Текст книги "Трон галактики будет моим! Книга 4 (СИ)"

Автор книги: Андрей Скоробогатов

Соавторы: Дмитрий Богуцкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Я расплатился.

Я помог отнести коробки и упаковать их в яхту Мендеса.

Да-а уж, плотненько получилось. Буквально как сельди в бочке взлетали. Для них четверых – Витольда, сына и двух сервов – остался узкий тонкий проход от спальной зоны к кабине.

– Вы хоть напишите, Витольд, когда прилетите, – сказал я с тревогой в голосе. – Не положено же при такой нагрузке.

– А чего не сделаешь… ради ухода от налогов и выкупа попавших в рабство федеративных племён, – вздохнул он и откланялся.

Вот, значит, зачем ему наличность! Тоже, получается, решает вопросы на местах. Что ж, ещё больше вызвал уважение.

После я выписался из отеля и поднялся на борт «Принца Евгения».

– Не жалеешь, что улетаешь? – спросил я Иоланту, когда она в присутствии Аннушкиных и Капитана Немо появилась в шлюзовом холле.

– С чего бы, учитель? – фыркнула она. – Я расширила федеральную сеть, открыла пять бутиков и прилюдно несколько раз отшила княжеского сыночка!

– А чего так?

– А зачем он загубил тысячу представителей флоры⁈ Терпеть не могу мёртвые растения!

– Это она про букет, – тихо прокомментировали сестрицы Аннушкины.

– Ясно всё с тобой! Позже эту проблему обсудим. Через годиков шесть, если доживём. А пока что, пожалуй, правильно сделала, что отшила.

Я тоже не жалел, что улетаю. Мой поход принёс далеко идущие последствия – и не только из-за решения вопросов со строительной мафией.

Князь системы приободрился и снова стал принимать посетителей! Та знаменитая Великая Очередь уменьшилась почти на четверть. Да и егерь, папаша Лидии, снова присел на уши князю, и тот стал чинить и подставлять костыли к изрядно пострескавшимся за последние годы общественным институтам.

Хотя иллюзий по поводу светлого будущего Орхидеи я не пытал. Мне всё ещё не нравились Нероновы. В первую очередь своим попустительством в отношении работорговли. Рыба начала гнить, и гнить с головы. Если эта гниль завелась в системе – надо выжигать калёным железом. А про аргументы вроде поломавшихся сервов и необходимости замены их на живых рабов я даже слушать не хотел.

Но финальный аккорд я всё-таки исполнил.

«Инженер Кобылкин», управляемый Максом, Гоги и дюжиной перекупленных матросов, ушёл на отлётную позицию первым.

Но когда «Принц Евгений» производил манёвр отстыковки от Лифта и уже готовился отлетать, Октавия вдруг округлила глаза.

– Найден! Найдена та самая яхта, про которую говорил Пётр!

Я сравнил – и правда, найдена. Один в один. И парусник весьма характерный на боку изображён.

И шёл на стыковку на соседний пирс с тем, где мы только что стояли!

Подобные совпадения иначе, как волей Творцов я не мог объяснить. Но такое со мной случается – периодически. И я не был бы Александром Леоновым, если бы не воспользовался таким.

– Женя. У тебя неполадки в маневровых.

– Что? Нет. У меня нет неполадок в маневровых.

– Нет, у тебя есть неполадки. Серьёзные. Ты об этом через минуту доложишь диспетчеру. Только через минуту. А перед этим начнёшь заваливаться в сторону во-оон той яхты.

Октавия покачала головой.

– Он заметит и предпримет уклонение, господин рыцарь.

– Нет. Уж я постараюсь, – сказал я, растирая ладони.

В момент, когда диспетчер заорал двум судам о том, что они сейчас столкнуться, яркая вспышка света озарила кабину пилота. «Первозванный свет» второго уровня. Хрен-то там они уклонятся.

Боковые турельные щиты «Принца Евгения» распороли яхту вдоль, от носа до кормы, как консервную банку. Безвольные обломки принялись крутиться в сторону от лифта, хаотично вспыхивая двигателями, но меня это мало волновало. Как-нибудь сами разберутся.

А затем мы летели домой.

Дом, милый дом. Королёв воспринимался именно таким. Тем более – что нас там ждали.

– Не сдох, значит? А ты живучий, оказывается, – прокомментировал появление своего соседа над космодромом «Песецъ».

– И тебе не хворать, – отвечал Принц Евгений.

Завидует старик. Могу понять – поход вышел неплохим.

И в подтверждение этому, в момент, когда шасси «Солнышки» каснулись бетонки, система сообщила:

«Успешно завершённый военный поход против незаконных бандформирований.»

«Рекордное увеличение численности населения имперского поселения 'Королёв».

«Население „Королёва“ выросло до 500 человек.»

«Ваш ранг в иерархии престолонаследия повышен и составляет 983»

Садились на закате, и нас приветствовал салют.

Да уж, Семёныч с Ильёй хорошо подготовились. Мы высаживали народ тремя судами – «Инженером Кобылкиным», «Солнышком» и «Скотинкой».

Все горожане, сотни представителей племён высыпали на площадь перед залом ожидания, наблюдая, как мы садимся.

Дальше были многочисленные дружеские объятия, застолья и прочее.

Пир начался немедленно, совершенно не давая нам шанса выспаться.

– Да уж, пир такой, что сошёл бы за свадьбу, – хмыкнул Илья, выразительно посмотрев на нас с Дашей.

– Мы отмечаем баронский титул! – поднял кубок Семёныч, не обращая внимания на скользкие намёки Калашматова. – Александр Игнатьевич теперь у нас – барон Центрально-герберский!

А потом, спустя несколько тостов и застольных армейских песен, к нам подошла пожилая дама, явно не местная, городская, из Восточной Герберы. Достаточно просто одетая, но весьма боевая на вид, я должен сказать.

– Жаль, очень жаль, что вы баронский титул получили, молодой человек! – заявила она.

Я нахмурился.

– В каком это смысле?

– Ну… так вышло, что нотариус присудил мне по наследству баронский титул, который был у Немилина. У Кислотного барона, стало быть. А я его терпеть не могла… вместе с его титулом. Хоть он мне и четвеюродный братец. Остальных-то родственничков он извёл, а про меня, стало быть забыл! А нотариус – не забыл. А сейчас-то и продать некому… Ни одного достойного человека на планете.

Вот так вот.

Это я чего, получается, зря летал⁈ Зря всё это сделал?

Творцы, похоже, просто умирали со смеху, наблюдая за ситуацией.

Но нет. Я знал, что всё было не зря.

– Как это – некому? – спросил я и взглянул на Дарью. – Сколько вы за него просите, уважаемая?

Глава 10
Забирай моего балбеса!

– Ну… допустим… Полмиллиона! Имперками, а? – воскликнула внезапная баронесса. Но тут же испугалась своей наглости и уточнила. – Нормально? Не сильно много? Может… Триста тысяч?

– Миллион. Имперками. Но заплатит – вот она, – я кивнул в сторону Даши.

Та округлила глаза.

– Откуда⁈ У меня… столько нет!

– Ещё как есть, – кивнул я. – Лежит на третьей палубе. Наличностью. В полутора коробках. С подписью – «Даше».

Она раздумывала. Смаковала предложение, менялась в лице, взвешивала «за» и «против».

А потом бросилась мне на шею, всхлипывая от нахлынувших чувств.

– Саша… Спасибо… это же что получается… я тоже… баронесса, так⁈ Как и ты?

– Горьк!.. – крикнул кто-то с краю стола, но Семёныч вовремя наступил ему на ногу.

А я поспешно отстранил Дарью. Что-то слишком долго она меня обнимает… ещё слухи пойдут.

Но она молодец.

Она заслужила.

Да, остались разного рода юридические заморочки, но она теперь не простолюдинка – а там, того и гляди… Но не сейчас.

Празднество в Зале Ожидания продолжалось всю ночь. Теперь уже точно напоминавшее не то свадьбу, не то День Десантника, не то пышные торжественные похороны заслуженного артиста.

Когда я решил тихо и по-английски улизнуть в особняк, чтобы, наконец, выспаться, меня поймали Семёныч с Ильёй. И показали рукой в сторону чего-то большого, темнеющего на фоне звёздного неба.

– Вот. Сюрприз, как обещали. – расплылся в улыбке Семёныч.

Сюрприз вышел что надо.

Да это же просто был целый новый район города!

А я и не приметил, когда на посадку шли. Всё занят был.

Новый отель. Четырёхзвёздочный, с террасами. Уже готовенький, только чуть-чуть отделку завершить. За ним – два комплекса апартаментов, построенных на деньги, которые сынвестировала Виктория. Все в лесах, там кипела работа.

Длинное приземистое общежитие. То ли старое и сейчас раскопанное, то ли отстроенное заново. Там уже загорался свет – как я узнал, наши городские чиновники вместе с Октавией расселяли туда новых поселенцев.

И небольшой коттеджный посёлок, два десятка одноэтажных коттеджей, построенный пескобетонным принтером. На берегу вырытого канала, с мостиками!

Вот это – от души! Вот это реальный подгон!

Кажется, теперь я мог наслаждаться гармонией и покоем, занимаясь любимым делом, развитием моего города.

Но, как обычно ничто не предвещало того, во что вылилось в результате. Обычное дело.

Некоторое время после возвращения с Орхидеи я раскидывал накопившиеся дела, давал ценные указания и решал рабочие конфликты, вел приличествующее губернатору имперского города оперативное управление. Награждение причастных, наказание виновных, всё по закону. Того же Петеньку Скорого за раскрытие сети работорговцев наградил свежепостроенным коттеджем. И дал ему должность «Зам.начальника полицеймейстера по тайному сыску».

В свободное от этих приятных уму и сердцу занятий время, я предавался стратегическим размышлениям за чашечкой аутетнтичного герберского кофию и прикидывал расклады на будущее. Главной мыслью, вокруг которой строились все остальные, была мысль, что рано или поздно ответочка от Орды нам прилетит.

Я прикидывал, какой она будет. И что делать.

Кто виноват – не спрашивал, это я и так знаю.

Вы. Вы, батенька имперский рыцарь, адмирал неприкосновенного запаса, барон и губернатор, планетарный граф под прикрытием, и виновны. Ну а кто еще? Князь Потемкин?

Терзать себя этой виной я не намеревался, вот ещё. Я даже обнаружил в этой самоназначенной вине определенное удовольствие и смаковал его одинокими жаркими вечерами.

Что бы не случилось, без меня не начнут.

А это значит? Значит, я в центре событий, на своем законном месте.

Есть в мире нечто стабильное, неизменное и непоколебимое, и просто замечательно, что это я сам и есть.

И на все вопросы в этих размышлениях я получаю один ответ – нам нужен флот, а его у нас нет.

В следующий раз Орда сюда подгонит скрытно уже не один крейсер, нет. Это не в её обычае. Они выбьют дверь в систему с ноги, мощным концентрированным ударом. Если уж они вздумали выпить Сефирот, то выпьют обязательно, тут на них рассчитывать можно наверняка.

А что это будет? Первый делом зайдет звено разведывательных стелсеров, чтобы бросить широкий взгляд на наши возможности. Это для начала. Потом по матке-улью с полумиллионным десантом на каждую обитаемую планету. Итого три матки и полтора-два миллиона десантников. Каждой матке для прикрытия само собой придана пара тяжелых крейсеров типа «Стервятник-Хохотун». И два быстрых рейдера типа «Птеродактиль» для блокирования сообщения между планетами. И транспорт-невидимка с новым хромосферным насосом, понятия не имею, как они его установят, может прямо в космосе подвесят на близкой к звезде орбите. Вроде бы они так умеют.

Скрываться в ситуации широкомасштабного вторжения в систему им смысла будет уже мало. На прикрытие насоса и в качестве оперативного резерва ещё пара «Стервятников», не меньше. А может, и чего потяжелее.

Ничо так раскладец, да? У Орды ресурсы вовсе не бесконечны, но их больше, чем у меня. И я знаю, что Сефирот находится прямо на треке основного маршрута Орды к центральным системам. Они обошли Первопрестольную, получив отпор, потому что она была на периферии их движения. Нас обходить они не станут.

А что у нас? А у нас как было, или даже хуже. Ну, новый член флота «Инженер Кобылкин» особой погоды не сделает, это не боевой корабль. Так…

Мне очень не нравится в наших планетарных раскладах поведение по идее самой сильной герберской группировки – Церберовых. Что-то они затеяли. Затеяли нечто масштабное, и пока не понятно что.

Пока мы сражались на Хтони, а потом гоняли на Орхидею, Церберовы плотно блокировали орбитальный лифт всеми своими силами.

Верхнюю станцию контролировали корабли пиратской флотилии.

А для контроля нижнего вокзала лифта они перегнали тот гигантский самоходный дворец, что раньше базировался на берегу Западной Герберы. Я же был на нем, там, на площади, когда меня награждали после гонки в Мусорном Кольце, всё это видел, небоскрёбы с апартаментами и замком посередине. И квадробластерные турели по углам тоже видел.

Если бы они хотели встать в круговую оборону, они могли бы эту летающую крепость отбуксировать в центр Западногерберского Моря и выставить прикрытие на боевых челноках или планетарных истребителях по периметру. И отгонять пушками крепости всех, кто ни попадется. Но нет, они перегнали крепость к лифту, бросив тяжелую тень на Княжий Порт, и нарушив все воздушное обращение в полушарии, что неизбежно било и по их собственному благосостоянию. Но, похоже с какого-то момента – да с нашей беседы в Совете баронов, собственно, Церберовым стало на свое и общее благосостояние откровенно плевать…

Выглядело это так, словно они приготовились к бегству с Герберы, заняв единственный широкий выход с планеты. И Виктория о чём-то похожем предупреждала.

Но решать, кто кроме них покинет планету, и в каком порядке, в случае, если Орда покажется на периферии системы, будут только они. Захотят – вообще никого не выпустят, или потребуют отдать всё, что есть за душой, ради подъема на верхнюю станцию…

Конечно, у кого-то из дворян, вроде Виктории, были свои челноки. Но толку от челноков, которые никуда, кроме ближней орбиты улететь не смогут? А прибытие и швартовка спасительных межпланетных транспортников была строго под Церберовыми.

Торговлишка и коммуникации через альтернативные площадки, вроде нашего космодрома, конечно, из-за этой необъявленной блокады весьма оживилась, в городской бюджет потек заметный ручеек средств вырученных от портовых сборов, за аренду складов и перегрузку товаров. Но откатывать ситуацию Церберовы похоже уже не собирались. И выглядело это по прежнему так, что они готовы в любой момент бежать с планеты, бросив все нажитое здесь на произвол судьбы.

Может, у Виктории спросить, что у них там в семье конкретно сейчас происходит? Она может что-то знать, хоть и далеко сейчас.

Но куда Церберовы собрались? На Орхидею? За время общения с тамошним бомондом я понял, что Церберовых там особо не ждут. Ещё дальше? Куда? Нет информации…

Очень, очень явление Орды в систему их напугало.

Оно вообще много кого напугало. Но ещё больше, внезапно, воодушевило.

История со взрывом на Хтони растеклась неудержимым потоком по всем информационным ресурсам нашего сектора галактики.

Ну, а как же, не каждый день в галактике планеты взрывают два десятка безумцев, сцепившихся в неравном бою с непобедимой Ордой…

Ближайшие сподвижники, а также непосредственные участники Отряда Безумие, как прозвали наше сводное боевое формирование имперские инфофлюенсеры, давали блистательные интервью, записывали пронзительные воспоминания и раздавали автографы.

Никого из них я в жизни не видел, конечно же.

Ни в одном инфоповоде имя принца Александра не упоминалось. Ну, вот и славненько… Пока остаюсь под маской рыцаря Александра Иванова.

Но количество родителей у нашей Победы стремительно росло, и я не расстраивался, это замечательно – к хреновому делу самозванцы примазываться не станут.

Один широко известный в узких кругах Второпрестольной нейроваятель создал парную глобалкартину, посвященную нашему деянию. На одной отважный боец имперского десанта разрывает ротородентальную пасть ордынского метаморфа. С Правофланговым этот образ роднили только титанические габариты могучей фигуры, и то, Правофланговый-то помельче будет.

На второй во всепоглощающем взрыве Хтони погибает ордынский крейсер «Стервятник-Хохотун», тоже непередаваемого масштаба и реализма полотно.

Я по случаю вышел на квантовую связь со Второпрестольной, попросил экс-баронессу Мендес прикупить эти изделия интеллектуального труда и переслать мне. Повешу сей диптих в приемной на противоположные стены, друг напротив друга, дабы с порога внушать священный ужас входящим посетителям.

Витольд Олегович, кстати, благополучно вернулся и передал мне привет. Довёз, значит! Не растряс деньжищи.

В общем, я предавался в своем кабинете с видом на вечную пустыню интеллектуальной роскоши стратегических размышлений и разведывательного анализа открытых источников.

А потом ко мне по связи доложил Семеныч:

– Там опять летит кто-то, господин рыцарь. Планетарный челнок.

– А мы, как обычно, никого не ждем, – задумчиво произнес я, наблюдая в свое огромное панорамное окно, как на коврике, расстеленном на бетоне космодрома, в позе лотоса медитирует Иоланта, над нею держит зонтик от солнца одна из её боевых горничных.

А сбоку на самом солнцепеке сидит князь Потемкин, тоже в чем-то типа такой позы, и тоже, типа, медитирует. Зачем он это делает? Троллит он её так, или наоборот выказывает поддержку бедному измученному трудами праведными дитятку? И вообще, что это за представление? Что за демонстрация?

Не просто так же моя единственная ученица эти свои медитации прямо у меня под окнами устраивает? Ведь намекает же на что-то? Знать бы на что….

– Ну, что, Семеныч? – вздохнул я. – Выяснил, кто это там летит и зачем?

– Это к вам, – сообщил Семеныч. – Челнок не истребительный, простой.

Ну, конечно…

– А кто? – поинтересовался я.

– Барон Крестовский, – отозвался Семеныч.

– Вот как, – удивился я. – Ну, пригласи его тогда ко мне в кабинет без очереди.

Я не орхидейский князь, я людей в очередях до потери пульса не мариную. Я их обычно за личной беседой ем, заживо, с кровью…

Интересно, что привело старую сволочь в не особо дружественный ему Королёв?

– Рад видеть вас у себя, господин барон, – практически не покривив душой, приветствовал я Крестовского, вошедшего в мой масштабный приемный комплекс. Он здесь впервые, и вижу, гость искренне поражен. Мой кабинет, после того, как мы всё расчистили, даже немного побольше зала баронского совета будет. Мелочь, а приятно.

– Поспешил лично засвидетельствовать почтение славному герою Хтони, – отрапортовал Крестовский. – Как только узнал, что вы вернулись со славой от двора светлейшего князя, сразу поспешил к вам. Мы все обязаны вам всем, господин имперский рыцарь!

Ого, какая хорошая, всеобъемлющая фраза. Всем и за все. Хорошо. Это хорошо. Прогиб засчитан.

– Прошу вас, барон, садитесь, – пригласил его я, я же гостеприимный хозяин. – Весьма обязан, принимая вас в моем скромном убежище.

А глазик у Крестовского дернулся. Не привык барон к упаднической роскоши столичных адмиральских приемных, это заметно. Ну, толи еще будет, планов у меня громадье…

– Благодарю, дорогой барон, – произнес я. – Ваше признание моего скромного вклада в наше общее дело на Хтони, меня очень тронуло. Но, конечно, я ничего бы не смог сделать, без общей и единодушной поддержки герберского общества, которую я ощущал каждую минуту нашего беспримерного похода.

Ну да. Как занозу в заднице. Но судя по вторично дернувшемуся глазу старика Крестовского, он этот подтекст отлично и сам считал.

– Гм, – закашлялся он. – Нда.

– Что-то мне подсказывает, – добавил я, после возникшей неловкой паузы. – Что вы прибыли сюда через пол планеты в такой жаркий день не только для того, чтобы мне дифирамбы петь. Ведь так?

– Ваша проницательность не уступает вашей отваге, господин имперский рыцарь… – пробормотал старик Крестовский.

– Не исключаю, – снисходительно согласился я. – Не уверен, что эти качества можно сравнить, но допускаю. Так почему вы здесь?

– У нас случались трения в прошлом, – немного нервно произнес барон. – Но это действительно от недопонимания, я мало знал о вас, вы обо мне. Но, надеюсь, дела нас связавшие, дают нам возможность объединить усилия для действий к взаимному благополучию. У нас ведь, по сути, две общие проблемы.

Дураки и дороги? Я чуть не спросил это, но решил только поощрительно улыбнуться нерешительному собеседнику.

– Орда и Церберовы, – заключил Крестовский.

Хм. Приоритеты расставлены, и даже в правильном порядке. А себя Крестовский из списка проблем исключает, видимо, действительно не считает себя таковой. И это, пожалуй, хороший симптом.

Я встал из своего необъятного царственного кресла, прошел к панорамному окну. Я знал, что мой силуэт абсолютно черным рисуется на фоне ослепительно алой пустыни из кресла занятого Крестовским.

За окном Иоланта гонялась с отобранным у горничной зонтом за удиравшим от неё Потемкиным. И чем он так успел ей насолить пока я не видел? А. Сожрал ее коврик для медитаций. Ну, да, будет ей это уроком. В большой и дружной семье – клювом не щелкают…

– Что вы предлагаете, барон? – произнес я.

И всякий, кто смотрел на меня в этот момент на мой силуэт на фоне вечности, видел, ощущал, должен был понимать, что видит истинного повелителя этой планеты.

Не то, чтобы я нарцисс, но иногда, знаете ли, бывает полезно показать себя. И, конечно барон Крестовский, старый интриган, битая проверенная сволочь, ветеран крысиных схваток за гобеленами, это уловил вполне ясно.

– Так что? – повторил я.

Крестовский, помолчав, севшим голосом произнес:

– Я готов отдать всё на алтарь нашей победы.

Я повернулся на каблуках и вернулся за стол, сел в кресло закинул ногу на ногу, забарабанил пальцами по зеркальной поверхности моего аристократического сапога.

– Я не могу принять всерьез такое заявление, – произнес я спокойно. – Конкретизируйте.

Крестовский сглотнул и конкретизировал:

– Я готов отдать подчиненные мне силы под ваше высшее управление.

– Так, – приподнял я брови ожидая продолжения. И оно конечно последовало:

– Это пять челноков-истребителей и сотня моей семейной дружины. Еще могу набрать тысячу добровольцев в моих владениях.

– Так, – снова ровно произнес я.

– Мой агрохолдинг, – проговорил Крестовский. – Эти семьсот вертикальных ферм в Западной Гербере возьмут на себя снабжение припасами вашего флота.

Крестовский реально не скупился и шел на все.

– Так.

– Я готов внести десять миллионов в имперской валюте в Фонд Обороны Герберы, когда вы его создадите, господин рыцарь, – нервно заявил барон. – И могу подтолкнуть к этому еще очень многих.

– Так. А вот это неплохая идея, это вы хорошо придумали, – одобрительно заметил я. – Что-то еще?

– Э-э мой сын… – неуверенно промямлил Крестовский.

– А он-то мне зачем? – удивился я. – Мы не в тех отношениях, чтобы мне понадобилось брать у вас заложников из семьи.

– Да нет же, господин рыцарь! – воскликнул Крестовский. – Дело совсем в другом! Я готов отдать вам моего балбеса в учение! В пажи, оруженосцы, миньоны, назовите как хотите! Но… Но только вы совладаете с этой тупой дубиной!

Кажется, вот и получили широкое признание мои педагогические таланты.

И начали наконец приносить действительно серьезные проблемы.