Текст книги "Золотые крылья сильфиды. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Анна Азарцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Чего-то боишься? – Вейл налил вина в бокал и уселся в ближайшее кресло. Предчувствия у брата порой случались, но сбывались из них далеко не все, поэтому Вейлариан не придал большого значения словам Алефа.

–    Не знаю, но что-то меня гложет. Неприятное и.... – он прислушался к своим ощущениям, – опасное.

–    Ты просто волнуешься, потому что давно ждал этого дня, – отмахнулся от брата Вейл.

–    Не делай из меня юную девственницу! – обозлился Алефиан. Он отвернулся от окна и подошел к столу. Налил себе вина, отпил и поморщился, – Все-таки наши вина лучше. Не такие кислые.

Вейл усмехнулся кончиками губ, но промолчал. Лишь краем глаза проследил за мелькнувшей едва заметной тенью. Та пробежала по стене, чуть коснулась портьер и застыла перед Алефом. Тот чуть нагнулся к ней, а тень подросла и зашептала на ухо рейену. Вейл слышал лишь шорох сухих листьев.

–    Ты не говорил, что встречался сегодня с нашей невестой, – Алеф повернулся к брату после доклада тени и подозрительно прищурил глаза. Щелкнул пальцем и тень, взвившись в воздух вихрем, исчезла в одном из колец рейена.

–    Не думал, что обязан об этом докладывать.

–    Не обязан, – старший брат смерил того тяжелым взглядом, – Но мог бы.

–    Зачем? – Вейл вальяжно положил ноги на стол, – Ты мне не доверяешь?

–    Я хочу знать, о чем ты с ней говорил.

–    Да так, – рейен пожал плечами, – О мелочах. О завтрашней свадьбе, о нелепых традициях. Ты знаешь, что невеста должна прыгать через порог своего будущего дома? Забавный ритуал, особенно, если вспомнить, какими могут быть...

–    Вейл! – рявкнул на него Алеф, – О чем ты разговаривал с Лиатрис?!

Брат посерьезнел.

–    Я же сказал, ни о чем важном. Ты меня в чем-то подозреваешь? Отвезти Лиатрис к Алтарю Бурь – наша общая задача, – он жестко и прямо посмотрел на рейена.

Алеф несколько секунд буравил того взглядом, но потом смягчился.

–Ты прав, прости, – и когда Вейл вопросительно поднял одну бровь, пояснил, – Я действительно веду себя как юная девственница в первую брачную ночь.

–    Понимаю, – кивнул Вейлариан, – Хотя... Будь я на месте девчонки, сбежал бы, как только появится возможность.

–    Именно. Не хочу искать Лиатрис по всему герцогству, как когда-то ее паршивую мамашку.

Вейл чуть покрутил бокал с вином в пальцах.

–    Допустим, девчонка это обдумывает, – и когда Алеф встревоженно вскинулся, повторил, – Допустим. Самый лучший вариант побега завтра во время бала...

–    Многолюдно и суетно, – кивнул, соглашаясь с ним, брат, – И я не смогу отправить Тень следить за ней. Это привлечет ненужное внимание.

–    Потому что будет многолюдно и суетно, – вторил ему Вейл, – Если Лиатрис не дура, то постарается держаться вдали от толпы.

– А она – не дура.

Вейл коротко усмехнулся, припомнив сегодняшний разговор с будущей невестой.

–    Это точно.

Чуть подумав, Алеф снял с пальцев одно из своих колец. Широкое, толстое, из цельного куска черного агата с золотым ободком по середине. Работа аралийских эльфов-ювелиров выглядела очень мрачно и тревожно.

Алефиан положил его на стол рядом с рукой Вейла.

–    Подарок невесте?

–    От будущего шурина, – зло скривил губы Алеф, – Постарайся, чтобы она его надела сразу же.

Вейл аккуратно двумя пальцами взял кольцо. Он уже видел такие украшения – внутри под золотом пролегала тончайшая полоска шаладрирских изумрудов, пропитанных эльфийской магией.

–    Девчонке не навредит? – обеспокоился Вейлариан.

Как ни крути, но если Лиатрис все-таки обычный человек, то от чужой магии ей может не поздоровиться. Бывали случаи.

–    Не навредит, – Алеф хищно блеснул глазами, – Просто заставит все время быть рядом с тобой, – и чуть помолчав, добавил, – Я не позволю ей сбежать.

15 Глава

Ночью я спала плохо, все никак не могла толком уснуть и в голове крутились мысли, плавно переходящие в кошмары. То я куда-то бежала, то прыгала, то даже пыталась взлететь, но Милор держал меня за ноги и не давал оторваться от земли. Я плакала, просила, умоляла, рассказывала, как для меня важно взмахнуть крыльями и почувствовать телом быстрые ветра, что я немедленно умру, если не поднимусь туда, в сверкающую высоту. Братец же был суров и непреклонен.

– Твое место здесь, на земле! – кричал он на меня, а я понять не могла, почему вдруг вместо Милора вижу Вейлариана, который неуловимо становился похожим на старую женщину, сморщенную, как прошлогоднее яблоко, и серокожую, словно покрытую пеплом. Старуха тянула меня к себе, раздирая золотые крылья… мои?... своими черными когтями.

Очнулась я перед рассветом, мокрая от пота, хоть выжимай. Голова раскалывалась, спина безудержно зудела, словно по ней промаршировал муравьиный полк. С трудом дотянувшись до позвоночника и уняв, наконец, зуд, я перевернулась на другую сторону и попросту отключилась.

Истеричная беготня началась с самого утра, которое для меня началось, когда клепсидра отзвенела полдень. Не успела я толком продрать глаза, как Марисса сдернула одеяло и в приказном порядке отправила умываться. У нее дел невпроворот – надо все собрать, проверить, приготовить, меня одеть, причесать и красиво накрасить, плюс мистрис Имирия поручила ей много всяких важных и не очень дел… Горничная носилась по моим покоям как пчелой ужаленная – только что была у кровати, как уже рылась в шкафу, затем в ванной развешивала сухие полотенца, затем ставила щипцы для накрутки волос на маленькую жаровню, затем…

– Марисса, стоп! – я вскочила с кровати и закрыла собой дверь перед метающейся по комнате горничной, – Ты вчера обещала кое-что разузнать!

Марисса с недоумением взглянула на меня, затем в ее глазах зажегся огонек понимания, и она опасливо оглянулась, вдруг кто-то услышит-увидит. Приложила ко рту палец:

– Тсссс, об этом потом!

– Когда потом? – возмутилась было я, но в этот момент меня неожиданно ударили по заду дверью.

Я обернулась, горя праведным гневом покарать того, кто покусился на мои нежные филейные части, но в удивлении не смогла сказать ни слова. В дверях, виновато понурившись, застыли Надин, рыжеволосая хохотушка, и симпатичная смугляночка Бри, мои бывшие горничные. Обе в форменных коричневых платьях с накрахмаленными белоснежными передниками – сразу чувствовалась выучка мистрис Имирии, которая всегда была очень строга к внешнему виду замковых слуг. О празднике напоминали лишь маленькие букетики роз, приколотые к корсажу.

Я смотрела на своих бывших горничных с недоумением и, честно признаюсь, отвращением. Как только запахло жаренным, как только папенька твердо решил предоставить мне полную свободу и от замка, и от его фамилии, так эти вертихвостки сразу подхватили свои юбки и бежать к новым хозяйкам. Предательницы!

А я ведь и строгой с ними не была, всегда относилась к прислуге с уважением за их работу и пониманием, что они такие же люди, как я.

– Госпожа Лиатрис! – присели девушки в реверансе. – Нас прислали в помощь.

– В помощь кому? – холодно поинтересовалась я.

– Вам, госпожа, – рыжая присела еще ниже.

– Приказ мистрис Имирии, госпожа, – Бри скосила взгляд на Мариссу, но тут же низко опустила голову.

Я обернулась к Мариссе. Та ледяным взглядом окинула своих бывших товарок и презрительно фыркнула.

– Что ж, – решила я, – Тогда отправляйтесь в подчинении к Мариссе. Она подскажет вам, что делать.

Ответом были эмоциональнейшие взгляды: ко мне – полные возмущения и негодования, а к Мариссе – готовые сжечь ее от ненависти. Ведь я своим приказом поставила ее над ними главной, чего раньше никогда не было, мои горничные всегда были равны между собой.

Подруга тайком мне подмигнула, поняв мой замысел, подбоченилась и принялась командовать:

– Бри, заправь постель и взбей подушки. И сделай это аккуратно, госпожа не должна дышать пылью! Надин, на тебе ванная. Добавь в воду соли с магнолией и не делай ее сильно горячей, госпожа не любит кипяток! – в голосе Мариссы отчетливо слышались злорадные нотки.

Надин закатила глаза, Бри проворчала что-то нецензурное в сторону новой мини-управляющей – а то они не знают, как ухаживать за госпожой, но ослушаться девушки не посмели. Одна принялась за постель, вторая скрылась в ванной комнате.

Я поманила Мариссу за собой к окну, и делая вид, что разглядываю свое новое платье, шепотом поинтересовалась:

– Ну так что?

Служанка коротко кивнула:

– Я договорилась, – и тут же пресекая мои расспросы, предупредительно выставила палец, призывая меня молчать, – Но все детали позже.

И скрылась в недрах шкафа.

Кивнув, а что мне еще оставалось делать, я пригладила пару складок на красном атласе. Позже так позже, ничего страшного, я подожду. Главное, что появилась хоть какая-то реальная надежда.

– А это что за пузырек? – Марисса вынырнула наружу. Она, видимо, залезла в ту груду вещей, что я привезла с собой от тетушки Мартины, потому что держала в руках злосчастный пузырек с бариллой, подаренный мне перед отъездом той странной знахаркой мистрис Ниллин.

 – Совсем забыла выбросить. Это барилла, мне одна полусумасшедшая травница подарила.

– Травницы не бывают полусумасшедшими, – укоризненно ответила мне Марисса, разглядывая содержимое пузырька на свет.

Им заинтересовалась и Надин, но подруга так зло глянула на нее, что рыжая испуганно отскочила в сторону.

– Да, да, – деланно рассмеялась я в ответ, – от своих травок и грибов они полностью сходят с ума.

Марисса задумчиво разглядывала пузырек.

– Если хочешь, возьми себе, – щедро предложила я. Барилла стоила довольно дорого, и простая служанка не могла себе позволить такую косметику. Хотя Мариссе краска не нужна была, она щеголяла роскошной русой шевелюрой, которую, правда, прятала в косы под чепцом. Перекрашивать такое сокровище было бы смертным грехом.

–    Нет, – она качнула головой и с хитринкой глянула на меня, – Мы покрасим волосы тебе, госпожа.

Я отшатнулась.

–    Может лучше не надо? – с опаской подхватила свою косу.

–    Надо, надо, – уверенно приближалась ко мне Марисса, – Под твой алый наряд оттенок бариллы как раз подойдет. Тем более, что цвет модный, многие дамы будут таким щеголять.

–    Так может мне не надо быть как они?

–    Чтобы все сказали, что моя госпожа не модная, – она властно подхватила меня под руку и развернула к себе спиной, – Ну уж нет!

–    А ты хоть умеешь это делать-то? – жалобно проблеяв, оглянулась я на деловитую горничную.

Ой, как же жаль волосы!

Но!

Но для побега эта идея пришлась как нельзя кстати.

–    Вот сейчас и научимся! – Марисса уверенно подхватила мою косу и распустила ее по спине, – Надин, щетку для волос и зажимы!

Примерно через час мои волосы на удивление все еще были на своем месте. Правда, теперь они приобрели иссиня-черный оттенок, мерцавший на свету бриллиантовыми искорками. Впрочем, именно за этот шикарный отблеск бариллу так любили модницы, подобного эффекта нельзя было добиться даже магией.

Бри и Надин юлой кружились вокруг меня, заливаясь восторгами:

– Вам так идет, госпожа!

– Удивительно красиво, госпожа! – Бри даже посмела коснуться локонов, замерев в восхищении.

– Все гости будут в восторге! – взвизгнула рыжая. – Вы затмите госпожу Оливию!

Марисса же, отложив полотенце, которыми вытирала руки после смывания с моей головы краски, удовлетворенно кивнула:

– То, что надо!

Мне оценить новую красоту было сложно, в зеркале я себя не видела, а кончики влажных после мытья волос лежали на плечах мокрыми сосульками.

– Одеваться! – скомандовала Марисса и горничные по новой завертелись по комнате. Надин подняла мне волосы наверх и уложила легким узлом, чтобы заняться ими позже, а Бри и Марисса аккуратно, стараясь буквально не дышать, начали облачать меня в то, что создала мистрис Рауф. Назвать это просто платьем у меня язык не поворачивался.

Панталоны, корсет, нижняя рубашка, первая нижняя юбка, вторая нижняя юбка. Поверх нее легла третья из плотной ярко-алой парчи, искусно вышитая золотой нитью и драгоценностями. Мелкий бисер вырисовывал на подоле сложный узор, а крупные камни

скрепляли многослойные складки вместо булавок.

Затем пришла очередь основного платья из тяжелого бархата густого винного оттенка без каких-либо украшений, но с таким глубоким вырезом, что казалось – загляни в него и увидишь пояс моих панталон. Так сильно грудь я еще никогда не открывала и мне стало очень неуютно, я все время подтягивала корсаж вверх, пока Марисса довольно ощутимо не ударила меня по пальцам. Я возмущенно на нее глянула, но она таким же взглядом ответила мне. Как это – я попыталась быть недовольной изделием самой мистрис Рауф?!

Надин пристегнула на рубиновые защипы свободные рукава и сквозь их вырезы была видна нижняя тонкая батистовая рубашка.

Закончив с одеждой, девушки набросили на меня легкое покрывало, чтобы не повредить ненароком платье, усадили на небольшой табурет и занялись волосами. Их расчесывали, тянули, заплетали и накручивали на раскаленные докрасна щипцы. Булавки, защипы, заколки и ленты, ленты, ленты…

Тетушка Мартина сказала бы, что меня украшают, как корову на ярмарке.

Дядюшка Морис высказался бы еще хлеще, но и нецензурней.

Причесав и надушив, меня накрасили и поднесли драгоценности – серьги и вчерашнее ожерелье, что я принесла из папенькиной сокровищницы. Странно, вчера мне казалось, что ожерелье было обычным. Да, грубоватым и совсем неподходящим к алому платью, но без всякой магии. Сейчас же, взяв его в руки, я отчетливо ощутила, как закололо пальцы. Совсем чуть-чуть, но … Может быть, я вчера была настолько перепугана папенькиным настроением и злобой, что не обратила на это внимание?

Я вопросительно глянула на Мариссу, но она ответила мне безразличным взглядом. Очень безразличным.

Особенно после едва заметного кивка на двух предательниц.

Значит, дело нечисто и ожерелье действительно не простое, догадалась я. Поднесла его к шее, словно примеряя, приложила повыше, опустила чуть ниже, давая понять подруге, что не знаю – надевать украшение или нет. Марисса деловито выхватила драгоценность у меня из рук и застегнула под туго накрученными локонами.

– Тебе идет, госпожа, – она многозначительно посмотрела мне в глаза, – Бри, зеркало!

Неужели мои мучения наконец-то закончились?

Я только хотела рассмотреть себя как следует, как неожиданно двери моей комнаты распахнулись и на пороге появился отец. В темных, плотно облегающих штанах, белом свадебном камзоле с вышитым на груди гербом герцогства Иллийского. Из-за голенища правого сапога виднелась рукоять кинжала, но я знала, что это лишь свадебная традиция – кинжал не был даже наточен.

Герцог обошел меня по кругу, оглядел со всех сторон.

– Хороша, – скупо похвалил папенька, – Вся в мать.

Я внутренне съёжилась. Упоминания о матери никогда ни к чему хорошему не приводили.

Не ошиблась я и в этот раз. Щеки обожгли резкие пощечины, неожиданные, несправедливые и от того еще более обидные.

– Немного румянца тебе не помешает, – процедил папенька сквозь зубы.

Я зажмурилась, внутренне сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от оскорбления, и услышала, как возмущенно ахнула Марисса. Надин и Бри застыли у окна, испуганно притихнув и стараясь не привлекать излишнего внимания его светлости.

– Могу хоть поинтересоваться, за что на этот раз? – меня переполняла бешеная злость.

Герцог оглянулся на горничных, словно впервые их заметил, и жестом выгнал из комнаты.  Бри и Надин вихрем вылетели в коридор. Марисса бросила на меня испуганный взгляд, но тоже не посмела противиться его светлости. Как только подол ее юбки скрылся в соседней комнате, герцог на удивление серьезно и спокойно мне ответил:

– Мужчина никогда не прощает унижения, запомни это, дочь, – он чуть помолчал и, глядя в сторону, словно нехотя признаваясь, добавил, – Ты горда. Это видно по тому как ты ходишь, говоришь, как себя ведешь. Ты так же горда, как и твоя мать. Ни один мужчина тебе этого никогда не простит.

– Как вы моей матери? – я нарывалась, и я это знала.

– Как я твоей матери.

Мне показалось или в глазах герцога действительно на мгновение появилась печаль?

– Запомни, дочь. Это будет моим единственным тебе уроком.

Уроком? Мне этих «уроков» хватило по горло за все то время, что я жила в замке. И безвинной ненависти, и презрения, и холодного недовольства.

Мой тихий голос был едва слышен.

–    Вы всегда меня ненавидели, ваша светлость, – он гневно вскинулся, но меня уже было не остановить, – Из-за матери? Неужели ее побег был для вас настолько унизителен, что вы на всю жизнь это запомнили?

Он замахнулся ударить повторно, но я была настолько зла, что не испугалась. Даже специально подставила щеку, мол, бейте, папенька, чего уж там!

Герцог руку опустил. Не захотел портить мою продажную красоту?

–    Ты не поймешь, ты всего лишь ...

–    Глупая девка, да? Так вы меня всегда называли? Что ж, можете наконец порадоваться – если вам повезёт, то завтра меня уже тут не будет.

Герцог вдруг улыбнулся, и я невольно отшатнулась. Не понравилась мне его улыбочка, уж больно она была... опасной.

–    Почему же завтра? – улыбка стала еще шире, – Рейены высказали желание немедленно после бала покинуть замок. Та служанка... как ее? Марисса? соберет твои вещи.

Кровь схлынула с моих щек.

Сразу после бала?!

Нет! Не может быть!

Вейлариан мне ничего вчера об этом не сказал!

Мысли заметались, пытаясь найти верное решение. Я думала, что время для побега еще есть. Чуть-чуть, совсем капельку, но есть!

А оказывается, ловушка захлопнется так быстро?!

–    Но ...они ведь могут и не выбрать меня.

Его светлость лениво развалился на табурете, на котором еще недавно меня красили и причесывали. Сложил руки на груди, приминая вышитый камзол, окинул меня неприязненным взглядом:

–    Не могут Лиатрис, они не могут, – он качнул головой и начал рассуждать без всякой озлобленности, – Ну хорошо, допустим, ты им не понравилась. Кого тогда брать? Мирабелла давно сговорена, Оливия теперь тоже. Отправлять к драконам близнецов – так девчонки еще маленькие. В любом случае остаешься только ты.

Он пожал плечами, мол – ничего не попишешь, других вариантов нет.

–    И вы бесконечно этому рады, – у меня даже руки затряслись от едва сдерживаемых чувств.

–    Не скрою, это приятная мысль. Ты мне всегда была костью в горле, Лиатрис. Слишком гордая, слишком .... – он непонятно махнул рукой, – слишком похожа на свою мать. Но я пришел не за этим.

Я молча слушала, что мне говорил отец, и это был наш самый длинный разговор за всю жизнь.

–    Сегодняшние свадьба и бал очень важны не только для меня лично, но и для всей нашей страны. Рейены выберут себе невесту, а в ответ они позаботятся, чтобы герцогство всегда было под защитой драконьего королевства. Сильфы ведь снова поднимаются..., – и он сделал очень длинную паузу, – Ты умная девушка, Лиатрис, потому, надеюсь, не натворишь глупостей.

Глупостей?! Каких глупостей? Когда мне делать глупости, если времени на них практически не осталось!

Я чуть не рассмеялась. Так горько от разочарования рухнувших надежд мне давно не было.

–    А то что?

Герцог встал с табурета и очень тихо произнес:

–    Если ты опозоришь меня перед драконами, дочь, то твоя жизнь станет незабываемой. Очень короткой, но помнить о тебе будут в веках. Точнее, о том, как я тебя накажу! – я вскинула голову, – Только посмей!

Посмею??

Конечно посмею!

Из кожи вылезу, а убегу!

16 Глава

Правое крыло первого этажа замка было отведено под хозяйственные нужды. Именно здесь располагалась замковая кухня с подсобными помещениями, здесь же были комнаты слуг. Поэтому никто бы не удивился, увидев мистрис Имирию около самой дальней кладовой, – мало ли что понадобилось экономке в праздничный день, наполненный суетой и беготней. Слуги сновали по коридорам и залам замка туда-сюда, вылизывая, вычищая, доводя до финального блеска все, что можно было вылизать, дочистить и довести, выстраивали ряды столов с закусками в бальной зале, оформляли лентами и цветами оркестровый помост, таскали из кухни тяжеленые блюда с кушаньями и кувшины с винами…

Имирия с опаской глянула в сторону шумного коридора, но на нее никто не обращал внимания. Едва горящий факел в углу давал слишком мало света, да и сама экономка не в пример празднично одетым слугам была лишь в простом темном платье. Имирия в который раз проверила сохранность портала. Плавно коснулась рукой двух отмеченных камней, шепотом произнесла слова, которым так долго учил ее император – сильфские чародейские заклинания с трудом давались той, кто не имел способностей даже к своей родной магии. Вспомнить когда-то выученное было делом пяти секунд. Портал тихо загудел и отозвался в пальцах легким зудом.

Что ж, может быть попробовать активировать? Сюда, в правое крыло, вряд ли заглянут гости, а слуг перед принятием на работу обязательно проверяют на магические способности. Никто не узнает сильфскую магию, а значит, никто не сможет обнаружить портал и нарушить столь тщательно выстроенные планы.

Имирия сконцентрировалась. Закрыла глаза, сложила пальцы, чтобы нарисовать нужный узор. Давным-давно вычерченные на серых камнях руны начали светится легким белым пламенем. Ни дыма, ни искр, лишь языки цвета льда плясали по тонким линиям рисунка.

Экономка довольно улыбнулась – портал работал как надо, не потеряв вложенной в него императором магии на ни йоту. А ведь столько лет прошло!

Да, Наралекс был сильным магом. Правда, не настолько сильным, как его сестрица Лазария, и поэтому до сих пор не мог заполучить королевскую корону, оставаясь всего лишь императором, главнокомандующим сильфских войск, чья власть держалась на воинской силе. Наралексу нужно было подтвердить свое право на трон ритуалом «миса-хар», но провести его мог лишь маг очень высокого уровня по силе равный золотой.

Размышления экономки прервал звон разбитых тарелок и следом раздался сочная площадная ругань Берты: кто-то из поварят опять напортачил.

Имирия махнула рукой, успокаивая горящие руны. Нет, не время. Чуть позже, ближе к ночи она дорисует еще один ромб в наложенный Наралексом узор и активирует портал, чтобы войска императора смогли пройти в замок.

–Мистрис, что вы тут делаете? – раздался за ее спиной нежный голосок. Имирия едва сдержалась, чтобы не подскочить от неожиданности, и резко обернулась. Факел на стене высветил Оливию, старшую дочь герцога. По подолу ее черного бархатного платья шла тонкая вышивка, а золотые волосы были туго заплетены в две косы и убраны черными лентами. И никакой косметики на бледном лице.

Необычный вид для наследницы герцога.

Траурный.

Похоронный.

Герцог будет с ярости, если увидит Оливию в таком виде.

Нет, не если – когда.

Но и экономка грозно нахмурила брови – это совсем не то платье, о котором они договаривались. Абсолютно не то.

– Госпожа Оливия, – Имирия присела в легком реверансе, – Не ожидала вас тут встретить.

Оливия хитро улыбнулась:

– Я догадалась. Так что вы делаете?

Имирия настороженно оглянулась по сторонам. В дальнем конце коридора пробежала служанка, с трудом удерживая в руках большую стопку тарелок, оттуда же гулко слышались скандалящие голоса Берты-кухарки и поварят.

– Проверяю, чтобы все работали нормально.

– Именно здесь? Кухня ведь..., – Оливия прищурилась, с подозрением глянула на стену и решительно обошла экономку. Протянула руку к камням и, ощутив легкий зуд, удивленно повернулась к Имирии.

– Так это он? Портал? – в ее голосе слышался одновременно и испуг, и восторг.

Имирия снова скосила взгляд на коридор и едва слышно ответила:

– Не стоит кричать об этом всем вокруг, ваша светлость, – она шагнула вперед и рывком отбросила пальцы Оливии от магических камней, – Да, это портал. Но не ваш, – смерила девушку нахмуренным взглядом, – Надеюсь, вы точно помните наш ночной уговор?

Оливия смутилась и потерла руку, которая все еще чувствовала жесткую хватку экономки.

– Да, я…

– Что вы? – намеренная грубость Имирии покоробила Оливию, но ее светлость промолчала, понимая свою вину, – От вас требуется лишь точно выполнить все, о чем мы договаривались. Не больше, не меньше.

Пальцы нервно сжали ткань платья, сминая плотный бархат.

– Я помню.

– Тогда почему вы в этом платье?

– Переодеться всегда успею.

– Ваша светлость…! – казалось гнев Имирии можно ощутить вживую. Губы сжались в тонкую полосу, глаза метали молнии на склонившуюся золотую головку с черными лентами, – Сегодня все зависит только от вас! Именно вы ведь пришли ко мне первая и именно вам нужно…

Оливия вдруг дернула подбородком:

– Да, нужно мне! Нужно! – в ее глазах появился хищный отблеск, –  И ради того, чтобы жить как я хочу, я пойду по головам! Но…, – она вдруг сникла и в ее голосе появились жалостливые нотки, – вам то зачем помогать мне?

Имирия горько усмехнулась на яростный выпад:

– Не задавайте вопросов, на которые не захотите услышать ответы, ваша светлость. Помните, ваша задача – быть в нужном месте в нужное время.

– И в нужном виде.

– Именно. Поэтому пока… Пока! Я очень прошу – оденьтесь правильно!

Оливия молча развернулась. Еще раз бросила взгляд на камни, что до сих пор едва слышно гудели от магии, затем – на Имирию, что стояла возле них строгой охранницей, и ушла.

Проследив взглядом за дочерью герцога, экономка решила найти Милора, бастарда герцога и его секретаря.

Драконы и сильфы, почитающие титана Тессариана, Владыку воздуха, презирали слабые души, которым требуется помощь богов.

Дэвы и дварфы, превозносящие титана Баралиона, Владыку огня, считали, что не стоит отвлекать Высших своими мелкими дрязгами.

А эльфы и фейри вообще, казалось, не замечали Нэриллию, титана земли.

Сами же титаны-создатели никогда не требовали от своих последователей ни молитв, ни богослужений, ни специально отведенных для этого храмов или капищ. Им было достаточно мысленных обращений без специальных жестов, призванных привлечь божественное внимание, и изображений, зачастую криво нарисованных и нелепых, перед которыми особо страждущие били поклоны и молились.

Но людям все равно нужно было куда-то приходить со своими печалями и радостями. И отвечая многочисленным просьбам своих маленьких созданий, титан Миризион, Владыка Воды, создал Орден Миризы.  Служители ордена жрецы –мирризины по большей части не столько служили проводником просьб и молитв к богам, сколько утешителями, целителями и распорядителями основных празднеств и ритуалов.

Во всех крупных городах Ламарры стояли жреческие общины с собственными цирториями, где обучались новые адепты, гостиницами, лечебницами и даже торговыми лавками. Мелкие же деревушки либо вообще не имели своих мирризинов и ждали мимо проходящих, либо нужды ближайших селений обеспечивала небольшая общинка двух-трех жрецов. Многие мирризины путешествовали от селения к селению, от города к выселкам, видя в этом свое предназначение и неся светочь религиозного образования простым людям. Они же проводили для деревенских жителей все необходимые обряды и ритуалы.

Помимо официального поклонения титанам-создателям, в Валиносе, особенно в человеческих королевствах существовало бесчисленное множество культов, сект и собраний, которые представляли свои собственные прочтения истории мира и создания

рас. Ирия Небесная, Жрецы лоам, Духи воды оро…

Герцог, будучи военным человеком до корней волос, всю эту «идолопоклонническую мишуру» терпеть не мог. Он был уверен, что титаны прекрасно разберутся во всем сами, на то они и титаны-создатели, и привлечение каких-либо посредников в общении простых мирян с высшими существами попросту не нужно.

Тем не менее, все официальные события в нашем замке проводились в специально отведенной для этого зале Слезы Света с обязательным участием верховного мирризина Баралиса. Живя и благодетельствуя в столице Ламарры, в замок герцога жрец всегда приезжал по приглашению. Баралис был уже стар и очень тучен, и путешествия в герцогство Иллийское для него и того громоздкого торжественного убранства, что он возил с собой для достойного оформления герцогских празднеств, было непосильным трудом. Но папенька требовал у столичной общины только Баралиса, щедро платя за его старания звонким золотом. Да и самому жрецу немало перепадало всяких подарков и пожертвований для общины.

Сегодня, в честь свадьбы его светлости и последующего бала зал Слезы был убран особенно торжественно. Цветы, ленты, ковры и золотые украшения ослепляли глаза. В белый с розовыми прожилками мэвлийский мрамор пола, начищенный до блеска, можно было смотреться, как в зеркало, а мозаичные окна бросали на стены разноцветные отблески. В центре зала стоял большой постамент, на котором возвышалась высокая закрытая хрустальная ваза. В ней была заточена Слеза Света, частица магического камня, что подарил своим последователям титан Миризион.

По обе стороны от постамента в небольшом отдалении выстроили кресла для гостей и столики с закусками и винами. Позади на возвышении – небольшая оркестровая кафедра. В самом центре зала была проложена красная ковровая дорожка, по которой пройдут самые важные гости, члены семьи его светлости и сам герцог с невестой.

Стоя за дверью залы, я не находила себе места.  Марисса перед началом торжества мельком рассказала мне, что побег готов. В десять вечера я должна быть в дальней части парка, у заброшенного фонтана. Мы обменяемся с Мариссой одеждой, и я смогу в таком виде уйти из замка. Подробности она мне расскажет потом, времени сейчас на детальный рассказ всего задуманного не было. Правда, горничная взяла с меня обещание не снимать ожерелье из сокровищницы.

Услышав, что все действительно готово, я жутко испугалась. У меня разом затряслись руки и челюсть ходуном заходила. Сегодня на самом деле решится все! Как же это страшно – уйти из известного в неизвестность, не зная, что будет ждать меня дальше, куда я уеду и с кем я там буду?! Вдруг рейены показались очень даже милыми драконами, а свадьба с одним из них… с Вейларианом, я ведь его должна буду выбрать… не так уж и пугающа. Вон, Аридия, вообще сначала переспала с папенькой. А если б не забеременела, что было бы с ней сейчас? А драконы хотя бы официально берут меня в жены. Так может остаться? Не бежать?

Марисса подозвала ближайшего официанта с подносом и протянула мне бокал легкого вина для успокоения, но у меня зуб на зуб не попадал. Наконец, я умудрилась глотнуть немного холодного напитка, и обжигающая волна пробежалась по моим венам.

– Главное, госпожа, берегите ожерелье! – напутствовала меня Марисса, – Это ваш выход на свободу.

Я схватилась за камень на груди.

– Так оно поэтому покалывает магией?

– Да, я…

– Надо же, ты пришла первой! Неужто стремишься побыстрее увидеться с женихами? – Оливия встала передо мной, оттеснив в сторону горничную. Марисса склонилась перед старшей дочерью герцога в реверансе и быстро убежала прочь.