Текст книги "Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа"

Автор книги: Андрей Венков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

Французские войска перешли за Эльбу и стали укреплять г. Виттенберг, где, по-видимому, хотели держаться. Вследствие этого Витгенштейн предписал генерал-майору Бенкендорфу наблюдать и беспокоить неприятеля в Виттенберге, а генерал-адъютанту Чернышеву – у Магдебурга.

Полковник Теттенборн получил особое поручение. Так как Витгенштейн получил известие, что жители г. Гамбурга взбунтовались против французов, и «смятение» продолжалось два дня, то Теттенборн с его отрядом должен был следовать прямо в Гамбург и Любек «для дальнейшего возмущения жителей того края» ^{416} .

Отряд Чернышева пошел чрез Брюк, Гольцов, Цизар и Гентин к берегу Эльбы, где стал готовиться к переходу через реку и устанавливать связь с немецкими патриотами в Вестфалии, «в которой уже кипит дух освобождения и патриотизма немецкого края» ^{417} .

К началу марта русские войска размещались на Висле и Одере, а прусские сосредотачивались в четырех группах (Йорка – 20,9 тыс. человек в Восточной Пруссии, Бюлова – 16,2 тыс. человек у Грауденца, К. Борстеля – 4 тыс. человек у Кольберга и Г.-Л. Блюхера – 26 тыс. человек в Силезии). Главнокомандующим объединенными русско-прусскими войсками был назначен фельдмаршал Кутузов.

Чтобы создать условия для развертывания антинаполеоновского движения в Германии, союзники решили продолжить наступление до Эльбы. Эта мера могла привести к разрушению Вестфальского королевства и Рейнского союза и отпадению от Наполеона Саксонии и Австрии.

Союзные войска были разделены на две группы. В северную группу, действующую на берлинском направлении, вошли соединения Витгенштейна, Йорка и Бюлова (50 тыс. человек). Командующим этой группой стал Витгенштейн. В южную группу вошли войска Блюхера и Винценгероде (40 тыс. человек). Командующим был назначен Блюхер. Группа получила задачу наступать на Дрезден. Главная армия (27 тыс. человек) оставалась на Одере у Калита в качестве резерва.

«Эта эпоха – я говорю о времени шествия нашего от Вислы к Эльбе – была краткою эпохою какого-то мишурного блеска оружия… – вспоминал Денис Давыдов. – Французы продолжали бегство; мнение о их непобедимости постепенно исчезало; некоторые союзники их соединились с победителями; но другие, ошеломленные неожиданностью события…– ожидали. Надлежало нам пользоваться успехами нашими и до прибытия новых сил из Франции затопить силами нашими сколь можно более пространства, никем, или почти уже никем, не защищенного… Все в союзных армиях начало мечтать о столицах, торжественных въездах в столицы, повержении ключей столиц к стопам императора. Начиная с Блюхера… всякий начальник отдельного многочисленного корпуса требовал столиц на пропитание честолюбию своему, потому что для огромных сил столицы доступны были не менее городков, предоставленных на поживу честолюбиям нашей братии – голодной сволочи дробных героев». Отметим, кстати, что слово «сволочь» имело тогда несколько иное значение, чем сейчас. «К этому надо прибавить, что после разгрома несметных Наполеоновых полчищ в России никто уже не ожидал войны, по крайней мере, такой, какой она вновь явилась» ^{418} .

Со своей стороны вице-король Евгений, командовавший шестидесятитысячной французской армией, составленной из остатков Главной армии, из некоторых войск, остававшихся в крепостях, и из резервов, прибывших из-за Рейна, разместил ее следующим образом:

– Маршал Даву с 17 тысячами защищал Эльбу – от Дрездена до Торгау. В команде его состояли: VII корпус Ренье, 31-я дивизия Жерара, баварский корпус Рехберга и саксонские войска Лекока и Либенау;

– Виттенберг, Магдебург и все расстояние между ними защищали Гренье и Лористон. Войска их состояли из тридцати четырех тысяч и находились под личным начальством самого вице-короля;

– Маршал Виктор командовал на нижней Эльбе. Корпус его заключал в себе не более шести тысяч человек.

Остальные войска находились в Лейпциге, при главной квартире вице-короля и корпусной – маршала Даву ^{419} .

Крупные гарнизоны наполеоновских войск оставались в тылу союзников: в Данциге, Ченстохове, Торне, Модлине, Шпандау и Штеттине. Они сковывали значительную часть русских и прусских войск.

Наполеон в это время уже разрабатывал план новой кампании и потребовал от Богарнэ передислоцировать войска. В его инструкции «подчеркивалась необходимость того, чтобы Даву остался хозяином нижней Эльбы вплоть до Гамбурга, тогда как основная часть войск Евгения должна была сосредоточиваться около Магдебурга. Согласно этому плану императора, маршал Виктор должен был создать предмостные укрепления на Эльбе в Торгау, Виттенберге и Дессау, а на генерала Рейнье возлагалась ответственность по защите верхней Эльбы вплоть до австрийской границы. Наполеон считал, что после занятия этих позиций его армия на Эльбе будет способна противостоять любому нападению противника. В крайнем случае можно будет сдать Дрезден, который менее важен, чем Гамбург, так как новая Великая армия будет вскоре собираться в окрестностях Майнца и любой ценой должна быть прикрыта» ^{420} .

Как видим, удар планировалось нанести в северной Германии, от Магдебурга на Данциг, где сидел в осаде 30-тысячный французский гарнизон.

Описывая свой план Евгению 27 февраля (И марта), Наполеон рассчитал, что при ускоренном марше его армия смогла бы снять осаду с Данцига через двадцать дней после переправы через Эльбу.

Но 28 февраля (12 марта) «местный французский командующий эвакуировал Гамбург на том основании, что невозможно удерживать весь рубеж на Эльбе» ^{421} .

Это событие и переход казачьих отрядов через Эльбу сорвали очередной план войны, разработанный Наполеоном.

Очередным объектом действий союзной русско-прусской армии стали Лейпциг, Дрезден и вся Саксония в целом. Территория Саксонии разобщала земли уже определившегося союзника в войне с Наполеоном – Пруссии – и потенциального союзника – Австрии. Австрия с 1792 года уже четыре раза объявляла войну Франции, и ее присоединение к русско-прусскому союзу считалось лишь вопросом времени. Естественно, французы стремились удержать за собой саксонский плацдарм, разобщавший Австрию и Пруссию; с другой стороны, из Саксонии для них открывался путь в Варшавское герцогство, полное приверженцев Наполеона, что они не могли не учитывать, строя на будущее наступательные планы.

Кутузов планировал занять территорию Саксонии концентрическим наступлением двух групп. Южная группа Блюхера получила задачу выйти к Дрездену, а затем овладеть Лейпцигом. Северная группа Витгенштейна должна была, овладев Берлином, переправиться через Эльбу, соединиться здесь с войсками авангарда армии генерала Блюхера и также двинуться к Лейпцигу. Главная армия, составлявшая резерв, двигалась за южной группой. В результате на Дрезденском плацдарме должна была сосредоточиться более чем 100-тысячная армия.

Наступление началось только 8 (20) марта. Южная группа Блюхера двинулась на Дрезден. Впереди войск Блюхера шли подвижные отряды Давыдова, Пренделя и Мадатова под общим командованием Мадатова. В тот же день, 8 (20) марта, отряд Давыдова подошел к Дрездену и вступил в переговоры с местными властями, требуя ухода из Дрездена французских войск (3-тысячного отряда генерала Ж.-Ф. Дюрютта). 10 (22) марта отряд Давыдова (1-й Бугский казачий полк, Донской Попова 13-го полк, сотня полка Мелентьева и команда ахтырских гусар) вступил в Новый город Дрезден. 12 (24) марта французы ушли из Старого города Дрездена. Город был полностью занят войсками Винценгероде, который затем 22 марта (3 апреля) овладел также и Лейпцигом.

Главные силы Витгенштейна задержались в Берлине до 15 (27) марта. Витгенштейн отдавал себе отчет, что ему предстоит форсировать реку и совершать фланговый марш на юг, имея перед собой равного по силам противника. И он, чтобы отвлечь внимание французов, послал через Эльбу уже проверенные легкие отряды. Они имели целью, во-первых, поднять на борьбу с французами местное население и, во-вторых, сковать сосредоточенные на севере Германии французские войска. Поскольку подтолкнуть местное население на восстание силами одних казаков вряд ли было возможно, помимо казачьих отрядов за Эльбу были посланы и чисто прусские отряды.

Именно действия казачьих отрядов за Эльбой были восприняты иностранцами-исследователями как классические партизанские действия.

«Поход 1812 г. дал толчок началу партизанских действий… В войну 1813 г. партизанские действия в тылу французской армии были еще распространеннее и смелее; в этих предприятиях особенно выдавались русские всадники и их предводители, – считал Д. Денисон. – Первым выдающимся делом этой кампании было взятие Гамбурга Теттенборном, деятельным и энергичным офицером, с отрядом из 3000 пехотинцев и 3000 казаков» ^{422} .

На самом деле отряд Теттенборна насчитывал 1300 человек (4 казачьих полка и 6 эскадронов гусар и драгун при 2 орудиях). Он выдвинулся к Гамбургу, одному из самых крупных городов Германии, включенному в состав Французской империи, насчитывавшему в то время более 100 тыс. населения. Гарнизоном Гамбурга командовал генерал Карра Сен-Сир.

«Находившийся поблизости казачий атаман, полковник Теттенборн, имел под началом не более двенадцати сотен всадников… но Сен-Сир этого не знал. Слухи о громадной русской армии, двигающейся к Эльбе вслед за побитыми морозом остатками Великой армии, передавались из уст в уста на всех углах и во всех кабачках старого города, и полуживые свидетельства жестокого разгрома французской армии были у всех перед глазами. Без особого шума 12 марта (н.с. – А.В.)1813 года Сен-Сир отступил, оставляя после себя в Гамбурге полный политический вакуум» ^{423} .

Тогда, по версии Делдерфилда, гамбургские сенаторы пригласили в город двенадцать сотен казаков Теттенборна из деревушки Бергдорф, где они до этого стояли ^{424} .

На самом деле отряд Теттенборна шел до Гамбурга с боями. На пути его лежали Мекленбург-Шверинские владения, в которые он вступил 2 (14) марта и пошел на Лудвигслуст, «где был принят жителями и двором с чрезвычайною радостью. Герцог, приняв все предложения, сделанные ему полковником Теттенборном, обещал вскоре сформировать 3 тыс. чел. войска». Авангард Чернышева достиг Лауенбурга, принадлежавшего прежде Ганноверу и, соответственно, «находившемуся под скипетром короля великобританского». Казаки здесь «были приняты с восхищением; народ мгновенно сорвал французские орлы и поставил вместо оных английские гербы, и 300 чел. граждан взяли оружие для воспрещения французам перехода чрез реку» ^{425} .

На подступах к Гамбургу Теттенборн встретил посланный против него отряд генерала Морана в числе 2 тыс. чел. пехоты, 200 чел. конницы и при 18 орудиях.

4(16) марта под деревней Эшенбургом с неприятелем началась перестрелка. Французы заняли стрелками горы вокруг деревни, а их орудия охраняли большую дорогу, но казаки полков Сулина, Гревцова и Денисова спешились и после стрелкового боя ночью заняли Эшенбург. Французы начали отход на Гамбург, путь их пролегал через мекленбург-шверинскую и датскую территорию, но принц Голштейнбек и датской генерал Эйвальд после переговоров с полковником Теттенборном, выставили на свою границу 3 тыс. пехоты и 24 орудия и запретили им переход, мотивируя это своим нейтралитетом.

5(17) марта французы (2800 человек и 17 орудий) начали переправу через Эльбу у мест. Цолленштекер, где через час были настигнуты отрядом Теттенборна. Французы выставили 6-орудийную батарею и продолжили переправу.

Тетгенборн спешил своих драгуни казаков и взял переправу в полукруг. «В 4 часа пополудни, когда часть неприятельской пехоты под защитою 6-пушечной батареи переправилась чрез реку, то полки Гревцова и Денисова начали с такою живостию подходить под орудии, что рассыпанные неприятельские стрелки в беспорядке бросились к переправе, где был решительный удар, полки Денисова и Гревцова бросились на пушки со всех сторон, и те 6 24-фунтовых орудий остались в руках победителей» ^{426} . Разбитый генерал Моран ушел в сторону Бремена.

6 (18) марта вечером полковник Тетгенборн вступил в Бергдорф, где встречен был гамбургскими депутатами, которым он обещал возвратить их прежнее правление.

На утро 7 (19) марта Тетгенборн вступил в Гамбург, где был встречен «с сердечным восхищением», и первые два сенатора Кох и Шульц вручили ему городские ключи ^{427} .

Казаки Теттенборна были единственными русскими войсками, оказавшимися в Гамбурге. «Никаких колонн русских гренадер, строем марширующих через город, не было видно, да и эти двенадцать сотен казаков Теттенборна очень скоро рассеялись в поисках новой добычи по всему Балтийскому побережью, в частности, их вскоре увидели и в другом вольном городе – Любеке. В иные дни их оставалось в городе не более сорока человек. И казаки, оставшиеся в Гамбурге, как и пригласившие их городские власти, начинали проявлять беспокойство относительно возможностей обороны города в случае французской контратаки.

Для защиты от этой угрозы они организовали местную милицию, а также совместно с другими ганзейскими городами вооружили около десяти тысяч добровольцев и разместили их в близлежащих фортификационных сооружениях и на островах, примыкающих к городу. Новое соединение сначала получило название «Войско Ганзейской Лиги», но вскоре обрело новое имя – «Казаки Эльбы» ^{428} . Этих «казаков» английское правительство взяло на свое содержание.

«Рекрутированные из низших классов городского общества, сборище отъявленных бездельников и бедняков, они использовали свой счастливый шанс и сделали все возможное для того, чтобы выгода освобождения от императорских войск и наполеоновской бюрократии падала с каждым днем. Вскоре Сенат уже был рад одарить полковника Теттенборна пятью тысячами золотых монет за то, чтобы его войско покинуло пределы города» ^{429} .

Теттенборн устроил в Гамбурге свою базу и стал действовать казачьими отрядами на Любек, Бремен, Варден и Люнебург. Отряд подполковника Бенкендорфа занял Любек 10 (22) марта. 13 (25) марта началось восстание в Люнебурге, где у французов был отбит транспорт с 1032 французскими ружьями. В городе сразу же началось формирование повстанческих войск, для вооружения которых ожидали еще 2 или 3 тыс. ружей из Гельголанда ^{430} . Волнения перебросились даже в Данию.

Для дальнейшего разжигания восстания и для руководства повстанцами нужен был человек, знающий обстановку и известный самим патриотам. Таковым был уроженец Гессена генерал Дернберг, поступивший на русскую службу в 1812 г. Прусское руководство еще в конце января рекомендовало его Александру I: «Генерал Дернберг готовится к экспедиции в Вестфалию к Касселю. Это человек, движимый самыми благоразумными стремлениями, но хорошо бы ему придать помощника с большими военными и политическими способностями…» ^{431}

В распоряжение Дернберга был послан генерал Бенкендорф с частью своего отряда, и 9 (21) марта отряд Дернберга в составе казачьих полков Мельникова 4-го, Андреянова 2-го, Лощилина 1-го, а также 1-го Башкирского, сводного гусарского, 2-го егерского полков, 2 орудий донской артиллерии и 2 орудий конной роты № 5 выступил из Берлина к Эльбе. Отряду Чернышева приказано было поддержать Дернберга.

13 (25) марта отряд Дернберга переправился через Эльбу у Зандова и занял город Вербен, где ждал подхода отряда Чернышева. Но на другой день, 14 (26) марта, французская кавалерия под командованием генерала Монбреня выбила Дернберга обратно на правый берег Эльбы.

16 (28) марта подошедший отряд Чернышева и отряд Дернберга снова форсировали Эльбу, но уже ниже по течению. Чернышев перешел реку близ селения Беслау у Сандкруга, выдвинул к Лихтерфельду казачий полк под командованием майора графа Пушкина, а сам пошел к местечку Зесгаузену, чтобы прикрыть переправу отряда генерала Дернберга, проходившую в Ленцене.

Войска маршала Даву немедленно двинулись к месту переправы, их авангард вышел к Лихтерфельду и начал теснить полк под командою майора графа Пушкина. Пушкин, получив в подкрепление целый полк, отбивался, опрокинул неприятеля и взял у него

2 офицера и 60 человек пленных.

Между тем 19 (31) марта Чернышев получил сведения, что генерал Моран с 3500 солдат и 9 пушками занял город Люнебург и производил там казни немецких патриотов, восставших против французов (по мнению Дернберга, корпус генерала Морана, состоял из 3 тыс. инфантерии, 12 пушек и 300 чел. кавалерии) ^{432} .

Чернышев и Дернберг, посовещавшись, решили оторваться от корпуса Даву, теснившего отряд Чернышева с левого фланга, и, выиграв у Даву несколько маршей, внезапно напасть на войска генерала Морана, стоящие в Люнебурге.

За сутки партизаны прошли 50 английских миль ^{433} .

20 марта (1 апреля), подойдя к селению Биненбютелю, Чернышев приказал полковнику барону Палену с 2 казачьими полками следовать по левому берегу речки Эльминау и, зайдя в тыл неприятелю, беспокоить его сильною ружейною стрельбою, чтобы оттянуть французов от той стороны города, на которую должны были сделать нападение оба отряда, Чернышева и Дернберга.

Пален двинулся в обход и отвлек на себя внимание гарнизона. Генерал Моран оставил в городе 1 батальон, а сам выступил против Палена. Тогда к городу двинулись Дернберг и Чернышев. Оставленные в городе французы увидели подходящий к Люнебургу отрад Дернберга и немедленно выступили из стен города

3 колоннами (300 пеших и 100 кавалеристов) ему навстречу. Они выставили 2 орудия и заняли выгодную позицию. Но тут подошла кавалерия отряда Чернышева (тоже с двумя орудиями) и стала обходить французскую позицию, стремясь отрезать неприятеля от города.

Французы начали отходить. Их 2 орудия были захвачены конницей Бенкендорфа. Быстро отступив, французы остановились на 2 мостах чрез речку Эльменау, находящихся у самого города. На каждом мосту они поставили по 4 орудия и сильный отряд стрелков. Чернышев, не теряя времени, пошел со 2-м егерским полком и регулярной кавалерией своего отряда атаковать мост и Альтенбрюкские ворота с левого фланга, а генерал Дернберг с прусской пехотой и кавалерией его отряда атаковал так же другой мост и Люнерторские ворота с правого фланга. «Неприятель защищался с неизъяснимою упорностию сильным ружейным и картечным огнем, но видя твердую непоколебимость наших войск, уже несколько часов сражавшихся, побежал из города». Казаки Чернышева, не дав французам время истребить мосты, вступили вместе с ними в город «и выгнали их стремительно из оного». Конница Бенкендорфа обошла город справа, чтоб отрезать путь отступления.

Моран, слыша в городе стрельбу, вернулся и «с большой смелостью бросился опять в город, что ему и удалось» ^{434} . Конная артиллерия и русская и прусская пехота, «видя сие, бросились с большим отчаянием и выгнали неприятеля из города вторично» ^{435} .

Французы смогли устроиться и начали в порядке отходить по дороге к Гамбургу, но тут казачьи полки под начальством барона Палена перерезали им путь. А со стороны города продолжала наседать русская регулярная кавалерия и вела огонь артиллерия.

Неприятель, «видя неизбежную свою гибель… просил пощады». Отрядам Чернышева и Дернберга достались 2290 пленных, раненый дивизионный генерал Моран, начальник штаба его дивизии Делор, полковник Поазва, саксонский полковник Еберштейн, около 100 офицеров, 9 орудий, взятых с бою, и 3 знамени ^{436} . Партизаны потеряли от 300 до 400 человек убитыми и ранеными.

«Эти успехи имели очень важное значение, так как они подняли дух народа и восстание скоро распространилось по всей Германии» ^{437} .

В разгар этих боев Александр I принял решение объединить командование партизанскими отрядами за Эльбой и вокруг Гамбурга в руках генерала Вальмодена: «Его императорскому величеству угодно, чтобы господин Вальмоден, по сведениям его по Германии, употреблен был вами к командованию трех легких отрядов Чернышева, Дернберга и Теттенборна. Государь надеется, что таковое распоряжение даст еще больше согласия в действиях тех отрядов», – писал Кутузов Витгенштейну 18 (20) марта ^{438} .

Генерал-лейтенант Вальмоден-Гимборн поступил на русскую службу из австрийской, а до этого послужил в прусской и ганноверской армиях и проявил себя способным кавалерийским начальником. Его назначение увенчало тенденцию ставить немцев во главе казачьих отрядов. Фактически весь бывший корпус Платова, разделенный на три отряда, был переподчинен Вальмодену.

Впрочем, немцы всегда ценились русским командованием как хорошие партизаны. Известно предписание М.Б. Барклая де Толли М.И. Платову от 13 (25) июня 1812 года, едва лишь началась Отечественная война: «Предлагаю Вашему высокопревосходительству определенного высочайшим приказом минувшего мая месяца 5 числа в нашу службу прусского майора Барнекова причислить его к Вашему корпусу на случай военных действий, ныне открывшихся. Хотя он российского языка и не знает, но, имея отважный дух и ревностную приверженность к России, можно на него положиться и употребить с пользою к партизанским действиям по Вашему благоусмотрению» ^{439} .

На следующий день после боя под Люнебургом отряды Чернышева и Дернберга отошли на правый берег Эльбы, так как к городу подступил корпус генерала Вандамма. 27 марта (8 апреля) Витгенштейн отозвал отряд Дернберга к Магдебургу, где сам несколько дней назад выиграл бой с французами. 28 марта (9 апреля) войска Витгенштейна начали переправу у Росслау, чтоб идти на соединение с Блюхером к Лейпцигу. В тот же день отряд Чернышева вновь переправился через Эльбу у крепости Демец и занял Данненберг.

М.И. Кутузов объяснял Витгенштейну, что все действия за Эльбой «имеют в предмете: 1-е, поддержать дух во всей Германии и 2-е, держать самого неприятеля в неразумении и в бездействии. Вы, без сумнения, видите, что сей образ войны с нашей стороны чрез некоторое время перемениться должен и перемена сия [должна] последовать с приближением резервов наших» ^{440} .

Но резервы, высылаемые из Белоруссии и Украины, были явно недостаточны, и союзники, наступая, умудрялись избегать сражений, действуя одними легкими войсками.

«Операции наших партизанов опять начались на левой стороне Эльбы», – рапортовал Витгенштейн Кутузову 4 (16) апреля. Тоттенборн занял Ротенбург, Дернберг вновь занял Люнебург и выдвинул свои передовые части к Зольтау, Чернышев стоял в Данненберге, его казаки доходили до Ильцена. В дальнейшем отряды Чернышева и Дернберга двинулись на Целле, Ганновер и Брауншвейг.

На саксонском направлении два казачьих полка тирольца полковника Пренделя вышли к предгорьям Гарца, а казаки авангарда генерала Ланского дошли до Нордхаузена.

Главные силы союзников (92 тысячи, 656 орудий), выполнив замысел М.И. Кутузова, расположились в Саксонии, между Лейпцигом и Дрезденом, главная квартира находилась в Фробурге.

28 марта (9 апреля) М.И. Кутузов в письме директору Морского кадетского корпуса Л.И. Голенищеву-Кутузову объяснил, почему русские войска зашли так далеко. «Отдаление наше от границ наших, а с тем вместе и от способов может показаться нерасчетливым, особливо если исчислить расстояние от Немана к Эльбе и расстояние от Эльбы к Рейну. Большие силы неприятельские могут нас встретить прежде, нежели мы усилимся прибывающими из России резервами, вот что тебе и всем, может быть, представляется. Но ежели войти в обстоятельства и действия наши подробнее, то увидишь, что мы действуем за Эльбою легкими отрядами, из которых (по качеству наших легких войск) ни один не пропадет.

Берлин занять было надобно, а занявши Берлин, как оставить Саксонию и по изобилию ее и потому, чтобы отнять у неприятеля сообщение с Польшею. Мекленбург и ганзейские города прибавляют нам способов. Я согласен, что отдаление от границ отдаляет нас от подкреплений наших, но ежели бы мы остались за Вислою, тогда бы должны были вести войну, какую вели в [1] 807 г. С Пруссиею бы союзу не было, вся немецкая земля служила бы неприятелю людьми и всеми способами, в том числе и Австрия» ^{441} .

Австрия – новый потенциальный союзник – обещала России и Пруссии помощь. Генерал Н.Н. Раевский указал в письме к супруге 1 (13) апреля: «Наши войска от Эльбы идут на Везер. Австрия нам дает 40 т <ыс.> человек» ^{442} .

Но это пока были только обещания. В апреле 1813 года, когда Наполеон с новой, наспех набранной армией перешел в наступление, Австрия в войну еще не вступила.

Пока русские и прусские войска медленно, на ощупь шли к Эльбе, Наполеон успел создать новую армию. «Армия – или некоторое подобие армии – была создана. В стране треть физически пригодных мужчин в возрасте от семнадцати до сорока четырех лет были одеты в форму, а за пределами Франции принц Евгений, вице-король Италии, создавал новое соединение из 40 000 человек, сплачивая их вокруг крошечного ядра тех, кто выжил после российского похода» ^{443} . Новая французская «армия Эльбы» состояла из 189 500 пехоты и 16 800 кавалерии ^{444} .

«Однако между количеством солдат и их качеством существовала пропасть, – писали военные историки, – новые армии невыгодно сильно отличались от старых. Коленкур даже характеризует эти новые войска как «организованный сброд», но их храбрость в последующих боях помогла увидеть их в другом свете» ^{445} .

Сам Наполеон охарактеризовал новую армию так: «В числе 240 000 человек, из коих состояла в этом походе французская армия, было 50 000 саксонцев, вестфальцев, баварцев, вюртембергцев, баденцев, гессенцев и солдат герцогства Бергского, не расположенных к Наполеону и более вредных, чем полезных. Остальные 200 000 состояли, за исключением гвардии, из молодых солдат (особенно в кавалерии), поляков, двух или трех полков легкой и четырех или пяти полков тяжелой кавалерии. Такой недостаток в легкой кавалерии не давал возможности вести разведку» ^{446} .

Впоследствии Наполеон писал, что русских и пруссаков заманили в Саксонию намеренно: «Движение к Дрездену было предусмотрено: было сделано все, чтобы завлечь туда неприятеля» ^{447} . Он планировал ударами с запада и северо-запада отбросить расположенные в Саксонии русско-прусские войска на юг и прижать их к границе все еще нейтральной Австрии. Следующим должен был стать удар войск маршала Даву из северной Германии через Эльбу и Одер на Данциг, где сидели в осаде более 20 тысяч ветеранов русского похода 1812 г.

12 (24) апреля Наполеон писал королю Вюртемберга: «Союзники продемонстрировали нерешительность. Первая цель моих операций будет заключаться в том, чтобы отбросить врага правее Заале, затем правее Мульды и даже правее Эльбы» ^{448} . С этой целью Наполеон начинает наступление от Эрфурта к Лейпцигу, а вице-король от Альслебена к Лейпцигу.

В этот критический момент 16 (28) апреля М.И. Кутузов умер в Бунцлау. Главнокомандующим был назначен генерал Витгенштейн.

В данной ситуации российское командование обратилось к испытанному средству. 22 апреля (4 мая) 1813 г. Ф.Н. Глинка записал: «Генерал-адъютант князь Волконский известил генерала Милорадовича, что государь поручает ему учредить вновь партизанскую войну для действий на сообщения неприятеля в гористом пространстве от Иены до Лейпцига» ^{449} .

Донские казаки в составе партизанских отрядов вновь были брошены за Эльбу (некоторые за Эльбой и встретили наступление противника), но теперь их действия имели цель не столько прикрывать передвижения (наступление, отступление, развертывание) армии, сколько рейд по тылам наступающего неприятеля.

Витгенштейн собрал большую часть своих сил у Люцена, чтобы отрезать часть вражеских корпусов. Здесь произошло генеральное сражение. Русские атаковали Наполеона на марше под Люценом 20 апреля (2 мая), но были отбиты, понесли больше потерь и начали отход.

Союзники сдали Лейпциг и Дрезден, но все же смогли уйти за Эльбу и потянулись к г. Бауцену на р. Шпрее. Здесь и была разработана «Общая диспозиция для партизанов»: «Поелику армия сосредотачивается при Бауцене, где неприятелю будет дано сражение, то и составляются по мере ее отступления от берегов Эльбы два главные летучие корпуса. Первой под командою генерал-майора Ланского, коему подчиняется полковник Прендель с своим отрядом. Второй под командою генерал-майора Эммануеля, коему подчиняется полковник Орлов с своим отрядом. Главной предмет сих летучих корпусов должен состоять в том, чтобы во время марша обнимать неприятеля генерал-майор Ланской с левого, а генерал-майор Эммануель с правого флангов…

Партизаны наиболее обращают внимание свое, чтобы сжечь парки неприятельские, дабы отнять у него действие огнестрельного оружия, ибо больших запасов не может также иметь с собою. В день сражения генерального партизаны остаются в тылу у неприятеля, открывая связь с армиею» ^{450} .

8—9 (20—21) мая союзники проиграли Наполеону сражение под Бауценом и продолжили отступление. Французы дошли до Бреслау.

Но и тогда «после победы Наполеона при Люцене и Бауцене, партизаны не переставали тревожить его тыл и причиняли ему много забот, тем более что воспоминание об отступлении из Москвы было еще очень живо в его памяти» ^{451} .

На правом фланге союзников Вальмоден с отрядами Теттенеборна и Дернберга решил отстаивать Гамбург, а Чернышеву 16 (28) мая «отдал на волю» присоединиться к этим отрядам или «действовать на неприятеля, смотря по обстоятельствам». Чернышев, «крайне соболезнуя о слишком уж долгом бездействии наших трех летучих корпусов», решил переправиться через Эльбу, идти на Хальберштадт и далее действовать на коммуникационную линию неприятеля, идущую через Эрфурт и Дрезден ^{452} .

Отряд Чернышева в ночь с 16 на 17 мая переправился через Эльбу при селении Ферхланде, пошел к селению Бургсталь, где из перехваченных писем узнал, что с 17 на 18 мая в местечке Хальберштадте будет иметь ночлег сильный артиллерийский парк, идущий к главной неприятельской армии. Парк состоял из 14 орудий, 80 зарядных ящиков со снарядами и более 800 лошадей упряжных, под прикрытием 2 тысяч человек пехоты и кавалерии.

Чернышев решил, не теряя времени, сделать в один марш 15 миль до Хальберштадта, чтобы внезапно напасть на этот парк. Не доходя милю до Хальберштадта, еще из одного перехваченного письма, Чернышев узнал, что в 3 милях, в селении Гессен на дороге из Брауншвейга находился новый транспорт артиллерии под прикрытием 4 тысяч пехоты, 500 человек конницы и 16 орудий. Оба транспорта должны были тем же утром соединится в Хальберштадте и следовать к армии вместе под надежным прикрытием.

Сразиться с 6-тысячным отрядом неприятеля сил Чернышева явно не хватало, поэтому он, хотя и «сделал 15 миль в продолжение 30 часов», решил атаковать Хальберштадт немедленно, до подхода второго французского транспорта. Прибыв к городу в 4 часа утра 18 (30) мая, Ченышев обнаружил, что весь артиллерийский парк построен в каре близ города, окружен орудиями и пехотой, а по флангам стоит кавалерия, причем одна сторона каре опирается на лес, а другая на дорогу со рвами.