Текст книги "Злобный гений (СИ)"
Автор книги: Андрей Щепетов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
– Если я правильно тебя понял, – лётчик взглянул на манускрипт, – чтобы вызвать какого-нибудь герцога, мы просто должны прочитать этот текст?
– Не совсем. Надо ещё начертить на земле его печать и встать внутрь. Посмотри, возле каждого имени имеется такой круглый знак. Это и есть символы демонов.
Макаров внимательно всмотрелся в красный лист.
– Слушай, а что мы дальше будем делать? – спросил он студента.
– В смысле?
– Ну вот, допустим, вызвали мы духа, и к нам явился какой-нибудь виконт.
– Граф, – поправил товарища студент.
– Неважно. И что мы ему скажем? Как пройти в библиотеку? Или поговорим о погоде?
– Теоретически, вызванный демон должен исполнить волю того, кто его призвал. Но делает он это не задаром. Считается, что за каждую услугу человек расплачивается с ним частью своей души.
– И здесь откаты, – констатировал лётчик. – Поздравляю, коррупция добралась и до периферии.
Андрей взял в руки палку и начертил большой круг. Потом ещё один, поменьше. Получилось кольцо.
– Держи передо мной пергамент, – велел он Макарову, – надо как можно точнее изобразить печать.
Лётчик расправил лист и выставил его перед собой. Андрей продолжил работу.
– Ничего не понятно, – посмотрев на рисунок, сказал пилот, – каракули какие-то.
– Посмотри внимательнее, – студент водил по песку палкой, – эта фигура напоминает слона. Правда, с тремя парами ног. Это говорит о том, что в рисунке присутствует не одно животное. Сверху видны две неровности, похожие на горбы верблюда. Кроме того, внутри фигуры присутствует треугольник с вершиной, направленной вверх. Такой треугольник является символом солнца и огня. Есть ещё крест. Это знак смерти. Голова животного изображена в виде нескольких петель, что говорит о тайнах, известных только хозяину печати. Если сложить значения всех символов, то получается, что лорд Кимарис является тёмным повелителем Африки, знающим тайны кладов и обладающий правом забрать жизнь у любого из живых существ.
Андрей, наконец, закончил рисунок. Он отошёл в сторону и сравнил его с оригиналом.
– По-моему, неплохо. Как ты считаешь? – обратился он к лётчику.
Тот пожал плечами. Студент вошёл в круг и развернул манускрипт.
– Чего ты ждёшь? – поторопил он лётчика. – Объявления на посадку?
– Очень смешно! – пилот шагнул внутрь печати.
Андрей разгладил красный лист и начал читать:
– Я вызываю и заклинаю тебя, о дух Кимарис. И вооружённый властью, данной мне Высочайшим Величием, я настоятельно приказываю тебе именем Бераланенсис, Балда-Хиенсис , Паумахиа, и Апологиае Седес, именами Могущественнейших Принцев, Джинов, Лиахидии, и Министров Адской обители, Главного Принца Престола Апологиа в Девятом Легионе, чтобы ты немедленно явился и показался мне здесь, перед этим кругом, в твоём истинном обличии. Я повелеваю тебе этим невыразимым именем Тетраграмматон Йеховах, услышав которое, стихии низвергаются, воздух сотрясается, моря отступают, утихает огонь, дрожит земля, и трепещут все небесные, земные и адские силы. Потому, дух Кимарис, явись немедленно и без задержки, в какой бы части света ты бы не находился, и дай разумные ответы обо всем, о чем я буду спрашивать тебя.
Сразу же после того, как Андрей начал читать заклинание, подул сильный ветер, послышались раскаты грома, засверкали молнии. Одна из них ударила в землю, недалеко от кольца, в котором стояли люди. Обугленная поверхность треснула. Из щели вырвалось пламя. Огненный разлом стал расти, пока не образовал большой круг, в центре которого оказались двое пришельцев.
Внезапно всё прекратилось. Огонь исчез, ветер стих, и наступила тишина. Издалека послышались звуки труб. Затем прозвучала барабанная дробь. Снова тишина. Потом застучали там-тамы. Казалось, что их несколько тысяч. Они били через равные промежутки времени, не сбиваясь ни на секунду. Сквозь адский грохот послышался ровный марш множества ног.
Наконец, из тёмного провала показался огромного роста всадник, в чёрном плаще и босой. Он восседал на коне с золотыми копытами. Из ноздрей животного вырывались клубы дыма, а из гривы сыпались искры. Глаза короля светились красным огнём, а его голову венчала корона, обрамлённая драгоценными камнями. Демон поднял вверх руку, трубы и барабаны умолкли.
В полной тишине Кимарис выплыл из расщелины и застыл без движения. В следующее мгновение за его спиной возникло войско, состоящее из существ, похожих на сатиров. Верхняя половина их тела была человеческой, а ноги козлиными. Все они имели рога. Полчища монстров были выстроены в боевой порядок. Воины сверкали доспехами и держали в руках мечи и копья.
Два человека, открыв рот, смотрели на небывалое зрелище.
– Кто посмел произнести моё имя? – прогремел демон.
– Мы, – голос студента показался писком комара по сравнению с громовым басом.
Кимарис немигающим взглядом уставился на пришельцев.
– Кто вы такие? – сверкнул дух глазами.
– Мы тут проездом, – начал Макаров, – просто немного заблудились и хотим домой.
Король махнул рукой, и полчища нечисти растворились в воздухе. Он тронул поводья – конь оттолкнулся от воздуха и спланировал вниз. Из-под копыт брызнули золотые искры. Сделав ещё несколько шагов, страшное животное остановилось. Кимарис снова взглянул на пришельцев.
– Чего вы хотите?! – прогремел он. – Подумайте хорошо, прежде чем ответить. У вас есть только один шанс!
Он склонил голову в ожидании вопроса.
– Как нам попасть в нашу реальность? – выпалил лётчик.
Андрей дёрнул товарища за рукав, но тот оттолкнул руку.
– Реальность – это то, где ты в данный момент находишься, – произнёс демон. – Поэтому твой вопрос не имеет смысла!
Его глаза вспыхнули, а руки потянулись в сторону заклинателей.
– Подождите, – в испуге заголосил Макаров, – я хотел сказать, что нам надо поближе к людям.
Кимарис повернул руки ладонями вверх. На его пальце сверкнул перстень с огромным рубином. В ту же секунду неведомая сила подняла приятелей вверх. Андрею показалось, будто из него вырвали глоток воздуха. Грудь на секунду сжалась, сердце замерло. Но через мгновение спазм прошёл, и он снова мог дышать. Прямо перед ним возникла воронка. Она, как маленький смерч, поглотила людей и растворилась во мраке. Король вскочил на коня и провалился в расщелину. Через мгновение разлом начал затягиваться, а вскоре и вовсе исчез. На чёрном песке осталась лишь печать короля Кимариса и обугленная палка, воткнутая прямо посредине рисунка.
Двоих заклинателей вышвырнуло на берег большой реки. Андрей приподнял голову и увидел, что их окружили чёрные люди с копьями наперевес.
Глава 10.
В дверь постучали. Братья повернулись на звук.
– Кто там? – бросил Михаил.
В проёме возник охранник.
– Прибыл гонец от патриарха Фотия, – доложил он. – Говорит, что привёз письмо.
– Пусть войдёт, – в голосе Константина появилась тревога.
Он ждал известий от первосвященника, но не думал, что это произойдёт так скоро. Философ боялся, что им с братом не хватит времени на то, чтобы завершить работу.
Караульный подал знак, в комнату вошёл человек. Половина его лица было скрыта под маской. Переступив порог, посыльный слегка поклонился и замер. В задумчивости Константин поднял со стола полоску с нарисованным на ней скоморохом и подошёл к курьеру:
– Ты привёз послание. Где оно?
Гонец повернулся к охраннику.
– Ты можешь быть свободен, – кивнул солдату философ.
Тот развернулся и вышел. Как только дверь за ним закрылась, посыльный сунул руку внутрь своего плаща и выхватил нож. Константин отступил на один шаг и вскрикнул. Пергамент с шутом выпал из его рук. Злодей замахнулся и приготовился нанести удар, но наступил на закладку. Поскользнувшись, он потерял равновесие. Этого мгновения Михаилу хватило для того, чтобы, подлетев к убийце, свалить его с ног. Он придавил негодяя к полу и попробовал выхватить у него клинок.
– Охрана! – крикнул философ и бросился на помощь брату.
Неожиданно гонцу удалось высвободиться. Он хотел ударить архиепископа в бок, но подоспевший философ подставил руку, и клинок ткнулся в его ладонь. Кровь брызнула на пол. Как раз в то место, где лежала полоска с шутом. Вбежавшие солдаты в мгновение ока обезоружили негодяя и, связав руки за спиной, накинули на его шею петлю. Слегка придушив посланца, им удалось повернуть его лицом вниз и сорвать маску. Высокие скулы и хищный взгляд чёрных глаз говорили о его арабском происхождении. Посланец хрипел и что-то повторял на незнакомом языке.
Константин прижал руку к одежде, пытаясь остановить кровь, отчего туника на его животе взмокла и стала красной. Он нагнулся и поднял с пола закладку. Полоска с нарисованным скоморохом вся была в бурых пятнах, а изображение шута потемнело. Философ бережно положил своего спасителя на стол.
– Послать за лекарем! – распорядился Михаил, его глаза сверкали. – Командира тагмы ко мне!
Вскоре пришёл медик. Он обработал пахучим раствором руку философа и, перевязав её лёгкой тканью, замер в ожидании дальнейших распоряжений.
– Ты можешь быть свободен, – махнул рукой архиепископ, и маленький человек в белом удалился.
Михаил медленно подошёл к пленному. Тот, придушенный петлёй, лежал на полу. Каждый глоток воздуха давался ему с трудом.
– Обыскать! – приказал священник.
Охранники повернули связанного на спину и принялись обшаривать его одежду. Посланец пытался сопротивляться, но верёвка ещё сильнее стянула его горло, и он обмяк. Один из солдат достал из-под плаща убийцы свиток и подал его архиепископу. Тот развернул пергамент, пробежал глазами и передал брату:
– Это письмо от Фотия.
Затем Михаил снова повернулся к убийце.
– Поднимите его, – велел он охранникам.
Солдаты подхватили лже-посланника и, чуть ослабив удавку, поставили на ноги.
Злодей набрал воздуха в грудь, его лоб покрыла испарина. Но в глазах не было страха. Там горел огонь ненависти.
– Говори, кто тебя послал, – велел Михаил.
Араб посмотрел прямо в глаза архиепископу.
– Кто меня послал, я тебе не скажу, неверный, – прохрипел пленник. – Я, конечно, умру, но не это сейчас меня тревожит. Я жалею только об одном – что мне не удалось исполнить задуманного. Но, видно, всевышнему сегодня так было угодно.
– Почему же ты хотел зарезать меня? – подошёл к нему Константин.
Злая ухмылка скривила губы убийцы.
– Потому что ничто не должно мешать праведной вере и учению Великого Аллаха.
– Разве господь не един для всех? – посмотрел на араба философ. – Разве не говорит он нам, что убийство является тяжким грехом?
– Иногда и убийство может служить праведным целям!
– Твой разум затуманен злобой, – Константин покачал головой. – Твой фанатизм не имеет ничего общего с Верой. Он отвергает возможность других взглядов и не допускает компромиссов. Ради достижения своих целей ты готов забыть главные заповеди, которые обязан соблюдать любой человек.
– Я не буду больше с тобой говорить, неверный, – голос посланца сделался тише.
– Ты убил гонца и захватил письмо! – подал голос архиепископ. – Зачем?
– Для того, чтобы легче было добраться до вас, – усмехнулся араб. – Звание посланника патриарха открывает многие двери. И если бы не случайность, я смог бы выполнить свою миссию до конца.
– Тебя отправят в Константинополь, – произнёс Михаил, – там ты будешь сговорчивее. Увести! – повернулся он в сторону стражи.
Солдаты вывели несостоявшегося убийцу за дверь. Не успела она закрыться, как в неё вошёл рослый воин. Это был командир караульной тагмы.
– Почему не обыскали посланника?! – сдвинул брови священник.
– Его обыскивали, – ответил начальник охраны, – но кроме письма ничего не нашли.
Михаил вплотную подошёл к командиру.
– Смотри мне в глаза! – велел он солдату.
Тот подчинился. Он поднял голову, и взглянул прямо в лицо архиепископа. Это было непростым испытанием для воина. Ему казалось, что взгляд священника пронизывает его насквозь.
– Если бы ты обманул меня, – наконец произнёс Михаил, – тебя ждала бы немедленная смерть. Но ты сказал правду. Поэтому ты возьмёшь нескольких человек и доставишь пленного в Константинополь. Передашь его патриарху, а сам предстанешь перед военным судом. Иди!
Лицо командира не изменилось, ни один мускул не дрогнул на его лице. Он развернулся и вышел.
– Зачем ты так? – Константин подошёл к брату. – Ведь он ни в чём не виноват.
– Он отвечал за твою безопасность, – ответил ему священник, – а ты едва не погиб!
– Меня спас этот клоун, – философ достал из-под складок одежды закладку. Вдруг его брови приподнялись. – Посмотри – здесь были пятна крови, они исчезли. Да и полоска будто стала толще.
Михаил подошёл ближе и взял в руки рисунок с шутом.
– Ничего странного, – произнёс он, – просто пергамент впитал в себя влагу и оттого немного разбух.
– Не оставив пятен? – в голосе Константина послышалось сомнение.
Архиепископ пожал плечами и вернул “скомороха” философу. Тот взял его здоровой рукой и положил на азбуку.
– Скажи лучше, что пишет Фотий, – вспомнил о письме Михаил.
– Он говорит, чтобы через неделю мы были готовы отправиться в путь. Время для прений назначено. Нас ждут в каганате.
– Значит, следует спешить.
– Да, нужно торопиться. Мы придумали первую, светлую часть азбуки, – сказал Константин. – Теперь нам нужно создать её тёмный кусок.
Михаил с удивлением посмотрел на брата.
– Для чего? – спросил он. – Разве не должны мы внести в новый порядок букв ясный и простой смысл? Зачем нам пятнать своё творение?
– Потому что без тьмы нет света, а без ночи никогда не наступит день, – ответил философ. – Праведные вещи становятся более привлекательными на фоне плохого и нечестного. Так мелом лучше всего писать на чёрной поверхности.
Константин покачнулся. Его лицо сделалось бледным, он опёрся о стол. Михаил поддержал брата за руку.
– Тебе надо отдохнуть, – сказал он, – ты потерял много крови.
Философ отрицательно покачал головой.
– У нас мало времени, – он взял в руки “шута” и склонился над листом с набросками новых литер. – Низшая часть азбуки начинается с буквы “Ша”. Её смысл можно выразить такими словами, как шваль, ничтожество или врун.
– Мы не будем присваивать этим буквам числовые значения, – поморщился Михаил.
– Конечно, – согласился с братом философ, – но одна цифровая особенность у них всё же есть.
– Какая? – встревожился священник.
– Их ровно тринадцать, – произнёс Константин, и в комнате потемнело.
– Чёртова дюжина, – Михаил перекрестился.
– Очень похожей на “Ша” является буква “Ща”, – продолжил Константин. – Она означает известное у славян выражение – “предавать без щадности”, то есть беспощадно предавать.
Архиепископ поёжился.
– Далее следует буква “Ер”. Она имеет разделительную функцию и обозначает вор, мошенник, плут. Рядом с ней стоит литера под названием “Еры”. Ерыгами называют праздных гуляк и пьяниц. Этот знак относится к звуку “Ы”. Следом идёт ещё один символ – “Ерь”. Он так же, как и “Ер” служит для разделения слов, только с более мягким, уменьшительным звучанием и означает колдун, отщепенец, ересь, еретик. Это слово является одним из самых ужасных оскорблений, и нам прекрасно известно, что случается с еретиками.
Чем дальше перечислял буквы Константин, тем темнее становилось в комнате. То ли это тучи, закрывшие небо, ускорили наступление сумерек, то ли тёмные силы, привлечённые перечислением пороков, пробрались в цитадель – было непонятно. Только Михаил поспешил скорее зажечь свечи в массивном шандале, стоявшем посреди стола.
Рана на руке философа ныла, боль отдавалась в ней ритмичными толчками. Поморщившись, он переместил разбухшую закладку в нижнюю часть пергамента.
– Следующая буква “Ять”, – продолжил он, – что значит имать, то есть взять или отобрать. За ней следует “Ю” – буква печали и скорби. Юдоль означает горькую долю, несчастливую судьбу.
Снаружи бушевал шторм. Всполохи молний и раскаты грома в единый рёв слились с воем ветра и шумом волн, врезающихся в стены крепости.
Михаил едва слышно, так, чтобы не мешать брату, читал молитву и крестился.
– Далее идут две буквы, не имеющие названия, но в них скрыт глубокий и устрашающий смысл. Их можно обозначить, как “Ия” и “Ие”. Первая означает изгнанник, изгой, истязать. Вторая – мучения, маяния, вечные муки, которые испытывает грешник, не признающий божьих законов и не соблюдающий десять заповедей.
Сильнейший раскат грома оглушил братьев. Окно с шумом распахнулось, и в комнату ворвался холодный воздух. Пламя свечей погасло. Михаил бросился к проёму и попытался закрыть створки. Но яростный порыв ветра с новой силой ударил в стёкла. Кое-как братьям удалось справиться со стихией. Они закрыли обе створки и прижали их тяжёлыми подсвечниками.
Константин осмотрелся. Повсюду царил беспорядок. Пергамент с алфавитом валялся на полу. На нём лежала полоска с шутом. Философ поднял лист с закладкой и вернул их на стол. Ему показалось, что скоморошье лицо изменилось. Вместо весёлого гаера с плутовским взглядом теперь там кривлялся мрачный фигляр со злым лицом. Философ встряхнул головой, чтобы прогнать наваждение.
– Осталось четыре буквы, – сказал он брату.
– Надо поскорее заканчивать с этим, – Михаил казался встревоженным не на шутку.
Константин снова склонился над пергаментом.
– Следующая литера – “Юс малый”, – продолжил он перечисление букв, – по форме она походит на связанные руки и обозначает узы, оковы, цепи. Следом идёт “Иотов юс малый”. Он напоминает фигуру, похожую на клетку и означает заточение, заключение человека в темницу или острог. Далее следует “Юс большой”, который является символом темницы и изображён в виде скрюченной фигуры. Сразу же за ним идёт “Иотов юс большой”, обозначающий казнь, а его изображением станет виселица.
Константин отступил от стола.
– Низшая часть алфавита составлена, – он вытер лоб. – Все тринадцать букв обозначены. Графически их труднее воспроизвести, чем литеры первой половины. Они не имеют численной привязки, а некоторые даже названия. У них нет позитивного начала, а их суть выражена шипяще-цикающими звуками. Они косноязычны и лишены мелодичности, в отличие от букв, расположенных в начале таблицы.
– И что же у нас вышло? – осторожно спросил священник.
– Назидание! – сказал философ.
– Как ты сказал? – не поверил ушам Михаил.
– Вот послушай, – начал философ. – “Ничтожные вруны, воры, мошенники, пьянчуги и еретики примут долю горькую – изгоями будут замучены, в кандалы закованы, в темницу брошены и казнены!”
Как только Константин произнёс последнюю фразу, случилось странное. Из разбухшей закладки вырвалась тень и растворилась на листе с буквами. Тёмная часть азбуки всколыхнулась и затихла. Братья с изумлением посмотрели на полоску с шутом. Она снова стала тонкой, тёмные пятна исчезли с её поверхности, а плутоватый скоморох опять выглядел бодрым и радостным.
Братья перекрестились.
– Посмотри, – еле слышно произнёс Михаил, – две части алфавита отличаются друг от друга цветом.
Философ тоже заметил эту особенность. Верх таблицы был более светлым, чем её нижняя половина. Кроме того, она выглядела ровной и стройной по сравнению с корявыми знаками тёмной части.
– Мы ещё не закончили, – произнёс Константин.
Архиепископ вопросительно посмотрел на брата.
– Дело в том, – пояснил философ, – что над светлой и тёмной сторонами бытия должно находиться нечто более сильное. У нас остались ещё четыре буквы, которые будут знаменовать собой высшую, божественную часть азбуки. Они венчают собой новый алфавит и подводят черту под нашим творением.
– Что же это за буквы? – спросил священник.
– Первые две – “Херъ” и “Омега”, – продолжил философ. – Они стоят в центре азбуки и заключены в круг. Литера “Х” – “Херъ” обозначает Вселенную. Кроме того, она имеет ещё один смысл, который можно выразить словом херувим или родоначальник. Ведь херувимы – это высшие ангелы, которые ближе всего к Богу и окружают Престол Господень.
– Всё понятно, – согласно кивнул священник, – Вселенная – это и есть бог. Мы присвоим этой букве число шестьсот, которое означает космос.
– Буква “W” – “Омега” – означает Вера.
– В нумерологии этому понятию соответствует число восемьсот, – произнёс Михаил.
– Соединив эти два знака вместе, – продолжил философ, – мы получим веру в Бога.
– Но почему эти буквы заключены в круг? – поинтересовался священник.
– Потому что они являются его символом, – пояснил младший из братьев. – Посмотри на их значения: начало и конец. А ведь круг – это линия, которая не имеет ни начала, ни конца. Однако в то же время она является и началом, и концом. Есть в этом круге ещё две буквы – “Цы” и “Червь”. Литеру “Цы” можно выразить словами церковь, царство, царь. От буквы же “Червь” пошли такие понятия, как чело, чадо, человек.
– Что же у тебя получилось?
– Человек через церковь познаёт и верит в Бога, – ответил философ.
Шум ветра стих, шторм прекратился. За короткое время стихия растеряла свою силу. В свинцовых тучах появились разрывы, и оттуда, как из тюрьмы, вырвался луч солнца. Едва уловимое движение возникло над полоской с шутом. Из неё вылетела светлая тень и ажурным шлейфом опустилась на законченный труд. Пергамент с буквами озарился едва заметным свечением, затем видение исчезло. Братья с удивлением смотрели на закладку – изображение шута исчезло с узкой полоски. Вместо него там остался только нечёткий контур, в котором с трудом угадывался скоморох в тройном колпаке.
Глава 11.
Чёрные люди с любопытством разглядывали лежащих на песке пришельцев. Андрей огляделся – обычные дикари, с копьями и повязками. А что это у них сзади? Ни фига себе! У папуасов росли хвосты. Рядом послышался вскрик, студент повернулся на звук. Один из аборигенов тыкал в Макарова кончиком копья. Лётчик попытался встать, но к хулигану присоединились ещё несколько его соплеменников. Судя по всему, им понравилась затея их товарища. Пребывая в радостном возбуждении, они пытались кольнуть белого пришельца в грудь и живот.
– Аддис-Абеба! – Андрей постарался вложить в голос максимум агрессии.
Папуасы замерли, бросив забаву. Их внимание переключилось на другой объект. Теперь оно было целиком сосредоточено на студенте. Задрав хвосты, они начали приближаться к юноше. Тот поднялся с песка.
– Беги, чего стоишь? – крикнул ему Макаров.
Но Андрей не шевелился. Вместо того, чтобы прислушаться к совету товарища, он развернул красный пергамент и выставил перед собой Гоэтию.
– Буркина-Фасо! – выпучил глаза на пигмеев студент.
Аборигены, побросав копья, попадали на колени и, монотонно раскачиваясь, начали повторять одну и ту же фразу:
– Солумен! Солумен!
– Чего это с ними? – подошёл к другу пилот.
– Похоже на “Соломон”, – пожал плечами Андрей, – хотя я не уверен.
Внезапно хор хвостатых мужчин смолк. Они замерли, их взгляды были устремлены за спины белых пришельцев. Двое друзей почувствовали недоброе. Они повернулись – позади них стояло существо, похожее на большую обезьяну. Его рост заметно превосходил размер среднего человека. Из раскрытой пасти реликта вырвался рык, потом он выкрикнул несколько слов, словно отдал кому-то приказ. Папуасы поднялись и стали не спеша приближаться к людям. Их лица не предвещали ничего хорошего.
– Скажи им ещё чего-нибудь, полиглот! – поторопил друга Макаров.
– Патрис Лумумба! – выкрикнул Андрей и для убедительности выставил перед собой красный пергамент.
Кин Конг повернул голову набок и замер. Затем протянул волосатую лапу и вырвал Гоэтию из рук студента. Папуасы будто того и ждали. С дикими криками они набросились на пришельцев. Откуда-то появилась верёвка, и вскоре парочка бледнолицых уже беспомощно болталась в воздухе. Аборигены привязали свою добычу к длинным корягам, после чего подняли пленников на плечи и бодрой рысью засеменили в сторону джунглей. Позади, тяжело ступая, двигалась гигантская обезьяна.
– Ну и что дальше? – послышался с соседней жерди голос лётчика.
Один из дикарей тут же пнул его ногой. Пилот ойкнул и замолчал, решив, по-видимому, до времени не подвергать своё здоровье напрасному риску. Вскоре кавалькада хвостатых субъектов достигла поляны, посреди которой горел большой костёр. Рядом с огнём сидел тощий человек со сморщенным лицом. Увидев, кого принесли его соплеменники, он с радостным возбуждением заголосил и тотчас же скрылся за деревьями. Вскоре он вернулся обратно, неся в тонких руках большую охапку хвороста.
Огромный шимпанзе, замыкавший колонну, ступил на поляну и разразился ужасным воплем. Сморщенный человек вздрогнул и бросил сухие ветви в костёр. Раздался треск, огонь вспыхнул с новой силой. К удивлению людей их отвязали от палок и освободили ноги. Правда, они оказались прижатыми к большому дереву, а двое дикарей не отрывая глаз следили за своей добычей, направив в сторону пленников копья.
Люди замерли, не имея возможности пошевелиться. Им не оставалось ничего другого, как наблюдать за зловещими приготовлениями хвостатых аборигенов. Между тем шустрые папуасы уже соорудили нечто, похожее на вертел, на каких обычно поджаривают дичь. Злобная макака сидела поодаль, вычёсывая огромной лапой мохнатый живот. В общем, все были при деле.
– Надо что-то делать, – стараясь говорить как можно тише, прошептал лётчик. – Сожрут ведь.
Один из охранников угрожающе гукнул.
– Нужно их как-то отвлечь, – рискуя навлечь на себя гнев пигмеев, ответил студент.
Кончик копья замельтешил в опасной близости от лица Андрея. В этот момент Макаров вытянул руку вперёд, указывая на что-то позади дикарей.
– Ух ты! – сделав удивлённые глаза, воскликнул он.
Оба стражника обернулись назад. Воспользовавшись наивностью охраны, Андрей начертил ногой на песке треугольник и вписал в него круг.
– Треугольник Соломона, – сказал Андрей, отвечая на недоуменный взгляд лётчика.
Почти сразу же земля пошла трещинами, раздался треск, и магический знак стал проваливаться вниз. Два папуаса, не успев сбежать с места внезапного апокалипсиса, повисли, держась за края образовавшейся пропасти. Жалобно голося, они пытались привлечь внимание соплеменников. Образовавшийся разлом пленников не задел, но они оказались на самом краю пропасти. Андрей посмотрел вниз – темнота провала блестела жёлтым. Вспыхивающие блики слепили глаза.
– Золото! – Макаров как зачарованный смотрел в яму.
Привлечённые шумом, любопытные дикари оставили своё занятие и стали один за другим подтягиваться к яме. Вскоре вокруг провала собралось всё племя. Обезьяна недовольно рыкнула, но на неё никто не обратил внимание. Тогда чудовище встало и решило навести порядок. Оно подошло к толпе аборигенов, отшвырнуло несколько особей и тоже заглянуло в пропасть. При этом монстр наступил на руки висящих в яме охранников. Раздались вопли, земля осыпалась, и оба стражника полетели вниз. За ними с ужасным рёвом последовал и свирепый шимпанзе.
Поднялась суматоха, аборигены забегали, не зная, что им следует предпринимать дальше. Андрей пнул Макарова по лодыжке. Лётчик, пребывавший в странном оцепенении, ойкнул.
– Ты чего? Больно же! – вскрикнул он.
– Тише ты, – зашипел на него студент. – Пошли отсюда.
Воспользовавшись всеобщей сумятицей, пленники начали потихоньку продвигаться в сторону леса. Никто не обращал на них внимания, и вскоре они достигли края джунглей. Оказавшись в зарослях, два товарища рванули так, словно за ними гналось стадо голодных крокодилов. И хотя бежать со связанными руками было не совсем удобно, они пытались не обращать на это внимание, стараясь убраться как можно дальше от страшного места.
Наконец, выбившись из сил, они упали на землю. Вокруг них расстилались джунгли. Сквозь густые заросли тропического леса почти не проникал дневной свет. Было душно, как в парнике и очень хотелось пить. Андрей вдруг услышал слабое журчание. Он приподнял голову – вроде всё тихо, никаких мужиков с хвостами или больших обезьян. Тогда он не спеша встал и пошёл на звук. Слух не подвёл студента – он вышел к реке. Она была небольшой, но с такой прозрачной водой, что были видны камушки на дне.
Андрей упал на колени и начал с жадностью загнанного зверя глотать тёплую воду. Рядом с ним пристроился и Макаров. В голове студента начала проявляться сценка всеобщего водопоя из Маугли, но тут внимание студента привлёк какой-то предмет, дрейфующий вниз по течению. Он был ярко-красного цвета и почти весь ушёл под воду.
– Да это же… – лётчик договорить не успел, потому что в ту же секунду его товарищ бросился в воду.
Студент доплыл до гримуара, схватил артефакт одной рукой и повернул к берегу. Позади него вдруг забурлил бурун, и чей-то хвост с силой шлёпнул по воде.
– Андрей! Сзади! – завопил Макаров.
Студент обернулся, в этот момент из воды показалась морда страшного зверя. Это была жуткая помесь крокодила и бегемота. Раскрыв пасть, полную острых зубов, чудовище приготовилось напасть на свою добычу. У человека не было ни единого шанса. В этот момент пилот схватил палку и метнул её безобразную морду. Коряга угодила прямо в нос монстра. На мгновение внимание уродца отвлеклось, и злые глазки уставились на агрессивного человека.
– Кимарис, твою мать! – что есть силы, заорал лётчик.
Монстр застыл словно вкопанный. Он с удивлением посмотрел на Макарова, а потом, видимо решив, что с психами связываться себе дороже, взял, да и нырнул в воду. Лётчик вошёл в реку и помог другу выбраться наружу. В последний момент пилот почувствовал резкую боль в ноге. Он посмотрел вниз – в лодыжку вцепилась маленькая рыбёшка. Макаров схватил агрессивную живность и швырнул на берег. Из ранки, оставленной острыми зубками, стекала тонкая струйка крови. Перед студентом поплыли цветные круги. Сжимая в руках красный пергамент, он покачнулся и без сил упал на речной песок. В ушах зашумело. Ему показалось, что он видит кошмар. Прямо перед его лицом прыгала мелкая рыбка с обезьяньей мордой. Раскрытая пасть была сплошь усыпана острыми, как бритва, зубками.
– Андрей, – потряс друга за плечо Макаров.
Тот приподнял голову.
– С тобой всё в порядке? – спросил его лётчик.
– Ты что, издеваешься? – вскинулся на него студент, но вдруг застыл, внимательно разглядывая товарища по несчастью.
– Ты чего? – встревожился Макаров.
– Мне кажется, – после паузы произнёс Андрей, – что ты стал старше.
– Как это? – не понял лётчик.
Студент подошёл к Сергею, протянул руку к его голове и дёрнул один волосок.
– Озверел что ли? – вскрикнул пилот.
– Вот! – Андрей показал Макарову седой волос. – У тебя такие раньше были?
– Вроде нет, – расстроился лётчик. – А может это усталость или стресс?
– Нет, – отрезал Андрей. – Вспомни, после разговора с Кимарисом ты ничего не почувствовал? Каких-нибудь неприятных ощущений или боли.
Макаров задумался.
– Вроде был какой-то спазм, – наконец, сказал он.
