Текст книги "Невеста на службе (СИ)"

Автор книги: Анна Батлук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

мне. В руке девушка держала бутылку лимонада и два бокала. Мне все больше и больше

хотелось поинтересоваться, как часто до Отбора Мирана употребляла алкоголь – такая

заместительная терапия навевала определенные мысли. – Уже второе свидание. Где это видано, если я с принцем еще ни разу не оставалась наедине.

Я изучала ноты нового произведения, которое мне принесла горничная, и потому достаточно

равнодушно пожала плечами.

– Значит, ее посчитали достойной этого второго свидания. Не переживай, уверена, скоро и тебе

удача улыбнется.

Мирана недовольно упала на подушки, коих на моей кровати лежало множество, и

передразнила:

– Посчитали достойной». Не выдумывай, пожалуйста, разве ты не заметила, как Жарро

лобызался с Вудтир при встрече? Они знакомы, вот ведущий и выдвинул свою подружку в

качестве кандидатуры на свидание с принцем.

Я проследила за тем, как Мирана наливает в бокал напиток, и залпом его выпивает. С

подозрением принюхавшись, отложила ноты и подошла к кровати.

– Дай бутылку.

– Зачем это? – заволновалась Мирана. – Не дам.

– Это алкоголь что ли? – не поверила я. Глаза рыжей забегали.

– Да какой алкоголь, ты что?

– Тогда дай бутылку.

– Шампанское – не алкоголь! Это нектар правителей Вселенной.

Я закатила глаза. Моральный облик Мираны, и тот бред, что она несла, не волновал меня

совершенно, но распивать запрещенные напитки она пришла в мою комнату и, естественно, нравиться мне это не могло.

– Давай вкушать эту божественную амброзию ты будешь в своей спальне! Где ты ее, кстати, взяла?

Мирана перекатилась на живот и, уткнувшись в подушку, хитро смотрела на меня одним глазом.

– Где взяла, там уже нет.

Разозлившись, я схватила бутылку, сиротливо стоящую на тумбочке, и решительно отправилась

вместе с ней в туалет. Мирану это не испугало. Она перевернулась на спину, и забросила руки за

голову, рассматривая полог над кроватью.

Вылив шампанское в унитаз, я вернулась в спальню и протянула бутылку Миране.

– Зачем она мне? – фыркнула девушка.

– Мне она тоже ни к чему! Забирай, и избавляйся от нее как хочешь, но в моем мусорном ведре

она лежать не должна! Горничные, выбрасывая мусор, в нарушении режима заподозрят именно

меня.

Что-то недовольно пробурчав, Мирана забрала бутылку, и тут в дверь мою постучали.

– Это кто? – испугалась Мирана, и принялась зарывать улики своего грехопадения в подушки.

– Не знаю, – прошипела я. Хотя сознание мое рисовало картины одна страшнее другой. Это

могла быть и Кларисса, как ищейка, явившаяся на запах алкоголя, а мог быть и Виктор, видеть

которого в моей спальне Миране вовсе ни к чему. И неизвестно, что хуже.

– Как ты думаешь, у меня возьмут кровь на анализы? – шепотом завывала рыжая

нарушительница. Я шикнула на нее и с самой широкой улыбкой, какая имелась в моем арсенале, открыла дверь. Все мои догадки оказались неверны – в дверях, держа руки за спиной, стоял

Велаш. Мирана, завидев начальника охраны, отчетливо икнула и упала в подушки, подозреваю, решив, что Велаш явился по ее душу. Но я отлично понимала, кто из нас мог заинтересовать

начальника охраны, вот только по какому из поводов?

– Добрый вечер, – Велаш был серьезен, но входить не собирался, а когда заметил

любопытную физиономию Мираны и вовсе кивнул, предлагая мне покинуть комнату. Дверь я

закрывала, с трудом сдерживая дрожь.

– Что-то случилось?

– Да, – короткий ответ начальника охраны подогнул мне ноги. – Его Величество

распорядился взять вас на задержание. Пройдемте.

Я ходко потрусила за Велашем, начиная кое-что понимать.

– Вы собираетесь арестовать министра Шоки?

– Он уже арестован, – лениво ответил начальник охраны, всем своим видом демонстрируя, что большой охоты разговаривать со мной, у него нет.

– Уже? Значит, вы выяснили, кто его сообщница? Это невеста?

– Да и да.

Я беспомощно оглянулась.

– Но почему мы тогда уходим от галереи спален?

Велаш тяжело вздохнул и ускорил шаг. У меня появилось стойкое желание поинтересоваться, женат ли он, и если не женат (что с таким противным характером закономерно), то откуда у него

взялась такая аллергия на женские вопросы.

Мы двигались в левое крыло. Но достигнув его, свернули с пути, который я помнила со

вчерашнего вечера, и спустились в парк. Недалеко от крыльца, покрытого черно-белой плиткой, с перилами увитыми плющом бордового цвета, стояла аккуратная застекленная беседка, охраняли которую уже знакомые мне братья-охранники. Завидев нас, они напряглись, и один из

братьев заступил Велашу дорогу. Меня это несколько удивило – значит, троица клонов

подчиняется непосредственно Максимилиану?

– Его Высочество занят.

– Я знаю, – с достоинством кивнул Велаш. – Но с ним сейчас находится преступница.

Братья переглянулись.

– Доказательства?

– В настоящий момент ее сообщника допрашивают, но у меня есть распоряжение регента.

Охранник протянул руку и, получив документ, быстро пробежал его глазами.

– В таком случае, простите за задержку, проходите.

– А девушка? – спросил другой охранник, который документ не читал, и вообще, старательно

делал вид, что меня не знает.

– В распоряжении Его Величества она указана, пропустите, – кивнул старший брат и отошел

в сторону, освобождая дорогу.

– Мне понадобится ваша помощь, – уточнил Велаш. – Преступница может заартачиться, и

добровольно со мной не пойдет.

Велаш распахнул дверь с матовым, непрозрачным стеклом. Мы явились с целью расстроить

романтический ужин, и ничего, что был рассчитан он на троих человек. Когда речь идет о

принце, некоторые девушки согласны испытывать и бОльшие неудобства.

Максимилиан полулежал на мягком диване, слева к нему прижималась Бруниса, а напротив, слащаво улыбаясь, сидела Вудтир. Рубашка у принца была расстегнута до середины груди, а

мутный взгляд демонстрировал легкую степень опьянения. Мне отчего-то стало обидно – этот

же мужчина сегодня пытался меня поцеловать, уверял, что я хоть завтра останусь одна в

Отборе, а сам… Я покачала головой, злясь на саму себя – принц мне ничем не обязан, сама его

отвергла, бегала на свидания с регентом, и смею испытывать какую-то досаду? Нет уж. Честной

нужно быть хотя бы с собой – на ревность я права не имею.

– Велаш? Рэйя? – Максимилиан привстал, сбрасывая со своего бедра руку Брунисы. – Что

происходит?

– Ваше Высочество, – Велаш коротко поклонился и повернулся к Вудтир, и не

подозревающей, что явились мы по ее душу. – Вудтир Гвинон, вы арестованы.

ГЛАВА 12

Вудтир Гвинон никогда не страдала от отсутствия мужского внимания. Красивая, эффектная

девушка, которая знает себе цену. Главным образом из-за того, что ее неоднократно называли.

Успешные, состоятельные мужчины платили за то, чтобы Вудтир была рядом. Денег не давали

– плата производилась драгоценностями, автомобилями, связями… Когда ей захотелось

попасть в модельный бизнес, очередной ее любовник помог получить контракт с ведущим

домом моды империи. Когда Вудтир пожелала заняться благотворительностью, один из ее

поклонников организовал фонд помощи больным сусликам Хестории. Где находится Хестория, равно с тем, водятся ли там суслики, никто не знал, но люди исправно перечисляли деньги.

Стоит сказать, что за махинации с бюджетом этого фонда любовник Вудтир и сел в тюрьму на

долгие-долгие годы. С каждым разом финансовый уровень стоящего рядом с ней мужчины рос, на ступеньку ниже Вудтир никогда не опускалась. Не знаю, как и где познакомилась модель с

министром сельского хозяйства (возможно, любовники передавали ее словно знамя), но в

определенный момент девушка поняла, что следующий этап ее развития – это титул

императрицы, и у Шоки есть все возможности ей помочь.

Итак, после допроса вначале министра, а затем, его протеже, выяснилось, что люди с оружием, которые протягивали нам руки на дорожке у дворца в первый день Отбора, были наняты Шоки, чтобы устранить как можно больше соперниц Вудтир. Сам министр понимал глупость сего

действа, но как утверждал, сознание ему затуманила любовь. Велаш же объяснял произошедшее

намного прозаичнее – ушлый министр в будущем надеялся иметь влияние на императрицу, а

уж в том, что Вудтир удастся победить в Отборе, он был уверен.

Вудтир и Шоки заключили под стражу, в дальнейшем им собирались предъявить обвинения в

приготовлении к убийству двух или более лиц, а также в причинении средней тяжести вреда

здоровью. Хотя, уверена, Питта Варс, которая из-за инсинуаций Вудтир лишилась права

пребывать на Отборе, не дожидаясь суда, готова была самостоятельно придушить модель.

На допросе Вудтир полностью подтвердила слова Шоки и признала свою вину. Мы с принцем и

Брунисой слушали признание Гвинон, сидя в соседней комнате, и следя за происходящим через

большое стекло, затемненное с одной стороны. По-хорошему, Брунисе не полагалось при этом

присутствовать – для расследования, как некоторые, она не сделала ровным счетом ничего, но

оставлять ее в беседке, в то время, как охранники сопровождали задержанную и принца, было

как-то глупо. К тому же, Велаш не хотел демонстрировать мою причастность перед одной из

невест, распоряжение регента ей, разумеется, не показывали, и поэтому, должностные лица

всячески подчеркивали, что нас не замечают.

По окончании допроса Максимилиан потер виски, и устало заметил:

– Свидание явно не удалось.

– Да уж, – процедила Бруниса и с ненавистью на меня взглянула. Я сделала вид, что ничего не

заметила. – Но я, Ваше Высочество, согласна его повторить.

– Да, да, обязательно, – невнимательно ответил принц, причем таким тоном, что лично мне

сразу стало понятно, что второго свидания Брунисе не видать. – Рэйя, как ты вообще оказалась

в беседке?

Я быстро прикинула варианты и мысленно извинилась перед Велашем.

– Вы, Ваше Высочество, наверное, забыли, что я старший сержант СИБ. Задержание

преступников – моя непосредственная обязанность.

Максимилиан постарался заглянуть в мои глаза.

– Рэйя, мы же перешли на «ты»…

Во взгляде Брунисы легко читалось бешенство, демонстрирующее, что у нее с принцем такого

прогресса в отношениях не наметилось, а также обещающее, что еще одним покушением на

Отборе станет больше.

Я пожала плечами, не собираясь отвечать. Принц, как мужчина, был мне не интересен, все мои

мысли занимал его дядя, но уязвленное самолюбие жгло каленым железом, и не позволяло

вести себя равнодушно. Максимилиан подошел ближе и осторожно взял меня за руку. Я

раздраженно уставилась на его ладонь.

– Рэйя, в чем я виноват? Я предлагал оставить тебя на Отборе одну! Не заметил что-то в твоих

глазах особого восторга.

Громкое сопение Брунисы явно демонстрировало, что она все слышит. Я криво улыбнулась.

– Не жалею, что не ответила согласием на ваше предложение, Ваше Высочество! Если бы я

согласилась и после застала вас в объятиях другой девушки, было бы на порядок неприятнее.

Как так получилось, что с вами не было журналистов?

Максимилиан покосился на Брунису, но вздохнул, и ответил, внимательно рассматривая пол:

– Уговорил дядю позволить мне…немного развеяться…

Я так и замерла с открытым ртом, внезапно осознав роль, которую в вечернем представлении

сыграл Виктор. Я-то глупая думала, что он Велаша в моей компании на задержание отправил, желая сделать мне приятное, а регент, оказывается, соперника таким образом устранил, догадываясь, чем может Максимилиан заниматься в компании двух девушек.

– Все нормально? – заволновался принц. Видимо, мое лицо с низошедшим на него озарением

и бешено вращающимися глазами, спокойно лицезреть было нелегко.

– Более чем, – я привела свои эмоции в порядок. – Меня могут проводить в спальню?

– Я провожу, – шагнул вперед Максимилиан, вызвав у меня недовольную гримасу, и кивнул

охраннику.

– Проводите вторую девушку, эээ…Бруниса?

Как Бруниса его не ударила, не знаю. Мы все направились в галерею спален, являя собой

забавное зрелище – впереди я и Максимилиан, причем я так спешу, что постоянно вырываюсь

на шаг вперед, а позади, на расстоянии шагов десяти, Бруниса и братья-охранники.

– Мы увидимся завтра? – безуспешно пытаясь заглянуть мне в лицо, спросил принц. От

злости я даже усталости не чувствовала, хотя по длинным коридорам практически бежала.

– Это вы решаете, явитесь ли на завтрак или нет, Ваше Высочество.

– Да что ты заладила, Высочество да Высочество… Я имею в виду расследование – мы же

еще не выяснили, кто допрашивал эту девушку, да и с последней жертвой поговорить надо.

– Надо же, – искренне поразилась я. – «Мы не выяснили»…Нет, Ваше Высочество, завтра

мы сделаем перерыв, – Максимилиан так взглянул на меня, что я устыдилась и добавила:

– Необходимо все обдумать.

У дверей своей комнаты я холодно попрощалась с принцем, и решительно отвергла его попытку

меня обнять. Бруниса в этот момент нетерпеливо подпрыгивала позади нас, но когда я

закрывала за собой дверь, заметила, что ее сексуально-манящую позу Максимилиан

проигнорировал и умчался, буркнув что-то на прощание. Так что, когда я услышала

требовательный стук в дверь, даже не удивилась.

– Чего тебе? – устало спросила я. Если опустить непечатные выражения и жесты, которые, наверное, все знают, смысл претензий, предъявляемых Брунисой, был таков:

– Ты мне свидание испортила, никогда тебе не прощу, дрянь!

Кстати, слово «дрянь» она не использовала. Ее запас матерных слов был намного больше и

насыщеннее того, что я могла себе вообразить и запомнить, поэтому пришлось подобрать слово, близко подходящее по смыслу.

– Все сказала? – уточнила я. – А теперь иди к себе в спальню, иначе я скажу принцу, что

твоя персона напоминает мне о его предательстве, и если он хочет помириться, пусть выгонит

тебя из Отбора.

Бруниса отшатнулась, и с непонятно откуда взявшейся проницательностью, прошипела:

– Не знаю, что ты замышляешь, но он тебе не нужен!

– Я предупредила, – напомнила я. – Не упусти свой шанс доказать Его Высочеству, что он

нужен тебе.

Без особого удовольствия понаблюдав за тем, как поверженным врагом Бруниса удалилась в

свою спальню, я закрыла дверь и устало прислонилась головой к стене.

А наутро разгорелся скандал. Журналистам еще ночью объявили об аресте невесты Гвинон, и, естественно, они жаждали подробностей. А так как ни принц, ни Велаш их раскрыть не

стремились, они направили все свое внимание на Брунису. Утвальд это очень понравилось —

она добрых два часа рассказывала о том, как уводили Вудтир, что она при этом чувствовала, и

как помогала в расследовании, а в конце настолько увлеклась, что в порыве вдохновения, ляпнула, что переспала с принцем. Когда и как это могло произойти, если в беседке они были с

Вудтир, а после на допросе, в сопровождении охранников (о моем присутствии Бруниса не

распространялась, за что я ей была безмерно благодарна), новоявленная любовница Его

Высочества не сказала, но журналистам уже бросили кость и они ее с удовольствием смаковали.

Невесты нервничали: вроде бы Брунисе не верили, но все же ее слова вызывали волнение – а

если правда? Кларисса бледнела, краснела, порывалась упасть в обморок, и с трудом

переносила вопросы, которые ей, как представительнице императорской семьи, принялись

задавать журналисты. Один наиболее активный репортер умудрился заявить, что Максимилиан

теперь, как честный человек обязан на Брунисе жениться, и вот тогда сваха взорвалась.

– А на трон ее не посадить, нет?! И заодно всех девиц, с которыми Его Высочество до

двадцати пяти лет встречался, и которых вы каждую неделю с удовольствием обсуждали? Это

происшествие неприятно, да, но не стоит придавать такое значение всяким интрижкам, к тому

же, когда еще неизвестно – правдивы они или нет!

Уже к обеду вызвали Максимилиана, которого известие о собственном грехопадении безумно

развеселило. Отсмеявшись, и ничего не объяснив журналистам, он повернулся к Брунисе и

спокойно спросил:

– Все действительно было так, как ты говоришь?

Бруниса подбоченилась, на лице ее с минуту была написана тяжелая работа мысли – как

видно, девица прикидывала выгоды, которые ей мог принести тот или иной ответ, но солгать

все-таки побоялась, опустила голову и еле слышно прошептала:

– Нет… У нас ничего не было.

– Вот видите, – развел руками принц. – Извините, понимаю, что многих ожиданий не

оправдал, но с этой девушкой переспать мне не пришлось. И уже не придется. Эээ, Бруниса? Вы

покидаете Отбор.

Честно сказать, до того момента, как Бруниса покинула дворец, я из спальни не выходила, игнорируя напоминания девушек об очереди поговорить по телефону. У меня зрела

уверенность, что при встрече с ней драки не избежать, а накалять обстановку не хотелось. В

реакции охраны я сомневалась, а самостоятельно наносить брюнетке телесные повреждения, из-за которых меня вслед за ней выгонят из дворца, не собиралась. Вот и оставалось

совершенствовать навыки игры на скрипке.

– Можешь выходить, – едко сказала Мирана, застыв в дверях и сложив руки на груди. —

Бруниса уехала.

– Спасибо, – кивнула я, но скрипку от лица не убрала, надеясь, что рыжая поймет, что я

занята и уберется восвояси. Но Мирана намекам не внимала, прошла в комнату и присела

напротив меня на кресло.

– Ты ее боишься, что ли?

Я насмешливо закатила глаза. Что-то объяснять, оправдывая себя, не собиралась, и поэтому

ответила:

– Очень боюсь. Бруниса крупнее меня, в три раза злее, как итог, мне может быть очень больно.

Все? Вопрос исчерпан?

– Почему вы поругались? – Мирана хитро прищурившись, взяла со столика яблоко и

принялась вертеть его в руках. Невесты не знали, что я присутствовала при задержании Вудтир

– Велаш даже журналистам этого не говорил, а Бруниса тем более молчала, не желая

акцентировать внимание на моем участии в их свидании. – Еще вчера она и слова плохого про

тебя не говорила, даже после того, как ты ей туфли не дала, а сегодня проклинала и убить готова

была.

– Значит, все-таки говорила, раз про мой отказ дать ей эти туфли ты знаешь, – пожала я

плечами и, поняв, что помузицировать не удастся, принялась собирать ноты в папку.

– Ходят слухи, что это ты сказала принцу выгнать Брунису.

– От кого они пошли?

– Это неважно, но я с ними согласны. И со слухами, и с теми, кто их распространяет.

– Аа, так значит, выгнали ее не из-за того, что она взялась сочинять небылицы о Его

Высочестве, а исключительно по моей наводке? Мирана, давай говорить серьезно – ты всерьез

считаешь, что слова о том, что она спала с Максимилианом, вложила в ее голову я? Или что

принц после такой возмутительной клеветы должен был махнуть рукой и сказать: «Да ладно, Брун, со всеми бывает, оставайся. Немного поспешила – мы завтра с тобой обязательно

переспим».

– Не так, – расхохоталась Мирана. – Скорее, «Эээ, Бруниса? Пойдем с тобой переспим

сейчас, чтоб тебя во лжи нельзя было обвинить».

Я немного успокоилась.

– Вот видишь…

– Но что-то же произошло? Почему она ополчилась не на меня, не на Ильфеину, а на тебя?

– Ты меня бесишь, – честно ответила я. – И если сейчас же не уберешься, между нами

сложится точно такая же ситуация, как и с Брунисой. Что за привычка ходить и все

выспрашивать?

– Сущность у меня такая, – вздохнула Мирана, но к двери все же направилась. —

Любознательная.

«Конечно», фыркнула я, правда мысленно. «Любопытная сплетница – определение более

точное».

Я заспешила к телефону. Девушки, уже отчаявшиеся ждать, но не желающие нарушать

договоренность первыми, выглядывали из своих дверей, и при виде меня, с облегчением, щедро

приправленным специями недовольства, вздохнули. Я сделала вид, что ничего не заметила, и

набрала номер Икера.

– Наконец-то, я уж начал волноваться, – обрадовался сослуживец.

– Тебе не угодишь, – шутливо проворчала я. – Звоню – ты недоволен, не звоню – опять не

согласен.

– Кабы ты звонила не по делу, ждал бы каждого звонка, как зарплаты, – заверил Икер.

– А зачем же тогда?

– Например, продиктовать номер телефона невест, которых выгнали, твой коллега до сих пор

не женат, если ты помнишь… Или рассказать факты, за которые журналисты отвалят кучу денег, ну ты понимаешь.

– А можно одним звонком убить двух зайцев, – подхватила я. – За номера телефонов самых

красивых девушек империи тоже могут заплатить.

– Да не думаю, что много, – Икер задумался. – Все ж таки из дворца, по мнению многих, отправляют некондицию…

– Не разбрасывайся словами, – предупредила я. – Скоро, возможно, подобная некондиция

будет опять работать с тобой рядом. Но вообще, ты прав, я звоню по делу.

– Кто бы сомневался…

– В деле, которое меня очень интересует, не злись, это быстро… Так вот, в этом деле посмотри

протокол допроса Якколы Уви, это одна из жертв, и скажи мне, кто его составлял.

В Икере я была уверена, главным образом из-за того, что на обучение мы ездили вместе, и

допрашивать девушку он никак не мог. В трубке слышала тяжелое сопение сослуживца, и шум, с которым он открывал сейф, доставал папку, и листал страницы.

– Не может быть, – ахнул вдруг Икер, а я напряглась.

– Что такое?

– Этого протокола нет!

Я чуть не села, но вовремя вспомнила, что стул возле телефона никто поставить не удосужился.

– Ты же уверял, что пропали только справки! – тишина в трубке дала мне повод заподозрить, что никто тщательно дело не проверял. – Или ты сам не знаешь?

– Рэйя, я пролистал папку, но не проверять же мне по описи все страницы…

– Вообще-то, именно так ты и должен был сделать! – зарычала я. – Иди к капитану!

Икер так громко сопел, что, казалось, в отделение СИБ начался ураган.

– Ты слышишь?

– Я, Рэйечка, с работой попрощаться не хочу. Сегодня же заеду к этой девушке и запишу ее

показания. Никто и не узнает, что они другие. Дата напишу, которая в описи стоит.

– Это подделка документов!

– Пока-пока, Рэйя, – быстро закончил Икер и положил трубку. Услышав гудки, я едва

сдержала желание закричать и разбить телефон. Ругалась я на Икера зря – что-то подсказывало

мне, что протокол исчез гораздо позднее первых документов, а значит, мои телодвижения, направленные на дополнительное расследование не остались без внимания. Это наводило на

определенные мысли, и немного пожевав губы, и рассматривая стену напротив, я сделала

некоторые выводы и наметила дальнейшие действия. Прежде всего, нужно было отыскать

Виктора.

Отправляться к нему посреди белого дня было рискованно, и поэтому пришлось облачиться в

наряд горничной, заботливо припрятанный мной после той памятной прогулки. Видно, я

настолько вжилась в роль, что даже Кесалия прошла рядом со мной в коридоре, и совершенно

не обратила внимания. Хоть наряд и был уже опробован, все равно я немного нервничала, а

такой успех обрадовал и успокоил. Но когда я, пряча лицо от каждой горничной, добралась до

кабинета Виктора, то чуть не расплакалась от досады – дверь была закрыта. Что же делать? Я

погуляла по коридору, надеясь, что сейчас он выйдет из соседнего кабинета, но нет. Судьба

будто бы издевалась, решив, что хватит с меня удачи. Подтверждая мои мысли, с лестницы

послышались мужской кашель и быстрые шаги. Я заметалась по коридору – мужчина был

один, но что если это не Виктор? Как я тогда буду выглядеть? Надо было хотя бы тряпку взять, стены протирать. И тут меня осенило – я, как могла бесшумно, бросилась в туалет. В

отделении СИБ, да и во всех общественных местах, в которых мне приходилось бывать, уборщицы оставляли свое добро – ведро и тряпки, в туалете, но, по-видимому, во дворце таких

порядков не было. Я заметалась по небольшому помещению, стены которого были обложены

молочного цвета плиткой с замысловатыми рисунками, но мне до его красоты не было дела: судя по шагам, мужчину интересовала именно та комната, в которой я пыталась скрыться.

Проблема была в том, что помимо кабинки, умывальника и зеркала, в туалете больше ничего не

было. В кабинке спрятаться было нельзя – вряд ли мужчина спешит просто посмотреть на свое

отражение, и потому я отвернулась к раковине, делая вид, что мою руки.

Дверь хлопнула. Я пониже опустила голову, пряча лицо. На двери не было таблички, указывающий, что туалет обязательно мужской, но присутствие горничной в уборной, которой

обычно пользовались отнюдь не слуги, вполне могло кого-то смутить, а с другой стороны, что

уж теперь – приспичило, значит, раз я в господский туалет забралась.

Мужчина уже прошел к кабинке, как дернула меня нечистая поднять голову и посмотреть в

зеркало, висящее над раковинам. Увидев, кем является мужчина, я похолодела: уже взявшись за

ручку кабинки, стоял Велаш. А хуже всего было то, что именно в этот момент в зеркало

посмотрел и он, и мое лицо, безусловно, разглядел.

– Адальстан? – не поверил он своим глазам. Схватил меня за плечи и повернул, вглядываясь в

лицо.

– Велаш Бруни? – скопировала я его интонацию и точно так же выпучила глаза.

– Что ты здесь делаешь? – он вполне ощутимо меня тряхнул. – Да еще в таком виде!

Мысли мои метались, словно обезумевшие. Но, наверное, стрессовая ситуация и адреналин

сыграли свою роль, потому что я, внезапно, успокоилась, поняв, как нужно себя вести.

Надменно приподняла брови и уверенно заявила:

– Собираю информацию.

– Какую информацию? Ты с ума сошла?

– А вы думали откуда у регента появились сведения об участии Марио Шоки и Вудтир Гвинон

в покушении на невест?

– Что? – то ли начальник охраны притворялся, то ли и правда медленно соображал, но плечи

мои на всякий случай отпустил. Я демонстративно потерла их и пояснила:

– О заговоре министра и невесты, Его Величеству сказала я. И он просил и в дальнейшем

оказывать посильную помощь следствию, если уж ваши охранники не справляются.

Велаш еще больше выпучил глаза и приоткрыл рот.

– Позвольте-ка, – наконец оправился он. – О заговоре понятно, что-то такое я подозревал, когда на задержание мне приказали взять вас. Но что вы делаете здесь и сейчас, и, опять же, в

таком виде?!

– Так по дворцу мне свободно передвигаться нельзя! Вот и приходится переодеваться в

горничную, чтобы кое-что рассказать Его Величеству.

– Что именно?

– Вроде бы в моих словах ваше имя не фигурировало, – удивилась я. – Так с чего вы взяли, что я скажу вам причину, по какой разыскиваю регента?

Велаш немного подумал, сверля меня глазами.

– И Виктор сможет подтвердить ваши слова?

– Разумеется, – я презрительно фыркнула. – Можете у него спросить.

– Обязательно спрошу, – заверил начальник охраны и опять схватил меня за плечо, правда, теперь гораздо нежнее. – Пойдем.

Я покорно двинулась следом за начальником охраны, надеясь, что Клариссу или Максимилиана

мы по пути не встретим. Вряд ли сваху мое объяснение удовлетворит, скорее всего, вылечу я из

дворца пробкой. Я и так и сяк размышляла об этом, а к концу нашего шествия с Велашем, которое более всего походило на волочение, решила, что не так уж это и страшно. В конце

концов, на Хопсвуда можно найти управу; расследование будет удобнее проводить, находясь за

пределами дворца; роль ночной нимфы оказалась не столь грандиозной, как я предполагала, а о

заговоре уже и речь не идет. Только вот Виктор…

Велаш привел меня к огромным двустворчатым дверям, по краю обрамленным вязью из

черного золота, и нерешительно постучал. Ответил нам, вопреки моим ожиданиям, не Виктор, а

женский голос. Я сразу же напряглась – богатство, которое прямо-таки дышало из-за дверей, навевало на мысли, что мы перед официальным кабинетом регента, но женщина в нем

заставляла меня придумывать различные способы убийства наглого изменника. Правда, когда

мы открыли дверь и вошли, за свои мысли мне стало стыдно. Перед кабинетом Виктора имелась

приемная, хозяйкой которой была небольшая сухонькая старушка, подслеповато щурившаяся

из-за очков, разглядывая нас.

– Велаш, – неожиданно чистым и звонким голосом, сказала она. – Его Величество занят, просил не беспокоить.

Начальник охраны тут же отпустил мою руку и, достав из внутреннего кармана пиджака, положил на стол секретарше сверток.

– Очень надо, – серьезно сказал он. – Надеюсь, вы войдете в мою ситуацию…

Так-так, господин Велаш, значит, взятку секретарю принесли? Ай-ай, а еще на

законопослушность невест проверяли. Мне с трудом удалось сдержать смешок. К тому же, к

Виктору действительно нужно было попасть, так что задерживать решение деликатного вопроса

между секретарем и начальником охраны не стоило.

Старушка с интересом осмотрела сверток, обнюхала (она, кстати, здорово походила на

ниршефтсхуттов – они тоже любители все понюхать), и уставилась на меня.

– К тебе вопросов нет – проходи, Его Величество сказал пропускать тебя в любое время, – а

зачем тогда взятка? – А вот насчет этой девицы распоряжений не было.

– Это свидетельница преступления, – с готовностью заявил Велаш, но старушка покачала

головой и любовно погладила сверток.

– Ничего не знаю. Его Величество очень занят.

Велаш беспомощно заскрежетал зубами, но впечатления на мирную с виду старушку не

произвел.

– Может быть, договоримся?

– Да вы что? – испугалась секретарша. – Разве я дала хотя бы повод, усомниться в моем

профессионализме?

Меня буквально распирал смех – всемогущий Велаш, которого боялись все служащие СИБ, да

и простые люди, никак не мог воздействовать на мирного вида старушку, которая сидела в

приемной регента. Не понимала я и этого заискивания: мы вполне могли просто пройти

несколько шагов, преодолеть приемную и войти в кабинет, но нет, начальник охраны пытался с

секретарем договориться. Старушка меж тем спрятала в ящик стола сверток и сложила на

коленях ручки, невинно хлопая реденькими ресницами. В общем, простояли бы мы долго, так

как Велаш второго свертка с собой не захватил. Кстати, что там? Но огромная дверь опять

распахнулась и явила нам высокого худощавого мужчину с зеленой растительностью на лице и

одетого в длинный старомодный кафтан. Опыт работы в СИБ давал мне основание

предположить, что передо мной выходец с Галактики Межмирья.

– Его Величество у себя? – заметно было, что мужчина очень спешил. Старушка мазнула

взглядом по его пустым рукам и заскучала.

– Запретил впускать посетителей.

Мужчина заметался, по-видимому, вспомнив условия, на которых секретарь впускала в

неприемный час, но так как с собой у него ничего не было, метнулся было к недоступной двери.

Казалось бы, Велаш – начальник Личной императорской охраны, должен был броситься на

нарушителя, задержать его, навесить оплеух… В общем, сделать все то, что в конечном итоге

сделала маленькая хрупкая старушка. Секретарша метнулась наперез мужчине так быстро, что я

даже не заметила движений. Всего секунду назад она сидела за столом, и вот, она уже треплет

мужчину из стороны в сторону, а он зажмурился и молчит, словно бы принимая действия

старушки, как данность. Я пораженно взвизгнула – такая сила и скорость для человека, уже

заказавшего абонемент в ритуальных услугах, была, мягко сказать, сверхъестественна. Но