Текст книги "Золотые крылья сильфиды. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Анна Азарцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
11 Глава
Герцог стремительно шагал по коридору, жестко по-военному чеканя шаг. Глаза метали молнии, плащ за спиной зловеще развивался словно черные крылья ворона. Встречающиеся на пути герцога люди разбегались от разъярённого господина, а те, кто не успел, старались стать как можно незаметней и слиться со стенами. Ключница же, в отличие от его светлости, вышагивала гордо, с достоинством, ничем не показывая ни осознания своей вины, ни раскаяния. Имирия лебедем плыла по ковровой дорожке, едва заметно кивая на поклоны и реверансы слуг.
Дойдя до своего кабинета, его светлость демонстративно распахнул двери и нетерпеливым жестом приказал мистрис Имирии войти. Милор, работавший с бумагами за столом герцога, удивленно глянул на отца, но тому даже не понадобилось отдельно приказывать сыну. Бросив взгляд на безмолвную экономку, парень мгновенно все понял, и, подхватив пару рукописей и перо, стремглав вылетел из кабинета. Герцог на него не обратил никакого внимания. Он мрачно проследил взглядом за степенно вошедшей ключницей и с громким стуком захлопнул за ней дверь.
Экономка остановилась у заваленного бумагами стола и обернулась к его светлости.
– Ты… Ты!!! – он гневно потрясал пальцем перед носом Имирии, не находя достаточных слов, чтобы выразить свое негодование, – Ты посмела… При ней!! Да как только твой язык повернулся!
Ключница сложила руки на груди:
– Осмелюсь спросить, ваша светлость, что такого страшного я сказала при госпоже Лиатрис?
– Да ты…, Да она…, – лицо герцога покраснело от бешенства, казалось, его светлость сейчас удар хватит, – Ты не знаешь, кто она?!
– Кто же? – высоко подняла бровь Имирия, – Лиатрис, насколько мне известно, Ваша дочь и человек.
Герцог в негодовании ходил кругами по комнате.
– Человек? Нет, она не человек! Она сильф и отродье сильфа! Она…
Имирия удивленно подняла бровь и ледяным тоном спросила:
– Вы в этом уверены, ваша светлость?
Герцог на мгновение опешил. Прислуга вдруг осмелилась подвергнуть его слова сомнению?!
– В этом была уверена госпожа Ислин, да сохранят титаны ее душу в мире и спокойствии!
Имирия с почтением склонила голову, вспоминая мертвую герцогиню:
– Да хранят. Но, при всем моем уважении, ваша светлость, госпожа Ислин, хоть и была драконом, не была магом, – при этих словах герцог, не переставая кружить по кабинету, злобно фыркнул, – Она не чувствовала хмира. Как ваша третья дочь.
– Откуда у нее вообще могла появиться магия? – он недовольно хмыкнул, – Я следил за девчонкой, она никогда даже малейших признаков не подавала!
– Быть может, в роду ее матери…, – и Имирия осеклась, видя, как герцог снова начал злиться.
– Никогда! Никогда даже не заикайся о ее матери! Не было ее! Не существовала, не рождалась, не жила!
Да, в том, что его третья дочь – потомок сильфов, герцог уверен не был, но…
Но во всем виноваты эти трижды проклятые драконы со своими трижды проклятыми сказками про сбежавшую королеву! И главное, ведь все так удивительно совпадало с их рассказом и было так достоверно!
Герцог помнил Лейзию, до сих пор помнил. Только не знал, любил ли все еще или уже только боялся.
Ранней весной, направляясь по обыкновению провести очередную инспекцию в пограничных войсках, он увидел ее, стоящую посреди дороги в белом простом платье и темном шерстяном плаще. Тоненькая, хрупкая, божественной красоты девушка с длинными золотыми косами и искристыми голубыми глазами.
При ней был лишь младший брат Наралекс, вздорный, наглый и надменный юноша, тем не менее тщательно охраняющий свою сестру, словно она редкое сокровище.
Герцог влюбился с первого взгляда. Лейзия покорила его своей красотой, тихим печальным голосом и светящимся взглядом, в котором казалось собралась вся мудрость мира. Конечно, его светлость, вернувшись из похода домой, навел справки о девушке, пленившей сердце. Сведений о ней было мало – обедневший род, в котором детей больше, чем денег на их содержание, родители, погибшие в последних сильфских налетах и оставившие в наследство лишь полуразрушенный замок, старшие братья, ушедшие мстить за смерть и разрушения. Дальше герцог копать не стал, ему до одури хотелось сделать Лейзию своей женой, а многочисленные братья были лишь показателем того, что первенцем юная красавица родит мальчишку, столь желанного герцогу наследника.
Семейная жизнь не задалась сразу же. Ту ставшую единственной совместную ночь, что герцог провел со своей женой, он не помнил абсолютно – отключился, как только укрылся одеялом и потянулся к своей новобрачной. Утром простыня с кровавым пятном посередине была вывешена в окне господской спальни, но само исполнение супружеского долга напрочь вылетело из памяти герцога.
Больше он к своей жене не прикасался ни разу. Лейзия от него шарахалась как от прокаженного, к тому же забеременела с первой же ночи и боялась выкидыша.
Но ее брат…! Ее проклятущий брат! Наралекс как коршун охранял свою сестру от ее законного мужа. Вытребовал себе покои рядом с господской спальней и стерег Лейзию как зеницу ока, запрещая герцогу даже подходить к жене. Промучившись месяц, его светлость психанул и уехал обратно на границу.
И только гораздо позже, когда спала с глаз пелена любви, герцог при помощи драконов сумел сложить плюсы с минусами и ужаснуться произошедшему. Мозаика сошлась паззл к паззлу: и изумительно красивая молодая женщина знатного рода, появившаяся словно ниоткуда и отчаянно нуждающаяся в помощи и защите, и ее десять якобы братьев, равных по количеству с отрядом королевской стражи, и младший брат Наралекс, чье имя, хоть и частенько встречается в пограничных землях, но так созвучно с именем нынешнего императора сильфов… Один к одному.
Если бы родился сын, герцог был готов поверить, что ребенок от него и Лейзия забеременела именно в ту единственную ночь.
Если бы родился сын.
Но жена родила девчонку, и герцог с первых же минут возненавидел ее всеми фибрами своей души. Он был уверен – Лиатрис не его ребенок. Но герцог обещал драконам позаботиться о девочке и растить ее как свою дочь...
– Если, – и ключница выделила это слово, – госпожа Лиатрис сильфида, то ее крылья должны были расправиться в первое совершеннолетие.
Его светлость уже более-менее пришел в себя и лишь хмуро пробурчал:
– Сильфы – мастера прятать свою магию.
Истинных доказательств того, что Лиатрис не его дочь, у герцога не было.
Как и в рассказанных драконами сказках, все строилось только на допущениях и возможностях. Возможно, она сильфида. Возможно, ее матерью действительно была пропавшая королева Лазария.
Возможно, Лиатрис не дочь герцога.
Возможно все. Гарантий не давал никто, тем более драконы. Они лишь... как тогда сказали – предположили. Не больше.
Имирия едва заметно скривила губы в ироничной ухмылке.
– Что ж, тогда я бы хотела уточнить, ваша светлость, верны ли те слухи, что ходят по замку о госпоже Лиатрис? Слухи? Герцог по новой вскинулся.
Вся прислуга в замке – сплошной клубок сплетен, слухов и домыслов. Кухарка утром делится секретами с поварятами, те днем шепчутся с конюхами, а те вечером смеются с горничными.
– Ты о чем?
– Через три дня у госпожи Лиатрис день рождения. Слуги поговаривают, что в этот день вы объявите о лишении ее вашего имени.
Его светлость снова начал злится.
– Проклятые бездельники, все бы им лясы точить, а не работать!
Герцогское недовольство задело ключницу. Именно в ее обязанности входило следить за прислугой в замке.
– Слуги хорошо выполняют свою работу, ваша светлость, – поджав губы, ответила Имирия, – Я могу им сказать, что они неправы?
Герцог хмуро поглядывал на экономку, ходя из стороны в сторону. В конце концов, через три дня об этом все равно все узнают:
– Да, Лиатрис не будет больше носить мое имя. И если драконы ее не заберут с собой, девчонка пойдет на все четыре стороны и больше никогда не назовет себя дочерью герцога.
– Имирия, Ниалин пропала неделю назад…
– Вы никогда не верили этой твари, мой император.
Мистрисс Имирия стояла коленопреклоненной перед небольшим зеркалом в своей комнате. Окна были плотно зашторены, дверь закрыта на ключ. Никто не должен был даже догадаться, что экономка занимается в своих покоях такими магическими «экспериментами».
Император благосклонно улыбнулся своей шпионке.
– Да, ты права. Я ей никогда не верил. Думаю, она сбежала после моего приказа привести принцессу в Сумитар. Мои люди в Нимрисе уже обыскивают близлежащие территории.
Имирия понятливо кивнула, не поднимая головы.
– Вы всегда считали ее предательницей, мой император.
– Поэтому, если она тут появится…
– Вы думаете, она хочет нарушить ваши планы?
– Все может быть, Имирия. Мы ведь говорим о ведьме Ковена, что воспитала Лазарию.
– Бал уже завтра, мой император, у нее не хватит времени на подготовку, – она подняла взгляд на своего императора.
– Все равно, будь начеку, – Наралекс недовольно поморщился, -Что наши ящерицы?
– Они вовсю готовятся забрать принцессу с собой. Леат… – Наралекс гневно вскинулся на это драконье обращение, – Прошу прощения, мой император, рейен Алефиан даже приставил одного из своих слуг следить за девушкой.
– Надеется на ранее пробуждение?
– Полагаю, что так. Драконы недавно ссорились между собой за право владеть принцессой. Алефиан проиграл спор и ее высочество заберет Вейлариан, – и тут же поправилась, – Надеется забрать.
– Что ж, раз Ниалин пропала, – неприятная усмешка искривила губы императора, – то придется нам чуть подкорректировать планы. Выдели один из порталов для отправки принцессы. Я подготовлю встречу для Лиатрис и охрану.
Имирия выпрямилась.
– Думаю, подойдет тот, что в парке у дальнего фонтана. Место там заброшенное и заросло кустами шиповника, к тому же находится слишком далеко для прогулки наших гостей. Никто не обратит внимание, если принцесса выйдет в парк прогуляться по свежему воздуху.
– А фейри?
Имирия задумалась.
– В той части парка они почти не бывают. Не любят густые заросли.
– Остальные порталы?
– Все проверены и ждут своего часа.
Наралекс сложил руки на груди:
– Что наш многоуважаемый герцог?
– Он до сих пор считает, что принцесса не его ребенок. Ненавидит свою дочь и боится, но страха в его чувствах к Лиатрис больше, поэтому он ничего ей не сделает, – она цинично рассмеялась, – Сегодня мы спускались в сокровищницу, и я намекнула Лиатрис о хмире. Невзначай. Просто для проверки. – она слегка взмахнула рукой, – Я думала, герцога хватит удар. Мне потом, правда, пришлось убеждать его, что я ничего такого не имела ввиду, и что принцесса человек без малейших способностей к магии, но…
– А как в сокровищнице оказался этот наркотик? – встревоженно поднял бровь император.
– Его светлость еще вчера обмолвился, что для драконов он не пожалеет ничего, главное, чтобы забрали принцессу с собой. Я сразу подумала о сокровищнице и опрыскала пару книг настойкой хмира.
– Принцесса не пострадала?
– Нет, мой император, = и многозначительно понизила голос, – Но она почувствовала запах.
– Значит, пора, – удовлетворенно кивнул Наралекс, – В ней просыпается магия, – и уважительно добавил, – Лазария все же была выдающейся колдуньей.
– Она сумела правильно рассчитать силу заклинаний, – вторила ему Имирия.
– Что ж, тогда пришло время отдать принцессе медальон матери, – и когда экономка согласно кивнула, тихо проговорил: – Я никогда не благодарил тебя за все то, что ты для меня делала, дорогая.
Глаза ключницы аж заискрились от услышанного обращения. Император Наралекс так редко говорил вслух об их связи, что каждое подобное обращение вызывало в Имирии волну восторга и любви.
– Это того не стоит, мой император, – прошептала ключница, вытирая со щек невольно хлынувшие слезы, – Я…
Он нетерпеливо перебил женщину:
– Нет, я очень благодарен, Имирия. Именно ты нашептывала герцогу о том, что Лиатрис ему не дочь, именно ты создавала для моей племянницы бездушные условия жизни, именно ты…
– Чем меньше ее будут любить здесь, тем лучше она воспримет свою настоящую родину, – пропела счастливая Имирия, – Это ваши слова, мой император!
Императору Наралексу Имирия была слепо предана. И так же слепо была в него влюблена. Еще с тех давних времен, как он представлялся всем младшим братом герцогини Лейзии.
Он приехал в замок вместе с сестрой и очаровал все женское население. Высокий, статный, красивый. На его мужественный торс сбегались полюбоваться все служанки замка, когда Наралекс тренировался с оружием по утрам у паркового озера.
Имирия прекрасно понимала, что она далеко не красавица. Обычное простое лицо, худая, можно даже сказать – тощая фигура, мышастого цвета волосы. В замке есть девушки гораздо красивей нее. И веселей, и доступней. Экономка рыдала по ночам, представляя прекрасного Наралекса в объятиях других женщин.
Пока однажды вечером он не постучался к ней в комнату и не остался до утра. И приходил потом почти каждую ночь.
Об их связи никто так и не узнал, Имирия тщательно хранила свой секрет.
О том, что ее любовником был сам император Наралекс, экономка узнала гораздо позже, но ее чувств новое знание не поколебало.
Император? Да ну и что?
Сильф? Все равно!
За долгие годы сильфской оккупации герцогства разные случались истории.
И любовь тоже случалась разная.
– Да, вот еще что, Имирия, – Наралекс напоследок решил отдельно оговорить: – Магия порталов очень сильна. Она может сорвать с принцессы блокирующие заклинания в процессе переноса. Позаботься, чтобы на Лиатрис не было никаких магических украшений, кроме медальона Лазарии. Я не знаю, как портал на них отреагирует, поэтому лучше не рисковать. Принцесса нужна мне живой и с магически активным потенциалом.
Имирия стала ключницей в замке после своей матери, и та обучила ее всем тайнам герцогского дома – потайные ходы, скрытые комнаты, секретные лестницы.
И поэтому ей не составило никакого труда по приказу императора разместить магические порталы в отдаленных уголках замка.
12 Глава
Я влетела в свою комнату как ошпаренная. Марисса, прибирающаяся в моих покоях, удивленно обернулась.
– Госпожа Лиатрис?
Я бросила на стол драгоценное ожерелье и рухнула в кресло. Как же я устала от папеньки и его бешеного гонора. Ничего плохого не сделала, ничего плохого не сказала, просто ответила про запах, да и то – по его требованию. За что он так на меня вызверился? От бессилия что-либо изменить я чуть не зарыдала. Зарылась пальцами в прическу, с таким трудом созданную утром Мариссой, закрыла глаза.
Не могу больше!
Не могу я больше тут находится! Все такое злое, отвратительное, чужое!
Это не мой дом, не мои комнаты, не мои слуги!
Я так устала за эти две недели, что живу здесь!
Хочу вернутся обратно в Нимрис, к тетушке Мартине! С ней так хорошо, уютно, спокойно. На меня никто не орет благим матом, никто не смотрит подозрительно – а вдруг я враг.
Я очень хочу домой!
Внезапно нахлынувшая тоска по кормилице оказалась настолько сильной, что я едва сдержала слезы.
– Тсссс, ну тихо, тихо, – ласковый голосок проговорил мне на ухо, – Скоро все закончится, и ты будешь у себя дома.
Передо мной на коленях стояла Марисса и с бесконечным сочувствием смотрела на меня. Порой в особенно острые моменты мы становились обычными подругами без всяких господ и служанок.
– Опять герцог? – она по-матерински погладила меня по голове. Эта неожиданная забота грозила прорвать ту выстроенную стену уверенности, что позволяла мне держаться.
Я пару раз всхлипнула.
– Ну ничего, Трис, ничего. Ждать недолго осталось – всего-то три дня.
Нет никаких трех дней! Папенька этого не допустит!
Глубокий вздох, чтобы окончательно распрощаться с рыданиями, и я объяснила горничной:
– Не три дня, а скорее всего уже завтра.
– Что так?
– Его светлость хочет отдать меня драконам.
– В жены? – ахнула от негодования девушка.
– Нет, в мужья, – внезапно обозлившись, рявкнула я, – Конечно, в жены, – и чуть помялась, не зная, как правильно объяснить ситуацию, – правда, в своеобразные.
Марисса не обратила на мой рык никакого внимания. Она привыкла, что после общения с папенькой, я порой срываюсь на нее.
– То есть?
Я еще раз вздохнула.
– Поставят меня как статуэтку во главу угла и будут смотреть и любоваться, – Марисса лишь выразительно подняла бровь, а я пояснила, – Ритуал у них там какой-то сложный и я им нужна как баран для заклания. Возьмут немного крови и оставят жить у себя в качестве извинения.
– Но… погоди… Ты же выходишь замуж, пусть и за дракона. А как же семья и дети…? – ошарашенно поинтересовалась Марисса.
Я мрачно на нее глянула.
Для Мариссы, да что там говорить, и для меня, и для каждой женщины в нашем королевстве семья была важнее всего. Если у женщины нет мужа, она считалась убогой, а если нет детей – то это фактически приговор на проживание отшельницей где-то в глубине леса, чтобы тебя никто не видел, не слышал и не знал. И вечное клеймо сумасшедшей.
Ведь если тебя никто не взял в жены – значит с тобой что-то не так. Ну а если нет детей, то тем более.
И я прекрасно понимала еще со дня разговора с Милором, что папенька, решая отдать меня драконам, лишает меня самого важного для женщины этапа в жизни – создать свою семью.
Месть напоследок?
Настолько ярая ненависть?
Не знаю. И от этого становилось еще горче.
Единственное, что оставляло меня на плаву, не давая впасть в жуткую депрессию, это уверенность… нет, даже убежденность, что из каждой плохой ситуации можно найти выход. И если я его пока не вижу, это не значит, что его не существует.
– С моим статусом барана…
– Тогда уж овцы, – иронично хмыкнула девушка.
– Да плевать, – я обреченно махнула рукой, – Извинения драконов не настолько глубокие. Жить у них – пожалуйста, вроде как пострадавшая на нужды королевства, – я рассказывала Мариссе все, что мне поведал Милор, – но я человек, а драконы на людях не женятся. Ни при каких обстоятельствах. Тем более – на статуэтках.
– Но разве ты не можешь уехать после ритуала?
Я кивнула:
– Да, я думала об этом тоже. Поживем – увидим, быть может и получится договориться о моем отъезде. Отправлюсь к Мартине и буду жить у нее.
Марисса уселась на пол и обхватила руками колени.
– Да уж, хорошо извинение, ничего не скажешь, – она криво улыбнулась, – Зверушка в зоосаде, – подруга тяжко вздохнула.
Я стану почетной вазой в сокровищнице драконьего королевства. С меня будут вытирать пыль, охранять и время от времени выставлять на праздниках для всеобщего обозрения.
– Но драконы ведь приехали выбирать, – Марисса не успокаивалась, пытаясь найти для меня выход. – Может, …
– Ты серьезно думаешь, что папенька отдаст им Ливи или Мирру? Вон, – я кивнула на стол, где валялось украшение, – видишь, как он жертвенную овцу наряжает. Ничего не жалеет – и платье дорогущее, и ожерелье из сокровищницы.
Кстати, а что я хоть принесла-то? Мне ж потом эту «побрякушку» обратно папеньке возвращать.
Я привстала и дотянулась до украшения.
Мда, глаза явно не видели, что хватали руки. Ожерелье было до безобразия простым и грубоватым. Уж не знаю, как оно оказалось в герцогской сокровищнице.
На золотой толстой цепочке висело несколько ограненных раухтопазов, а в центре болталась, по-другому и не скажешь, массивная рубиновая подвеска. Камень был крупным и очень грубой огранки, такую делали лет двести тому назад.
Я повертела цепочку в руках и отложила обратно на стол. Одеть это с красным платьем, что сшила для меня мистрис Рауф, я не смогу.
Марисса покрутила ожерелье в пальцах, примеряя на воображаемую шею то так, то этак.
– Сюда бы что-то другое вместо рубина. Более изящное.
Я лишь пожала плечами. Мне не хотелось ни исправлять это украшение, ни надевать его.
Подруга отложила цепочку обратно на стол и поднялась на ноги. Чуть застонала, растирая затекшие мышцы.
– Тебе надо бежать, Трис.
Я цинично усмехнулась:
– Ты тоже начиталась тех романов, где принцесса сбегает из замка? Марисса, куда мне бежать? Да и когда? За мной сейчас уже следят, небось папенька приставил охрану. А бежать после бала, когда я буду принадлежать драконам? Ты хочешь их пустить по следу?
Марисса странно посмотрела на меня.
– То есть, тебя все устраивает?
– Нет, не устраивает, но пока я не вижу другого выхода. Пока не вижу.
Девушка схватила со стола ожерелье и быстрым шагом направилась к двери.
– Я вижу. Жди.
Марисса до ужина так и не появилась. И после – тоже.
Решив, что девушка по-любому ко мне зайдет, не сегодня, так завтра с утра точно, и тогда сможет рассказать, что же она придумала насчет побега, я направилась в библиотеку. Все вечера до папенькиной свадьбы я проводила там, пытаясь хоть немного оживить в памяти сведения о драконьем королевстве и его жизни. Уж не знаю, что произойдет на балу, но подготовится не мешает.
Да и тихо в книжном хранилище, не то, что в остальной части замка.
Все ждали герцогской свадьбы и последующего за ней бала, на котором впервые за много веков драконы выберут человеческую женщину в жены. Что и говорить, зрелище ожидается незабываемым. Поэтому, помимо приглашенных гостей, в наш замок устремились все, кто мог придумать хоть мало-мальски подходящий повод для посещения его светлости именно сейчас, в предсвадебные дни. Городские губернаторы и сельские старосты, главы чуть ли не каждого ремесленного цеха со своими лучшими мастерами и товарами в подарок, новоявленные дальние родственники седьмой воды на киселе. И все тащили своих юных и не очень дочерей, сестер, племянниц и прочих незамужних дев, а те строили глазки каждому мужчине, не взирая на их возраст, статус и наличие жены рядом под руку.
Папенька отнесся к незваным гостям с удивительным пониманием и обратно никого не гнал. Разумеется, в замке их не селили, места попросту не хватило бы, поэтому им отвели часть парковой территории, что в свою очередь вызвало возмущение делегации фейри. Лэ-ри, старшая в семье, главенствующий матриарх, выразила герцогу свое недоумение, как она мягко пояснила, тем, что в предоставленной ее семье территории стало несколько многолюдней, чем раньше. К тому же, вновь прибывшие не затруднялись сбором за собой мусора, тушением костров, что разводили для согрева и готовки еды, да и вели себя чересчур громко и шумно. Несколько полупьяных смельчаков даже попытались флиртовать с юными дочерями лэ-ри, о чем впоследствии сильно пожалели, когда очнулись на верхушке пятиметровой сосны, поддерживаемые парой тоненьких веточек. Его светлость как мог успокоил лэ-ри и разрешил друиду фэйри оградить лужайку, на которой поселилась семья, от остальных гостей плотным высоким забором из деревьев и кустарника. Я видела друида за работой – невысокий темнокожий мужчина с тощим сучковатым телом, прикрытым одной лишь набедренной повязкой, что-то тихо напевал себе под нос, а перед ним выстраивалась зеленая стена, цепко зарывающаяся корнями в землю.
В последние дни все как с цепи сорвались. Слуги носились по замку, второпях пытаясь максимально доделать недоделанное, а гости, уставшие от ожидания праздника, постоянно им мешались, совершая якобы легкий променад по коридорам и лестницам, а на самом деле выходя из своих покоев посплетничать-пошпионить друг за другом. И жестоко поразвлекаться, то подставляя очередному «беженцу» – торопыге с подносом еды незаметную подножку, то перехватывая по пути занятую прислугу и отправляя в противоположное крыло «искать потерявшуюся собачку», которой и в помине не было.
Настроения были накалены до предела.
Впрочем, между собой гости тоже не придерживались норм дипломатии.
Вчера, например, один дев не сдержался и устроил грязную свару с дроу из-за симпатичной служанки. На их багровые от злости лица поспешили полюбоваться со всех концов замка. Горничная, виновница международного скандала, забилась в проем между огромной, в рост человека, цветочной вазой и статуей рыцаря в доспехах, с ужасом наблюдая, как чернокожий дэв с пылающими волосами, которому она еще недавно мило улыбалась, в прямом смысле дымится от гнева. Темный эльф, в свою очередь, издевательски отвечал тому, подначивая на драку. Слово за слово и мужчины перешли на оскорбления, а там схватились и за кинжалы. Благо, более благоразумные зрители вовремя угомонили разгоряченных скандалистов: у дроу просто выхватили оружие и закрутили руки за спину, а вот дэва пришлось слегка намочить в парковом фонтане. Своего оппонента он готов был прожарить лавой до появления ароматной хрустящей корочки. А позавчера выясняли отношения эльф с дварфом, а за день до них – скандалили двое цеховых мастеров-перчаточников…
В библиотеке же тепло, сухо и очень тихо. Никому и в голову не придет искать развлечения в этом замкнутом мирке книг, фолиантов, свитков и прочей макулатуры. Тут приглушенный свет от свечных канделябров, высокие стеллажи, набитые печатной продукцией и рукотворными старинными гримуарами. У большого широкого окна примостились пара маленьких уютных диванчиков и небольшой столик, чтобы положить книгу для переписи или поставить чашку с кофе и тарелку с пирожными, если проголодаешься, грызя гранит науки. Ведь именно в библиотеке со мной и моими сестрами занимались в детстве учителя.
А кстати, насчет учителей…
Помню, у нашего натуралиста был замечательный атлас-гербарий, где каждая травиночка, что росла в герцогстве и близлежащих областях, были высушена, пришита к странице в нескольких местах шелковыми ниточками и тщательно описана и зарисована. Вот бы его найти!
Подставила к стеллажу с книгами по природе небольшую шаткую лесенку-табурет и полезла наверх. Помню, что в последний раз именно там видела и сборники старых карт, и географические энциклопедии. Наверняка и этот альбом закинули к ним же, чтобы под руками не мешался.
Ага! Я вытащила из пыльной груды толстенных книг потемневший от времени гербарий. Мазнула рукой по запыленной обложке – да, действительно он: на коричневой коже незатейливо переплетались два стебелька листянки. Пару раз чихнула от взметнувшейся пыли, нашла оглавление и раскрыла гербарий на нужной странице.
Надо же, а этот хмир совсем простенькая травка – небольшие листочки, тонкий корешок и пара бледно-розовых, судя по рисунку, цветочков. Я разглядывала то самое растение, о котором вскользь намекнула нимрисская знахарка и которой сегодня меня напугала мистрис Имирия.
– Итак, хмир..., – я перелистнула страницу, – «Собирается чародеями ранней осенью, когда цветы становятся насыщенного малинового цвета.»
Странно. На рисунке он не то, что малиновый, его розовым-то назвать сложно. Впрочем, быть может это от старости? Гербарий явно собирали лет сто тому назад. Ладно, читаем дальше.
– «Хмир помогает против свадебных наговоров. Когда невеста вступает в дом жениха, знахарь кладет два листочка хмира на крыльцо. Невеста при входе в дом должна перепрыгнуть через ступеньки. Если удастся, значит она входит в дом чистой и не несет в новую семью проклятий...»
Хм, ничего себе, прыжки с препятствиями. Или это отборочный этап в соревновании «сломает себе невеста шею добровольно или все-таки умудрится выйти замуж»?
– «... Если же невеста наступит на эту траву, тогда все наговоры обрушиваются над невестиною головою. В противном же случае жестокое их действие обнаруживается над людьми, желавшими несчастия новобрачной чете.»
Обалдеть, как люди на свадьбах развлекаются. Интересно, нынешняя папенькина невеста сумеет одним прыжком перемахнуть главную лестницу замка в три пролета по двадцать ступенек каждый? Или решит, что лучше уж походит проклятой?
– «Люди, сведущие в чарованиях, употребляют эту траву как сонное средство. Если страдалец не может уснуть, ему надо поднести размолотый хмир к носу и вдохнуть, но не до конца. Сладкий запах...»
Сладкий? Я в недоумении прочла еще раз написанное. Ту гадость, что я унюхала сегодня в сокровищнице сладкой посчитает только человек, абсолютно лишенный вкуса.
Поднесла страницу с засушенной травкой поближе к лицу и с опаской вдохнула. Хмир действительно пах сладко как карамель. Запах был едва уловим, но ничего похожего на жуткую вонь не было.
Недоверчиво еще раз посмотрела на название – хмир лесной, обыкновенный. Перелистнула гербарий на начало к содержанию, проверила список и выругалась на саму себя. Вот же бестолочь! Оказывается, в альбоме было два хмира, один лесной, тот, про который я только что прочитала, а второй – зайирский, через пять страниц дальше.
Вот он: алые мясистые листья, багровые мелкие цветы обсыпали жесткие древесные ветви с шипами. Наученная горьким опытом поднесла и эту страницу к носу и тут же сморщилась – растет же где-то подобная гадость!
Интересно, что про нее в гербарии написано?
– Так, хмир зайирский. «Осторожно, яд!» – судя по запаху, бьет насмерть, – «...Редкое растение, встречается только в Мэвле на Зайирском побережье...», – да, да, помню – тонкая полоска земли вдоль Серебристого моря. Не была там, но наслышана. То еще местечко! Неудивительно, что у них вот такие сорнячки вырастают, – «Цветет раз в десять лет...» Так, это не интересно, читаем дальше. «...Наиболее часто зайирский хмир используют эльфы, драконы и сильфы. Эльфы готовят из листьев хмира спиртной напиток с галлюциногенными свойствами. Для драконов и сильфов хмир является сильнейшим наркотиком, одновременно увеличивающий магические способности в несколько раз...»
Я неудачно облокотилась на книги, и они посыпались вниз, поднимая облака пыли. Пытаясь их подхватить, слишком резко встала на нижнюю ступеньку и, зацепившись длинной юбкой о торчащий на лесенке выступ, переступила на полку. Оттуда снова на ступеньку, потом еще на одну, покачиваясь с такой амплитудой, что вот– вот свалюсь на пол. Вытанцовывала пару минут, казалось – все, сейчас грохнусь вниз и отшибу себе все более– менее ценное, но все-таки умудрилась выпрямится. Ага, не тут-то было! Внезапно лестница подо мной качнулась и, провернувшись на одной ножке, сложилась. Я задела перекладину, помахала руками, как птица крыльями, и ушла в полет. Вниз.
Правда, отбить все ценное не успела. Меня подхватили чьи-то сильные руки и прижали к твердой груди. Над ухом ехидно прозвучало:
– Благородная леата пыталась научиться летать?
Я сердито повернула голову и встретилась взглядом с рейеном Вейларианом.
