Текст книги "Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа"

Автор книги: Андрей Венков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Полк Сысоева был откомандирован по дороге к селению Гессен наблюдать за вторым французским парком, а полковнику Власову приказано было «следовать рысью прямо на батарею в чаянии застать неприятеля в расплохе, но оный, быв уже предуведомлен о нашем приближении, встретил сего полковника жестоким картечным и ружейным огнем и принудил несколько отступить». Французская пехота, стоявшая в городе, поспешила к парку.

Полковник Греков 18-й со своим полком и 2 эскадронами Рижского драгунского полка ворвался в город, перебил остававшихся там французов, а затем стал подступать к парку со стороны города. 2 орудия конной артиллерии отряда Чернышева стали обстреливать неприятельский парк и взорвали пять зарядных ящиков. 14 французских орудий отвечали и тоже взорвали у Чернышева 1 ящик. В это время, «когда победа над неприятелем еще была сомнительна», Сысоев доложил, что французы из Гессена спешат на выстрелы.

Чернышев решил не дожидаться прихода «на помощь неприятелю столь превосходного подкрепления», а сделать со всех сторон общее нападение на это почти неприступное артиллерийское каре. По знаку «гусары, драгуны и казаки, стремительно ударив на батарею, выдержали только один выстрел картечный из орудий, мгновенно изрубив всех артиллеристов». Французская пехота «защищалась штыками с отчаянием» и стреляла из-под повозок. Большую часть ее порубили саблями.

Вследствие победы были захвачены все 14 орудий (12 двенадцатифунтовых и 2 шестифунтовые), 80 ящиков с зарядами, из которых 12 взято, а прочие взорваны; в плен попали дивизионный генерал Аксо, полковник – 1, обер-офицеров – 15 и рядовых до 1000, побито на месте более 800 человек. В городе были истреблены склад с сухарями и большой склад с амуницией. Из тысячи взятых в плен только 600 уведены с отрядом, прочие, захваченные раненными, за неимением подвод оставлены в городе. Потери отряда – ранен легко полковник Древич, ранены 3 офицера, убитых и раненых рядовых до 40.

После этого Чернышев 4 часа сильною перестрелкою и огнем из орудий удерживал французов, подошедших от Гессена, чтоб увести пленных и трофеи ^{453} .

Французский отряд, не зная о силах Чернышева и опасаясь нападения, всю артиллерию отправил обратно в Брауншвейг.

Это нападение казачьего отряда Чернышева стало последней каплей, остановившей наступление Наполеона: «Наконец, давление партизанских и казачьих налетов на линии коммуникаций делали практически невозможным подвоз продовольствия и боеприпасов. Только 30 мая был захвачен артиллерийский конвой и 1600 человек около Хальберштадта. В результате был утрачен темп наступления Наполеона, и была необходима передышка», – пишет Чандлер ^{454} .

Между противоборствующими сторонами 23 мая (4 июня) было заключено перемирие. Но Чернышев не знал об этом, 24 мая (5 июня) он двинулся к Лейпцигу, где предполагал встретить «неприятеля до 4000 пехоты и несколько сот кавалерии» ^{455} .

На помощь Чернышеву 24 мая (5 июня) выступил из-под Магдебурга с частью осадного корпуса (13-й егерский полк, 5 батальонов гренадер, прусский батальон Люцова и 16 орудий конной артиллерии) генерал-лейтенант Воронцов, в экспедиции принял участие кавалерийский отряд генерала Орурка. По дороге в Деличе отряды встретились. Сделав в 36 часов переход в 14 миль (около 60 верст), отряд Воронцова прибыл под Лейпциг 26 мая (7 июня) утром.

В Лейпциге располагался III кавалерийский корпус французской армии под командованием родственника Наполеона Арриги, герцога Падуанского, а пехоты, наоборот, было немного, так как накануне 2000 ушли Дрезден.

Лейпциг находился в 200 верстах не то что от линии фронта, но и от главной квартиры Наполеона, и появления русских там мало ожидали. Тем не менее кавалерия Орурка и Чернышева была встречена в 7 верстах от города довольно сильной неприятельской кавалерией. В начавшемся бою партизаны французов разбили, взяли в плен 2 полковника, 14 офицеров и до 500 рядовых, остальные отступили в беспорядке к своей пехоте, оставленной в предместье. Уже русская пехота подходила к городу и готовилась его штурмовать, как вдруг вышли оттуда парламентеры и объявили о перемирии… ^{456} .

После объявления перемирия подпоручик Гурко был послан объявить партизанам о прекращении военных действий. Из французских тылов после его предупреждения вернулись отряд полковника Пренделя (встреченный у Вальдау) и отряд Иловайского 5-го (встреченный в Шпремберге) ^{457} . Отряд Чернышева вернулся из рейда в распоряжение Вальмодена лишь 6(18) июня.

Блокирование крепостей

Наступая по территории Польши и Германии, русское командование столкнулось с целым рядом сильных крепостей с достаточно многочисленными гарнизонами.

«…Прежде чем решиться увести свои войска из Польши и Пруссии, император, желая сохранить там возможности для последующего наступления, приказал оставить сильные гарнизоны в местах, обеспечивающих переправы через Вислу, Одер и Эльбу, – таких, как Прага, Модлин, Торн, Данциг, Штеттин, Кюстрин, Глогау, Дрезден, Магдебург, Торгау, Виттенберг и Гамбург», – вспоминал генерал Марбо ^{458} .

Отличительной чертой гарнизонов был их пестрый контингент. В частности, в Данциге стоял неаполитанский 7-й королевский африканский полк, составленный из гаитянских негров, который в 20-градусные морозы вымерз почти целиком ^{459} . Наполеон оставлял в крепостях итальянские, польские и немецкие полки из Рейнской конфедерации, «чтобы не слишком уменьшать количество солдат в частях» ^{460} .

Осаждать или с ходу штурмовать эти крепости сил не было. Русское командование ограничивалось их блокадой и двигалось дальше. Тем не менее наличие неприятельских крепостей значительно тормозило продвижение войск.

Первыми к крепостным валам подходили казаки, и их зачастую оставляли для блокады.

Одной из первых 10 (22) января была взята в осаду войсками Сиверса крепость Пиллау. Она же первая и сдалась 1(13) февраля, и осаждавшие ее войска ушли на осаду Данцига.

15 (27) января остатки I армейского корпуса маршала Даву – 800 офицеров и 1500 солдат – и несколько баварских отрядов заперлись в крепости Торн. Осаждали ее войска Чичагова и отряд генерала Чаплица. После трех вылазок – 28 января (9 февраля), 4(16) февраля и 16 (28) марта – гарнизон 4 (16) апреля сдался. Осаждавший крепость гарнизон ушел на осаду Модлина, который с 24 января (5 февраля) осаждали войска Паскевича.

Крепость Штеттин на Одере осаждали прусские войска Тауэнцина, но они запросили под крепость 2 казачьих полка ^{461} .

Костяк гарнизона крепости Кюстрин составляли 3 тысячи вестфальцев. Ее осаждали войска Воронцова, а затем прусские войска и 2 казачьих полка.

1 (13) марта войска Милорадовича под командованием генерала Сен-При осадили крепость Глогау, затем передали ее осаду пруссакам, но оставили под городом 3 казачьих полка.

На южном фланге генерал-лейтенант С.Л. Радт 22 февраля (6 марта) осадил поляков в крепости Замостье. В осаде принял участие казачий полк Платова 5-го.

Польский корпус Понятовского пытался сделать своим опорным пунктом крепость Ченстохову, в которой за 150 лет до описываемых событий поляки выдержали осаду шведского войска. Крепость славилась чудотворной иконой. Сначала эту крепость наблюдал отряд генерал-майора Б.А. Грекова 3-го из трех полков (самого Грекова, Луковкина и Чернозубова 4-го), но 25 февраля (9 марта) из Варшавы на Ченстохову был двинут корпус барона Остен-Сакена. Остен-Сакен осадил Ченстохову 10 (22 марта), и после бомбардировки крепость капитулировала 23 марта (4 апреля). 54 офицера и 1026 солдат сдались в плен ^{462} .

Падение Ченстоховы привело к вытеснению из Герцогства Варшавского польских войск Понятовского. Против войск Ф.В. Остен-Сакена главнокомандующий польским войском мог выставить 14 тыс. солдат, состоящих на 54 из новобранцев, и 20 орудий. Поляки ушли на территорию, формально принадлежащую Австрии, но не были интернированы. По договору короля Саксонии Фридриха Августа (чьими подданными формально считались жители Герцогства Варшавского) с австрийской стороной от 6 (18) апреля 1813 г., поляки могли пройти через Галицию, Моравию и Чехию в Саксонию. 5 (17) июня поляки прибыли в Циттау ^{463} . Здесь из них был сформирован VIII (польский) корпус армии Наполеона.

Выходя к Эльбе, русские и прусские войска пытались блокировать или осадить Магдебург и Торгау, но когда Наполеон перешел в наступление, сняли осаду и отступили.

После заключения перемирия, 25 мая (6 июня) 1813 г., когда все неприятельские крепости, находящиеся на территории контролируемой союзниками, были блокированы, М.И. Платов представил ведомость казачьим полкам, участвовавшим в блокаде.

При обложении города Данцига – полки Грекова 1-го, Грекова 5-го, Грекова 17-го, Иловайского 9-го, Харитонова 7-го, Сучилина, Чернозубова 8-го. «Кроме сих 7 донских полков, находятся там же еще 2 Крымские татарские – Симферопольский и Перекопский».

При обложении города Штетина – полки Иловайского 3-го, Кутейникова 6-го.

При обложении города Кюстрина – полки Барабанщикова 2-го, Пантелеева 2-го.

При обложении крепости Глогау – полки Чернозубова, Бело-городцева.

При обложении крепости Модлина – полки Андриянова 1-го, Андриянова 3-го, Шамшева 2-го, Данилова 2-го.

При обложении крепости Магдебурга – полки Мельникова 5-го, Дячкина, Грекова 9-го.

Итого – 20 донских казачьих полков, чуть меньше трети всех донских полков, участвовавших в походе. С учетом двух полков – Власова 2-го и Турчанинова, – оставленных в качестве гарнизонов в уже занятых городах, – больше трети.

М.И. Платов, представляя эту ведомость, писал: «О находящихся при разных крепостях донских казачьих полках вторительно осмеливаюсь всеподданнейше донести, что при обложении крепостей регулярными войсками находиться им такому числу, каково есть теперь, нахожу лишним, разве для одних только извещательных посылок, то довольно будет при больших крепостях по 2 полка, а при других – по одному полку» ^{464} .

В какой-то мере использование казачьих частей при блокаде крепостей было оправдано. Блокировать – означало не спускать с крепости глаз, никого не впускать и не выпускать и не давать собирать продовольствие и фураж в окрестностях. Казаки, как никто другой, подходили для этой роли.

Естественно, в первую очередь гарнизон пытались склонить к капитуляции. Причем М.И. Платов, начавший блокаду Данцига, показал себя при переговорах хорошим психологом. Давая наставления парламентеру графу Мусину-Пушкину, направляемому к коменданту крепости генералу Раппу, М.И. Платов писал 18 (30) января 1812 г.: «1-е. По известному пылкому и надменному нраву генерала Раппа Вы изложите ему со всевозможною умеренностию, но ясно, силу подступивших под Данциг наших корпусов и естественную невозможность долго защищаться в многолюдном и не запасенном городе противу толикого войска…» ^{465}

Параллельно пытались разложить гарнизон, учитывая его национальный состав. Так, М.И. Платов предписывал Иловайскому 3-му 17 (29) января: «…предписываю в дополнение наблюдения на аванпостах за мекленбургскими нижними чинами, разглашать между ими, что оные, переходя к нам добровольно, не будут принимаемы как военнопленные, но совершенно отдается на их произволы: или вступить в нашу службу в немецкие легионы с удержанием получаемого ими теперь жалованья, или свободный пропуск в их отечество с заплатою соразмерной цены за удерживаемое у них оружие и сохранением всего прочего их имущества» ^{466} .

Осаждая Кюстрин, «казаки, содержащие ближайшие к крепости пикеты, всегда звали на свою сторону выходящих оттуда вест-фальцев и других французской армии принадлежащих солдат, обещая им свободу», но дезертировали всего 33 вестфальца ^{467} .

В итоге, как признавали французы, «почти все иностранные солдаты сражались очень вяло и кончили тем, что перешли на сторону врага» ^{468} .

Если войск для блокады или осады не хватало, казаки своими силами держали гарнизон в напряжении, не давали ему покоя. Так, генерал-лейтенант Воронцов, вынужденный временно снять войска из-под осаждаемого Магдебурга, «чтобы удержать гарнизон магдебургский от покушения на блокаду, велел, …переправя Донской Мельникова 5-го полк, подойти оному как можно ближе к крепости и держать гарнизон в осторожности.

Все сии меры имели желаемый успех, гарнизон магдебургский был беспрестанно в ружье, когда противу него не было почти войск…» ^{469}

В случае попыток гарнизона снять блокаду или прорваться из крепости, казаки действовали решительно. Так, 23 января (4 февраля) «неприятель, вышедши из Данцига в пехоте до 5 тысяч и до 6 тысяч кавалерии с 2 орудиями, стремился сбить передовые посты наши», но генерал-майор Иловайский 3-й с 4 казачьими полками «сильным ударом находящуюся неприятельскую кавалерию с подкреплением стрелков опрокинули и прогнали от постов наших более 3 верст с поражением. И колонны отретировались в город…» ^{470}

Во время перемирия в тылу союзников, на Висле и Одере, еще держатся несколько важных крепостей: 30-тысячный X корпус генерала Раппа оборонял Данциг, 4500 поляков генерала Хауке – Модлин, 8-тысячный гарнизон под командой генерала Грандо – Штеттин, 4-тысячный гарнизон генерала Фурнье д'Альба – Кюстрин.

Во время перемирия осаждавшие даже должны были снабжать осажденных продовольствием ^{471}

Исчерпав все возможности обороняться, 18 (30) ноября капитулировал Штеттин, 19 ноября (1 декабря) – Модлин, 14 (26) декабря – Торгау.

Дольше их держался Данциг. В городе заперлись остатки X корпуса Макдональда (7-я дивизия Гранжана, поляки и баварцы) и три дивизии из XI корпуса Ожеро – 30-я дивизия Эделе, 33-я неаполитанская дивизия д'Эстре и 34-я дивизия Моршана.

Очевидцы дали им следующие характеристики: «Дивизия Эделе состоит из мальчишек и не в состоянии поддержать утомленные войска. Что же касается 34-й дивизии, то она в ходе отступления потеряла почти весь свой личный состав» ^{472} .

До 30 тысяч солдат защищали 20 бастионов. 2/3 солдат были больны, безоружны и деморализованы. Под ружьем генералу Раппу удалось удержать 10 тысяч. В городе началась эпидемия тифа. В январе 1813 года умерло 400 человек, в феврале – 2000, в марте – 4000, в апреле – 3000. Умерли 2 генерала – Франчески и Голь ^{473} .

Пережив страшные зимние и весенние месяцы, гарнизон Данцига держался еще все лето и всю осень. После того как были съедены 29 тысяч собак и кошек ^{474} , город капитулировал 21 декабря 1812 г. (2 января 1814-го). В плен сдались 5200 французов и 1300 неаполитанцев. Потери составляли 19 392 человека (убито 1996, умерло 15 736, в плен до капитуляции 643, дезертировали 1017) ^{475} .

Последней важной во всех отношениях осадой, в которой участвовали казаки, была осада Гамбурга, начавшаяся 2 декабря 1813 г.

Как было сказано выше, весной 1813 г. Гамбург был занят отрядом Теттенборна. Когда Наполеон перешел в наступление с новой армией, 17 (29) апреля под Гамбургом начались бои. 30 мая (11 июня) Тетгенборн ушел из Гамбурга, 31 мая (12 июня) в Гамбург вступили войска маршала Даву, ХШ армейский корпус – 3-я дивизия Луазона, 40-я дивизия Тьебо, 50-я дивизия Вишери. На Гамбург и Любек была наложена контрибуция в 50 млн. франков. Поскольку раньше Гамбург был включен в состав Империи, Даву приказал всех, кто поддерживал Теттерборна, расстреливать как изменников. Большинство таковых все же бежало. Заняв Гамбург, Даву получил приказ двигаться на Штеттин к Одеру, но так и не продвинулся. И теперь, в декабре 1813 года, город оборонял все тот же маршал Даву, имея гарнизон в 42 тысячи солдат (из них 8 тысяч больных). Оборону Даву организовал со всей ответственностью, из 120 тысяч горожан 25 тысяч выслал из города.

Осаждали город русская (польская) армия Беннигсена и шведские войска бывшего французского маршала, а в тот момент наследного шведского принца Бернадотта. Войска Беннигсена насчитывали примерно 60 тысяч и войска Бернадотта примерно столько же.

В осаде участвовали казачьи полки Шамшева, Андриянова 3-го, Платова 5-го, Турчанинова 1-го, 15-й Башкирский и 5-й Уральский.

Четыре раза, 20 января, 9 февраля, 17 февраля и 27 февраля 1814 года, союзные войска пытались штурмовать город.

Город капитулировал 11 (23) мая 1814 года, после отречения Наполеона. Французские войска окончательно покинули его 27 мая.

Магдебург, Глогау, Вюрцбург и Эрфурт, осажденные во второй половине 1813 года, тоже сдались в 1814 году после заключения мира.

Стратегические ошибки Наполеона из-за отсутствия верной информации

«По сути нет никого, кем бы я мог заменить себя – ни в армии, ни здесь (в Париже). Я был бы, конечно, рад доверить ведение войны моим генералам, но я слишком долго приучал их только подчиняться», – сказал Наполеон 3(15) апреля 1813 г. перед отъездом на войну ^{476} .

Новая кампания начиналась, мягко говоря, в непривычных для Наполеона условиях. Главной особенностью стало неимоверно малое число французской кавалерии и, следовательно, проблемы с разведкой и получением информации. Эта ситуация была закономерным итогом событий 1812 г. «На всем протяжении пятисотпятидесятимильного марша отступающих от Москвы до Немана французов основной их пищей была конина», – писал Делдерфилд ^{477} , и «французская кавалерия как род войск фактически перестала существовать к концу 1812 года» ^{478} . Восстановление ее было проблематично. Во-первых, не хватало лошадей. Многие из самых известных конных заводов Европы находились в Пруссии и Центральной Германии, но эти территории быстро захватили передовые отряды союзников и тем самым лишили французскую армию многих источников пополнения конского состава. Во-вторых, на подготовку кавалериста требовалось гораздо больше времени, чем на подготовку пехотинца.

Русская разведка сразу определила, что кавалерии у Наполеона мало: «Кавалерии весьма мало, даже передовые его пикеты занимали пехотные отряды»; «французская кавалерия весьма худа и забирает под себя обывательских лошадей» ^{479} .

«Общая нехватка лошадей затрагивала также артиллерию и административные службы. Хотя Франция и Империя оказались способны возместить потери 1812 года, не было достаточной замены упряжек. Однако император настаивал на усилении количества дивизионной артиллерии для компенсации неизбежного дальнейшего ухудшения качества пехоты. А нехватка тягловой силы ставила службу снабжения в уязвимое положение» ^{480} .

Наполеон с присущей ему энергией взялся за дело восстановления кавалерии. Начало было положено призывом 3000 офицеров и сержантов жандармерии, составивших ее ядро ^{481} . К апрелю было набрано 16 000 человек при 22 000 лошадей. «Для этого каждая ферма во Франции лишилась всех своих животных, которых использовали не на пашне, а для езды» ^{482} .

Тем не менее недостаток кавалерии, как считали военные историки, «так никогда и не удалось ликвидировать, и немало причин разгрома Наполеона в 1813 году связано с некомплектом кавалерии». Он лишился «жизненно важных сведений о противнике из-за малого числа кавалерийских патрулей», а в случае победы не имел возможности «развивать успех своим обычным ожесточенным преследованием противника». (ЧандлерД. Военные кампании Наполеона. М, 2000. С. 529)

«Мы будем драться как в Египте, – говорил император. – У нас нет кавалерии, но французская пехота с артиллерией должна постоять за себя» ^{483} .

Трезво сопоставляя соотношение сил в кавалерии, Наполеон выстроил «свои коммуникации через Ганновер, вместо того чтобы совершить более короткий путь через Тюрингию. Он надеялся на то, что корпус Даву за преградой нижней Эльбы лучше обезопасит его тыловые связи, чем обычная кавалерия» ^{484} .

И все же Наполеон отдавал себе отчет в необходимости увеличить число своих кавалеристов. «Императора начинала все сильнее тревожить слабость кавалерии. Это не только лишало его детального знания направления движения и численности противника, но легкая кавалерия противника начинала изводить французские колонны при их продвижении, вызывая задержки и смятение… накануне Наполеон как раз писал королю Вюртембергскому, сообщая о своих затруднениях: "Я бы мог закончить дела очень быстро, если бы только у меня было еще 15 000 кавалерии; но я испытываю слабость в этом роде войск". Он продолжал, что ожидает поступления в армию еще 30 000 кавалеристов в течение мая, и, возможно, он был готов отсрочить решающий миг своего наступления, пока не прибудет это пополнение. Однако этому не суждено было случиться; действия союзников открыли возможность сражения в самом начале месяца» ^{485} .

Далее просчеты пошли один за другим. «Его знание численности войск и диспозиции (противника) было очень неполным, и еще до 19 апреля он считал, что противник на левом берегу Эльбы имеет "между шестьюдесятью и семьюдесятью тысячами человек пехоты, кавалерии и артиллерии, между тем как в действительности у противника в это время было более 90 000 человек» ^{486} . В итоге «из-за нехватки кавалерии французы все еще не располагали данными о точном местонахождении противника» ^{487} . «Малочисленность и недостаток опытности его конницы в 1813 г. привели к тому, что перед сражением при Лютцене он совершенно ничего не знал о близости союзников и был неожиданно вовлечен в генеральное сражение» ^{488} . Под Лютценом союзники напали на французскую армию на марше. Наполеон выиграл это сражение благодаря храбрости своих солдат и несогласованности действий союзников, которыми командовал генерал, всего несколько дней назад вступивший на пост главнокомандующего. Обрадованный император объявил: «Лютценская битва будет поставлена выше сражений при Аустерлице, Йене, Фридланде и Москве-реке (т.е. Бородине. – А.В.).Я уже 20 лет командую французскими армиями, и никогда не видел еще столько смелости и преданности».

Однако победа не имела решающего характера… В какую сторону отступают русские и пруссаки? Французам трудно это установить, так как их слабая кавалерия ничего не может сделать с завесой из многочисленной конницы противника, прикрывающей его отступление…» ^{489} . Одна русская армия имела на начало апреля 21 тысячу регулярной кавалерии и 23 тысячи иррегулярной ^{490} , а Пруссия на конец марта имела в строю 9700 кавалеристов ^{491} . Благодаря превосходству в коннице, прикрывавшей отход, союзные войска отступили в полном порядке, увезя с собой пушки и подобрав своих раненых.

Выиграв сражение под Лютценом, Наполеон перешел Эльбу и выиграл сражение под Бауценом. «Но становилось очевидно, что у французской армии нет достаточно сил, чтобы одним ударом закончить кампанию. Их коммуникациям везде угрожали казачьи отряды, кишащие повсюду; у молодых солдат быстро падал моральный дух при виде жертв сражений, болезней, потерь отставших, когда не было видно признаков настоящей победы» ^{492} .

Победы апреля и мая 1813 г. дали французам возможность использовать линию Эльбы как оборонительную или наступательную базу по направлению к Данцигу и Северной Германии. Рейнская конфедерация, король Саксонии, население Вестфалии и другие западногерманских государств подтвердили свою верность Франции. На сторону французов перешла Дания. Французы вернули себе Гамбург, один из корпусов французской армии стоял под стенами Берлина, а главная квартира Наполеона находилась в Бреслау. «…Но Австрия, вмешавшись в дело, посоветовала Франции заключить перемирие» ^{493} . Ссориться с одной из крупнейших стран Европы в то время не входило в планы французского императора.

Вынужденный заключить перемирие, Наполеон писал военному министру генералу Кларку 21 мая (2 июня): – «Это перемирие прервет череду моих побед. Два соображения заставили меня принять это решение: нехватка кавалерии, что не дает мне нанести большой удар, и враждебное отношение Австрии» ^{494} .

Перемирие было заключено 24 мая (5 июня) 1813 г. на 6 недель.

Во время перемирия 2 (14) и 3 (15) июня Англия заключает в Рейхенбахе конвенции с Пруссией и Россией и обязуется выплачивать им 40 миллионов фунтов стерлингов в месяц (17 миллионов Пруссии и 33 миллиона России) на содержание 80 000 прусских и 160 000 русских солдат до полного разгрома Франции.

15 (27) июня там же, в Рейхенбахе, Россия, Пруссия и Австрия заключили союзную конвенцию.

Австрия начала переговоры с Францией и выдвинула заведомо неприемлемый ультиматум. На следующий день после начала переговоров, 27 июля (8 августа), союзные державы заявляют о прекращении перемирия и о начале военных действий с 5 (17) августа. 29 июля (10 августа) переговоры между Францией и Австрией прекращаются, и в тот же день Австрия объявляет войну Франции, выставляя 150-тысячную армию и открывая военные действия в Италии. В данной ситуации, сложившейся в Европе, больше всех выиграла, естественно, Австрия. «Она за два месяца отвоевала Италию и вернула свое влияние в Германии, которое было потеряно в течение пятнадцати лет неудач», – писал Жомини ^{495} .

Новая линия фронта разрезала Европу пополам: от Гамбурга через Магдебург, Бреслау, западную границу Богемии, долины рек Инн и Изонцо до острова Корфу.

К середине августа 1813 г. все силы коалиции были распределены между тремя большими армиями. В Северной Богемии дислоцировалась Богемская армия Шварценберга: 253 200 человек (128 200 австрийцев, 79 200 русских и 45 800 пруссаков) при 786 орудиях, в Верхней Силезии – Силезская армия Блюхера: около 104 000 человек (65 500 русских и 38 500 пруссаков) при 339 орудиях, и в районе Берлина – Северная армия шведского наследного принца Карла-Юхана (Бернадотта): 128 700 человек (74 300 пруссаков, 31 000 русских и 23 400 шведов) при 290 орудиях. Кроме того, в Мекленбурге располагался отдельный Нижне-Эльбский корпус генерала Вальмодена: 27 000 человек, 60 орудий и 32 ракетных «станка». В союзных войсках, выставленных против Наполеона на Германском театре военных действий, числилось почти 513 000 человек при 1475 орудиях без учета гарнизонов крепостей и 3-тысячного английского отряда генерала Джиббса, высадившегося 11 августа в Штральзунде. Позже союзные войска должна была усилить «Польская» армия генерала Беннигсена, формировавшаяся в Польше из русских регулярных частей и ополчения (59 400 человек и 60 орудий). Главнокомандующим всеми армиями союзников считался австрийский фельдмаршал князь Шварценберг, однако общее руководство осуществлял совет трех монархов: русского царя Александра I, императора Австрии Франца I и короля Пруссии Фридриха-Вильгельма III. ^{496} Австрийцы, кроме того, двинули 42-тысячную армию в Италию, куда вынужден был уехать Евгений Богарнэ. Французы и итальянцы на территории Италии выставили 52-тысячную армию, но она на 90% состояла из новобранцев.

Из-за плохой организации разведки Наполеон имел неверное представление о силах противника и сильнейшей считал Силезскую армию Блюхера (на самом деле слабейшую). Австрийцев он сперва серьезно в расчет не принимал, считал, что их армия «была еще малочисленна, дурно организована и малоспособна открыть военные действия» ^{497} (на самом деле Богемская армия, состоящая из австрийцев, русских и пруссаков, была количественно самой сильной).

Во время кампании 1813 г. в Германии войска Наполеона были объединены в так называемую «Великую Германскую армию» (Grande Armee d'Allemagne). У французов против армии Бернадотта на берлинском направлении готовилась действовать группировка маршала Удино, дислоцировавшаяся севернее Виттенберга в районе Луккау и Даме: IV корпус Бертрана, VII корпус Рейнье, XII корпус Удино и III кавалерийский корпус Арриги – более 67 000 человек при 216 орудиях.

Против Силезской армии Блюхера, фронтом на восток, император выставил 130-тысячную группировку маршала Нея. В ее первом эшелоне, на реке Катцбах, находились III корпус Суама, V корпус Лористона и II кавалерийский корпус Себастьяни (вместе они насчитывали 78 000 человек при 226 орудиях), во втором эшелоне, на реке Бобер, – VI и XI корпуса Мармона и Макдональда (52 000 человек и 182 орудия).

Против Богемской армии Шварценберга были развернуты XIV корпус Сен-Сира с 10-й легкой кавалерийской дивизией Пажоля и V кавалерийский корпус (под временным командованием генерала Леритье), которые располагались у Дрездена, Пирны и Кенигштайна. Дрезденский гарнизон, подчинявшийся генерал-губернатору Дюронелю, состоял из восьми батальонов пехоты. В районе Циттау и Острица разместились VIII корпус Понятовского и IV кавалерийский корпус Келлермана, которые также готовились действовать против армии Шварценберга.

I корпус генерала Вандама, перебрасываемый в Саксонию с нижней Эльбы, должен был расположиться у Баутцена. Позади польских частей, на линии Герлиц—Остриц, располагался II корпус Виктора.

Маршал Даву с ХIII корпусом удерживал Гамбург.

Наполеоновская гвардия была сосредоточена в Дрездене.

После прибытия корпуса Вандамма общая численность главных сил императорской армии, собранных в Саксонии, могла увеличиться до 180 000 человек при 616 орудиях» ^{498} .

«Итак, вокруг французской армии создавался громадный полукруг», – писал Марбо ^{499} . Союзники к тому времени имели план держать три армии отдельно. На какую из них Наполеон нападет, та должна отступать, завлекая противника, а две остальные спешить ей на помощь или напасть на коммуникации врага. Согласованность действий в таких случаях играла первостепенную роль.

Военные действия начались походом французов на Берлин.

«Всем, должно быть, хорошо известно, в каком гневе пребывал император и как велико было его желание немедленно отомстить Пруссии», – вспоминал маршал Мармон ^{500} . Сам Наполеон с главными силами двинулся на Блюхера, а войска маршала Удино, состоявшие из IV, VII и XII корпусов, направил непосредственно на Берлин.

Неверная оценка сил противника привела к тому, что на Берлин против 127-тысячной армии пруссаков, русских, шведов и англичан под командованием одного из лучших полководцев своего времени, бывшего маршала Франции Бернадотта была послана группировка из 67 тысяч французов, итальянцев и саксонцев под командованием маршала Удино, который, «будучи уважаемым человеком и храбрым солдатом, был мало пригоден для командования столь многочисленной армией» ^{501} . Правда, эти корпуса должен был поддержать маршал Даву из Гамбурга (30 тысяч) и генерал Жирар из Магдебурга (12 тысяч). Но необученная кавалерия и болотистая местность не позволили Удино определить точно место расположения противника, и с армией Бернадотта французы столкнулись задолго до подхода Даву и Жирара, 11 (23) августа. Удино потерпел поражение и отступил, потеряв 8 орудий.

На силезском направлении у французов был численный перевес, но едва они двинулись, как двухсоттысячная армия союзников, русских, пруссаков и австрийцев, перевалив Богемские горы, устремилась на Дрезден. Командовал армией австриец Шварценберг, с ним были связанные союзом монархи.