Текст книги "Осел и морковка (СИ)"
Автор книги: Анна Стриковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 41 страниц)
Глава 14
Потянулись похожие один на другой дни в заключении. Армандо никак не обижали: и трижды в день приносили поесть, не скупясь на вкусные, питательные блюда, вино и десерты. Но Армандо, поняв, что его опаивали, вина избегал. Осторожно выливал в отхожее место, а пил воду из‑под крана. От тех блюд, в которые легко было подмешать зелья, он тоже отказывался под предлогом, что такого не ест. За что был вознагражден: в первую же ночь смог достучаться до Дины. Она, как обычно, не отвечала, но удалось понять, что с ней все хорошо. Здорова, сыта и чем‑то очень довольна. Мысли о том, что ее довольство связано с тем, что она сумела от него ускользнуть, Армандо от себя гнал.
Зато назойливых посетителей он прогнать не мог, а они ходили к нему толпами.
Все ведьмы по очереди зашли полюбоваться на того, кто пошел против самой Дорилины. Они ничего подобного ему не говорили, скорее порицали, но он ловил их эмоции и в них явственно читалось одобрение.
Симонетта приходила и плакала: если он на ней не женится, мать ее со свету сживет. Армандо жалко было девчонку, но себя еще жальче, поэтому, стоило Симонетте войти, он ложился на постель, закрывался с головой одеялом и отворачивался к стене. Специально для этого кровать подвинул в угол.
Дорилина являлась регулярно, как на работу. С ней он практиковал ту же стратегию, что и с ее дочерью, но опытную ведьму это не смущало. Она садилась рядом и начинала вещать. Ее звучный голос, к счастью, заметно ослабленный одеялом, просто всверливался в уши. Она уговаривала его покориться судьбе и рисовала картины того, что он получит в результате женитьбы на Симонетте.
– Твоя Летиция уже далеко, ты ее не догонишь и не найдешь. Если ведьма не хочет, ты ее не заставишь. А моя Симочка… Она руки тебе целовать готова, так ты ей нравишься. Будет все твои прихоти исполнять. Она у меня девочка послушная, мягкая, ласковая. Это я Арангелом кручу как хочу, а в твоем доме ты будешь хозяином.
Армандо уже хотел ответить, что в крепости нет домов, в общине все живут вместе, как в гостинице, но сообразил, что вступая в полемику, дает Доре козыри в руки. Манипулировать можно при контакте, а пока его нет, она просто сотрясает воздух. Поэтому он только отполз поближе к стене и получше натянул одеяло на голову.
Дорилина не успокаивалась.
– Подумай хорошенько. Хватит тебе уже быть бродягой. Здесь ты сможешь достичь самого высокого положения. Как зять старейшины, ты будешь иметь преимущества и скоро сам станешь одним из членов совета. Ты умен, а среди магов далеко не о всяком можно такое сказать, так что… А я тебе во всем помогу. Вместе мы станем силой.
Ага, тетенька опасается за свою власть. Арангел – мужик неплохой, только очень уж простой и прямолинейный. А еще честный до ужаса. Она им крутит, конечно, но время идет… Ей нужны новые рычаги влияния, вот она и выбрала себе в зятья того, у кого под черепушкой мозги имеются. Не понимает, как это умный человек может от власти отказаться. А мне этого счастья даром не надо. Я не люблю власть, а жажду свободы. Наверное поэтому мы с Диной и спелись. Она тоже такая: любит две вещи в жизни – свободу и знания. Теперь осталось добиться, чтобы она любила еще и меня. Тогда мы с ней заживем всему миру на зависть.
Дора между тем, неправильно истолковав движение Армандо, стала петь ему о том, какую власть он получит, женившись на Симонетте. Она рассказывала ему об этом в подробностях при каждом своем появлении и наконец парень озверел. На пятый или шестой день заключения вылез‑таки из‑под одеяла и зарычал:
– Дора, ты дура! О какой власти ты говоришь? О власти здесь, в этой крошечной крепости? Среди кучки изгоев? Тоже мне, великое счастье! Да меня от вас тошнит! Закрылись от мира и думаете, что в раю живете. А сами как пауки в банке: грызетесь за то, кто самый большой паук. А ты… Власть у нее! Это только домашняя курица может гордиться властью над своим курятником. Да и то… Вы же, вроде, все равными считаетесь? Тогда вообще о чем речь? Или ты за свое положение главной курицы испугалась?
Дорилина вскочила, сверкая глазами. Видно было, что она готова разорвать Армандо на мелкие кусочки, но…
Она прошипела:
– Ты еще пожалеешь…
Выскочила из комнаты как ошпаренная и хлопнула дверью. Синие и зеленые нити вспыхнули, показывая, что дверь снова заперта, и Армандо остался один.
Больше Дорилина к нему не приходила.
Кроме женщин, Армандо с первого дня стал регулярно навещать один маг из тех, кто нашел в лесу Дину. Молодой, славный парень, родившийся здесь, в крепости, он мечтал о том, чтобы стать мастером иллюзий и очень радовался приходу Армандо на Валарен. В крепости сильных иллюзионистов не было, так что он нашел, у кого поучиться, и то, что Армандо посадили под замок, его не отвращало. Звали мага Регис.
Это была отдушина. Они могли часами обсуждать то или иное заклинание, применение разных методов, создание личин и мороков, а также ментальные практики. Парень был неплохо подкован теоретически, прочел все, что смог найти по магии иллюзий и заучил наизусть, но ему, как любому самоучке, не хватало системы, школы.
Армандо учил его всему, что сам знал и умел, а между делом расспрашивал. В бесхитростных рассказах парня тускнел Валарен – рай для магов и ведьм, а перед внимательным слушателем представал совсем другой образ. Горстка выпавших из мира людей, построивших свою жизнь на замечательных принципах, которые теперь, со временем, выродились в свою противоположность. Не зря он в запале крикнул Доре про банку с пауками. Над общиной стояли старейшины, а из‑за их спин всем рулили старшие ведьмы. Надо сказать, самые приличные из них давно отошли в сторону, чтобы не связываться с грязью, и теперь в крепости заправляли отъявленные интриганки вроде той же Доры.
А еще ведьмы были против широких контактов с внешним миром. Как это соотносилось с тем, что им не хватало мужчин для молодых ведьмочек, Армандо поначалу не мог понять, а потом Регис случайно обмолвился:
– Я хотел поехать учиться в Магический Университет Элидианы, а мама запретила. Она боится, что я не захочу вернуться. Теперь я думаю, что действительно не захочу. Получается, мир за пределами Валарена широк и прекрасен, он движется. А у нас здесь как будто время остановилось. А еще… Одни девчонки кругом и все хотят замуж. Все ведьмы, все целительницы. На Валарене могут вылечить все, кроме смерти. Без шуток. Мужчины должны быть непременно воинами, вот мы и изучаем боевую магию с пеленок. А я не хочу! Мне эта боевая магия уже в печенках сидит! Ты же не боевой маг! Зато от тебя может быть куча пользы в мирное время. Амулет иллюзий… Ты ведь знаешь, что Валарен живет торговлей амулетами и зельями? Они не зря хотят тебя тут оставить любыми способами. Ты столько знаешь, умеешь и так интересно рассказываешь…
Армандо перебил парня:
– Регис, а почему ты не женат? Вроде уже не мальчик. А девочек тут пруд пруди и все готовы хоть сейчас…
Тот упрямо тряхнул волосами.
– Вот и мама моя так же говорит. А я знаю: женюсь, и исхода мне не будет. Застряну в крепости навсегда. Ты говорил, мне стоит поучиться в каком‑нибудь магическом учебном заведении? Так вот, скажу честно: это моя мечта. Уйти, выучиться, но не вернуться, а посмотреть большой мир. Девчонки… Есть тут одна. Если она захочет уйти вместе со мной, я буду счастлив. А нет… Ну что же. Уйду один, – он поднял на Армандо взгляд, полный надежды, – Ты возьмешь меня с собой, когда тебя отпустят?
Этого вопроса Армандо не ожидал. Вернее, подозревал, что Регис захочет к нему присоединиться, но не был готов дать ответ. А тут его в лоб спросили и отмолчаться не получалось. Либо да, либо нет. Пришлось вертеться, как уж на сковородке:
– Регис, я бы с радостью. Но… боюсь, нам не по пути. Тебе надо в столицу Элидианы. Там Университет, там ты сможешь учиться. А я иду искать свою девушку. Думаю, она пошла совсем в другом направлении.
– Ну, хоть уйдем вместе. Ты мне только помоги из крепости выбраться, а дальше я сам! – умоляюще проговорил парень.
Эх, и как такого бросишь?! Ведь он дальше Валарена в одиночку носа не высовывал. Еще влипнет в какую‑нибудь историю, а Армандо потом по гроб жизни будет чувствовать себя виноватым. Придется проводить парня хоть до Университета. Оставить его здесь было бы слишком жестоко.
– Хорошо, пойдем вместе, – сурово сказал он, – Только слушаться меня беспрекословно!
– Согласен, согласен, я обещаю и клянусь! – просиял в ответ парень.
Армандо таил сам от себя, что помощью Регису хотел вымолить у судьбы счастье с Диной.
После этого разговора Регис стал более открытым и сообщил Армандо много интересного из того, что творилось в крепости. С особым злорадством поведал, что все ждут разбирательства и надеются, что удастся дать окорот Дорилине. Слишком много воли она себе забрала, отнимая ее у других. Конечно, у нее есть свои подпевалы. Но верных из них от силы две – три ведьмы. Остальные займут выжидающую позицию и присоединятся к победителю.
Армандо усмехнулся. Он знал, что те, кто громче всех сейчас подпевает Доре, больнее всех ее будут бить, если она проиграет.
Уйти им удалось только после схода. Дора тянула резину как могла, прошла не одна декада, а две, пока все собрались. В сущности, сделать это раньше ничто не мешало, но ведьма потратила много времени и сил, чтобы обработать членов общины и уговорить их поддержать притязания ее дочери.
Армандо за это время извелся. Он каждую ночь пытался связаться с Диной. Ему почти всегда это удавалось, но вот полноценного ответа добиться не смог. Зато увидел странные образы: маленький старый хотеец в расшитом халатике, ослик, бегущий за висящей перед его носом морковкой, красивая девушка – хотейка в шелковых одеждах цвета морской волны. Что все это значило, он не понял, но надеялся догнать беглянку и узнать у нее лично.
Но для этого требовалось одно немаловажное условие: свобода. Так что день, когда его вызвали наконец на сход, стал для Армандо праздником. Он тщательно оделся, отметив, что немного поправился на здешних харчах, расчесал волосы поаккуратнее, чтобы производить благоприятное впечатление, потренировал перед зеркалом самые свои сногсшибательные улыбки и вышел в зал вслед за своими конвоирами.
Это было то же самое помещение, где две декады назад они праздновали. Но теперь тут были установлены скамьи, амфитеатром поднимающиеся почти под потолок, а в центре возвышался небольшой, разделенный надвое помост. На правой стороне стоял Арангел, рядом с ним сидела Дорилина, прижимающая к груди Симонетту. Напротив был установлен табурет для самого Армандо. Старейшинв со своими женами, как и следовало ожидать, расположились в первом ряду. Почти со всеми Армандо был знаком раньше, но сейчас они смотрели на него как на незнакомца. Только один решился выказать ему приязнь: открыто улыбнулся и помахал рукой. А Армандо, как на грех, не мог вспомнить его имени.
Наконец все собрались и сход начался. Армандо обвел глазами зал и подсчитал в уме. Больше ста человек, но меньше ста пятидесяти. По сути деревня, но деревня магов и ведьм. Мало шансов, что нравы здесь лучше, чем в обычной человеческой деревне. Так что у него есть все шансы как выиграть, так и проиграть.
Первым встал Арангел и сказал речь о том, что он много лет был справедлив к своим согражданам, а теперь ждет справедливости от них. Это явно был ритуал: старейшина отказывался от своего права судьи в деле собственной семьи. Затем встал еще один старейшина и по бумажке зачитал в чем суть дела. Девица Симонетта обвиняет пришлого мага Армандо Бастиана в том, что он переспал с ней, лишил невинности и не хочет жениться.
Народ радостно зашумел. Не похоже было, что все здесь готовы поддержать притязания Симонетты. Скорее наоборот. Армандо приосанился.
Сидевшая рядом со старейшиной немолодая, но очень представительная ведьма предложила для начала выслушать как Симонетту, так и Армандо. Пусть расскажут, как дело было. А чтобы исключить ложь или ментальное воздействие, во – первых, пусть родители Симонетты ее покинут на время, а затем пусть и мужчина, и девушка выпьют эликсир правды.
Сначала будет их рассказ, затем стороны могут задать друг другу вопросы. Любые. А сход послушает и решит кто прав, кто виноват.
Эта ведьма была Армандо незнакома. На празднике он ее не видел, это точно. Да и раньше с ней не сталкивался, но почувствовал исходящее от нее благожелательное внимание.
Дорилина метнула на ведьму испепеляющий взгляд, но спорить не решилась. Видно, у дамы были в руках такие козыри, которым она ничего не могла противопоставить. Она демонстративно поднялась и сошла с помоста впереди своего совершенно убитого мужа. Кажется, Арангел уже понял, что попал в ловушку интриги собственной жены и теперь не знает, что делать.
Принесли эликсир. Юные ведьмочки вынесли два пустых прозрачных бокала и бутылку темного стекла, запечатанную сургучом с оттиском Валаренского герба. Та самая незнакомая ведьма лично срезала печать, вытащила пробку, принюхалась и на ее лице разлилось спокойное удовлетворение. Кажется, никто зелье не подменил. Она своей рукой налила по глотку в каждый бокал и, не доверяя никому, сама вручила питье истице и ответчику.
Армандо низко поклонился, принимая эликсир из ее рук. Она же произнесла спокойно.
– Не бойся, мальчик, все обойдется. Я, Герментруда Сальская, сама варила это зелье и свидетельствую: оно не поддельное, а настоящее.
Герментруда Сальская! Легендарная ведьма – травница, создательница эликсира правды и еще многих других! Армандо думал, что ее уже давно нет в живых, он не знал, что она укрылась на Валарене. Почему‑то это его успокоило. Сейчас он расскажет правду и будет свободен.
Маленькая Симонетта, стоя напротив, дрожала от ужаса. Еще бы! Ей было чего бояться.
Армандо выпил свое зелье первым и заговорил. Рассказал, что помнил. Немного, но все могли быть уверены: ни слова вранья. Эликсир правды не позволял произнести ложь: горло сжимало спазмом. Если упорствовать, можно было попросту задохнуться.
Следом за ним свой вариант событий изложила Симонетта. Пока ее несостоявшийся жених говорил, она собралась с духом и теперь тараторила как сорока.
Близко к истине, Армандо примерно так все себе и представлял. Решение о том, что Армандо нужно женить на Симонетте, Дорилина приняла сразу как только узнала, что маг сюда направляется. Проинструктировала дочь, а та, покорная воле маочки, этим инструкциям старательно следовала.
Сначала она везде и всюду попадалась ему, чтобы привлечь внимание. Когда дело не выгорело, решено было ловить его на горячем. Для этого организовали праздник, хотя до него еще три месяца.
Во время застолья она подлила Армандо возбуждающее зелье, после которого могут быть провалы в памяти. Расторможенного парня удалось увести в в его собственную комнату, где он сделал свое дело, не очень соображая, что происходит. В постели называл Симонетту другим именем, что ее очень обидело. Каким? Она не помнит… Ой, нет, отлично помнит! Он называл ее Диной. Кто такая Дина не знает и знать не желает.
Приворот ей провести не удалось. Для этого ей нужны были прядь волос и капля крови, а она их взять не успела. Заснула, а проснулась, когда Армандо уже бодрствовал.
Понимая, что соврать не удастся, она валила все на мать. В ее речи то и дело попадалось: "Мама сказала, мама дала, мама велела, мама посоветовала…" Создавалось впечатление, что у девушки нет ни своих мыслей, ни желаний, ничего.
Усмехающаяся Герментруда вела допрос девицы.
Как она чувствует себя теперь?
Отлично. Сила пробудилась и теперь дело только за тем, чтобы завести себе мужчину.
А почему она настаивает на браке. Она любит ответчика?
Девица изо всех сил старалась сказать, что любит, но только хваталась за горло и синела от удушья. Наконец милосердная ведьма прекратила издевательство и сказала:
– Ну что ж, по – моему, дело ясное. Наша Дора хотела выдать дочку замуж за перспективного мага, в то время как он жениться не собирался. Для этого она пошла на противоправные действия. Закон общины запрещает принуждать как ведьм, так и магов. Мы все здесь свободные в своем выборе люди. А она попыталась принудить Армандо Бастиана с помощью зелий, действующих на сознание. Помнится, лет сто назад Дорилина сама же настаивала, что подобные зелья могут применяться только по решению совета старейшин и только к преступникам? Или не так записано в нашем уставе?
Тут все зашумели. Если до этого весь сход молча вслушивался в каждое слово, то теперь каждый спешил поделиться со всеми своим мнением. Похоже, Герментруде удалось повернуть ситуацию: сейчас обвиняли не его, а Дорилину.
Шум стих, как только поднялся один из старейшин:
– Уважаемая, мы пришли сюда, чтобы решить дело Армандо Бастиана. Давайте его уже решим, а затем перейдем к разбору поведения члена нашей общины.
Ведьма коварно улыбнулась:
– Хорошо, почтеннейший, прошу вас, озвучьте ваше решение дела Армандо Бастиана.
Старейшина поднял вверх руку и на его пальце блеснуло кольцо с кроваво – красным камнем.
– Армандо Бастиан невиновен и не обязан жениться на девице Симонетте. Та прошла инициацию по своей воле, но не спросив сознательного согласия мужчины. Последствия да падут на ее голову. Армандо Бастиан свободен.
В ответ на его слова камень в перстне полыхнул огнем и ему ответили камни, вделанные в герб Валарена, украшающий стену. А Армандо даже не подозревал, что там скрыт такой мощный артефакт.
– Решение признано справедливым, – объявила Герментруда, – Армандо, ты можешь идти, и ты, Симонетта, тоже. Теперь я хотела бы разобраться, как могло случиться, что одна из основательниц пошла против устава нашей общины и возомнила себя выше законов Валарена.
Помост исчез, а перед Армандо открылся проход из зала. К нему подошел Регис и радостно зашептал:
– Я был уверен! Нарочно притащил сюда бабушку, и видишь, как она все повернула! Против ее слова тут никто не пойдет.
– Герментруда твоя бабушка?
– Ага. Мамина мама. Она здесь самая умная и ее все всегда слушают. Только она старается ни во что не встревать, даже на сходы почти не ходит. Сегодня – первый раз за много лет. Идем скорее! Нам тут больше делать нечего.
Он потащил Армандо по проходу прочь из зала и привел его обратно в комнату.
– Собирайся. Свои вещи и еду я уже сложил, коней накормил, упряжь тоже готова. Пока суд да дело, мы с тобой будем уже далеко. Да не бойся, никто за нами не погонится. Бабушка выбила мне у матери разрешение учиться.
Он говорил, не останавливаясь, и заодно помогал Армандо складывать вещи. Тот и сам спешил поскорее отсюда убраться, но все же решил проверить, что Регис взял с собой. Опыт подсказывал: неопытный путешественник прихватит кучу всего ненужного, но забудет главное.
Армандо за столько лет скитаний навострился отличать нужное от лишнего, так что провел ревизию мешка своего товарища. К его удивлению, Регис уложил мешок с вещами почти идеально. Даже хоранные амулеты не забыл. А вот с едой промахнулся: забыл соль и сушеное мясо, зато взял продукты, которые не продержались бы в мешке и нескольких часов. Армандо составил ему список и погнал на кухню, а сам сел отдохнуть после треволнений схода и подумать. Куда могла направляться Дина?
Дверь слегка скрипнула. Он подумал, что вернулся Регис, и спросил недовольно:
– Какие‑то трудности?
Ему ответил звучный голос Герментруды:
– Нет, у меня все в порядке, мальчик. А как у тебя? Надеюсь, ты удовлетворен решением?
Армандо вскочил.
– Да, вполне. Благодарю, прекрасная госпожа Герментруда, все было просто замечательно.
Дама величественно вплыла в комнату и, не дожидаясь приглашения, устроилась в кресле. Видно было: она в своем доме и в своем праве. Гость здесь он, Армандо.
– Ты не хочешь компенсации за свои страдания? Мог бы слупить с Доры что‑нибудь ценное.
– Нет, спасибо. Мне бы скорее отправиться в путь.
Ты забираешь с собой моего внука Региса?
Маг пожал плечами. Он бы предпочел уехать один.
– Правильнее было бы сказать, что это он заставляет меня ехать с ним. Я не хотел этого. Но он сказал, что получил от вас разрешение…
– Да, я разрешила и жалею, что не сделала этого раньше. Детям нужно учиться, и не так, как их учат здесь. Мы слишком зациклились на отпоре внешнему миру, забывая, что мы всего лишь его малая часть. Так что поезжайте. Я даже дам вам денег.
Она достала откуда‑то из складок просторной юбки мешочек с золотыми монетами и положила перед Армандо на стол. Он уже хотел отказаться, но дама его опередила:
– Это золото я даю не тебе, а Регису. Но он никогда не бывал снаружи иначе чем в боевых рейдах и не знает, что с ним делать. Сохрани монетки для него, мой мальчик, трать на его нужды и научи эту бестолочь обращаться с деньгами до того, как вы расстанетесь.
Тут кольцо на ее руке полыхнуло голубым светом.
– Все, бегу. Заседание продолжается.
Армандо попытался спросить:
– А что?…
– Что будет с Дорой? Выгнать ее мы не выгоним, но власти у нее поубавится. Заодно и у Арангела мозги на место встанут. Да и в темнице отсидеть придется. Ей полезно, а то решила, что она тут самая умная и хитрая и ей все позволено.
– А Симонетта?
– Ты дал ее отцу хороший совет. Думаю, он так и поступит. Как раз Дора в темнице насидится, пока Арангел дочку в Элидиану свозит и замуж выдаст. Заодно кое – кого с ним отправим магии учиться, а назад он нам свеженьких магов привезет. Мы слишком закрылись от мира, мой мальчик. Пора менять стратегию.
Она одарила парня сияющей улыбкой и исчезла за дверью.
Меньше чем через час Армандо с Регисом уже скакали рядом в сторону городка Этана, где находился знаменитый мост через Каруну. Армандо молчал, погруженный в свои думы, а Регис радостно болтал обо всем: о жизни в крепости, о красоте окружающей природы и конечно же о своих мечтах.
Парень действительно ничего не знал о жизни, Герментруда была права. Он готов был видеть весь мир солнечным и светлым. Объяснять сейчас, что это не так, что мир жесток и несправедлив, было бы правильно и совершенно бесполезно. Регис должен был на собственном опыте в этом убедиться.
К счастью, встреча с грозной реальностью откладывалась. Стражники на мосту знали Региса и других магов из замка и спокойно его пропустили. Под эту марку и Армандо проехал без лишней волокиты и расходов на взятки.
Этан проехали, не задерживаясь. На что тут смотреть: маленький провинциальный городок, всех достопримечательностей – мост через Каруну и рынок. Но ни Армандо, ни его товарищ ничего покупать там не собирались.
Дорога ровной лентой ложилась под копыта лошадей. Застоявшийся на валаренской конюшне Брик бежал резво, серая лошадка Региса от него не отставала. Сияло солнце, легкий ветерок шевелил верхушки деревьев и гнал по небу легкие пушистые облачка.
Ровный ход Брика убаюкивал. Регис наконец‑то замолчал, любуясь окрестными пейзажами. Армандо начал соскальзывать в сон и совершенно машинально попытался позвать Дину. Знал, что делает это напрасно: белый день, она не спит и не откликнется. И внезапно услышал в голове ее голос:
– Армандо, это действительно ты? Мне не мерещится?
