Текст книги "Смерть у алтаря (СИ)"

Автор книги: Анна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Мы с Беверли вновь переглянулись, и она махнула рукой. Дескать, что уж тут.

Как будто нас кто-то спрашивал. Судя по тому, как смотрели друг на друга жених с невестой, разлучить их могла только смерть.

Спохватившись, я суеверно постучала о деревянным перилам. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить...

Глава 9

– Это черт знает что, – сообщил в пространство шафер, подперев голову рукой, спохватился и вздохнул: – Простите, леди.

– Ерунда, – отмахнулась я, прожевав сандвич. – Я и не такое слыхала.

Джонни – именовать его Джоном Бартоломью Уортингтоном-Форбсом язык не поворачивался – скосил на меня лукавые зеленые глаза.

Типичный вечный мальчишка, рыжий и веснушчатый. И мало кто разглядит за его беззаботной улыбкой внимательный прищур и острый ум.

– А, та самая леди-детектив, верно? Наслышан.

– Польщена, – ответила я коротко, притворившись, будто не заметила его насмешливого тона, и принялась вдумчиво выбирать еще один сандвич.

Подразумевалось, что я немедленно брошусь доказывать свою крутизну? Ну-ну. Реагировать на такие подначки я перестала давным-давно.

Не получив ожидаемого отклика, Джонни почесал бровь и вновь принялся жаловаться:

– Это не мальчишник, а какой-то... свадебный салон!

Он кивнул на жениха с невестой, которые до крайности умильно держались за руки. Вокруг Беверли нарезал круги Грегори Пэйнс, такой же ослепительно красивый, как на экране. Мне же достались целых три кавалера, от которых любая иная мисс пришла бы в неописуемый восторг. Инспектор полиции, знаменитый адвокат и миллионер – как вам такое? Притом, что все они не обделены ни умом, ни красотой. Тут любое девичье сердечко забьется быстрей... кроме моего, давно очерствевшего. Кавалеры, впрочем, локтями возле меня не толкались. Рэддок куда-то вышел, а насупленный Дариан устроился в углу и штудировал книгу (где только раздобыл?!) В сухом остатке имелся лишь Джонни, который явно не питал ко мне романтического интереса.

– Действительно, – поддакнула я иронично. – Ни кабаре, ни веселых девиц, ни крепких напитков... И впрямь скукота.

Он подавился шампанским. Ввиду присутствия "юных дев" (и плевать, что совсем не юных и точно не дев) бедным джентльменам пришлось довольствоваться этой "шипучей водичкой". Приличия, чтоб их.

– Это был конфиденциальный разговор! – возмутился он, совладав с кашлем.

Я ответила безмятежным взглядом. Будем считать, мы усовестились и подслушивать больше не будем. До следующего раза – точно.

– У нас говорят: "Никогда не произноси того, что не хочешь услышать в суде".

И промокнула губы салфеткой.

Наградой мне было мгновение растерянности в зеленых глазах. Впрочем, нашелся он быстро.

– Будете свидетельствовать против меня, леди?

Я поневоле восхитилась: это же надо, придать вполне невинной фразе такой интимный смысл!

– Кхе-кхе.

Осуждающие покашливание Рэддока прервало этот в высшей степени занимательный диалог. И его ладонь на моем плече поставила в нем окончательную точку.

– Разумеется, мистер Уортингтон-Форбс, – сухо ответил он за меня. – Лили не может лгать, давая показания под присягой. Даже ради людей по-настоящему ей близких...

И выразительная пауза. Читай: "... не говоря уж о вас"

Я поспешно спрятала улыбку за бокалом. Более откровенного "мое, не тронь!" сложно и придумать.

– По-моему, нам пора, – заметила я со всей доступной мне дипломатичностью. – Завтра рано вставать.

***

– Остановите здесь, – велела Беверли таксисту, едва авто свернуло в переулок. Даже в изрядном подпитии она помнила, что попадаться на глаза любимым сестрицам чревато. Следовавшая за нами вторая машина (в одну все мы попросту не вместились) тоже затормозила.

– Не стоит, – вздохнула я. Желудок свело от предчувствия грандиозного скандала. – Взгляни.

– Куда? – подняла брови Беверли, осеклась и вполголоса выругалась.

Я криво улыбнулась, уж очень прочувствованно у нее вышло.

Острый глаз – сыщик я или кот начхал? – не подвел. Окна особняка светились.

– Сестры не спят, – вздохнула Элизабет, нервно поправляя волосы.

Прозвучало как "Адские чудовища проснулись и алчут крови!", и я с трудом сдержала неуместную улыбку. Впрочем, не таким и большим преувеличением это было.

– Интересно, почему? – задумчиво произнесла Беверли, разглядывая дом с интересом естествоиспытателя при виде особо омерзительного экземпляра каких-нибудь чешуекрылых.

– Нечистая совесть? – предположила я, пожав плечами. – Что? Говорят, люди с чистой совестью по ночам спят. Разумеется, если иного не требует работа.

Мне не раз доводилось бодрствовать ночь напролет, прилепившись хвостом к какому-нибудь гуляке или добывая сведения в сомнительных барах.

– У Мэйбл, Мэри и Пруденс? – усомнилась Элизабет, тоном давая понять, насколько скучными и одинарными кажутся ей сестры.

Я лишь усмехнулась, не став напоминать поговорку об омуте и чертях.

Глава 10

Я замешкалась на крыльце, глядя на ярко освещенные первого этажа. Изнутри – как жужжание ос – доносились голоса.

И как будто снова превратилась в ту девочку, что до одури боялась рассердить теток. Острые взгляды, поджатые губы, злые слова...

Я дернула плечом, сбрасывая пелену воспоминаний.

Подошедший сзади Рэддок обнял меня за плечи.

– Готов победить дракона во славу прекрасной дамы. Даже трех драконов.

Я нежно ему улыбнулась. Как ни крути, забота была приятна.

– Проблемы? – поинтересовался мистер Пэйнс тем самым тоном "сейчас перестреляю плохих парней, и все станет хорошо", который сделал его знаменитым.

Я мечтательно прижмурилась, вообразив на миг, что причиной суеты в доме мог быть какой-нибудь труп. Впрочем, "какой-нибудь" меня не устроит.

– Мы сбежали в бар тайком от сестер, – объяснила Беверли с некоторым вызовом, очевидно, надеясь отвадить таким образом нежеланного поклонника.

Однако в синих глазах Грегори Пэйнса отразилось лишь восхищение. Видимо, эдакие бунтарки были ему по вкусу.

– Не вижу проблем, – заметил Дариан, поправляя запонку на правой манжете. – Коль скоро вы вернулись в нашем сопровождении, очевидной линией защиты будет утверждать, что уехали вы также вместе с нами. И в этом случае едва ли вас, дамы, можно будет в чем-либо упрекнуть.

Тон его был невыносимо зануден, а в хитросплетении слов не потерялся бы разве что опытный законник. Я моргнула и потерла висок. Бедная моя голова!

– Проще говоря, – хмыкнул Эндрю, одобрительно кивнув Дариану, – это мы вас умыкнули, с нас и спрос.

– Вы превосходно переводите с юридического на английский, Эндрю, – нежно улыбнулась я.

Дариана явственно перекосило. Обиделся? Сам виноват, такой тон и выражения следовало бы поберечь до зала суда.

Элизабет покачала головой, расправила плечи, словно загородившись броней невозмутимости, и решительно шагнула вперед. Звонить не пришлось, защита дома признавала ее хозяйкой.

Тетка Пруденс металась по гостиной, заламывая руки. Тетка Мэри в черной шелковой пижаме разглядывала свой маникюр. Тетка Мэйбл что-то яростно строчила в блокноте.Кузен Энтони прихлебывал из бокала, Агнесс зевала, бледная Рэйчел забилась в кресло.

– Добрый вечер, – негромко произнесла Элизабет, остановившись на пороге. – Что-то случилось?

На нее уставились все разом.

– Я же вам говорил!.. – пробормотал Энтони и залпом допил содержимое своего бокала.

– Действительно, – ледяным тоном поддержала тетка Мэйбл. – Пруденс, ты напрасно развела панику.

"Как всегда..." – читалось в ее голосе.

Оба подбородка тетки Пруденс оскорбленно задрожали.

– Ничего не зря! Что я должна была подумать? В доме какие-то подозрительные личности, а невеста пропала!

– С чего вы так решили? – осведомился Дариан тоном очень дорогого адвоката. Из тех, после речи которых потерпевший сам будет уверен, что у него никогда и не было украденного подсудимым кошелька.

– Подозрительные личности? – заинтересовался Рэддок. – Какие именно? Где замечены? Чем подозрительны?

Я хмыкнула. Склонность тетки Пруденс драматизировать была общеизвестна. Слонами, в которых дорогая тетушка превратила мух, можно было заселить половину Африки.

– Должно быть, тебе это приснилось, – сказала Мэри, украдкой зевая. – И ты решила поднять на ноги всех нас.

Тетка Пруденс прижала ладонь к груди и сказала плаксиво:

– Но Элизабет не было в комнате! Что я должна была подумать?

– Что мы решили прогуляться? – вмешалась Беверли и поправила волосы, звякнув браслетами.

– В ночь перед свадьбой? – всплеснула руками Пруденс. – Одни?

– Как видите, не одни, – вмешался Рэддок примирительно и покосился на часы. Спать этой ночью нам оставалось недолго. – Смею заверить, что приличия были соблюдены.

– Но что скажет жених?! – не сдавалась тетка Пруденс и схватилась за сердце. – Такой скандал... Ах, у меня поднялось давление!

Актриса из нее была, прямо скажем, посредственная.

Даже захотелось спросить, откуда жених должен был проведать о, кхм, похождениях невесты? Не от заботливой ли родни?

– Жених не возражал, – ответила побледневшая Элизабет и потерла висок. – Он тоже был с нами.

Пруденс охнула.

– Но это же плохая примета! Жениху нельзя видеть невесту перед свадьбой!

– Иначе передумает? – пошутила я. – Кхм, простите. Кстати, разве не вы, тётушка, рассказывали мне в детстве, как дедушка тайком пробрался в сад к бабушке?

Пруденс задохнулась от возмущения:

– Это другое!

– Разумеется. Тогда это называлось «романтикой», а сейчас – «дурной приметой».

Губы тетки Пруденс задрожали.

– Я всего лишь хочу, чтобы ты, дорогая Элизабет, не спугнула свое счастье!

Как по мне, скандальная родня может отпугнуть жениха куда надежнее любой черной кошки.

– Между прочим, – заметила Беверли с усмешкой, – это просто суеверия. Антинаучные.

Пруденс, побеждённая, но не сломленная, вышла из комнаты, бормоча что-то о «непочтительных девицах».

Остальные вереницей потянулись за ней.

Часы громко пробили два.

Осталось продержаться один-единственный день, и я наконец смогу уехать из этого сумасшедшего дома! Надеюсь, навсегда...

Глава 11

Утро началось возмутительно рано. Горничная растолкала меня – ладно-ладно, деликатно тронула за плечо – в четверть шестого.

– Кофе... – простонала я, прикрывая глаза от невыносимо яркого света лампы. – И, желательно, с коньяком. В пропорции один к одному, иначе мне не пережить этот безумный день.

– Простите, мисс, – смутилась она, теребя белоснежный передник. – Вас уже ждут. Мисс Элизабет велела...

– Встаю я, встаю! – перебила я, смиряясь, и сцедила зевок.

А ведь вчера идея прогуляться перед сном казалась очень заманчивой! Надо было спрятаться под кровать и притвориться мертвой...

В комнате моей младшей и самой любимой из тетушек царил настоящий бедлам.

Элизабет сидела в кресле и, кажется, спала с открытыми глазами, терпеливо снося все проделываемые над ней измывательства. На лице у неё красовался толстый слой розовато-бурой массы, напоминающей засохшую овсянку. Над ногтями колдовала толстая женщина с сигаретой в зубах, от которой пахло, как от лондонского дымохода.

Вокруг носились горничные с пуховками, лавандовой водой и угрожающего вида щипцами, похожими на средневековые пыточные инструменты.

Метались портнихи, на скорую руку заканчивая платье. Кажется, надевать заранее пошитый наряд – дурная примета? Как по мне, дурная примета – это доделывать работу за пять минут до церемонии.

Беверли в шелковом халате и с чашкой кофе командовала парадом, словно заправский генерал.

– Кофе, – бросила она в пространство.

Чашка оказалась передо мной, словно по волшебству. А с ней – о, блаженство! – два сандвича с огурцом, портсигар и скромный бокал горячительного.

– Зря ты отказалась быть подружкой невесты, – сказала я, помахав рукой в знак приветствия, и упала на подставленный стул. – С твоими-то организаторскими талантами!

Она поморщилась.

– Чтобы в меня тыкали пальцами? Мол, старшая, а до сих пор не замужем? Благодарю покорно.

Я пожала плечами. Можно подумать, теперь люди будут меньше болтать. Леди-детектив, чье фото – в брюках! – изредка мелькает в газетах? Вряд ли это многим лучше, чем леди-преподаватель.

Счастье еще, что мир, где репутация значит куда больше, чем личные заслуги, давно уже не имеет власти над нами обеими.

– Ты отлично все организовала, – похвалила я. – Я бы так не смогла.

Беверли отсалютовала мне чашкой.

– Покомандуй с мое бестолковыми магистрами, и организовать свадьбу для тебя будет парой пустяков.

– Нет уж, благодарю, – меня передернуло. – Лучше уж гангстеры, неверные мужья и карманники.

Пожалуй, преступники – очень даже милые люди... Если сравнивать их с юными чудовищами, которые по недоразумению считаются студентами.

Она рассмеялась, но ответить не успела.

В дверь без стука влетела горничная, затравленно огляделась – и кинулась прямиком к Элизабет.

– Мэм, у нас не хватает начинки для тарталеток! А еще кот влез на ледник и съел все сливки!

Судя по ее тону, это было бедствие, сравнимое с извержением вулкана.

Беверли вздохнула, отдала мне недопитую чашку и взяла горничную под локоток.

– Показывай!

Вернулась она через пять минут с таким свирепым видом, будто перекрутила на фарш саму бестолковую девицу...

Далее не досчитались голубей, по традиции выпускаемых после венчания.

Наседали тетки.

Кто-то из гостей отравился и всю ночь провел в уборной...

– Знаешь, – сказала я Элизабет, когда порядком рассерженная Беверли помчалась решать очередную проблему, – я предпочла бы перестрелку. Даже не подозревала, что хозяйкой дома быть так сложно!

Она слабо улыбнулась.

– Об этом многие не задумываются. К чему хвалить часы, когда они исправно идут?

– Но стоит им остановиться... – закончила я медленно.

Улыбка Элизабет стала чуть шире.

– В этом доме уже ничего не будет по-прежнему, – сказала она.

Могу себе представить. Ведь теперь здесь будут три хозяйки, которые рассорятся друг с другом уже к исходу следующего дня.

Змеиное гнездо? О, хуже. Много хуже.

***

Когда автомобиль, везущий невесту (и меня с Беверли заодно) наконец тронулся с места, я готова была орать: "Свобода!" и палить в воздух.

Лучше бы, конечно, поберечь патроны. Вдруг придется от теток отстреливаться? Хотя в таком случае пули следовало бы припасти серебряные...

Лимузин катил мимо пологих холмов предместий Чарльстона, и сердце вдруг сжалось от мысли, что я вижу их в последний раз.

Внезапно Элизабет судорожно вздохнула – и крепко зажмурилась.

– Что? – встревожилась Беверли.

– Дурно? – спросила я.

В деликатном положении Элизабет лишние волнения противопоказаны, а тут столько забот и тревог!

Она слабо улыбнулась и качнула головой.

– Просто не верится. Что я и впрямь выхожу замуж...

Беверли дернула уголком губ.

– И наконец избавишься от наших сестричек, – закончила она язвительно.

– Не надо, – сказала Элизабет укоризненно. – Они не так уж плохи. Просто такова их природа.

– Ну да, – хмыкнула Беверли, разглаживая складки на коленях невесты. – Так паук говорит мухе. Мол, ты уж извини, что я тебя съем. Природа у меня такая.

Элизабет невольно рассмеялась.

– Поверю вам на слово, уважаемый преподаватель естествознания.

Беверли – глазам не верю! – показала ей язык.

И едва не прикусила его, когда лимузин дернулся – и заглох.

Несколько мгновений мы ждали, что авто вот-вот тронется с места, но ничего не происходило.

Я постучала в перегородку, отделяющую водителя от пассажиров.

– Эй! Что случилось?

Перегородка медленно опустилась, открывая обескураженное лицо седовласого шофера.

– Простите, мисс, – сказал он, запинаясь. – Кажется, что-то с карбюратором.

Я украдкой взглянула на часы. Еще четверть часа, и мы начнем безбожно опаздывать.

Губы Элизабет дрогнули, она испустила тихий вздох.

– Так почините! – рявкнула Беверли, покосившись на бледную невесту.

Он моргнул и признался почти шепотом:

– А я не умею. Я ж не механик, только водить могу.

– Боже, дай мне сил! – пробормотала Беверли, закатив глаза. – Хотя бы инструменты у вас найдутся.

– Ну... Так-то кое-что найдется...

– Давайте! – скомандовала Беверли, вздохнула и принялась стаскивать туфли. – Лили, поможешь?

– Я могу! – вскинулась Элизабет.

Беверли посмотрела на нее, как мать на любимого, но очень непослушного ребенка.

– Ты, дорогая, сегодня можешь только сказать "да!" Остальное сделают другие.

***

И мы это сделали!

– Глазам своим не верю, – пробормотала я, когда Беверли полезла под капот.

Вид у нее был залихватский: без чулок и туфель, юбка заткнута за пояс, рукава закатаны.

Она только плечом дернула, присмотрелась... И треснула железякой по другой железяке.

– Заводи! – скомандовала она водителю.

Тот помедлил, однако подчинился. Лимузин вздрогнул и басовито, солидно загудел мотором.

Водитель вытаращил глаза.

– Сработало?!

– Еще бы, – фыркнула Беверли, отряхивая руки, и забралась в салон. – А теперь погнали!

И мы погнали.

Лимузин мчался по дороге. Беверли, ругаясь сквозь зубы, пыталась одеться.

–Признаю,– сказала я ей, – ты превзошла мои ожидания.

Элизабет молча сжала руку сестры.

–Спасибо, Лили, – усмехнулась Беверли.-Будем надеяться, что больше сюрпризов сегодня не будет.

–О, они обязательно будут, – вздохнула я. – Это же наша семья!

***

Элизабет шла к алтарю рука об руку с Дарианом. Заменить посаженного отца, несмотря на бурчание теток ("Где это видано, чтобы посаженный отец был младше невесты?!") она отказалась наотрез.

Она была прекрасна, словно майское утро. Изрядно перенервничавший жених – мы все-таки немного опоздали – не отрывал от нее взгляда. Шафер тоже застыл с приоткрытым ртом.

Священник мягко улыбался.

Украшенная цветами старая церковь казалась наполненной волшебным светом.

Умиленные вздохи. Перешептывания. Оркестр выводил торжественное "Вот идет невеста..."

Девочка с лепестками вдруг споткнулась. Корзинка полетела под ноги Элизабет, та машинально отступила, зацепилась за подол...

Я успела заметить мелькнувший в ее глазах ужас. Бросилась вперед.

И едва не упала сама, когда позади раздался грохот.

Кто-то закричал. Кто-то вскочил на ноги. Кто-то заголосил: "Боже мой, боже!"

Вцепившись в скамью, я обернулась. И судорожно вздохнула.

Старинного балкона, местной гордости и достопримечательности, больше не было. Обломки его накрыли алтарь.

А из-под них виднелись ноги.

Глава 12

Это было словно во сне. Из тех, коварных, где сладкая греза вдруг оборачивается кошмаром.

Здесь же и сейчас один кошмар, свадебный, превратился в другой.

Может, и правда сон? Страх перед всякого рода торжествами прорвался наружу?

Увы, реальность.

Гости толкались у дверей. Там образовалась давка, которую тщетно пытались остановить два констебля...

Букет невесты валялся на проходе. Капли крови на белых лентах, яркие, как гранатовые бусины...

Элизабет тряслась в объятиях жениха...

И бездыханное тело отца Джонса, над которым суетились медики.

– Ненавижу свадьбы! – сказала я с чувством.

– Учту, – ответил мне Рэддок, обняв за плечи. – Лили, давайте уйдем отсюда.

Я кивнула, соглашаясь, но тетка Мэйбл заступила нам дорогу.

– Ни в коем случае! – заявила она непреклонно. – Все должны видеть, что семья Корбетт с честью выносит испытания.

И подбородок вздернула. Дескать, выше голову.

От ее пафоса у меня заныли зубы.

– Это кара небесная! – провозгласила тетка Пруденс с таким удовольствием, будто сама приложила к ней руку. Выпросила у всевышнего.

– Не преувеличивай, – поморщилась Мэри, расправляя юбку шелкового платья, и потерла носовым платком крошечное пятнышко. Казалось, не было у нее больших забот, чем испорченный наряд.

Кузен и кузины благоразумно помалкивали. Кузен Энтони тайком прикладывался к фляжке, кузина Агнесс рылась в сумочке, а у кузины Рэйчел дрожали губы.

Беверли обвела сестер взглядом.

– Иногда, – сказала она, вынимая портсигар, – мне хочется вас отравить!

– Мы же в храме! – закудахтала Пруденс, тряся подбородками. – Здесь нельзя курить!

– Думаешь? – с иронией уточнила Беверли, обведя рукой творящийся вокруг бардак, и чиркнула спичкой.

Та погасла. И вторая тоже.

– Господь против, – довольно кивнула Пруденс, будто он лично сообщил ей об этом.

Лицемерная ханжа!

Тетки будто задались целью напомнить, отчего я сбежала из Чарльстона. Впрочем, они просто оставались сами собой.

– Прошу вас, – галантный Грегори Пэйнс поднес Беверли зажигалку.

Она поморщилась, коротко кивнула и прикурила.

– Ты что-то говорила про кару небесную, Пруденс? – напомнила она, выпустив клуб дыма. – Может, поделишься, с какой стати небесам карать Элизабет? По-моему, она добрее и терпеливее нас всех, вместе взятых.

– Да неужели?! – Пруденс подбоченилась. – Между прочим, скромница Элизабет всех нас водила за нос. Вот так-то!

– В чем же? – процедила Беверли, сверкнув глазами.

Пруденс огляделась, будто и впрямь опасаясь, что кто-то узнает страшную тайну семьи Корбетт, и сообщила громким шепотом:

– Она затеяла бизнес с этим своим женихом! Думаю, нет у них никакой любви. Один только расчет.

И тебя, старая завистница, это откровенно радует.

– Да неужели? – неприятно улыбнулась Беверли прежде, чем я успела высказать, что думаю. – С чего ты это взяла?

Пруденс выпятила подбородок, сделавшись донельзя похожей на гусыню. Так и хотелось начинить ее рисом с яблоками. Может, тогда наконец прикусит болтливый язык?

– Энтони сам видел их в мэрии, – сказала она, теребя очередную безвкусную брошку. – Конечно, мальчик навел справки...

Проще говоря, умаслил кого надо, и ему позволили заглянуть в регистрационные книги.

– Перестаньте! – потребовала Мэйбл громко. – Все и без того плохо, не усугубляйте.

Надо же, первый дельный совет из ее уст. Этот день следовало занести в анналы... Хотя он и без того там будет. Подобных скандалов Чарльстон не знал с тех самых пор, когда престарелый сенатор Диринг сбежал с певичкой из кабаре.

– А будет еще хуже, – предрекла Мэри мрачно. – Если...

Рэддок выразительно кашлянул и взглядом указал на худого джентльмена у окна. Странно, отчего до сих пор его никто не замечал?

– Газетчик! – взвизгнула Пруденс, сделав собственные выводы, и воинственно потрясла ридикюлем.

– Не думаю, – хмыкнул Рэддок. – Скорее мой коллега. Верно?

Худой дернул уголком рта и шагнул к нам. Любопытно, как много он успел услышать?

– Инспектор Харди, – назвался он хриплым прокуренным голосом. – А вы, сэр?

– Старший инспектор Рэддок, – отрекомендовался Эндрю. – Вас вызвали на всякий случай или?..

Строго говоря, вопрос выходил за неписанные рамки. Вдруг Рэддок ломал коллеге всю игру?

– Или, – согласился тот, поморщившись, однако уточнять не стал. – Кстати, будь я и впрямь репортером, вам бы не понравились заголовки в вечерних газетах.

Даже не сомневаюсь.

"Свара в благородном семействе"? "Трагическое венчание"? "Любовь и смерть"?

– Они нам в любом случае не понравятся, инспектор, – произнесла Мэри сухо. – Учитывая обстоятельства...

– Ужасная трагедия, – скорчила постную мину Мэйбл, и у меня зачесались руки подправить ей прическу.

Отца Джонса она считала простоватым, плохо воспитанным и чересчур простодушным, и потому всегда ратовала за его замену.

– Венчание сорвано! – поддакнула Пруденс с превеликим удовольствием.

От инспектора Харди это не укрылось. Он прищурился.

– А вы, стало быть, этой свадьбы не хотели?

– Ну что вы, – закудахтала Пруденс, нервно поправляя шляпку. – Я совсем не...

– Прошу прощения, – перебила Мэйбл холодно, – но это дела семейные.

"Не суйте нос не в свое дело!" – вот что она хотела сказать.

Инспектор прищурился.

– Боюсь, – сказал он медленно, – что теперь это дело полиции штата округа Мэйфлауэр.

– То есть, – сказала я в наступившей тишине. – Это было убийство?..

***

– Ерунда! – громко заявила Беверли в наступившей тишине. – Кому понадобилось убивать старого священника?

– Это если убить хотели его, – не согласился инспектор Харди и голову к плечу склонил. – У алтаря еще стояли жених со свидетелем и подружка невесты.

Взгляды родни скрестились на мне, и я раздраженно дернула плечом.

– Если вы хотите спросить, угрожал ли мне кто-то и все такое, – скачала я мрачно, – то ничего подобного не припомню.

В сумрачном взгляде инспектора мелькнул огонек. Мы оба знали, что убийце, коль он настроен серьезно, вовсе незачем извещать о своих планах весь мир. Вот если бы меня хотели всего лишь напугать...

Я покосилась на груду каменных обломков и зябко передернула плечами.

– А также минуту спустя подошли бы невеста с посаженным отцом, – добавил Рэддок негромко. Только пальцы на моем плече сжал крепче. – Хотя мистера Дариана Корбетта, полагаю, можно исключить. Едва ли убийца мог настолько точно рассчитать время, чтобы взрыв произошел в те полминуты, когда мистер Корбетт должен быть подвести невесту к алтарю и отойти... Убийца ведь заложил взрывчатку, верно?

Инспектор Харди кивнул.

– Признаться, мы поначалу грешили на обычный несчастный случай, но... – он потер нос. – Там был динамит, это точно... Удивительно, что больше никто не пострадал.

Кхм, да инспектор полон талантов! И подслушивает виртуозно, и взрывчатку чует. А вот такта ему, определенно, недостает.

Мэйбл поинтересовалась:

– Значит, отец Джонс... мертв?

Инспектор вздохнул.

– Пока нет. Но врачи говорят, что бедняга священник не доживет до утра... – он помолчал и осведомился: – Мисс Лилиан Корбетт, подумайте хорошенько. Может, было что-то такое... подозрительное? Даже если вы сочли это несчастным случаем?

Я подняла брови:

– Почему именно я?

– Остальных я тоже спрошу. Вы-то как раз самая маловероятная жертва. Вы тут давно не живете.

Что не мешает мне иметь старых врагов. Впрочем, едва ли эти самые враги пронесли ненависть через годы. Не того калибра вражда, да и что мешало им приехать во Фриско, раз уж настолько жаждали увидеть меня мертвой?

– Не припомню, – покачала головой я и спохватилась: – Постойте! Отец Джонс на днях попал в аварию.

Серые печальные глаза инспектора вспыхнули.

– Так-так-так... – протянул он. – Значит, все-таки священник?..