Текст книги "Сексуальный студент по обмену - 2 (ЛП)"

Автор книги: Анджела Грехем

Соавторы: С. И. Холл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

С.Э.Холл и Анжела Грехем
Сексуальный студент по обмену. Книга вторая

 Внимание!

Текст книги переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использование кроме ознакомительного чтения запрещено.

Любое копирование без ссылки на переводчика и группу запрещено.

Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.

◈ Переводчик: Алекс

◈ Редактор: Ирина Духова

◈ Обложка: Иришка Котолуп

◈ Вычитка: Екатерина Дерескова

◈ Специально для группы: Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд

Пролог

– И никакого алкоголя, – предупреждает Себастьян тихим шепотом, обнимая меня на прощание.

Я не даю никаких обещаний, продолжая дразнить. – Я достаточно взрослая, чтобы пить в Великобритании, поэтому…

– Эхо, – он прерывает наши объятия и кладет свои руки на мои плечи, его голос по-прежнему тихий, но твердый. – Я бы не тратил последний месяц, помогая убедить нашего отца (самого упрямого, чрезмерно опекающего мужчину во всем мире), чтобы позволить тебе путешествовать по всему миру для того, чтобы ты напилась или еще хуже. Поэтому, пожалуйста, будь благоразумной, надежной сестрой, которой я доверяю. И не делай того, чего бы я ни делал.

Он выгибает одну бровь и посылает мне хитрую мелькающую усмешку. Узнаваемый огонек горит в его глазах. Именно тогда я понимаю, что у меня есть его благословение погулять, пока буду путешествовать по всей Европе …  до тех пор, пока не осознаю, что это просто забота старшего брата, и нужно прислушаться к некоторым из его советов.

– Я буду беречь себя, – улыбаюсь ему. – И пообещай мне, что ты расскажешь, если Саванна и Клей будут шнырять в округе. Или…

 – Остановись, – перебивает он меня. – Ты беспокойся о том, чтобы у тебя хватало места выпрямить ноги во время полета и расправить крылья во время путешествия, а я позабочусь обо всем здесь. Договорились?

Я киваю. – Хорошо.

– Я настаиваю, Эхо. Мы не просто меняемся местами, мы меняемся ролями. Теперь моя очередь, чтобы остаться дома и позаботиться о родителях, Сэмми и «змеях», о которых мы думали, что они заботятся о нас. Теперь твоя очередь жить, младшая сестренка. Не позволяй вводить себя в заблуждение, как это было со мной, тратя время впустую. Просто живи.

– Постараюсь, – резко поворачиваю голову, решительно настроившись сдержать обещание, которое дала Себастьяну и себе, а затем смотрю на остальную часть моей семьи.

Я уже провела добрый час, прощаясь со своими родителями и Сэмми, которые стоят в нескольких футах позади, наблюдая. Глаза моей мамы все еще красные от предыдущих слез, но не сдерживающие намека на грусть. Теперь, они заполнены только ярким чувством гордости, смешанным с небольшим оттенком страха, который у нее не получается скрыть.

И выражение лица моего отца мягкое, почти ничего не выдающее, кроме истинной любви. Это удивляет и захватывает, потому что если он не беспокоится, то, как быть тогда мне? Я до сих пор понятия не имею, как моя мама и Себастьян уговорили его позволить мне поехать, но знаю, что буду вечно им благодарна.

– Я люблю тебя и клянусь, что буду звонить как можно чаще, – говорю я своим родителям, прежде чем забрать свою сумку у Себастьяна.

Когда я готовлюсь сделать шаг к линии безопасности, Себастьян говорит окончательное предложение, пугающее сообщение.

 – Кингстон не так уж и плох, Эхо. Каждый совершает косяки однажды, но иногда они идут на пользу. Так же, как иногда ты думаешь, что  знаешь человека, и оказывается, что ты была не права ... Или, может быть, ты была права все время.

Его слов достаточно, чтобы заставить меня испытать головокружение. Откуда это взялось, и зачем вспоминать прямо сейчас, когда я буквально одной ногой в самолете?

Я не слышала имя Кингстона уже шесть месяцев. И несмотря на цветы, доставленные на мой день рождения, и билет на мой выпускной, я думала, что он исчез с моего радара, или я с его. Не говоря уже о том, что мне сообщили об его отсутствии на этой летней поездке.

Так почему же мой брат выбрал разбрасываться загадками? Словами, которые, возможно, имеют глубокий смысл, если бы он говорил на простом, понятном языке. Об этом я не знаю, и счастлива по этому поводу.

– Что? – все, что я могу сказать в ответ, мое лицо выражает смятение.

Себастьян смеется над моей гримасой, которая мне хорошо известна, пожимая при этом плечами. – Просто не забывай об этом.

– Эхо, лучше встать в очередь, – говорит моя мама, и мне интересно, слышала ли она финальный, импровизированный разговор между братом и мной. – До твоего вылета осталось меньше часа, дорогая.

– Хорошо, – отвечаю я. Смотрю на нее, затем поворачиваю голову обратно к Себастьяну. – Ты говорил с ним? Я с ним увижусь? Я не хочу этого! – шиплю я.

Он улыбается. – Ты просто должна довериться мне. Теперь иди, повеселись и убедись, что сможешь привезти Сэмми лучший сувенир, чем я. Я безнадежен в покупках, – он сжимает мою руку. – Люблю тебя.

Он отстраняется, когда приближающаяся линия безопасности достигает меня, забирая нетерпеливых путешественников, ударяющихся об мои ноги.

– Удачи! – кричит Сэмми.

Я машу и поворачиваюсь, чтобы присоединиться к очереди, убеждая себя, что мой отец никогда бы не разрешил эту поездку, если Кингстон был бы ее частью. Жерар Хоторн и мой папа стали друзьями, там было доверие, но не настолько сильное.

Возможно, мой брат сказал слова, чтобы точно описать ситуацию, но это не было нормальным советом. Себастьян говорил, опираясь на его философский опыт, подтверждая характер Кингстона. Я знаю, мой брат и он не догадывались о чем-то подобном, особенно после того, через что мы прошли с двумя «друзьями», чьи характеры, как мы думали, знаем.

А что если он разговаривал с Кингстоном? Когда? Они виделись друг с другом, когда Кингстон вернулся в Лондон?

Так много вопросов без ответов проносятся в моей голове, пока я в нервном ожидании передаю свой билет и паспорт на проверку.

Да кого я обманываю? Как обычно, навыдумываю всякое в своей голове, раздувая до неимоверных масштабов, чем оно есть на самом деле, рискуя провести это лето, ломая голову. Кингстон и я провели всего два месяца, живя рядом друг с другом, и редко разговаривали в течение половины этого времени. Кого заботит, если я увижу его? Не думаю, что этот короткий кусок нашего проведенного времени, что-то значил для него.

Я бросаю свою сумку на конвейерную ленту и, наконец, позволяю себе непринужденно улыбнуться. Мое будущее – исследовать целый мир, а Кингстон Хоторн не что иное, как часть небольшого прошлого.

Глава 1

Я просыпаюсь, хватая воздух от неожиданности. Сбрасывание самолетом высоты, превращается в классический клубок у меня в желудке, пока мы начинаем наше приземление в аэропорте Хитроу.

Молчаливо зевая, улыбаюсь, радуясь, что снотворные таблетки, которые я теперь принимаю каждую ночь, оказались стоящими на мой первый международный рейс. Спала как ребенок.

– Похожа на мертвеца, если спросишь меня.

Моя голова резко поворачивается влево. Взгляд проходит мимо свободного центрального места и устремляется на парня, сидящего в конце нашего ряда, который смотрит на меня. Я что сказала последнюю фразу вслух?

– Извините? – Я нарочно спросила вслух прямо сейчас.

– Мы попали в довольно сильную турбулентность пару часов назад, и ты даже не шелохнулась. Если не считать твоего храпа, я начал переживать, – он улыбается, а затем возвращает свое внимание к просмотру фильма перед ним.

– Я не храплю, – утверждаю я, наблюдая, как его губы ползут вверх. – И разве тебе не нужны наушники, чтобы слушать фильм?

– Неа, твой храп был милым. Не хотел пропустить его, – он смотрит на меня, ухмыляясь, в то время, как мои щеки краснеют.

– Серьезно, никто никогда не говорил мне раньше, что храплю, поэтому я называю это фигней. Думаю, тебе просто померещилось, – я заправляю часть волос себе за ухо, отметив, что мой голос намного дружелюбнее, чем я ожидала. Я что флиртую?

Быстро опускаю взгляд, внезапно испытывая неуверенность в себе, не говоря уже о продолжении флирта.

Парень выглядит примерно моего возраста. У него теплая, дружелюбная улыбка – и по тому, как он сел, я могу сказать, что у него тело, словно у американского футболиста. Его широкие плечи выходили за пределы его сиденья, и его футболка, пытающаяся со всех сил удержать накаченные бицепсы. Он выглядит немного пугающим на первый взгляд, но есть что-то и милое в нем.

Поэтому, да, возможно, я все-таки флиртовала с ним … немножко. Это заставляет меня осознать, что меня на самом деле волнует, говорил ли он правду. Так, когда я храпела? Возможно ли, что это побочный эффект снотворного?

Его ответ получается милым, с нотками игривости, которые я легко воспринимаю.

– Возможно, они просто не хотели ранить твои чувства?

Я на самом деле начинаю хихикать за кратчайшие секунды. – Но у тебя нет с этим проблем?

– Очевидно, что нет. Будучи незнакомцами, общение становится проще.

– В этом есть логика. Ну, я Эхо… больше не незнакомцы.

Я едва не позволяю своему мозгу вернуться в то время, когда в последний раз встретилась с «незнакомцем» (и хриплые, непристойные слова, которые он прошептал в темноте), но тут же запихиваю эти мысли куда подальше.

– Так, – начинаю я, откашливаясь, меняя тему, – не стесняйся избавить меня от каких-либо других унизительных замечаний.

– Эхо, – повторяет он, его глаза сверкают. – Уникальное имя… мне это нравится. Поэтому, это означает, что я вероятно не должен упоминать о тихом фырканье, который слышал тоже?

Он смеется – не удивительно, потому что мое лицо стало просто вялым.

– Шучу, – он вскидывает руки. – И храп был едва заметным, но, как я уже сказал, очень даже милым.

– Эм… спасибо, – бубню я, мое выражение лица натянуто с долькой смущения.  – Так, у тебя есть имя?

Он открывает рот, чтобы ответить, в это время  колеса самолета касаются земли. Я инстинктивно хватаюсь руками за свое сиденье и смотрю в окно, отказываясь пропустить мое первое приземление туда, где я сейчас нахожусь – Лондон. Земля Кингстона.

Мое сердце сжимается от мысли, второй мысли в водовороте всего лишь за несколько последних минут.

– Паттон.

Я слышу хриплый ответ, и поворачиваюсь к милому парню, о котором я с легкостью забыла, думая о Кингстоне и возможной встречи с ним. Это не к добру.

– Паттон Дженнингс. Рад познакомиться с тобой, Эхо.

Он протягивает руку, они такие длинные, что он даже не вытягивает их полностью через пустое сиденье. И в отличии от Кингстона, он держит свои губы при себе и просто пожимает руку, когда я помещаю свою ладонь в его.

– Мне тоже приятно познакомиться с тобой, – я начинаю  доставать свои вещи из-под сиденья, когда мы останавливаемся полностью,  стремясь на свежий воздух. – Надеюсь, ты повеселишься в этом путешествии.

– Взаимно. Это твой первый раз в Европе?

– Ага. А у тебя?

– Я был однажды с моими родителями, но мне было всего двенадцать. В этот раз все будет очень по-другому, – говорит он с возбуждением в голосе, пока мы сидим и ждем, чтобы высадиться из самолета.

Когда дверь открывается, и очередь начинает движение, он снова поворачивается ко мне, в этот раз, хмуря свой лоб.

– Знаю, возможно, это покажется странным, но… если ты пробудешь в городе какое-то время, может быть, я смог бы увидеть тебя снова?

– О, эм… – я опускаю взгляд в пол, внезапно находя интерес в своих наушниках, обернутых вокруг правой руки. – Спасибо, но я не останусь в Лондоне надолго, и я здесь, чтобы повеселиться.

– И ты не думаешь, что я веселый? – он усмехается. – Ауч.

– Что? – мои глаза смотрят в его. – Нет, я не имела виду…

– Я понял, – он улыбается, когда проход становится свободным для него. – Было очень приятно, Эхо.

Я по-прежнему неловко молчу, делая вид, что он не прямо передо мной, когда мы медленно идем от самолета и через тоннель, и  я исчезаю в женском туалете, как только вхожу в аэропорт.

  * * *

Я быстро чищу зубы – обязательно, после любого долгого сна. Затем принимаюсь за мои отросшие волосы, пользуясь моментом, чтобы расчесать их.

Я наконец-то привыкла к своему новому образу. Он другой, так же как и я, и не имеет абсолютно ничего общего с тем, кто однажды сказал вслух, что мои волосы выглядят длиннее. Я в любом случае не могла тренироваться из-за моей сломанной руки, поэтому я решила, почему бы и нет?

К тому же, как только гипс был снят, мои волосы уже хорошенько отросли и прятались за уши, поэтому я решила оставить их. Теперь, когда по плечи, их можно свободно завязывать в конский хвостик, нет никакого смысла торопиться обрезать их снова.

По крайней мере, это то, что я говорю себе.

Я следую к выдаче багажа и вижу Паттона там. Нет никакой причины чувствовать себя неудобно за то, что оскорбила его, но я не стала рисковать и встала на расстоянии в противоположной стороне, прячась за большой семьей, пока ждала свою сумку. Трудно не заметить: огромного «камуфляжного монстра», способного уместить все предметы первой необходимости, в которых я буду нуждаться в течение следующих трех недель.

Она уродлива, как грех. Но я люблю ее, потому что мой папа пошел и взял ее из компании охотничьих поставок лично для меня.

Я забираю сумку с ленты настолько быстро, насколько это возможно, учитывая, что она весит гораздо больше меня, и стремглав иду к главному входу точно так, как было сказано в письме, которое получила.

Как только я замечаю свое имя среди многих других табличек, поднятых вверх, начинаю идти в сторону этого человека и понимаю, что он держит вторую табличку в другой руке. Я сглатываю, не понимая, правильно ли прочитала.

Этого не может быть. Я умею читать… Я просто не знаю, как переварить эту новую информацию.

– Похоже, мы будем видеться гораздо чаще друг с другом, Эхо, – говорит Паттон. Он сейчас стоит около меня, со стороны таблички с его именем. – Надеюсь, я достаточно повеселю тебя.

Он проходит мимо, и у меня нет выбора, кроме как следовать за ним, чувствуя себя полной задницей, пока мы ожидаем такси. Водитель представляется и приветствует нас, а затем открывает дверь с легким поклоном и сообщает, что мы ожидаем другую группу приземлившихся туристов.

Внутри автомобиля душно и чертовски неловко сидеть друг напротив друга. Поэтому с облегчением замечаю Паттона,  возящегося с пультом управления, чтобы включить кондиционер, его глаза были не на мне. Я отвлекаю себя, глядя на свой телефон, который откопала.

 Я: Приземлилась. Не могу позвонить. Нет уединенности. Но скажи маме и папе, что я в лимузине.

Себ: Лимузин? Блин, все, что я получил, был простой городской автомобиль! И тут я подумал, что Джерард меня сильно любит.

Я: Думаю, это потому, что нас тут группа?

Себ: Возможно. Ты научилась ладить с людьми так быстро?

Я смотрю на Паттона. Его тело напряжено и повернуто к окну, которое тонировано даже с внутренней стороны, так что он обманывает, делая вид, что смотрит в него.

Я: Ты же знаешь меня. Всегда душа компании.

Себ: Посмеялся на славу. Хорошо. Ну, мы любим тебя. Рад, что ты себя бережешь.

Я: Люблю всех вас тоже. Поговорим позже.

После того как я прячу телефон обратно в карман, решаю, что стоит попробовать снять напряжение, лучше раньше, чем позже.

– Итак, ты тоже в этом путешествии, – говорю я, пытаясь быть дружелюбной, но мотив совершенно очевидный, и в результате звучит как полный идиотизм.

– Я нахожусь в той же машине, что и ты, поэтому, как ты думаешь?

Он пытается наградить меня саркастической усмешкой, но просто не может; чувство вины появляется на его лице. Он вздыхает, когда наливает стакан воды из самой странной бутылки, которую я когда-либо видела, а затем снова отворачивается к окну. По-прежнему очень тонированное.

– Короче, – говорю я, вздыхая как он,  – Мне очень жаль, если я была груба раньше. Я нервничала. Никогда не путешествовала в одиночку, и действительно не знаю тебя.  Может ты опасный незнакомец, который преследует меня. Это своего рода оксюморон, я знаю. Зачем приезжать на новое место, если не хочешь познакомиться с новыми людьми? И я делаю это, просто… мне требуется некоторое время, чтобы освоиться. Надеюсь, ты дашь мне его. Я, правда, не хочу странностей между нами.

– Эхо, – он смотрит на меня и резко подается вперед на своем месте. – Между нами все хорошо, на самом деле. Я рискнул, и ты оказалась незаинтересованной, но ты не можешь обвинять парня за то, что он разочарован. Все хорошо. Я немножко дуюсь.

– А теперь скажи мне, – продолжает он, искренне улыбаясь, – откуда ты, и о чем было твое эссе? Если ты не против поделиться?

– Нет, совсем нет, – я душу большой вздох облегчения, который так хочу издать. – Я из Келли Спрингс …

– Девушка с провинции, да? – прерывает он.

– Ты знаешь, где это? – выдаю я, приятно удивившись.

– Да, около двух часов езды к северу от меня. У них там внушительное воздушно-акробатическое шоу.

Это оживляет меня. – Ты видел шоу?

– Конечно. Пару раз, на самом деле, с моей семьей. Ты тоже там была, полагаю?

– Я, эм… моя семья – его создатели. Я – Эхо Келли.

– В самом деле? – Он выглядит впечатленным. – Я имею в виду, что увидел твое имя на карточке водителя, которую он держал в руках, но никогда бы не подумал об этом, пока ты не рассказала, откуда родом. Думаю, мир, на самом деле, тесен, в конце концов, – он качает головой, все еще выглядит ошеломленным. – Ты выступаешь?

– По большому счету, да, так как я достаточно взрослая, чтобы вспомнить. Или лезть, – смеюсь я.

– Потрясно! Понятно тогда, почему мы оказались на одном и том же самолете – вероятно стыковочный рейс. Эй, так что, ты знаешь о девушке с реально короткими волосами, которая крутит обруч? Я видел ее выступление около полутора лет назад и до сих пор ловлю себя на мысли о ней время от времени. Она родилась, чтобы быть там.

Все мое тело краснеет. – Да, я ее знаю. Она, эм… ну… это я.

– Офигеть, – его глаза расширяются, а затем медленно разглядывает всю меня, словно стал видеть в новом свете. – Ну, считай меня полностью пораженным и очень разочарованным тем, что ты отклонила мое предложение.

– Ох, – добавляет он со смехом, – и мы даже пережили смущение раньше, что касается твоего храпа. Потому как уверен, я только что признался, что иногда думаю о тебе.

Когда я опускаю голову, не находя ответа, как правильно реагировать, он начинает потирать мое колено.

– Я шучу. Ну, не совсем, но серьезно, мы хороши. И прекратим говорить о моей фантазии. О чем было твое эссе, чтобы оказаться здесь? Я писал о своей сорвавшейся стипендии, потому что мой средний бал снизился, когда отец заболел. Теперь с ним все хорошо, и он был тем, на самом деле, кто нашел информацию об Организация Миранды Хоторн. Провести несколько недель в Европе было именно то, что мне нужно было, прежде чем получить работу, чтобы накопить на колледж.

– Я сожалею о твоем отце. Я рада, что он в порядке.

– Да, я тоже. Итак, твое эссе, – настаивает он. – Ты собираешься рассказать или это личное?

Я корчу рожицу, переживая, что же ответить. Я никогда не писала эссе, и даже не знаю не одно требования.

Но прежде, чем нахожу оправдание или признаю правду, дверь открывается, и внутрь садятся две девушки и один парень, все приблизительно моего возраста. Я надеюсь, что это последняя часть нашей группы, потому как пяти тел вполне достаточно для моего уровня комфорта.

– Приветик! – кричит веселая блондинка пронзительно, прежде чем приступает к представлению своей группы людей, которые, кажется, быстро подружились во время полета.

Я выдавливаю дружелюбную улыбку, ту, которая возвращается с подмеченным «Привет». И также как в кругу друзей моей средней школы, вдруг чувствую себя совершенно неуместной.

Вскоре мы подъезжаем к имению Хоторнов. Все мое тело находится на пределе. С нервной, но недрогнувшей улыбкой на своем встревоженном лице, я напрягаю зрение сквозь затемненные стекла и сравниваю проходящее мимо с тем, что видела на сайтах, а не принимаю участие в беседе, наполненной хихиканьями.

Не то, чтобы не слушаю. Оказывается, каждый должен был написать эссе, чтобы попасть сюда, но, пока, меня никто не спросил о моем снова.

Я только слушаю одним ухом, пока не упоминают его имя.

– Я уже рассказывала Бриджет в полете, что была частью всего этого в прошлом году, но только в течение первой недели, – дуется блондинка-лидер, Джеки, поясняя. – Моя тетка скончалась, поэтому мне пришлось вернуться домой, но они разрешили мне вернуться в этом году, и я надеюсь, что получу шанс снова увидеть Кингстона.

– Я слышала, он горяч, – подхватывает Бриджет.

– Боже мой, он великолепен! – отвечает Джеки. – В прошлом году он пробыл только пару дней, но этого было достаточно для всех девушек, чтобы начать охотиться на него. Я хотела поговорить с ним  в социальной сети однажды, но он был занят.

– Итак, что же этот парень Кингстон делает? – спрашивает Паттон.

– Все, что сделает девушку счастливой. – Неужели она всерьез сказала это? – Он такой очаровашка. И я узнала слишком поздно, что он был в Штатах в прошлом году. Хотела бы его увидеть. Я бы встретилась с ним где угодно, но что-то случилось, и он был вынужден прервать свое пребывание там. Как я поняла, он не очень-то этим наслаждался, и не планирует возвращаться туда в скором времени.

Он не наслаждался своим пребыванием?

Я бы сказала, что это слишком резко, убийственный удар ножом в живот. Честно говоря, не удивлена, но до сих пор чертовски больно слышать такое.