Текст книги "Презумпция виновности (СИ)"
Автор книги: Анна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)
Соня уже и сама могла созерцать дивную картину столь тривиального ДТП. Оба участника ходили вокруг своих железных коней, бурно жестикулировали и скорбно хмурились, но основным моментом было другое – они умудрились перегородить всю улицу. Спасибо планировщику центра города за ууузенькие тропки, по которым приходилось красться, молясь, чтобы впереди не нарисовалась вот такая вот картина маслом.
– Придется объехать, тут никак не пролезем, – Егор с трудом, но все-таки развернулся на маленьком пятачке, но стоило машине проехать несколько кварталов и свернуть на какую-то аборигенскую дорожку, о которой Маркевич знать не знала, как Соню накрыло.
– Стой!
От её резкого окрика водитель ударил по тормозам и прижался к обочине.
– Что такое?
Девушка сидела на самом краешке сиденья, вцепившись в него пальцами и напряженно смотрела вперед. Узкий проезд, куда выходил черный вход какого-то гипермаркета с припаркованной у пандуса "Газелью". На противоположной стороне – рефрижератор, ещё пара легковушек. Больше никого и ничего.
– Разворачивайся.
Егор с сомнением оглянулся на неё и внимательнее присмотрелся к виду за окном. И с каждой секундой он нравился ему все меньше. Может, это и на него общая нервозность действует, но слишком уж похоже на классическую "коробочку"…
– Вы что-то заметили? – он не стал просить повторять дважды, уже сдавая задним ходом до ближайшего заезда во двор. Впереди, за фурой, наметилось какое-то нехорошее движение, вполне возможно, что по их души, и это придало ещё большее ускорение. К тому времени, как машина выскочила на более оживленную улицу, чуть отставший из-за пробки внедорожник с охраной, который сопровождал их на любом выезде в город, занял законное место, пристраиваясь сразу за задним бампером.
– Нет. Просто у меня с самого утра ощущение какое-то нехорошее. И сейчас оно усилилось… – Соня не знала, как ещё объяснить, но точно знала, что там, впереди, их не ждало ничего хорошего.
Почти то же самое она испытывала, когда зимой получила документы по незабвенному тендеру. Или гораздо раньше, держа в руках карты и зная, что нельзя ни уравнивать, ни поднимать, точно проиграет. Женское чутье, интуиция, да как ни назови, но проигнорировала она его только в случае с Даниилом. И ведь не ошибалась.
– Ясно. – Хорошо, хоть сумасшедшей не назвал, а то с последними событиями она уже иногда начинала сомневаться в собственной вменяемости. – Сейчас придумаю, как довезти до места.
– Лучше давай домой, – Софья уже вынула мобильник, собираясь предупредить, что встреча переносится. Хорошо, что уже не первый раз с ними сотрудничает, да и ничего особо срочного там нет, так что можно немного отодвинуть. – Не попросишь кого-нибудь заехать в одну организацию, забрать документы? Адрес я скажу.
– Конечно. Сейчас отвезу вас домой, передам ребятам и потом сам смотаюсь, – Егор теперь намного внимательнее осматривался по сторонам, но ничего подозрительного не замечал. Однако Дмитрию Александровичу тут же отзвонил и отчитался об инциденте. Начальство ни смеяться, ни отмахиваться не стало и повторило все тот же приказ, а именно – доставить ценный груз домой и срочно явиться для личного отчета.
Кто его знает, может, у Софьи Андреевны и вправду какое-то чутье, лучше не рисковать. Да и сама она молодец – вперед батьки не лезет, командовать не пытается, так что охранять такую одно удовольствие. Вообще всем подчиненным Астахова она нравилась – не наглая, с "умностями" не цепляется, по мере сил старается заботиться о той же охране, по всяким тусовкам начальство не таскает, наоборот, живут себе тихо и мирно. О том, чтобы сказала кому-то из них грубое слово, нахамила или попыталась выделываться, и вовсе речи не идет.
А что поначалу косилась на всех дикой кошкой, так тоже понять можно, её Даниил Александрович по половине Дальнего Востока погонял, пока нашел, тут и заикаться начнешь.
– Спасибо большое, тогда я сейчас договорюсь.
– Да не за что. Только сразу не привезу, нужно ещё в офис заскочить.
– Ничего страшного, мне не горит, – теперь, когда немного отпустило, Соне даже стало неудобно за свое поведение – скажут ещё, что конченая неврастеничка. – Извини, что так дернула, просто…
– Софья Андреевна, – они как раз притормозили на перекрестке, поэтому Егор смог поймать её взгляд в зеркале заднего вида. – Вы, если что-то такое почувствуете или заметите, сразу говорите. И вам легче, и нам проще, кто его знает, что там было. Да даже если ничего и не было, лучше перестраховаться.
Хоть это в полной мере и не успокоило, но хоть как-то утешило. Только вот Дану тоже нужно все рассказать, и, желательно, не тянуть…
Дозвониться до него сразу не получилось, телефон оказался недоступен. Наверное, на важной встрече, он всегда его в таких случаях отключает. Ладно, Димке доложились, значит, миссию исполнили. Но происходящее настораживало, и сильно…
Только ещё один вопрос – если это не игры больного разума, то откуда кто-то мог знать, где она сегодня будет? По большей части Соня работала в офисе, хотя периодически выезжала к партнерам, особенно, сели речь шла о юридическом аудите. Большие фирмы она проверять не бралась, там работы нескольким специалистам на пару недель, но вот некрупные организации – пожалуйста. То есть, гораздо логичнее было бы ждать у её офиса, а не в какой-то подворотне, в которую Маркевич завезли первый раз за все то время, что она живет в этом городе.
– Лен, привет ещё раз, – пока Егор целенаправленно двигал к дому, Соня решила не откладывать поиски решения этой загадки. – После того, как я уехала, меня никто не искал? Или, может, спрашивал?
– Да, звонили из компании "Фараон", сказали, что вы сегодня назначали им встречу на половину пятого, но в вашем плане они не значатся.
Софья чертыхнулась по себя. "Фараон" – ночной клуб Марата, который раньше носил статус казино. Именно в нем она и играла.
– Ты сказала, где меня можно найти?
– Я предупредила, что у вас сегодня расписан весь день, и предложила перенести их на другое время.
– Если правильно понимаю, они не согласились…
– Нет, настаивали, что нужно срочно передать вам лично в руки какие-то документы, – видимо, секретарша уже поняла, что сделала что-то не то. – Я ошиблась, да? Но вы же сами распорядились номер вашего мобильного незнакомым не давать…
– Лен, ты лучше четко скажи, говорила, где именно я буду в ближайшие несколько часов? – пришлось добавить стали в голос, потому что предчувствие постепенно оформлялось в четкую уверенность, и это не радовало.
– Предложила оставить бумаги у нас на проходной или подъехать к четырем на Алеутскую…
– Все понятно, – с одной стороны, нужно бы сделать строгое внушение за такую безалаберность, а с другой – значит, это не сдвиг по фазе, и было в том проулке что-то нехорошее. – Меня сегодня уже не будет, заканчивай текущие дела и иди домой. И большая просьба – впредь никому не говори, куда я уехала. Если будет нужно, найдут сами.
– Хорошо, – Лена окончательно скисла. – У вас все нормально?
– Да, не беспокойся. Всего хорошего.
Соня попробовала ещё раз дозвониться до Даниила, но результат был снова тем же.
– Эта дурочка кому-то сказала, где вас искать? – молчавший на протяжении всего разговора Егор подал-таки голос.
– Да… Но тут больше моя вина – я не говорила, что такой информации давать нельзя, – теперь Софья об этом жалела. Хорошо, что все обошлось, а если бы нет? От одной мысли, что снова окажется в руках Марата, её всю передернуло. Нет уж, спасибо, но от такой чести откажется.
– Вроде, немаленькая, должна уже и сама соображать, – охранник был явно недоволен и видел необходимости это скрывать.
– Все мы хороши. Обошлось и ладно, теперь сделаем выводы и впредь будем умнее. Или хотя бы опытнее…
– Я уточню у Артема, говорил он ей что-то по этому поводу, или стоит её ещё раз проверить. И пусть внушение сделает.
Угу, главное, чтобы после этого внушения не пришлось оплачивать Лене декрет. Хотя, это уже сугубо их дело.
– Добрый вечер, – Герман был пунктуален, как, впрочем, и всегда. – Видимо, у тебя какое-то срочное дело.
– Спасибо, что приехал, – Даниил тряхнул сухую кисть Николая и показал в сторону кресла. – Что-нибудь будешь?
– Я сюда пришел не чаи гонять, так что давай ближе к делу.
– Это даже к лучшему, – пока гость устраивался, Астахов выглянул в приемную. – Ко мне никого не пускать.
Ждать реакции Славика он не стал.
– Строишь подчиненных? Вот и правильно, – Герман с невозмутимым спокойствием оглянулся. – На прослушку проверять будешь?
– Я тебя для этого слишком уважаю.
Николай не ответил, но кивнул, признавая его слова исчерпывающими.
– У меня есть предложение и к тебе, и к… остальным членам совета директоров.
– Интересно…
– Это я его ещё не озвучил, – Даниил откинулся в кресле, тщательно изучая оппонента. Герман сидел свободно, не демонстрируя никаких эмоций. – Мне не нужна вражда.
– Уверен, в ней никто не заинтересован. И я в том числе.
– Не сомневаюсь. Я знаю, кто помог мне прогуляться по лесу.
– В компании с будущей женой? – вот теперь Герман все-таки улыбнулся, хотя выражение глаз и не изменилось.
– Свежий воздух, комары… Романтика. Ну, как тут не влюбиться? Но это отвлечение от темы.
– И у тебя есть доказательства? – Герман не хуже самого Даниила понимал, что если Астахов захочет их найти – найдет. Но тогда плохо будет всем…
– Будут.
– Воля твоя. Что именно ты хотел предложить?
Падающий косой луч солнце прошелся по изрядно посеребренной шевелюре Николая, в которой за последние несколько месяцев прибавилось седых волос.
– Мир. И компромисс.
Против этого решения выступало мужское эго, зато положительно высказывался здравый смысл. Для Даниила не проблема решить вопрос с Маратом самому, но тогда, вольно или нет, но они с Соней окажутся втянуты в бандитские разборки. Не для того он лишил себя удовольствия лично удавить эту гниду, чтобы приобрести такие проблемы в дальнейшем.
– Я не стану ничего искать, выяснять и требовать компенсации, взамен же, в качестве ответной услуги, один рецидивист должен сесть. Надолго.
– Забота об общественном покое очень похвальна. А за ним что-нибудь есть? – Николай чуть нахмурился, но медленно кивнул.
– Думаешь, если поискать, не найдут? – несмотря на распоряжение, в дверь постучал какой-то камикадзе. – Секундочку.
Быстрая проверка выявила, что дерзнувшим нарушить начальственный покой оказался Димка. Ладно, он второе лицо организации, не особо и не пустишь в кабинет, так что вины Славки тут нет.
– Николай Петрович, – младший брат уважительно кивнул гостю. – Не возражаете, если на минутку отвлеку Даниила Александровича?
Герман не возражал, о чем тут же и сообщил.
– Что такое? – Славика на рабочем месте не было, так что говорить можно было напрямую.
– Егор звонил. То ли им почудилось, то ли в самом деле что-то было, но их кто-то ждал, пытались перехватить.
– Как она? – если с Соней что-то случилось, нахрен все договоренности, он Марата голыми руками порвет.
– Нормально, уже дома, пообещала, что оттуда до твоего приезда не выйдет. Сегодня у её секретарши настойчиво спрашивали, где сегодня будет Софья Андреевна, та и рассказала. Ждали рядом с местом, где должна была проходить встреча.
– Отправил кого-нибудь узнать, что там было?
– Обижаешь. Отправил, жду отчета. Но что-то подсказывает, что Золотце вряд ли ошиблась, – Димка тоже выглядел встревоженным, но на брата посматривал с подозрением, слишком нехорошим блеском загорелись глаза.
– Езжай к нам, пока отвлеки её, сейчас разгребусь с делами и приеду, – Дан уже взялся за ручку двери, зная, каким будет дополнительное условие.
– Все нормально?
– Пока нет, но будет.
Особой наивностью Астахов не страдал (как и не особой, впрочем, тоже), потому прекрасно сознавал, что Соня не сможет полностью расслабиться и чувствовать себя уверенно, пока есть вероятность возвращения Марата. Но теперь понял окончательно, что длительная отсидка не выход.
– Можно вопрос? – Герман не сдвинулся с места, даже смотрел все на ту же стену с какой-то абстракцией, присобаченной дизайнером два года назад во время ремонта. Дана она не раздражала – светлые пастельные оттенки, которые для него не означали вообще ничего. Ну, или творческого воображения не хватало.
– Давай.
– Зачем тебе это? Можешь сделать все сам, без нашей помощи.
– Даю возможность оказать мне услугу, за которую я кое на что закрою глаза. Мне не нужна вражда, вам она тоже не принесет ничего хорошего, может, стоит с ней завязывать?
– Мудро.
Это было оптимальным вариантом – установить перемирие, дав понять, что на лишнее он не претендует, но и просто так уже причиненный вред не забудет. А вот дать шанс отплатить, рассчитавшись за ущерб, вполне можно. Так ни один из них не будет чувствовать себя обязанным, но появится ещё одна ниточка всех их связывающая. Хотя, там уже и так канаты, одной больше, одной меньше – роли не играет.
– Мне тут только что подсказали, что стреляли по моему вертолету по приказу того самого бандита, о котором я говорил перед этим.
– Информация из надежного источника? – Николай даже усмехнулся, но игру поддержал.
– Конечно. Только хочу предупредить – человек очень не хочет снова сесть, нужно не забыть подсказать группе захвата, чтобы готовились к сопротивлению при задержании.
– А оно будет? – вот теперь Герман улыбаться перестал, так и Даниил был пугающе серьезным.
– Сопротивление? Я в этом уверен на сто процентов.
Наверное, для постороннего человека этот разговор прозвучал смешно, но говорить в открытую "Убьете урода, и я забуду, что вы чуть не пустили в расход меня" Даниил не собирался. Не потому что боялся прослушки или ещё чего-то подобного. Но и обсуждать в открытую такие вещи не желал, слишком уж все сейчас зыбко, а ему есть, за кого переживать и о ком беспокоиться.
Как оказалось, в личном списке его страхов совсем не угроза лишения собственной жизни стоит на первом месте. Когда Димка сказал, что Соню могли просто вытащить из машины и куда-то увезти, изнутри, как холодом обожгло. И хотя желание лично расквитаться с Маратом было сильно, как никогда, но хватило ума, чтобы предположить, что это могла быть провокация. Если сейчас попрет напрямую, только все испортит, значит, нужно остановиться и решить, что именно для него важнее – минутный кайф от сворачивания шеи врагу или безопасность для него и его семьи.
И пусть кому-то его действия могут показаться странными и чуть ли не трусливыми, главное, что до всех друзей-врагов дошло – его женщина неприкосновенна. Иначе Даниил никогда не пошел бы на подобную сделку. Ведь предъявив обоснованные претензии, он мог упрочить положение и усилить влияние. Вместо этого почти реверанс и предложение мира, "чуть-чуть" отягощенное тонким предупреждением о судьбе любого, кто рискнет вмешать в их дела Соню.
– Ну что ж, спасибо за такое интересное предложение, – Герман поднялся, зная, что разговор закончен. – Я уверен, что возражать никто не будет. И лично передам предупреждение по поводу того уголовника.
– Это я уже сделал.
– Тогда зачем позвал меня?
– Жест доброй воли, – Даниил хмыкнул, поддерживая усмешку Николая.
– Ценю, – Герман встал и протянул руку для пожатия. – Приезжайте как-нибудь к нам, познакомишь с женой. А то о ней столько слухов ходит, один другого интереснее. Будет любопытно увидеть её лично.
– Обязательно, но немного попозже, – тут он прав, даже если Соня не захочет поддерживать имидж светской дамы (а в этом Дан был уверен), необходимому минимуму партнеров её представить нужно. Но это не сейчас, сначала разобраться с проблемами, а потом уже рассказывать кто, кому и зачем.
– Конечно. Медовый месяц и все такое.
Вот "все такое" – это вернее. Хотя, на предмет куда-нибудь уехать на пару недель можно подумать, Соня, скорее всего, против не будет.
К сожалению, закончить все настолько быстро, как хотелось бы, не получилось, и домой Даниил попал только через несколько часов.
Там творилось что-то невообразимое – Димка принял близко к сердцу просьбу отвлечь Золотце от произошедшего, поэтому в гостиной, как Мамай прошел. Разбросанные подушки, какие-то жеваные бумаги, смятое покрывало… И, как апофеоз всего, упаковка Машкиных подгузников посреди журнального столика. Судя по отсутствию подозрительных ароматов – чистых.
Виновница всего переполоха беззастенчиво дрыхла посреди кровати, устроившись на подушке Дана и изредка подергивая ножками в расписанных под гжель ползунках. Димка, получивший наказ не спускать глаз с дочери, тем и занимался – сидел на полу и хмурился, таращась в ноутбук, где его герой как раз почти прошел миссию в Call of Duty. Но в последний момент, когда победа была близка, как никогда, подлый фашистский снайпер все-таки снял отважного британского солдата. Геймер, конечно, высказал бы свои эмоции, так явно написанные на лице, но близость спящего ребенка заставила пережить этот позор молча.
– А где все? – наученный горьким опытом совместного отдыха с племянницей, говорил Дан очень тихо.
– Ужин готовят. Как все прошло? – Димка с некоторой тревогой покосился на завозившуюся Машу, но та только перевернулась и продолжила сопеть.
– Как и планировал, – Даниил сбросил пиджак и толкнул брата ногой, призывая отодвинуться от шкафа. – У тебя что?
– Не здесь, – младший место уступил, давая возможность залезть за одеждой. – Ты при моей дочери стриптиз не устраивай.
– И не собирался. Я сейчас в душ, потом зайди в кабинет, расскажешь.
Пока он приводил себя в порядок, Маша успела проснуться, поэтому поговорить не было никакой возможности – девочка упорно тяготела к мужскому обществу, не слезая у отца с рук. Но была милостиво готова поменять их на дядины. Сколько Таня не просила дочку оставить мужчин в покое и дать им нормально поесть, кроха оставалась глуха к мольбам. Правда, пару раз она посматривала в сторону Сони, но та не проявила особого желания подержать Машутку. Не потому что испытывала какую-то антипатию, просто не умела обращаться с настолько маленьким и ужасно вертлявым ребенком. Вот сидя на полу, вполне могла поиграть, но поднимать девочку на руки побаивалась.
После того, как семейство наконец-то собралось и уехало, сил хватило только на то, чтобы навести относительную чистоту и без сил рухнуть на кровать.
– Кошмар, как они только справляются… – Соня с наслаждением вытянулась на покрывале, с силой поджимая пальцы на ногах, так, чтобы уставшие ступни прострелило приятной болью.
– Не знаю. Опыт, наверное, – Дан тщательно принюхался к наволочке. Та была подозрительно влажной, но никаких посторонних запахов не распространяла. Может, Маша, пока спала, слюни на неё пускала? – Они сейчас хоть на людей похожи, первые пару месяцев по ночам вообще почти не спали, вот тогда был полный аут.
Припомнив, как ночью Золотце отвоевала у него подушку, Даниил провел ответный демарш, нагло переместившись на её территорию.
– Тебе Димка рассказал..? – несмотря на усталость и звон в ушах от постоянного детского визга, Соня была благодарна за этот вечер. Пусть не получилось поработать и просто подумать, зато и на то, чтобы вогнать себя в тоску и окончательно вымотать нервы, времени тоже не хватило. Даже Танина болтовня не раздражала, став своеобразным фоном, который, как ни странно, успокаивал. Софья уже получала что-то вроде удовольствия от возможности просто пообщаться на отвлеченные темы. Нет, приятельницы у неё были, но они все остались в Хабаровске, и только сейчас девушка поняла, что ей все-таки не хватало вот такой болтовни ни о чем.
– Да. Сильно испугалась? – он чуть повернулся, чтобы у неё появилась возможность принять уже привычную и излюбленную позу – прижаться всем телом, закинуть ногу ему на бедро и спрятать нос, уткнувшись в то место, где шея переходит в плечо.
Мягкий свет торшера делал атмосферу не только уютнее, но и мягче, раскрепощеннее, давая возможно побыть просто собой. Такими, как есть, без всяких обязанностей, ответственности и социальных ролей.
Соня пожала плечами, но потом все-таки кивнула.
– Ты у меня умница, – Дан провел пальцами по теплой коже затылка, нагревшейся под распущенными волосами. – Прости, что так получилось.
– А ты-то в чем виноват? Просто нужно было быть осмотрительнее.
– Сонь, может, посидишь несколько дней дома? – уже когда провожал брата с семьей, тот улучил момент и кивнул, подтверждая их подозрения. Значит, её там поджидали.
– У меня есть обязанности перед клиентами… Да и потом, я в последнее время только и делаю, что где-то пропадаю, это плохо сказывается на моей деловой репутации, – она маетно вздохнула, и Даниил кожей почувствовал, как нахмурила брови. – Но если так надо, думаю, пару дней могу поработать дома. Только не дольше, я уже и так перенесла всех, кого смогла.
Ей было неудобно от понимания того, что Дан пытается помочь, а она ещё и выкаблучивается, но рисковать карьерой тоже опрометчиво. Хотя это и очень эгоистично. Наверное, такая забота сделала её слишком зацикленной на себе.
– Больше и не понадобится, – мышцы её плеч были настолько напряжены, что даже страшно прижать чуть сильнее, чтобы не сделать больно.
Соня резко подняла голову, всматриваясь ему в глаза. Дан свои не отвел, не собираясь врать, но и подтверждать её предположение не спешил.
Девушка замерла так на несколько секунд, а потом медленно вернулась в исходное положение. Это страшно, решать за кого-то, жить ему или нет. Пусть он вслух ничего не сказал, но она слишком хорошо изучила Даниила, чтобы питать какие-то иллюзии. У него есть принципы, и всепрощения среди них точно нет, более того, там скорее что-то вроде "око за око". Ну, или более жестокая версия.
Но это грех, который возьмет на душу он, вне зависимости от того, кто убьет Марата. Желала ли Соня ему смерти? Открыто – нет, но и понимание, что пока он жив, покоя у них не будет, тоже не радовало.
– Ты?
– Нет, – ему не нужно было слышать вопрос, чтобы понять, как нужно отвечать. – Мы с тобой вообще никак не связаны с этим. Спецоперация по задержанию особо опасного преступника.
Софья придвинулась ещё ближе, касаясь губами его шеи. Что тут можно сказать, она не представляла. Спасибо, что ради меня убил человека? Но и утверждая, что не испытала облегчения от нереальности возможной встречи с Маратом лицом к лицу, соврала бы.
– Не молчи, – Дан все никак не мог понять её реакцию. В том, что Соня представляет, с кем связалась, он как раз не сомневался, но одно дело представлять, а совсем другое – столкнуться лично.
– Я просто не знаю, что сказать… – теплое дыхание щекотной лаской коснулось мочки уха. – Но буду рада, если он больше никому не причинит вреда.
Все-таки она у него молодец. Умная храбрая сильная слабая женщина. Мужественная и преданная.
– Сонь, как ты смотришь, чтобы через недельку куда-нибудь уехать? Отдохнем где-нибудь подальше, где нас никто не знает и не будут дергать… Устоим себе отпуск, заодно со свадебным путешествием совместим.
Она не только сразу не ответила, но и дышать на некоторое время перестала.
Не то, чтобы Соня совсем не соображала, что для Даниила это тоже не просто потискаться под одеялом, а совершенно новый опыт, но и такие слова были все-таки неожиданными. Хотя и хотела услышать это от него, чего уж там, но все равно страшно. Ведь сейчас, когда они просто живут вместе, не связанные ничем (ну, или почти ничем), можно обманывать себя, что и не особо хочешь большего, достаточно уже имеющегося. А на самом деле очень хочется чего-то настоящего. Такого, где ты знаешь, что это твое не потому что в документах так написано. Из-за уверенности, что важна и нужна ты сама, как человек и личность. Важно твое мнение и желание. Попроси сейчас кто-нибудь сформулировать свои мысли, у Сони бы не получилось, слишком уж они разрозненные. Но главное она сказать бы смогла, что в её представлении семья – это не место и не люди, это ощущение собственной нужности и защищенности. Знать, что никто не причинит тебе вреда и не принудит к чему-то, противоречащему твоим убеждениям.
– Это предложение?
Так, вот теперь придется каяться… Было искушение ничего не говорить, но они будут уезжать вместе, и в их паспортах должны быть одинаковые отметки. Будет гораздо хуже, если Соня узнает от кого-то другого.
– Вообще-то мы уже женаты.
Она не отпрянула, не напряглась, даже не дернулась, но почему-то появилось ощущение, что температура понизилась на несколько градусов.
– В каком смысле? – даже шепот был каким-то безликим.
– В прямом. Мы поженились сегодня утром.
Вот теперь реакция появилась, но не совсем такая, какую можно было бы ожидать – Соня все-таки отодвинулась и села рядом, перекрестив ноги и сжав в кулачке край покрывала. Хотя во взгляде не было ни злости, ни раздражение, скорее, растерянность, понимание, что ничего хорошего сейчас не произойдет, стало просто железобетонным.
– Зачем?
– А зачем вообще люди женятся?
– Понятия не имею, вот и спрашиваю, – она как-то немного сжалась, обхватывая себя руками за плечи. Странно, в комнате же не холодно…
– Мы с тобой уже не первый день живем, как муж и жена, поэтому не нужно так удивляться, – не то, чтобы он ждал криков счастья и прочих восторгов, но и вид того, как Золотце едва ли кривит губы, глядя на него, как-то не особо радовал. – Я люблю тебя и хочу, чтобы мы были семьей. Так понятнее?
У Сони было несколько случаев в жизни, когда она вообще не знала, что сказать. Ступор какой-то, не дающий ни нормально думать, ни связно говорить. Даже признание в любви прошло мимо, настолько её занимал основной вопрос, ответ на который она так и не услышала.
– Почему ты не спросил меня, а предпочел поставить перед фактом?
– Ты бы решила, что это только из-за Марата, – Дан приподнялся и сел напротив неё. – Извини, что пришлось так сделать, но мне это показалось оптимальным выходом, – он провел по её щеке, мягко коснувшись поджатых губ, и приподнял лицо за подбородок. – Мы можем устроить такую свадьбу, какую захочешь. Только не расстраивайся…
– Ты, правда, думаешь, я расстроена из-за того, что не пришлось весь день промучиться в этом балагане на потеху людям, которых я не знаю? – Соня все-таки на него посмотрела, пытаясь понять – он действительно не понимает или просто издевается? Может, весь этот разговор вообще неудачная шутка, и сейчас окажется, что они не женаты? К сожалению, последний вариант был самым маловероятным, хотя она бы предпочла именно его.
– Нет, – стало неприятно от того, как она на него смотрела. Как будто он у неё что-то забрал, а не свою фамилию дал. Ладно, пока не дал, но это уже вообще дело нескольких часов. – Вот и хочу понять, что именно тебе не нравится.
– Я пытаюсь сформулировать… – Соня оглянулась по сторонам, словно где-то рядом можно было найти подсказку. – Хочешь чай? Я сделаю.
Она так резво спрыгнула с кровати, что перехватить её Даниил не успел.
– Сонь!
– Я позову, когда он будет готов.
На кухню она не пришла, а почти прибежала. И поначалу даже остановилась, не поняв, что именно тут забыла. Ах, да, чай…
Пока руки машинально делали привычную работу, голова все пыталась уложить полученные данные. А они не хотели укладываться во что-то более-менее нормальное, вот хоть тресни! Правда, треснула не голова, а Соня себя по пальцу, когда доставала из шкафчика чашки.
И с некоторым недоумением несколько секунд смотрела на мгновенно налившийся синевой ноготь на указательном пальце. А руки-то как дрожат…
– Иди сюда. – Как он подошел, девушка не слышала, но начинавшую гореть огнем кисть послушно подставила под струю ледяной воды. – Как же ты так неаккуратно?
Несмотря на то, что всегда очень остро реагировала на его близость, сейчас, как заторможенная, смотрела на стекающие потоком капли и чувствовала только тепло его прижатого к ней бедра. Просто тепло. Как от батареи отопления.
Он осторожно промокнул бумажным полотенцем её пальчики, заметив, что из-под травмированного ногтя показалась кровь. Н-да, скорее всего, слезет, только этого сейчас и не хватает.
– Ну его, этот чай, идем, – прихватив кубики льда и полотенце, он почти силой увел Соню в гостиную, усаживаясь с ней вместе на диван так, чтобы отодвинуться она просто физически не могла. – Давай руку.
Девушка как-то сдавленно хмыкнула, но не сопротивлялась. Про то, что "давать руку" уже как-то поздновато, она тоже не сказала.
Несмотря на приложенный холод, палец пульсировал такой болью, что Соне пришлось сжать зубы, чтобы не зашипеть.
– Я понимаю, что все не так, как тебе хотелось, – Дан, несмотря на некоторое сопротивление, все-таки перетянул к себе на колени. – Прости за это.
– Знаешь, что самое смешное? Если бы ты спросил, я бы согласилась. И про Марата бы точно не подумала. Никогда не поверю, что у тебя не было запасного плана, – она уже привычно уперлась лбом в его плечо, только сегодня это почему-то не работало. – И я до сих пор не могу подобрать слов, но… Хочешь, скажу, когда последний раз чувствовала что-то похожее?
Нет.
– Да, – компресс пришлось убрать, она и так мерзлявая, не хватает только простудить.
– Когда на острове ты сказал, что у меня не было шанса убежать, хотя именно за это обещал свободу. И ведь я пыталась, даже понимая, что не все так элементарно. Наверное, не просто так в зоопарке обезьянки кидаются на прутья и тянут руки, прося, чтобы их выпустили. Хотя полный пансион, защита от хищников и гарантированная сытая старость.
– Сонь, ты утрируешь, – как её расшевелить, Даниил не очень представлял. И только теперь понял, какую ошибку совершил, сделав упор на логику. Не с этого нужно было начинать. Совсем не с этого… – Тебе обидно, это как раз понятно…
– Нет, – она перебила и немного отодвинулась, тщательно изучая выражение глаз. – Мне не обидно, мне… Я не знаю, как мне. Может, подскажешь, как назвать, когда ты состоишь в браке с любимым человеком, но абсолютно по этому поводу не рад?
Он не ответил. Наверное, сам не знал, но, судя по тому, как сузились глаза и расширились ноздри, ответ совершенно не устроил. Правда, Соню прижал к себе ещё крепче, тихонько поглаживая по затылку и шее.
Нет, серьезно, она бы поняла, если бы Даниил сделал это только ради её защиты. И была бы благодарна. После того, как пару часов проревела бы втихую. Но говорить "люблю" и так поступать… Это выше её понимания.
Слишком часто кто-то другой решал за неё, что Софья будет делать, как жить… Приемные родители решили, что лучше будет ей расти в интернате, раз уж не складываются отношения в семье. С Маратом чуть понятнее – ему было плевать на саму Соню, но он был под впечатлением от её игры. Единственный плюс – он хоть в душу не лез, зато решил, что она, эта душа, ему принадлежит. Кирилл, посчитавший, что, продав её, защитит. От чего?! Теперь ещё и Дан.
