Текст книги "Одержимые Зоной"

Автор книги: Анна Китаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

14
Сталкер Мышонок,
НИИ «Радиоволна»

Мышка щурилась от яркого солнца. За десять дней в Зоне она уже успела привыкнуть к тому, что здешнее небо постоянно хмурится. Чистое небо над Лиманском казалось чем-то неправильным.

Но это вообще был неправильный город. В эпоху Советского Союза его не было на карте страны. После Чернобыльских катастроф не оказалось на карте Зоны.

Закрытый город советских времён жил одним-единственным предприятием – НИИ «Радиоволна», в котором работало большинство местных. Огромные антенны засекреченной установки воздействовали на психику людей, и Лиманск существовал в своей, особенной, искаженной реальности, где пятидесятые годы двадцатого века длились нескончаемо – словно в старинном киноаппарате заело кадры старинной же кинохроники.

Аномальная катастрофа две тысячи шестого года нарушила в Зоне физическую структуру пространства. Появились замкнутые локальные области, пространственные карманы или пузыри, внутри которых физические законы действовали иначе. Человек, попавший в такой пузырь, мог долго блуждать внутри него и найти выход лишь случайно – или, как правило, не найти вовсе. Существовали артефакты, способные помочь в такой ситуации, однако они встречались редко. Город Лиманск ухнул в пространственную аномалию весь, целиком, – исчез, как и не бывало его…

…И появился снова лишь через несколько лет.

Теперь его даже отметили на картах, да вот какая странность: на разных картах он получил разные географические координаты.

Зона живёт. Зона дышит. Возникают новые пузыри, а существовавшие прежде пропадают или меняют местоположение. Город-призрак Лиманск не вернулся в большой мир, но перестал быть абсолютно изолированным объектом. В окружающем его пузыре появились отверстия, дыры, лазейки – входы внутрь и выходы наружу. Некоторое время за право контролировать пустой город ожесточённо дрались разные группировки сталкеров и бандитов. Аномальный пространственный коридор в Лиманске стал бутылочным горлышком, ведущим к ЧАЭС. Но пузырь продолжал трещать по швам, дыры расползались, в город стало возможным попасть многими путями – узкое место стало широким, и контроль над Лиманском утратил особый смысл. Город перестал быть горячей точкой. В нём больше не вели стрельбу с утра до вечера и с вечера до утра. Так, постреливали время от времени.

Как везде в Зоне.

Шаман даже оружия с собой не взял. Но он вообще, похоже, на артефакты полагался больше, чем на предметы, произведённые человеком. Арты при нём как раз были. И Кайману с Мышкой он тоже сунул по «кристаллу», Кайману достался зелёный, Мышке – фиолетовый. «Кристаллы» образовывались в «жарках» и имели разные свойства, о которых иногда можно было догадаться по внешнему виду. Мышка подумала, что лиманский спец по артам решил защитить их от температурного удара – и не угадала.

– Это от радиации, – пояснил Шаман. – Общий фон тут небольшой, но полно мелких пятен. В любой момент можно вляпаться.

Кайман молча упрятал «кристалл» в набедренный карман комбинезона. Мышка последовала его примеру. Сталкер вооружился любимым «эф-эн две тысячи», но отрицательно покачал головой, когда Мышка хотела взять с собой винтовку. Так что теперь она шагала налегке, с одним только пистолетом и без груза.

Вместо рюкзака ей давила на плечи необъяснимая жуть.

Призрачный город Лиманск одновременно пугал и завораживал. Возможно, здешние многочисленные искажения пространства действовали на какие-то рецепторы, о которых человек обычно не задумывается. За каждым углом Мышке мерещилось чье-то присутствие, из пустых оконных проёмов за ней словно следили невидимые глаза, а голую шею щекотал вкрадчивый ветерок – притом что листва на деревьях не шевелилась. Но залечь в кустах и отстреливаться от этого всего не хотелось, а наоборот, хотелось присесть на древнюю садовую скамейку, закрыть глаза, вслушаться в молчание города, попытаться понять…

– Мышонок, не отставай! – сердито прикрикнул Кайман. Девушка стряхнула наваждение. Чёрт-те что, а не город! Лучше бы сталкер позволил ей взять «винторез», спокойнее было бы.

Ходьбы оказалось всего-то минут пятнадцать. Они остановились перед трёхэтажным зданием института. С точки зрения Мышки, советская постройка из стекла и бетона имела безнадёжно унылый вид. Бетонные выступы слегка разнообразили фасад. Но странно было думать, что кому-то когда-то представлялись уместными в качестве украшения вертикальные ряды стеклоблоков по обе стороны от крыльца. Из букв «НИИ «Радиоволна» над входом уцелела лишь половина, отчего название выглядело как недоразгаданный кроссворд. Впрочем, удивительно было, что хоть что-то уцелело, если учесть, сколько лет институт простоял заброшенным и сколько здесь велось перестрелок.

Шаман поднялся по ступенькам, с усилием потянул на себя створку двери. Мышка сперва удивилась, а затем вспомнила, что в те времена, когда строилось это здание, двери не раздвигались сами перед посетителем – даже такие большие стеклянные. Вслед за лиманским сталкером Кайман и Мышка миновали поломанный турникет и оказались в вестибюле бывшего секретного института.

Во всю стену перед ними красовалось мозаичное панно. Учёный в белом лабораторном халате что-то вдохновенно вещал группе юношей и девушек. Вокруг витали мирные атомы с наглядно прорисованными орбитами электронов, похожие на дурацкие ромашки. За спиной учёного виднелись стилизованные очертания установки, которая на картине была ему по плечо, а в реальности возвышалась над институтом и над всем городом. Да уж, работавшие над мозаикой художники вряд ли могли себе представить нынешний пейзаж Зоны, а если и могли, то советская изобразительная манера для него не подошла бы. Мышка мысленно пририсовала в углу панно мозаичного кровососа и фыркнула. По гулкому вестибюлю раскатилось звучное эхо.

– Смешно? – поднял бровь Шаман.

– Кровососа там среди слушателей не хватает. – Мышка ткнула пальцем. – Или псевдогиганта какого-нибудь.

– Смешно, – признал Шаман, но даже краешком губ не улыбнулся. – Нам направо.

И влево и вправо из вестибюля уходили длинные пустые коридоры. Через десяток шагов по левую руку обнаружилась открытая дверь, а за ней – лестница. Лиманский сталкер молча повёл их вниз. Два коротких пролёта, обитая ржавым железом дверь. В цокольном этаже НИИ «Радиоволна» было совершенно темно, и Шаман включил фонарик. Затхлый воздух сильно вонял плесенью. Где-то неподалёку по одной капле раздражающе капала вода.

– Ствол отдай, – Шаман протянул руку. – Сработают рефлексы, начнешь палить, шуршавчик сбежит и затаится, потом долго выманивать будем.

– Не отдам, – буркнул Кайман. – Стрелять не стану. Человек – хозяин своим рефлексам.

– Ага, – согласился Шаман. – Особенно безусловным, типа коленного. Ладно, как хочешь. Главное, когда услышите звук – не дёргайтесь, это шуршавчик и есть.

Он повернул направо. Фонарики сталкеров выхватывали из темноты бетонные стены в ржавых пятнах, пучки кабелей и трубы. Вскоре Мышке стало слышаться негромкое похрустывание и шорох, как будто кто-то мял в руках плотную бумагу. Звук вроде бы доносился сзади, но точно она определить не могла.

– Это он? – шёпотом спросила Мышка.

– Да, – Шаман не остановился. – Пойдёмте, он нас найдёт. Он любопытный. А если перестанем двигаться, потеряет интерес.

Они прошли уже достаточно далеко, когда звук изменился. В него вплёлся тихий размеренный стрекот, который напомнил Мышке бабулину швейную машинку.

– А вот и он, – довольно сказал Шаман. – Стойте.

– Где?

Мышка безуспешно осматривалась по сторонам.

– Только не шарахайся, пацан, – предупредил сталкер. – Посмотри вверх.

Девушка подняла голову.

Прямо над ними к низкому потолку прилепилось нечто непонятное. Больше всего шуршавчик походил на кучку водорослей, выброшенных на берег моря. Клубок буро-зелёных ленточек непрестанно шевелился, при этом потрескивание и шорох доносились будто бы со стороны.

– И только-то? – разочарованно протянула Мышка.

– А ты дотронься до него, – предложил Шаман.

Вообще-то Мышка не собиралась этого делать. Но любопытством здесь отличался не только шуршавчик. Девушка вытянула руку вверх и почти коснулась клубка водорослей. Пальцы её неожиданно ощутили тепло и вибрацию. Прежде чем она успела отдёрнуть руку, шуршавчик отлип от потолка и упал ей на ладонь.

– Ой!

Ленточки оказались шелковистыми и мягкими, приятными на ощупь. Шуршавчик мгновенно пробрался в рукав комбинезона, растёкся от пальцев до локтя, одел её руку словно перчаткой. Мышка недоверчиво вытянула руку перед собой, пошевелила пальцами. Теперь похрустывание, стрекот, треск слышались сильнее. В глазах замелькали цветные искорки. А затем Мышку словно ударили по голове гитарой – в черепе отдался эхом струнный аккорд, всё перед глазами поплыло и раздвоилось. Она пошатнулась, но Кайман крепко ухватил её за шиворот.

– Забирай у пацана шуршавчика, – словно издалека услышала она тягучий, неестественно низкий голос Шамана. – А то он сейчас вырубится.

Когда у девушки прояснилось в голове, она обнаружила, что стоит, привалившись плечом к сырой стенке. Кайман держал шуршавчика в сложенной ковшиком ладони и скептически рассматривал. Артефакт или мутант, предмет или существо – в общем, кем бы или чем бы ни был шуршавчик, в руке у сталкера ему явно нравилось. Он собрался в плотный шар и выпустил лишь один отросток, которым цепко обхватил запястье Каймана. В следующий миг он растёкся перчаткой, так же как по руке Мышки. Ещё мгновение спустя он полностью исчез под комбинезоном, выбрался через горловину и свесился на грудь сталкеру как галстук.

– Ну и ну! – удивлённо сказал Кайман. – Так он всё-таки живой?

Шаман усмехнулся.

– Жизнь – понятие относительное. Я тебе не могу ответить. Спросишь учёных на Янтаре. Голова не кружится? Точно? Тогда пошли.

Они зашагали в обратную сторону, к выходу. Шуршавчик ничуть не обеспокоился тем, что они покидают подвал. Он только плотнее обмотал шею Каймана, как мохеровый шарф. Мышка вдруг поняла, что больше не слышит похрустывания и треска.

– Он теперь что, тебе одному шуршит? – спросила она Каймана.

– Шуршит? – рассеянно удивился сталкер. – Нет. Пожалуй, он мне не шуршит.

Шаман заинтересовался:

– А что тогда?

Они вышли из вестибюля НИИ «Радиоволна» и прошли полсотни метров по улице, и только тогда Кайман наконец ответил.

– Он мне мурлычет, – нехотя признался сталкер.

15
Сталкер Кайман,
Лиманск

Они вернулись на базу как раз к обеду. В столовке Кайман то и дело ловил на себе любопытные взгляды. Уснувший было шуршавчик проснулся, попытался влезть сталкеру на макушку, был изгнан и вернулся на шею, где изобразил что-то вроде матросского воротника и успокоился.

Обед состоял из супа, гречневой каши с тушёнкой, стопарика водки и компота из сухофруктов. Кайман с разгона хлопнул водки, а теперь наворачивал суп и думал, как хорошо и спокойно здесь, на базе. Потому что порядок, потому что толковый командир и нормальные мужики в отряде. И как легко обмануться, повестись на это спокойствие, сказать: «Мужики, я с вами. Возьмёте?». И Корсар возьмёт, наверное. Даст постоянное место в казарме и долю в хабаре. Не надо будет шариться по Зоне в одиночку, лезть в аномалии без подстраховки, уходить от бандитов, просачиваться через Периметр, самому сбывать добычу… Рядом окажутся надёжные люди – предупредят, помогут, прикроют. И не сразу поймёшь, что выполняешь теперь чужие команды, что идёшь куда велят и делаешь что приказано.

Что обменял свою вольную волю… нет, не на тушёнку с компотом, это уж совсем перебор, но на товарищей по группе, на уверенность и защищённый тыл.

А чёрта с два!

Кайман ценил свободу выше спокойствия.

Сталкер поймал Мышкин взгляд и пододвинул ей свой компот, к которому не притронулся.

– Пей.

Но до чего всё-таки люди любят приручать друг друга! Подманить, пригреть – и заставить делать то, что нужно им, а не тебе. Та же Мышка… Нет, стоп. У них с девчонкой деловой уговор. Ничего личного, нормальная сделка. Кстати, надо бы прощупать – может, она согласится ему намекнуть, где тайник? Хотя бы приблизительно. Теперь, когда они уже в Зоне…

Мышка почему-то не взялась за стакан, а продолжала смотреть на Каймана, и смотреть как-то странно. Сталкер нахмурился.

– Что такое?

– Ты зачем его гладишь? – поинтересовалась Мышка.

– А? Кого?

Вынырнув из размышлений, Кайман обнаружил, что и впрямь машинально поглаживает шуршавчика левой рукой. Комок буро-зелёных ленточек перебрался к нему на правое плечо и разлёгся там в виде гигантской эполеты. Гладить его было удобно и приятно.

– Потому что приятно, – буркнул Кайман. – А что такое?

– Кому приятно? – прищурилась девушка. – Тебе или ему?

– Мне, конечно! – возмутился сталкер. – Дурацкий вопрос.

– А-а… – протянула Мышка.

Кайман хотел было спросить, что она имеет в виду, но внезапно рассердился. Вот-вот! Именно так люди манипулируют друг другом. Женщины – в особенности! Она же хочет, чтобы он переспросил. Ну так почему не сказать прямо?

– Не хочешь компот? Так я сам выпью.

Мышка пожала плечами.

К их столику подошёл Шаман с двумя увесистыми брезентовыми мешками.

– Поели? Берите оружие, снаряжайтесь и можем выдвигаться.

– А это что? – Кайман кивнул на мешки.

– Пауку провизию забросим. Он там сидит как Соловей Разбойник у себя в пентхаузе, – непонятно сказал Шаман. – Ну, жду вас на выходе через десять минут.

После обеда небо затянуло, пошёл мелкий дождичек. Шуршавчик убрался к Кайману под комбинезон и где-то устроился так, что сталкер его совсем не чувствовал и через некоторое время о нём забыл.

На этот раз их путь лежал на противоположный конец города, в его юго-восточную часть. До моста через канал добрались гуляючи, эта территория охранялась и патрулировалась. При входе на мост была оборудована пулемётная точка, у которой маялись четверо сталкеров. Шаман обменялся с ними парой фраз, и под их внимательными взглядами троица перешла на ту сторону. Вместо воды в канале была чёрная густая жижа, радиоактивная и такая ядрёно вонючая, что Мышка зашлась кашлем, а потом долго тёрла глаза.

Кайман подобрался. По эту сторону моста всё было неуловимо иначе. Здесь пахло опасностью. Сталкер потянулся за оружием.

– Рыжий лес рядом, – пояснил Шаман. – И проходы оттуда сюда ведут. Всякая дрянь из них лезет. Недавно новый открылся, из него такое попёрло! Теперь на мосту сторожевой пост держим круглосуточно.

Кайман скривился. Рыжий лес он считал одним из самых паскудных местечек Зоны и старался там не бывать. Снорки, контролёры со свитой, призрачные псы… Он молча снял автомат с предохранителя.

Шаман вытащил «беретту». Мышка поудобнее перехватила «винторез».

Дома в Лиманске были в основном двух-, трёхэтажные, с толстыми стенами и портиками над крыльцом. По эту сторону моста они больше пострадали от времени и перестрелок – там обвалился балкон, здесь обрушилась часть стены, так что стали видны древние обои в цветочек и щеголеватая клетчатая плитка пола. Что-то шевельнулось в проёме, и Кайман пальнул туда, не выясняя, что именно шевелится.

В маленьком сквере обнаружился уютный трёхъярусный фонтанчик – почти нетронутый, только верхняя бетонная чаша была надколота. От фонтана Шаман свернул влево.

Сквозной проход в первом этаже дома вёл во внутренний дворик. Арка была перегорожена решёткой, а решётка заперта, но часть железных прутьев давно выломали. С каждым шагом Кайману всё больше и больше не нравились здешние места.

– А чего он сидит тут на отшибе, ваш Паук? – недовольно спросил он. – Почему не на базе?

– Ну, во-первых, он не наш, мы с ним только сотрудничаем. Меняем, понимаешь ли, провизию на информацию. – Шаман на ходу вытащил ПДА, поглядел на экран и досадливо хмыкнул. – Во-вторых, сам увидишь, паучьи богатства перетащить нереально. Но главное, с Пауком договориться – это отдельный геморрой. Я вон ему с утра мессаги шлю, а он не отвечает!

– Так, может, случилось что? – обернулся Кайман.

– Да нет, – лиманский сталкер махнул рукой, – ничего там не…

С отвратительным писком им под ноги бросилось несколько костяных крыс. Кайман скверно выругался, открывая огонь из автомата. Они очень неудачно замешкались в проходе. Через доли секунды всё пространство под аркой наводнили отвратительные твари размером втрое больше обычной крысы. Поток грызунов-мутантов извергался из подвального окна.

– Назад! – крикнул спутникам Кайман, а сам рванулся вперёд.

Костяные крысы были абсолютно бесстрашными и оттого опасными. Не обращая внимания на пули, они бросались на людей и могли прокусить комбинезон. А здесь их было слишком много.

Проскочив во внутренний дворик, Кайман развернулся в сторону арки, выхватил гранату, размахнулся и зажал уши ладонями.

Граната оглушительно разорвалась под сводами арки. Сталкер бросил ещё две, и подворотню заволокло едким сизым дымом. Когда дым развеялся, стало видно, что от крысиной стаи осталась куча окровавленных ошмётков. Вот пакость-то! В куче что-то ещё слабо копошилось, и Кайман с двух шагов выпустил по ней пару очередей.

– Чисто! – крикнул сталкер. – Давайте сюда!

– Это хорошо, что чисто… – Шаман брезгливо ступал по коврику из крысиных трупов. – …Только грязно очень. Тьфу, зараза! До чего не люблю их, сил нет.

– Я тоже, – буркнул Кайман и поковырял в ухе. От взрывов в замкнутом пространстве двора у него гудело в голове. – Мышонок, ты как?

– В порядке.

Мышка старательно не смотрела под ноги.

Двор был проходным. Такая же точно арка в доме напротив вела на улицу. Кайман первым ступил в проход, держа автомат наготове, но здесь из подвального окна на них никто не бросился. И на том спасибо, как говорится. Сталкер высунулся из арки на улицу и восхищённо ахнул:

– Ёшкин кот! Вот это да-а!

В этой части города Кайман прежде не был, и понятия не имел, что здесь можно увидеть такое.

Асфальт посредине улицы был разворочен. Огромная яма до краев полнилась мерзкой зеленоватой жижей. Счётчик Гейгера радостным треском не замедлил уточнить, что жижа ещё и радиоактивна. А из середины ямы росло дерево.

Дерево было чудовищным. От природы это, похоже, предполагалась сосна. Но об этом можно было судить только по тому, что на концах ветвей кое-где топорщились зелёные метёлочки иголок. Аномальные вихри Зоны сотворили из сосны нечто невообразимое. Её ствол и ветви больше напоминали гибкие виноградные плети, искривлённые во всех мыслимых направлениях. Вот только толщиной эти плети были с человеческую ногу, и покрывала их толстая и корявая, изборождённая морщинами кора.

Ползучая сосна перегораживала всю улицу. Она цеплялась побегами за стены дома, из арки которого вынырнули сталкеры, и оплетала ветвями балкон третьего этажа в доме напротив. Над ядовитой ямой нехорошо подрагивал воздух, и ствол дерева временами заволакивала призрачная дымка. Ботанический монстр явно приютил на себе аномалию, вот только какую?

– Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит… – пробормотал сквозь зубы Кайман.

Мышка вдруг сильно вцепилась ему в локоть.

– Я такое дерево видела во сне! – брякнула она. – Только там был дом высотный. И по веткам такой зелёный огонь разгуливал…

Кайман рефлекторно зажал ей рот рукой. У девушки сделались безумные глаза – до неё дошло, что она сказала. Сталкер оглянулся на Шамана, не заметил ли тот Мышкиной оговорки.

Но Шаман был очень занят. Держа что-то в руке, он обходил дерево по часовой стрелке.

– Идёт направо – песнь заводит, – облегчённо выдохнул Кайман. – Налево – сказку говорит… Растудыть твою! Мышь белая! Ты головой думаешь вообще?!

– Уже думаю, – сокрушённо сказала Мышка. – Уже молчу.

– Вот и молчи!

Глядя на её убитый вид, Кайман сжалился.

– Я тоже его видел, – сказал он. – Ну, то дерево с зелёным огнём. Это в Мёртвом городе, в Припяти то есть. Мы с Везунчиком по нему лазили. Ничего, удобно даже по веткам ходить…

– Вот и тут придётся полазить, – Шаман подошёл к ним, пряча в карман артефакт, блеснувший красным. – Это единственный путь в квартиру Паука-Отшельника. Он в том доме занимает весь третий этаж.

Сталкер для наглядности ткнул пальцем в трёхэтажный дом через дорогу.

– А пешочком по лестнице никак нельзя? Хозяин на нас обидится за невежливость? – поинтересовался Кайман.

Шаман поманил их за собой в обход дерева, которое загораживало вид.

– Смотрите сами, – сказал он вместо объяснений. Второго этажа у дома не было.

Пространство между первым и третьим этажом выглядело как густой полупрозрачный кисель, в котором как в кривых зеркалах проступали искаженные очертания окон и прочих деталей фасада. Стоило чуть сдвинуться, сменить угол зрения, и мутный калейдоскоп перемешивался. Хотелось потрясти головой, чтобы убрать с глаз пелену – но зрение тут было ни при чём.

Кайман не единожды видел подобные вещи – но никогда в таком количестве. Это были аномалии пространственного переброса, в просторечии телепорты. Под открытым небом они выглядели как мутноватые шары уплотнённого воздуха. Если попасть в такой шар, он выбросит тебя где-нибудь в другом месте – через десяток метров или на другом конце Зоны. Одна из немногих сравнительно безвредных аномалий. Вот только непонятно, почему они набились внутрь обыкновенной трёхэтажки, превратив дом в какой-то безумный сэндвич. Ну… а что в Зоне понятного, как сказал кровосос псевдоплоти за завтраком, только она уже не услышала.

А ещё при всей безвредности телепортов Кайман не мог себе представить, чтобы ему захотелось жить над таким аномальным полем.

– Большой оригинал этот ваш Паук-Отшельник! – не удержался он. – Ладно, я помню, не ваш он.

– Все мы тут оригиналы, – покосился на него Шаман. – Ну, полезли, что ли?

– Погоди! – Кайман придержал его за рукав комбинезона. – А что там за аномалия на ветвях сидит? Ну, или бродит по ним, не знаю.

– Ох ты, чёрт, – смутился лиманский сталкер. – Извините, мужики. Забыл сказать. Да ерундовая штука, лёгкий пси-морок наводит. Мы к ней привыкли, не замечаем. Главное, если поведёт, вниз не свалиться.

– Ага.

Кайман оценивающе посмотрел на Мышку.

– Винтовку за спину, – распорядился он. – Пойдёшь вторым. Я замыкающим. У меня, вроде бы, от пси-воздействия пока что иммунитет.

Шаман спрятал «беретту» и ловко полез на сосну. Кайман осуждающе покачал головой. Лиманский спец по артефактам ему нравился. Но за сегодня Шаман допустил уже несколько небрежностей. Обычно Зона такого не прощает. Жалко будет, если мужик гробанётся. Но что Кайман может сделать? Разве что не гробануться вместе с ним.

Сталкер проверил патроны в «эф-эне», снял автомат с предохранителя.

– Вперёд, – кивнул он Мышке на дерево.