Текст книги "Злобный гений (СИ)"
Автор книги: Андрей Щепетов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
– Как же я сразу не догадался! – голос студента был расстроенным.
Макаров хотел что-то спросить у товарища, но туман вместе с рисунком вдруг исчез, и перед друзьями снова возникла отвратительная морда Булла. Жаба громко сглотнула и высунула наружу липкий язык. Кот квакнул, король вперил взгляд в пришельцев.
– Чего это он? – осторожно спросил лётчик.
– Отвернись! Быстро! – выкрикнул вдруг Андрей.
Пилот не стал выяснять причины, а просто сделал то, что было велено. Он повернулся в другую сторону. Но Баал был и тут. Лётчик покрутил головой в разные стороны – бесполезно. Куда бы ни смотрел лётчик, его глаза неизбежно натыкались на короля. Тогда он решил не смотреть вообще. Попытался сомкнуть веки, но это ему не удалось. Каким-то непостижимым образом демон воздействовал на людей. Поросячьи глазки Баала будто гипнотизировали свои жертвы. Пленники замерли, не в силах что-либо изменить.
Между тем три уродца, бывшие недавно одним чудовищем, не спеша приближались к своей жертве. Вскоре они окружили двухголовое тело со всех сторон. Внезапно друзья почувствовали, как они приобрели невесомость. Их туловище приподнялось над землёй, приняло горизонтальное положение и медленно опустилось вниз. Говорить друзья не могли. Они могли только беспомощно смотреть, как склонились над ними три отвратительные рожи. Рты чудовищ, как по команде, раскрылись, и из смрадных глоток показались длинные, похожие на змей, языки. Три отвратительных липких органа потянулись к лицам людей. Друзья, не сговариваясь, потеряли сознанье.
Что-то толкнуло в бок. Андрей открыл глаза. Перед ним маячила какая-то фигура. Студент никак не мог сфокусировать на ней зрение. Вроде бы он всегда хорошо видел, а тут… Наконец, прищурившись, он смог различить того, кто стоял перед ним. Это был Баал. Король снова собрался в одно туловище и теперь гаденько хихикал.
Андрей чувствовал себя отвратительно. И не только потому, что король никуда не исчез. Ему было плохо по-настоящему. Болела голова, ныло сердце, появилась сухость во рту. “Что это со мной?” – подумал студент. Он медленно повернулся в сторону лётчика. Вернее, его головы. Лучше бы он не приходил в себя! На него глядел настоящий старик! Седые волосы скрывали половину сморщенного лица. Из-под косматых бровей смотрели выцветшие, болезненные глаза пожилого человека.
– Что с нами? – хриплый голос лётчика был чужим.
– А это плата за информацию, – весело проскрипел Баал. – Я же рассказал вам про Магический круг.
Кот испуганно квакнул, а жаба выпучила глаза.
– Не бойтесь, – успокоил их король. – Пока нет самого круга, нам бояться нечего.
Чудовище, засеменив лапками, вплотную приблизилось к сросшимся старикам. Одна из сегментных конечностей пнула друзей под рёбра.
– Хватит разлёживаться! – закричал вдруг Баал. – Пора приниматься за работу!
Неподалёку лежал мерзкий шланг, заткнутый теперь каким-то тряпьём. Новый удар. Больно! Мохнатая лапа твари была твёрдой, как сталь. Друзья переглянулись и попытались встать. Сразу проделать этот нехитрый маневр им не удалось. Резкая боль в пояснице прострелила всё тело. Кое-как пришельцы сумели подняться. Постаревшее тело едва держалось на ногах.
– Ну! – поторопило друзей чудовище.
Еле переставляя ноги, люди поплелись в сторону мерзкой кишки. Кот позади одобрительно квакнул. “Проголодался, наверное”, – подумал Андрей.
– Что бы я ни делал – не сопротивляйся, – шёпотом произнёс он.
Макаров молча кивнул седой головой. Вместе они нагнулись и приподняли шланг. Студент посмотрел на Баала. Три головы, не мигая, наблюдали за приготовлениями своего раба. Неожиданно Андрей концом шланга начертил вокруг себя круг. Король с удивлением уставился на рисунок. Между тем студент изобразил ещё одну окружность, поменьше. Внутри кольца он написал: “Тетраграмматон”.
Баал опомнился. Лягушачий язык вырвался из пасти, и липкая молния выстрелила в сторону пленников. Розовый орган врезался в невидимую преграду. Жаба тут же втянула свой отросток обратно и жалобно заскулила. Студент начертил ещё один, самый маленький круг. В получившееся кольцо он вписал ещё одно слово: “Анафаксетон”. Король вплотную приблизился к рисунку. Он хотел переступить линию, но не смог. Чудовище словно упёрлось в прозрачную стену. Тем временем студент провёл новую линию. Появилась новая надпись – “Михаил”.
Два срощенных человека стояли на маленьком клочке земли, окружённом несколькими кругами. Снаружи бесновался король Баал, пытавшийся пробраться внутрь с разных сторон. Он выкрикивал угрозы, злобно квакал и стучал паучьими лапами в призрачную преграду.
– Что ты на этот раз придумал? – спросил постаревший лётчик.
– Это Диск Соломона, – ответил Андрей. – Считается, что он помогает уберечься от злых духов.
– И что дальше? – голос пилота казался усталым.
Андрей пожал плечами. Он не знал ответа.
– А что ты говорил про Круг Соломона? – вдруг спросил его Макаров.
– Магический Круг – это самое мощное клеймо, изобретённое Соломоном, – ответил Андрей. – С его помощью можно не только защитить себя от злых духов, но даже и повелевать ими. Особенно, если ты находишься в Ключе Соломона. Как я раньше до этого не додумался – не понимаю.
– Тогда чего ты ждёшь? – зашипел на друга Макаров. – Рисуй быстрее!
– Ничего не получится, – вздохнул студент.
– Почему?
– Круг должен быть размером в девять футов. Почти три метра. Это больше, чем диск, в котором мы теперь находимся.
Между тем демон, похоже, решил проблему. Отвратительные конечности с бешеной скоростью копали землю. Тройное чудовище уже наполовину скрылось из виду. Друзьям стало понятно всё. Хитрый дух делал подкоп. Вот так! Всё гениальное – просто. Похоже, жить им оставалось всего несколько минут.
– А если нарисовать маленький Круг Соломона? – безо всякой надежды спросил лётчик.
– Наверное, ничего не произойдёт, – безразлично ответил Андрей.
Он посмотрел на Баала. Тот уже полностью скрылся в норе. Скоро пророет тоннель, и всё!
– Может быть, всё-таки попробуешь? – вывел его из раздумий пилот.
Студент пожал общими плечами – в принципе им терять нечего. Друзья присели, и Андрей нарисовал свернувшуюся в несколько колец змею. Земля под ними шевельнулась. Король приближался. Студент изобразил четыре шестиконечные звезды. Звук от роющих землю ножек послышался совсем близко. Андрей заторопился. Мальтийские кресты соединились с правильным ромбом. В тот момент, когда человек вписал в центр фигуры слово “Мастер”, из-под земли показался лягушачий язык. Он возник прямо посредине только что нарисованного Магического Круга. Чертёж был разрушен. Правда и с языком стало твориться что-то неладное. Он замер, по его контуру пробежали маленькие искры. В следующую секунду липкий орган превратился в пылающий факел.
Послышался ужасный вой. Горящий язык исчез под землёй, откуда только что появился. Завоняло палёной кожей. Через мгновение из норы за пределами круга выскочил Баал. Он горел. Все его головы были объяты пламенем. Широко открыв пасти, они вопили так, что хотелось заткнуть уши. Кожа на них стала лопаться, обнажая уродливые черепа. Студенистое тельце носилось из стороны в сторону, пытаясь унять невыносимую боль. Наконец обгоревшие паучьи лапки засеменили на месте, тело монстра вздулось и лопнуло. Отвратительная слизь разлетелась в разные стороны. Макаров со студентом инстинктивно пригнулись, но останки ужасного короля их не задели. Красно-зелёная грязь врезалась в невидимый купол, который всё ещё защищал пленников.
– У тебя сердце не болит? – спросил друга Макаров.
Андрей с удивлением посмотрел на товарища.
– Ах, да, – опомнился лётчик. – Оно же у нас теперь общее, – и без всякого перехода добавил: – Думаешь, он умер?
Андрей пожал совместными плечами и осторожно стёр ногой одну окружность. Ничего не произошло. Затем другую. Слизь начала медленно стекать с невидимых стенок, пока полностью не сползла на землю. Теперь друзья находились внутри красно-зелёной окружности. Они осторожно перешагнули через отвратительную линию и оказались на свободе.
Откуда-то послышалось шипение. Друзья обернулись. Чуть поодаль дымился обугленный череп Баала. Король явно пытался что-то сказать.
– От. Не. Си, – хрипел демон. – Ту. Да.
Он пытался повернуться в сторону пагоды, но не мог.
– Сначала скажи, как нам опять раздвоиться, – велел ему Макаров.
– Ни. Как, – ответил король и хрипло закаркал. Видимо, эти звуки означали смех.
– Ах так! – Макаров разозлился.
Андрей не успел его остановить. В следующую минуту постаревший пилот со всей силы пнул обгоревший череп. Бывшая голова монстра отлетела в сторону.
– Зачем? – возмутился студент.
– А чего он дразнится?
– Запомни, – наставительно произнёс Андрей, – не надо плохо обращаться с духами. Изгнать или куда-нибудь заточить – это пожалуйста. Но просто так мучить демона нельзя! Этим ты можешь настроить против себя остальных духов!
– Ладно, – произнёс понятливый лётчик, – сейчас пойду, извинюсь.
С этими словами он пошёл к шипящему королю и снова пнул по дымящейся черепушке.
– Прощения просим! – крикнул он вдогонку удаляющейся голове.
Удар пилота оказался на удивление точным. Баал угодил точнёхонько в распахнутые ворота пагоды. Послышался металлический звон и гомон множества голосов. Друзья поспешили войти во внутренний дворик. Перед ними предстала следующая картина: вокруг большого медного сосуда лежала голова демона. Её со всех сторон окружала галдящая толпа человечков в треугольных шляпах.
– Чего это они? – тихо спросил Макаров.
– Не знаю, – пожал плечами студент. – Наверное, радуются избавлению.
– Оппозиция, значит, – кивнул лётчик.
Друзья подошли ближе.
– Но пасаран! – решил поприветствовать повстанцев Макаров.
Человечки в испуге прижались к земле.
– Рот фронт! – решил закрепить наметившийся прогресс лётчик.
В наступившей тишине было слышно, как шелестит ветер.
– Они что, нас боятся? – удивился Макаров.
– А ты бы не боялся? – ответил студент. – На их глазах двухголовый урод победил трёхголового. Они, наверное, думают, что теперь мы будем их кушать.
Лётчик поперхнулся.
– Я, наверное, вообще не смогу больше есть, – ответил он. – Что делать-то будем?
– Надо сунуть его, – Андрей показал на обожжённую голову, – в этот кувшин.
Макаров с удивлением посмотрел на товарища.
– Ты же сам говорил, что его нельзя мучить, – сказал он.
– Это Медный Сосуд, – пояснил студент. – В него можно заточить злого духа. Конечно, если знать как.
– А ты знаешь? – осторожно поинтересовался пилот.
– Попробуем, – пожал плечами Андрей. – В конце концов, что мы теряем?
– Что делать? – слова студента пробудили в Макарове здоровый энтузиазм.
– Надо сунуть голову внутрь этой емкости.
Сросшиеся друзья, не сговариваясь, уставились на дымящиеся останки короля. Голова Баала притихла. Она явно была напугана.
– Не. На. До, – прохрипел демон.
Слова духа послужили командой для лётчика. Пилот мгновенно развил бурную деятельность. Он взял в свои руки организацию доставки злобного черепа в медный сосуд. Макаров, как умел, стал объяснять человечкам, что именно нужно делать. Он с завидным упорством указывал мелюзге то на дымящийся череп, то на отверстие в кувшине. При этом он всё время что-то говорил, и в его речи проскальзывали китайские термины “Шао Линь” и “Джекки Чан”.
Наконец человечки закивали головами и добрая их половина, оживлённо галдя, куда-то умчалась. Вскоре карлики вернулись. Они волокли на себе лестницу.
– Смотри, какие сообразительные, – умилился Макаров. – Всё на лету схватывают!
Между тем полурослики прислонили инвентарь к кувшину. Откуда-то появился мешок, потом верёвка. Человечки натянули большущий пакет на злобно шипящую голову и завязали его тесёмкой. Они так ловко и слаженно действовали, будто всю жизнь только тем и занимались, что закатывали в бочки изуродованных демонов. Не прошло и пяти минут, как галдящая толпа взгромоздила останки Баала на вершину лестницы, а затем скинула демона внутрь сосуда. Раздался глухой звон и неразборчивое ворчание.
– Теперь надо закрыть его крышкой, – велел студент.
Макаров с помощью жестов и своего прогрессирующего китайского сумел объяснить человечкам, что именно от них требуется. Вскоре крышка заняла своё место на кувшине.
– Теперь всё? – спросил друга лётчик.
– Почти, – ответил студент. – Во всяком случае, помощники нам больше не требуются.
Пилот громко выкрикнул “Сайонара” и сделал характерный жест рукой. Дважды человечкам повторять не пришлось. Они, оживлённо стрекоча, скрылись в здании пагоды.
Друзья подошли к сосуду. Изнутри доносились стоны и шорох. Андрей поднял с земли белый камешек, похожий на кусок извести, и начертил на кувшине круг. Затем ещё один. Получилось кольцо.
– Что ты делаешь? – поинтересовался пилот.
– Рисую секретную печать Соломона, – студент старательно выводил руны внутри кольца. – С её помощью мы запечатаем Баала внутри, и он не сможет оттуда выбраться.
В середине рисунка появилось изображение треугольника. Только на месте вершины расположился маленький кружок. Фигура была разделена посредине горизонтальной линией. Сверху от неё находился знак, похожий на половину окружности, а снизу узкий прямоугольник. Как только Андрей сделал последний штрих, изнутри ёмкости раздался жуткий вой. Тут же медная поверхность сделалась прозрачной, и друзья увидели мечущегося внутри демона. Ожоги прошли, и он снова стал тройным. Три головы опять торчали из паучьего тельца. Только теперь Баал стал совсем маленьким и каким-то дымным.
Макаров показал пальцем на демона и хотел что-то сказать, но не смог. Друзья вдруг почувствовали резкую боль. Она пронизывала общее тело насквозь. Казалось, что их разрывают на части. Разрывают?! Две головы с ужасом наблюдали, как кожа на их теле начала лопаться, а сквозь раны стала сочиться кровь. Товарищи потеряли сознанье одновременно.
Глава 13.
– А ну стой! – грубый голос резанул слух.
Константин вынырнул из забытья. Голова болела, а тело казалось изломанным от сильной тряски. Шёлковый путь оказался не таким ласковым, как его название. Пустынная дорога в жаркой степи, где нет ничего дороже глотка воды, стала тяжёлым испытанием для маленького каравана. Философ взглянул наверх. Сквозь полог, накрывавший кибитку, пробивалось горячее южное солнце.
– Кто вы такие? – раздалось снаружи.
Вместо ответа послышался звон оружия – стражники, сопровождавшие послов, приготовились к схватке. В то же мгновение раздался свист и слабый удар. Чёрная стрела вонзилась в каркас повозки.
– Не советую вам браться за мечи, – выкрикнул всё тот же голос, – это может для вас плохо закончится!
В подтверждение этих слов новая стрела вонзилась в первую, расщепив её пополам.
Михаил, сидевший возле брата, не спеша вышел из брички и поднял руку.
– Мы – из Константинополя, – ответил он. – Едем с посольством к великому кагану!
– Назовите ваши имена! – последовал новый приказ.
Константин выглянул на улицу. Яркое солнце ослепило философа. Он пытался разглядеть говорившего, но глаза ещё не привыкли к свету.
– Меня зовут Михаил, со мной мой брат Константин.
Командир отряда спрыгнул с лошади и подошёл к путникам. Наконец, византиец смог получше рассмотреть незнакомца. Это был смуглый человек, одетый в хазарские одежды. Позади него расположился отряд вооружённых всадников. Сотник оглядел пришельцев.
– Моё имя Кубрат, – проговорил он. – Великий хан Багатур поручил мне встретить византийское посольство и доставить во дворец.
Братья склонили головы.
– А далеко ли ещё до Итили? – посмотрел на атамана Михаил.
– Нет, – ответил тот, – всего один день пути.
– Мы готовы ехать, – Константину хотелось как можно скорее добраться до города.
Хазарин кивнул. Братья снова заняли место в бричке, и смешанный караван тронулся на восток. Часть тюркских воинов выдвинулась вперёд. Остальные замыкали процессию. Кубрат ехал рядом с повозкой, со стороны Константина.
– Всем хорошо ваше царство, – вдруг заговорил он, – но один обычай плохой. Почему вы из разных стран, из разных родов ставите себе царей? Наши – все из одного рода.
Константин с удивлением посмотрел на всадника. Надменность, появившаяся в голосе сопровождающего, удивила философа. “Так говорят люди, убеждённые в исключительности их мировоззрения и взглядов на мир, – подумал он. – Он абсолютно уверен в том, что власть должна передаваться лишь по наследству, и никак иначе”.
– На всё воля божья, – с некоторой осторожностью ответил посланник.
Секунду он раздумывал, стоит ли вообще продолжать спор, но всё же решил возобновить прерванный разговор.
– Помнишь ли ты историю о Давиде и Сауле? – спросил философ.
Хазарин пожал плечами и промолчал.
– Саул был первым еврейским царём, – продолжил свой рассказ Константин. – Происходил из колена Вениаминова. По просьбе народа Господь поставил его править людьми. Первое время он поступал по воле Божьей. Но затем стал самонадеян и возгордился. И сказал тогда Бог: “Раскаялся я, что сделал Саула царём, потому что он отвернулся от меня и не выполнил слов моих”. Послал он тогда пророка Самуила в Вифлеем, где тот отыскал Давида из рода Иудина, и тайком помазал его на царство.
Кубрат усмехнулся. Казалось, он ждал такого ответа.
– Вы держитесь за книги, – сказал он, – из них берёте все свои притчи. У нас всё по-другому. Из поколения в поколение, из уст в уста передаём мы друг другу мудрые мысли и священные истории, не доверяя их жалкой бумаге!
Кубрат посмотрел на своих спутников. В его взгляде читалось презрение.
– Книга – это мудрость, а не зло, – вздохнул философ. – А человек без мудрости беззащитен и слаб. Но раз ты считаешь, что они не нужны, тогда ответь мне, сколько людских поколений было до Моисея и сколько каждый род правил?
Кубрат посмотрел на посланника. Он чувствовал в словах чужестранца подвох, но ответить ему не мог.
– Память людская слаба, – продолжал философ, – и я могу всего не помнить. Но ответить на этот вопрос смогу без труда.
Константин взял в руки Библию и показал её всаднику. Хазарин метнул на него злой взгляд и отъехал в сторону. До самой столицы он не проронил больше ни звука.
К вечеру караван достиг городских ворот. Братья с удивлением смотрели на пёструю толпу людей, снующих по узким улочкам. Расположенный в дельте большой реки, Итиль стоял на пересечении многих торговых путей. Здесь можно было услышать и арабскую речь, и еврейский диалект, и славянский говор. И ещё много других языков звучало на узких улочках хазарской столицы.
Через некоторое время процессия достигла большого здания из зелёного камня. Странная архитектура сооружения словно вобрала в себя несколько идей. Дворец был немного похож на китайскую пагоду. Что-то было в нём и от иудейских синагог. Фрагменты византийских зданий также угадывались в необычном здании. Вместе с тем различные стили не противоречили, а, наоборот, как бы дополняли друг друга.
Кубрат спешился, подошёл к страже у входа во дворец и что-то произнёс. Затем он вернулся к повозке, где его ждали братья.
– Следуйте за мной, – тон его голоса был подчёркнуто холоден. – За своих людей не беспокойтесь. О них позаботятся.
Философ с братом выбрались из брички и последовали за хазарином. Пройдя стражников, они оказались в просторном зале, откуда брали начало несколько коридоров. Гостей повели по центральному. Убранство дворца не отличалось особенной роскошью. Единственным украшением здесь были ковры, но зато какие! Персидские, ручной работы! Ноги утопали в них, словно в траве. Вместо звука шагов был слышен только едва слышный шелест.
Вскоре их провожатый остановился возле полукруглой двери.
– Здесь вы можете отдохнуть с дороги, – Кубрат изобразил приглашающий жест. – Внутри есть всё необходимое – место, где можно умыться, постель и еда.
Он открыл дверь, но внутрь заходить не стал. Михаил с осторожностью переступил порог комнаты, за ним последовал философ. Как только братья оказались в комнате, дверь за ними захлопнулась. Послышался лязг замка – их заперли.
– Вот, оказывается, как встречают путников в каганате, – произнёс Михаил.
– Ты не прав, – ответил ему Константин.
Священник в недоумении посмотрел на брата.
– У хазар принято запирать гостей, – пояснил философ. – Принято считать, что делается это для их же собственной безопасности, чтобы никто не смог проникнуть в отведённые им покои и причинить вреда. Они считают это данью уважения.
– Разве это уважение, когда тебя запирают, как какого-нибудь разбойника? – Михаил был не в восторге от местных обычаев.
– Успокойся, не трать попусту сил. Нам они ещё понадобятся.
Умывшись и слегка утолив голод, посланники легли спать.
Их разбудил звук отпираемой двери. Константин посмотрел в окно – уже наступило утро. На пороге возник человек в хазарских одеждах.
– Вас ждёт каган Багатур, – выговаривая каждое слово, произнёс он. – Я буду за дверью.
В сопровождении слуги братья вошли в огромный зал с богато накрытым столом. За ним в дорогой одежде и блестящей чалме сидел хан. По обе стороны от правителя расположилась его свита. В человеке, сидящим от него справа, Константин узнал Кубрата. “Значит он – первый советник кагана”, – отметил про себя философ. Гости подошли к столу и поклонились.
– Приветствую тебя, о великий каган Хазарии, светлейший Багатур! – в голосе Константина преобладала торжественность.
Хан кивнул. Он подал какой-то знак – в зал ввели ещё двоих людей. На них были арабские туники, а их головы покрывали гутры. Они встали с противоположной стороны стола. Выслушав ещё одно приветствие, каган сразу же обратился к византийцам.
– Что за звание ты носишь? – Глядя Константину в глаза, спросил он. – Я это спрашиваю для того, чтобы по чину тебя посадить за стол.
– Деда я имел великого и славного, – не смутился философ. – Стоял он близ самого царя. Но славу по своей же воле отверг и был изгнан. Оказался он в чужой земле, обнищал и тут меня породил. Я же древней дедовой чести ищу и другой не приемлю. Потому что я – внук Адама!
За столом прокатился ропот.
– Достойный и правильный ответ! – восхитился Багатур.
Он сделал приглашающий жест, братья заняли место за столом. Остались стоять только арабы. Один из них взял наполненную до краёв чашу.
– Пью во имя единого Бога, сотворившего весь мир, – он впился глазами в Константина.
Все повернули головы в сторону философа. Византиец понял, что это вызов. Он встал и тоже поднял кубок.
– Пью во имя единого Бога, Сына его и животворящего Духа, которым вся их сила исполняется! – провозгласил он.
– Вы упорно славите Троицу, – сверкнул глазами араб, – тогда как Бог един! Об этом нам говорят древние книги!
– Слово и Дух книгами же и проповеданы, – тут же нашёлся философ. – Если тебя кто-то славит, а слову и духу твоему не верит, а другой человек отдаёт честь всей троице, то который из двух честен перед тобою?
Задавая вопрос, Константин посмотрел на Багатура.
– Тот, который верит всем троим, – ответил каган.
За столом одобрительно загудели. Слово снова взял араб.
– Тогда ответь, как может жена вместить Бога в чреве, – в его речи появились резкие нотки, – если она и узреть незримого Бога не в состоянии, не то, чтобы родить?
– Разве не может вместиться Бог в человека, – Константин был само спокойствие, – если он смог вместиться и в горящий куст, и в облако, и в бурю, и в дым, являясь то Моисею, то Иову? Вспомните, как Моисей взывает к Богу: “В громе каменном и в гласе трубном не являйся нам, Господи щедрый, но вселись в нашу утробу, отними наши грехи”.
Глаза араба сверкнули. Внезапно в его руке блеснула сталь. Мгновение – и клинок вонзился в грудь философа. Константин пошатнулся и начал падать. Ещё немного, и его голова ударилась бы об пол. Но Михаил успел подхватить брата. Он с большой осторожностью уложил его на ковёр, расстеленный вокруг стола. Резкие выкрики хазарского хана и топот множества ног смешались в единый гомон. Но Михаил ничего этого не слышал. Он приподнял голову брата – тот открыл глаза.
– Ничего, всё в порядке, – одними губами сказал он.
Архиепископ бросил взгляд на нож в теле философа.
– Помоги мне встать, – попросил философ.
Священник обнял его за плечи и поддерживал, пока тот не поднялся. Вздох изумления прокатился по залу – перед хазарами стоял человек с кинжалом в груди.
Константин огляделся. На столе царил беспорядок, а белоснежная скатерть была залита вином из опрокинутого кувшина. Красное пятно, словно кровь, растекалось по белой поверхности. Головы арабов были прижаты к столу. У них были связаны руки и удавками сдавлены горла. Позади них стояли могучие хазарские воины – личная гвардия кагана, элита ханского войска.
В полнейшей тишине философ разорвал на себе рясу, и все увидели закреплённую на его груди книгу. Её насквозь прошил арабский клинок. Кончик лезвия вышел с другой стороны и, растеряв силу, упёрся в кожу на груди. Взявшись за рукоять кинжала, Константин с силой выдернул его из толщи страниц. Он снял с груди книгу и, подняв над головой, чтобы видели все, показал её залу. Это было “Евангелие”.
Затишье нарушил звук шагов. Каган не спеша подошёл к византийцу и протянул руку к книге.
– Я хочу взглянуть поближе, – произнёс он.
Философ отдал “Евангелие” хану. Тот провёл по гладкой поверхности рукой, потрогал уродливый шрам, оставленный на бумаге клинком. Затем вернул книгу хозяину.
– Ты очень предусмотрителен и осторожен, – он посмотрел Константину в лицо. – К тому же умён.
– Я здесь ни при чём, – философ склонил голову, – это Господь спас меня от смерти, и все были тому свидетели. А мои способности тоже от Бога. Он всемогущ и способен награждать людей талантами или умом, но в любой момент волен и забрать их назад.
Багатур едва заметно кивнул.
– На сегодня достаточно, – повернулся он к свите. – Завтра в это же время пусть все соберутся здесь снова. Этих, – каган указал на злодеев, – в темницу. Они будут казнены. Никто не смеет нападать на гостей в моём доме!
Не сказав больше ни слова, хан вышел из зала. К братьям подошёл давешний слуга и отвёл их в покои.
– Как тебе пришло в голову привязать к груди книгу? – бросился к брату Михаил, когда они остались вдвоём.
– Ты будешь смеяться, – ответил философ.
Священник с непониманием посмотрел на брата. Тогда Константин открыл Евангелие и вынул оттуда закладку с очертаниями танцующего клоуна. Полоске тоже досталось – на ней зияла большая дыра. Арабский клинок попал точно в скоморошью грудь, расчленив рисунок надвое.
– Когда сегодня утром нас разбудили, – заговорил философ, – я обнаружил этого клоуна на себе. Вот тут, – он показал на сердце. – Как он туда попал, я не знаю. Но я подумал, что, может быть, это знак и решил спрятать книгу в том месте, на которое мне указали.
– Но как же можно всерьёз относиться к таким мелочам? – продолжал недоумевать епископ. – Как можно придавать значение столь ничтожному эпизоду? Не понимаю!
Константин пожал плечами.
– Мне иногда кажется, что он живой, – философ показал на рисунок. – Вспомни, как менялся его облик в Корсуни.
– Это могло быть игрой света, – возразил брату священник. – К тому же могло разыграться твоё воображение. Вспомни, как много нам пришлось работать!
– А как же тогда сегодняшний случай?
– Совпадение, – ответил архиепископ, хотя в его голосе не было уверенности.
Снаружи раздался шорох, затем лязг замка. Дверь отворилась, и в неё скользнул человек, с головы до ног закутанный в чёрную ткань. Михаил заслонил собой брата, приготовившись к драке. Но никто нападать не стал. Из-под одежды показалась тонкая рука. Она откинула полог, скрывавший лицо – перед византийцами стояла молодая женщина. Изумлённые братья застыли от неожиданности. Первым очнулся священник.
– Кто ты такая? – спросил он незнакомку.
– Я – Аруб, – прозвучал нежный голос, – наложница нашего кагана. Если он узнает, что я здесь была – меня казнят.
– Но как ты сюда попала?
– Я попросила дать мне ключ слугу, – объяснила девушка, – мы с ним из одного племени. Когда-то хазары взяли нас в плен. Взрослых мужчин убили, а женщин и детей пригнали в Итиль. Кого-то продали, остальных отправили на работы. Мне повезло – меня выбрал сам Багатур.
– Зачем же ты так рискуешь? Почему пришла к нам? – подошёл к ней философ.
Аруб замялась.
– Я слышала, как вы говорили сегодня, – глядя в пол, сказала наложница, – и видела, что случилось потом. Я пришла сказать, что вам угрожает опасность.
– Продолжай, – нахмурился священник.
– Я слышала разговор. Случайно. Два человека говорили о том, что нужно вас отравить. Я не видела, кто это был, но думаю, что кто-то из свиты кагана.
– Почему ты так думаешь?
– Голос, – ответила девушка. – Он показался мне знакомым. Только я никак не могу вспомнить, кому он принадлежит.
– Что ещё ты слышала?
– Больше ничего. Кто-то шёл в мою сторону, и мне пришлось уйти.
Аруб на мгновение замолчала, потом, посмотрев в лицо Константина, заговорила снова.
– Прошу вас, господин, – её голос дрожал, – не берите ничего завтра со стола. Не ешьте и не пейте, даже если вас станут об этом просить.
– Спасибо тебе, – Константин с нежностью погладил хазарку по голове, – и иди с богом. За нас не беспокойся.
Девушка накинула на себя паранджу, поклонилась и скользнула за дверь. Замок лязгнул, затем всё стихло.
– Странно всё это, – еле слышно произнёс Михаил. – Жена хана спешит, чтобы предупредить нас об опасности.
Философ ничего не ответил брату. Он в задумчивости смотрел на дверь, в которую только что вышла девушка в чёрном.
На следующий день византийцы снова предстали перед каганом. Опять был накрыт стол. Все, кто присутствовал накануне, были на месте. Багатур встал, подошёл к братьям и приобнял философа за плечи.
– Как твоё самочувствие? – глядя в глаза посланнику, спросил повелитель.
– Благодарю, досточтимый каган, всё в порядке, – поклонился философ.
Багатур сделал приглашающий жест. Братья заняли места за столом.
– Ты был очень убедителен вчера, – начал разговор хан, – но то, что случилось потом, ещё больше поразило нас. Это, конечно, не простой случай – здесь ощущается вмешательство высших сил.
Константин снова поклонился хазарину.
– Пусть не прогневается на меня светлейший хан, – осторожно произнёс византиец, – но могу я узнать, что стало с теми людьми, что вели со мной спор вчера?
– Завтра их казнят, – брови кагана сдвинулись. – Почему ты спрашиваешь?
– Слова, которые вкладывает в мои уста Господь, – ответил философ, – покажутся вам более правдивыми, если я отстою своё мнение в споре. Это будет убедительней, чем простой рассказ о преимуществе нашей Веры.
– Да будет так, – согласился хан, – привести сюда арабов!
Вскоре в зал ввели преступников. Их лица осунулись, на щеке главного расплылся лиловый синяк. Увидев философа, он остановился. Их встретились, и византиец почти физически ощутил волну ненависти, исходившую от соперника. Рослый охранник подтолкнул пленника в спину, оборвав ментальную схватку противников.
