Текст книги "Презумпция виновности (СИ)"
Автор книги: Анна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)
– Конечно, – она не успела даже взяться за подлокотник кресла, как оказалась на ногах. И хорошо, что рядом была опора, иначе, вполне возможно, что рухнула бы снова. Почти сев на край стола, Соня смотрела, как Даниил приводит себя в порядок. – Я не за этим приходила.
– Знаю, – набросив на плечи рубашку, но даже не пытаясь застегнуть пуговицы, он подошел вплотную к Софье. А у той возникло иррациональное желание прикрыться руками. Да уж, нашла время демонстрировать скромность. – И жаль, что не за этим.
Обхватив ладонями её лицо, Астахов бережно поцеловал в губы, скользнув языком по оставшимся от её собственных зубов следам. Это не казалось приглашением на второй "раунд", просто выражение нежности партнерше. И, все-таки, чем-то, вроде повторной постановки тавра.
– Я теперь доверяю тебе ещё меньше, чем во время первой встречи, – отдышавшись после поцелуя, Соня опустила голову, прижавшись щекой к его груди. Потому, что ноги не держали. Ну, и ещё, совсем чуть-чуть, из-за того, что просто захотелось.
– Ты обещала остаться, – прохладный шелк расстегнутого манжета рубашки щекотнул, когда Даниил обнял девушку, помогая встать.
– Но не обещала верить. Нужно уметь правильно ставить задачи, – Софья с затаенным внутренним сожалением отодвинулась и, стараясь не смотреть на стоящего вплотную к ней мужчину, оглянулась по сторонам. – Где мое платье?
– Здесь, подними руки, – подобрав с пола её наряд, Астахов помог одеться. – Идем.
– Куда? – больше всего ей сейчас хотелось просто упасть на кровать и немного полежать. Самое странное, что даже в душ не хотелось, что для Сони вообще немыслимо. Как это, после секса не хотеть смыть с себя испарину и запах партнера?!
– Увидишь, – прихватив лежащие у ножки стола трусики, он сунул их себе в карман.
– Фетишист, – тем не менее, Маркевич послушно двинулась следом. Или, если быть более точной, почти повисла у него на локте, немного шатаясь не то от общей усталости, не то от активных физических нагрузок последнего часа. – Куда ты меня ведешь?
– Спать.
– Я не хочу! – Соня уперлась в дверях. Если факт секса её не особо расстраивал, то ложиться с ним после этого в одну кровать именно ради того, чтобы видеть сны, девушка не хотела. Потому что это слишком расслабляет и привязывает к сопящему на соседней подушке.
– Так это и к лучшему. Только учти, я же могу и отнести, – он наклонился, тихо добавив. – А, в отличие от кабинета, в коридоре камеры есть…
Бросив на него предупреждающий взгляд, Софья послушно засеменила за ним в направлении спальни. Вот так и теряют независимость…
Даниил вскинулся, просыпаясь от особо близкого разряда молнии. Наверное, попала в громоотвод. Или в одно из деревьев. Жалко, если это так – при строительстве постарался сделать все, чтобы их не тронули.
Серое плотное марево за окном, нарушаемое раскатами грома и стуком капель, горстями бросаемых в окно, настраивало на расслабленное умиротворение. Так же, как и сонное дыхание под правым боком.
Золотце вся свернулась в клубок, спрятавшись под одеяло, и тихо сопела ему в плечо. Но вот спала или нет – вопрос. Может и притворяться. Хотя, вряд ли, они уснули уже глубокой ночью, так что сейчас должна ещё дремать.
Он осторожно отодвинул край одеяла, стараясь заглянуть ей в лицо. Распушившиеся после ночного купания волосы закрывали лоб и щеку, поэтому Астахов аккуратно откинул пряди, стараясь этим движением не потревожить девушку. Она спала. Это он мог утверждать точно, потому что Соня улыбалась. Нешироко, едва заметно приподнимая уголки полных губ. Но от этого она выглядела непривычно мягкой, нежной.
Странно, как-то ни разу не задумывался, что никогда не видел её смеющейся. Хотя, нет, в аэропорту, когда сравнила их двоих с бомжами, но там было, скорее, нервное. И моменты, когда она просто улыбается, можно по пальцам пересчитать, а уж смех… Это ненормально, когда красивая молодая женщина все время настолько серьезна. И так сторонится других людей. От Димки с Таней она почти шарахалась. Так же, как и от их дочки. Это заметили все, особенно Нелли Павловна, которая после смерти их матери во многом заменила им с братом тетю. Не будучи родственницей по крови, она помогала им, иногда просто тем, что была рядом, присматривала за Димкой, пока старший сначала служил, а потом поднимал бизнес. Поэтому, когда возник вопрос с домоправительницей, женщина сама попросила взять её сюда. Даниил тогда очень на неё разозлился, не желая брать на работу. Какая работа, когда она была членом их семьи?! Но женщина настояла, утверждая, что не может бросить своих "мальчиков" без присмотра, а терпеть другую хозяйку в дома будет очень сложно. Вот так она и стала кем-то, вроде хранительницы их очага.
Соня зашевелилась, поворачиваясь со сне и что-то едва слышно пробормотав. Дан прислушался, но она говорила слишком тихо и невнятно. Жаль, он с удовольствием бы узнал, о чем думает эта девушка.
Золотце, ещё немного поворочавшись, почти залезла на него верхом, устроившись щекой на груди и закинув колено ему на живот, и затихла.
Фуф, можно перевести дыхание.
Потихоньку обняв её за талию, чтобы не соскользнула, Даниил снова сосредоточился на том, что ему вчера сказала Нелли Павловна. Домработница зашла днем, когда Соня гуляла по пляжу, а сам мужчина пытался понять, к какому месту приспособить раскопанную Димкой информацию. Невольно разговор перешел на их гостью, и женщина сказала кое-что, точно отражающее и его мысли.
– Знаешь, я даже сформулировать не могу… – Нелли Павловна при посторонних называла его только на "вы" и по имени-отчеству, а наедине – просто Даней. И даже могла в мягкой манере, но все равно поругать за действия, которые считала неправильными. Как, например, с Алёной Герман. – Софья неплохая. Вежливая, не наглая, только… Диковатая какая-то. Такое впечатление, что она никогда не жила в семье. Ты заметил, что она сама этого не понимает, но тянется к людям, а потом так же резко закрывается? Как будто боится, что оттолкнут…
Заметил. И даже знал, почему. Также как и ещё некоторые странности – не раз отмечал, как Соня в разговоре с той же Таней напрягается, когда речь заходит о родителях. Неважно чьих, ей явно неприятна сама тема. И она не отвечает на вопросы о семье, хотя её мать жива. Так же, как и две старшие сестры.
Хотя, то, что они ей не родственники, Астахов и так знал. Во-первых, она совершенно не похожа на остальных – и отец, и мать у неё рослые, светловолосые и в теле. Так же, как и сестры. И если рядом поставить Соню… Конечно, можно было бы плохо подумать о её родительнице, если бы не то, что ему пару дней назад скинул Димка. При этом ругаясь последними словами и требуя, забыв о том, что ещё совсем недавно Соня спасла Дану жизнь, припереть девушку к стенке и вытрясти из неё правду.
– Ты понимаешь, что она может быть вообще кем угодно?! – Только металлический корпус флешки помешал Димке, с размаху бросившему её на стол, разбить носитель.
– Мы это и раньше знали, чего ты так нервничаешь? – Дан отвлекся от просмотра договора с новым подрядчиком на строительство торгового центра.
– Да, но не до такой же степени, – брат, сделав ещё один круг по кабинету, рухнул в кресло. – Я увезу семью, а потом вернусь. У нас и так дохрена проблем – одно только то, что ты теперь друг и соратник Германа чего стоит…
– А что, хорошая была комбинация. Зато теперь у нас есть прямой выход на губернатора.
– Можно подумать, что до этого он у тебя был кривой… Из-за этих акций на нас теперь и антимонопольщики чего-то косятся. Это-то что надо?! – бессонная ночь после бурного вечера, когда он развлекал Машу, изображая лошадку, заставила Димку перманентно ненавидеть все лестницы. И утро. И вообще всех вокруг. Ну, кроме отдельных индивидов. Но девица, которую они знали, как Софью Маркевич, в их число точно не входила.
– Вот и узнаешь. Все равно же в город собираешься.
– А ты? Долго тут собираешься сидеть?
– До тех пор, пока у всех не возникнет мысль, что я присмирел и испугался. А потом, когда расслабятся, посмотрим, что с кем сделаем. Что ты тут принес, я гляну потом. Расскажи в общих чертах.
Димка потянулся, захрустев спиной, и прикрыл глаза:
– К документам не подкопаешь, все подлинные. После того, как её семья переехала в Кемерово, первые несколько лет вообще тишина. Кстати, они уезжали в спешке, даже части документов не было – про это никто не говорил, но там начались погромы, убежали, в том, что на себе было. Потом выяснилось, что бОльшая часть бумаг вообще уничтожена, архивы местного ЗАГСа пропали. Естественно, уехали без денег, в такой ситуации главное – самим уцелеть. Но! Уже через пару месяцев после переезда её родители купили "трешку". Не в центре, но и не на окраине.
– На какие шиши? – Дан полностью отвлекся от попыток вникнуть к бумаги.
– Сие неведомо. Соседям сказали, что друзья помогли продать их квартиру.
– В Душанбе, в начале девяностых и получить за это нормальные деньги?
– Вот и мне не смешно. Потом все затихает, живут спокойно, детки в школу ходят. А в девяносто седьмом младшую дочь Соню отдают на учебу в интернат. Старшие дети остались в семье.
– Почему? У неё были проблемы? Или заведение с углубленным изучением каких-то предметов? – странно, но он почувствовал злость на её родителей. Понятно, что время было тяжелое, и все равно можно было как-то выкрутиться, но отсылать тринадцатилетнюю девочку из семьи… Неудивительно, что она так всех сторонится, предпочитая быть одной.
– Нет, обычный. Для трудных детей и из многодетных семей. Мой человечек поспрашивал учителей, там же состав почти не поменялся, работают одни пенсионеры… Короче, Соня Маркевич была чуть ли не лучшей ученицей за все время существования того интерната. Умная, явные способности к математике и гуманитарным предметам. В конфликтах не участвовала, никаких приводов и грехов за ней нет. Даже не курила. Только нелюдимая очень, на контакт ни с кем не шла, все больше в себе. Показывали психиатру – здорова. Просто ни с кем не хотела общаться и дружить.
– А дальше?
– А дальше – все то же самое. Где она была в две тысячи первом и втором – неизвестно. Но не это главное. Я тут нашел список тех, кто уезжал одновременно с их семьей, и оказалось, что одна женщина, хорошо знающая её родителей, живет в Артеме.
– Поговорил?
– Угу, осторожно и ненавязчиво. По её словам – хорошие люди, замечательные родители.
– Просто золотые, если отдали ребенка в интернат.
– Ты подожди, я не договорил, – брат нахмурился, видимо, сам не будучи в восторге от новостей. – И девочки у них прекрасные. Воспитанные, миленькие. Все три – блондиночки.
Тааааак… А Золотце – шатенка…
– Ну, могла и перекрасится, у женщин с этим просто.
– Могла. Ещё эта тетенька рассказала о случившемся в их семье горе. В конце восемьдесят девятого, буквально за несколько дней до Нового Года, младшая девочка по имени Соня умерла от осложнений, вызванных пневмонией. Это точно – та женщина была на её похоронах. Так что у нас либо воскрешение, либо восстание зомби.
Карандаш, который Дан вертел в руках, слушая доклад, замер.
– Должны были забрать свидетельство о рождении.
– Его и не было. Только записи в паспортах родителей и подтверждение членов семьи и самой девочки, что она и есть та самая Соня. Говорю же, уезжали в спешке и без документов. Поэтому думай сам, что делать дальше. Я даже не представляю, кем она может быть.
– Зато теперь понятно, откуда у них взялись деньги на квартиру. Ребенка явно прятали, значит, было от чего. А ты не психуй, она тут точно не причем. И не факт, что вообще помнит настоящих родителей. Посмотри сводку тех лет по пропавшим без вести детям. Год рождения – от восемьдесят четвертого до восемьдесят седьмого. Смотри Сибирский округ и Урал. Хорошо бы ещё и Таджикистан проверить, но это уже сложнее…
– Ты сам представляешь, сколько это информации? На то, чтобы найти хоть какую-то зацепку, уйдет не один месяц. Примет же никаких.
– Ищи девочку, у которой в возрасте до трех лет была серьезная травма левой руки. Скорее всего, перелом.
– Дан, брось ты это дурь, – Димка недовольно вздохнул и встал. – Не до того сейчас, и так глубоко во все влезли.
– Вот и займешься этим на досуге, – Даниил откинулся на спинку кресла, пытаясь расслабиться. – По документам точно нельзя отследить, что она – "мертвая душа"?
– Нет, с этим все нормально. Если скажешь, на кой черт она тебе сдалась, узнаю и сделаю.
– Хочу.
– Ну, так тр@хни, если хочешь, мне-то мозги не насилуй!
– Дим, – глаз он так и не открыл.
– Что?!
– Отвали, сам разберусь.
Высказав предположение, что зря Даниил расстался с Леркой – недостаток секса пагубно сказался на способности думать, и получив братское напутствие сгинуть нахрен с глаз долой, Димка ушел. А через пару часов и вообще уехал с острова.
– Доброе утро.
Он глубоко ушел в мысли, не сразу заметив, что Золотце проснулась.
– Привет. Как спалось? – Дан, теперь уже не боясь разбудить, провел ладонью по спине, обводя контур изящных лопаток.
– Нормально, – Соня приподняла голову. – Дай отодвинусь, жарко…
Говорила она немного неразборчиво и сонно, наверное, ещё не выплыв из полудремы. Да и глаза открывала с трудом, морщась от неяркого света.
Дан не стал удерживать, убрав руку с её плеча и позволил отползти на свободную половину кровати.
– Почему ты такая тихая? – нет, ему очень нравилось смотреть, как она, не поднимая век, комкает подушку, устраиваясь на ней щекой и, на пару секунд высунув из-под одеяла маленькую ступню, тут же втянула её обратно, но стало интересно, когда она продолжит вчерашнее выяснение отношений.
– А с чего мне шуметь? – девушка зевнула и приоткрыла один глаз. – Я не девица невинная, ты меня не насиловал, какие именно претензии нужно выдвигать?
– Никаких, – Дан подвинулся к ней, наклоняясь, чтобы поцеловать. – Вставать собираешься?
– Не-а, – увернувшись от его губ, Соня нырнула под подушку. – Будь человеком, дай поспать…
– А разве я себя когда-нибудь вел, как человек? – раз уж лицо она спрятала, то можно поцеловать и в плечико, мы люди не гордые.
– Вот и приобрети новый опыт, – голос из засады донесся глухо, но недовольно.
– Чтобы, пока меня не будет, ты снова себя накрутила, а потом придумала, как отсюда убежать? – не обращая внимания на вялое сопротивление, Дан все-таки выковырял её из постельных барханов.
Соня, поняв, что в покое её не оставят, села ровнее, прикрыв грудь одеялом. Отнюдь не из-за смущения, просто спорить и выяснять отношения, маяча перед глазами оппонента голым бюстом, как-то не по-деловому.
– Если ты о вчерашнем разговоре, то – нет. Все, что хотела узнать, я узнала и сделала выводы, – если бы ещё не зевнула в конце фразы, вышло бы совсем хорошо и даже немного саркастично.
– И какие именно? – пользуясь тем, что Золотце ещё немного рассеянна со сна, Астахов поймал её ступню, снова про себя удивившись её миниатюрности. Наверное, пора переименовывать в Золушку.
– Правильные. Хватит щекотаться, – пальчики дернулись и поджались, стоило только провести по пятке. – Ты мне дашь поспать или нет?
– А на вопрос про "сбежать" ответить не хочешь?
– Нет. В том смысле, что я не буду убегать, а просто уеду, когда сочту нужным. И ты не будешь меня задерживать.
– Даже так…
– Угу. Мы с тобой об этом договаривались, – теперь она проснулась окончательно. Все-таки правы психологи, утверждающие, что с проблемой нужно переспать. У неё это и вовсе получилось во всех смыслах. Хотя, Астахов не просто проблема, а проблемища…
– А ещё ты пообещала, что останешься, – пока Соня терла глаза и встряхивалась, он дернул её за ноги, заставив упасть спиной на постель, и теперь нависал над беззащитной жертвой.
– Ну, я же сейчас в твоей кровати, – Маркевич пожала плечами, словно не замечая, что прижимается к его обнаженному телу совсем уж тесно. – Я не ушла ночью, не попыталась сбежать, пока ты спал… По-моему, свое слово сдержала.
И, перестав строить из себя каменную деву, положила ладонь ему на затылок, прижимая голову к своей груди и вздрогнув от чуть шершавого прикосновения языка к соску.
– А как можно продлить контракт? – даже сейчас, в сгущающемся тумане сексуального возбуждения, ему нравились эти разговоры с потайным дном и двойным смыслом. Заставляющие хотеть её не только телом, но и разумом.
– Предложения по сотрудничеству только в письменном виде. И в двух экземплярах, – немного ноющие от усталости после вчерашнего мышцы как-то сразу подозрительно притихли, послушно помогая выгибаться под его руками.
– А если факсом? – его рот опустился опасно низко, так что Соня тихо хихикнула от щекотки, когда Дан лизнул её пупок.
– Тогда можно в одном…
Ну, и черт с ним, что снова позволила себя отвлечь. В конце концов, кому хуже от того, что она этот день проведет с ним в постели?..
– Работать на тебя я не буду, – Софья совершенно неприличным образом облизала кончики пальцев, испачканные в вытекшем из пирожка смородиновом варенье.
Не пропадать же лакомству, будучи вытертым о салфетку… Да и демонстрировать этикет особо не перед кем – завтрак, которые по времени был намного ближе к обеду, они с Даниилом вкушали вдвоем. И вообще, создавалось впечатление, что дом вымер – кроме встреченной во время возвращения в родные пенаты Нелли Павловны, Соня никого не видела.
И очень надеялась, что её быстрое, хотя и с демонстрацией чувства собственного достоинства шествие не привлекло внимание охраны. Потому что идти пришлось, тщательно придерживая платье – кое-кто, помогая снять его уже у себя в спальне, оторвал обе бретельки. Ладно, просто на клочья не разорвал, уже хорошо.
– Почему? – Дан отставил чашку с кофе, спокойно глядя на Соню.
– У меня один из жизненных принципов – не спать с начальством.
За окном жахнуло так, что подпрыгнули не только столовые приборы, но и девушка.
– Не бойся, это просто гроза. Я и не буду твоим начальником. У юридической службы своя иерархия, к которой я отношения не имею.
Где-то в глубине доме послышался звук шагов и стук прикрываемой двери. И снова тишина.
– Но все равно ты БигБосс, поэтому, извини, но… К тому же, вмешивается второй мой принцип – никогда снова не работать с теми, кто однажды обманул, – Софья вытерла руки салфеткой и встала из-за стола.
– А у тебя вообще много принципов? – Даниил последовал её примеру, встав перед дверью так, чтобы девушка не смогла его обойти.
– Не очень. Но даже нарушение одного недопустимо, а тут сразу два… – надо же, только совсем недавно лежала с ним в одной постели, уставшая и полностью удовлетворенная, а сейчас снова ощущает постепенно усиливающееся внутренне тепло от его близости.
– Какие у тебя вообще планы? – решив пока не обострять, Дан открыл дверь и, вместо того, чтобы пропустить к лестнице, взяв за руку, потянул в сторону кабинета.
Соня на пару секунд замешкалась, пытаясь сформулировать и не оскорбительно, и доходчиво.
– Разнообразные.
– Значит, посвящать в них не хочешь.
Тяжелая дверь распахнулась, пропуская их в темную комнату. Задернутые шторы почти не пропускали и без того неяркий свет, и пробираться приходилось почти на ощупь. Хотя, Соня прекрасно запомнила, где тут что расположено. А уж стол и кресло, так и вовсе вряд ли когда-нибудь забудет…
– Пусть это будет маленьким женским секретом, – чтобы не искушать себя и его, девушка села на низкий диван у дальней стены. – Зачем мы здесь?
– Во-первых, ты вчера забыла свой лэптоп. А, во-вторых, хочу тебе кое-что предложить.
– Мне уже страшно, – сбросив туфли, Соня подтянула ноги на сиденье. Чем меньше её поза и настроение будут напоминать официальные, тем лучше. Сейчас она совершенно не настроена на какое-то сотрудничество. Если перефразировать известное выражение, то в их случае справедливо "Секс не повод для заключения делового соглашения". Даже при том, что почти все офисные атрибуты играли немалую роль в их "общении".
– Пока рано, – Даниил положил на столешницу её ноутбук. – Я не прошу сохранить в тайне то, что ты узнала, – в ответ на приподнятые в немом вопросе брови он пояснил. – Ты из очень редкой породы женщин – не болтлива и терпеть не можешь сплетни.
– Раз не получается убедить, решил засыпать комплиментами? – наверное, сказывалось место, но приятная сытая расслабленность уступила место привычной настороженности.
Если мужчина говорит приятное женщине, значит, ему от неё что-то нужно. Секс? Никаких проблем, она не видела повода строить из себя оскорбленную невинность, и пока они вместе, естественно, будет с ним спать. Пусть первый раз у них и прошел несколько… жестче, чем она привыкла, но, безусловно, Соне понравилось. Деньги? Мимо, при желании, Даниил может выкупить половину их города, и ещё останется на безбедную жизнь. Значит, услуги профессионального характера… Странно, она ведь уже выразила мнение по этому поводу.
– С тобой это все равно вряд ли пройдет, так что они искренни. Ты же не собираешься менять вид деятельности?
– Пока нет, а там – посмотрим, – разговор ей нравился все меньше. Наверное, от все явственнее проявляющегося ощущения, что ловушка где-то совсем рядом. Хуже всего то, что она пока не понимает, где именно.
– Ответ в твоем стиле, – Даниил подошел ближе и уселся на край стола, с удовольствием рассматривая расслабленно полулежащую на диване девушку. И ведь прекрасно понятно, что это видимая лень показная. Стоит ему сделать или сказать что-то не то, и Золотце мгновенно соберется и сожмется в пружину.
Интересно, как её зовут на самом деле? Почему-то он не мог представить для неё другого подходящего имени, кроме Софьи. Она на самом деле мудрая. Да, совершает ошибки, но умеет их признавать. И, что гораздо важнее, делать выводы, и потом никогда снова на этом не оступаться. Все её дела за последние пару лет он поднял и внимательно изучил. Сильный, умный и осторожный противник. Обалденная любовница. Просто хороший человек, хотя и упорно пытается это скрыть.
– Приходится поддерживать реноме, – под его испытующим взглядом Соня внутренне поежилась, но сохранила прежнюю видимую безмятежность.
– Все равно работать так, как раньше, не получится, и ты это понимаешь.
– Всегда есть варианты, – нехорошие предчувствия все усиливались. Интересно, что он задумал? – Мне приятно твое участие, но я умею постоять за себя.
– Вот в этом я и не сомневаюсь, – жаль, что они не настолько близки, чтобы сесть рядом и закопаться пальцами в распущенные темные волосы. Её позицию по этому вопросу Дан прекрасно понимал – они занимаются сексом, но с проявлениями нежности вне постели лучше не лезть. Золотце сразу внутренне замкнется, не желая настолько близко к себе подпускать. Вообще-то разумная позиция, он сам её всегда придерживался. – Но отказываться от сотрудничества только из упрямства нерационально.
– Нерационально сотрудничать с тем, что может разыграть тебя втемную. Только один раз я взялась за дело, о котором знала не все. И вот к чему все привело, – Соня развела руками, предлагая оценить масштаб катастрофы. – Если ты не против, давай сменим тему. Не люблю, когда на меня давят.
– Хорошо, – естественно, он уговорит, но пока стоит ослабить её внимание и бдительность. – Чем ты хочешь заняться?
– Ну, поскольку ты любезно вернул мне ноутбук, – Соня все-таки встала и подошла, аккуратно подцепив гаджет со стола, – то работой. Тебе предлагаю развлечься точно так же. Дела не ждут.
Намек он сразу понял, не умел бы ловить настолько откровенные междстрочия, давно бы прогорел. Но вот само предложение ему не особо нравилось. Потому что несколькими словами Золотце поставила его на место барышни, ноющей под рукой, что на неё не обращают внимания, ей скучно, и вообще очень хочется в ресторан, на премьеру и в ювелирный. Стоит признать, что его ни разу и никто так не осаживал.
– Прекрасная мысль. Тогда до вечера, – поцеловать на прощание он её не попытался, показывая, что принимает правила игры. Пусть поразвлекается, а уж он сделает так, что потом, когда у неё на руках будет флеш-рояль, окажется, что играют они в шахматы.
Приемлемых вариантов оказалось три. Первый из них не устраивал месторасположением – всего в паре кварталов от бывшей квартиры, нечего плодить дурные воспоминания. Вторая сдаваемая жилплощадь была слишком большой – что ей одной делать на почти сотне квадратных метров – в футбол играть? Значит, только третья.
Дозвонилась Соня далеко не с первого раза, наверное, гроза давала помехи. Да и во время разговора постоянно то пропал звук, то что-то подозрительно трещало.
– Да, я поняла, как только появлюсь в городе, а это произойдет через пару дней, сразу с вами свяжусь, и мы в тот же день посмотрим квартиру, – Соне приходилось немного повышать голос, чтобы её расслышали. – Вы можете пока присмотреть ещё варианты. Пожелания по району вы уже знаете, требования к жилью – чтобы было чисто, просторно, мебель не нужна.
Риелтор тут же принялась уверять, что все поняла, и обязательно подберет для такой замечательной клиентки что-нибудь особенное.
– Особенное – не надо, просто следуйте моим пожеланиям. И не нужно в погоне за экологией предлагать дом у черта на куличках. Никакой свежий воздух не заставит меня ежедневно добираться до центра города несколько часов.
Представитель агентства недвижимости немного сбавила энтузиазм, но все равно осталась профессионально вежливой и милой.
Закончив беседу, Соня отбросила на подушку мобильник, закрыла ноут и вытянулась на кровати. Опыт в поисках съемного жилья у неё был большой, но каждый раз это было очень уж нервозатратно. Хоть свое покупай. Но тогда она будет лишена маневренности.
И вещи ещё нужно сложить. Хотя бы те, которые понадобятся на первое время…
Конечно, Даниил вряд ли придет от этого в восторг, но, по большому счету, его мнение девушку и не интересовало. Главное, чтобы не попытался насильно здесь задержать. Хотя, в это Соня не верила. Для Астахова в данной ситуации это будет равносильно признанию поражения, а вот задрать лапки кверху характер не позволит. Значит, ждут её два незабываемых дня…
За размышлениями о том, что именно он может придумать, Маркевич сама не заметила, как начала зевать. Выспаться ночью не получилось, утро тоже было очень насыщенным, какой уж там здоровый сон… А шелковое покрывало так приятно скользит под ладонью… Можно залезть под одеяло, свернуться калачиком, мысленно послать всех мужиков и просто подремать, слушая стук капель по стеклу и приглушенный вой ветра.
Вот только второй раз копаться в своих вещах она никому не даст. Даже Нелли Павловне, вызывающей невольное уважение поведением и словами, в которых вежливая доброжелательность переплетались с проявлениями чувства собственного достоинства. Так что придется встряхиваться и заниматься неотложными нуждами.
Уже через полчаса, когда оказалось, что необходимых на первое время вещей набралось три чемодана, и это при том, что нет полотенец, постельного белья и целой уймы мелочей, необходимой для комфортного проживания на новой и пока неизведанной территории, Соня уселась рядом со шкафом, задумчиво глядя в его распахнутые недра. И когда это она успела стать шмоточницей?
Тихий стук в дверь Соню не то, чтобы встряхнул, но отвлек, хотя позу мыслителя, разве что, сидящего по-турецки на ковре, она так и не сменила.
– Войдите.
Кто там почтил вниманием скорбную обитель, девушка поняла по голосу:
– Проводишь ревизию?
Даниил сел рядом с Софьей и тоже посмотрел на разоренный шкаф.
– Интендант должен знать содержимое арсенала.
– И как проверка? – что она собирает вещи, Астахов заметил сразу, и это ему, мягко говоря, не понравилось. Но высказываться по такому вопросу он не спешил, не нужно демонстрировать явную заинтересованность.
– Нашла превышение допустимых объемов по средствам передвижения, – кивок в сторону обувных полок, – и световых гранат, – тот же жест на комод с бельем.
– Ясно, – хоть ситуация его не радовала, но сдержаться от смеха все равно не смог. – Хватит сидеть взаперти, это делает меня плохим хозяином, который не ухаживает за гостьей.
– Хочешь предложить не посидеть, а полежать?
– Мысль хорошая, – Дан встал и протянул ладонь Соне. – Но у меня другая идея.
– Как же я не люблю сюрпризы… – тем не менее, она встала и даже не особо сопротивлялась вытаскиванию из комнаты. – Обычно они не несут ничего хорошего.
– Посмотрим.
Маркевич и саму заинтересовало, куда он её ведет. Понятно, что после того, как в кабинете намекнула на его блондинистость в худшем из возможных проявлений, без ответа он это не оставит. Но вот что именно… Интрига, однако.
Судя по тому, что вел он её в подвал, решил либо утопить в бассейне, либо пристрелить в тире. Ну, есть, конечно, ещё варианты с фигурирующим бильярдным столом, но они уже совсем из другой оперы.
– И зачем мы здесь?
Значит, все-таки тир.
– Я же обещал научить стрелять. Теорию ты проходила, сейчас будет практика.
Лампы дневного света, поочередно загорающиеся под потолком, осветили странно пустое и очень длинное помещение. Нечто, вроде спортзала, только более гулкое и какое-то… холодное. Не по температурному режиму, а по общим ощущениям.
Ряд металлических шкафов, явно запертых, причем, судя по виду замков, не из простого нежелания хозяина показывать их содержимое. Рядом с соседней стеной что-то, вроде откидного столика, предназначение которого Соня сразу не уловила. Напротив, метрах в двадцати – мишени. Просто контур человеческого тела с отмеченными кругами.
Стены, обшитые необычного вида панелями из тусклого темного металла. Пол из странного, неизвестного ей материала буро-зеленого цвета – вроде, не резиновый, но ноги по нему совершенно не скользят.
Короче, ей тут совершенно точно не понравилось. Но и уходить пока не хотелось, интересно же, что там задумал Даниил. А в то, что он решил пожертвовать часом своего времени, которое у него очень дорого стоит, не для банального обучения умению пристрелить ближнего своего, Софья была почти уверена. Как и в том, что помещение просматривается – два камеры над дверью, ещё одна в дальнем углу. Так что никаких эротических поползновений, если он не хочет получить рукояткой пистолета по зубам.
– Итак, что ты помнишь с прошлого раза? – открыв один из шкафов, в котором стояли какие-то темные кейсы, Даниил, взяв один, подошел к тому самому столику, навевавшему ассоциации с поездами.
– Что я левша, стоять нужно, расставив ноги на ширину плеч, руку не сгибать, пистолет держать надежно, но не стискивать.
– Умница, – открыв чемоданчик, он начал быстро собирать оружие. Соня даже подошла поближе, чтобы посмотреть за быстрыми отточенными движениями. Пистолет выглядел похожим на предыдущий, но все-таки немного не такой.
