Текст книги "Реванш. Трилогия"

Автор книги: Андрей Максимушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 74 страниц)

Глава 10
Туман в головах

Ровно в два часа пополудни Павел Николаевич перешагнул порог кремлевского кабинета Арсения Бугрова. Следом за ним, держа обеими руками увесистую папку, шагнул министр обороны маршал Андреев Виктор Евгеньевич, всего три недели назад сменивший на этом посту маршала Семенова. Прежний министр ушел на пенсию по состоянию здоровья, человеком он был не старым, но постоянная нервотрепка и работа от зари до зари не шли на пользу. Пришло время уступить дорогу более молодым и энергичным товарищам.

Затем в кабинет вошли министр финансов Герасимов и Председатель КГБ Вячеслав Трубачев, куда уж без него. В просторном светлом кабинете, кроме Арсения Степановича, уже находились Председатель Совета Безопасности Борис Старо и восходящая звезда советского политического Олимпа директор Института Региональных Исследований Владимир Никитин. Несмотря на кажущийся незначительным чин, Никитин имел определенное влияние на внешнюю политику СССР как глава крупнейшего аналитико-исследовательского центра, являвшегося главным конкурентом знаменитой «РЭНД-корпорейшн» и прочих американских «мозговых трестов».

– Проходите, присаживайтесь, господа-товарищи, – Бугров на полуслове прервал свой разговор с Никитиным и Старо и пододвинул к себе несколько чистых листов. Это означало, что он готов к работе. Несмотря на технический прогресс, он никак не мог отвыкнуть делать записи по ходу разговора, хотя стенограмма совещания велась автоматически компьютерной системой.

Не теряя времени, все расселись вокруг стола, у каждого из «господ-товарищей» плотный рабочий график, и никто не хотел терять время на суету и никчемные разговоры. Маршал Андреев бухнул на стол папку и принялся ворошить бумаги, председатель КГБ раскрыл чемоданный компьютер, все были готовы.

– А где Антон Васильевич? – поинтересовался Верховный, обводя глазами присутствующих.

– Уже здесь, – с порога прозвучал бодрый голос министра иностранных дел Рычкова, а следом появился и сам Антон Васильевич.

– Начнем, господа-товарищи. Прошу вас, Вячеслав Иванович.

– Моя служба пока не успела завершить работу по возникшему вопросу, – Трубачев, не поднимая головы, пробежался по клавиатуре компьютера, – слишком поздно мы обратили внимание на целый ряд странностей, нестыковок и абсолютно нелогичных, с нашей точки зрения, событий.

– Не прибедняйтесь, Вячеслав Иванович, если вы говорите, значит, уже знаете, что сказать, – не удержался Шумилов. Его всегда забавляли интеллектуальная утонченность, культурность и корректность высших офицеров и генералов КГБ.

Уж больно это не вязалось с любовно выпестованным идеологами и диссидентами образом мускулистых громил с квадратной челюстью и одной извилиной под черепом, уволенных в молодости из гестапо за жестокость и привыкших решать любые проблемы подкупом либо большими калибрами. Хотя по-другому и быть не могло: специфика работы требует от сотрудников ГБ интеллекта выше среднего, культуру и умение находить подход к людям. А имидж?! Да специально он создавался, чтоб недруги посмеивались, боялись и… недооценивали. Так оно лучше. Так легче работать.

– Я предупреждаю, выкладки сырые, ситуация до конца неясна и выводы делать рано. А если вкратце: с июля зафиксирован резкий рост капиталовложений в промышленный сектор экономики США. Одновременно отмечено резкое изменение финансовой политики Вашингтона, изменение, не запланированное в бюджете на этот год.

– В чем это выражается? – повернулся к докладчику Герасимов, по праву считавшийся одним из лучших финансистов в мире.

– Программа по сокращению безработицы, льготное кредитование производственных инвестиций, увеличение госзаказа, искусственно созданный ажиотаж на бирже, прямые государственные вложения.

– Это не повод для паники, – язвительным тоном прокомментировал Шумилов, – видимо, в администрации Буша нашлись умные люди, вспомнили старые добрые рецепты времен Рузвельта. Оптимальный вариант антикризисной политики, он всегда помогает.

– Позвольте продолжить, – тонкие губы Трубачева тронула легкая насмешливая улыбка. – На текущий момент объем бюджетных вливаний в экономику в три раза, по нашим подсчетам, превысил свободные бюджетные средства и золотовалютные резервы США.

– А вот с этого момента прошу подробнее, – четко, по слогам произнес Верховный, наклоняясь вперед.

Остальные участники совещания затаили дыхание, ловя каждое слово Трубачева. Тот, казалось бы, не заметив пристального внимания к своей персоне, продолжил:

– Кроме того, львиная доля средств вкладывается в заведомо неконкурентоспособные отрасли: производство вычислительной техники и бытовой электроники, легкая промышленность, включая текстильную, возрождается сталелитейная промышленность и массовая механообработка.

– «Ржавый пояс» оживает?! – восхищенно воскликнул Рычков.

– Верно. Американцы в свое время отказались от этих направлений, перенесли производство в Юго-Восточную Азию. Как мне известно, рабочая сила там до сих пор стоит копейки, так что… – Трубачев сделал эффектную паузу, – при сохранении имеющегося статус-кво глобальной экономики и всепланетного рынка судьба новой экономической политики США печальна. Все последние инвестиционные проекты не смогут окупиться.

– Следовательно, они планируют изменить правила игры. Это очевидно, – вставил Никитин.

– Амеры не дураки, они просчитывают риски на пять ходов вперед, – пробасил Верховный, черкая ручкой бумагу, – или они готовятся ввести высокие защитные пошлины, или вот-вот организуют долгоиграющую масштабную войнушку в Азии.

– Все эти версии и еще целый десяток имеют полное право на существование. Мы пока не знаем их планов. По данным наших сотрудников, инвестиционная программа поддерживается очень влиятельными людьми в Штатах. Закрытые Сетевые Структуры включились в работу по привлечению внешних инвестиций, это серьезно, это говорит о готовящемся кардинальном изменении не только в США, но и в остальном мире.

– Давайте по пунктам, – Бугров подался вперед, соединив ладони перед собой. – Товарищ Андреев, каковы перспективы военной операции в Азии?

– Даже с учетом сокращения расходов на оборону в последние годы сил, имеющихся на данном ТВД, хватит, чтобы смести Индонезию, Малайзию, Сингапур, Тайвань, обе Кореи и вбомбить Китай в каменный век. А с учетом переброски войск из Америки – удерживать узловые точки и контролировать значительную часть региона.

Слушая Андреева, Павел Николаевич невольно вспомнил свой разговор с Бугровым после его возвращения из Израиля. Покойная Кондолиза открытым текстом не советовала делать долговременные вложения в Восточную Азию. А теперь еще доклад Трубачева. Да, дела творятся нешуточные. Надо серьезно отнестись к проблеме и вовремя повернуть ситуацию в свою пользу.

– Даже Китай?

– В Китае вся промышленность находится на побережье. Оккупировать всю страну нет необходимости, все равно после падения центрального правительства начнется неконтролируемый распад на провинции. Американцы теоретически могут оккупировать весь регион, но реально это мероприятие приведет к большим проблемам у самих США. Встречный удар навсегда выведет Штаты из клуба развитых стран.

– Вы имеете в виду блокаду?

– Не только. И мы, и европейцы, и израильтяне после таких выходок с удовольствием откроют неограниченный кредит жертвам агрессии, обеспечат бесперебойную поставку добровольцев из стран третьего мира и оружия в любом количестве. Я прав, Павел Николаевич?

– Абсолютно! Поставим все, кроме ядерного оружия.

– Вы еще забыли про китайские «баллисты», – оживился Никитин, – они способны заасфальтировать Гавайи, базы на Филиппинах и изменить рельеф Аляски. Китайцы люди реалистичные и мстительные – в одиночку в могилу не лягут.

– По данным наших людей в Пентагоне, реальное положение дел в армии США значительно отличается от внешней показухи. Наступательный потенциал снизился более чем в три раза. Уровень подготовки личного состава сильно упал. Кроме того, сократился контингент на азиатских военных базах. Так что для создания ударной группировки им необходимо не менее пяти месяцев и напряжение всех сил. Мы в любом случае это заметим.

– Возможен ли финт с резким переходом к изоляционизму и сокращению внешнего товарооборота?

– Этот вариант наиболее вероятен. Тем более что именно к нему мы уже почти четыре года подталкиваем Вашингтон. США смогли сохранить значительную часть своего научного потенциала и позиции на рынке высоких технологий, этого им хватит для обеспечения необходимого импорта, с учетом закрытых границ и развития собственного производства. Ресурсы и технический потенциал пока у них есть, – продолжил доклад Трубачев.

– Вы говорили, они тратят больше средств, чем имеют? – цепкий взгляд Герасимова буквально впился в председателя КГБ.

– Верно, это и сбивает меня с толку. Даже самая рациональная и циничная политика не спасет их от кризиса, по сравнению с которым 29-й и 99-й годы – детский лепет. Спасти Штаты может только чудо, под которым мои аналитики понимают повышение конкурентоспособности американской продукции широкого потребления.

– Качество у них до сих пор высокое, – заметил Старо.

– А себестоимость еще выше, – парировал Шумилов, – примерно в полтора раза выше, чем у нас, и в двадцать раз выше, чем в Китае. И ситуация просто не может резко измениться. – Он прекрасно помнил свой последний визит в Пекин. Несмотря на все попытки встречающей стороны навести лоск, нищета там перла изо всех дыр. И это в столице! А что говорить об остальной стране? Люди там готовы работать за 300 рублей в месяц, без выходных, по 12–14 часов в сутки. Именно поэтому в Китае можно производить все, что угодно, и стоить это будет баснословно дешево. Что может быть дешевле китайцев? Только песок. СССР, разумеется, давно закрыл свои границы от китайского демпинга, поэтому сохранил и производство, и высокий уровень жизни, но американцы, пропагандируя «свободный рынок», были вынуждены не только вынести капиталы в Юго-Восточную Азию, но и открыть границы. Сейчас исправить положение будет сложно.

– Мы отвлеклись, – негромко, но так, чтобы все услышали, произнес Бугров. – Вячеслав Иванович, продолжайте.

– У меня практически все. Есть еще одна версия: мы наблюдаем начало колоссальной биржевой операции по выводу капиталов из США. Сначала вздуваются курсы акций, затем происходит сброс и выкачивание реальных ресурсов из-под обломков государства. Схема неоднократно отрабатывалась ведущими финансовыми группами в странах третьего мира и Центральной Европе. Пытались такое провести и с СССР.

– США потерпели поражение, и значит, их ждет судьба других неудачников, – озабоченно кивнул головой Шумилов, – а куда выводятся капиталы?

– Это вопрос. Именно следов активности по созданию новой базы мы и не видим. И кандидатур на новую Островную Империю пока нет. Также возможно установление в США жесткого тоталитарного режима наподобие гитлеровского. При таких условиях централизованное управление и контроль над капиталами могут лепить из экономики что угодно. Вместо кризиса они получат расцвет, хотя народу придется отказаться от остатков демократии и перейти на казарменное положение.

– Хорошо. В сухом остатке имеем либо изменение политического строя США, либо управляемую катастрофу в Азии, – подвел итог Верховный. – Товарищ Никитин, задача ясна?

– Сегодня же усиливаю работу по этому направлению. У меня в институте много американцев. Эмигранты, – пояснил Владимир Никитин. – Их мышление несколько отличается от нашего, менталитет и воспитание другие. Создам из них контрольную группу и поставлю задачу. А затем сравним результаты с основной командой.

– Интересный у вас подход.

– Рациональный, Павел Николаевич, он позволяет рассматривать проблему с разных точек зрения и находить скрытые закономерности.

– Вам, Виктор Евгеньевич, надо увеличить наш контингент в Камрани, усилить активность флота и уделить особое внимание разведке.

Маршал Андреев молча кивнул в ответ. Он только два дня назад подписал приказ на проведение масштабных учений Тихоокеанского флота с участием новейшего авианосца «Ульяновск». Что же касается разведки – сейчас у Тихоокеанского побережья США находится специализированный разведывательный корабль «Урал», способный сканировать линии передачи данных, вести радиоперехваты и записывать даже телефонные разговоры. Второй такой корабль – «Кавказ» – завтра выйдет на дежурство в Атлантику.

– Антон Васильевич, усильте дипломатическую разведку и прозондируйте вопрос размещения нашего контингента в Юго-Восточной Азии.

– Только Вьетнам, и еще незначительный шанс влезть в Индонезию, – быстро ответил Рычков.

– Вот этим и займитесь. – Бугров быстро распределял фронт работы. Герасимов получил указание обеспечить защиту советских контрактов в случае форс-мажора и подготовить вывод капиталов с минимизацией рисков, а также организовать захват наиболее лакомых кусков при дестабилизации обстановки. В общем – действовать по обстоятельствам, но с прибылью. Шумилов был поставлен перед необходимостью срочно лететь в Вашингтон и лично объяснить Бушу, что тот волен делать все, что угодно, если это не затрагивает интересов СССР. В противном случае Москва самостоятельно займется обеспечением защиты своих зон влияния, при этом «сохранение США как государства не будет являться обязательным условием».

– Если станет артачиться, пригрозите заблокировать Персидский залив, скупить оптом боливийскую нефть и разделить США на зоны оккупации, – тяжеловесно пошутил Верховный.

Интересная задача, если учесть, что СССР поддерживал левых и ультралибералов в США, а также финансировал движения пацифистов, зеленых, феминисток, антиглобалистов и прочих представителей пятой колонны. Так что Шумилову предстояло и на елку влезть, и задницу не исколоть. То есть не дать поводов для упрочнения позиций американских ястребов и не ослабить своих протеже.

На Старо возложили задачу по координации деятельности министерств и ведомств. Привычная для него работа, именно согласованием, координацией и управлением Совет Безопасности в основном и занимался.

Пока Арсений Степанович раздавал задания, Шумилов вертел в пальцах ручку, пытаясь сосредоточиться. Он чувствовал, что сейчас совершается ошибка, пропущено что-то важное, но не мог сформулировать мысль. Вроде в начале совещания он четко видел связь между событиями, а сейчас выскочило из головы, и все тут! Наконец, когда Верховный уже собирался закрыть совещание, Павел Николаевич поднял голову.

– Вячеслав Иванович, какое отношение к создавшейся ситуации имеет убийство Кондолизы Хаймс?

– Черт! – непроизвольно сорвалось с губ Бугрова. По его лицу было видно, что он сейчас в мельчайших подробностях вспомнил свою последнюю встречу с госпожой Хаймс. Трубачев нервно дернулся и, хлопнув себя по затылку, глупо улыбнулся.

– Спасибо, Павел Николаевич, я обязательно займусь этим. Вы совершенно правильно напомнили про покойную.

– Позвольте, – вмешался Рычков, – Хаймс не могла не иметь отношения к новой индустриализации. Такие вещи невозможны без согласия госсекретаря. Программа началась при ее жизни, при ее одобрении, но она не единственный участник. Должны быть другие организаторы. Или вы думаете, что ее убийство нацелено на срыв индустриализации?

– Необязательно срыв, возможно изменение целей и графиков, – поднял палец Трубачев. – Акция проведена профессионально, грамотно, безукоризненно, такое возможно только при участии спецслужб. С их прекрасно подготовленными и обладающими огромными ресурсами и возможностями специалистами, А может быть, кто-нибудь верит официальной версии расследования? – Вопрос гэбиста вызвал только сдержанные смешки и саркастические улыбки на лицах. – Кто, кроме американца, может поверить, что «Боинг» взорвали исламские террористы из движения, созданного ЦРУ?

– Мало ли кто их создал. Бен Ладен сейчас сильно обижен на американцев.

– А еще больше он обижен на нас и Афганистан и недавно расплевался с саудитами. Версия шита белыми нитками. Мы проводим независимое расследование, результатов пока нет, но и исламский след слишком явно выпирает на поверхность. Это неправильно.

– С саудитами он в нормальных отношениях. Именно Саудовская Аравия и поддерживает «Аль Кайеду» и прочих фундаменталистов! – выпалил Рычков.

– Незадолго до своей смерти Хаймс искала контакты с нами, – грустно промолвил Верховный.

– Может быть, в этом и причина? Может быть, на самом деле там формируется тоталитарный режим?

– Может быть, Антон Васильевич. Вот вам еще одно задание: выяснить, как ее убийство повлияло на баланс между политическими группировками в Вашингтоне? И сильно ли пошатнулись позиции сторонников сближения с Союзом?

– Сейчас там «ястребы» не в чести. Прямая конфронтация несет Америке больше вреда, чем пользы. – Немного подумав, Рычков добавил: – Они все больше и больше доверяют нашим гарантиям сохранения мира в Северном полушарии.

Трубачев скептически усмехнулся в ответ на это заявление и закрыл свой компьютер. Видно было, что он уже сделал для себя определенные выводы и сейчас только ждет, когда можно будет покинуть кабинет и ехать к себе на Лубянку работать. Бугров бросил на него недовольный взгляд, хотел было что-то добавить, но махнул рукой.

– У каждого свое мнение, но все равно, прошу всех учесть в своих расчетах фактор Хаймс. Спасибо, все свободны, – подвел черту Верховный, завершая совещание.

На этом неожиданности сегодняшнего дня не закончились. Сразу после совещания в приемной Верховного Шумилова проинформировали о ЧП, имевшем место на Дальнем Востоке. Китайский бомбардировщик нарушил восточную границу СССР. Нарушителя перехватили наши истребители и отвели на аэродром под Комсомольском-на-Амуре. Сразу после приземления все четверо китайских летчиков попросили политического убежища. Малоприятный момент, если учесть сильную заинтересованность Советского Союза в китайском рынке сбыта. Но и возвращать летчиков нельзя – это равносильно публичному признанию своей несостоятельности и слабости.

Быстро прикинув в голове плюсы и минусы, Павел Николаевич попросил Рычкова подготовить необходимые документы по предоставлению беглецам политического убежища и аргументированный ответ Китаю, ежели затребуют летчиков обратно. Самолет однозначно придется вернуть, а людей нет. Только если они не уголовники и действительно бежали по мотивам, похожим на политические.

– Советский Союз не обязан ни перед кем отчитываться, – наставительным тоном произнес Шумилов и, резко повернувшись, дал понять, что разговор окончен.

Разумеется, он несколько переступал за рамки своих полномочий, но это не страшно – Бугров все равно ответит так же, если не жестче. Вспомнилось, что Верховный заявил зимой девяносто второго года в ответ на требование посла ФРГ выдать Эриха Хонеккера. Немецкий переводчик тогда так и не смог до конца передать смысл короткой, но емкой фразы, брошенной Арсением Степановичем. Правда, Хонеккер до сих пор опасается выезжать в «страны сомнительной законности», под которыми он понимает всю Европу и Северную Америку, но зато каждое лето ездит отдыхать на Кубу.

Глава 11
Восток – дело топкое

За окном открывался хороший вид на танковый парк. Огороженный колючей проволокой периметр, прожекторные вышки, ровные ряды боевых машин, часовые с автоматами, обходящие охраняемую территорию. Привычный милитаризованный пейзаж. Дальше, за танковым парком, чуть левее, виднелась реденькая рощица, а кругом степь, одна голая степь. И только у самого горизонта еле заметная цепочка деревьев отмечала русло узенькой речушки. Здесь, в районе базы Луньсянь, даже не было ни единого клочка возделанной земли, без чего современный Китай просто немыслим. Зона отчуждения вокруг полигона, ни одного постороннего человека.

Стас с раздражением загасил окурок прямо о подоконник и щелчком выкинул его в открытую форточку. На улице было прохладно, сквозило, но зато через форточку доносился аромат перепревших после дождя трав, перебиваемый запахами машинного масла и солярки. Несмотря на осенний пейзаж, настроение у Станислава было отнюдь не болдинским: каждый день одно и то же! Уже неделю сидим здесь взаперти, как Солнцевич в ГУЛАГе!

– Как дела, шеф? Есть что нового на горизонте? – прозвучал за спиной бодрый голос Алексея.

– Сам посмотри, – буркнул Станислав, не поворачивая головы. Алексей Родионов, серьезный очкастый конструктор с Казанского вертолетного, подошел к окну. Ничего нового он там не увидел, но надо же было что-нибудь делать!

– Интересно, когда закончится этот чертов карантин? – наконец после паузы задал риторический вопрос Алексей.

– А когда мы все окочуримся от скуки или когда весь Китай передохнет, – мрачно заявил Стас. Его самого бесила необходимость сидеть сиднем без дела, но приходилось. В стране был объявлен жесткий карантин, любое перемещение по дорогам запрещалось. Добраться до посольства не представлялось никакой возможности. Да и просто выйти на улицу тоже было нельзя – часовые у входа вежливо, но непреклонно пресекали таковые попытки. Свирепствовавшая по всему Востоку эпидемия косила людей сотнями тысяч. Неудивительно, что группе специалистов, работавших на базе Луньсянь, приходилось, стиснув зубы, ждать у моря погоды, точнее говоря, разрешения у эпидемиологов. Что, в принципе, одинаково.

– Значит, первое, – отозвался Алексей. Стас ничего не ответил. Разговаривать не хотелось, лучше стоять у окна, смотреть на серые ряды танков и смолить одну сигарету за другой.

А все начиналось очень неплохо. Сразу по прибытии в Пекин Станислав, Максим и Валерий включились в работу делегации Оборонэкспорта. Переговоры, участие в работе торговой миссии, технические консультации и тому подобная незаметная, но крайне важная деятельность технических специалистов. Китайские военные с большим интересом отнеслись к предложению Советского Союза по модернизации старой техники. Хотя основные переговоры уже прошли, привезенные в Пекин такие образцы, как истребитель «МиГ-21-98», модернизированные танки «Т-54» и «Т-64», произвели неизгладимое впечатление на китайцев. Все сомнения были рассеяны, заказчик с азартом ухватился за предложение, и вскоре была озвучена цифра: 25 миллиардов рублей на пять лет работы. Это были очень хорошие деньги.

Заместитель директора Оборонэкспорта Вадим Чернов, исповедовавший принцип: «Куй бабки, пока горячо», сразу же приступил к работе по контракту. Моментально была сформирована инженерная группа, призванная воочию, на месте, изучить материальную часть и обследовать реальное состояние дел с техническим оснащением китайской армии. Заказчики дали «добро» на посещение закрытых военных объектов, все разрешения были оформлены в считаные дни.

Станислава Рубанова, сразу после Дня Революции, рано утром пригласили к Чернову. Вадим Владимирович без каких-либо предисловий всучил слегка помятому после вчерашнего празднования Стасу список группы, план работы и маршрут. К этому прилагалась папка с разрешениями, визами, пропусками и прочими необходимыми бумагами. После краткого, но энергичного инструктажа Стас понял, что запланированный на сегодня экскурс по достопримечательностям Пекина откладывается на неопределенный срок. Надо вникать в нюансы предстоящей работы, собирать людей, проводить инструктаж и паковать чемоданы.

Получив задание, Станислав первым делом спустился на 29-й этаж отеля и постучался в дверь номера Валеры. Дверь была закрыта, после продолжительного и настойчивого выбивания дроби об дверную филенку послышался шум, затем донесся потусторонний голос Шахова:

– Кого там, мать-перемать, носит?

– Давай открывай, – ухмыляясь, попросил Стас, все было ясно – Валера отмечал праздник на полную катушку. Вчера, когда Рубанов уже ушел из ресторана отсыпаться, Шахов в компании двух не слишком симпатичных и рано постаревших девиц порывался ехать любоваться ночным городом.

– Стас, ты? – Дверь открылась, и перед Станиславом возникла помятая физиономия коллеги. – Заходи, у меня шампанское осталось. Сейчас подлечимся.

– Быстро просыпайся, и чтоб через полчаса был у меня, – Станислав говорил спокойно, не повышая тона, при этом морщась от бившего прямо в нос перегара.

– Чё на?

– Я сказал, быстро, иначе вместо обмывания красот Пекина поедешь эскимосам мороженое продавать. Забыл, кто составляет отчет о командировке?

Угроза подействовала, Валера неразборчиво пробурчал нечто похожее на извинение и исчез в номере. Вскоре до ушей Стаса донесся шум воды. С остальными участниками поездки проблем не было. Достаточно оказалось телефонных звонков. Ровно через полчаса все собрались в номере Станислава.

Уставшие, помятые лица Валеры и еще одного товарища, кажется, его звали Дмитрий Кочетков, добавляли пикантности и вызывали чувство жалости. Но никто не обращал внимания на их страдания: сами виноваты – прекрасно знали, что не отдыхать едут. И если не успели перепробовать все изыски китайской кухни и прелести местных красавиц, то это их проблемы. По-хорошему, на это, не щадя кошелька и здоровья, надо не менее года непрерывного загула.

Всего, кроме Валеры и Макса, в команду Стаса включились еще пять человек. Все молодые, не старше 35 лет, из них две девушки: Маша с Харьковского танкового завода и Ирина из Иркутска. Стас быстро познакомился с членами своей команды и приступил к делу. Инструктаж не занял много времени, люди знали свое дело и были в общих чертах знакомы с предстоящим заданием. Так что вскоре все разошлись по своим номерам, кто собирать чемоданы, а кто поправлять подорванное вчера здоровье.

День ушел на сборы и бюрократию: получить билеты, дособрать пару подписей в ответственных органах и тому подобная муторная волокита. Закрутившись как белка в колесе, Стас совсем не обратил внимания на рядовое сообщение в новостной ленте: в Шанхае выявлено неизвестное заболевание. Несколько человек госпитализированы.

Следующим утром 9 ноября все восемь специалистов вылетели рейсом до города Сиань. Там к ним присоединилась предоставленная китайским Минобороны переводчица, миловидная серьезная девушка по имени Мио Сонь. Как подозревал Стас, заодно работавшая в местном аналоге КГБ. Обычное для Китая дело, подозрительность и всеведение местных спецслужб давно стали притчей во языцех. Как бы там ни было, Мио вдобавок к своим прямым обязанностям взяла на себя работу администратора и организатора. Для Станислава, еще не успевшего привыкнуть к местной бюрократии, это было весьма кстати.

В аэропорту группу уже дожидался зеленый микроавтобус местного производства. Быстро погрузившись в это ущербное детище самого дешевого автопрома мира, ребята с ветерком покатили на военную базу Луньсянь. Дорога заняла больше трех часов, за окнами автобуса проносились поля, поселки, фанерные хибары, в которых проживала большая часть китайских крестьян. Изредка мелькали речушки. Прибыв на базу, автобус остановился перед высокими воротами. Часовые проверили документы, при этом Мио Сонь что-то сказала офицеру по-китайски, после чего тот махнул рукой на багаж визитеров и разрешил проезжать.

После пересечения внешнего периметра автобус проехал еще около десятка километров, уже по территории полигона, и только затем въехал в военный городок. Приземистые казармы, марширующие колонны солдат, аккуратно подстриженные газоны, зеленые заборы и несколько внедорожников у двухэтажного кирпичного здания, оказавшегося штабом. Привычное глазу военного специалиста зрелище. Сколько Стас повидал таких гарнизонов! Он и сам не помнил.

Однако автобус без остановки прокатил мимо штаба и, миновав три перекрестка, остановился у небольшого двухэтажного домика на самой окраине военного городка.

– В этом доме вы будете работать и жить, – проинформировала пассажиров Мио, – мы специально подготовили его для вас. Надеюсь, вам здесь понравится.

Подхватив свои сумки, баулы и чемоданы, гости гурьбой направились в дом. Внутри обстановка была без роскоши, но уютной. Комнаты со всеми удобствами, отдельная кухня, столовая и оборудованный широкоэкранным телевизором холл на втором этаже. А когда Шахов громогласно заявил, что традиционный офицерский рацион китайской армии оставляет желать лучшего, выяснилось, что за группой закреплен персональный повар и через несколько минут он будет рад накормить гостей.

Что и говорить, после целого дня, проведенного в дороге, недовольных ужином не было, ели так, что за ушами трещало. А лапша с соевым соусом и специями была просто великолепна!

Уже после трапезы, быстро приведя себя в порядок, Станислав встретился с командиром военной базы генералом Шао Баньцинь и его офицерами. Генерал принял гостей очень тепло. По его словам, он был наслышан о достижениях советского ВПК и сейчас очень рад сотрудничеству со специалистами Великого Северного Союзника. Именно так – все с большой буквы. Пообещав оказать полное содействие и всемерную поддержку, Баньцинь вежливо дал понять, что разговор окончен.

Вернувшись в гостиницу, Стас собрал своих коллег в холле и быстро распределил фронт работ. Кому достался танковый парк, кому расположенная невдалеке авиабаза, а кому и артиллерийский парк и противотанковые средства, сам Станислав взял на себя общее руководство, что выражалось в «изучении военного потенциала китайских вооруженных сил» на месте и комплектовании в единое целое отчетов специалистов. Проще говоря, разъезжать по базе, с умным видом посещать стрельбы на полигоне и отвечать на вопросы китайских офицеров: «Почему нельзя из старого «Т-54» сделать машину лучше, чем новейшие «Абраме», «Леопард» или «Т-98»?»

Следующие четыре дня прошли в трудах и заботах. Сразу после завтрака ребята разъезжались по своим рабочим участкам. В гостиницу они возвращались только вечером, если выдавалась возможность, заезжали и на обед, но чаще обходились без такового, с лихвой компенсируя вынужденную диету сверхплотным ужином. Вскоре большая часть работы была выполнена, через два дня группа должна была перебраться, на Шаньдунский полуостров, где базировались части морской авиации.

Но этим планам не суждено было сбыться. Утро 14 ноября началось как обычно. Ночью прошел дождь, но к утру небо прояснилось, метеорологи обещали солнечную погоду. Специалисты в семь утра в полном составе собрались в столовой, ребята с наслаждением вдыхали доносившиеся из кухни ароматы и спорили, что именно сегодня им подадут. Единственное, в чем все были твердо уверены, так это в том, что будет рис, насчет остального мнения кардинально разошлись. У китайской кухни есть маленькая особенность: ни по виду, ни по запаху порой невозможно понять, из чего приготовлено то или иное блюдо.