Текст книги "Презумпция виновности (СИ)"
Автор книги: Анна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 35 страниц)
В ответ на почти явную ложь он только выразительно посмотрел на её обнаженные руки, на которых периодически проступала "гусиная кожа".
Звон бокалов, негромкий смех за угловым столиком… Все эти звуки давили, вгоняли в оцепенение, добавляя усиливающейся головной боли ту самую изюминку, которой так славится китайская пытка падающими каплями.
– Решила изменить своим привычкам? – взгляд скользнул по тонким пальцам, сжавшим хрусталь. Золотистая жидкость, кажущаяся немного густой и маслянистой, качнулась в такт.
– Я умею пить, так что не опозорю тебя танцами на столе, – Соня провела ладонью по кремовому льну, так хорошо оттененному темно-синим фарфором. Наверное, приятно чувствовать такой под босыми ступнями. В смысле, скатерть, а не тарелки.
За те полчаса, что они провели в этом ресторане, куда Астахов завез её поужинать после работы, желание сделать что-нибудь глупое, но сбрасывающее напряжение, только нарастало. Смахнуть все со стола. Накричать на безукоризненно-вежливого сомелье, который сейчас вполголоса помогал сидящей за соседним столиком пожилой паре выбрать вино.
Больше никогда не видеть и навсегда забыть того, кто только что отсалютовал ей бокалом, бросая насмешливый взгляд поверх плеча Даниила.
– Я уверен, что ты замечательно танцуешь, так что, в любом случае, не опозоришь.
– Зачем ты меня сюда привез? – запах рыбы вкупе с поднимающейся паникой вызывал омерзение. А приглушенный гул становился все громче и громче с каждой минутой…
– Разве нам нужен повод, чтобы поужинать вдвоем?
– То есть, ты случайно выбрал это место?
– Да. С кем ты перемигиваешься за моей спиной? – вилка тихонько звякнула, коснувшись тонкого края тарелки.
– Угадай с одного раза, – Соня немного нервно глотнула вина и отставила бокал. Не нужно настолько явно демонстрировать свою неуверенность.
– Надо же, какая оперативность… – он накрыл ладонью её пальцы, кажущиеся совсем ледяными. – Посмотри на меня, – стоило Соне поднять глаза, как Дан попытался взглядом успокоить, дать хоть какое-то подобие уверенности. – Это хорошо, что Марат здесь. Он в городе со вчерашнего дня, значит, уже в курсе, что мы вместе.
– Откуда ты знаешь? – не успев договорить, она досадливо прикусила нижнюю губу.
– Ты назвала имя, место и дату. Этого более, чем достаточно.
– Если он здесь уже второй день… Думаешь, визит к моей родне был предупреждением, что не нужно срываться и пытаться спрятаться? – от его спокойного тона стало немного легче. Во всяком случае, приступ паники прошел, и теперь девушка хотя бы попыталась начать думать.
– Уверен. Сейчас ты едешь домой и спокойно сидишь там.
– Но…
– Без "но". Я сам все улажу, – потянув к себе её ладошку, Даниил поцеловал кончики пальцев и подмигнул. – Ты не же думаешь, что я не смогу разобраться с тем, кто пришел на мою территорию, чтобы забрать принадлежащее мне?
– Последняя формулировка мне не очень нравится… – от такой постановки вопроса снова всколыхнулась ненависть к бывшему почти рабовладельцу.
– Вернусь домой, мы все обговорим, – Дан кивнул официанту и что-то ему тихо сказал. Тот едва ли не склонился в полупоклоне и тут же куда-то исчез. – Если меня долго не будет, не жди, ложись спать.
– Все равно дождусь, – каприза в этом не было, скорее, беспокойство.
– Хорошо. Только обязательно поешь дома, а то тебя скоро будет шатать ветром, – он сделал знак появившемуся в зале Артему и, пока Соня с видимым безразличием осматривала зал, вполголоса дал ЦУ.
Наверное, сказанное впечатление произвело, раз охранник, и до того выглядевший внушительно, как-то весь подобрался и, бережно взяв Соню чуть выше локтя, движением головы показал на выход.
Естественно, устраивать какие-либо сцены она не собиралась, потому спокойно пошла к двери, напоследок одарив Дана немного кривоватой улыбкой. Тот излучал такую уверенность в себе и собственных действиях, что у девушки немного отлегло от сердца. Может, это детские воспоминания настолько сгущают краски и заставляют от одного взгляда невыразительных глаз Марата покрываться липковатым потом?
– Все нормально? – Артем успел отъехать от ступенек ресторана, возле которых стояла их машина. – Ты бледная какая-то…
Соня хотела было съязвить, но вовремя прикусила язык. От того, что сейчас капнет ядом на человека, который хочет помочь, легче никому не станет.
– Нормально, просто голова разболелась, – а лакированная кожа клатча такая прохладная и мягкая на ощупь… И лбом к ней прижаться тоже приятно… – Тём, можно личную просьбу?
– Давай.
Хоть Софья не видела этого движения, но могла поклясться, что Артем нахмурился, отчего и так не самое красивое лицо исказилось почти зверской гримасой. Но девушка настолько к нему привыкла, что считала если не писаным красавцем, то вполне симпатичным и милым. Разве что вслух это не говорила.
– После того, как отвезешь меня, возвращайся к нему.
– Я не могу, у меня приказ Дан Саныча, – судя по тону, он и сам хотел поступить точно также, но нарушать распоряжение не станет.
– Пожалуйста. – Перед глазами снова встали картины того, как Марат расправлялся с теми, кто решил завязать с бизнесом без его разрешения. Нет, саму Соню он ни разу не тронул, но на показательные расправы приводил. В назидание. – Просто вы не знаете, кто он такой, и на что способен.
С места водителя донесся тихий смешок, который можно было бы интерпретировать по-разному, но больше всего это походило на "ты ещё Астахова в деле не видела". Не видела. И вряд ли захотела бы просветиться – когда просто догадываешься это одно, а точно знать – совершенно иное… И Соня была готова смириться с тем, что некоторые аспекты его бизнеса будут оставаться тайной. Не потому что чего-то боялась, для неё он был мужчиной, и именно эта его роль важнее. А то, какими методами он работает… Изменить это все равно невозможно, Дана тоже не переделаешь (да и не хотелось ей этого), так что этот вопрос можно закрывать сразу.
– Софья Андреевна, – дождавшись, пока она посмотрит в зеркало заднего вида, Артем тепло ей улыбнулся. – Он там не один. Если честно, вокруг вас двоих сейчас охраны до етеной матери, так что перестань дергаться, у тебя и голова от переживаний болит. А этого полудурочного, который через десяток лет приперся с тебя что-то требовать, и вовсе в расчет не бери, если будет нужно, Дан Саныч его уделает, как бог – черепаху.
– Вот как раз этого я и не хочу, не стоит связываться со всякой мразью… – Соня вздохнула и откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза, которые раздражал яркий свет. Водитель же, заметив, что ей сейчас не до него, убрал звук магнитолы на минимум и сосредоточился на дороге.
Маркевич раздирало от прямо противоположных желаний – сбежать, стараясь оставить все проблемы позади, и как-то защитить Даниила. Первое – просто глупость. От того, что продолжит прятаться, вопросы сами собой не решаться, наоборот, будут накапливать, как снежный ком, пока, наконец, не сойдут лавиной на её дурную голову. Хватит, набегалась, пора поступать, как взрослый ответственный человек, а не перепуганная девчонка, понимающая, что, если поймают, быстрая смерть окажется самым оптимальным вариантом. Но и как помочь Астахову, она пока тоже не знала, поэтому выбрала классическую выжидательную позицию, а именно – не стала мешать.
Вообще-то и Дан, и Артем правы – это мужские игры, и её слово тут ничего не стоит хотя бы потому, что никто не станет слушать. В их мире ценность женщины заключается в личности того, кто её защищает. И на что он готов ради неё пойти. Но и фраза Даниила про территорию и принадлежащее ему, тоже покоробила. Соня не имела ничего против того, чтобы быть с ним, но такая постановка вопроса заставила снова почувствовать себя только закончившей школу девочкой, которую привели на беседу к будущему покровителю. И подспудный иррациональный страх, что Астахов отдаст её Марату, чтобы не ввязываться в проблемы, все равно полностью так и не исчез. Сама понимала, что глупо это, да и не опустится Даниил до такого, но сделать с собой ничего не могла. Правильно говорят, что мировоззрение определяется опытом.
– Можно выходить.
Оказывается, они уже несколько минут стоят у подъезда, нервируя вышедшего навстречу охранника, а она все никак не перестанет думать и пугать саму себя. Замечательное времяпрепровождение…
Кивнув Артему, Соня вышла из машины и медленно побрела домой. Надо же, меньше месяца здесь живет, а уже считает это место домом. Почему-то эта мысль заставила её почувствовать брезгливость к самой себе – поведение, как у дворового щенка, который тыкается во все двери, принюхиваясь к идущим оттуда запахам. Знает, что накричат, прогонят и, скорее всего, ударят, а все равно не может избавиться от такой привычки. Наверное, все-таки пора заканчивать этот балаган с подобием семейной жизнь. Это с Кириллом можно было оставаться неограниченное время, потому что он был удобным во всех смыслах. А вот Астахову можно дать какое угодно определение, но точно не это. Но именно с ним Соня чувствовала себя на месте. Ей было едва ли не первый раз за всю жизнь комфортно. Даже мандраж, периодические столкновения характеров и не до конца прошедшая настороженность не мешали наслаждаться чем-то, максимально близким к тому, чего ей так хотелось. И оттого становилось только страшнее, что все может резко закончиться. Хоть бери, и обрывай все самолично…
Дома никого не было – приходящая помощница уже закончила дела и давно отправилась по своим нуждам, а охрана в этой квартире появлялась очень редко. Даниил ценил возможность уединения, поэтому старался, чтобы хотя бы это здесь они могли побыть вдвоем. И хотя тот же Артем, да и, что греха таить, Димка уже стали для Сони если не членами семьи, то хорошими знакомыми, она такое решение поддерживала.
Переодевшись и поняв, что теперь от волнения есть перехотелось вообще, но почему-то начало знобить, девушки прихватила с кровати плед и вышла на балкон. Солнце уже село, но темнота только начала шкодливой кошкой пробираться в город, мягкой лапой трогая постепенно зажигающиеся уличные фонари и клочками шерсти сгущая сумрак по подворотням. Из расположенного в соседнем квартале кафе доносилась приглушенная расстоянием музыка и взрывы смеха. Мирно, вроде, совершенно спокойно, но внутри все переворачивается от волнения за Даниила. И ноги мерзнут. Наверное, из чувства солидарности с тем, что стынет в грудной клетке.
Соня подтянула под себя босые ступни и укутала их пледом. Все равно помогало мало – холод шел изнутри, снаружи же была хоть и не та одуряющая духота, в которой вязнешь, как муха в капле янтаря, но тоже очень даже тепло. А руки так и тянутся к мобильнику, но звонить точно не станет. Нет ничего более неуместного, чем когда во время деловых переговоров кто-то начинает названивать. Даже если очень хочется…
Последний раз проведя кончиками пальцев по сенсорному экрану, Софья отбросила телефон на соседний шезлонг. Зато есть время ещё раз все разложить по полочкам. Угу, можно подумать, не тем же самым она занималась на работе после их дневного разговора. Вроде, все уже обдумала, а мысли все равно лезут, мельтеша досадливым комарьем. Ещё бы понять, на правильном ли решении остановилась… Но тут сможет все расставить только время. Другой вопрос – есть ли оно, это время?
Следить за тем, как Золотце в сопровождении Артема выходит из зала, Даниил не стал. Но взглядом по почти неестественно прямой спине мазнул. Глупая, кто ж её в обиду даст? Ладно, это он ей чуть попозже объяснит, сейчас нужно сосредоточиться на более насущном вопросе.
Кто такой этот Марат и каково распределение сил, Астахов узнал ещё несколько часов назад. Новость хорошая – будь они на его территории, могли бы возникнуть проблемы, но он приехал в город Даниила, потому, априори, в более уязвимом положении и не будет вести себя совсем нагло. Плохая – как ни отмахивайся от этого, но Марат в своем праве. Соня его обворовала, пусть и взяла то, что сама заработала, только кого это волнует?
Астахов почти небрежным жестом подозвал официанта и, прошептав ему свое пожелание, остался на месте. Теперь ход за противником. Марат не стал выделываться и подошел сам.
– Можно?
Не дождавшись ответа, мужчина сел на то место, где ещё несколько минут назад была Соня. И смотреть на неё было гораздо приятнее.
– Конечно, – Дан не стал задерживать паузу дольше необходимого. Если он достойный противник, знающий правила игры, это ни к чему. Если же не дотягивает, то не о чем беспокоиться, такого даже давить не придется, сам признает свою ошибку и уберется восвояси. – Я так понимаю, что у нас с вами проблема.
– Проблемы нет, я заберу свое, и мирно разойдемся.
Астахов смерил его внимательным взглядом. На восемь лет его старше, обычный мужик, разве что полусведенная татуировка на правом запястье намекала, что его визави не совсем прост – была она явно тюремной. Да и взгляд Марата тоже выдавал отнюдь не простачка. Но это единственное, что выделяло его из толпы таких же урок, с которыми Дану приходилось общаться. В целом же – совершенно невыразительная, но не отталкивающая внешность, непонятного русоватого оттенка коротко стриженые волосы и не то зеленые, не то коричневые глаза. Впечатление портил разве что небольшой шрам на верхней губе, отчего лицо кажется постоянно искаженным в саркастической ухмылке. И судя по оттенку кожи и желтоватым белкам глаз, какой-то гепатит в довесок.
Ничего особо выделяющегося, но и списывать со счетов его рано, такие вот "середнячки" иногда преподносят уйму неприятностей.
– Проблема есть – она моя невеста.
– Даже так… – Марат наклонил голову к правому плечу, словно пытаясь просканировать мысли Даниила. Ага, прямо один ты тут такой въедливый. А судя по тому, как по краю стола начали легонько постукивать пальцы, нервишки-то шалят… И это хорошо. – И когда свадьба?
– Завтра. На торжество не приглашаю – все будет в очень узком кругу, – краем глаза Даниил заметил входящего в ресторан Димку. Вот ведь дома человеку не сидится. Лучше бы ехал к ним, Соню бы отвлек. Они так занимательно цапаются при каждой встрече, получая от этого видимое удовольствие, что Дан даже перестал их одергивать – пусть себе развлекаются.
– Свадьба это хорошо… Когда похороны – намного хуже, – но губы недовольно поджал. Значит, не так уж уверен в своих действиях.
– Да, похороны были бы совсем некстати, столько дел, не хотелось бы ради присутствия на них свадебное путешествие прерывать…
Тихое позвякивание столовых приборов и мерный гул голосов, словно из спящего улья, отодвинулись, оставляя пространство между мужчинами наполненным подобием вакуума.
– Она взяла то, что принадлежит мне.
– Не вижу проблемы, я компенсирую, – хватило одного скользящего взгляда на зал, чтобы вычленить троих, которые пришли с ним. Против охраны Даниила они явно не потянут, да и разборки в ресторанах уже давно стали моветоном. К чему эти публичные споры, чай, не Америка тридцатых годов. Да и Марат, если не совсем дурак, уже знает, с кем собирается враждовать. И должен понимать, что Астахов его убирать не хочет, но если придется, долго размышлять и рефлексировать не станет.
– А я разве про деньги? – изуродованная губа задралась выше, обозначая улыбку, и обнажив слишком ровные и белые для своих собственных зубы. – Полинка не просто меня обворовала, благодаря ней я сел на три года. Или мне теперь называть её Сонечкой?
– Сочувствую, – вопрос относительно имени Дан проигнорировал, да и сопереживания в его тоне не было вообще. – И что сделала малявка, чтобы посадить?
– Это конфиденциально, – Марат наклонился чуть ниже, отчего крупный золотой крест на секунду мелькнул в распахнутом вороте рубашки. – И я приехал за ней.
– Значит, все-таки мирно не решим… – Астахов с усталой ленцой откинулся на спинку стула, продолжая с тем же почти умиротворением и любопытством рассматривать того, кого в детстве так боялась Золотце. – Но все-таки сделаю одно предложение, а соглашаться или нет – воля хозяйская.
Когда через полчаса Даниил сел в машину, ему хотелось: а) забыть о существовании Марата (что вряд ли возможно); б) удавить Сониных приемных родителей, из-за которых ей пришлось связаться с зэком (намного реальнее, но Золотце не одобрит) и в) приехать домой и просто посидеть в тишине с Софьей. Только сначала нужно убедиться, что она успокоилась, нечего ей лишний раз дергаться. Именно этим он и собирался заняться.
Но предаться праздным мыслям не дал собственный брат, рухнувший на соседнее место с грацией мешка биологических отходов.
– Ну как? – Димку явно распирало от желания узнать подробности беседы. Наблюдал он её издали, так же, как и остальные посетители, количество которых мгновенно уменьшилось, когда Марат и Дан сели за один столик. Все-таки люди по большей части животные – вон как инстинкт самосохранения развит.
– Где он остановился?
– В "Ренессансе". Ты к нему в гости собираешься?
– Сплюнь. Только желательно не в машине. Просто интересуюсь…
Автомобиль плавно скользил, минуя пробки, пока не уперся в вечный затор на Светланской.
– Проблему решил?
– В процессе, – вообще-то у Дана была одна мысль, как полностью обезопасить Соню от Марата, но сказать, что она ему не нравилась – просто промолчать. Однако, будучи человеком с довольно широким кругозором, сбрасывать такую возможность со счетов пока не спешил. Более того, если не останется иного выбора, именно этот план придется воплощать.
Тронув кнопку, поднимающую звуконепроницаемую перегородку между водителем и пассажирами, Даниил, пару секунд помолчав, изложив свое видение ситуации.
– Ему не нужны деньги, он хочет отомстить, – от резкого рывка запонка слетела с манжета рубашки и упала под ноги. – Естественно, я этого не допущу.
– Только проблем с "законниками" нам и не хватало, – Димка грязно выругался и отвернулся к окну. – Точно не получится откупиться?
– Я дал ему время подумать. Если продолжит упираться, придется действовать по-другому, – освободив запястья, Дан ослабил узел галстука. – Идея есть, но…
– Делись, – младший брат повеселел. Если Данька что-то придумал, это стоит рассмотреть. Пусть большинство идей и планов остаются на уровне проектов, лишним в такой ситуации точно не будет.
Но уже через несколько минут, когда он замолчал, Астахов-младший, сильно помрачнел и пару секунд сидел молча, а потом медленно покачал головой.
– Слишком опасно. И нет гарантии, что…
– Да знаю я! – это нельзя было назвать полноценным криком, скорее, что-то на грани рычания. – Но это поможет обезопасить Соню. Если не подействует статус моей жены, значит, придется действовать так.
– Слишком кардинально. Извини, тут я пас, нужно будет подумать ещё.
Предложенный план был хорош. Но идти на такой риск да ещё в подобной ситуации – непозволительная роскошь. За себя Димка не боялся, но есть же Таня с Машей. Да и сама виновница торжества – по Соне эта затея может ударить сильнее всего.
– Ладно, допустим, все получилось. Как ты собираешься потом выкручиваться? Это тебе не ценные бумаги, обратно не подаришь.
– Я знаю, и это наименьшая из проблем. У нас два варианта – если все пройдет гладко, значит, просто отыграем назад, если нет… Ты уже давно мой официальный наследник.
– Хватит дурное молоть! – Димка хрустнул пальцами, сжимая их в кулак.
– Пока все идет к трупу.
– Ещё бы понять к чьему именно…
– Это точно… – Даниил, приняв решение, сразу успокоился. Да, будет трудно. Очень. Но оно того стоит, если все получится, к Золотцу больше никто не станет соваться.
– А если на время увезти её куда-нибудь в безопасное место, пока все не утрясется? – Димка все пытался найти альтернативный выход, но никак не получалось.
– Всю жизнь прятаться не будешь, я хочу нормальную семью, а постоянно сидеть под охраной, ожидая, что тот же Марат попытается что-то ей сделать… – он дернул щекой, показывая свое отношение к такому существованию.
– Ты ей говорил, что вы завтра женитесь?
– Нет. И пока не скажу. Она и так пугливая, а после такого вообще шарахаться начнет, – дождавшись, когда Егор, сменивший на месте постоянного извозчика Артема, откроет ему дверь, Даниил вышел во двор. – И ты ничего не говори, её документы лежат в сейфе, завтра заеду, поставят штампы.
– Я ничего не скажу, если пообещаешь, что потом распишешь в лицах, как признавался Золотцу, – несмотря на серьезность ситуации, Димка негромко рассмеялся.
– Расскажу. Свою задачу понял?
– Да. Но будет трудно, и сразу не обещаю, сам понимаешь, найти такую специфическую вещь…
– Поэтому и не требую завтра. Но у тебя недели две, не больше. Осточертело мне все это…
– Понял. Иди уже, жених.
Затея была опасной, тут и говорить нечего, но если устроить Соне фиктивную смерть, Дан будет вправе отомстить Марату, и никто по этому поводу не вякнет и сатисфакции потом не потребует. Правда, это будет непросто провернуть технически, да и найти труп с её характеристиками весьма непросто, но Димка прошерстит все близлежащие больницы и бюро судмедэкспертизы. Устроить небольшой пожар в морге, в результате чего труп окажется немного подпорчен. Опознавать пригласят его, как супруга. Или кого-то из сестер, но с ними он тоже договорится. А потом можно будет устроить воскрешение в лучших латиноамериканских традициях – бедную потерявшую память девушку подбирает кто-то левый, ну, и далее по тексту.
Если что-то пойдет не так, через пару недель вполне можно будет и самому как бы "случайно" погибнуть. Уж что-что, а начать новую жизнь подальше отсюда, они смогут…
В спальне её не было. Не то, чтобы это сильно удивило – все-таки ещё не поздно, нет и одиннадцати, последние несколько дней он возвращался ближе к полуночи. Но и в остальных комнатах Соня не встретилась. Ещё раз пробежав по всем помещения, Дан почувствовал, как сердце начало колотиться громче и сильнее. Из квартиры она не выходила – охрана бы сразу предупредила, но тогда куда могла деться?!
О балконе почему-то вспомнил только через несколько минут, когда почти решил, что каким-то образом Золотце проморгали, и уже хотел устроить тотальные репрессии.
Девушка сидела в шезлонге, свернувшись клубком и почему-то укрытая теплым одеялом. Это при том, что на улице градусов двадцать пять.
– Сонь, ты чего? – Астахов осторожно присел рядом с ней, коснувшись распущенных по плечам гладких волос.
– С тобой все в порядке? – только услышав его голос, Соня подняла голову, но к нему не повернулась, предпочтя прижаться щекой к мужскому плечу.
– Да что со мной сделается… Ты плохо себя чувствуешь?
Как-то странно она и говорила, и вела себя. Слишком тихо и как-то пришибленно. И в глаза не смотрела.
– Сонь, – чтобы добиться ответа, пришлось слегка тряхнуть её за плечи.
– Все хорошо, – но скорчилась ещё сильнее, разве что вытащила руки из-под пледа, крепко обхватывая Дана за пояс. – Расскажи, как все прошло.
– Нет, пока не объяснишь, что с тобой такое, – надо же столько лет прошло с тех пор, как помогал матери с Димкой, но движение, которым проверял у брата температуру, получилось на автомате. Лоб был прохладным и чуть липким. А вот щеки – влажными. – Почему ты плакала?
Хотелось уже выковырять её из этого гнезда, в котором Золотце окопалась, и нормально устроиться на кровати, но пришлось вытянуться рядом, потому что покидать насиженное место девушка не спешила.
– Я не плакала… – а сама, отбросив плед, чуть ли не обхватила его всеми конечностями. И Дан вряд ли уловил бы, что она почти незаметно проводит ладонями по его телу, словно проверяя, все ли с ним в порядке. Да нет, точно бы пропустил, если бы минуту назад не занимался тем же самым.
– У тебя что-то болит?
Отрицательное покачивание головой он не видел, но почувствовал подбородком, к которому Соня прижималась щекой. Все ещё влажной и, если включить свет, наверняка покрытой красными пятнами.
– Тогда почему ты плакала? – может, настолько испугалась? Но Золотце девочка храбрая, каким-то там придурком, вынырнувшим из прошлого, не напугаешь. Наверное.
– Плачут красиво и незаметно, а я ревела, – она фыркнула и вытерла лицо о его рубашку. – У меня был острый приступ жалости к самой себе, но уже прошел. А теперь рассказывай, как прошла ваша беседа.
Гораздо с большим интересом Дан выслушал бы, в связи с чем она так себя жалела, но ведь не скажет. Не из вредности, просто посчитает это незначительным.
– Все ещё не хорошо, но уже нормально, – врать придется, и тут никуда не денешься, потому как обрисовывать реальное положение дел он не собирался. Пусть Соня ещё не знает, что завтра уже станет мужней дамой, но он и сейчас несет за неё ответственность, так что разница невелика. Да и вообще идея с женитьбой для Дана пришла как-то вполне естественно, и отторжения не вызвала. Понятное дело, что ЗАГС он никогда не рвался, но с некоторых пор Золотце видел исключительно в роли супруги. Останется только потом убедить её, что это не хитрый ход по попытке лишить независимости, а закономерное развитие их отношений. Без скандала, скорее всего, не обойдется, а развод он ей все равно не даст, так что придется немного перетерпеть и, для верности, Сонин паспорт завтра не пачкать, ограничиться своим и свидетельством…
– Что он хотел? – девушка выползла пониже, стряхнув плед на пол.
– Увидеть тебя.
Если быть совсем въедливым, то это правда.
– Зачем?
– Вот этого он не рассказал, – не вставая, Дан стянул пиджак и отправил к пледу. Так и лежать удобнее, и Соне проще расстегнуть его рубашку. Правда, делала она это осознанно или просто потому, что руки тянулись по привычке, непонятно, но это и не главное.
– Знаешь, я даже не ожидала, что так запаникую, когда его увижу, – добравшись до обнаженной кожи, Соня прижалась щекой к его груди, чуть щекоча губами, когда заговорила. – Как будто мне снова семнадцать…
– Это нормально, просто ты же никому не рассказывала? – она отрицательно качнула головой. – Вот видишь… Нельзя такую дрянь хранить в себе.
Софья поджала губы и недовольно засопела, но уже через несколько секунд, страдальчески вздохнув, заговорила. Правда, так тихо, что приходилось напрягать слух.
– Он надо мной не издевался, но не упускал случая показать, что бывает с теми, кто его обманывает. Например, со мной работал парень Никита, ему было лет двадцать пять. Так вот, он начал мухлевать и договорился с одним знакомым, что они будут играть в паре. Ник якобы случайно проигрывал этому знакомому, деньги потом делили пополам. Марат об этом узнал. Что стало со вторым, я не знаю, больше о нем не слышала, а Никите сломали обе ноги. Но руки и голову не тронули – ими он зарабатывал, а ноги, вроде как, и не нужны… – зябко передернувшись, Соня придвинулась ещё ближе, почти заползая ему под рубашку. Дан, стараясь не спугнуть, медленно и осторожно потянулся за пледом, чувствуя, что Золотце заколотило от нервной дрожи.
– Ты видела, как его били? – от укутавшей обнаженные плечи ткани уютнее ей не стало. Но тут нервное, так что и теплое одеяло вряд ли поможет.
– Пришлось. Марат собрал всех, кто на него работал и заставил нас смотреть, – девушка постаралась незаметно сглотнуть. Вообще-то ей тогда тоже досталось – Соня получила урок, которого хватило, чтобы стараться демонстрировать полную покорность. Первые пару лет ей иногда это снилось – и яркий свет люминесцентных ламп, и крик парня, которому медленно и методично ломали кости. Страшнее всего было от того, что происходит все в центре города белым днем. Раньше она всегда думала, что такой кошмар возможен только в какой-то темной подворотне, ан нет… Но основной ассоциацией был привкус крови из разбитой губы, появившийся после того, как Марат ударил её по лицу. Ему не понравилось, что девочка тайком жмурилась, не желая смотреть на то, как издеваются над человеком. Правда, больше он на неё руку никогда не поднимал. – Это было страшно…
Дан знал. Не то, чтобы сам практиковал такие развлечения, но в его окружении в подобном запугивании не видели ничего необычного или из ряда вон выходящего. Хотя для ребенка, каким была Соня, это, конечно, шок.
– Ты тогда и решила убежать? – как её успокоить, все не придумывалось. Не укачивать же, как маленькую. Зато можно потихоньку гладить по спине, забираясь под домашний топик, сбившийся к лопаткам, пока она ерзала, устраиваясь.
– Нет, тогда я слишком испугалась. Но когда через год из четверых, с которыми начинала, бесследно не пропал только тот самый Никита – он и передвигался после всего с трудом, поняла, что дальше тянуть нельзя.
Соня не стала упоминать, что больше всего её напугал задумчивый взгляд Марата, который она как-то поймала на себе. Не то, чтобы за те полтора года она совсем уж расцвела, но и на дистрофичного ребенка уже не походила. Тонкие черты лица в сочетании с длинными темными волосами и хрупкой фигурой делали её похожей на фарфоровую куколку. Пусть не особо красивую, но запоминающуюся. Вот девушка и не стала ждать собственного "повышения" до проститутки – не нужно искать более красивое и звучное название – и сбежала, прихватив то, что считала своим.
– Забудь, – Даниил все-таки начал машинально покачивать её, не переставая перебирать темные пряди. – Ты к нему больше не вернешься, так что ничего не бойся.
– Проще сказать, чем сделать, – Софья так и не отодвинулась, продолжая прижиматься к его плечу почему-то холодным носом. – И извини за сегодняшнее. Но только в той части, что не стала разбираться, начав с претензий. Ты мне доставил слишком много проблем, чтобы резко обо всем забыть и перевести в разряд белых и пушистых.
– Угу, я серый и чешуйчатый. И ты прости, что высказал все в такой манере, но мнение о твоей приемной семье я вряд ли когда-нибудь изменю.
Соня молча закатила глаза, даже не надеясь, что он заметит и поймет. Вот зря она чуть раньше думала, что не хочет ничего поменять в Данииле. Но на душе существенно полегчало, пусть всех проблем они и не решили.
Так, значит, уже придуманный план лучше отложить на совсем крайний случай. Золотце, скорее всего, поймет его мотивы и даже поможет, но лучше не рисковать – она настолько привыкла, что её пытаются использовать втемную, что может ещё больше замкнуться и отдалиться. И вообще Дану хотелось, чтобы она сама захотела с ним остаться, а не из-за отсутствия альтернативы. А если придется уезжать вдвоем, тут особого выбора не будет…
– Тебе завтра рано вставать, идем спать, – она приподняла голову, собираясь вставать.
– Подожди. Теперь моя очередь.
– В смысле?
– Ты рассказала о себе, я хочу, чтобы и ты обо мне все знала.
"Ну, или почти все".
– Оу, – немного подумав, Соня легла обратно. – Мне, правда, интересно и хочется узнать, но… Если ты рассказываешь только потом, что нужно как-то ответить на мою откровенность, лучше не надо. Не стоит насиловать себя ради этого.
