Текст книги "Презумпция виновности (СИ)"

Автор книги: Анна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

– Это другой?

– Да. "Восемнадцатый" тебе не подходит, там переключатель в автоматический режим слева. Попробуешь на "семнадцатом", они почти одинаковые. Он стреляет только одиночными, но больше нам и не нужно.

Закончив собирать, Даниил, держа в одной руке пистолет, а в другой – обойму, повернулся к Соне.

– И? – девушка, заметив непривычно серьезный взгляд, насторожилась.

– Вспомни все, что я тебе рассказывал, – мужчина подошел вплотную и, развернув Софью, всем телом крепко прижался к её спине.

– Уже, – да уж, только обнял, а у неё уже голос немного осип.

– А теперь забудь.

– В смысле?! – вот этого она точно не ожидала. – Что именно?

– Все, – он поднял руки на уровень её лица и зарядил пистолет. – Кроме одной вещи. Если ты взяла в руки боевое оружие, значит, готова его применить. Не для того, чтобы припугнуть или показать, какая ты крутая, – Дан тихо хмыкнул и поцеловал Соню в висок. – Все, кто тебя знают, и так в курсе этого. Ты должна быть морально готова убить. Если этого нет, лучше не берись вообще.

Странно, теперь в его голос не было ни юмора, ни подколок, ни даже чуть рокочущих ноток, от которой, хотелось того или нет, у девушки пальцы на ногах поджимались. Сейчас это была абсолютно спокойная констатация факта. У Сони от неё даже в груди немного похолодело. Вроде, и разумно, но от того, что говорит это человек, держащий прямо перед тобой заряженное оружие, становилось не по себе.

– Встань, как я тебя учил.

Девушка, мысленно выдав себе подзатыльник, встряхнулась и попыталась отодвинуться. Её тут же вернули в исходное положение.

– А ты всех так… тесно опекаешь? – Софья как бы ненароком повела бедрами.

– Только избранных, – согнутая в локте правая рука легла ей на плечи, довольно плотно обнимая за шею. – А теперь возьмись за мое запястье.

Пальцы легли на его кисть, осторожно трогая напряженные мышцы и связки, выделяющиеся под кожей. Но её роста не хватало, чтобы делать это с комфортом, поэтому Соня потянулась всем телом.

– Нет! Стой на месте, – удерживающая её рука чуть напряглась, а Даниил немного согнул левый локоть, чтобы ей было удобнее. – Просто расслабься, оцени расстояние до мишени…

Соня глубоко вздохнула и на пару секунд прикрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться.

– Учить абстрагироваться от всего, что происходит вокруг, – горячие губы прихватили мочку её ушка, перекатывая на языке маленькую жемчужную сережку.

Вот от этого она не просто открыла глаза, а вытаращилась. Но дергаться не стала – отгрызет ещё ухо…

– Я уже оценила и абстрагировалась, – решив не доводить до греха – во всяком случае, на глазах охраны – Соня чуть шевельнулась.

– Хорошо, – перестав облизывать её украшения, Даниил передвинул ладонь с тонкого плеча, удобно устроившись в районе солнечного сплетения. – Дыши со мной в такт.

Вот как раз это она хорошо чувствовала – твердая грудь, прижимающаяся к её лопаткам, двигалась в медленном спокойном ритме. И чего это он, спрашивается, как расслаблен?! Исключительно из женской мстительности Софья почти незаметно прогнулась в пояснице, ещё плотнее прижимаясь попкой к его паху.

– И что ты творишь?

– Ищу комфортное положение тела. А ты о чем подумал? – девушка принципиально не оглядывалась, да и губы так и норовили расползтись в лукавой улыбке. Нечего его баловать.

– Я тебе потом расскажу. Готова?

– Смотря к чему… – это она сказала совсем тихо, но тут же исправилась. – Да.

– Хорошо, возьми поверх моей руки, – дождавшись, когда она обовьет ладошкой тыльную сторону его кисти, поставил пальцы так, чтобы Золотцу было удобно нажимать на курок.

– Не доверяешь? – Соня, мысленно прокрутив, что он говорил о правильном положении фаланг, осторожно положила на спусковой крючок первую.

– Нажимай, сейчас поймешь.

Софья послушно прижала курок, помня о необходимости одновременно нажимать предохранитель. Звук выстрела оказался неожиданно громким и каким-то раскатистым. Несмотря на то, что Дан крепко и надежно удерживал рукоятку, его кисть все-таки дернулась от отдачи. Значит, вот от чего он её защищал… Даже как-то странно. Хоть и приятно.

В ушах ещё немного звенело от прозвучавшего выстрела, а Даниил все также крепко продолжал сжимать рукоятку пистолета, хотя на курке до сих пор лежал её палец.

– А можно я теперь попробую сама? – не то, чтобы ей так хотелось стрелять, но, раз уж сюда пришли, грех не воспользоваться случаем немного потренироваться. Тем более, под присмотром такого инструктора, как Астахов.

– Уверена?

– Да.

– Тогда держи. Только осторожнее, ствол греется от выстрела, не обожгись случайно, – он медленно разжал пальцы, давая ей перехватить оружие. И понимал, что зря привел сюда Золотце. Нет, ей нужно научиться стоять за себя, в жизни случаются совсем уж непредвиденные обстоятельства. Но вид маленькой ладони, которая снова слишком сильно сжалась, выдавая неопытность стрелка намного лучше, чем любые уверения и устные доказательства, вызывал странные ассоциации. Раз уж она его женщина, во всяком случае, сейчас, то такие меры – это уже слишком. Она никогда не останется без защиты, пусть и сама об этом знать не будет. И эта новая глупость с переездом…

– Почему ты хочешь уехать?

Оружие дрогнуло, поэтому пуля ушла куда-то совсем не туда. Только гильза легонько стукнула по носку туфельки Сони, но этот звук погасил звон в ушах после выстрела.

– Тебе разве не говорили, что под руку не спрашивают? – девушка попыталась скрыть гримаску боли. Оказывается, отдача это неприятно. Даже, если она, как говорил Даниил, тут минимальна. Или это касалось только прошлого пистолета?

– Сильно ушиблась? – он с пугающей легкостью забрал у неё оружие, которое Соня сжимала если не изо всех сил, то с довольно существенной их частью.

– Не очень.

Не слушая возражения, Астахов осторожно повертел её кисть. Вроде, все в порядке. Теперь он встал перед Соней, чтобы понять, что она не так делает. Если это продолжится, после десятка выстрелов Золотце может получить вывих запястья.

– Ты слишком напрягаешься, немного расслабь пальцы, – он вернул ей оружие и снова встал рядом. – И ты не ответила на вопрос.

– Потому что слишком длительный отдых недопустимо расслабляет. Я уже и так больше месяца ерундой страдаю – то от тебя убегаю, то в заложницах сижу, то в почетных гостях.

– Если тебя беспокоит финансовая сторона вопроса, то можешь о ней забыть.

– Говоришь, ствол после выстрела греется так, что можно обжечься? – Соня резко повернулась. Настолько резко, что хлестнула Дану по лицу распущенными волосами.

– Урок второй, – он мгновенно отвел обратно её левую руку. – Не наводи на человека заряженное оружие, если не собираешься стрелять.

– А кто сказал, что я не собираюсь? – понимание того, что вольно или нет, он свел её до уровня проститутки, существенно способствовало желанию, если не пристрелить Даниила, то хотя бы ранить. Легко. Ну, или просто выстрелить в его сторону, все равно ведь не попадет, с её-то "целкостью".

– Я не собирался тебя обижать, – Астахов сразу понял, что именно так возмутило Соню. И его это иррационально порадовало. Значит, деньги для неё не настолько важны, чтобы спать ради них с кем бы то ни было. Приятное разнообразие, что и говорить. – И хотел ещё раз предложить тебе работу.

– В дневную или ночную смену? – девушка зло сощурилась и попыталась опустить руку с пистолетом. Никто ей этого сделать не дал.

– Это уже как сама захочешь. Можешь даже не появляться в офисе. Все документы будут приходить по электронке, ты можешь работать и отсюда.

– Спасибо за такую честь, но я снова откажусь.

– Ну и зря, – вынув из кармана джинсов телефон, он пару секунд в нем копался, после чего аппарат приглушенно пискнул. – Продолжишь? – он кивнул в сторону мишеней.

– С удовольствием, – все равно недовольство ещё не прошло, лучше уж сразу сбросить такую "хорошую" эмоцию. Тем более, что и момент располагает.

– Тогда прошу, – пока она прицеливалась, мужчина опустился на пол, вставая на широко разведенные колени. Так, что Сонины ноги оказались между его бедер.

– Ты что делаешь?! – она и думать забыла про пистолет, почувствовав, как поднимается край её футболки, и к обнаженному животу прижалась его немного шершавая щека. – Это тоже из части про "абстрагироваться"?!

– Почти, – вместо того, чтобы отодвинуться от судорожно дернувшейся девушки, Даниил потерся о бархатистую кожу лицом, едва не урча от удовольствия. Все-таки у неё потрясающее тело – миниатюрное, но тренированное и сексуальное.

– Если не перестанешь, я тебе пристрелю за попытку заняться сексом на глазах охраны, – повторять ошибку с наведением оружия она не стала, но попыток отстраниться не прекратила.

– Если тебя останавливает только это, то успокойся – я только что отключил канал, – пока одна ладонь, явно нарушая границы приличий, поглаживала её бедро, второй он вытащил телефон и, включив одно из приложений, продемонстрировал Соне.

Если честно, она мало понимала в системах безопасности, но усомнилась, что он получает кайф от наблюдения за собой в такие моменты, и расслабилась. Да и как тут не расслабиться, если теплые губы вовсе изучают рельеф твоего живота, а проворные пальцы – уже расстегивают джинсы? Ой, нет, ошиблась, задрав майку ещё выше, Даниил сосредоточился на скрытой под белым кружевом груди.

– А ничего, что у меня под рукой заряженное оружие? – держа пистолет так, чтобы случайно не ранить, если вдруг пальцы дрогнут, Софья прикрыла глаза и осторожно прижала правую ладонь к его шее, намекая, что не против продолжения.

– Мне сейчас очень хочется спошлить, – его улыбку она не увидела, а, скорее, почувствовала, вздрогнув от необычайно острого ощущения, когда он прикусил сосок прямо через ткань лифчика.

– И что мешает? – куда бы этот пистолет деть?

– Сначала вынь магазин, потом положи на полку оружие, – пришлось убрать ладони, чтобы она могла отойти к стене. Умница, вспомнила, как вытащить обойму.

– Это третье правило? Если решили заняться сексом в тире, то делайте это с максимальными мерами безопасности? – избавившись от возможного орудия убийства одного очень обаятельного, но наглого субъекта, Соня, не доходя до Даниила пару метров, остановилась. Все-таки приятно, когда достойный мужчина стоит перед тобой на коленях. Но в то, что каким-то образом сможет заставить его в такой позе к себе приблизиться, она и сама не верила.

Потому, немного постояв на месте, подошла вплотную.

– Но ведь разумно, не находишь? – он с интересом следил за каждым её движением. Как Золотце, на секунду замерев, сбросила с себя туфли, аккуратно ступая по темному полу.

– Я всегда считаю безопасный секс разумным, – Соня опустила маленькую ножку ему на грудь, немного прихватывая поджатыми пальчиками белую ткань футболки. И чуть нажала, с вызовом глядя Дану в глаза.

Выждав пару секунд, мужчина подчинился нажиму босой ступни, послушно устраиваясь спиной на чуть пружинящем покрытии, показывая, что принимает условия игры. Золотце же, заставив его распластаться, опускаться следом не стала, обойдя его раз по кругу.

– И что дальше? – Дана реально заводила эта непредсказуемость. Уже очень давно он не испытывал такой гаммы эмоций и ощущений, желания поймать и скрутить. А если дернется – сжать ещё сильнее. Не причиняя боли, просто фиксируя, давая к себе привыкнуть.

Но стоило ему шевельнуться и опереться на локти, чтобы приподняться, как Соня на него шикнула, и все та же крошечная ступня прижала его правое плечо.

И вот в это момент он понял, что есть что-то в фут-фетишизме. Но развить мысль не получилось, потому что Золотце, чутко к чему-то прислушивающаяся, удовлетворенно кивнула и аккуратно опустилась на него, садясь верхом.

– Заведи руки за голову, – прежде, чем прошептать на ухо приказ, Соня быстро лизнула его в губы и тут же переключилась на прихватывании зубками его шеи.

– Что ты задумала? – но кисти все с той же немного удивляющей самого себя покорностью вверх завел. – Это была проверка для меня?

– Не только, – пальчики уже пробрались под его футболку и теперь медленно, с нажимом изучали мышцы пресса. – Я проверяла, отключил ли ты камеры. А то мало ли…

Дан про себя улыбнулся. Умная девочка, если бы все происходило на глазах охраны, они всем скопом уже ломились бы в дверь, пытаясь спасти шефа от злобной доминатрикс. Даже если он совсем не хотел спасаться. Да и её доминирование будет весьма условным, и Золотце не может этого не понимать.

– А теперь хочу немного отомстить за вчерашнее, – Соня помогла ему стянуть белую ткань, с удовольствием поглаживая его чуть шероховатую кожу, покрытую светлыми волосками, легко щекоча дыханием его соски, но не касаясь ртом.

– За что именно? – голос стал намного ниже и глубже, выдавая, что не так Даниил спокоен и расслаблен, как хочет казаться. Хотя, кому, как не ей, сидящей на нем, знать, насколько это впечатление обманчиво.

Соня поерзала, вызвав этим стон и приглушенное ругательство.

– Как не стыдно, при даме… – прикусив губу, чтобы не рассмеяться, девушка таким же быстрым движением стащила свою майку и отбросила в сторону. Следом полетел уже виденный им несколько минут назад бюстгальтер, скрывавший небольшую высокую грудь с маленькими сосками почти вишневого цвета. – Но ты прав, стоит уточнить, – прогибаясь, она нагнулась, едва-едва касаясь грудью его кожи. Даже не сам контакт, а его предощущение. – Смешивать секс и работу я не люблю, ты в курсе. Поэтому хочу расплатиться за то, что ты меня вчера связал и поимел. Руки!

С раздраженным почти рычанием Дан нехотя подчинился, отводя зудящие от нехватки ощущения её тела ладони.

– И тебе понравилось.

– Конечно. Но сейчас вести буду я, – перебросив волосы через плечо, чтобы не падали на глаза, Соня с напором и агрессией прижалась к его губам, тут же прихватывая зубами его язык, нагло вторгшийся в её рот. Для сохранения равновесия девушке пришлось упереться ладонью в пол за его плечом, но и это слабо помогало – хотелось поддаться искушению и дать Дану полную власть. Вот только женская мстительность совершенно не удовлетворилась.

– И долго? – вопрос был самым, что ни на есть актуальным, потому что "долго" как раз не устраивало. Вернее, как раз так и будет, но в другом смысле.

– А ты куда-то торопишься? – выпрямившись, Софья чуть передвинулась и прошлась рукой по его паху, с нажимом направляя пальцы, поглаживая. И с улыбкой глядя, как Даниил, пытаясь сдержаться, чтобы не опрокинуть её на пол, сжимает зубы и прикрывает глаза.

Желая языком проследить тени на его щеках от напряженных до каменного состояния мышц. Куснуть за подбородок, снова пройтись жадной лаской по губам, прижимаясь языком к плотной, немного жесткой от пробивающейся щетины коже.

– Ничуть, – пользуясь Сониной рассеянностью, мужчина все-таки нарушил приказ, устроив ладонь на её пояснице, теснее прижимая к себе.

– Хорошо, – естественно этот маневр она заметила, но волны удовольствия от нажатия его пальцев были настолько мягкими и умиротворяющими, что Софья решила не требовать убрать руки. – У тебя есть с собой презервативы?

– А если нет? – пальцы уже совершенно нагло пробрались под пояс джинсов, сосредоточившись на детальном изучении ямочек на её попе. Они ему понравились ещё вчера, и теперь Дану не терпелось возобновить знакомство.

– Тогда могу предложить только альтернативный вариант.

– Какой именно? – кто-то мог назвать его извечную привычку предохраняться самому, не доверяя такое ответственное дело партнерше, паранойей, но Даниилу так было спокойнее. Хотя, стоит признать, сейчас он почти готов отступить от правила…

– Сразу за это дверью коридор, – Соня на секунду прервалась, чтобы прихватить губами его сосок, с силой втягивая в свой рот. – Если пройдешь метров десять налево – там будет бассейн. С прохладной водой. Разбегаешься и ныряешь с головой. Должно помочь, – девушка выпрямилась, провокационно скользнув своей грудью по его губам. – Хочешь ещё раз ответить вопросом на вопрос?

– Да. На оба вопроса. А теперь задам тебе – ты поняла, что доигралась? – он обхватил ладонью её подбородок, прижимая к губам большой палец. То ли призывая промолчать и не спровоцировать, то ли просто наслаждаясь атласным ощущением Сониного рта.

– Есть такое подозрение, – получилось немного невнятно, но расшифровки и не требовалось, особенно, когда она втянула его палец в рот, туго обхватывая губами, пробегая быстрыми ласкающими движениями языка по подушечке.

И тут же выпустив свою жертву, потому что Соню резким, почти грубым движением перевернули на спину, вжимая в не такое приятное на ощупь, как ей казалось до этого, покрытие. Хотя это её не особо и волновало, стол тоже был не особо удобным.

Зато поцелуи, горячие, терпкие, такие, что сил не было оттолкнуть, даже, когда начинала задыхаться от нехватки воздуха – именно такие, как хотелось. И ладони, жадно скользящие по телу, нетерпеливо дергающие застежку её джинсов, пытаясь стащить остатки одежды, тоже ни с чьими другими не перепутала бы и не заменила.

– Мне больше нравится, когда ты в платье, – кое-как содрав с её ног плотную ткань, Даниил опустился сверху, прижимаясь всем телом.

Пусть контакт с грубоватой джинсой и нельзя было назвать приятным, но Соне нравилось тереться об него, заставляя что-то там тихо и невнятно бормотать своим потрясающим голосом. Наверное, это было в её адрес и не совсем лестное.

– А как же удовольствие от преодоления трудностей? – не переставая отвечать на его быстрые голодные поцелуи, Софья отвлеклась только на то, чтобы расстегнуть его ремень. Дальше её не пустили, скорее всего, заподозрив в желании немного поиздеваться и отомстить.

– Мне и без трудностей удовольствия хватает, – в подтверждение слов он прихватил зубами сосок, заставив Соню выгнуться и тихо гортанно застонать. – Умница…

– Если сейчас перевернешь и ткнешь лицом в пол, я ночью тебя свяжу и злостно надругаюсь.

Не то, чтобы её так уж печалила такая участь, но елозить лицом по этой резине немного негигиенично.

– А чем свяжешь? – поддерживать связный разговор становилось все труднее, но опыт не пропьешь, поэтому у Дана получалось не только спрашивать, но и попутно стаскивать с неё трусики. Конечно, смехотворная площадь прикрываемого тела вполне позволяла шелковую тряпочку просто сдвинуть, но ему хотелось, чтобы она была полностью обнажена.

– Я бы на твоем месте спросила, как надругаюсь… – девушка конвульсивно вздрогнула от легкого прикосновения зубов к чувствительной коже низа живота. – Бельем. И не смей их рвать! – это Соня добавила, когда последний бастион приличия (который вполне можно было отнести к НЕприличию – был у неё грех увлечения сексуальным бельем) скорбно затрещал, готовясь к уничтожению.

– Любимый комплект? – после её запрета желание превратить этот лоскуток в лохмотья стало ещё сильнее.

– Просто не нравится натягивать джинсы на голое тело, – убедившись, что такое ей не грозит, девушка, закусив губу, чтобы не сказать что-нибудь лишнее, крепко обхватила его ногами за пояс и, заведя ступни ему за пояс, начала медленно сталкивать с желанного тела совершенно неуместную сейчас одежду.

Да и пол не такой неудобный, как показался сначала. И пружинит вполне приятно…

– Ну, тогда ладно… – мужские ладони легли на её ягодицы, сжимая и тиская, пока Соня проводила свои партизанские мероприятия. Кстати, очень даже успешные. Хотя, стоит признать, что Дан не только не сопротивлялся, но и всячески помогал.

– Хватит уже болтать! – она чуть отстранилась, чтобы дать ему маневр для надевания презерватива.

– Тогда держись.

Что именно он хотел этим сказать, Софья поняла, когда её рывком подняли с пола, придерживая за бедра, и через пару секунд прижали к стене. Холод металла заставил зашипеть сквозь зубы и плотно вжаться в Дана, казавшегося, по контрасту с поверхностью, не просто теплым, а горячим. Стиснуть руки на плечах, прогибаясь и подставляя под его рот свою грудь.

– Зачем?..

– Хочу.

Больше он ничего не ответил, а она не спрашивала, постанывая от каждого его движения. И судорожно цепляясь за придавливающее тело, словно боялась, что он сейчас отступит. Почти впиваясь пальцами в затылок, ероша короткие светлые пряди. С удивляющей саму Соню алчностью целуя жесткие губы, впуская в свой рот его язык. И млея от понимания того, что Даниил намного сильнее, но не сделает ничего против её воли.

Наверное, даже металл начал потихоньку нагреваться. Во всяком случае, теперь она уже не испытывала того дискомфорта. А может, просто это ушло куда-то на периферию, как и все, кроме крепко держащего её мужчины. Заставляющего стонать и вскрикивать, почти корчась от удовольствия. Хотя Дан и сам не сдерживал стоны, особенно, когда Соня, наклонившись к шее, начала покусывать, провокационно лаская языком и посасывая мочку его уха.

– Не кусайся… – даже не хриплый, а хрипящий голос

– Ты первый начал, – и снова осторожный укус за шею. Недостаточно сильно, чтобы поранить кожу, но выдающий, насколько Соня близка к краю.

Почему Дан вдруг решил снова опуститься на пол, она не поняла, да и было как-то параллельно. Хотя именно эта тяжесть, не дающая вдохнуть полной грудью, добавляла остроты и интенсивности переживаниям. И это даже странно, потому что раньше Софье не нравилось, когда вот так наваливаются. Да ещё и оплетая тело руками, словно обвиваясь вокруг неё. А, какая, впрочем, разница…

Интересно, а тут хорошая звукоизоляция? По идее, должна быть отличной. Потому что не хочется ставить в известность всех обитателей дома, насколько ей было хорошо…

– Очень хорошая, это же тир.

Твою мать, она что, уже вслух думает?!

Это насторожило Соню намного больше всего, даже того, что, как известно, отличный секс сродни наркотику, и у неё есть все шансы получить зависимость.

– Чего ты прыгаешь? Улягся, – Дан, устроившийся спиной на полу, немного передвинул руки, подтягивая Золотце повыше. И коленки между бедер зажал. Не для лишения маневренности, а потому что так захотелось.

– Может, пора вставать? – хотя как раз этого не хотелось. Придерживающие её ладони медленно и осторожно скользили по спине, поглаживая кончиками пальцев гладкую кожу. Замирая на изгибе поясницы и быстро пробегаясь по трогательно выступающим позвонкам. Или слегка щекоча бока, спускаясь по лопаткам.

– Ты куда-то торопишься? – вот его это совершенно не устраивало. Хотелось, чтобы и после того, как последняя дрожь удовольствия потихоньку затихает, и наваливается приятная усталость, Соня не закрывалась.

– Разговор двух старых евреев…

– Все мы немного евреи и немного татары, – Даниил все-таки потихоньку дотащил её до своего лица. – Но не так, чтобы особо старые.

– Тоже верно, – девушка не стала смотреть ему в глаза. Если уж нет выбора, лучше прикрыть веки и прижаться лбом к плечу.

– Что тебя так напрягает?

– Эта публичность, – Соня, несмотря на свое решение, подняла голову и, положив на его грудь перекрещенные кисти, устроилась на них подбородком. – Я ненавижу, когда за мной наблюдают. Чувство чужого взгляда, буравящего спину. А здесь… – она не закончила, только вздохнула и поджала губы.

– Я понял. Но это меры безопасности. Иногда лучше быть на виду, но живым и невредимым, чем…

Только сейчас Соня заметила, что здесь есть эхо. Наверное, раньше было просто не до того. Оно было тем же наблюдателем, только более скрытным. И одна из ламп, если внимательно присмотреться, не ровно горит, а иногда начинает мелко вздрагивать, как от сквозняка.

– И я тебя понимаю, но остаться здесь не могу. И вообще… Это все хорошо. Даже более того, потрясающе. Но…

– Но?

– Я не собираюсь становиться содержанкой. Просто психологически не смогу. У меня есть профессия, своя жизнь, мечты, в конце концов. И просидеть какое-то время в золотой клетке в ожидании, когда у тебя появится возможность и желание уделить мне время, в них не входит.

– Я разве предлагал тебе секс на коммерческой основе? – сторона, в которую уходила беседа, ему совершенно не нравилась. Но им нужно поговорить, иначе кто-то один может наделать глупостей. И было подозрение, что им окажется он сам. Ведь чего проще – запереть её здесь. Правда, тогда его не спасет никакая охрана и собственные навыки. Потому что такого отношения к себе Соня не потерпит и, скорее всего, при первом же удобном случае удавит во сне.

– Нет, и правильно делал, что не предлагал. Нам хорошо вместе, не спорю. Но только в постели. Мы не доверяем друг другу, так о каком долгосрочном партнерстве может идти речь? Тут главное – не безвозмездность или плата. Просто я тебе не верю.

– Может, так и правильно? Помнится, Суханову ты доверяла, – его снова окатило волной злости на того, кто был у Золотца до него. Теперь она стала ещё сильнее и какой-то горячей.

А вот Соню, похоже, от его слов пробрал озноб. Во всяком случае, девушка как-то зябко повела плечами, словно замерзла. И уже более решительно попыталась встать.

– Совершенно верно. Спасибо, что напомнил.

Но встать он ей не позволил. Не то, чтобы удерживал силой, просто чуть напряг руки, прекрасно понимая, что она не сможет выбраться. Золотце, хоть и сильная для своих размеров, но с ним и рядом не стоит. От этого искушение стало только сильнее.

– Ты же понимаешь, что я могу тебя просто не отпустить? – он положил ладонь ей на затылок, пригибая Соню к своему лицу. Видя, как расширяются зрачки, в которых было его крошечные отражения, и немного учащается дыхание. – Оставить здесь. Вряд ли кто-то будет тебя искать.

– Можешь, – девушка изо всех сил старалась не показать, что сейчас ей стало страшно. Было в выражении его лица и глазах что-то такое, отчего появлялось ощущение ледяного сквозняка. Ведь он, действительно, может. Полноправный хозяин на этом острове, которому не возразят. Мало ли тут, по соседству, камер, в которых она ещё не побывала… – Но будет ли тебе интересно с той, которая вообще не реагирует на слова? С "бревном" в постели?

– Я сумею тебя расшевелить, – его пальцы снова начали ласково поглаживать тонкую спину, словно они просто мимо ворковали после секса.

– Возможно. Но ни уважения, ни удовольствия тебе это не принесет. Я стану настолько послушной, что осточертею тебе за три дня.

Даниил прикрыл глаза и опустился затылком на пол. Она права, ему не нужна её бледная копия. Потому что хочет он её – дерзкую и иногда язвительную. Умную, расчетливую, осторожную. Вот при виде такой Сони у него челюсти сводило от желания поцеловать, удержать, добиться ответа. На кой черт ему послушное Золотце?!

– Шторм продлится ещё дня два. Потом я сам отвезу тебя туда, куда скажешь.

– Спасибо, – девушка перестала упираться ладонями в его грудь, пытаясь вырваться из захвата, и легла щекой на плечо. Совсем рядом, дразнясь, показывал язык Полоз. Но почему-то у неё не возникло желания ответить тем же. Да и вообще ощущения были странные. С одной стороны – бешеное облегчение и радость. Потому что Соня не врала, она просто не вынесет такой жизни. А с другой – непонятное раздражение и досада. Вот только на что именно, понять было трудно…