Текст книги "Обычная магия 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Волковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Дошли быстро, хотя местами ботинки вязли в весенней жидкой грязи. Зато тут и там цвели одуванчики, пестрели синие и белые цветы, в высоком небе ярко светило солнце, а вокруг совсем не по-городскому перекликались птицы. Весна… Руслан покосился на Кобру. Та поймала его взгляд и улыбнулась в ответ.

Дачи пропавших действительно стояли на окраине посёлка. Но лес начинался не за заборами, а чуть дальше, метрах в двадцати. Сразу за участками виднелся густо покрытый мусором склон, спускающийся до деревьев. Видимо, местные устроили тут свалку. Сотни полупустых и туго набитых пакетов, пластиковые и стеклянные бутылки, обёртки, фантики, обрывки туалетной бумаги и газет, гнилая ботва и ветки. Там из мусора жутковато торчала кукла без руки, а метрах в десяти виднелась сломанная микроволновка.

Змеи разошлись по участкам, ловко перепрыгнув кто через покосившуюся изгородь слева, а кто – через высокий синий забор справа. Руслан пошёл налево: тут точно переберётся.

В кустах вокруг домика прыгали «кролики» с непомерно длинными ушами, мельтешили в воздухе разнообразные «насекомые», на крыше сарая нахохлясь сидела здоровенная «птица», похожая на помесь вороны с ящерицей.

Руслан достал нож и начертил пару знаков. Ничего. Ужик и Аспид, выбравшие этот двор, тоже ничего не нашли.

Ужик вскрыл замок, и они вошли в дом. И здесь ничего подозрительного.

– Может, он упал? – задумчиво протянул Аспид. – Ну, в помойку?

Ужик покачал головой:

– Там первым делом искали. Всю кучу, говорят, обшарили.

Парни вышли из домика. Ужик ушёл бродить вдоль забора, за которым виднелась помойка, а Аспид и Руслан окликнули Кобру.

– Ничего, – отозвалась та.

Перемахнула через высокий синий забор и оказалась рядом с Русланом.

– Тихо и пусто. Существ, кстати, навалом.

– Значит, нет никого опасного? – предположил Руслан.

– Опасного для них – нет, – уточнил Полоз, появляясь во дворе тем же способом, что и Кобра.

– Или нет прямо сейчас, – добавил Ужик, подойдя к товарищам.

– Так, те пенсионеры пропали по одному, – задумчиво произнёс Полоз. – Значит, кто-то должен остататься тут один и подождать. Есть твари, которые толпе никогда не покажутся.

– Давай я, – пробасил Ужик.

– А дополнительные баллы будут? – хмыкнула Кобра.

– Если справишься – будут.

– Давайте я останусь, – встрял Руслан.

Змеи дружно уставились на него, и Руслану стало неловко.

– Ну, вы команда, – пояснил он. – Вам проще будет вместе работать и, если что, меня вытаскивать.

На самом деле ему очень не хотелось, чтоб приманкой стала Кобра. Ведь кто знает, насколько опасен тот, кто утащил двух человек? Кобра крута, в этом он не сомневался. Но стоять и смотреть, как ей угрожает опасность, Руслан не мог – и всё тут.

Ужик пожал могучими плечами. Аспид заспорил было: мол, он же не из Змей, но под взглядом Полоза умолк. Кобра пристально смотрела на Руслана, словно пыталась понять, о чём он думает.

Полоз кивнул:

– Ладно. Оставайся здесь. Мы отойдём вон за тот дом. Походи, прислушайся. Если что, зови. И внимательно следи за растительностью. Если это кто-то из лесных тварей, то может и лишнее дерево вырасти, например.

– Хорошо.

Змеи ушли.

Руслан послушал, как неподалёку стрекочет сорока. Посмотрел на копошащихся в кустах «кроликов». Попробовал посчитать одуванчики на участке, но на двадцать седьмом сбился, и махнул рукой. Задумался, не съесть ли батончик, – и тут услышал шорох. Словно в мусоре там, за забором, копалась крыса или кошка.

Он настороженно огляделся: «кролики» продолжали резвиться в кустах, лишних деревьев не было, подозрительных лиан или каких-нибудь ползающих пучков травы тоже. Что ж, значит надо сходить и посмотреть, что там. В конце концов он не беззащитный пенсионер, а видящий, который чего только не встречал.

Левый глаз зачесался, и Руслан ощутил, как подкатывает тревога: там опасно, опасно, уходи!

Ещё чего! Он же не трус. Совсем не хочется выглядеть жалким в глазах Кобры и её друзей. Надо просто пойти и посмотеть, что там. Может, и правда крыса. В памяти некстати всплыл образ крысиной вдовы: пять хвостов, обманчиво неповоротливая туша, горящие яростью глаза.

Нет там никакой крысиной вдовы! Иди!

Руслан с трудом заставил себя сделать пару шагов в сторону мусорки. Зашуршало громче, и Руслан разозлился на себя за нелепую нерешительность. Иди уже!

Со стороны помойки налетел порыв ветра, и Руслан поморщился от отвращения: мерзкая вонь вторглась в нос, в рот и, кажется, даже в глаза. Он потёр лицо и зашагал к забору.

Вот и граница между участком и помойкой. Фу, какая гадость! И как тут люди живут⁈

Руслан замотал нос и рот шарфом и перегнулся через забор, вглядываясь в мусор. На секунду захотелось ринуться в самую гущу обрывков, объедков, обломков и рванины, но знаки на куртке коротко вспыхнули – и противоестественное желание тут же прошло. А вместе с ним затих и шум. Видимо, существо попыталось заманить его, но, почуяв магию, передумало и затаилось.

Руслан вытащил телефон и позвонил Кобре. Через минуту Змеи столпились у забора рядом с Русланом.

– Ну и вонища! – скривился Аспид.

– Когда мы тут следы искали, так не воняло, – заметил Ужик.

Кобра молча поморщилась и по примеру Руслана замоталась шарфом.

– Спрятался, значит, – пробормотал Полоз, не обративший внимания на отвратительный смрад.

Начертил в воздухе знак, тот вспыхнул, но тут же погас.

– Маскируется, гад! – азартно добавил Аспид, прикрывая нос и рот ладонью.

– Давайте-ка вместе, – скомандовал Полоз.

Змеи встали кругом и на «раз, два, три!» синхронно изобразили чуть усложнённые знаки поиска. Четыре знака повисели в воздухе и медленно слились в один, яркий-преяркий. Он проплыл мимо видящих и завис над мусоркой, метрах в пяти от людей.

– Ну, он точно там! – прошептал Аспид.

– Кто – «он»? – не понял Руслан.

– Не знаю. Монстр!

По свалке прошла рябь. Не как по воде, а скорее как по экрану: изображение будто подёрнулось пеленой и задрожало, волной, слева направо.

Хлипкий забор вдруг завалился и рухнул на пакеты, бутылки и прочий хлам. И пропал. Казалось, забор утонул в море мешков, газет, упаковок и мятых пластиковых контейнеров.

– Оно ползёт! – придушенно вскрикнул Аспид.

Море хлама действительно подбралось ближе: микроволновка торчала уже метрах в трёх от того места, где стоял забор, а мусор затопил край огорода.

– Изгнание! – рявкнул Полоз.

Руслан выхватил из кармана нож.

В воздухе вспыхнули знаки, вычерчиваемые Змеями. Руслан тоже начал торопливо рисовать.

Мусорное море замедлило бег. Но не испуганно, а как будто выжидательно.

– Чем эту тварь бить, я не знаю, – сказал Полоз. – У кого какие варианты?

Змеи посовещались и решили: надо жечь! Мусор горит, да и многие существа огня боятся. По крайней мере «бензинки» точно.

Ужик достал из рюкзака две тёмные бутылки, бережно замотанные в полотенца, размотал. Одну оставил себе, вторую передал Полозу.

– Готов? – поинтересовался тот.

Ужик кивнул.

– Раз, два, три!

Чиркнули зажигалки, бутылки взметнулись в воздух и, пролетев изрядное расстояние, рухнули в мусор. Над хламом взвились два костра. Огонь мгновенно охватил пакеты, картонки и ветки и стремительно разбежался в стороны.

– Что, гад, попался! – радостно закричал Аспид.

Часть участка, прилегающая к свалке, неспешно, как в замедленной съёмке, осела и провалилась куда-то вниз. Кусты, туалет, бочки, парник – всё ухнуло в пропасть, которой тут быть не должно.

Во все стороны улетали, убегали и уползали ненастоящие птицы, «кролики», огромные светящиеся бабочки и полупрозрачные жуки.

Мусорная волна выплеснулась из увеличившегося оврага и хлынула к людям.

– Бежим! – крикнул кто-то.

Землю под видящими тряхнуло, да так мощно, что устоял только Ужик. Остальные попадали, кто рукой, кто ногой, кто всеми конечностями вляпавшись в отходы.

Руслан почувствовал под левой рукой что-то тошнотворно мягкое и скользкое, и его чуть не вывернуло. Он отдёрнул руку и поднялся, стараясь не делать резких движений: не хватало ещё раз упасть, поскользнувшись на какой-нибудь гнили, и лицом в эту гниль угодить. Бр-р-р!

– Фу, гадость! – негромко, с отвращением выругался рядом Аспид, отряхивая руки. – Он чего, взорвался, что ли?

Руслан нашёл взглядом Кобру: она стояла за Аспидом, метрах в двух, и брезгливо разглядывала налипшую на правую ногу мерзость.

– Целы? – спросил Полоз.

– Я, это, застрял… – испуганно прошептал Аспид.

– Счас помогу! – прогудел Ужик и шагнул к приятелю.

Вернее – попытался. Правую ногу поднять ему удалось, а левую – нет.

Руслан холодея постарался сдвинуться с места. И не сумел. Ботинки завязли в мусоре, как в грязи по пути сюда. Но из грязи вытащить ногу было легко, а из мусора – невозможно.

– Мы завязли! Нас затянет! – нервно прошептал Аспид.

– Тихо! Не ныть! – прикрикнул Полоз. – Так, все слушаем меня, Руслан, ты тоже. Не дёргаться. Не паниковать. Все вместе уничтожение! Раз, два, три!

Дружно не получилось: отстал Руслан, заторопился Аспид. Полоз сказал:

– Ещё раз. На счёт «три»! Раз. Два. Три!

Опять не вышло. Руслан только начал чертить знак – и вдруг отчётливо ощутил, как его дёрнуло вниз, в зловонную массу. Он инстинктивно попытался освободиться, но только крепче застрял.

Рядом чертыхались Змеи: видимо, их тоже утягивало.

Что-то липкое затекло в ботинок – мусорное болото неуклонно поднималось всё выше.

– Так, не паниковать! – повысил голос Полоз. – Ещё раз. Все, хором. А то подохнем тут.

– Что это? – нервно вскрикнул Аспид.

Руслан посмотрел туда, куда он показывал, и разглядел в куче мусора череп, частично прикрытый белым пакетом с надписью «Благодарим за покупку!»

– Это череп, Аспид, – почти ласково отозвался Полоз. – И если ты не хочешь тоже стать черепом, слушай меня!

– Аспид, всё хорошо, – негромко сказала Кобра. – Ты справишься. Ты сможешь. Мы сможем.

Аспид вдохнул-выдохнул и кивнул.

Сколько ему? Вдруг подумал Руслан. Пятнадцать? Шестнадцать?

– Все готовы? Начали! Раз, два, три!

Пять одинаковых знаков засияли перед видящими. Несколько секунд висели неподвижно, раскидывая искры, а потом стремительно слились в один. Большой, нестерпимо яркий знак пронёсся к оврагу и рухнул, выжигая мусор.

Руслан затаил дыхание: неужели получилось? Здорово! Они моло…

На месте, куда рухнул знак, прорезалась трещина, похожая на искривлённый в ухмылке жуткий рот. Внутри этой трещины пылало и гудело пламя. Неведомое существо растянуло «рот» в ухмылке и поползло к ним.

Аспид всхлипнул. Кобра выругалась. Ужик спросил:

– Что делать будем?

Думай, Руслан! Думай!

Но в голове было пусто. Ни единой мысли. Ни тени мысли.

– Запечатаем тварь! – сказал Полоз. – Все вместе! Ну! Хотите жить – действуйте! Раз!

Руслан никогда не использовал запечатывающие знаки. Но видел же их! И в блокноте чертил много раз.

– Два!

Трещина, полная гудящего огня, всё ближе.

Змеи медленно, один за другим, подняли ножи, Руслан тоже.

– Три!

Земля мелко-мелко дрожала и ощутимо проседала. Ноги уже по колено в мусоре – теперь не вытащить, как ни старайся.

Взмах. Ещё взмах. Черта. Взмах. Черта. Росчерк. Готово!

Получилось?

Сияющие знаки висели в воздухе мучительно долго. Руслан уже готов был поверить, что ничего не вышло, но тут знаки слились в один и врезались в трещину, подползшую на расстояние пяти метров.

Вспышка вышибла зрение, слух, способность мыслить и даже дышать. Руслан пришёл в себя, кашляя и задыхаясь. Отдышался, проморгался, нашёл Кобру – живая! Отряхивает насмерть запачканные чёрные джинсы. Остальные тоже в порядке: кашляют, ругаются, отдирают от одежды и рюкзаков налипший мусор.

– А что с монстром? – спросил Руслан.

Огненной трещины в земле не видно – наверное, запечатать её удалось. Но вот как и куда?

– Не видел, как запечатывание работает? – хмыкнул Полоз.

Руслан покачал головой.

– Счас увидишь. Ищем предмет размером где-то метр на метр. Может, меньше. На нём знак.

Искали долго, но в конце концов Ужик нашёл ту самую помятую, покрытую с одного бока копотью микроволновку с выжженым запечатывающим знаком на покорёженой дверце.

– Придётся в спецотдел звонить. Нам эту штуку хранить негде, – Полоз с сожалением оглядел то, что осталось от мусорного монстра, и позвонил специалистам.

Местные сотрудники спецотдела не удостоили ни Змей, ни Руслана ни единым словом кроме дежурного приветствия.

Руслану показалось, что спецотделовцы и Змеи знакомы, но и те, и другие знакомством не слишком-то довольны.

– Езжайте отсюда, – велел хмурый мужчина в тесном костюме. – Мы тут и с черепом, и с печатью сами разберёмся.

Змеи спорить не стали.

– Поехали к нам, – Кобра повернулась к Руслану, – подберём тебе что-нибудь из дядиных вещей.

Аспид кивнул:

– Не по размеру, но ничё.

– А мы с Ужиком ко мне тогда, – махнул рукой Полоз. – Да, всем по восемь баллов. Всё, все по домам.

Сенечка

7 мая

Посетительница вздохнула и сказала:

– Всё дело в Сенечке.

Руслан сразу представил попугайчика, но вряд ли встревоженная женщина лет сорока в строгом тёмно-синем пальто пришла бы сюда с заболевшей птицей.

Бьёрн выжидательно посмотрел на посетительницу, и она, ещё раз вздохнув, продолжила:

– Он сам не свой. Он… как бы это сказать… изменился.

Она печально посмотрела на Бьёрна.

– Ну знаете, стал другим…

– Каким он был раньше? – поинтересовался наставник, и Руслан в который раз поразился его терпению.

Женщина опустила глаза и уставилась на свои пальцы, нервно теребящие ремешок синей сумочки.

– Сенечка всегда хорошо учился. У него ни одной четвёрки с пятого класса! То есть одна была, в седьмом. Он очень переживал. Он всегда с удовольствием ходил к репетиторам и на дополнительные занятия. И ещё на уроки фортепиано, и на плавание. На шахматы.

Руслан мысленно пожалел этого Сенечку. Как, кстати, его полное имя? Называть человека Сенечкой Руслан не мог. Даже заочно и про себя. Семён? Арсений? Так вот, вряд ли он с удовольствием ходил на все эти занятия и учился на одни пятёрки.

– А сейчас он начал плохо учиться? – уточнил Бьёрн.

– Нет, что вы! – возмутилась женщина. – Он прекрасно учится. Золотую медаль точно получит. И пробники ЕГЭ написал лучше всех в школе.

– Тогда что изменилось?

– Вы, наверное, подумаете, что я чокнутая, но Сенечка стал лучше учиться. Легче! Отказался от репетитора по математике. А ему математика трудновато давалась. Всегда! Домашнюю работу быстрее делает, хотя задают им всё больше и больше. И потом он иногда на меня так смотрит… не знаю… как чужой. Как будто он меня не знает.

Последнюю фразу женщина прошептала, и Руслану стало не по себе.

– Я боюсь, что это вообще не мой сын! На девятое мая я его хотела, как обычно, к бабушке увезти, а он, вы представляете, сказал: «Нет, мама, не поеду», представляете⁈ Он же бабушку любит, а тут такое…

Женщина всхлипнула. Достала из сумочки платок, решительно вытерла глаза и спросила:

– Вы мне поможете?

– Посмотрим, что можно сделать. Давайте ваш адрес, номер телефона и скиньте фото сына. И расписание его занятий: и школьных, и дополнительных. А мне надо будет вашу квартиру осмотреть. Кстати, полное имя сына как?

– Николаев Арсений Игоревич.

Когда посетительница вышла, Бьёрн сказал:

– Так, ученик, вот тебе расписание и адреса школы и всяких кружков-репетиторов – езжай и погляди, что там с этим Сене… Арсением. Проверь его незаметно, но ничего не предпринимай, понял? А я к этой дамочке домой поеду.

Руслан кивнул. Просмотрел расписание, отправленное наставником: так, надо будет ехать к школе. После пятого урока у Арсения плавание в спортивном центре, значит, он из школы пойдёт на остановку: судя по карте, ему шесть остановок надо проехать. Вот по пути на остановку и надо проверить его знаками, если на вид он покажется обычным человеком.

Руслан подъехал к школе номер 42 за пятнадцать минут до окончания пятого урока.

В толпе старшеклассников Арсений на первый взгляд ничем не выделялся. Высокий, худой, волосы тёмные, с рыжиной, светлые глаза. Аккуратно одет и причёсан. Пожалуй, эта аккуратность и отличала его от сверстников. А ещё он ни с кем не общался. Остальные парни и девушки болтали, смеялись, переругивались, а Арсений шёл молча. Но никаких щупалец, прозрачных ветвей или других видимых следов паразитов не наблюдалось. Парень поймал его взгляд и опустил голову, словно чужое внимание было ему неприятно.

Руслан с равнодушным видом прошёлся навстречу школьникам, у ближайшего угла повертел головой, словно ища номер дома, развернулся и медленно пошёл следом за Арсением и его одноклассниками.

Вскоре Арсений свернул к автобусной остановке. Руслан незаметно вынул складной ножик и, убедившись, что на него никто не смотрит, начертил в воздухе пару знаков. Совсем крошечных – лишь бы сигнал подали. Однако знаки, слабо блеснув, тут же растворились.

Руслан пожал плечами и отстал от «объекта». Написал Бьёрну, что общая проверка ничего не показала. Тот в ответном сообщении велел возвращаться в их «офис».

Руслан решил пройтись до следующей остановки: тепло, солнечно, гулятельно. Но стоило отойти в сторону – резко поднялся ветер, взметнув с асфальта и швырнув в лицо мелкий сор. Какая-то песчинка залетела в левый глаз, и Руслан принялся тереть его, мысленно ругая себя за желание прогуляться. Глаз слезился и чесался до самого офиса. Не хватало ещё какой-нибудь конъюнктивит подхватить!

Бьёрн пришёл минут через десять после ученика, с аппетитом поедая на ходу огромную шаурму.

– М-м-м, хорошо! – бодро заявил он, проглотив очередной кусок. – Я и тебе принёс. Будешь?

– Буду. Спасибо.

– И как там, кхм, Сенечка?

– Обычный парень, – задумчиво сказал Руслан. – Вроде как ничего подозрительного. Но вот на той свалке в Петуховке тоже вроде как не было ничего подозрительного.

Он уже рассказал наставнику о помоечном монстре. Оказалось, он называется большой свалочник. Заманивает людей шуршанием и шорохами, потом затягивает, как болото, и сжирает. Когда Руслан узнал, что внутри свалочника человек фактически жарится заживо, потому что температура там как в компостных кучах поднимается выше 60 градусов, его чуть не вывернуло. До сих пор думать об этом было жутко. Он положил шаурму на стол и спросил:

– А что в квартире?

– Ничего подозрительного, – хмыкнул Бьёрн. – То есть странноватая квартирка, конечно, особенно комната пацана, но не по нашей части.

Руслан вопросительно глянул на наставника, и тот, доев шаурму, пояснил:

– У пацана ни плакатов, ни художественных книг, ни фигурок-сувениров каких-нибудь. Аккуратно, строго, по делу. Учебники, карта мира на стене, все карандаши-линейки ровненько лежат. Бр-р-р! Я у мамаши спросил: это он в последнее время такой правильный стал, а она: нет, мол, он всегда такой, с начальной школы. Завтра я ритуал один проведу для очистки совести, а так, видимо, просто надоело пацану мамашина забота – вот и всё.

Руслан сунул шаурму в рюкзак и спросил:

– Я тебе сегодня ещё нужен? У меня курсовая недописана, а до сессии совсем чуть-чуть осталось.

– Иди-иди, учись! – усмехнулся Бьёрн, листая какую-то рукопись.

На улице снова в лицо ударил ветер – Руслан поморщился и вытер заслезившиеся глаза. Ладно, надо бежать на остановку.

На автобус он опоздал. Тот укатил, увозя продрогших людей, и Руслан остался мёрзнуть в одиночестве. Бр-р-р, а вроде уже май!

– Эй ты, разноглазый, тебе что от меня надо? – спросил кто-то за спиной.

Руслан медленно развернулся, сунув руку в карман за складным ножом.

Позади него стоял Арсений. Смотрел внимательно и как будто встревоженно, но в глубине его глаз крылось что-то хищное.

– Это ты мне? – уточнил Руслан.

– А тут есть кто-то ещё? – прищурился парень.

В левом глазу защипало, и по телу прошла горячая волна: опасно, будь осторожен!

– Ну вроде это ты за мной увязался, а не я за тобой.

– Не морочь мне голову! – на секунду лицо Арсения исказилось, перестав быть похожим на лицо подростка.

Что-то взрослое, злое и нервное выглянуло из человека, и Руслану стало холодно, хотя ветер уже улёгся, уступив место майскому теплу.

– Кто ты? – спросил Руслан.

– А ты? – вкрадчиво поинтересовался собеседник.

– Меня зовут Руслан.

– Это не ответ. Меня зовут Арсений, но мама, – губы старшеклассника искривились в усмешке, – мама зовёт меня Сенечка.

– Арсений – это человек. А кто в нём?

К остановке подъехал автобус, и из него выскочила стайка шумных младшеклассников.

– Отстань от нас! – прочитал по губам Руслан.

Арсений развернулся и ушёл. Руслан дождался, пока дети забегут в магазинчик сладостей, и начертил знак вслед уходящему парню. Знак медленно растаял: значит, это существо умеет очень хорошо маскироваться. Эх, вот были бы здесь Змеи! Знак, умноженный на пять, показал бы существо ещё там, у школы. Да и справиться с ним, кто бы он ни был, проще было бы впятером.

Руслан спрятал ножик, достал телефон и позвонил Бьёрну. Тот не ответил. Руслан хотел оставить голосовое сообщение, но сообразил, что проще вернуться в «офис».

– Я только что видел этого Арсения! В нём точно существо! – выпалил Руслан, едва зайдя в их комнату за магазином сувениров.

– Рассказывай.

Выслушав ученика, Бьёрн нахмурился и некоторое время сосредоточено молчал.

– Так, значит, это хорошо маскирующийся монстр. Самоуверенный, улучшающий способности носителя: мамаша же говорила, что сыну проще стало учиться… Сдаётся мне, что это кукловод. Так, во сколько этот Арсений возвращается со своих кружков?

– В пять тридцать.

Руслан глянул на часы, висящие над входной дверью: почти два.

– Хорошо, – кивнул Бьёрн, тоже взглянув на часы, – значит, всё успеем.

– А что надо успеть? Что с этим кукловодом делать? И что он за существо?

– Кукловод вселяется в людей по их просьбе. Помнишь, я как-то говорил, что демонов не бывает, но есть твари, охотно притворяющиеся демонами. Вот кукловод из таких. И его только изгонять. Не слышал, чтобы кто-то смог уничтожить эту тварь. А для этого нарисуем-ка мы ловушку у него дома.

Бьёрн позвонил клиентке и договорился, что они с учеником подъедут и ещё кое-что проверят.

– Сначала в библиотеку заедем, – сказал наставник. – Надо посмотреть, какие там знаки нужны.

То, что у Бьёрна есть читательский билет, пусть и изрядно помятый, сначала удивило Руслана, но потом до него дошло: в библиотеке есть полки с книгами, дневниками видящих, рукописными справочниками по существам и прочей полезной литературой, так что, наверное, все видящие туда временами ходят. Наставник пролистал два справочника, перерисовал сложную вязь знаков из второго, потом сунулся в какую-то рукопись и переписал оттуда несколько строк на незнакомом Руслану языке.

– Всё, поехали.

* * *

В комнате Арсения было чисто, светло и неуютно.

Клиентка встретила их почти радостно: мол, так и знала, что права! Проводила в комнату сына и ушла на кухню.

– Так, я черчу знаки вот тут, под ковром, а ты следишь за временем. Сейчас полчетвёртого – через полчаса дай знать.

Бьёрн свернул светло-серый ковёр в белых зигзагах и взялся за работу. Знаки он чертил долго и вдумчиво. Руслану стало интересно: из той книжки знаки Бьёрн перерисовал минут за пять, а тут столько возится. То есть понятно, что размер другой, но всё-таки…

В четыре наставник сказал, что ему нужно ещё пятнадцать минут. Когда он закончил, Руслан спросил:

– А почему из книжки ты быстро перерисовал, а тут так долго?

– Так в книге схема. Вот, смотри: вот тут точки с чёрточками сверху – это защитные знаки, вот эти белые треугольники – изгоняющие, а тёмные треугольники – изгнание второго уровня. А вот в центре – специфические знаки для кукловода. Всё, стелем ковёр. Может, пацан ещё облегчит нам жизнь и сам сюда встанет.

Потом Бьёрн ещё с полчаса выводил знаки вокруг окна и дверного проёма.

– Ты так и не сказал, что этот кукловод делает?

– А, вселяется в человека и постепенно сливается с его личностью. Питается эмоциями и впечатлениями. Причём любыми: и хорошими, и плохими. Сначала заставляет носителя жить на всю катушку, потом высасывает досуха – и пока-пока.

– Убивает человека?

Бьёрн не успел ответить: послышался шум в прихожей. В замке повернулся ключ, открылась дверь и послышался голос:

– Мам, ты дома?

Женщина, как ей и было велено, промолчала.

Арсений повозился, раздеваясь и разуваясь. Потом прошёлся по квартире и подошёл к двери в свою комнату.

– Уходите из моего дома!Бьёрн демонстративно сел на кровать Арсения.

– А это не твой дом. Ты здесь нежеланный гость, кукловод.

– Узнал-таки, – процедил сквозь зубы монстр. – И чего вы ко мне пристали? Я ничего плохого не сделал.

– Но ведь сделаешь.

– Да ладно, это выдумки!

– Иди в комнату. Я тебя и занести могу, но прошу по-хорошему: иди в комнату.

– Хорошо. Зайду. Дай только расскажу, как всё было.

Арсений сделал шаг ко входу в комнату.

– Так вот, мальчик сам меня позвал. Боялся, что не сдаст ЕГЭ. Я ему помогаю. Если ты знаешь таких, как я, охотник, ты понимаешь, что я и правда помогаю. Со мной он многого добьётся. Оправдает все мамочкины ожидания. Да что там – выйдет далеко за пределы её ожиданий!

– Только вот это будет не он, а ты, – пожал плечами Бьёрн.

Поднялся с кровати и сказал:

– Иди.

Арсений сделал ещё шаг и остановился на пороге:

– Я нужен мальчику. Он не справится без меня. Ты ведь понимаешь, какие возможности я даю?

Он вдруг повернулся к Руслану:

– А тебе я могу дать ещё больше!

Бьёрн фыркнул, одним движением подскочил к парню и закинул его на плечо.

– Вот будет он ещё у меня на глазах ученика сманивать!

Арсений в одно мгновение оказался в центре своего ковра.

– Осторожнее с Сенечкой! – в коридоре встревоженной тенью застыла мать.

– Мама! Скажи им, чтобы они ушли… – надо же, какой дрожащий, испуганный голос. – Мама, со мной же всё в порядке.

– Нет, женщина, с вашим сыном не всё в порядке. Совсем нет.

Бьёрн начертил в воздухе знак, потом ещё один – и Арсений осел на ковёр.

– Мама, – прошептал он.

Женщина не выдержала, бросилась в комнату. Руслан преградил ей путь, но не драться же с ней.

– Это не ваш сын, это существо, которое в него вселилось! – Бьёрн продолжал чертить знаки, и они светясь дрожали в воздухе.

– Нет, мама, это я!

– Я чувствую: это Сенечка! Прекратите! Хватит!

Бьёрн опустил руку с ножом.

– Вы уверены?

– Да!

– Я всю объясню, мама…

– Дайте мне поговорить с сыном!

Руслан оглянулся на мрачного наставника, тот кивнул – пришлось пропустить женщину в комнату.

– Сенечка, милый, как же так?

– Понимаешь, мама, я устал… – Арсений обнял колени и сгорбился. – Мне всегда было сложно. Учиться. Ходить в кружки. Быть таким, чтобы ты гордилась, понимаешь, мам?

Женщина стояла, прижав руки к груди, слушала и беззвучно плакала.

– Чтобы стать богатым. Помнишь, когда я в пятом классе учился, ты свои сапоги продала, потому что денег на репетитора не было, а мне математика не давалась?

– Откуда… откуда ты знаешь, Сенечка? Я же тебе не говорила…

– Ты тёте Оле говорила по телефону, а я подслушал. Ты сказала: «Ерунда! В ботинках зиму побегаю, зато Сенечка выучится. Потом разбогатеет – и кучу обуви мне купит!» И смеялась. А я… я себе пообещал, что буду учиться на отлично, в хороший вуз поступлю, стану богатым. Чтобы ты не бегала больше без сапог по холоду. А в этом учебном году стало совсем невыносимо. Секции, домашки столько, ещё к ЕГЭ готовиться надо… и я очень-очень захотел справиться. Мама, я демона вызвал!

– Сенечка… – женщина бросилась на ковёр к сыну, обняла его и зарыдала.

Прижимала к себе, гладила по спине и бормотала:

– Милый… прости… сынок… не надо ЕГЭ… не надо на отлично…

Потом шумно выдохнула, чуть отстранилась и, глядя сыну в глаза, сказала:

– Сенечка, я тебя очень люблю! Я тобой горжусь. И не надо всё на себе тащить. Милый, не надо!

У Руслана в горле встал ком. От чужой родительской любви было и неловко, и радостно.

– И что, – вклинился Бьёрн, – демона-то оставляем? Он пацану реально учиться поможет – это факт. И на работу непыльную устроит, и здоровье обеспечит.

– И душу Сенечкину заберёт? – испуганно спросила женщина.

– Не, с личностью сольётся и растворит её. Чтобы носитель, так сказать, не переживал лишнего.

– Мама, он обещал меня не трогать. А без него мне трудно будет… мама!

Клиентка внимательно вглядывалась в лицо сына и наконец сказала:

– Нет, это демон. Изгоните его! Пожалуйста!

Она поднялась с ковра и отошла, стараясь не обращать внимания на то, что сын пытается её удержать.

Бьёрн хмыкнул и снова начал рисовать знаки.

Арсений уставился на Руслана и сказал:

– Я знаю о существах больше любого охотника. Знаю ответы на все твои вопросы. Впусти меня – и тоже узнаешь.

Руслан молча покачал головой. А в следующую секунду Бьёрн закончил ритуал – и светящаяся сетка из знаков оплела Арсения. Он посидел неподвижно минуту-другую, а потом вдруг распластался на полу.

Мать и Руслан кинулись к нему почти одновременно, но Бьёрн сказал:

– Всё с ним в порядке. Поспит и оклемается.

От оплаты Бьёрн отказался. На прощание велел клиентке чаще общаться с сыном и вышел. Руслан за ним.

На улице он спросил:

– Арсений говорил, что кукловод обещал его не трогать – так бывает?

Бьёрн остановился, развернулся к ученику.

– Вот есть почему-то такое заблуждение, что демоны и им подобные обязаны держать слово. Нет, – наставник ухватил Руслана за плечи и слегка встряхнул. – Нет никакого вселенского закона, который заставил бы их соблюдать обещания. Никогда не верь им.

Ранним утром

15 мая

Телефонный звонок вырвал Руслана из воскресного ничегонеделания. Кобра сказала, что занята учёбой: надо готовиться к сессии, а в медицинском институте это вдвойне, а то и втройне сложнее.

Потому Руслан сидел дома и отдыхал, вполглаза поглядывая сериал о российских вампирах в Смоленске.

– Слышь, ученик, ты дома?

– Ага.

– Заказ тут подвернулся в вашем районе – присоединишься?

Руслан торопливо свернул окно браузера и закрыл ноут.

– Конечно! Кого ловим?

– А непонятно. В том и интерес! – хмыкнул Бьёрн. – Собирайся давай – я к твоему дому подхожу.

Руслан живо переоделся: новая жёлтая футболка, три браслета, уличные джинсы, рюкзак на плечи. На всякий случай сунул в него лёгкую спортивную куртку – вдруг придётся до ночи задержаться?

– Мам, пап, я ушёл. Когда вернусь – не знаю!

– Береги себя!– Может, поешь сначала?

– Некогда, мам, спасибо!

Родители смирились с «работой» Руслана. После истории с паранойником с ними поговорили люди из спецотдела. Руслан не знал точно, что именно сообщили его маме и папе, но родители перестали возражать, если он собирался уйти поздно вечером и не задавали вопросов, когда он, вымотанный и не всегда целый, являлся под утро.

Бьёрн ждал его у соседнего магазина. И как ему не жарко в кожаной куртке под таким солнцем?

– Клиенты говорят, – сразу начал наставник, – что что-то заставляет их просыпаться в пять утра. Каждый день. Во сколько бы они ни легли, оба – это муж и жена – открывают глаза в пять утра. При этом, понятно, никакого шума от соседей или на улице. Под ними пустая квартира, над ними – чердак, справа тихая старушка живёт, вот и все соседи. Очень нервничают, особенно женщина, а у них ещё ребёнок мелкий.