Наступила тишина.

– К вам представители посольств Китая, США, Германии, Франции, всего 45 государств, – прошипел селектор связи голосом секретаря.

– Зови, – равнодушно приказал полковник.

– По одному?

– Нет, Всех вместе.

Через пять минут довольно большой генеральский кабинет был до отказа забит высокопоставленным народом. Все говорили, перебивая друг друга. На раскрасневшихся лицах выступила испарина. Полковник Стрельников схватился за голову, не понимая, что с ними со всеми делать.

Спас ситуацию китаец. Он пробрался к его столу, склонился в почтительном поклоне и тихо произнес:

– Мы обнаружили место, где находится объект.

– Правда?! – Несчастный полковник подскочил на стуле и уставился на китайского коллегу.

– Вероятно, – уклончиво ответил тот, – это лишь предположение. С нашего агента местные жители запросили пятьсот тысяч долларов.

– Довольно самоуверенно с их стороны, – задумчиво изрек Стрельников после непродолжительной паузы.

– Они думают, что дело верное, – китаец кивнул за спину, где торчали взволнованные лица француза, немца и американца, – но мы-то знаем, что большая сумма – еще не доказательство подлинности.

– Значит, ваш агент держит ситуацию под контролем?

– Насколько это возможно.

– Мое правительство хочет знать, сколько у вас боеголовок и где они находятся, – истошно закричал американец. – Мы должны быть готовы к самому худшему.

– Ну и готовьтесь, – невежливо посоветовал ему полковник.

– Вы понимаете, что провоцируете международный конфликт? – не унимался американец и, толкаясь локтями, предпринял отчаянную попытку протиснуться к столу.

Китаец его не пустил. Американец тут же сделал вывод:

– Значит, Россия все-таки тяготеет к Китаю?

– Спишем это на ваш шок, – заметил Стрельников и улыбнулся китайцу.

– Вы обязаны рассекретить информацию о местонахождении ваших ракетных установок! – надсадно крикнул американец, которого француз и немец упихивали в угол кабинета.

– Если мы их рассекретим, вам же самим это не понравится, – равнодушно ответил полковник и взял трубку телефона экстренной связи.

– Почему? – Все, кто был в кабинете, мгновенно замолчали и уставились на полковника.

– Потому, – угрюмо ответил тот и тут же заговорил по-деловому: – Предполагаемое место: дачный поселок Рачки, дом номер 1.

* * *

До взрыва осталось 02 часа 20 минут 11 секунд.

Людка брела молча. Ей было очень тяжело. На плечах ее мешком висел агент 0014. Одной рукой он крепко обхватил ее за шею, в другой сжимал поблескивающий белой сталью руль мотоцикла. Все, что осталось от его железного друга. Руль он бросать не желал, проявляя маниакальное упрямство. Людка поначалу пыталась его уговаривать: мол, не дотяну я тебя вместе с рулем этим тяжеленным, но агент остался глух к ее мольбам.

Ветки кустарника хлестали толстые щеки продавщицы. Но она все шла и шла к призрачной цели. Совершенно, кстати, теперь неактуальной. И зачем ее герою так уж требовалось доползти до этих законченных гадов, Винтика и Шпунтика, знал только он один. После того как она вытащила его из реки, откачала и привела в чувство, она, как всякая нормальная женщина, предложила заглянуть к ней домой на чашечку кофе. Он решительно отказался. Тогда она смутилась от собственной напористости (ведь не всякий мужчина в состоянии вот так сразу тащиться в гости к даме), попросила его вернуться в магазин. В конце концов, они чуть было не разбились, потом чудом не утонули и после всех приключений имели полное право выпить чего-нибудь горячего, чтобы не схватить воспаление легких. А лучше даже водки, чтоб уж наверняка ничего не схватить. Но агент опять отрицательно мотнул головой. И прошелестел еле разборчиво:

– Винтик… Шпунтик…

– Да никуда они не денутся! Они еще с вечера не протрезвели, – возмутилась Людка.

– Мир спасать… – тихо проскулил агент.

И вот теперь они тащатся спасать мир. Вернее, Людка тащит героя, который находится в таком состоянии, что не только спасти кого-либо не может, а вообще кому хочешь лишних неприятностей добавит.

И все-таки продавщица была счастлива. Мужчина ее мечты, ее красавец-блондин с волевым подбородком был при ней. До счастья осталось совсем немного, только выполнить задание правительства, и все. Потом она отмоет его, причешет, напоит горячим чаем, разотрет спиртом, уложит на мягкую перину и согреет своим большим телом. От сладких видений у нее закружилась голова. Перед глазами поплыли картины безмерного счастья: как он выходит из баньки в белой как снег рубашке, а она ждет его на аккуратненькой верандочке с самоваром на накрытом ажурной скатерочкой столе. А на крылечке копошится маленький пухлый сынишка. «А что? – смутилась Людка. – Подумаешь, сороковник. Бабы и позже рожают».

Агенту же, впавшему в забытье, мерещился Саддам Хусейн, в военном берете и блестящих плавках исполняющий танец живота и грозящий ему пальцем.

«Ничего, ничего, – кряхтя от натуги, думала Людка, – сейчас спасу мир и заживу по-человечески».

* * *

До взрыва осталось 02 часа 30 минут 26 секунд.

Лина раздвинула ветки черемухи и радостно выдохнула:

– Эврика!

Впереди чернели покосившиеся домики с наступающими под самые крылечки неухоженными садами, с длинными грядками картошки и аккуратно возделанными островками клубники. Кое-где над этим тихим захолустьем вздымались зеленые крыши новых кирпичных строений, больше похожих на небольшие дворцы. Но большинство «дворцов» пялилось в мир пустыми черными глазницами. Их не успели достроить до кризиса, а потом уж и не притрагивались. Сквозь поселок проходила дорога, больше похожая на застывшую реку бурой глины. В ста метрах от первого дома торчала старая табличка с надписью «Рачки».

– С ума сойти! – радостно подхватила Алиса и вылезла из леса на открытое пространство. – Люди! Деревня! Тишина!

– Да, тут пороху не нюхали, – сестра последовала ее примеру. – Ну, что будем делать?

– Как это что? – Алиса улыбнулась. – Зайдем в первый дом и попросим довести нас до приличной дороги. А там поймаем машину – и в Москву.

– А дальше? – Лина насупилась. – Если за нами уже и танки послали…

– Да перестань ты нудить! Пошатавшись по лесу, я пришла к выводу, что мы с самого начала вели себя неправильно. Нужно было сразу ехать в милицию. Мы же ничего не натворили! Теперь доберемся до родителей и пойдем туда все вместе. Все объясним.

– Ну-ну… – Сестра не была настроена так оптимистично. Однако сочла первую часть плана вполне приемлемой. До родителей действительно нужно добраться побыстрее.

Они пошли по дороге к деревне.

– Господи! – восхищалась Алиса. – Какая милая глушь! Ни тебе бандитов, ни сумасшедших, ни танков. Живут же люди!

Умиротворенность дачного поселения проникала под кожу приятным расслабляющим теплом.

– У меня такое ощущение, что я проснулась, – усмехнулась Лина, – и сон был сущим кошмаром.

Они вошли в приоткрытую калитку первого попавшегося на пути дома. Во дворе росла крапива и лопухи. А из огородных культур только разлапистые листья хрена, и то как попало.

– А может быть, тут никто не живет? – Алиса опасливо огляделась.

Лина же, пригнувшись, подобралась к окну и прислушалась. Потом шепнула:

– Нет, кто-то говорит. Но я не могу понять, что.

– Мне тут почему-то не нравится. – Алиса поежилась.

– Это нервное. – Однако Лина не спешила стучать в стекло.

– Может, в другой двор пойдем? – робко предложила сестра.

– Они тут все одинаковые.

– А издали казались такими спокойными…

– Я же говорю, у тебя нервы расшалились.

– Вообще-то есть от чего. – Алиса подошла к ней и взяла за руку: – Давай с другой стороны обойдем.

– Зачем? – Лина вскинула брови.

– Ну… – Алиса задумалась, – не знаю. Давай обойдем дом вокруг, посмотрим, что к чему.

– По-моему, это глупо.

– Да уж, – не стала спорить Алиса и все-таки направилась за угол.

– Ну какого дьявола тебе там понадобилось! – прошипела сестра, но последовала за ней.

Внутренний двор от внешнего ничем не отличался. Разве что крапивы было заметно больше. Посреди ее жгучих зарослей, недавно примятых проезжавшими колесами, высился брезентовый холм.

– Это, похоже, машина, – предположила Алиса.

– И что с того?

– Можно подумать, у меня «девятку» угнали!

– Предлагаешь ходить по району и разглядывать все машины?

– Не все, а только очень похожие на твою. – Алиса присела и приподняла край брезента в том месте, где у машины обычно бывают задние номера.

– Ты с ума сошла, – успела пискнуть Лина, прежде чем сестра повернулась к ней и одарила торжествующей улыбкой.

– Ты свой номер помнишь?

– Ну?

– Можешь не обольщаться, наш кошмар продолжается. Это твоя машина.

– Нет! – Лина кинулась к ней, тупо глянула на номер.

– Точно тебе говорю, – уверенно кивнула Алиса.

– Господи… – Лина села в крапиву, прислонилась спиной к капоту, закинула голову и закрыла глаза.

– Интересно, а мертвый Бычок еще в багажнике? – Алиса закусила губку.

– Даже думать об этом не хочу.

– Все равно нам тут нельзя долго оставаться. Что будет, если хозяева дома выйдут во двор?

– Наверное, решат, что лучше всего нас пристрелить, – равнодушно ответила Лина.

– Вот и я о том же, – взволнованно зашептала Алиса. – Не понимаю я твоего настроения.

Лина открыла глаза, выпрямилась и резко повернула к ней голову. В глазах ее полыхнули злые искры.

– Нет у меня настроения! – рявкнула она. – Оно у меня было пять минут назад. И оно было у меня хорошим.

– Не хочешь ли ты обвинить меня в том, что я сдуру нашла твою машину? – съехидничала сестра, которая терпеть не могла несправедливые обвинения.

– Как ты думаешь, они ключи в машине оставили?

Неожиданный вопрос поставил Алису в тупик. Она хотела было обвинить сестру в неблагодарности, но вместо этого задумчиво изрекла:

– Ага, как же! Это только ты умеешь.

– Но проверить-то стоит. – Лина приподняла брезент, пробралась к водительской дверце и осторожно заглянула в салон.

– И как? – осторожно спросила Алиса.

– Да ну тебя, – сестра вылезла наружу и в сердцах топнула ногой.

– А я что говорила?! Только ты оставляешь ключи в машине.

– Это было всего один раз! – Лина залилась краской то ли стыда, то ли злости.

– И одного раза достаточно! – видимо, Алиса решила ее добить.

– А у тебя задница огромная, – не найдя ничего лучше, парировала сестра.

– Зато у меня в голове дырки нет. – Алиса поднялась на ноги и ступила по направлению к дому.

– Ты куда? – испугалась сестра.

– Пойду посмотрю, кто спер твою машину. Хочу заглянуть в его наглые глазенки.

– Совсем сдурела?! – охнула Лина и прыгнула к ней, пытаясь схватить за руку.

– Я же осторожненько. – Алиса увернулась, подбежала к высокому окну и встала на цыпочки.

Лина подошла сзади и последовала ее примеру.

Комната, открывшаяся им, была маленькой и убогой. У противоположной стены стояла кровать с железной спинкой, рядом с ней старый деревянный стул, на котором лежала книжка в яркой обложке.

– «Как заработать миллион и не умереть от счастья», – шепотом прочла Алиса. – Наверное, в этой книжке советы, как угонять чужие машины.

– Нашла время для шуток! – возмутилась Лина. – Нужно уходить отсюда, пока нас не заметили. Теперь мы знаем, где наша машина. Вернемся сюда с милицией.

– Точно. И пусть потом докажут, что труп Бычка – не их рук дело. Правда?

– Не-а. Ни фига не правда! – раздалось за их спинами.

Сестры разом вздрогнули, оглянулись и уставились широко раскрытыми от ужаса глазами на ухмыляющегося Винтика.

– Вот стоит выйти, пардон, до ветру, как напорешься на незваных гостей, – весело продолжил он, тыча в девушек дулом пистолета. – Людей у нас на планете развелось – яблоку некуда упасть! То ли дело в космосе…

Сестры пожали плечами. А что они могли на это ответить?

– Ну так что, будем знакомиться или как? – Он повернул дуло к Лине.

– Эвелина… гм… то есть Лина.

– Так, – он повернул дуло к Алисе.

– Алиса, – пискнула та.

– Погода стоит хорошая, – ни с того ни с сего равнодушно заметил Винтик. – А курс доллара вроде бы сам по себе заморозился. Ха! Неплохой каламбурчик, – он хохотнул. – Вот только беспокоят меня наводнения. Очень нестабильно сейчас на Американском континенте. Да и на Турцию опять ураган обрушился.

Сестры робко переглянулись и снова пожали плечами.

– Ну что ж, пошли в дом, что ли… – опять перескочил на неожиданную тему странный собеседник с пистолетом. – Вроде бы познакомились, о погоде поговорили, приличия соблюли. Ах да! Меня-то Винтик зовут. – Тут он посерьезнел и сказал сурово: – Но для вас Винт! И двигайте к крыльцу.

– Послушайте, господин Винт! Мы, пожалуй, не станем заходить, ладно? – Голос у Лины предательски дрогнул, и она покосилась на сестру, ища поддержки.

Та же вообще ничего произнести не смогла, а только пялилась во все глаза на пистолет и ловила ртом воздух.

– Не, – протянул Винтик, – так не пойдет. А ну шевелите ногами. – Он снова вскинул пистолет. – И учтите, я еще ни разу не стрелял, а мне очень хочется посмотреть, что будет с человеком, если я нажму на курок. Правда.

– Есть же бутылки, в конце концов. Кто же по людям стреляет, – проворчала Лина и направилась за угол.

Алиса посеменила за ней.

– Ха! Господин Винт! – вспомнил вдруг Винтик и захохотал: – Ха-ха-ха! Забавно звучит! Господин Винт!

Он двинулся следом, гогоча и не забывая держать на мушке Алису.

* * *

Шофер окинул ряды дешевого спиртного тоскливым взглядом. За время службы у Иннокентия Валериановича такую дрянь он пить отучился. Но иногда душа просила чего-нибудь гадкого, от чего взорвались бы мысли да разлетелись бы цветными пузырями по углам сознания. Сейчас у шофера наступил именно такой момент в жизни. Ему отчаянно хотелось глотнуть приторного вина «Улыбка», а потом сдобрить его водкой «Привет». А еще лучше смешать оба напитка в один ядерный коктейль и выпить залпом. У шофера аж под ложечкой засосало. И скулы свело.

– Отойди от прилавка! – гаркнул начальник, поняв намерения подчиненного.

– Что, уже и посмотреть нельзя? – огрызнулся тот, но послушно отвернулся к окну.

Шеф смотрел на часы все чаще, словно ждал чего-то. И с каждой минутой нервничал все больше. В движениях его появилась резкость, а в голосе сухость.

Саша Косолапых сидел на стуле возле подсобки и баюкал раненое колено. Ему было очень больно. Он как мог обработал рану водкой и перевязал ногу ситцевыми портками, взятыми с сельповского прилавка. Однако мучений это не умалило. Теперь он качался взад-вперед и тихо постанывал, болезненно жмурясь на тусклую лампочку. В какой-то момент он вдруг замер, принялся подсчитывать, сколько же всего ему пришлось пережить за последние сутки. Дойдя до воспоминаний, связанных с глубокими царапинами на щеке, он заохал и решил, что по нынешним временам должность помощника Иннокентия Валериановича стала какой-то уж очень опасной. «Похоже, пора менять работу», – подумалось ему.

Принц что-то тихо бубнил себе под нос, пуская слюни и подозрительно косясь на Иннокентия Валериановича.

А он снова глянул на часы, недовольно скривился и повернулся к Косолапых:

– Сколько на твоих?

– У меня нет часов, – буркнул Косолапых.

– А… забыл… Ну, набери мне Николая.

– У меня и телефона нет, – обозлился Саша.

– Да у него даже трусов своих нет, Иннокентий Валерианович, – хмуро напомнил шофер. – Не трогайте парня, у него теперь и ноги-то одной, похоже, нет.

– Сейчас как дам, – озверел Косолапых, а потом вдруг все ему показалось жутко смешным. И то, при каких обстоятельствах он лишился одежды, и то, как у него отобрали пистолет, и то, как прострелили колесо у «Лексуса», и то, как деваха полоснула его по физиономии, и даже то, как все тот же нахальный вор прострелил ему колено и забрал мобильник. Косолапых начал с хлюпающего хихиканья, а затем разразился гомерическим хохотом. У него даже слезы из глаз потекли.

Иннокентий Валерианович, шофер и даже Принц застыли в недоумении. Шеф на минуту позабыл про свои проклятые часы. Принц вытер слюну рукавом, размазав по щеке запекшуюся кровь.

– Проняло, – с одобрением отметил шофер, глядя на Сашу.

– Это болевой шок, – констатировал шеф, опять вспомнив о времени. – Да что же нам всем делать?

– Я бы так летел уже куда-нибудь подальше отсюда, – шофер сплюнул жвачку в угол, – раз такое серьезное дело.

– Куда лететь-то? Если только на Луну.

– Да чего там делать, – отмахнулся шофер так, как если бы ему предложили съездить к родителям на дачу.

– Вот и я говорю – нечего. – Иннокентий Валерианович повесил голову. – Терпеть не могу сидеть вот так и ждать у моря погоды. Когда знаешь, что от тебя больше ничего не зависит.

– Эх, – вздохнул шофер, – все, что от вас зависело, вы уже сделали.

– Помолчи лучше. – Саша уже успокоился и вспомнил свои обязанности. В том числе и то, что он должен ограждать шефа от мелкой критики. Слова шофера, сказанные сейчас, допускали иной, более глобальный подтекст, нежели дурацкий смысл, коим снабдил их недалекий водитель.

– А поедемте в Китай, – удивительно живым голосом предложил Принц. – Там хорошо и денег много.

– О-о-о! – взвыл Косолапых. – Как он мне надоел. Можно я его пристрелю?

– Сначала пистолет найди, – неделикатно напомнил шеф. Саша моментально стих и снова схватился за свою коленку.

А у Иннокентия Валериановича зазвонил телефон. Он даже вздрогнул, выхватил трубку и нетерпеливо крикнул:

– Алло! Ну сколько можно тянуть! Вы что, не понимаете, с чем дело имеете? Черт! Осталось совсем мало времени. Где? Где она находится? Это точная информация? Предположительная? А точной не располагаете? Когда там будет проводиться операция? Боже мой, мы же не успеем. Вы понимаете, что ваш процент падает? А это уже я буду решать, сколько!

Потом он внимательно слушал. На лице его блуждали разные чувства. Наконец он ответил примирительно:

– Хорошо, хорошо. Не будем горячиться. Да и я тоже, нервы все-таки. Да. Когда все будет кончено, позвоню. Ох, не нужно так шутить.

Он отключил телефон, тихо ругнулся: «Козел!» – и снова набрал номер:

– Коля? Что?! Танки? Значит, уже началось. Нет! Быстро дуй в село Рачки. Там, в первом доме. Бери всех, кто есть. Я сейчас тоже подъеду.

На этот раз, отключив телефон, он сунул трубку в карман и уже на ходу скомандовал:

– Быстро в машину!

* * *

Настроение у шефа заметно улучшилось, опавшие, как лепестки цветка, ноздри вновь раздулись, и даже извечно бледные щеки порозовели. Шофер нещадно гнал «Лексус» по ухабистой проселочной дороге. Принц с тупым упорством загибал пальцы, что-то подсчитывая. Сбивался и начинал заново. Саша ласково гладил повязку на колене. Нога болела. Теперь он более всего хотел, чтобы эта история побыстрее закончилась. Деньги его больше не привлекали, сознание победы над конкурентами и профессиональная гордость казались ничтожными по сравнению с шансом оказаться в больнице, где ему спасут ногу. А потом, уже здоровым и сильным, он надеялся подать в отставку.

«А что, – думал Косолапых, – я служил долго. Был верным. Ни копейки не своровал. Имею я право уйти на покой? Конечно, имею. Пойду на какую-нибудь спокойную работу. Вон хоть в телохранители…»

– О! – громко удивился шофер, когда они уже катили с ветерком по бетонной, хоть и старой дороге. – Смотрите, те самые придурковатые! Эй, это твои? – он повернулся к Принцу.

– А денег за них дадут? – с видом сосредоточенного бухгалтера спросил тот.

– Если только в зоопарке их поселить, – буркнул Косолапых.

По обочине действительно тащились Кудрявый и Бека. Все в тех же женских халатах, все с теми же скорбными выражениями на физиономиях, все с той же стойкой, обвешанной изрядно потрепанными изделиями фирмы «Большевичка».

– Наверное, бизнес решили сделать, – хохотнул шофер и надавил на педаль газа.

– Черная лошадь – предвестник Апокалипсиса, – из глубин детских суеверий вытащил фразу Бека, глядя вслед удаляющемуся «Лексусу».

Кудрявый закатил глаза, но ничего не сказал.

– Сейчас еще три проскачут, – не унимался его спутник, – и будут сеять смерть и разрушения.

Кудрявый стиснул зубы и тихо завыл.

– И только божьи избранники, только праведники окажутся в раю. – Оказавшись наконец на ниве излюбленной темы, Бека нездорово воодушевился: – Покайся, грешник! Покайся, пока не поздно. Познай царствие небесное!

– Хорошо, – прорычал Кудрявый, – каюсь я, каюсь! Понял? Теперь ты доволен?!

– Доволен. – Бека улыбнулся, с кроткой радостью пожиная плоды своего просвещения. – Бог слышит тебя. Бог любит тебя. Давай еще раз покаемся. Вместе, брат!

Оба задрали к облакам головы и громко заорали:

– Прости меня, господи!

У Кудрявого перекосило все лицо. Он представил себе, как это выглядит со стороны, и его чуть не стошнило. Благо, что ничего не ел уже сутки. Два мужика в бабьих халатиках, прикованные к стойке с бабьим тряпьем, взывают к богу посреди дороги. Хорошо хоть пустынной…

Тут он остановился и испуганно присел. Позади слышался нарастающий рокот. Он обернулся. Потом радостно сообщил все еще пялящемуся на небо Беке:

– О, и второй конь Апокалипсиса мчится. Зеленый!

К ним приближался старенький ярко-зеленый «Запорожец», нагруженный рейками и рулонами рубероида.

«Запорожец» затормозил с характерными для этой марки машин скрипом и лязганьем. Из окна выглянул мужик в белой летней шляпе.

– Бабки, почем халатики? – скрипуче спросил он.

Однако, разглядев бандитов получше, он сконфузился, неловко хихикнул и буркнул:

– Тьфу, святые угодники! От же нравы пошли!

– Слышь, мужик, – Кудрявый разволновался, аж покраснел, – если до Москвы довезешь, все твои будут.

– Хм… – Мужик почесал за ухом, подумал, потом усмехнулся: – Они столько не стоят, чтобы я двух педиков до Москвы терпел!

И, обдав путников едким выхлопом переработанного дешевого бензина, «Запорожец» гордо покатил прочь.

* * *

До взрыва осталось 02 часа 00 минут 07 секунд.

После того, как Лину и Алису втолкнули в дом, связали и кинули на диван, состоялся неприятный разговор.

– Значит, так… – Шпунтик оглядел новеньких. – Чьи будете?

Алиса, не отрываясь, смотрела на недвижимого Джефа, сидящего на стуле в отключке. Она, не в пример китайскому разведчику, тут же отметила, что ноги у репера привязаны к ножкам стула. Руки связаны за спиной.

– Отпустите нас, – за обеих взмолилась Лина.

– Забудьте об этом, – рявкнул Шпунтик. Винтик в довесок вскинул пистолет, после чего желание разговаривать у Лины улетучилось.

«Все равно убьют», – тоскливо подумала она.

– А он тут что делает? – Алиса кивнула на Джефа.

– Третью мировую войну ждет, – почему-то горделиво ответил Винтик.

– А… – Если бы она могла, она бы Покрутила пальцем у виска. Но поскольку руки у нее были связаны, лишь скривилась.

– А мы все тут ждем Третью мировую, – добавил Шпунтик. – Вот и желтолицый брат тоже.

– В самом деле? – притворно удивилась Алиса и, толкнув сестру плечом, прошептала: – Шизофрения.

– Молчать, не договариваться там! – крикнул Шпунтик.

Сестры вздрогнули.

Джеф тоже вздрогнул и разлепил глаза. Он вяло повернул голову, уставился на сестер с непониманием.

– Привет. – Алиса грустно ему улыбнулась.

– О! – Репер наконец узнал ее и округлил глаза.

– Тоже зашел дорогу спросить?

– Не-а. До Москвы попросил подвезти. Вы же отказались.

– Н-да… Ты явно выбрал не ту машину.

– Все мы выбрали не тот район, – он усмехнулся.

– Будет вам! – Шпунтик встал между ними и обеими руками указал на повесившего голову китайца. – Вот человек вообще не ту страну выбрал. Теперь переживает. Проявили бы хоть сострадание. Из самого Китая припорол и нарвался.

– Надо же! – хохотнул Винтик. – Из такого далека притопать, чтобы найти нас. Превратности судьбы, мать их.

– Вы не понимаете, – тоскливо протянул разведчик, – мир несется к ядерной катастрофе…

Шпунтик поднес к носу Джефа кулак:

– Только скажешь, башку разнесу.

Но репер его не понял. Он все смотрел на Алису. И сердце его сжималось от жалости к ней – связанной по рукам и ногам – и от презрения к себе за то, что он ничем не может ей помочь.

Шпунтик повернулся к девчонкам:

– Так я продолжу допрос. Кому из ваших звонить, чтобы получить выкуп?

– Выкуп? – Лина сглотнула ком в горле. – За нас?

– Вы что, террористы? – пискнула Алиса.

– Ну… – Шпунтик задумался на мгновение, а потом разозлился: – В некотором роде.

– Очень скоро они станут террористами, – китаец красноречиво посмотрел на часы: – Через два часа, когда мир взорвется.

– Если ваше правительство поторопится, то ничего не взорвется, – парировал Шпунтик.

– Если бы ваше правительство вовремя сообщило, какие технологии похищены, вообще бы не было никакой ядерной угрозы, – ответил разведчик.

– Хочешь сказать, что наше правительство и есть главный террорист? – вопросил Винтик, сжав кулаки. Непонятно почему, но в этот момент ему захотелось быть патриотом.

– Я сейчас говорю о глобальных ошибках. С преступлениями такого государственного масштаба следует бороться сообща.

– Можно подумать, в вашем Китае отродясь ничего не крали! – Шпунтик насупился.

– Ха! Это потому, что у них каждая ядерная боеголовка на учете, – надменно заметил Винтик, – а у нас их пруд пруди. За всеми не углядишь. Мы просто круче!

– И террористы у нас круче, – с достоинством добавил Шпунтик. – Если уж взрывать, так не мелочиться. Не какую-то там подземку, а целый мир!

– Нашли чем гордиться! – Лина вздохнула.

– А ты вообще заткнись! – взвился Шпунтик. – И вообще, ты еще не сказала, куда звонить за выкупом.

– Ты же приказал молчать, – усмехнулась она. – И нечего пистолетом у меня перед носом размахивать. Пристрелишь еще, так вообще никакого выкупа не получишь.

– Я говорю – молчи, когда надо молчать, а говори, когда тебя просят!

– А как мне понять, когда меня просят говорить, если ты все время орешь, чтобы я заткнулась.

– Да, – Винтик озадаченно почесал всклокоченный затылок, – ты действительно загнул, Шпунт.

– И очень все просто, – заорал приятель, – говорить нужно сейчас!

– А я сейчас и сказала, что террористами нормальные люди не гордятся. Это не патриотично.

– Я тебя не об этом спрашивал. – Шпунтик устало вздохнул. – Ладно, насчет террористов – это как сказать. Поняла? Стянули бы они что-нибудь поменьше, так и мы бы не требовали с китайцев пол-лимона баксов. Но это не твоя головная боль. Ты говори номер телефона, по которому звонить твоим, чтобы нам оставшуюся часть лимона привезли.

– Полмиллиона долларов?! – выдохнула Лина. – Да вы за кого моих родителей принимаете? За террористов, что ли?

Винтик нахмурился. Потом повернулся к Джефу:

– А твой папашка, часом, не террорист? – Он кивнул девчонкам. – Его-то отец вполне согласен с суммой выкупа.

– Я бы так уверенно не заявлял, – ответил Джеф.

– Во всяком случае, он не завопил, как эта дурочка.

– Кто бы говорил об умственных способностях, – проворчала Лина. – Хватать первого попавшегося и требовать с него полмиллиона долларов! Мы же не в Кувейте живем, где на каждого человека с рождения огромный счет в банк положен.

– А сколько есть у твоих? – Шпунтик склонил голову набок, словно оценивал благосостояние родителей Лины по ее внешнему виду. Если это было и так, то выглядела она явно не на полмиллиона. Все-таки и по земле ползала, и в кустах пряталась, и вообще еще не умывалась даже.

– Знаешь что, – он вдруг повернулся к Джефу. – Со стороны твоего папаши просто неприлично посылать нас. Мы же все-таки его сына в заложниках держим.

– Может, он не понял? – предположил Винтик.

– Вот и я думаю, – кивнул Шпунтик. – Позвоню-ка я еще раз. Тем более, в книжке про то, как заработать первый миллион в главе «Как стать лучшим в мире продавцом», черным по белому написано: если вас гонят в шею, не теряйтесь. Улыбнитесь и повторите ваше предложение. С пятого раза вас устанут гнать и купят все что угодно, лишь бы вы сами исчезли.

Он вынул из кармана телефон и набрал номер.

– Алло! Это опять я. Я по поводу полумиллиона баксов, помните? Как это не до меня! Может быть, вы не поняли, что у нас ваш сын. Зовут Джеф. Да, вы же с ним сами говорили. Как это некогда?! Как это позже позвонить?! Вы не понимаете, что мы его можем убить? – Он перешел на зловещий рокот, явно подражая телефонным маньякам из плохих американских триллеров. – Или мы будем отрезать ему палец за пальцем, пока вы не согласитесь на наши условия…