Текст книги "Золотые крылья сильфиды. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Анна Азарцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Ливи в черном с позолотой платье и туго убранными золотыми волосами, смерила меня презрительным взглядом и завистливо процедила сквозь зубы:
– Да, отец хорошо тебя нарядил. Как кобылу на продажу.
Марисса мельком сказала мне, что его светлость категорически запретил Ливи приходить на бал. Она была наказана и никаких увеселений ей не достанется. Поэтому сестрица решила назло папеньке появиться в траурном платье. Золотое шитье по угольно-черному шелку было тонким, едва заметным и лишь сверкающим, когда на него попадали лучи света.
Я заледенела, а потом вспыхнула от гнева.
Да что ж это такое?! Сколько можно-то?
Все, Ливи, успокойся, меня сегодня в любом случае в замке уже не будет!
На нервный испуг, что сотрясал меня до этого момента, наложилась яростная злость.
– Ливи..., – прошипев, я даже кулаки сжала от бешенства, чтобы ненароком не ударить сестрицу, но меня перебила вовремя подошедшая Мирабелла:
– Ты очень красиво выглядишь, Трис. Тебе идет алый.
В темно-синем платье довольно простого фасона, из украшений лишь сапфировая брошь, скрепляющая белоснежную накидку на груди, Мирабелла была в своем репертуаре – скромненько, простенько, но не без вкуса. Светлые волнистые волосы сестра распустила по плечам, и хоть они не были того чудного золотистого оттенка, что у Оливии, все равно выглядели очень изыскано и роскошно.
Но если чем-то и можно было утихомирить мою ярость, так это удивлением. Я недоверчиво уставилась на сестру – вот уж от кого, но от Мирры не ожидала добрых слов.
Она мягко улыбнулась мне в ответ и заботливо поправила сапфировое ожерелье.
– Камень чуть сдвинулся, Трис.
Едва заметно нахмурилась, ощутив укол магии, и вопросительно посмотрела мне в глаза.
Я даже ответить не успела.
– Алый ей и правда очень идет, – вторила Ливи, скрестив руки на груди, – Как продажной девке.
Мирабелла развернулась.
– Ливи! Замолчи! – рявкнула она на сестрицу, – Хоть сегодня можешь засунуть свой поганый язык себе в... Оливия изумленно осеклась, а Мирра вдруг испуганно охнула, и густо покраснела.
Я весело усмехнулась кончиками губ:
– Да, Мирра, и где ты только нахваталась подобного?
– Я... это просто..., – смущенно пролепетала сестра, но бросив взгляд на цинично улыбавшуюся Оливию, которая уже открыла рот, чтобы прокомментировать столь яркое выступление, вдруг выпрямилась и гордо продолжила, обращаясь уже ко мне, – Трис, отец всегда относился к тебе ...
– Отвратительно, – услужливо подсказала я.
– Несправедливо, – вывернулась Мирра, – и мы с Ливи невольно подхватывали его поведение. За сестру не скажу, – она сердито оглянулась на Оливию, – но я хочу попросить у тебя прощения за это.
Я иронично подняла бровь. Не поздновато ли спохватилась?
– Понимаю, что сейчас мои извинения выглядят неуместно и фальшиво, но я искренне прошу понять и простить.
– С чем связано это покаяние, Мирра?
Она буквально на мгновение снова смутилась.
– Скорее всего, сегодня ты уедешь из замка, и мы больше никогда не увидимся. Это заставило меня кое-что пересмотреть в наших отношениях.
Оливия обиженно молчала, отвернувшись в сторону и делая вид, что она нас не замечает, поэтому я продолжила странный разговор с Миррой.
– Мне нечего тебе прощать.
И правда – нечего. Мирабелла никогда меня не унижала, не оскорбляла и не гнобила. Да, она просто молчала, когда это делали другие, но – а кто бы начал возмущаться, видя как герцог или мачеха меня третируют? У кого бы хватило сил защитить меня?
– Я виновата перед тобой, не спорь. И хочу пообещать кое-что, – Мирра проникновенно взяла меня за руку, – Где бы и кем бы ты не была, Трис, помни, что у тебя есть как минимум одна сестра. В любой момент можешь ко мне обратится за помощью, и я помогу.
Оливия, как ни старалась удержаться, фыркнула на такое пафосное обещание.
– Ты идиотка, Мирабелла. Наша дорогая Трис станет сегодня женой дракона. Как бы это тебе не пришлось ее просить, – небольшая пауза и почти не слышно, – О милости.
– Если мне понадобится, то я попрошу, – гордо ответила ей сестра, – И думаю, что Трис мне не откажет. Правда? Я молча кивнула.
Чем был вызван этот покаятельный монолог, я не знала. То ли Мирра действительно чувствовала вину за свое поведение, то ли пыталась наладить отношения с будущей родственницей драконьей королевы. Впрочем, и то, и другое было вполне понятно – ведь сестры не знали, что я на самом деле для крылатых соседей.
Зычный голос герцогского сенешаля казалось проник в каждый уголок замка.
– Дочери его светлости: госпожа Оливия, госпожа Мирабелла и госпожа Лиатрис!
Двери распахнулись.
Гости склонили головы в почтении к нашему титулу, и мы с сестрами одновременно вступили на красную ковровую дорожку. Оливия в черном с позолотой платье, Мирабелла – в густо-синем и я.
По залу полетели тихие голоса:
– Ваша светлость!
– Ваша светлость!
– Рад видеть вас, ваша светлость!
– Вы прекрасны, ваша светлость!
Со всех сторон слышались приветствия, и мы по мере своих сил им отвечали. Где оглянуться с милой улыбкой, где помахать рукой, где успеть за один шаг проговорить короткое «Рада вас видеть!» и «Благодарю!».
Мы приковывали к себе внимание всех присутствующих. Мужчины не сводили с нас глаз, восхищаясь и любуясь, женщины – изучая и завидуя. Придворные, знатные горожане, гости из других земель и государств, все как один кланялись дочерям хозяина дома.
– Приветствую, ваша светлость!
– Счастлива снова встретиться с вами, ваша светлость!
У Мирабеллы и Оливии, привыкшим к подобным празднествам, ответные приветствия не вызывали затруднений. Не сбавляя шага, они изящно протягивали руки мужчинам для поцелуев, с некоторыми дамами одновременно приседали в реверансах и рассыпались тоннами любезностей. Я же, проводя большую часть времени со своей кормилицей в деревне, пристальное внимание к своей наряженной персоне воспринимала несколько неадекватно. Пальцы и коленки тряслись, по коже то и дело проступали мурашки, даже челюсть слегка ходуном ходила. Я старательно улыбалась во все тридцать два зуба и пыталась каждому гостю уделить внимание, что заметно тормозило и меня, и сестер. Пару раз Оливия недовольно оглянулась, когда я в очередной раз остановила процессию, а Мирра довольно ощутимо дернула меня за край рукава, таща дальше.
Но было очень страшно не только из-за неожиданно огромного скопления народа.
У постамента нас ждали герцог, его невеста и мирризин Баралис, и мне отчетливо виделась двуличная торжествующая ухмылочка на лице папеньки. Уж он-то точно знал, что следующей к Слезе Света выйду я.
Что-то мне подсказывало, что часть гостей так же была в курсе дела. Уж слишком явное внимание они уделяли мне в обход сестер.
Я отчаянно искала взглядом драконов. Как воспримут, как увидят? При всем моем великолепии Оливия даже в траурном платье выглядела в разы красивее и изящней, а Мирра в синем была такой очаровательной. Я понимала, что таящая внутри меня надежда настолько хрупкая и почти несбыточная, что… Но – а вдруг мне повезет?
Драконы стояли в первом почетном ряду перед постаментом Слезы Света. В праздничных камзолах, густо расшитых серебром и драгоценными камнями, темных брюках и сапогах, одинаковые и совершенно разные братья-близнецы. У старшего рейена в волосах что-то поблескивало, он на миг повернул голову, и я увидела тонкий серебряный обод с несколькими черными агатами у самых висков. Подобные украшения носят женщины, но никак не мужчины. И пальцы его все усыпаны кольцами, и на запястьях под белыми манжетами рубашки я заметила драгоценные браслеты. Какая, однако, занятная у драконов мода.
Вейлариан, в отличие от брата, свои длинные волосы просто собрал в низкий хвост, но украсил его длинной атласной черной лентой. Смешавшись с локонами, она тускло переливалась на свету.
Увидев меня, глаза Алефа вспыхнули восторгом маленького ребенка, которому вот-вот подарят давно желаемую игрушку. Нетерпеливое ожидание, читавшееся в его глазах, напугало меня. Не понимая такой его реакции, я догадывалась, что старший рейен ни за что не откажется от папенькиного подарка. Алеф не видел ни красавицу Оливию, ни очаровательную Мирабеллу. Он следил взглядом только за мной.
Его младший брат, напротив, был спокоен и, как мне показалось, немного суров, но глаз с меня не спускал также. Я мигом вспомнила наш вчерашний разговор и убеждённую уверенность Вейла, что мне лучше стать именно его женой.
Вспомнила, какой у дракона красивый голос – глубокий, бархатистый.
И руки. Сильные руки с длинными тонкими аристократичными пальцами.
И глаза…
И губы…
Стать женой Вейла?!
Меня вдруг бросило в жар от этой мысли. Щеки загорелись, стоило мне вспомнить как близко я видела вчера леата Вейлариана, и, в попытке хоть немного прикрыть невольный румянец, я рукой махнула по челке.
Алеф что-то шепнул брату. Веселый, довольный, он явно говорил обо мне – вон как широко заулыбался, когда заметил, что я на него обратила внимание. Вейл тихо переспросил и тут же нахмурился, пальцы сильнее сжали ремень на поясе. Младший рейен был определенно очень недоволен и начал спорить с Алефианом.
Ой-ей, надеюсь, они не догадались, почему я вдруг покраснела, как помидор на грядке!
***
Алеф с восторгом смотрел, как троица юных красавиц подходит к Слезе Света.
– У герцога вырос очень неплохой палисадничек. Что не дочь – то роскошный цветок, – рейен чуть не облизывался как кот, глядя на мышей.
– Ты сегодня слишком поэтичен, брат, – сухо заметил Вейл, следя за Листрис. Его очень беспокоило настроение Алефиана, как бы тот не отменил их соглашение.
– Наша Трис настоящая красавица. Ей так идет это алое платье! – Алеф даже присвистнул от восхищения, – Эх, братец, будь она моей невестой – не удержался бы! Сегодня же сорвал с нее эти тряпки и…
– Она саш-хаад, – процедил Вейл, все больше беспокоясь за Лиатрис.
После вчерашнего разговора что-то изменилось в его отношении к будущей невесте. Если раньше девушка была Вейлу просто симпатична, и он всего лишь хотел защитить ее от жестокого Алефиана, то пообщавшись с Лиатрис наедине в библиотеке, дракон понял, что его безудержно к ней тянет. В его мыслях то и дело вставал силуэт девушки, дракон как наяву видел ее тонкую талию, белую кожу, густые волосы, задорные глаза. Слышал ее легкий серебристый смех. И каждый раз силой воли напоминал себе, что в лучшем случае Лиатрис будет ему саш-хаад, неприкосновенной.
Брат Вейлу не ответил. Он слегка склонил голову и, чуть прищурившись, присматривался к девушке. Та в этот момент как раз пыталась привести свою челку в порядок.
– Вейл, тебе не кажется, что она сегодня как-то по-другому выглядит?
Дракон пригляделся. Да, изменения он тоже заметил, и они ему не понравились, но признаваться Вейл не спешил. Как и делать выводы.
– Красива как обычно, ничего нового.
Алеф широко заулыбался.
– Волосы. Они темнее, чем были.
– Ты ошибаешься!
– Она их покрасила, – не успокаивался Алеф, – Лиатрис покрасила волосы!
– Посмотри на других дам, у многих такой оттенок. Сейчас он самый модный в герцогстве, – недовольно проговорил Вейл, оглядываясь по сторонам и ища, на кого бы указать братцу.
– Из того, что я слышал о Лиатрис, она не из любительниц моды.
– Сегодня же праздник, все украшают себя как могут!
Но Алеф, найдя устроившую его разгадку, не успокаивался.
– Нет, дорогой братец! Она красила не для украшения, а чтобы замаскировать свой настоящий оттенок.
– Может, посчитала его слишком пресным?
– Или светлеющим! Ведь ее день рождения уже завтра!
– Вот и подожди до завтра со всеми выводами, чтобы не разочароваться!
Алеф хищно сощурил глаза.
– Отдай!
Вейл от злости чуть не заскрипел зубами. Все-таки брат не выдержал, затребовал девчонку обратно!
– Нет!
– Вейл, отдай мне Трис! Ты всего лишь воин, а я...
– Ты сам мне ее отдал.
– Я не был уверен...
– Ты делаешь слишком поспешные выборы брат!...
– Вы бесконечно прекрасны, ваша светлость! – тонкая ладонь, разрисованная изящными темно-зелеными цветами и листьями, коснулась моего платья, и я с удивлением отвлеклась от братьев-драконов. Обычно подобное говорят Оливии, но старшая сестра шла крайней слева, а молодая фейри смотрела именно на меня. Она кивнула, подтверждая, что это не ошибка, и коротко улыбнулась. Тоненькая как молодое деревце, такая же гибкая и стройная, фейри была одета в зеленую вышитую тунику до колен. На груди висело монисто из резных деревянных бусин, светлые кудрявые волосы украшала тоненькая диадема, сплетенная из ивовых ветвей. Я благодарно ей улыбнулась и только открыла рот, чтобы ответить, как фейри приложила палец ко рту, призывая молчать, задорно мне подмигнула и исчезла в толпе гостей. Я недоуменно проследила за ней взглядом, но девушка растворилась как не было. Пригладила юбку в том месте, где ее коснулись пальцы фейри, и нащупала приколотую на маленький шип небольшую бумажку.
Записка? Мне? Очень захотелось посмотреть, что там, но в этот момент Ливи подошла к отцу, как полагается старшей дочери, и начала поздравлять его. Как же не вовремя! Я сжала бумажку пальцами и затолкала подальше в складку юбки. С помощью удачно вколотых булавок она составляла небольшой кармашек, и я надеялась, что с тайной запиской ничего не случится. Меня обуревало безумное любопытство, но я сдерживалась как могла.
Папенька, увидев во что вырядилась наследница, состроил жуткую гримасу, имитируя улыбку и ласково... подчеркнуто ласково поблагодарил Оливию за добрые пожелания. Та скупо поцеловала отца в щеку и уступила место Мирре. Затем пришла и моя очередь.
Что мне сказать отцу? Как поздравить? Пожелать ему счастья у меня язык не поворачивался, а желать бед и горестей не давала совесть, поэтому я слегка развернулась и свои пожелания адресовала именно невесте. Уж ей-то они будут гораздо нужнее!
После дочерних поздравлений мы с сестрами заняли свои места в первом ряду гостей и наслаждались церемонией бракосочетания его светлости герцога Иллийского и госпожи Аридии Санторн.
Аридия мне показалась вполне миленькой. Симпатичная, невысокая, с робким опущенным к полу взглядом, она то и дело вспыхивала от смущения алым цветом, когда гости начинали поздравлять и выкрикивать здравицы. Она очень трогательно порой касалась своего живота, и некоторые мужчины переглядывались с весьма двусмысленными ухмылочками. Поймав подобную на лице Алефа, я внезапно разозлилась – а то он не знает, что для Аридии это не было вопросом выбора. Ее просто заставили, принудили, уложили в постель герцога как бессловесную рабыню. Алеф глянул в мою сторону и мгновенно стер со своего лица пошлую улыбку. Неужели услышал мои мысли? Или сердитое выражение на моем лице было столь многоговорящим?
Странно, брат его куда-то исчез. Я пыталась найти взглядом Вейлариана, но в стоящих рядом гостях его видно не было, а оглядываться сильнее я не рискнула.
Но зато порой я ловила отчаянный взгляд невесты, обращенный к Милору, стоящему рядом со мной. Мне почему-то казалось, что Аридия словно умоляет его о чем-то. Братец же в ответ равнодушно смотрел по сторонам, явно не замечая попыток невесты привлечь его внимание.
Когда брачующиеся повернулись друг к другу и мизиррин начал читать напутственные, оттого еще более занудные, пожелания свежеобразованной паре, я обратилась к братцу:
– Кажется, мой дорогой братик, наша новая маменька к тебе неравнодушна? У нее что, так быстро проснулась материнская любовь?
Тот цинично скривил губы и ответил таким же тоном:
– Меня любят многие женщины, дорогая сестричка. Чем эта отличается о т них?
Я незаметно ткнула его локотком под ребро со всей серьезностью:
– Будь осторожней, братишка. Если его светлость узнает, что ты оказываешь молодой маменьке слишком пристальное внимание, легко не отделаешься. Отец большой выдумщик на мерзкие затеи.
– Благодарю за совет и заботу, сестрица, – шутливо поклонился Милор и тут же, обняв меня за талию, зашептал на ухо: – А ты, как я слышал, готовишься дать деру?
Я чуть было не отшатнулась, но братец держал меня крепко.
Марисса, предательница! Больше некому было рассказать!
– Я никому не скажу, Трис, – продолжал Милор, – но хочу только спросить: ты совсем мозгов лишилась? Куда бежать вздумала? И с кем?
Прошипев крайне нецензурное, что не подобает девушке моего уровня и воспитания, я глубоко выдохнула и напомнила сама себе, что праздник еще продолжается, а значит, надо сохранять спокойствие.
– Раз ты слышал о моем плане, то знаешь, почему я так решила поступить!
Милор подчёркнуто улыбнулся и проговорил сквозь зубы:
– Трис, не дури! Я не хочу, чтобы ты пострадала, поэтому и договорился о твоем браке с драконами.
Я удивленно глянула на братца. А вот это уже что-то новенькое! Значит, вот кому я должна быть «благодарна» за мое благоустроенное будущее!
– Ты?!
Милор, за что?! Что я тебе сделала?? Сам же рассказывал, каково мне будет у драконов, так зачем же тогда…?
– Трис, ты не сможешь сбежать, поверь мне!
– Я постараюсь.
– Попадешь в беду!
– Не накаркай, Милор! – я была готова взорваться от злости, но вынуждена сдерживаться и мило улыбаться, – Я не стану им женой и никуда с ними не поеду!
Братец выпустил меня из своих крепких объятий:
– Что ж, если хочешь, чтобы тебя сегодня убили, то можешь попытаться сбежать. Мешать не буду, но огорчусь, увидев твой труп.
– Убили? – я уже открыто повернулась к брату, совершенно позабыв о продолжающейся церемонии, – Ты о чем?
– Как минимум о том, что драконы твоему побегу вряд ли обрадуются! – брат повернул мою голову обратно, – Улыбайся! Сделай вид, что тебе хотя бы сейчас радостно!
– Ага, безумно! – зло фыркнула я, – Сегодня или завтра меня вышвырнут отсюда пинком под зад, заставив забыть даже о моем титуле.
– Смотря о каком титуле, Трис, – загадочно проговорил братик, – Смотря о каком!
– Другого у меня нет.
– Только не убеждай меня, что ты будешь по нему скучать, твоя светлость.
Я хотела что-то ему ответить едкое и очень нехорошее, но в этот момент Баралис громко объявил о вручении обручальных колец и мне пришлось заткнутся.
Но Марисса…!!!
Я еще поговорю с этой красавицей по поводу ее неуместно длинного языка!
И зачем только она рассказала обо всем Милору?!
После того, как миззерин провозгласил заключение брака, папеньку с невестой начали осыпать подарками. Гости пытались перещеголять друг друга и похвастаться своим богатством перед присутствующими. Дарили драгоценные блюда и кубки, рулоны тканей и одежду, украшения для невесты и оружие для жениха... Импровизированная гора позади Слезы Света, куда слуги складывали подношения герцогу, росла как на дрожжах.
Но самым запомнившимся оказался подарок фейри.
Когда сенешаль объявил следующего дарителя, все смолкли. Вперед вышла ле-ри, мартриарх фейри, укрытая белым полупрозрачным покрывалом, словно невеста фатой. Ее тонкие крылышки были сложены за спиной и украшены золотом и драгоценными камнями. Ле-ри не летали в силу своего возраста, им не подобало порхать с дерева на дерево, подобно юным девочкам, поэтому их крылья никогда не раскрывались.
Чуть позади шла ее помощница, младшая дочь, а следом за ней важно вышагивали босой друид, одетый в лишь в набедренную повязку, и два телохранителя в кожаных доспехах и с длинными широкими мечами наперевес.
Я, как и все, склонилась в реверансе, когда процессия поравнялась со мной, – все-таки ле-ри являлась двоюродной сестрой правящей королевы древесных фей. Младшая дочь, проходя мимо меня, незаметно щелкнула пальцами, и я недоуменно подняла голову. Глянула на помощницу мартриарха и чуть не ахнула – это была та самая девушка, что отдала мне записку. Младшая дочь выразительно глянула на мою юбку, и я пригладила кармашек, показывая ей, что записка в порядке.
Вдруг ле-ри остановилась и что-то прошептала сквозь покрывало своей помощнице. Та кивнула ей в ответ и шагнула ко мне:
– Великая мать Шасс-нир разрешает тебе преклонить колени перед ней!
Гости зашушукались, загомонили. Как же это – лэ-ри даже не дошла до герцога и не отдала свой подарок! Какое нарушение этикета!
Оливия и Мирабелла с одной стороны требовательно зашипели-зашептали мне не двигаться, но Милор с силой сдавил мне локоть и буквально выпихнул вперед, к матриарху.
Я почтительно опустилась на колени перед Великой матерью. Шаснир подошла ко мне очень близко и откинула покрывало.
– Великая мать! – ужаснулась её помощница и метнулась накинуть ткань обратно на лицо Шасс-нир, но была остановлена резким жестом ле-ри. Я же с изумлением разглядывала лицо молоденькой, лет пятнадцати, девушки. Огромные в пол-лица глаза с густыми длиннющими ресницами были настолько яркого зелёного цвета, что казалось в радужках ле-ри поселилась сама весна.
тонкие руки украшены массивными деревянными браслетами, талию можно охватить двумя пальцами. Длинное платье ле-ри было намеренно простого покроя, но в переплетении шнуров на вороте, в вышивке на рукавах и по подолу чувствовалась очень сильная магия.
– Дитя, – Шасс-нир говорила, словно шелестели листья на ветру, – как тебя зовут, дитя?
– Лиатрис, Великая мать.
– Лиатриссс... небесный цветок..., – она вдруг склонилась ко мне и, взяв мой подбородок пальцами, приблизила свое лицо, – Берегись его, небесный цветок! Не верь словам любви, не верь словам родства, не верь никому! И тогда будешь жить.
– Я... Я не понима...
Шасс-нир едва заметно коснулась моих губ своими. Лёгкий поцелуй оставил после себя сладкий привкус дикой малины и терпкий свежесорванной травы.
– Небесный цветок... Когда будет плохо, приходи ко мне, я помогу.
Ле-ри выпустила мою голову из своих рук и отвернулась.
– Благодарю, Великая мать.
Не знаю, услышала ли она меня. Один из телохранителей набросил на голову Шасс-нир покрывало и Великая мать медленно и степенно двинулась дальше к Слезе Света. Следом за ней на том же расстоянии шагали друид, оба охранника и помощница, которая тихо, но очень сердито что-то выговаривала ле-ри.
