Текст книги "Летопись 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

  Типичный русский храм располагается на небольшом возвышении в окружении буйной тропической растительности. Чуть дальше белеет стенами небольшое строение, видимо, там живут монахи. Впечатление такое, словно церковь построили в зеленом массиве. Вырубили кусок зеленой скалы и, словно каменное изваяние, поставили туда храм. Лес не оплел стены зелеными щупальцами только лишь потому, что люди старательно вырубают всю растительность по периметру храма, буквально выжигая землю химикатами даже от травы. И, тем не менее, кое-где из серой толщи пробиваются жесткие стебли самой живучей и неприхотливой растительности. Дверь в храм открывается, на порог выходит Константин. Заметив Алексея, приветливо машет рукой.

  – Как спалось на новом месте? – хрипло спрашивает монах.

  – Как в отключке, – улыбнулся Алексей. – Чего рычишь-то с утра?

  – Прогулка под дождем даром не прошла. Службу справлял с утра, – пояснил монах. – Ступай в трапезную, потом поговорим.

  – Трапезную?

  – Столовая. Там она, с другой стороны дома.

  Откушав супа из змеиного мяса и бобового пюре с отварным крабом, Алексей пришел в благожелательное состояние духа и будущее виделось ему не в таких мрачных тонах, как раньше. Да, за ним охотятся бандиты. Да, его заказали и непременно найдут. Ну и что? Мутант я или не мутант, черт возьми!? В положительном смысле, разумеется.

  – Переобуйся, – рявкает над самым ухом хриплый голос Константина. – В кирзачах на председателя колхоза похож.

  – Черт... что такое колхоз?

  – Это кибуц такой.

  – Блин, что еще за кибуц!?

  – Сельскохозяйственная артель, в которой используется рабский труд за просто так ... долго объяснять, просто сними эти говноступы!

  Сапоги из крокодиловой кожи пришлись впору. Монах критически посмотрел на портянки, но возражать не стал. А вот Алексей наморщил нос – зеленовато-коричневая кожа покрыта узорами, высокий каблук кокетливо скошен и блестит стальной подковкой с шипами из победита. Рант прострочен толстой нитью, носок оббит металлом, на подошве клеймо с орлом и скрещенными револьверами времен войны за независимость штатов – словом, не обувь, а сплошной понт и оттопырка!

  – Чё это? – изумился Алексей. – С клоуна сняли?

  – Ковбойские сапоги. Народная америкосовская обувь. Самые крутые парни носили – ковбои, гроза прерий, – пояснил монах.

  – Что за ковбои?

  – Пастухи по-нашему.

  – Пастухи? Самые крутые парни ПАСТУХИ???

  – Ну, мифология такая, – пожал плечами монах. – Народ, у которого не было истории, выдумывает ее и персонажей. Без мифологии нет ни страны, ни народа.

  – Ну, а мне-то на кой овощ пастушьи сапоги?

  – Местная братва носит такую обувь. К тебе не будут приставать на улице, не станут задавать лишних вопросов. Ты одет и обут, как техасец – джинсы, сапоги Ђ нормальный пацан. Осталось только добавить револьвер в открытой кобуре.

  – И кремнёвое ружжо! – съязвил Алексей.

  – Не умничай! – погрозил пальцем монах. – Никадор – остров бандитов, пиратов и отморозков всех мастей. Тут за каждой собакой стоит стая головорезов. Ежели одет не по здешнему, без оружия напоказ – шагу ступить не сможешь!

  – А как же ты?

  – На острове есть закон. Согласно ему служителей Бога – неважно, какого! – трогать нельзя.

  – Ишь, устроились! – пробормотал Алексей. – А как насчет переводчика? Мой где-то выпал из уха.

  – Получишь. И еще немного денег дам.

   Глава 8

  Оббитая железными полосами калитка без скрипа закрывается. За спиной белеет оштукатуренная двухметровая стена монастыря. Впереди раскорячился безобразными коробками хибар город убийц и отморозков всех мастей и сортов. Перед тем, как выйти «в свет», Алексей расспросил отца Константина – именно так называли его обитатели монастыря! – про город. Называется он так же, как и остров – Никадор. К немалому удивлению Снегирева, город преступников имел свод законов, причем строгих и даже жестоких. Ношение оружия разрешалось, но применять его можно было исключительно в целях самозащиты, если другим способом сохранить жизнь и здоровье было невозможно. Доказывать это надо было тому, кто применил «ствол» или «перо», а равно гранату, тротиловую шашку или артиллерийское орудие. Если доказательства высокому суду покажутся недостаточными – виселица! Воровство, а также любые другие действия, направленные на присвоение чужого имущества или денежных средств, также карались повешением. Удавление вообще было наиболее распространенным видом наказания. Заключение под стражу или показательные порки отсутствовали вовсе. Что ж, законодатели смотрели на жизнь трезво. Матерые негодяи и преступники знали, что лишение свободы или битье не может исправить нрав или удержать двуногую скотину в рамках приличий. Денежные штрафы тоже имели место быть, но встречались не так что б уж очень часто. В основном, за драки в присутственных местах, коими были кабаки и публичные дома. Бить мордасы и квасить носы на пустырях не возбранялось ни коим образом.

  Алексей твердо намеревался не ввязываться ни в какие разборки. Перед встречей с неведомым покупателем мутанта следовало ознакомиться с местом, где состоится передача тела. Его тела! Поэтому рекогносцировку следовало провести особенно тщательно, дабы в не допустить промашки в составлении плана. Увы, человек предполагает, а Бог располагает!

  – Man! – окликает Снегирева дама чрезвычайно яркой наружности, одетая в полупрозрачное платье до щиколоток. Нижнего белья на даме не наблюдается. Над пышной прической дамы пламенеет красным неоном вывеска – «Салон», железная дверь с подтеками ржавчины понизу чуть приоткрыта. Алексей продолжает идти, лишь косит взглядом.

  – Don't want to Wake up in the morning? (Не желаете взбодриться с утреца?) – вопрошает дама.

  Речь идет явно не о чашке кофе. Алексей качает головой – нет. «Отмашка» правой рукой уменьшается, пальцы как бы невзначай касаются рукояти револьвера.

  – We have not decided to refuse to women. (У нас не принято отказывать женщинам), – произносит «дама».

  В голосе явно слышится угроза, в дамских ручках появляется плоская коробочка коммуникатора. Алексей сбавляет шаг, первая мысль – пристрелить дуру, пока не настучала «крыше». Но грохот выстрела переполошит половину улицы! «Ствол» 50-го калибра – то есть почти тринадцать миллиметров, настоящая пушка, на бегемота можно охотиться. Пришлось изворачиваться. Алексей с улыбкой идет к «полупрозрачной» даме, энергично кивая. Тетка растягивает густо крашеные губы в улыбке, коммуникатор прячется в рукаве.

  – Then come on in. (Тогда проходи), Ђ мурлычет она.

   Алексей, толкает дверь кончиками пальцев, голова учтиво склоняется – после вас, мадам! «Мадам» по-солдатски поворачивается кругом, всколыхнувшиеся волосы испускают густой запах дешевых духов. Алексей тотчас хватает за шею и с силой прикладывает «мадаму» лбом о косяк. Коммуникатор выпадает из рукава, обмякшее тело летит в полумрак коридора, кованый каблук пастушьего сапога превращает коммуникатор в сплющенный кусок пластмассы. Аккуратно прикрыв дверь, Алексей идет быстрым шагом и сворачивает в первый попавшийся проулок. «Черт, как я забыл, что тут все поделено между конкурирующими бандами, без сопроводиловки ходить нельзя! – думал он, лихорадочно продумывая маршрут. – Идти тылами? Подозрительно, могут за вора принять и шлепнуть без предупреждения. Но прямые пути для меня здесь тоже заказаны». Попытка проложить маршрут по коммуникатору успехом не увенчалась – куцые электронные мозги упорно выбирали кратчайший путь к цели, то есть через центр городища, где сосредоточены все местные гадюшники. Можно нанять моторикшу, но нет гарантии, что не остановят. Однако идти пешком опаснее!

  Коммуникатор находит сервис островного такси, палец касается иконки «заказ». Цифровой блок моторикшера самостоятельно определяет координаты заказчика, у ближайшего водителя появляется вызов на мониторе. Через пару минут слышится тарахтение мотора, по захламленной дороге ковыляет трехколесный драндулет. Островные рикши выглядят так же, как и везде – смуглый мужчина в просторных штанах и рубахе навыпуск держится за руль старенького мотоцикла, за спиной колышется выгоревший на солнце тент. Отделение для пассажира покачивается на рессорах, дверей нет, вместо них застиранные холщовые занавески. Водитель ловит взгляд Алексея, немытое лицо расплывается дежурной улыбкой.

  – Эх, прокачу? – иронично произносит Алексей.

  Улыбка исчезает, лицо покрывается бледностью, глаза округляются.

  – Что? – удивляется Алексей. – Прическа не понравилась?

  Рикша останавливает таратайку, грудь наполняется воздухом, прерывающийся от страха голос «выдает»:

  – No matéis a mí, señor ruso! (Не убивайте меня, господин русский!)

  Мгновение спустя до Алексея доходит смысл фразы, тотчас переведенной на русский язык электронным гаджетом в ухе.

  – Ты опупел? Я не собираюсь убивать! – произносит он.

  Рикша словно не слышит:

  – No matéis a mí, señor ruso! – говорит он, руки начинают дрожать.

  И тут до Алексея дошло! Он-то привык говорить с монахом по-русски, переводчик не требовался, а местное население русского не знает. Ему-то понятно все, что бормочут вокруг, вот и решил, что рикша поймет его. Чудо, что не прокололся с той теткой, которая «взбодриться» предлагала!

  Не тратя времени даром, Алексей выводит на экран коммуникатора спутниковую карту острова с отметкой нужного места, тычет в лицо рикше. Тот шмыгает носом, тыльная сторона ладони смахивает пот со лба, бледность усиливается так, что под глазами появляются синие круги. Поднимает взгляд – глаза как у побитой собаки!

  – Что опять не так? – раздражается Алексей. – Аномальная зона, что ли!?

  – Yo voy a llevar a usted, señor ruso, sólo no matar. Pero pasaré cerca de lugares de interés, podre no se puede. (Я отвезу вас, господин русский, только не убивайте. Но остановлюсь неподалеку, мне туда нельзя.)

  – Да ради Бога, – махнул рукой Алексей. – Только вези быстро! – и показал руками, будто крутит педали.

  Трицикл мчится по кривым улицам пиратского городишки, словно бодрый таракан, спасающийся от кровожадного тапка. Немногочисленные прохожие только провожают неодобрительными взглядами лихача на драндулете, возомнившего себя пилотом Формулы 1 на гоночной трассе. Повозка подпрыгивает и скрипит всеми частями «тела», мотор жрет контрафактный бензин, выхлопная труба извергает клубы сизого дыма, изредка постреливая вспышками тусклого пламени. Ближе к центру дорога расширяется, появляются асфальтированные участки, проезжая часть отделяется тротуарами. Алексею некогда смотреть по сторонам, все внимание сосредоточено на том, чтобы не улететь сквозь матерчатую крышу после очередного толчка. Но взгляды все же бросает. На смену пластиковым домишкам пришли капитальные строения из кирпича и пенобетона в два-три этажа. Рекламные шиты и растяжки обещают то да се и почти даром, а витрины магазинов и всякого рода забегаловок манят товаром сомнительного качества, «паленым» бухлом и экзотическими закусками.

  Приближается перекресток. Движение в городе никогда не было оживленным, поэтому регулированием никто не озаботился. Ездили, кому как в голову взбредет, но аккуратно, потому что у каждого «ствол», за вмятину на крыле запросто могут голову пробить. Водитель рикши наверняка это знал, но злобный русский за спиной пугал гораздо сильнее. Мотоколяска вылетает на перекресток, одновременно, с натужным ревом выворачивает из-за поворота древний ракетовоз. Шесть пар громадных, в рост человека, колес вминают асфальт в землю, тысячесильный дизель рычит на пределе слышимости, дребезжат стекла в окрестных домах. Вместо тактической ракеты с ядерной боеголовкой на плоской спине чудовища установлено две башни от тяжелых танков середины двадцатого века. Стволы скалятся в небо мордами дульных тормозов, башенные пулеметы целятся в окна домов. Кабина и борта ракетовоза обшиты листовой броней, для защиты от кумулятивных снарядов использована арматурная сетка, бахрома стальных цепей свисает почти до земли. Сухопутный дредноут идет неторопливо, словно корабль в нейтральных водах, водитель и не думает смотреть по сторонам, резонно полагая, что никто в здравом уме не станет «бодаться» с железным мастодонтом. Моторикша летит, не сбавляя ход. Водитель, судя по всему, решил проскочить перед самым носом ракетовоза. И ему бы это удалось, будь дорога ровной. Увы, подлая выбоина материализовалась перед взором «водилы» в самый последний момент, когда уже ничего нельзя исправить. Переднее колесо проваливается, стальной обод в тандеме со спицами отличного качества играют роль катапульты, которая подбрасывает коляску, а вектор динамической силы посылает вперед. Словно в замедленном воспроизведении видеозаписи Алексей зрит и ощущает, как непреодолимая сила увлекает его прочь от грешной земли в сияющее голубизной небо. С коротким, как выстрел, треском разлетается рама полотняного тента, лавка отделяется от задницы, словно отработанная ступень ракеты, тело парит в кратком миге невесомости. Чувства обостряются необыкновенно, мозг работает, как суперкомпьютер охренительной мощности – каковым наш мозг, вообще-то, и является на самом деле! – выстреливая одну единственную команду – кувырок вперед и приземление на полную ступню со сгибанием ног в коленях прямо на крышу кабины, ибо всяко иначе убьешься на фиг!

  Алексей приземляется на прогретое солнцем железо и тотчас падает ниц. Мимо головы проносится смятый трицикл с бешено вращающимися задними колесами, мгновение спустя смачный шлепок возвещает, что рикшу будут соскребать с брони. Рев дизеля обрывается, стальная махина клюет носом и останавливается. «Сейчас соберется толпа зевак, начнутся разборы с водителем, прилетят местные полицаи! – подумал Алексей. – Спалюсь на хрен!»

  Люк над местом водителя приоткрыт для доступа свежего воздуха в кабину. Алексей сдвигает крышку в сторону, цепкие пальцы обхватывают голову в том месте, где шея соединяется с черепом. Рывок и ошалевший от неожиданности водитель вылетает из кабины, аки пуля из мушкета. Алексей ныряет в люк, на ходу выхватывая револьвер из кобуры. Двое пассажиров в полевой форме неизвестной армии замирают на месте, как суслики возле норки. Выпученные глаза глядят в одну точку – дульный срез древнего револьвера, из которого вот-вот вылетит пуля толщиной в палец взрослого человека.

  – Вон отсюда!!! – рявкает Алексей.

  Интонация и выражение лица – лучшие переводчики на свете! Пассажиры опрометью выскакивают из кабины, не забыв вежливо хлопнуть дверью.

  «Так, что дальше? – думал Алексей, лихорадочно обшаривая приборную доску взглядом. – Как рулить-то этой дурой?» Он слышал, что машин, подобных этой, есть какие-то особенности в управлении типа шестнадцать скоростей или корабельный штурвал вместо рычага ручного тормоза. Штурвала не оказалось. Есть руль, педали газа и тормоза, а вместо ключа зажигания тумблер. Водитель перед внезапным катапультированием успел заглушить мотор и теперь в кабине царит тишина и приятная прохлада. Палец касается тумблера зажигания, раздается тихий щелчок, аккумулятор кашляет один раз и тысячесильный дизель «врубается» с приглушенным рычанием.

  – Ага! – радостно улыбается Алексей. – Щас поедем!

  Увы, вот прям «щас» не получилось. В том месте, где у нормальных автомобилей должен быть рычаг переключения скоростей, не было ничего. Ни рычага включения пониженной передачи, ни подключения мостов – даже пресловутого ручника не было! Дредноут на колесах урчит мотором, вокруг постепенно собирается толпа, в полуоткрытый люк на крыше в кабину вливается прохладный утренний воздух – а как тронуться с места, неизвестно. Алексей глубоко, на полную грудь вздыхает. Где-то далеко внизу, приблизительно в районе заднего прохода, зарождается паника. И пока она не выросла до взрослых размеров, надо что-то придумать. Внимание привлекает небольшой экран на приборной доске. Если все остальные информеры утоплены в черный пластик и горят приглушенным зеленым светом, то этот закреплен на какой-то палке, которая может сгибаться в любую сторону и вытягиваться. «Телевизор что-ли? – мелькнула мысль. – Или ...» Указательный палец касается маленькой кнопки сбоку, экран загорается приятным голубым светом, в центре появляется стилизованное изображение женского лица. Стилизация заключается в том, один глаз закрыт кожаной повязкой, головной платок украшен изображением черепа и скрещенных берцовых костей. Хриплый женский голос произносит:

  – Hola, yo Cortana. Que puedo ayudar? (Привет, я Кортана. Чем могу помочь?)

  – Э-э ... черт, где тут русский? – бормочет Алексей, ведя пальцем по выпадающему меню языков. – Вот!

  – Привет, я Кортана. Чем могу помочь? – повторяет одноглазая женщина на мониторе.

  – Здравствуй, старушка, отлично выглядишь. Как управлять этой машиной?

  – Голосом.

  – Да-а!? – поперхнулся воздухом Алексей. – Тогда поехали!

  – Укажите маршрут, скорость и конечный пункт следования.

  Голосовая помощница Кортана произносит слова четко, литературно правильно и, что особенно выводит из себя Алексея, абсолютно спокойно.

  – Да ... маршрут ... блин, он на коммуникаторе!

  – Так подключите его! – слегка меняет интонацию Кортана. – Следует использовать производственную спецификацию беспроводной персональной сети, известной как «голубой зуб». Или коммуникацию ближнего поля, что является простым расширением стандарта бесконтактных карт ISO 14443 уже сто лет!

  – Благодарю за исчерпывающий ответ!!! – предельно вежливо отвечает Алексей, едва сдерживаясь, чтобы не разбить монитор рукояткой револьвера.

  Связь устанавливается за пару секунд. На мониторе появляется карта острова с сеткой координат, оранжевая линия показывает маршрут, жирная клякса на конце означает конечный пункт – пустующий барак.

  – Кортана, скорость движения максимально возможная на данной местности, моя безопасность высший приоритет, поехали!

  – Вы подтверждаете приказ?

  – Да!

   Глава 9

  Ракетовоз срывается с места, выбрасывая клубы сизого дыма. Толпа зевак шарахается в стороны, особо напугавшиеся палят вслед из пистолетов. Алексей облегченно откидывается на спинку сиденья, вытирает несуществующий пот со лба. Разумеется, происшествие не останется без внимания местных властей, о конфликте с захватом столь серьезно вооруженной машины уже известно. Надо срочно думать, что делать дальше!

  – Да чего думать-то? – бормочет Алексей. – Или прятаться – но вопрос куда? – или удирать с острова на максимальной скорости, но опять же – куда? С одной стороны океан, с другой взорванный мной же атомный авианосец и радиоактивное побережье. Куды бедному крестьянину податься, вот в чем вопрос – Вильям Шекспир, Гамлет.

  Управляемый компьютерной программой ракетовоз сворачивает с дороги. Тяжелая машина мчится напрямик к пункту назначения, спидометр показывает восемьдесят километров в час, что, мягко говоря, многовато для такой махины. Громадные колеса перемалывают в пыль дома из шлакобетона и фанеры, люди едва успевают выскакивать в последний момент. Возможно, не все успевают, но Алексею некогда заморачиваться мелкими проблемами бандитов, проституток и наркодельцов. В этой жизни надо за все платить, не так ли?

  Машина прет сквозь поселок, как ледокол через торосы. Впереди показывается пустырь, высится некое строение с дырявой крышей и стенами из ржавого железа метров трех в высоту. Вокруг ни людей, ни машин, здание выглядит давно заброшенным. Пустырь зарос травой, вдоль ржавых стен тянутся вверх кусты и хилые деревья, и нет ни малейших признаков присутствия человека.

  – Кортана, останови машину! – приказывает Алексей.

  Ракетовоз послушно сбрасывает скорость и останавливается посреди пустыря. Глохнет мотор, на запыленном лобовом стекле играют солнечные блики, сквозь стенки кабины доносится слабый шум. Судя по всему, это приближается погоня разъяренных жителей города пиратов.

  – М-да, отлично сходил в разведку! – невесело усмехается Алексей. – В сарае никого нет, а за спиной толпа жаждущих моей крови мирных пиратов и наркодельцов на пенсии.

  Взгляд скользит по салону, ненадолго замирая на тумблерах, кнопках и рычажках, назначения которых Алексей не знает даже приблизительно. Монитор светится ровным голубоватым светом, одноглазая физиономия Кортаны в пиратской бандане с выражением ... зритель реалитишоу, блин, обалдевший от попкорна и пива! Голосовая помощница неожиданно изрекает:

  – Ваше положение становиться опасным.

  – Да неужели? – скривился Алексей.

  – Пешая толпа не представляет угрозы, так как вооружена самозарядными ружьями, – стала объяснять Кортана. – Но следом за ней идет моторизованная группа на бронемашинах с тяжелыми гранатометами. Вас уничтожат.

  – «Вас уничтожат!» – хмыкнул Алексей. – Нас, а не вас! Хотя тебе все равно, – махнул он рукой. – И что делать?

  – Уничтожить противника, – как само собой разумеющееся сообщает Кортана.

  И, как показалось Алексею, с некоторой издевкой.

  – Ладно, приказывают уничтожить.

  Алексей произносит эту фразу «на автомате», рука тянется к рычагу на двери, чтобы открыть и удрать как можно быстрее и дальше ... экран меняет цвет с голубого на зеленый, голова Кортаны исчезает, появляется пылающая оранжевым огнем бегущая строка: «Связь со спутником установлена. Местность сканируется. Определяются цели». Приходят в движение орудийные башни, выдвигаются боковые опоры, стальные башмаки упираются в землю, машина выравнивается по горизонту. Алексей в крайнем удивлении высовывается из люка на крыше по пояс. Сухопутный дредноут, «дитя» сумасшедшего оружейника, страдающего гигантоманией и общей е...анутостью, изготавливается к бою, словно космолет пришельцев – настолько дико и странно выглядит эта машина на пустыре. Танковые орудия опускаются, черные рты вот-вот выплюнут смертоносные заряды на головы людей. Алексей тотчас ныряет в кабину и плотно закрывает люк. Пушечный залп сотрясает ракетовоз, словно землетрясение, следует второй, третий, четвертый... шестой залп замыкает артналет. Вступают в дело пулеметы, сметая в прах оставшихся в живых. Машина мелко дрожит в такт выстрелам, раскаленные гильзы барабанят по обшивке, словно град размером с куриное яйцо. Алексей смотрит широко раскрытыми глазами, не в силах вымолвить слово. Он, конечно, слышал об автоматических оружейных системах, но никогда не видел в действии. И уж тем более не предполагал, что имеются на вооружении пиратов.

  – Черт!!! – только и смог вымолвить, когда стрельба стихла и мертвая, в буквальном смысле, тишина заткнула уши. Воздух пропитан вонью сгоревшего пороха, каленого железа и страха тех немногих, что остались живыми. Алексей с некоторым удивлением отметил это странное ощущение – слышать страх, но тотчас забыл. Что делать? – вот проблема, волновавшая больше всего. Он среди бела дня угнал боевую машину какого-то местного вождя – а кому еще может принадлежать «дура» с двумя танковыми башнями? – наделал шуму на весь остров и перебил кучу народа. Какая уж тут, на фиг, разведка!?

  – Э-э, Кортана, ты жива? – неуверенно спрашивает Алексей. – Отзовись, коли так.

  – Приказ на уничтожение противника выполнен, – с готовностью отзывается голосовая программа.

  Алексей с трудом удерживается, чтобы не сказать «спасибо». Искоса поглядев на одноглазую рожу Кортаны, выдавливает:

  – А-а... еще противник есть?

  Подразумевалось, что ответ будет отрицательным и тогда можно будет удрать, но Кортана «выдает», не моргнув единственным взглядом:

  – Конечно!

  – Где!?

  – За вашей спиной. В пустом ангаре, который был конечной точкой путешествия, находятся вооруженные люди.

  – Уничтожь их!

  И опять бегут по экрану оранжевые буквы, башни разворачиваются, лязгают механизмы автоматической подачи снарядов. На этот раз стрельба ведется почти в упор, особо целиться нет надобности. Сдвоенный залп разносит ангар в щепки. Спустя пару секунд тепловизионный сканер показывает, что живых нет.

  – Отбой, – командует Алексей. – Выключайся, Кортана и спасибо за все.

  Выбирается из кабины, медленно бредет прочь. Двухбашенное чудовище печально глядит вслед уходящему человеку черными глазницами стволов, словно хочет сказать: не уходи, давай еще постреляем, а? Алексей шагает по дымящейся земле, выбирая ровные места между рваными кусками железа и дымящимися обломками досок – все, что осталось от ангара. Взгляд устремлен в пол, чтобы ненароком не наступить на еще теплые останки тех, кто здесь прятался непонятно для чего. В том смысле, что могли беспрепятственно дать залп из гранатометов в спину, пока он палил в преследователей. «Почему же не сделали? – подумал Алексей. – Ждали, когда выберусь из машины, чтобы взять живым? Тогда откуда знали, что я здесь появлюсь именно сейчас?»

  Вялотекущие размышления прерываются нарастающим грохотом вертолета. Винтокрылая машина появляется над головой, словно выскочивший черт из коробки. Алексей поднимает взгляд, в ту же секунду распахивается боковая дверь, появляется человек в шлеме и громадных выпуклых очках дополненной реальности. В руках ружье с коротким толстым стволом, похожее на мушкет времен Атоса и Портоса. Звук выстрела глушит шум мотора, но за мгновение до него Алексей кувырком уходит в сторону, револьвер оказывается в руке. Жгучая боль парализует мышцы, тело словно обдано кипятком, мир плывет перед глазами. Алексей из последних сил нажимает на спусковой крючок, выстрелы хлопают один за другим, вертолет резко идет вниз. Тяжелая машина врезается в землю, как спрыгнувший со скалы мамонт. Страшно хрустят стойки шасси, корпус наклоняется вперед, бешено вращающиеся лопасти рвут землю на куски и с громким хрустом разваливаются на части. Двигатель ревет, не переставая, заглушая все остальные звуки, но теряющий сознание Алексей слышит крик:

  – Да что ж ты делаешь, засранец этакий!!!

  Фраза произнесена по-русски с некоторыми дополнениями, состоящими из непечатных слов и словосочетаний! И наступает тишина...

   Глава 10

  – Ну почему я должен делать все сам!? ПОЧЕМУ, мать вашу!??

  Чей-то срывающийся на визг голос назойливо бьется в ушах, отзываясь эхом под черепной коробкой. Пульсирующая головная боль заполняет мозг, давит на глаза, словно хочет вырваться наружу. Это так больно, что хочется орать и топать ногами, но голоса нет, а ноги отказываются повиноваться. Алексей издает нечленораздельные звуки, похожие на урчание в неисправном водопроводном кране, мышцы непроизвольно сокращаются, заставляя тело двигаться. Во всяком случае, так ему кажется. На самом деле он конвульсивно дергается и дрожит, как полумертвая лягушка, которой тычут оголенными проводами в промежность.

  – Я вас на кошачий корм пущу! – вещает голос неизвестного болтуна. – Вам ничего нельзя поручить. Просто идиоты какие-то! Все надо делать самому, все!

  Тональность голоса меняется, взвизгивания пропадают, а вместе с ними и головная боль. Алексей прекращает стонать, мышцы судорога отпускает мышцы, наваливается такая усталость, будто вагон с углем разгрузил на раз. Медленно возвращается осязание, запах туалетной воды пополам с мочой наполняет легкие, слух различает чавканье и причмокивание, будто неподалеку кормят детеныша бегемота.

  – Бегемоты не пользуются туалетной водой, – тихо шепчет Алексей. – Какой нибудь местный пахан делает «иди сюда» подчиненным, а они в штаны наделали со страху. На мне ... ага! ... кандалы... спина от шеи до задницы будто отключилась ... похоже на электрическую дробь ... в общем, «пымали»!

  Показывать, что пришел в себя раньше времени не стоит. Алексей осторожно приоткрывает глаза. Первое, что видит, это новенькая стальная цепь, которая соединяет ошейник, наручники и собственно кандалы, то есть железные кольца на ногах. Замечает двоих понуро стоящих мужчин в лохмотьях, кое-как перебинтованных и грязных. Провинившиеся внимательно изучают старый линолеум под ногами, морды лиц лоснятся обильным потом, трясутся руки. Неподалеку накрыт стол – чашки-кастрюльки-тарелки! – сидит щекастый дядька в красном халате. Лысина, словно просека в лесу, розовеет закатом, неестественно черные волосы топорщатся и блестят. Лицо, как и положено разгневанному начальству, красное, пучеглазое и брыластое, как у пожилого бульдога. Черты обычные, сытые и невыразительные, то есть имеется все положенное, нет шрамов, бородавок и веснушек. Цепляют глаза – большие, выпуклые, с не по-мужски длинными ресницами с татуашью. Располневший «красавец мущщина» тщательно пережевывает нечто серое и бесформенное, которое регулярно загребает ложкой в тарелке. Живот натягивает халат и норовит скатиться на пол, поближе к атласным тапочкам с загнутыми носами. Тонкие ножки прячутся в шелковых пижамных штанах, видны опухшие щиколотки с пучками волос. Стены укрыты гобеленами, торчат рога подсвечников, единственное окно широко распахнуто, с улицы вливается прохладный воздух с запахом цветов.

  Неловкое движение причиняет боль, цепь звенит, взгляды присутствующих устремляются на пленника.

  – Он оклемался, господин! – услужливо подсказывает один из оборванцев.

  – Я заметил, – скривил физиономию «красный халат». – И что?

  Очередная порция серой смеси отправляется в рот, лицо едока кривится еще больше.

  – Поднимите его!

  Провинившиеся бандиты бросаются исполнять приказ. Мешая друг другу, огрызаясь, они хватают пленника, ставят на ноги. Кто-то грубо толкает в спину, понуждая подойти ближе к столу. Острая боль от тычка заставляет оглянуться, Алексей встречается взглядом с чернокожим мужиком, на голову выше его, в бронежилете на голое тело. Макушка обмотана грязной тряпкой, в ухе серьга.

  – Кольцо в нос засунь, – советует Алексей. – А на лбу напиши зеленкой: «Я – долбо...б.»

  Негр багровеет, белые глаза выпучиваются, пальцы сжимаются в кулаки.

  – Ты понимаешь человеческую речь? – притворно удивляется Алексей. – Оно у тебя еще и разговаривает? – спрашивает он, обращаясь к «халату».

  – Всем стоять!!! – рычит набитым кашей ртом «халат» и негр отступает с уже занесенной для удара рукой. – А ты, чучело, успокойся, пока кувалдой в лоб не получил!

  Последняя фраза относится к Алексею. Снегирев пожимает плечами, отступает на шаг. В комнату вбегают два охранники, у каждого в руке электрошокер.

  – Свободны, болваны! – командует поедатель каши.

  В комнате остаются охранники, Алексей и человек в красном халате. Он запихивает остатки каши в рот, гримаса отвращения кривит лицо. Рвотные позывы дергают кадык, глаза горят ненавистью к каше и тому, кто ее приготовил. Сглотнув, наконец, последнюю порцию, мужчина переводит дух, взгляд смягчается, голос звучит умиротворенно и даже счастливо: