Текст книги "Солнце и Луна (СИ)"

Автор книги: Анна Левин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Кровные драконы. Часть 3. Солнце и Луна

Пролог

Статная драконица нервно меряла шагами комнату, пока ее молодая спутница пыталась отговорить ее от задуманного.

– Прошу, отмени все, пока не поздно! – попросила Катерина Тобольская, в девичестве – сударыня Ясногорова.

Королева Аделин, супруга крола Ольгерда Казимирова, с возмущением глянула на Катерину, и выразительно фыркнула.

– Я готова на многое ради тебя, милая, но не проси остановить месть! Дочь Танильдиз умрет, я не позволю этой твари и дальше портить мне жизнь, а заодно и моей дочери!

– Танильдиз мертва, женщина, что причинила тебе боль, давно покоится в могиле, но бедная Элиф не отвечает за грехи матери! Она и так настрадалась: провела все детство в бегах, едва не погибла в пожаре, выросла в пансионате для сирот в полной безвестности, не зная правды о себе и своих родителях. Как еще ты хочешь ее наказать за то, что ее родила ненавистная тебе женщина?

Аделин остановилась у кресла, с силой сжимая мягкую обивку.

– Все это делается ради нас всех! Твоя мать Лилия была мне доброй подругой, и поверь, их со Светозаром кончина надолго повергла меня в траур. Я дала себе слово, что всегда буду заботиться о вас с братом, и я искренне радовалась, когда супруг обручил нашу дочь Касию с твоим Матвеем. Казалось, все печали остались позади, давая дорогу новому началу, но в один ужасный день прошлое воскресло, объявилось в виде человечишки Элиф Стрелицкой! Сначала я не придавала этому значения, думала, Матвей увлекся простой смертной девчонкой, да и пусть бы развлекался, но оказалось, что он по-настоящему в нее влюбился, как не полюбит никогда мою дочь, а в довершение всего эта девка из жуткого захолустья оказалась дочерью врага! Мне сказали, она сгорела заживо давным-давно, а она мало того, что выжила, так еще и снова оказалась у меня на пути, и сделала несчастной мою Касию!

– Не говори так, у них с Матвеем все будет хорошо, а Элиф… Все-таки она дочь Артемия, лучшего друга крола и моего покойного отца. Я рада, что он обрел ребенка после стольких лет скорби, и не хочу причинять ему боль.

Королева взорвалась негодованием.

– Довольно этих лживых слов, мы обе знаем правду! Да он сам все испортил, когда женился на Танильдиз. Одна драконица уничтожила нас всех, растоптала, и последствия ее поступков до сих пор отравляют нашу жизнь! Я тоже хорошо отношусь к Артемию, но ему стоит уже жениться повторно, и завести потомство, а не страдать по мертвой. К тому же я не отменю своего решения: Элиф умрет, я добьюсь этого любыми путями.

Катерина спрятала лицо в руках, не в силах совладать со слезами. Все шло совершенно не так, как она ожидала, и петля лишь сильнее затягивалась.

– Девочка моя, не нужно плакать, – нежно сказала Аделин, присаживаясь рядом. – Тебе же известна абсолютно вся правда, и как ты еще находишь милосердие к этой твари? Ты должна ее ненавидеть.

– Нет, я не испытываю ненависти.

– Но почему? Как ты могла быть к ней добра? Как ты могла дать ей свою родовую диадему? Позволила надеть «Звездопад» на ее голову!

– Я лишь хотела искупить старые грехи, позволить ненависти исчезнуть.

– Моя милая, этим ты только осквернила память всех женщин, носивших диадему до тебя. Элиф Стрелицкая не достойна подобной милости. Ну а твой брат, – строже сказала Аделин. – Почему ты не пресекла зарождение в нем симпатии к девчонке?

– Чтобы отвести подозрения.

– Да уж, отвела так отвела! – с горечью усмехнулась королева. – Только он не знает правды, и влюбился крепко, настолько, что моей дочери всегда придется пребывать на вторых ролях. Бедная Касия повторяет мою судьбу!

В дверь деликатно постучали.

– Войдите.

Доверенная служанка подошла к своей госпоже, и передала коротенькую записку.

– Скоро будет здесь, – задумчиво произнесла королева, и обратилась к служанке. – Проводи его к нам, и так, чтобы никто не заметил!

– Не извольте беспокоиться, ваше величество.

Женщины встали рядом, приготовившись встречать гостя, и он не заставил себя долго ждать: решительно вошел в комнату, поклонился обеим дамам, и ответил королеве твердым взглядом.

Яман Парс из рода Рустемзаде был молодым мужчиной по меркам драконов, однако на его долю выпало очень много испытаний, и ему пришлось совершить много зла, покрывая чужие ошибки. Громкое имя переводилось как «дикая пантера», и очень ему шло: он был смуглым, стройным, гибким, иссиня-черные волосы навевали мысли о загадочном юге, а хищный взгляд покорил не одну женщину.

– Вы желали меня видеть! – произнес он красивым низким голосом, от которого обе женщины непроизвольно вздрогнули.

«Да, в их семье есть что-то особенное, что заставляет всех вокруг терять головы!» – с горечью подумала королева, но, отвечая ему, вернула себе полный контроль над эмоциями.

– И вы должны догадываться, что стало тому причиной.

Мужчина тонко улыбнулся.

– Полагаю, мой отказ от мести.

– Как спокойно вы об этом говорите!

– Боюсь, у меня не осталось выбора. Члены семьи, не посвященные в старую тайну, в один голос требовали от меня помириться с Крутороговым, наш падишах султан Оздемир лично приказал мне отменить месть, и оставить дочь Круторогова в покое. Он не понимал, почему я с таким остервенением пытаюсь избавиться от родной племянницы, а я не мог рассказать ему правду, ибо весь наш позор был завязан на вас!

– Не смейте бросаться такими обвинениями! – вспылила королева.

– Разве я лгу? – Яман насмешливо изогнул бровь. – Я испачкал руки в крови, столько лет жил с тяжелым бременем, взял на себя роль злодея, лишь бы прикрыть ваши злодеяния. Что касается меня – я давно бы простил сестру, и не стал бы делать того, к чему вы меня принудили. А теперь ваш любезный супруг взял девушку под личную защиту. Если я продолжу мстить – мне придется бороться еще и с кролом Казимировым! К такому я не готов, увольте.

Королева сцепила зубы, с ненавистью глядя на мужчину.

– Вам стоило преуспеть с первого раза, и тогда у нас не было бы этих проблем.

– Я сжег целый театр, убил столько людей, что в ушах до сих пор стоят их предсмертные крики. Девочка должна была быть там, но я вам не какой-то кудесник, и не мог предвидеть, что ей удастся спастись.

– Надо было проверить.

– Нельзя возвращаться на место преступления. К тому же за это время вы убили Танильдиз с ее сыном, и у меня не осталось больше внутренних сил, я лишь хотел вернуться домой, и оплакать свою сестру.

– Только не нужно теперь делать из себя мученика, вам не идет. И как вы вообще узнали, что ваша племянница жива?

– Благодаря госпоже Тобольской.

– Неужели? – надменно сказала Катерина, испытывая тревогу.

– Господин Круторогов нашел свою дочь, и раскрыл вам правду, ну а вы ему ничего не сказали. Почему?

– Я не хотела, чтобы он страдал.

– Да, мне тоже его жаль. В этой ситуации он пострадал больше всех, и так и не узнал, почему на его долю выпало столько горя. Но да ладно, вы задали вопрос. Все дело в родовой диадеме Ясногоровых, которую вы дали девушке на бал. В Академию поступила наша дальняя родственница, и ее родители рассказали мне о сенсации – смертной девушке, которая явилась на представление учеников-первогодок в легендарной диадеме «Звездопад». Когда мне назвали ее имя, я понял, кем она является на самом деле.

Катерина удивленно переглянулась с королевой.

– Но почему? Я могла дать кому-угодно свою диадему.

– За столько лет ни одна девушка не надевала ее, и вдруг в диадеме объявилась смертная! Даже не кровная драконица! Вы хоть осознаете, какое внимание привлекли? Да еще и это имя, Элиф. Знаете ли вы, что в переводе с нашего языка оно означает «тихая»? Так вот, в старину тихими называли недодраконов, детей, в которых с рождения отсутствует драконья сила.

Обе женщины одинаково приоткрыли рты.

– Я полагаю, – продолжил Яман, – что слуги, которым доверили спрятать девочку, называли ее так между собой, то есть просто называли недодраконицей, вот к ней и прикипело это прозвище. А нынешняя опекунша девушки, видимо, подумала, что оно является именем, и продолжила называть девочку Элиф.

На некоторое время воцарилось молчание.

– Все это неважно, – наконец-то ответила королева, – девушка должна умереть. Называйте ее Туаной Крутороговой или Элиф Стрелицкой – она все равно остается для нас опасной. Когда на нее напали в Академии, знаменитый целитель господин Клеверов почувствовал в ней внутренний резерв. У них с моим супругом была тайная беседа, но мне удалось подслушать, и Клеверов сказал, что девушка является кровной драконицей, хоть ее внутренняя сила и находится в подавленном состоянии. Но вдруг ей удастся пробудить резерв?

Яман Рустемзаде отрицательно покачал головой.

– В детстве ее заразили драконьей оспой, чтобы она навсегда потеряла способности драконицы.

– Но ведь целитель ощутил в ней силу! Только представьте, что она сможет овладеть своим наследием, и наша тайна выйдет наружу! А так и случится, если мы не вмешаемся.

– Ну так убейте ее сами! Почему вы пытаетесь перевесить это на меня? Я вам сказал, что двое королей надавили на нашу семью, заставив отозвать клятву мести, я не мог не подчиниться. Официально род Рустемзаде прекратил вражду с Артемием Крутороговым, и, когда он объявит обществу, что его мертвая дочь на самом деле жива, мы будем вынуждены признать ее, дабы показать, что действительно больше не держим зла на Крутороговых. Ваш супруг, между прочим, потребовал, чтобы мы передали ей драгоценности моей покойной сестры.

Королева Аделин едва не зарычала от злости.

– Превосходно! – с сарказмом процедила она. – Мы избавились от одной Танильдиз, и теперь ей на смену приходит вторая!

– Если вы так счастливы, – с не меньшим сарказмом ответил Яман, – то у меня для вас есть еще одна новость. Все сошлись на том, что ей следует выйти замуж, дабы ее дополнительно защищала от сплетен фамилия супруга. Я хотел лично подобрать ей мужа, кого-нибудь из наших доверенных лиц, чтобы ее увезли подальше, но в дело опять вмешался крол Казимиров. Как он выразился, девушке необходимы особые условия, и предоставить их может лишь один мужчина. Догадываетесь, кто?

Женщины на мгновение растерялись, так как знали, что она влюблена в Матвея Ясногорова. Однако парень был помолвлен с дочерью крола, свадьба планировалась в ближайшем будущем, и Ольгерд Казимиров точно не мог сосватать ему Элиф. Оставался только…

– Ярогнев! – одновременно воскликнули они.

Яман не выдержал, и рассмеялся.

– Видели бы вы свои лица! Да, все верно, крол заявил, что лучше сударя Беломорского никто не подойдет ей в мужья, и был так решителен, что я не сумел переубедить его в обратном.

– Ладно, еще рано паниковать, – ломким от злости голоса произнесла королева. – Ярогнев был ранен, и сейчас борется за жизнь. Целители не верят, что он выживет, так что, надеюсь, скоро он издохнет, а там мы и до Элиф доберемся.

Лицо Катерины было белее снега, она опустила глаза, борясь с желанием расплакаться. Когда-то она была влюблена в Ярогнева Беломорского, гордого северянина с сомнительной репутацией. Она была юна, помолвлена с наследником рода Эрлингов, ни в чем не знала отказа, все ей завидовали, но однажды все это стало незначительным, когда она поняла, что на самом деле не любит жениха. Случилось это в Академии, после встречи с Ярогневом, но парень, несмотря на слухи о нем, не ответил взаимностью на ее чувства, строго напомнив ей о ее долге перед Эрлингами.

Это ранило сердце Катерины, но потом зимой в столице она встретила другого мужчину – Петра Тобольского, который стал центром ее вселенной, воздухом, смыслом жизни. Родители девушки так любили ее, что согласились расторгнуть помолвку с Эрлингом, и одобрили союз с Тобольским. С ним она была очень счастлива, пока любимый супруг не погиб на войне, оставив после себя только сына и множество воспоминаний.

Однако старая любовь к Ярогневу постепенно превратилась в жалость, когда она поняла, как несправедливо обошлась с ним судьба, как он стал жертвой чужих ошибок. Катерина желала ему только хорошего, и новость о нападении на сыновей Кристофера Беломорского застала ее врасплох. Старший сын Всеслав погиб, а Ярогнев был так изранен, что даже лучшие целители не давали его семье надежды на спасение.

– Беломорский выкарабкается, не сомневайтесь, – в размышления Катерины ворвался голос Ямана. – Я много слышал об этом мужчине, и, готов биться о заклад, что он выживет.

– Посмотрим, – надменно отметила королева. – В любом случае, свадьба с Элиф ему не грозит: я избавлюсь от девчонки раньше, чем он придет в себя.

– Недальновидно, – покачал головой мужчина. – Сейчас ее будут охранять, как зеницу ока, боясь подвоха с нашей стороны. Да и внимание общества прикипит к единственной дочери самого Артемия Круторогова, о ней будут говорить повсюду, и драконы, и смертные. Неужели вы думаете, что сможете убрать ее при таких обстоятельствах? Вас рассекретят, и заставят рассказать правду, а это то, чего вы боитесь больше всего.

– И чего вы хотите, чтобы я забыла о ее существовании?

– Мне все равно, что вы будете делать дальше. Наша семья окончательно отказалась от мести, я не смогу вмешаться. Однако вот вам мой совет: если решите продолжить войну с прошлым, делайте это осторожно, не спешите; лучше подождите, понаблюдайте, дайте событиям развиваться своим чередом, чтобы подобрать наилучший момент, и ударить тогда, когда враг расслабится.

Мужчина откланялся, и без дальнейших церемоний покинул дракониц.

– Негодяй! Ублюдок! – выругалась Аделин. – Как же я ненавижу всех Рустемзаде, этих тварей, породивших наши беды!

Катерина Тобольская подумала, что стоит еще раз попытаться убедить королеву пощадить Элиф, но Аделин бросила на нее гневный взгляд, и решительно вскинула руку.

– Твои мысли отчетливо отражаются на твоем лице. И не думай просить меня помиловать эту дрянь, я все для себя решила!

– Давай хотя бы прислушаемся к совету господина Рустемзаде, и повременим с активными действиями.

– Ладно, – нехотя согласилась королева после нескольких минут раздумья. – Мой супруг сейчас всеми правдами и неправдами будет воплощать давно лелеемые планы, лучше не вызывать у него подозрений. Посмотрим, как будут развиваться события, и тогда уже вмешаемся.

– Мудрое решение! – улыбнулась Катерина. – Тем более, у нас есть еще одно важное дело, если, конечно, ты еще не забыла о будущей свадьбе Касии и Матвея!

– Скажешь тоже! – теперь в голосе Аделин сквозила нежнейшая теплота. – Мы усиленно готовимся, Касия так счастлива, и так прекрасна в свадебном платье, что у меня невольно наворачиваются слезы на глаза, когда я ее вижу.

– Какое из десяти платьев вы выбрали?

– Мы пока еще думаем, моей дочери подходят все, но нужно оставить самое лучшее. Давай ты тоже посмотришь, и скажешь свое мнение!

– С удовольствием!

Умная Катерина перевела мысли королевы в более безопасное русло, и остаток вечера они провели в мирной атмосфере предсвадебных хлопот. И пускай до счастливого дня бракосочетания оставалось еще полгода, пускай драконье общество только готовилось вступить в новый календарный год, Катерина была рада отвлечь Аделин от мыслей о мести, вражде и насилии.

Глава 1
Примирение

ЭЛИФ

Артемий Круторогов, Матильда Стрелицкая и Милена Дымова стояли у стены, округлившимися глазами наблюдая за мной, как я бегаю по комнате, заламываю руки, отчаянно рыдаю и нечленораздельно проклинаю все на свете.

– Это моя вина, моя! – вскричала я, упав прямо на пол, и Артемий резво ко мне подскочил.

– Нет, ты предупредила его об опасности, но это морские твари устроили засаду, и напали на сыновей Беломорского.

– Неужели никого не волнует, что морские твари как-то связаны с драконами из столицы? – себе под нос пробурчала Милена.

– Он умирает, целители не могут ничего сделать! – продолжала плакать на груди у отца. – Зачем я только подслушала тот разговор, зачем передала его Ярогневу⁈

– Ты все верно сделала, не кори себя.

– Но как я буду жить, если он умрет? Как я буду жить в мире, где его не станет! – прокричала, и впервые осознала свои слова.

Совершенно случайно я подслушала разговор двух драконов, которые обсуждали предстоящее убийство наследника рода Беломорских Всеслава. Я рассказала об этом Ярогневу, и он помчался на север спасать брата. Только враг оказался сильнее, и Всеслав все-таки погиб, а Ярогнева ранили, но так серьезно, что целители прислали неутешительную весточку, попросив его отца и прочих родичей прибыть в Сколлкаструм, попрощаться с Ярогневом. Крол Казимиров пришел в бешенство, и отправил на север Клеверова – лучшего целителя во всем мире. Надежда еще оставалась, но была такой слабой, что никто особенно не верил в спасение, кроме его семьи и меня.

И только сейчас, думая о нем, вспоминая его лицо, улыбку, глаза, понимая, что в любую минуту его может не стать, я окончательно осознала природу своих чувств к нему.

– Я люблю его, отец! – вскричала я так отчаянно, что Артемий вздрогнул, и прижал меня к груди. – Я умру, если он умрет, я не смогу без него, я не смогу без Ярогнева!

– Моя девочка, моя доченька, не надо, умоляю, не говори так! Он сильный, он справится, еще и не с таким справлялся, все будет хорошо, – утешал меня отец, забыв, что когда-то ненавидел северянина.

– Мне нужно его увидеть, пока он… Отвези меня в Сколлкаструм!

– Элиф, не нужно, скоро придут новости, давай подождем здесь.

– Нет! Не отговаривай меня! Разве ты не сделал бы этого ради моей матери, не понесся бы на край света ради нее, зная, что она при смерти?

Его лицо исказилось мукой, и он снова прижал меня к себе. Спустя секунду я поняла, что его грудь дрожит от сдерживаемых слез, и еще спустя секунду мы оба ими залились.

– Папа! – впервые я назвала его так, и почувствовала, что больше не могу и не хочу на него злиться.

– Доченька, Туана!

Кажется, он был невероятно счастлив: около тринадцати лет он считал меня мертвой, страдал в одиночестве, похоронив супругу и детей, и вот однажды я снова ворвалась в его жизнь, но не бросилась в объятья, а выстроила стену между нами. Мне было больно и горько, детские мечты обрести семью разбились о суровую реальность, но пусть прошлое останется в прошлом! Кроме него у меня больше не осталось родных.

– Что это такое? – раздался ледяной голос.

Мы с отцом одновременно повернулись, и увидели бледное лицо моей опекунши Матильды. Стоящая рядом Милена Дымова нервно усмехнулась.

– Да, вас ожидает обстоятельный разговор.

Артемий поднял меня с колен, и крепко сжал мою ладонь.

– Госпожа Стрелицкая, мне жаль, что вы все узнали вот так, но ваша приемная дочь Элиф на самом деле является моей родной дочерью.

Матильда поджала бескровные губы.

– И вы об этом знали все время? Как вы вообще решились привести свою незаконнорожденную дочь в Академию?

– Пожалуйста, не делайте преждевременных выводов. Элиф родилась в законном браке с моей супругой, покойной Танильдиз Крутороговой, урожденной Рустемзаде. Из-за кровной мести нам пришлось спрятать дочь на севере, но враг нашел ее, и наши слуги, которых вы знали как родителей Элиф, бежали в отдаленное воеводство. Там и случилась трагедия, стоявшая им жизни, а я не нашел свою дочь, и решил, что она погибла.

– Не время сейчас обсуждать прошлое, мне нужно в Сколлкаструм!

Перебивать взрослых невежливо, но я не желала выслушивать историю своей жизни, охи и восклицания, отвечать на сотни вопросов, когда мое сердце рвалось на север, к Ярогневу, который в любую секунду мог умереть.

– Конечно, мы немедленно отправляемся, а там уже я все расскажу госпоже Стрелицкой.

Отец поцеловал меня в макушку, и это стало для меня новым источником поддержки. Никогда раньше я не ощущала подобного, и была бы самой счастливой девушкой на свете, если бы не одно «но».

– Так поторопимся!

Спустя час мы все устроились в экипаже, служанки активно паковали чемоданы, чтобы послать нам вдогонку, отец втолковывал Матильде перипетии своей биографии, отправившаяся с нами Милена Дымова давала пояснения на самых эмоциональных моментах, а я – смотрела в окно, всем сердцем желая трансформироваться, и полететь к Ярогневу, а не катить в медленной зимней карете.

«Держись, мой милый, только держись! Я так долго отвергала тебя, а теперь, когда я рискую потерять тебя навсегда, мое сердце готово разорваться от боли.»

В мои мысли ворвался голос Матильды:

– Но ведь они не остановятся, раз объявили вам кровную месть.

– Остановятся. Сам крол Ольгерд Казимиров вмешался, привлек султана – правителя их державы, – и вместе они надавили на Ямана Парса Рустемзаде.

– Так вражда прекращена?

– Да, Ольгерд еще договаривается о мелочах, но скоро все окончательно закончится. И мы объявим, что Туана Круторогова на самом деле жива.

– Я хочу оставить свое имя.

Все обернулись ко мне.

– Я привыкла быть Элиф.

– Но это не твое настоящее имя, – нахмурился отец. – Ты Туана, и скоро ты вернешь себе заслуженное положение. Я уже отправил весточку домой, чтобы поскорее подготовили нашу родовую диадему «Извержение вулкана». И Ольгерд потребовал от Рустемзаде вернуть украшения Танильдиз.

Мне было глубоко наплевать на все драгоценности мира вместе взятые, если они не могли исцелить моего Ярогнева. Моего… А ведь раньше я так называла другого парня! Еще совсем недавно я едва сдерживала слезы, когда Матвей Ясногоров объявил о помолвке с дочерью правителя. Неужели я не любила его по-настоящему, неужели это была первая влюбленность, а не первая любовь? О нет, об этом я сейчас точно не хочу думать!

– Значит, крол лично вмешался в эту ситуацию, – тихо произнесла моя опекунша.

И я понимала ее состояние, ибо сама была в шоке, когда узнала, что за меня вступился всемогущий правитель, крол Казимиров, лучший друг моего отца. На протяжении многих лет я считала себя обычным человеком, сиротой на попечении у доброй женщины, а однажды в мою жизнь вмешался Артемий Круторогов, оказавшийся моим родителем, и понеслось: учеба в лучшей Академии мира, первые отношения с драконом – Матвеем Ясногоровым, друзья и враги, нападение, едва не стоившее мне жизни. И в довершение всего оказалось, что я – самая настоящая кровная драконица! Пусть даже родовая сила пока не откликается, и я не могу принимать драконий облик, но это не меняет факта моего благородного происхождения.

У меня было время свыкнуться с этими мыслями, но на Матильду все навалилось в одночасье. Она сжалась на сиденье, отвернувшись к окну, и я наконец-то оторвалась от собственных переживаний.

О нет, кажется, она осознала, что если Рустемзаде подожгли театр, то ее родная дочь погибла из-за меня! Вдруг она меня возненавидит, вдруг будет считать виновной в своих бедах? Я не могу лишиться ее, женщины, которая растила меня, воспитывала, подарила свою нежность и заботу. Не Танильдиз я считала матерью, и даже не Людмилу Коледину – служанку, которой поручили спрятать меня от врагов, – а именно Матильду.

– Вы ненавидите меня? – спросила тихо, и все уставились на меня с недоумением. – Из-за меня Рустемзаде сожгли театр, и в том числе вашу дочь.

Опекунша расплакалась.

– Элиф, как ты можешь! Выбрось эти мысли из головы! – она сжала меня в объятьях, и с моего сердца будто сняли сто валунов. – Ты не отвечаешь за поступки этих негодяев!

– Но у вас было такое печальное лицо.

– Просто я поняла, что теряю тебя. Когда ты вернешь себе свой род, мне придется исчезнуть из твоей жизни.

– Ничего подобного! – возмутился отец. – Мы вам стольким обязаны, что мне никогда с вами не расплатиться! Да и разве вы не хотите приезжать в гости к Элиф в наш родовой замок, присутствовать на ее свадьбе, когда она выйдет замуж? Отныне и навсегда вы – часть нашей семьи.