Текст книги "Смерть у алтаря (СИ)"

Автор книги: Анна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3

Я сидела на подоконнике в спальне и курила в открытую форточку. Разумеется, никому в голову не пришло снабдить меня пепельницей, так что пришлось воспользоваться кофейной чашкой. Хотя прислуга, конечно, заметит пепел и, бьюсь об заклад, доложит теткам.

Не то, чтобы я всерьез опасалась гнева теток – что они теперь могли со мной поделать? – однако слишком устала, чтобы скандалить. На сегодня и без того хватит с лихвой. Диву даюсь, как тетки Мэри и Мэйбл за обедом своим ядом не захлебнулись! Дариана это, кажется, забавляло. Он легко отбивал подачи, заставляя дражайших родственниц вновь и вновь сцепляться между собой. Рэддок наблюдал за происходящим с опасливым интересом естествоиспытателя, который обнаружил новый вид змей. Я же вдруг обнаружила, что семейство Корбетт мне окончательно опостылело. Тетка Мэри со своей любовью к роскоши, мехам и бриллиантам. Тетка Мэйбл с показным милосердием, щедро разбавленным надменностью. Тетка Пруденс, которая так хлопотала над своими птенцами, что они даже не пытались махать крылышками. Заплывшая жирком Агнесс, похожая на откормленную к празднику гусыню. Безразличный ко всему кузен Энтони, который позволял матери опекать себя во всем. Анемичная кузина Рэйчел, боявшаяся даже взгляд поднять...

Приятным исключением были только Элизабет, которая не побоялась дать отпор даже совместному фронту Мэйбл и Мэри, и притом с честью выиграла эту схватку, и Беверли, которая время от времени вставляла саркастические ремарки, как следует трактовать поведение ее сестер с точки зрения психоанализа. И еще Дариан, разумеется, но он всегда был, как говорится, вне категорий.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

– Войдите, – разрешила я, совладав с порывом загасить сигарету, и поправила распахнувшийся пеньюар.

К слову, как только оказалось, что нежданные гости останутся, неведомым образом для всех нашлись вполне пристойные комнаты. Очевидно, тетки всерьез восприняли угрозу растрезвонить о хваленом гостеприимстве Корбеттов.

Элизабет, все еще полностью одетая, будто даже не собиралась спать, остановилась на пороге. Только волосы выбились из низкого пучка и теперь несколько волнистых светлых прядей окружало разрумянившееся лицо.

Она разглядывала меня так, словно видела впервые. В некотором смысле так оно и было. Не смущаясь, я ответила ей тем же. М-да, не ожидала от кроткой Элизабет такого демарша.

– Ты изменилась, – констатировала она, притворив за собой дверь.

Я пожала плечами и погасила сигарету.

– Ты тоже. Кстати, хорошо выглядишь.

Элизабет и впрямь расцвела. Фигура, в юности почти столь же угловатая, как моя, округлилась в нужных местах. Немного туши для ресниц и капелька розовой помады добавили лицу красок, хотя оно и без того будто светилось.

Она тепло улыбнулась и, шагнув вперед, порывисто меня обняла.

– Я волновалась, – призналась она и пожурила: – Ты так редко писала!

– Теперь буду чаще, – пообещала я, обнимая ее в ответ.

Поначалу я просто не хотела, чтобы тетки ее донимали, заметив имя на конверте. В доме было принято всю корреспонденцию оставлять на подносе в холле, так что любой мог увидеть письма остальных.

Элизабет отстранилась и нацелила указательный палец мне в грудь.

– Теперь ты будешь часто приезжать к нам в гости. И посмей только увильнуть!

Я рассмеялась и подняла руки.

– Сдаюсь! Как прикажете, мэм.

– То-то же, – с притворной суровостью кивнула она и, не чинясь, придвинула себе кресло. – Кури, если хочешь.

Я только качнула головой. Еще не хватало! И поинтересовалась:

– Ты заглянула просто так, поболтать?

– О, – лицо Элизабет омрачилось, и она привстала. – Ты, должно быть, умираешь от усталости...

– Сиди, – попросила я поспешно. – Прости, я стала слишком прямолинейна. Я всего лишь хотела узнать, что от меня требуется... на церемонии и не только.

Элизабет отмахнулась.

– О, с "не только" блестяще справилась Беверли. Быть подружкой невесты она отказалась наотрез, но была не прочь взвалить на себя всю организацию.

Признаюсь, я вздохнула с немалым облегчением.

– Прекрасно! Потому что сама я в этом не сильна.

– Впервые в этой роли? – уточнила она понимающе.

Я лишь кивнула. Из Чарльстона я уехала раньше, чем мои подруги начали выходить замуж, а во Фриско попросту не сошлась с кем-то настолько близко.

Элизабет мимолетно погладила кольцо с бриллиантом, должно быть, подарок жениха, вздохнула и поднялась.

– Боюсь, сегодня у меня нет времени поболтать по душам. Я заглянула предупредить, что завтра в полдень нас ждут на репетиции венчания, а в пять часов девичник. Так что отдохни хорошенько.

– Непременно, – пообещала я, задумчиво ее разглядывая.

Элизабет словно никак не решалась. На что, хотела бы я знать?

Она кивнула и направилась к двери, чтобы обернуться на пороге.

– Лили, посаженным отцом будет Дариан. Надеюсь, это не станет для тебя слишком... тягостным?

На мгновение я опешила, однако быстро взяла себя в руки и заверила с чувством:

– Нисколько.

– Правда?

Я криво улыбнулась.

– Лиззи, прошло больше восьми лет. Неужели ты правда думаешь, что я по-прежнему от него без ума?

– Ты всегда была упряма.

Не без того. Однако рано или поздно биться в закрытую дверь должно было прискучить даже мне.

– Я приехала сюда с Эндрю, – напомнила я спокойно и взгляда не отвела. – И отнюдь не ради того, чтобы позлить Дариана... Точнее, не только ради этого.

Она слабо улыбнулась.

– Спасибо за откровенность. И знаешь... Я рада. Доброй ночи, Лили.

– Доброй ночи, Лиззи, – сказала я ей в спину. Дождалась, пока хлопнет дверь, и вытряхнула на ладонь новую сигарету.

***

Утро началось возмутительно рано.

– Мисс! – позвал смутно знакомый женский голос, и в дверь снова заскреблись. – Скоро завтрак, мисс.

Я мысленно застонала, бессмысленным взглядом созерцая балдахин над кроватью. Боже, за что?

– Мисс! – вновь подала голос бесстрашная горничная, очевидно, не представляющая, как опасно будить меня по утрам. Я ведь, в конце концов, отстреливаться могу!

Впрочем, палить из револьвера следовало бы в тетку Мэйбл, ведь порядки в доме устанавливала она. Это тетка Мэйбл полагала, что настоящая леди должна просыпаться на рассвете, завтракать овсянкой на воде и проводить утренние часы с пользой. Правда, с пользой у меня часто возникали неувязки: к вышивке алтарных покровов и прочими подобающими юной мисс занятиями я была не способна категорически. Так что приходилось читать вслух, в то время как остальные занимались рукоделием. Вспомнить страшно!

Потакать теткам не хотелось, но расстраивать Элизабет не хотелось еще больше.

– Я встала! – мрачно сообщила я, повысив голос.

Потерпеть всего несколько дней. А после я укачу обратно во Фриско и, клянусь, ноги моей больше не будет в этом доме!..

Тонкая струйка холодной воды, бегущая из крана, настроения моего не улучшила. Видимо, на горячую ванну в этом доме можно не рассчитывать. Кое-как ополоснувшись, я натянула джемпер с твидовой юбкой и побрела в столовую. На прогудевший гонг, зовущий к завтраку, я лишь досадливо дернула плечом. Не хватало только мчаться по первому зову, сломя голову.

Я неспешно шла по дому, разглядывая остатки былого великолепия и подмечая явные следы упадка. Очевидно, прислуга сбилась с ног, начищая люстры и вытряхивая занавески, однако помогло это мало. Из витражных окон в холле, предмета гордости деда, уцелели только два, а в третий проем вставили простое стекло. Паркет в коридорах рассохся и настоятельно требовал ремонта. Кое-где на люстрах недоставало хрустальных подвесов. Старинные ковры заменены репликами, притом не слишком качественными... И это с учетом того, что тетки явно старались не ударить в грязь лицом! Неужели дела настолько плохи?

И так я засмотрелась по сторонам, что в дверях столовой едва не налетела на тетку Пруденс, чинно шествующую бок о бок с сыном.

– Осторожнее! – визгливо возмутилась тетка, хотя столкновения удалось избежать.

– Извините, – ответила я спокойно и кивнула сонным кузену Энтони и кузине Агнесс. – Доброе утро.

Кузен кивнул в ответ и вежливо придержал дверь. Кузина пробормотала что-то, не отрываясь от иллюстрированного журнала, который читала на ходу. Я с любопытством покосилась на обложку. Надо же, "Созвездие"!

– Не знала, что ты интересуешься кино, – заметила я, как могла, дружелюбно.

Она чуть порозовела и прижала журнал к груди, словно я намеревалась его отобрать.

– Сплетнями, – поправил кузен Энтони брюзгливо.

– Неправда! – вспыхнула она. – Ты... ты просто!..

– Ну, договаривай... – протянул он, криво улыбаясь.

– Дети, дети, – заволновалась тетка Пруденс, хватая их за руки. – Нельзя же так! Что подумают гости?

Гости – Дариан с Рэддоком – и впрямь наблюдали с любопытством. Хотя едва ли моим родственникам удалось бы чем-то поразить адвоката по уголовным делам и инспектора полиции.

Брат с сестрой обменялись неприязненными взглядами, хмуро поздоровались с остальными и заняли места за столом. Дариан тотчас отгородился газетой, Энтони последовал его примеру.

Кстати, сегодня Мэйбл и Мэри не удостоили нас своим присутствием, и Беверли тоже не показывалась. Хотя тетка Мэри вообще редко снисходила к семье по утрам, что неудивительно с ее-то светским образом жизни и манерой просыпаться ближе к полудню. А куда, хотела бы я знать, подевалась праведница Мэйбл? Она-то к эдакому сибаритству не склонна!

Агнесс, не обращая внимания на недовольство матери, уткнулась в журнал.

Завидное присутствие духа сохраняла только Элизабет. Она с улыбкой предложила нам тосты, джем и яичницу с беконом.

– Надеюсь, тебя порадует, что среди гостей будет знаменитый актер, – обратилась она к племяннице. – Чарльз его пригласил.

– Кто?! – оживилась Агнесс и ресницами затрепетала.

– Грегори Пэйнс, – ответила Элизабет и потянулась за кофейником.

За завтраком, кстати говоря, семья и вовсе обходилась без слуг. Еще одно подтверждение, что дела плохи.

Агнесс скривилась как ребенок, который вместо сладостей получил на Рождество носки.

– Да какая он знаменитость! Он уже почти вышел в тираж. И в "Мой отважный ковбой" его даже на второстепенную роль не взяли, и на ежегодный кинофестиваль не пригласили, и...

– Таким гостям в нашем доме не место! – припечатала тетка Пруденс, расправляя салфетку на коленях. – Киноактер, подумать только! Лучше бы пригласили тетю Эбигейл и дядю Джосайю. С твоей стороны, Элизабет, не очень-то красиво не позвать родню.

На мгновение мне показалось, что тени Мэйбл с Мэри встали за ее спиной.

Элизабет ответила со своей обычной мягкой и чуть рассеянной улыбкой:

– Пруденс, дорогая, вы с Мэйбл и Мэри сами согласились на узкий круг гостей.

Тетка Пруденс надула губы, совсем как недавно Агнесс. Хотя в ее-то почтенном возрасте это выглядело смешно, а не мило.

– Ну конечно! Ты же не оставила нам выбора.

– Разве? – улыбка Элизабет не потускнела. – Вы могли сами пригласить гостей... – Пауза, и тем же мягким тоном она добила: – И оплатить торжество.

Мне хотелось зааплодировать, но я ограничилась тем, что украдкой показала Элизабет большой палец.

Тетка Пруденс часто заморгала и прижала ладони к щекам.

– Элизабет, зачем ты так? Я не хотела ничего плохого, но что скажут люди?

О, этот вечный рефрен: "Что скажут люди!" Сколько же судеб было нещадно растоптано в угоду ему?

– Мне, – Элизабет вздохнула и поправилась: – Нам с Чарльзом важнее видеть на свадьбе друзей, чем пустить пыль в глаза знакомым.

И не дрогнувшей рукой принялась наливать кофе.

Тетка Пруденс откашлялась. Кажется, отповедь младшей сестры застряла у нее в горле. Поправила старомодную камею на воротничке и поинтересовалась:

– А где остальные? Мэри, конечно, еще в постели...

– У мамы мигрень, – тихим голосом ответила кузина Рэйчел, по-прежнему не поднимая глаз от тарелки. Она вообще умеет смотреть на кого-то прямо?

– Опять?! – всплеснула руками тетка Пруденс. – Я ведь советовала ей принимать микстуру доктора Уэйда. Чудесное, просто чудесное средство!

– Мама, – простонала Агнесс, накладывая себе на тарелку побольше всего, – ну сколько можно? Ты нам все уши прожужжала со своим доктором Уэйдом!

Тетка Пруденс поджала губы, но не сдалась.

– А где Беверли?

– Она хотела немного поваляться, – ответила Элизабет, намазывая кусочек подсушенного хлеба мармеладом. – Попросила, чтобы завтрак ей подали в постель.

– В постель?! – вознегодовала Пруденс. – Если хотите знать, это просто распущенность! Может, в этих их университетах...

– Мама, перестань! – попыталась угомонить ее Агнесс. Получилось не очень внятно, поскольку прожевать она не успела.

Тетка Пруденс не слушала. Она вещала, раскрасневшись:

– Может, Беверли привыкла как сыр в масле кататься, но у нас такое не поощряется. Нет-нет, не поощряется. Это распущенность! Это недопустимо для леди. И вообще, слуг и так не хватает, а тут еще...

Дариан приспустил газету, взглянул на тетку и попросил:

– Не будете ли вы столь любезны продолжить воспитательные беседы с вашими детьми наедине? Боюсь, не всем интересна педагогика.

– А? – моргнула тетка Пруденс. – Что?..

Дариан чуть заметно поморщился и перевел:

– Помолчите.

Она вновь моргнула, побагровела и захлопнула рот.

Надо же, подействовало!

***

Автомобиль остановился возле Старой Северной Церкви, которой было уже без малого триста лет. За эти годы она порядком обветшала, однако смотрелась по-прежнему величественно: серая каменная кладка, позеленевшие от времени медные купола, шпиль колокольни и круглые окна-фонари.

– Последние двести лет все Корбетты венчаются здесь, – сообщил Дариан таким тоном, словно это было лично его заслугой.

Положим, не все. Моя мать вышла замуж не под этими сводами. И, как по мне, это к лучшему. Мрачная старая церковь больше годилась не для свадеб, а для похорон. Идеальное место, чтобы задуматься о тщете всего сущего.

– Любопытно, – нейтральным тоном произнес Эндрю и бросил на меня короткий понимающий взгляд.

Я невесело усмехнулась. Когда-то я, двадцатилетняя влюбленная дурочка, и впрямь грезила, как буду стоять здесь у алтаря рука об руку с Дарианом. И вот мы наконец здесь, только в совсем ином качестве. Насмешка судьбы.

– Кстати, – спохватилась я, подавив в зародыше неуместные теперь горечь и ностальгию, – отец Джонс по-прежнему тут?

– Не осведомлен, – сухо ответствовал кузен, так старательно разглядывая фронтоны, словно вознамерился не сходя с места получить степень по архитектуре.

Неужели тоже помнит?..

От неловкости нас спасло появление Элизабет. Мужчина, который помог ей выйти из авто, по-видимому, и был ее избранником. Трудно предположить, что у водителя могла быть столь безупречная осанка... и столь дорогое пальто, разумеется!

– Лили, позволь представить тебе моего жениха, Чарльза Брентона, – заговорила Элизабет и адресовала ему такую нежную улыбку, что у меня защемило сердце. – Дорогой, это моя любимая племянница, мисс Лилиан Корбетт.

Я была бы польщена, не знай я, как скуден выбор. Много ли чести быть лучшей в сравнении с Рэйчел и Агнесс?

По тонким губам Чарльза скользнула тень ответной улыбки.

На мгновение я встретилась с ним глазами – и помимо воли передернула плечами, будто пытаясь стряхнуть с них тяжесть этого взгляда.

– Мисс Корбетт, чрезвычайно раз знакомству, – голос у Чарльза Брентона оказался под стать взгляду, такой же ледяной и давящий.

Как только Элизабет угораздило?

Или это вовсе не любовь, а трезвый расчет? Что же, если так, осудить ее я не могла.

Страшно представить, как жила Элизабет все эти годы. День за днем следить за меню, пересчитывать простыни, закупать продукты и заниматься бог знает чем еще, столь же нудным и безрадостным... А Чарльз Брентон богат и хорош собой, неудивительно, что Элизабет не устояла. Только каков его интерес в этом браке?

– Разве мы не должны были уже начать? – осведомился Дариан, когда с условностями было покончено. Он разглядывал свои наручные часы с таким озабоченным видом, будто опаздывал на какое-нибудь важное судебное заседание.

Я лишь глаза закатила. Пижон!

– Должны, – согласился шустрый человечек, мистер Бингли, которого нам отрекомендовали лучшим в Чарльстоне организатором свадеб. Он имел раздражающую манеру потирать руки и подскакивать на месте. – Семнадцать минут назад!

Церковь оказалась заперта на внушительный замок, так что нам пришлось томиться у входа.

– Уверена, отец Джонс будет с минуты на минуту, – голос Элизабет был по обыкновению тих и спокоен, но пальцы, стиснувшие сумочку, побелели. Впрочем, невестам положено волноваться.

Я выдохнула. Все-таки отец Джонс! В этом случае присущее Чарльстону неприятие перемен оказалось мне на руку.

– Надеюсь! – лязгнул голосом Чарльз и нахмурился так, будто собирался учинить над священником суд и расправу.

– Может, он забыл?.. – пробормотал мистер Бингли и нервно потер ладони.

Конечно, старому священнику под восемьдесят, а в таком возрасте простительны некоторые промахи. Только вот отец Джонс на любую встречу приходил заранее, из-за чего часто вынужден был подолгу ждать. Однако время ожидания он использовал с толком – готовился к проповеди или перечитывал старенькую Библию.

"Дорогая, – со слабой улыбкой отвечал он на упреки жены, – я ведь духовник! Я должен быть рядом со своими прихожанами, как только им потребуюсь."

Миссис Джонс лишь вздыхала и отправлялась на кухню, чтобы сделать мужу сандвичи, поскольку с таким подходом он редко бывал дома.

– С ним что-то случилось, – заметила я хмуро.

Дариан кивнул, соглашаясь, а Рэддок прищурился.

– Со священником? – Чарльз покосился на меня безо всякой приязни. Впрочем, не следовало принимать это близко к сердцу. Чарльзу, похоже, не нравилась вся родня Элизабет, скопом. Хотя в этом, положа руку на сердце, его трудно винить.

Я пожала плечами.

– Священники тоже люди.

Чарльз сардонически улыбнулся и заломил бровь.

– Ничто человеческое им не чуждо?

К словам было не придраться – мало ли вполне невинных слабостей? – зато тон... В нем прямо-таки читался неприличный подтекст. Как будто отец Джонс мог на досуге баловаться выпивкой, посещать бордель или под покровом ночи перекидываться в картишки. А потом, конечно, спать до полудня.

Краем глаза я уловила завистливый взгляд Дариана и хмыкнула про себя. Драгоценному кузену до таких вершин лаконичности далеко.

В ледяных глазах Чарльза читалось снисходительное превосходство.

Разумеется, спустить нападки на одного из немногих по-настоящему дорогих мне людей я не могла! Но не успела я подобрать слова (что было затруднительно сделать, не опускаясь до прямых оскорблений), как Элизабет усмирила своего льва легким прикосновением к плечу и мягким:

– Дорогой, подождем еще немного.

Куда там христианским мученикам! Этот хищник безо всякого божественного вмешательства тут же захлопнул пасть и обратился невинным агнцем.

– Конечно, дорогая.

И поцеловал ее ладонь.

Я только бровь приподняла...

Глава 4

По счастью, долго испытывать терпение жениха не пришлось. Из-за поворота на всех парах вылетел автомобиль скорой помощи. Притормозил у церкви, и из него, неуклюже придерживая длинную рясу, выбрался сухонький старичок.

– Спасибо вам огромное! – сказал он водителю. – Да благословит вас господь.

Водитель махнул рукой и рванул с места, а старичок подслеповато прищурился и покаянно улыбнулся.

– Извините, я...

– Что с вами случилось? – перебила я, не на шутку встревожившись.

Морщинистое лицо священника было покрыто мелкими ссадинами.

Он коснулся заклеенной пластырем скулы и поморщился.

– Ничего страшного, дорогая Лили. С божьей помощью все обошлось. Лучше скажите, как вы? Я очень, очень рад вас видеть!

Смотрел отец Джонсон на меня с неподдельной теплотой, но... Мне померещилось, или он пытался избежать неприятного разговора?

– Мы можем начинать? – поинтересовался Чарльз сухо.

– Да-да, конечно! – засуетился старый священник, кажется, даже с облегчением, и неловко принялся шарить по карманам. – Да где же он?..

Наконец ключ был найден, дверь отперта и мы вереницей проследовали за священником в храм, словно птенчики за гусыней.

– Чаю? – предложил отец Джонс, поправив очки в массивной роговой оправе, которые делали его похожим на сову.

Меня обуяла ностальгия. Сколько раз этим вопросом предварялись наши долгие задушевные беседы? В доме священника принято было пить чай на кухне, поглощая заодно вкуснейшие слоеные пирожки и панкейки с медом, которыми славилась миссис Джонс.

По-настоящему тепло меня приняли в Чарльстоне разве что Элизабет да старый священник с женой.

Теткам было не до того: Маргарет курировала приюты для падших девиц и сироток, Мэри кружилась в вихре светских развлечений, Беверли брала штурмом науку, а Пруденс колесила по стране за мужем-военным.

Моя бабка, Эмили Корбетт, теплых чувств к нежеланной внучке также не питала. Напротив, каждым взглядом, каждым жестом и неприязненно поджатыми губами она давала понять, что не смирилась с замужеством младшей дочери и не приняла меня, его плод.

Дариан с Дэнни в то время учились в закрытой частной школе, а их отцу дальняя родственница была неинтересна.

Словом, родни много – толку чуть.

– Давайте приступим наконец! – потребовал Чарльз, и никто не посмел возразить.

Мистер Бингли потер пухлые ладони.

– Приступим, да-да! – старательно шевеля губами, он пересчитал присутствующих. Моргнул. Пересчитал еще раз. – А где же шафер? Где шафер, я вас спрашиваю?!

Хороший вопрос.

Для тайного венчания достаточно жениха, невесты и священника. А вот для полноценной свадьбы собравшихся не хватало катастрофически. Ни шафера, ни оркестра, ни детей с цветами... Куда это годится?

– Джон приедет завтра, – сообщил Чарльз, нехотя оторвавшись от Элизабет, которой шептал нежности (а что же еще?) на ушко. – Он сумеет постоять со мной рядом и подать кольца безо всякой репетиции.

Мистер Бингли вытаращил глаза, открывая и закрывая рот, но с ответом не нашелся. Повел шеей, стиснутой слишком коротким галстуком, и фальшиво улыбнулся.

– Оркестра тоже нет... Придется мне самому наиграть, хе-хе. А куда подевалась девочка с лепестками?

И посмотрел на священника, которому, очевидно, вменялось в обязанность подыскать среди паствы подходящего ребенка.

Отец Джонс смутился.

– Боюсь, она... эээ, приболела, – пробормотал он. – Но завтра будет!

Чарльз вздернул темную бровь.

– Уверены?

Отец Джонс закивал.

– Да-да! Непременно.

– Как же так! – всплеснул руками мистер Бингли. – Невеста должна научиться вышагивать медленно и плавно, понимаете? Потому что перед ней идет маленькая девочка! Уверяю вас, мисс Корбетт, вам обязательно нужно потренироваться.

Элизабет чуть заметно покраснела. Походка у нее и впрямь была чересчур порывиста для благовоспитанной леди, которой полагалось исключительно семенить. Хотя на мой вкус, это была та самая изюминка, которая не давала Элизабет превратиться в пресное совершенство.

– Пусть девочку заменит мистер Рэддок, – предложил вдруг Чарльз, а когда все уставились на него в недоумении, пояснил, тонко улыбаясь: – Остальные присутствующие заняты. Или вы предлагаете ловить детей на улице?

Могу себе вообразить!

– Боюсь, это деяние будет уголовно наказуемо, – изрек Дариан самым серьезным тоном.

Как же без его авторитетного мнения?

– Правда? – пробормотал Чарльз, глаза которого подозрительно блестели.

Неужели у него есть чувство юмора?

Продолжить перепалку не дал Рэддок, который с заметным трудом сдерживал улыбку.

– Я готов. Если это необходимо.

– Отлично! – просиял мистер Бингли и хлопнул в ладоши. – Тогда приступим. Леди и джентльмены, занимайте свои места!

Проще всего было священнику, у которого эта процедура отработана до автоматизма. От подружки также ничего особенного не требовалось: всего лишь принять у невесты букет. Для меня, пожалуй, самым трудным будет не наступить ненароком на шлейф ее платья. Миссия посаженного отца чуть посложнее: препроводить невесту к алтарю и передать жениху из рук в руки. Главное, чтобы Дариан не потребовал по привычке расписку.

Зато жениху с невестой на свадьбе несладко, ведь к ним приковано самое пристальное внимание. Жениху приходится нервничать у алтаря в ожидании невесты, а невесте вышагивать по проходу под взглядами гостей. После чего им предстоит обменяться клятвами, не выронить кольца и не лишиться чувств от волнения и духоты... Надо думать, лишь давление общества вынуждает влюбленных на все это соглашаться.

Мистер Бингли критически оглядел диспозицию, тяжко вздохнул и вручил Рэддоку корзинку.

– Маленькими шажками, понимаете? – он пальцами показал, насколько маленькими должны быть эти шаги. Не больше дюйма, должно быть. – Потихоньку.

Рэддок кивал, сохраняя притом очень серьезный вид. Как только получалось?

Однако мистера Бингли это не удовлетворило. Он всплеснул руками:

– Да что вы ее держите, как...

– Пистолет? – подсказала я, изо всех сил сдерживая смех.

– Точно! – щелкнул пальцами мистер Бингли. – Помните, вы маленькая девочка с корзинкой. Ну, напрягите же воображение!

Чарльз сдавленно фыркнул.

Признаюсь, моя фантазия также буксовала. Старший инспектор полиции, подтянутый, импозантный, с сединой на висках – и девочка в бантах и пышном платьице?..

Рэддок сдвинул шляпу на затылок и перехватил корзинку поудобнее, всем своим видом показывая, что весьма серьезно относится к своей, кхм, миссии.

– Опустите руку ниже и расслабьте кисть, – посоветовала я. – Вы ведь не на таран идете.

Рэддок хмыкнул, но указаниям последовал.

Мистер Бингли тяжко вздохнул, однако больше ничего не сказал.

– Начинаем! – скомандовал он, уселся за рояль и фальшиво завел традиционное: – Вот идет невеста...

Элизабет под руку с Дарианом вышагивала по проходу. Впереди семенил Рэддок, делая вид, будто разбрасывает им под ноги лепестки. Судя по лицу Элизабет, ей очень хотелось расхохотаться, да воспитание не позволяло.

Первый десяток метров дался им без труда, потом Рэддок забылся и тут же вырвался вперед.

Мистер Бингли ударил по клавишам, заставив рояль исторгнуть душераздирающий стон.

– Стоп-стоп-стоп! – вскричал он, воздев руки. – Мистер Рэддок, вы же девочка, а не полицейский констебль!

– Я точно не констебль, – согласился старший инспектор и украдкой мне подмигнул.

Благо, мистер Бингли пребывал на его счет в счастливом неведении, так что оценить иронию ситуации не мог. Зато Дариан нахмурился и, кажется, вознамерился мистера Бингли об этом просветить. Я вовремя успела перехватить взгляд кузена и поднести палец к губам.

Дариан моргнул и, хвала небу, смолчал.

Зато мистер Бингли посмотрел на нас, как на умалишенных. И, смирившись с этим, произнес чуть ли не по слогам:

– Медленно. Маленькими шажками, мистер Рэддок. Смотрите, вот такие у нее шажки, – мистер Бингли вскочил и старательно засеменил по проходу. Получалось у него, кстати, не в пример лучше. Может, предложить им поменяться?..

Вторая попытка оказалась успешнее. Невесте почти удалось дойти до алтаря, когда Рэддок, увлекшись, слишком резко взмахнул корзинкой. Элизабет рефлекторно отшатнулась... и угодила каблуком в щель пола.

Дариан – недурная реакция, не зря в колледже играл в бейсбол! – перехватил Элизабет у самого пола. Но очередной дубль, увы, пошел прахом.

Мистер Бингли взвыл.

– Да что вы творите?! Вы же лепестки должны рассыпать, а не от хулиганов отбиваться!

Полагаю, при виде такого зрелища хулиганы разбежались бы просто на всякий случай. Надо будет предложить Рэддоку как радикальный метод уменьшения преступности.

– Простите, – тон Рэддока звучал сокрушенно, но выражение лица и блеск глаз подсказывали, что он развлекался от души.

Мистер Бингли нервно взъерошил волосы. Зря он подался в организаторы свадеб, со столь слабой нервной системой ему в этой профессии не место.

– Что же делать? Без девочки нельзя, никак нельзя! – причитал он. Кажется, идея поймать на улице подходящего ребенка уже не казалась ему столь абсурдной. И вдруг взгляд его упал на меня. – Мисс Корбетт, покажите, как надо!

Я хмыкнула.

– Уверены?

Свою походку я оценивала здраво. Если уж Элизабет недоставало плавности, то я и вовсе гарцевала, как лошадь. Высокий рост и привычка к брюкам сказывались.

– Да-да! – весьма экспрессивно подтвердил мистер Бингли, нервно потирая ладони.

Быть может, лучше все-таки опробовать идею Чарльза?

– Дариан! – окликнула я. – Напомни, будь добр, какое наказание предусмотрено за похищение ребенка?

– Лилиан, – насупился драгоценный кузен, – не вижу повода для веселья.

Зануда.

Невеста с посаженным отцом вернулись на исходные позиции, а я вооружилась корзинкой. Зверски неудобная штука. Как только бедная девочка с ней справится?

Я честно пыталась перебирать ногами почаще, но мистер Бингли все равно остался недоволен.

– Стоп-стоп-стоп! – вскричал он, едва мы одолели треть пути. – Мисс Корбетт, вы издеваетесь?! Где ваша грациозность? Где плавность? Где женское достоинство, в конце концов?!

Я только плечами пожала.

Он бы еще о невинности спросил!

***

– Я совершенно без сил, – пожаловалась Элизабет спустя без малого два часа, когда пытка наконец закончилась. Лицо ее и впрямь осунулось и побледнело.

Оставалось надеяться, что завтра все пройдет куда лучше. Не зря же мы репетировали?

– Я отведу тебя на ланч, – безапелляционно заявил Чарльз и махнул своему водителю.

– Но мне нужно быть дома самое позднее к четырем! – запротестовала Элизабет, впрочем, без особого пыла.

Очевидно было, что перспектива девичника в скучном до зевоты обществе родственниц и соседок ее ничуть не прельщала.

– Успеем, – пообещал он, обнимая ее за плечи.

Элизабет послала мне слабую улыбку.

– Лили, ты меня извинишь?

– Разумеется, – отмахнулась я.

По-хорошему, ей стоило бы прилечь, но кто я такая, чтобы рушить столь романтический момент?

Чарльз усадил ее в дорогой, сверкающий черным лаком автомобиль, и они укатили.

– Можем перекусить где-нибудь поблизости, – предложил мне Рэддок, улыбаясь.

Подошедший сзади Дариан неодобрительно кашлянул. Неужели снова взялся стеречь мою добродетель?

– Лилиан, это неприлично, – подтвердил мои опасения дражайший кузен. – Ты не можешь проводить время с мужчиной наедине.

От его менторского тона у меня заныли зубы.

– Дариан, – парировала я кисло, – неужели ты впрямь опасаешься, что Эндрю накинется на меня прямо в кафе?

Кузен нахмурился.

– Это не вопрос чьих-либо намерений, Лилиан. Я говорю лишь о приличиях.

Я глубоко вздохнула, досадуя по большей части на себя саму. Отчего я по-прежнему принимаю выходки Дариана близко к сердцу?

– Это смешно. Мы неоднократно бывали тет-а-тет, даже у меня... дома!

Хотелось сказать "в спальне" – просто чтобы посмотреть, как перекосит холеную рожу Дариана – но я себя пересилила. Не стоит дразнить гусей.

Впрочем, Дариан скривился и так.

– Лилиан, – сказал он брюзгливо, отряхивая пиджак от невидимых пылинок, – будь любезна, перестань вести себя как ребенок. Я более чем уверен, что ты вполне способна уразуметь отличие нравов Фриско и Чарльстона.