Текст книги "Рабыня демона «Золотой горы» (СИ)"
Автор книги: Анна Порохня
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 53 страниц)
– Что произошло? – грозно спросил Магнус. – Где ваш проклятый хозяин?!
– Он скрылся, – один из воинов вышел вперед. – Блэктер находился в замке до тех пор, пока тролли не сломали ворота, а потом сбежал.
– Хорош же ваш командир! – Расмус ласковыми движениями успокоил волнующуюся лошадь. – Откуда взялись тролли? Как они вообще посмели напасть?
– Мы не знаем откуда они взялись! – воин был действительно изумлен не меньше братьев. – Но напали они на нас из-за женщин, которых привез Блэктер. Это было страшная картина! Они сидели на этих чудовищах и те ласкались к ним, как домашние коты!
– Женщины на троллях??? – демоны переглянулись. – Где же они сейчас?
– Тролли забрали их, – воин подошел ближе и попросил. – Разрешите нам служить в вашем гарнизоне. Мы больше не можем воевать на стороне того, кто предал нас.
– Соберите всех людей и отправляйтесь в гарнизон. Наши воины позаботятся о вас.
Демоны поскакали обратно, не став выслушивать благодарности от обезоруженных солдат, намереваясь выпытать у троллей, где женщины...
Тролли опасливо поглядывали на братьев и молчали, помня как Расмус частенько гонял их.
– Нам нужны женщины, которых унес один из ваших! – терпеливо повторил Магнус.
Етуны молча жевали и не подходили ближе, один из них даже скрутил огромную фигу за спиной.
– Не добьемся мы от них ничего. Нужно ехать в замок и приказать Гендалфу найти их, разузнать откуда их привозили, – Магнус натянул вожжи и лошадь встала на дыбы.
Тролли слегка шарахнулись в сторону и недовольно заворчали:
– Ам! Меша-ать ам-ам!
∗ ∗ ∗
Етун опустил нас на землю неподалеку от замка и грустно помахал нам вслед. Мы с Дашкой постучали в ворота и стражник лениво спросил, не открывая окошка:
– Чего надо?
– Мы работаем здесь, – сказала я. – Нас Гендалф пристроил.
Окошко приоткрылось и мужчина внимательно оглядел нас.
– Проходите...
Мы облегченно вздохнули и пошли внутрь, надеясь, что за все время отсутствия братьев, сюда не пробрался Блэктер.
Гендалф себе места не находил и когда мы объявились в его апартаментах, кинулся к нам с причитаниями и стенаниями.
– На гарнизон напали! Я думал с вами что-то случилось!
– Да все нормально! – Дашка дернула его за бороду. – В замке тихо?
– Уж очень тихо! – зашептал волшебник. – Что-то происходит, сестры злые, лучше им на глаза не попадаться! Ну скажите же мне наконец, кто напал на гарнизон?
– Блэктер, – я тоже зашептала.
– Как??? – Гендалф схватился за сердце. – Что должно было случиться, что бы он пошел на это?!
– У нас есть для тебя новости... – Дашка закатила глаза, намереваясь рассказать ему о наших приключениях, как в комнату ворвались демоны, звеня своими шпорами.
Мы с Дашкой покраснели, засуетились, стараясь не смотреть на них, а Гендалф испуганно пискнул:
– Чем обязан столь величайшему вниманию?
Расмус недовольно посмотрел на нас и высокомерно сказал:
– Наш разговор не должны слышать чужие уши.
– Да пожалуйста! – Дашка задрала подбородок и поперла к дверям, пылая возмущением, а я мельком взглянула на Магнуса и наши глаза встретились.
Этого момента хватило, чтобы мое лицо загорелось с новой силой, а в его взгляде мелькнуло удивление.
Конечно далеко мы не ушли, а притихли за дверью, стараясь не пропустить не одного слова.
– Мы пришли к тебе с одним пожеланием, которое ты должен исполнить незамедлительно.
– И что же это за пожелание? – голос Гендалфа дрожал.
– К нам в гарнизон привозили женщин. Последние несколько дней. Ты должен узнать кто они. Немедленно.
– Я...я постараюсь, – прошептал Гендалф.
– Как это постараешься? – в голосе Расмуса слышалось негодование. – Этим занимался ты! Ты не знаешь, откуда твои люди привозили этих женщин?!
– Все будет сделано, господин!
– Вот так-то лучше!
Я старательно прижимала свое ухо к двери, но как раз тот момент, когда демоны ее открыли – пропустила...
– У-у! – завопила я хватаясь за ухо. – М-м-м!
– Вы еще и подслушиваете?! – зарычал Магнус, хватая меня за второе ухо. – Гендалф! Гендалф, черт тебя дери!
Испуганный волшебник появился в дверях и замер, наблюдая эту картину.
– Мне надоело, что эти служанки кругом суют свои носы! – Магнус потянул меня за ухо и я запищала, чувствуя как оно начинает гореть. – Чтобы к утру их здесь не было! Ты понял?!
Гендалф закивал, пронзая нас осуждающим взглядом, а Дашка выпалила:
– А что это вы нас за уши хватаете?! А ну отпусти!
Демоны с изумлением уставились на нее и подруга, чувствуя неприятности, затопталась на месте.
Расмус вдруг протянул руку и тоже схватил ее за ухо, отчего Дашка зажмурилась и завыла.
– Хрен вам, а не ларец! А я еще его нахваливала! Тоже мне, жеребец!
Она заткнулась, сообразив, что ляпнула и схватив меня за руку, исчезла вместе со мной. Последнее, что я услышала, был рев Магнуса:
– Гендалф, старый пень! Что это такое?!
Волшебник уныло сидел на своем любимом стуле и виновато смотрел на демонов, нависшим над ним.
– Ты притащил в замок непонятно откуда взявшихся баб, правильно Гендалф? Придумал чуть ли не вселенский план по изменению мира Холодных ветров! Возомнил себя вершителем судеб!
– Я...я хотел как лучше! Они хорошие! – вскинулся он, но сразу же потух под взглядами братьев.
– Это они напичкали нас какой-то дрянью, после которой мы полезли на Глоа и Гроа? – Расмус был разъярен.
– Да... – волшебник как будто сделался меньше.
– И наконец ты подсунул нам их в гарнизон, играя в тайну?
Гендалф развел руками.
– Последний вопрос: Что насчет ларца?! – заревел Магнус, не выдержав.
– Я не знаю! – после этих слов Гендалф подскочил. – Я – действительно не знаю! Поверьте мне!
– Где они сейчас могут быть? – Расмус посмотрел в глаза бедному старику и тот задрожал.
– Наверное в замке. Вряд ли они далеко могли переместиться, не настолько много я им сил дал...
– Так это ты им еще и силы дал? – заревели братья, разбрасывая вокруг себя алые шарики тепловой энергии.
– Кто они Гендалф?
– Люди...
– Люди??? Как ты их сюда притянул???
– Заклятьем, через книгу...
– Ну готовься волшебник! – Магнус показал ему кулак. – С женщинами сейчас разберемся и до тебя очередь дойдет!
∗ ∗ ∗
Мы с Дашкой очутились в какой-то странной комнате, заставленной шкафами и подруга удивленно протянула:
– Как мы здесь оказались???
– Наверное я от страху нас перенесла... – прошептала я. – Помнишь, я могу двигать предметы? Ты нас сделала невидимыми, а остальное...
– Хорошо, и где мы сейчас? – Дашка вопросительно посмотрела на меня. – Место незнакомое!
– Я сама в шоке!
Приближающиеся голоса, заставили нас замолчать.
– Я успел скрыться, но теперь точно знаю – эти проклятые демоны изменяли вам всегда! И попомните мое слово, они выкинут вас на помойку! Прошло столько времени, а вы не смогли ни укрепить брак, ни помочь отцу одержать победу! Теперь еще и ларец Силы у них!
– Блэктер! – прошептала Дашка и сразу же мы услышали голос Глоа.
– Кто они?! Я убью этих тварей!
– Не знаю, дочь! Я так и не узнал откуда эти шлюхи!
Дашка осторожно опустилась на стул, стараясь не шуметь и он вдруг с треском развалился под ней, отчего мое сердце на минуту остановилось, а потом ухнуло в пятки.
– Кто-то есть в гардеробной? – голос Гроа для меня прозвучал как траурный марш.
Дверь распахнулась и три озлобленных лица, с горящими ненавистью глазами, уставились на нас.
– А вот и шлюхи рыцарей Кровавой розы... – зло прошептал Блэктер и мы с Дашкой громко сглотнули.
Пока мы сидели в гардеробной, связанные по рукам и ногам, Дашка отчаянно морщилась и кривилась, стараясь исчезнуть, но Глоа подпортила ей настроение.
– Ты думаешь сможешь продемонстрировать свою жалкую силу рядом с нами? Вы – жалкие, грязные шлюхи сдохните этой ночью, свыкайтесь с этой мыслью!
Ее сестрица подошла к нам и нагнувшись, прошипела:
– Где ларец, твари?
– Вы о чем? – я сделала невинные глазки, хотя поджилки тряслись основательно.
– Где шкатулка, которую вы вытащили из сидельной сумки?! – завопил Блэктер и замахнулся, но потом видимо передумав, опустил руку.
– Старая, облезлая такая? – Дашка удивленно дернула плечами. – Мы не смогли ее открыть и выбросили...
– Как выбросили?! – ахнули сестры. – Идиотки! Какие же вы идиотки!
– А может они врут? – с хитрым прищуром протянул их папаша. – А, шлюшки? Врете?
Я чувствовала, что веревки на моих руках были затянуты слабо и аккуратно пыталась вытащить кисть, не привлекая внимания. Наконец мне это удалось и первое, что я сделала – выхватила из своего декольте брелок, висевший на моих ключах лет пять. Лазерную указку.
– Ну все! – заорала я зверским голосом, тыча ею в обалдевшую троицу. – Сейчас я вас испепелю!
Я нажала на кнопочку и красный лучик скользнул по стенам.
Папаша с дочками замерли и испуганно наблюдали за передвижением луча.
– Что это? – Глоа спряталась за Блэктера. – Отец, сделай что-нибудь!
– Сейчас – сейчас! – приговаривала я, освобождаясь от веревок и освобождая Дашку. – Вы у меня попляшите!
– Глоа, у вас есть сила! Воспользуйтесь ею! – Блэктер вытащил из-за спины дочку и толкнул ее на меня. – Давай, убей этих шлюх!
Я махала указкой в разные стороны как мечом и вопила как обезьяна-ревун, когда в гардеробную ворвались Магнус и Расмус.
– Блэктер, насколько я помню, мы тебя не приглашали! – Расмус оттолкнул от меня Глоа и повернулся к жене. – Я думаю тебе нужно покинуть замок.
– И сестру свою не забудь прихватить, – добавил Магнус. – С этого времени ваша семья навсегда изгоняется из мира Холодных ветров!
– Нет! Нет! – Гроа кинулась к Расмусу и прижалась к нему всем телом. – Не бросай меня, любимый!
В это же время, ее рука вытащила из его ножен меч и с диким воплем, Гроа замахнулась им на ничего не подозревающего Расмуса.
– Сдохни! Сдохни!
Дашка не растерялась. С криком «Ура!», она прыгнула на жену демона и сбив ее с ног принялась колотить женщину, трепая ее как «бобик фуфайку».
Я кинулась на помощь подруге, но Магнус вовремя меня остановил, схватив за талию.
– Расмус сам разберется со своими женщинами.
Демон не долго разбирался, он оторвал Дашку от Гроа и несколько раз ее встряхнул, пока она не пришла в себя.
– И эта женщина была такой...
– Какой?! – рявкнула Дашка, все еще разгоряченная дракой и уставилась на Расмуса подбитым глазом, видно змея Гроа все таки успела втулить ей.
– Успокойся, женщина! – Расмус еще раз встряхнул ее. – Не советую тебе драться со мной!
В комнату ворвался Гендалф с охраной и изумленно уставился на всех, моргая круглыми глазами.
– Всю семью Блэк довести до границ мира Холодных ветров и отпустить, – приказал Магнус охране. – С этого дня орден Кровавой розы становится единоправным органом правления без права посягательства на его власть. Никаких войн. Заговорщики сразу будут казнены.
Сестры что-то кричали, рыдали, Блэктер сыпал проклятиями, а мы с Дашкой стояли как неприкаянные, наблюдая за величественными демонами, которые даже не знали, что спали со своими служанками, за их бывшими женами, которые остались ни с чем, возможно даже из-за нас, за Гендалфом, который все это затеял... Подруга наклонилась ко мне и шепнула:
– Не получилось как хотелось, ни соблазнения, ни правления...
– Да ладно, – хмыкнула я. – Сказка закончилась...
Мы тихонько вышли из гардеробной, воспользовавшись суматохой, и пошли по коридору, пока голос Расмуса не встрял в наши спины, мощными стрелами.
– Гендалф! Женщин вымыть после общения с троллями и приготовить к свиданию!
Они прошли мимо нас, нагло ухмыляясь и Магнус шепнул:
– Насчет «рожать» – несколько раз, обязательно... А насчет «править» – и не МЕЧТАЙТЕ!
– Гендалф! – заорали мы в один голос, но волшебник лишь поднял руки и исчез в длинных коридорах замка...
Майский ливень в чёртовом овраге
Майский ливень в чёртовом овраге. Автор Анна Порохня
Чертов овраг разделял город пополам и мало кто из горожан спускался в его манящие, зеленые глубины, в которых скрывалась благоухающая дикими тюльпанами балка. Можно было спросить конечно: Почему?
Но вряд ли какой-либо горожанин мог ответить на этот вопрос. Страшная легенда, блуждающая из уст в уста, словно врослась в людей, не давая им спуститься в эту балку и хотя бы просто отпраздновать первое и девятое мая, в ее пахучей и густой зелени...
* * *
1877г
Этот день для молодой княгини Зотовой казался нескончаемым. Она нудилась, читала книгу и даже помочила ноги в озере, но большого удовольствия это не принесло. Зеленая балка манила, как забытое пирожное. Зинуля (как звал ее папенька), нырнула в арку из виноградных листьев и, оглядываясь, побежала вниз к балке. Чем ближе она подходила к ней, тем изумрудней ей казалась трава и сочнее листья на корявых деревьях.
– Да что же здесь страшного? – прошептала она, оглядываясь по сторонам, пока не наткнулась взглядом на странное, вытянутое строение.
Серые камни обвил плющ и их выщербленные края с укором смотрели на нее – как на нежданную гостью.
«Холодный угол»! – мелькнула в ее голове мысль и по хрупкой девичьей спине поползли мурашки.
Длинными зимними вечерами эта история будоражила ее душу, подслушанная под дверями комнаты для слуг. Их кухарка, Дуся, с воодушевлением рассказывала о том, что произошло в давно заброшенном имении "Холодный угол" и Зинуля возбужденно вздрагивала под дверью от каждого ее слова.
" – В некогда богатом и процветающем имении жили приезжие графья из далекой Англии. Они наезжали туда в основном весною и находились в нем до конца лета, устраивая пышные приемы и балы. Семейство состояло из красивой дамы, статного и холодного графа и их сына, потрясающе привлекательного мужчины с мефистофельской внешностью. Молодые барышни томно вздыхали, поглядывая на него и трепещущей кучкой собирались возле белоснежного рояля, на котором задумчиво играл этот загадочный чужестранец. Его длинные белые пальцы плавно бегали по клавишам и инструмент выдавал настолько прекрасную и щемящую музыку, что на некоторое время все находящиеся в комнате застывали, пораженные дивной красотой этих звуков.
Он был молчалив и властен, словно чувствовал себя хозяином всего окружающего, в том числе и людей. Его темные глаза были всегда спокойными, неподвижными как очи покойника, покрытые прозрачной дымкой. Всегда безупречен в одежде, он имел прямую осанку, и его темные костюмы никогда не морщились на широких плечах. Чужестранца часто видели утренними часами на черном жеребце, которого звали Чёрт. Он застывал на нем, под длинными ветвями ивы возле озера, и смотрел куда-то вдаль своими мертвыми глазами, похожий на каменного всадника..."
После этих слов кухарка делала многозначительную паузу и Зинуля трепетала, прижав ладошки к груди и навострив ушки.
"– ...Никто и никогда не мог понять сколько ему лет. Лицо его не имело признаков возраста – он то казался молодым, то вдруг древним как сам дьявол. Его родители тоже имели совершенно свежий вид и больше походили на сестру и брата, что естественно вызывало пересуды среди их соседей и прислуги.
Однажды, перед самим праздником девяти мучеников Кизических, началась в имении паника. После сильнейшего ливня возле озера нашли мертвую княжну Раевскую. Горемычная повесилась на иве, привязав к толстому суку свой шелковый шарф. Народ говорил, что возле ее хладного трупа, на мокрой земле, было великое множество следов...и не простых, а чертовых! Пошел слух, что закрутила ее нечистая сила, оморочила и заставила совершить сие богопротивное дело... Но тут вот еще что...
После этого начали девки вешаться на этой иве как оглашенные, оставляя записки, что мол в смерти своей никого не винят и помирают от несчастной и безответной любви к чужестранцу. Кто-то из мужиков взял и поджог "Холодный угол", намереваясь то ли напугать его жителей, то ли покончить с ними, обвиняя в связи с самим дьяволом!.."
Зинуля ойкнула тихонечко и ее глаза стали похожи на огромные блюдца. Она стрельнула ими в сторону лестницы, подумывая убежать и больше не слушать эту страшную историю, но Дуся заговорила снова и девушка прикусив кулачок, прижалась к двери.
" – ...Но не загорелось имение. Огонь вспыхнул ярко и погас, а по земле вихрь пронесся со стоном тихим. Мужики, прятавшиеся за кустами жимолости, увидели как на балкон вышел англичанин и, не смотря на сумерки, уставился на них своими покойничьими глазами, словно знал, что они там схоронились. Он вдруг поднял голову и стал смеяться...жутко так, громко... Уже и уши они закрывали и по земле катались, но этот смех все больше в душу проникал, раздирая на части...
"Холодный угол" дрожать начал, осыпаться, камни во все стороны летели, поднимая пыль да комья земли. Все погибли под этими камнями, кто по близости был, а хозяева имения исчезли, будто и не было их никогда... Только после того в домах и поместьях стали змеи заводиться, мыши летучие и всякая чертовщина твориться начала... Говорят, сами бесы из преисподней в имении жили... А на том месте и до сих пор зло живет...мается..."
Зинуля задрала юбки и помчалась по лестнице, будто за ней гнались сами бесы из "Холодного угла"...
И вот теперь она стояла возле заросшего травами и вьющимися растениями дома, вернее возле того, что от него осталось. Темный проход, увитый еще совсем нежными листочками хмеля, наблюдал за Зинулей своей темной пастью и у девушки затрепетало сердечко, заныло, охваченное легким страхом. Вдруг ей почудилось как будто из дома полилась тихая музыка, словно кто-то легко касался клавиш... Зинуля прислушалась. "Лунная соната" Бетховена плыла из темных внутренностей имения, завораживая своей магией. Она вдруг встрепенулась. Кто может играть в заброшенном доме? Господи! Зинуля резко развернулась и побежала прочь, путаясь длинными юбками в густой траве.
* * *
2015г
Я сидела возле окна и тупо пялилась на улицу, разглядывая прохожих, проходящих по тротуару мимо моего дома. Даже яркие краски молодого мая, не смогли разогнать мою скуку. Первый день отпуска, а такая скукотища! Я думала, что переехав в другой город, изменю свою жизнь к лучшему. Ведь и работа манила новыми перспективами. Заведу знакомых, встречу принца и начнется прекрасное будущее... Знакомых я конечно завела, но у них были семьи и проблемы, и долгих занимательных посиделок с новыми подругами у меня не вышло. Вообщем месяц моего нахождения в этом городке не увенчался ни весельем, ни любовными приключениями. Я вздохнула и все таки решила пойти прогуляться, выбрав в этот раз объектом своих исследований изумрудную балку, разделяющую город на две части. Старую – где жила я и новую – где высились многоэтажки. Натянув кроссовки и легкую куртку, вышла из дома и направилась к зеленеющей вдалеке стене деревьев.
Чем дальше я заходила в густые заросли, тем глуше становились звуки города. Что меня удивило, так это отсутствие мусора, который был обязательным спутником таких вот уголков природы. Тишина была оглушающей, даже птички не свистели в этой гостеприимной зелени и мне стало как-то не по себе. Впереди замаячил просвет между деревьями и мне вдруг открылась чудесная поляна с длинным холмом посреди, на котором качали головками дикие тюльпаны. Позади этого холма блестело озеро, а за ним начинался овраг. Я огляделась, рассматривая разбросанные вокруг камни, поросшие мхом и взбежала на холм стараясь не задеть нежные желтые цветы не осторожным движением.
Вид, открывшийся передо мной был восхитителен: города не было видно совсем за стеной высоких деревьев, казалось будто я нахожусь одна посреди леса. Мне так понравилось это чудесное, хранившее свою первобытную красоту, место притаившееся среди каменных громад города, что я не удержавшись закричала, раскинув руки и подпрыгнув вверх:
– А-а-а!!!!
Последнее, что я услышала, перед тем как провалиться под землю – было мое эхо...
* * *
1877г
Зинуля взбежала на крыльцо и еле перевела дух. Она прислонилась к стене и уставилась на деревья, закрывавшие «Холодный угол». Что же происходит там? Неужели зло, живущее в этих полуразрушенных стенах, все еще ищет жертвы? Но как прекрасна музыка, которая послышалась ей...разве зло может издавать такие чудесные звуки?
Она кинулась к себе в комнату и схватив со стола свой дневник, обтянутый розовым бархатом, и чернильницу с торчащим пером отправилась в сад. Усевшись на качелю, украшенную белоснежными лентами, она поправила кружевную подушечку и открыла своего "милого друга" – так Зинуля называла дневник. Ручка ее на минуту застыла в воздухе, а потом опустилась на чистый лист.
"О, мой молчаливый друг! Сегодня я была возле "Холодного угла"... Вопреки запрету батюшки, я все таки решилась посмотреть на него... Что-то живет там. Притаившись в темных комнатах, оно взывало ко мне! Нежнейшей музыкой завлекало в эту бархатную темноту... Неужели это...ОН? Мрачный хозяин "Холодного угла", гладит клавиши старого рояля своими пальцами? О, как страшно мне мой милый друг...и сладко... Я бы очень хотела взглянуть на него, восседающего на своем жеребце... Эти рассказы будоражат мою душу. Все. Решено. Я больше никогда не буду слушать истории Дуси! И никогда больше не приближусь к мрачным стенам "Холодного угла""
Зинуля поднесла перо к губам и задумалась, медленно отталкиваясь ножкой и раскачивая качелю...
На следующий день, немного помаявшись, Зинуля все таки шагнула в виноградную арку, забыв о своих обещаниях "милому другу" и волнуясь, отчего ее белоснежная грудь высоко вздымалась в круглом вырезе платья, пошла к "Холодному углу".
Ничего не изменилось в этих серых стенах и они все также смотрели на нее грубыми сколами и извилистыми трещинами. Между лозами плюща пробежала изумрудная ящерица и исчезла в темноте проема. Не в силах сдерживать себя, Зинуля скользнула за ней, беспрестанно повторяя «Отче наш», и в сумраке заметила три двери, ведущих вглубь дома из этой первой комнаты, которая видимо когда-то была красивейшей гостиной.
Замысловатые барельефы, яркие картины на потолке, заметные даже в полумраке и изображавшие сцены охоты, бронзовые подсвечники с оплывшими и опутанными паутиной свечами, засохшие цветы в белоснежных вазах... Зинуля прикоснулась пальчиками к хрупкому бутону и весь букет мгновенно рассыпался в прах, не оставляя после себя даже пыли...
Музыка зазвучала неожиданно, вливаясь в тишину мягкими вибрирующими нотами. Она доносилась из-за закрытых дверей и манила к себе как магнит, заставляя ножки Зинули двигаться в ту сторону.
Дверь открылась бесшумно, приглашая ее в коридор с узкими окнами, увитыми виноградом и хмелем, которые не пропускали солнечные лучи и Зинуля полетела по нему, испуганной птичкой, поднимая из ковров клубы пыли. На нее с картин смотрели незнакомые люди, провожали ее злыми глазами пока она не достигла округлого проема и не остановилась, тяжело дыша от страха. Шелковые шторы развевались перед ней и девушка увидела белый рояль, стоявший посреди большой круглой комнаты.
За ним никого не было, но музыка продолжала литься, наполняя Зинулю трепетом. Она медленно приблизилась к нему, страшась посмотреть на клавиши и провела пальцем по пыльной поверхности, чувствуя холод лакированной поверхности. Вся комната была в окнах, через которые кое-где пробивались тоненькие лучи, в которых плясали золотистые пылинки.
– Бальная зала... – прошептала Зинуля и ее шопот отбился от стен. – Бальна-а-ая....Бальна-а-ая... Зала-а-а...
Она вздрогнула и резко развернувшись закричала, столкнувшись взглядом с темными мертвыми глазами...
* * *
2015г
Застонав от резкой боли в ноге я села. Боль в щиколотке вполне могла сигнализировать о вывихе. Да и голова ломила в затылке, видимо ей тоже досталось. Я сидела в круге из яркого, солнечного света, лившегося из дыры, в которую я провалилась и которая находилась настолько высоко, что я недоуменно огляделась.
Первое, что бросилось в глаза, это то, что я сидела не на земле, а на довольно хорошо сохранившемся паркете. С трудом поднявшись, похромала из спасительного света, испытывая страх, боль и ужасное любопытство.
Это был дом. Даже не дом, а старинное имение, странным загадочным образом, оказавшееся под землей. Под моими ногами бегали ящерицы, где-то в углах пищали напуганные моим вторжением мыши, пахло пылью и плесенью. Я порылась в карманах и извлекла зажигалку, радуясь этому привету из прошлой курящей жизни.
Толстые, восковые свечи в бронзовых подсвечниках, вспыхнули мгновенно, будто и не простояли здесь сотни лет, освещая комнату и отгоняя мрачные тени по углам.
– Это непостижимо! – воскликнула я, разглядывая это чудо так неожиданно открывшееся мне этим весенним днем.
Взяв один из подсвечников я, забыв о ноге, пошла к дверям, так гостеприимно приглашавших меня продолжить мои исследования. Темный коридор был оглушительно тихим, засыпанный тоннами земли. Лишь его стены еле слышно трещали под этим грузом. Я посмотрела вперед заметив, замершие без сквозняков, обветшалые шторы, но свернула вбок, решив двигаться постепенно.
Это была спальня. Судя по убранству, женская. Помутневшее зеркало, баночки и пузыречки возле него. Небрежно брошенные перчатки, истлевшие от времени, и высокая кровать с темным, бархатным балдахином. Я прошлась по ковру, оставляя следы на пыльном ворсе, которые сразу же пропадали, и заглянула в узкую дверь. Ага! Значит дама была замужем и эта дверь вела в покои ее мужа. В них было все в более сдержанных тонах, а на дверце шкафа висел строгий фрак.
Вдруг мне показалось, что я вижу слабый свет, льющийся из большого французского окна. Я подошла ближе и радостно пискнула, увидев, что в отличии от остальных, оно было не засыпано землей, а плотно заросло жесткими ветвями какого-то вьющегося растения. Распахнув старую раму, я поставила подсвечник на прикроватный столик и принялась рвать эти крепкие лозы, царапая руки в кровь. Через полчаса изнурительной работы, я очистила окно на столько, что солнечный свет, хлынувший в комнату, ослепил меня. Я осторожно выглянула из окна и задохнулась от восхищения. Окно этой спальни смотрело на мир с той стороны оврага, которая огибала озеро. Видимо со временем, омываемый дождями склон, размылся и просел, открывая небольшую часть огромного дома, ну а вьющиеся растения и корни деревьев, отлично спрятали этот кусочек прошлого своими побегами.
Я посмотрела вниз: если хорошенько постараться, можно было спуститься вниз с помощью этих крепких лоз. Решение пришло сразу. Нужно было покинуть дом и вернувшись к холму, замаскировать дыру, проделанную мною. Я была не готова делиться таким сокровищем. Я хотела властвовать здесь сама. Ходить по комнатам, рассматривать вещи и знать, что ни у кого, никогда не будет такой прекрасной тайны. Она – моя.
* * *
1877г
«Мой милый друг, я просто погибаю... Погибаю от любви. Он овладел моею душой и я с благодарностью отдала ее ему. Ведь как мне не благодарить моего повелителя, дарящего мне такое удовольствие, лишь одним взглядом своих дивных глаз. Его музыка звучит внутри меня и под нее он овладевает мною прямо на крышке старого рояля. О, это такое безумие! Страсть сжигает меня изнутри, как пожар, не заботясь о моих чувствах. Мой милый, молчаливый друг, если он покинет меня...я умру... Разве можно пережить такую боль, как расставание с моим повелителем?..»
Зинуля дрожала и слезы капали на исписанные листки, размывая свежие чернила. Но как только ее глаза посмотрели в сторону «Холодного угла» слезы высохли и улыбка счастья и предвкушения заиграла на ее устах.
Она соскользнула с качели и побежала туда, словно ведомая какой-то силой, так безжалостно съедающей ее.
Пыль все также поднималась под ее ногами, а каблучки одиноко и гулко стучали по паркету, когда девушка вбежала в комнату с роялем. На его белой поверхности лежали темно-розовые розы, наполняя все пространство комнаты дурманящим ароматом.
– Сними с себя все.
Голос ее повелителя прозвучал как всегда неожиданно. Словно сзади повеяло горячим воздухом, раскаленными искрами обжигая ее кожу. Она расшнуровала корсет дрожащими пальцами и выскользнула из платья, оставшись в одной сорочке. Он грубо дернул ее, разорвав на две части и оставляя красные следы на нежной коже.
– Ложись на рояль, – приказал он и девушка послушно прижалась животом к его прохладной поверхности.
Она горела и изнывала от страсти, ожидая его твердого напора внутри себя. Зинуля слегка повернула голову, желая видеть своего возлюбленного, но его властный и тяжелый голос заставил ее отказаться от этого желания.
– Я разве разрешал тебе смотреть на меня?
Она почувствовала как он проникает в нее, высекая искры наслаждения, и практически закричала ощущая его горячие бедра на своих ягодицах.
– Ты должна мне кое-что...
– Я все отдам тебе, мой повелитель! – простонала девушка страшась того, что он сейчас покинет ее гостеприимное лоно.
– Мне нужна всего лишь твоя душа.
– Она твоя! Твоя!
Перед ее искаженным страстью лицом появился желтоватый пергамент, исписанный незнакомыми ей буквами, и лезвие острого ножа вдруг слегка полоснуло ее по плечу. Эта резкая боль усилила ее ощущения во сто крат и девушка забилась под ним, чувствуя приближения оргазма. Он подхватил бегущую струйку крови кончиком пера.
– Поставь свои инициалы, радость моя.
Девушка нацарапала на бумаге свое имя и фамилию и тут же растеклась под ним горячей лужицей, хрипло постанывая от удовольствия...
* * *
2015г
Я не спала всю ночь, возбужденная своей находкой. Мне хотелось чтобы быстрей наступило утро, чтоб отправиться в старинное имение, принадлежащее мне одной. Может там есть документы, которые поведают мне о хозяевах этого дома или страшные загадки, которые мне предстоит разгадать! С этими мыслями я уснула лишь под утро, подрагивая во сне и видя в этих мимолетных и нервных видениях, спрятанное землей сокровище.
На следующий день я была очень подозрительной. Мне казалось, что за мной кто-то следит или знает куда я направляюсь. Меня посетила мысль, что могло случиться непоправимое и мою находку обнаружили, что заставило мои ноги практически бежать в сторону зеленого островка.
Jпасения были напрасны. Дыра так и была тщательно замаскирована и даже я с трудом обнаружила ее местонахождение. Вздохнув с облегчением спустилась в овраг и, цепляясь за лозы, забралась в окно спальни. В этот раз я подготовилась и взяла с собой мощный фонарь, бутерброды и воду, намереваясь подольше походить по «моему дому».
В этом месте конечно было тихо, но когда попадаешь в дом, кажется будто эта тишина обволакивает тебя полностью своим плотным одеялом. Я слышала лишь свои шаги и легкий треск стен, направляясь по длинному коридору в комнату за шелковыми шторами.
Посреди большой круглой комнаты стоял рояль. Он, словно одинокий жилец этого дома, замер, удивленный моим присутствием. Я приблизилась к нему и открыла крышку, разглядывая глянцевые клавиши не тронутые временем. Кто-то играл на нем...возможно женщина, забывшая перчатки в свой последний визит в этот дом... Я провела пальцами по ним и вместе с громким, неестественным в этой тишине, звуком меня словно пронзило током. Я отдернула руку, слушая как последние ноты глотает тишина дома и удивленно воззрилась на рояль.
