Текст книги "Бык в загоне"

Автор книги: Андрей Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10

– Так что ты хотел мне сказать? – спросил Самид, глядя на татуировщика.

Да, конечно же, Император был доволен всем – во сне не приснится найти такого дурного, а самое главное – богатого лоха, чтобы за какие-то татуировки, от которых, как наверняка знал пидар, их обладателю не будет в жизни счастья, срубить такое лавэ.

Такие лохи вроде Мирзоева на специальном жаргоне именуются «бобрами» да уж, повезло Пантелею, так повезло…

– Не нравится мне этот город…

– Берлин?

– Ага.

– Почему не нравится?

– Гоношат тут нас, настоящих воров, – вздохнул Звездинский.

– А почему?

– Да уж не знаю… Люди такие…

– А где к русским ворам хорошо относятся? – с интересом спросил Мирзоев, рассматривая в зеркальце татуировку на животе.

– Ну, в Кельне вроде бы…

Предложение Императора было просто и незамысловато: если бы Мирза взял бы на себя труд отправить известного вора-«законника» в Кельн, то пределов благодарности в свой адрес от «братвы»

Самид бы просто не знал.

– А почему сам не можешь?

– Что?

– Поехать?

– У нас, у паханов, не принято, чтобы гость уезжал на свои деньги, втолковывал Самиду Звездинский.

Мирзоев на минуту задумался…

Предложение «вора в законе» содержало в себе практический смысл. Если Мирза отправит этого странного человека в помойного вида одежде в Кельн, то у него появится отличный козырь: рассказать всем, и прежде всего родственникам, что к нему в гости приезжал известный в России «вор в законе», и притом – специально, чтобы его, Мирзу, короновать.

– А сколько стоит билет?

– На поезде – недорого, сто пятьдесят марок, – произнес Пантелеймон, приплюсовав тридцать марок сверху.

Мирза покровительственно улыбнулся.

– Хорошо… Я отправлю тебя туда самолетом Тахир, – он обратился к своему телохранителю, – распорядись насчет билета, посади в машину и отправь в «Тигель». А мне надо сгонять к Фрицу…

* * *

Фриц Штудерман очень гордился тем, что в свои неполные тридцать лет он владел одним из лучших автосалонов в Берлине. Никогда ему бы не добиться таких успехов, если бы не случай, который свел его со странным толстяком со странной фамилией Мирзоев с загадочного Кавказа из загадочной России.

Они встретились впервые, когда Мирзоев решил открыть свое дело.

Проблема заключалась в том, что приезжий азербайджанец не мог зарегистрировать фирму на свое имя, так как не имел немецкого гражданства.

Здесь и подвернулся ему Фриц Штудерман.

Впоследствии дело Самида Мирзоева неожиданно разрослось, и в благодарность за ранее оказанную помощь он продал немцу автосалон.

С тех пор между Самидом и Фрицем сложились приятельские отношения, которые нельзя было назвать дружбой: кавказец вообще не умел дружить.

Впрочем, это не мешало ему посещать предприятие Фрица по несколько раз в неделю…

Войдя в демонстрационный зал автосалона, Эрик подошел к одному из продавцов:

– Извините, пожалуйста, где я могу найти вашего директора?

Вежливо улыбнувшись возможному клиенту, клерк указал на дверь в служебное помещение, где располагался офис Штудермана:

– Сюда, пожалуйста, вторая дверь налево.

В просторном светлом кабинете за огромным письменным столом из белого пластика восседал директор, он же владелец салона. Оторвав взгляд от бумаг, он дежурно улыбнулся и посмотрел на посетителя:

– Добрый день, чем могу служить?

– Здравствуйте, – поприветствовал хозяина кабинета рыжеволосый Эрик и легким жестом поправил узел галстука. – Моя фамилия Бламберг, зовут Эрик. Я могу предложить вам несколько дорогих автомобилей по достаточно низкой цене.

Не проявляя явного интереса и состроив на лице недоверчивую улыбку, Штудерман спросил:

– Что значит дорогие автомобили?

– Ну, например: «порше-911», «ягуар», «БМВ М5», «крайслер-саратога»…

– Какого года выпуска?

– Все машины не старше девяностого года, – охотно пояснил посетитель.

– Я надеюсь, этого столетия? – попытался сострить Фриц.

Пропустив мимо ушей шутку, Эрик многозначительно произнес:

– Причем самая дорогая из них – «ягуар», его цена пятнадцать тысяч марок.

На этот раз директору не удалось скрыть своего интереса, и он даже слегка приподнялся на своем кресле.

– Можно надеяться, что у меня не будет проблем с полицией? – совладав со своими чувствами, произнес Штудерман.

– Проблем не будет никаких, только если эти автомобили не появятся в Испании и Португалии, которые не входят в Интерпол.

– Это несерьезно, – как всякий коммерсант, приятель Мирзоева набивал себе цену, про себя решив, что хотя бы одну машину в личное пользование он все же приобретет, – я законопослушный гражданин и до сих пор не имел проблем с властями. Я ведь не могу поручиться за то, что кто-нибудь из моих клиентов, купив предложенный вами автомобиль, не захочет съездить в Мадрид или Лиссабон. Хотя если бы цена была несколько н мне, быть может, удалось предложить ваш товар своим близким приятелям.

Разгадав немудреную хитрость владельца автосалона с первых же его слов, Эрик только снисходительно улыбнулся:

– Детали можно обговорить, – он выдержал небольшую паузу, как бы размышляя о чем-то, – честно говоря, я готов снизить цену, если найдется клиент, пожелавший бы приобрести партию таких автомобилей.

– Вы требуете невозможного, – Штудерман развел руками, – не мне вам рассказывать о наших законах.

– Было бы замечательно, если бы среди ваших приятелей оказался какой-нибудь русский бизнесмен, – Эрик постепенно приближался к главной части своего визита. – Насколько я знаю, сейчас в России появилось очень много богатых людей, а полицейская система настолько несовершенна, что ворованные машины могут там продаваться по меньшей мере ближайшие десять лет.

– Если не больше!

– Вот-вот.

Директор задумался, а затем, обаятельно улыбнувшись новому знакомому, произнес:

– Может быть, я и смогу кое-что для вас сделать, но не сейчас.

– Буду весьма признателен.

– Позвоните мне сегодня в пять, – коммерсант протянул Эрику визитную карточку.

Пряча прямоугольный кусок картона с тесненными золотом буквами в нагрудный карман пиджака, рыжеволосый парень поднялся и направился к выходу:

– Всего хорошего.

– До свидания, – небрежно бросил Фриц.

– Да, и вот еще что, – молодой человек застыл на пороге, обернувшись к хозяину кабинета, – я предпочитаю иметь дело напрямую. Комиссионные гарантирую.

Штудерман молчал, обдумывая предложение. Не дожидаясь ответа, Эрик прикрыл за собой дверь.

Как только затихли шаги в коридоре, владелец автосалона набрал нужный номер:

– Самид, это Фриц. В руки плывут миллионы Нужно срочно встретиться…

Штудерман повесил трубку и удовлетворенно вздохнул. Его лицо излучало неприкрытую радость в предвкушении выгодной сделки.

* * *

Ослабив узел галстука и развалившись в кресле гостиничного номера, в котором жил Никитин, Эрик рассказывал ему о своем визите в автосалон.

Сергей не перебивал рассказчика.

– Думаешь, клюнет? – спросил он, когда Эрик закончил свой рассказ.

– Да у него на лице все написано, – весело ответил молодой человек.

– Ну что ж, подождем до пяти, – Сергей решил раньше времени не обольщаться.

– Я все ломаю голову над тем, где раздобыть фотографию твоего клиента, – задумчиво произнес Эрик.

– На самом деле мне не столько нужна его фотография, сколько уверенность в том, что этот человек действительно Самид Мирзоев. А еще лучше получить его адрес.

– Не будем загадывать, но мне кажется, что я смогу его тебе показать.

– Давай договоримся заранее, – предложил Писарь, – если этот Фриц тебя сведет с Мирзой, то ты назначишь ему встречу в китайском ресторане напротив старой кирхи…

– Хорошо, – согласился Эрик.

– Я займу столик где-нибудь в углу, – продолжал Никитин, – а ты, если, конечно, с тобой будет Мирза, подашь мне условный знак.

– Какой?

– Когда заметишь, что я на вас смотрю, выйдешь в туалет и, проходя мимо Мирзы, если он там будет, слегка коснешься его плеча в извинительном жесте.

– А если он не придет?

– Если его не будет, урони на пол что-нибудь из столовых приборов. После этого я уйду и буду ждать тебя в баре, где встречались вчера.

* * *

В условленное время, как и было оговорено, Эрик позвонил в автосалон.

– Господин Штудерман? Это Эрик Бламберг.

– Очень рад!

По тону Фрица Эрик понял – наживка проглочена.

– Есть какие-то новости?

– Могу вас обрадовать, – весело отозвался коммерсант, – мне удалось встретиться с нужным человеком. Он согласен вас выслушать.

– В таком случае я приглашаю вас на деловой ужин в китайский ресторан.

– В котором часу?

– Я закажу столик на восемь, – ответил Эрик.

* * *

В зале мерцал приглушенный свет. Официант в национальной китайской одежде провел гостей к уютному столику, зажег свечу, благоухающую сандаловым ароматом, и протянул посетителям меню с почтительным поклоном.

Писарь наблюдал эту сцену, сидя за дальним столиком.

Эрик привстал, приветствуя гостей. То, что пришедший с Фрицем человек был явно не европеец, сразу бросилось ему в глаза.

Глазки кавказца придирчиво ощупывали фигуру молодого человека, как будто просвечивая его рентгеном.

Фриц Штудерман, сдержанно улыбаясь, представил друг другу возможных компаньонов:

– Это господин Бламберг, – он указал на Эрика. – А это господин Мирзоев, специалист по России. Он ведет с Советским Союзом некоторые дела.

Я думаю, вам найдется, о чем поговорить.

Эрик повторил то, о чем уже говорил со Штудерманом.

Кавказец не скрывал своей заинтересованности предложением Эрика:

– Я уверен, мы найдем рынок сбыта вашему товару…

– Конечно! Было бы мудрено не найти такого рынка! – весело отозвался Эрик.

– Меня интересует документальное оформление сделки…

Мирзоев пытался говорить по-немецки, тщательно подбирая выражения.

– Господин Бламберг, – вмешался в разговор Фриц, – если у вас возникают проблемы языкового плана, позвольте, я выступлю в качестве переводчика, хотя и не могу похвастаться хорошим знанием русского.

– Нет, спасибо, – возразил Эрик, – господин Мирзоев достаточно сносно говорит по-немецки.

Азербайджанец оценил комплимент, а затем продолжил переговоры:

– Я хочу уточнить: входит ли в цену, которую вы назначаете за автомобили, выход за границу?

– Нет, – ответил молодой Бламберг, – только гарантия того, что машины новые и не в розыске.

– Здесь может возникнуть проблема, – недовольно поморщился Мирзоев.

– Если бы я мог сам решить все проблемы, – улыбнулся Эрик, – я бы не обратился к вам.

– Я думаю, мне удастся помочь господину Мирзоеву в этом вопросе, вмешался в разговор Штудерман.

– Думаю, есть все основания для того, чтобы считать нашу первую сделку реальным бизнесом, – довольно осклабился Мирзоев.»

В этот момент Эрик заметил направленный в свою сторону пристальный взгляд Сергея Никитина и, извинившись, направился в туалет, слегка коснувшись плеча Мирзоева – как и было оговорено загодя.

Теперь у Никитина не оставалось сомнений: да, за тем столиком действительно сидел Мирза – гнусный толстячок с улыбкой, будто бы приклеенной к обрюзгшему лицу.

Нарушив договоренность, Сергей покинул уютный зал ресторанчика раньше времени – а чего сидеть, когда уже все ясно?

С Эриком он решил пока не встречаться, ведь за ним могли следить, а ему вовсе не хотелось засветиться.

А поблагодарить можно будет и позже.

Автомобиль Мирзоева Сергей обнаружил на том самом месте, где увидел его впервые. На этот раз «линкольн» простоял почти весь день и лишь ближе к вечеру двинулся в сторону мирзоевского офиса.

Теперь в машину азербайджанец сел не один, а с какой-то пышногрудой блондинкой, жестом остановив попытавшихся было влезть внутрь охранников, только один из них занял место рядом с водителем, а остальные возвратились в офис.

Сверкающий черным лаком «линкольн» неторопливо двигался в направлении Фридрихштрассе и, проехав Александрплац, свернул на узкую улицу, ведущую к стоящей в стороне многоэтажке.

Высадив шефа и его спутницу, водитель неповоротливой представительской машины проехал вдоль здания, чтобы чуть дальше развернуться, и Сергей был вынужден на какое-то время оставить объект наблюдения, чтобы припарковать свой «порше».

Он был уверен, что несколько минут ничего не изменят и вряд ли толстяк в скором времени вырвется из страстных объятий белокурой фурии.

Подойдя к подъезду, Сергей удивился: машины Мирзы не было. Сперва он подумал, что кавказец приехал к себе домой и отпустил охрану. В то же время не укладывалось в голове, что Самид Мирзоев, человек, по-видимому, очень богатый, предпочтет жить в этом далеко не престижном районе.

Открыв входную дверь, Никитин оказался в небольшом холле, отделенном от лестничной клетки еще одной дверью с примитивным замком. Около двери висел список жильцов с указанием номера квартиры – рядом чернели кнопки домофона.

Пробежав взглядом фамилии, – Сер гей, к своему удивлению, не обнаружил фамилию «Мирзоев».

Пройдя список еще раз, он остановился на надписи, сделанной на американский манер: «Валентина А. Перцева».

Внимательно осмотрев замок. Писарь без труда отжал щеколду ножом в достаточно широкой для этого щели. Поднявшись на лифте на пятый этаж, он приблизился к нужной квартире.

С этой дверью, понял Никитин, ему придется повозиться. Здесь вряд ли можно будет обойтись одним ножом, и Сергей вытащил из кармана брюк связку замысловатых отмычек. Хоть он и не был никогда специалистом по замкам, но кое-какие уроки из области взлома ему преподал сидевший с ним на одной зоне вор из вымирающей касты «медвежатников».

После нескольких минут неудачных попыток замок тихо щелкнул и открылся.

Сергей осторожно вошел в просторный холл и закрыл за собой дверь. Держа в правой руке заранее приготовленный пистолет, Никитин прислушался, но никакого звука, кроме льющейся в ванной воды, он не услышал.

Не спеша, стараясь производить как можно меньше шума, Сергей обошел три комнаты и кухню. В них никого не было. Оставались только туалет и ванна.

Дверь санузла была закрыта с внешней стороны.

Сергей легко нажал на ручку ванной комнаты, дверь послушно открылась.

Под струей душа он увидел блондинку, которая сопровождала Мирзу в машине. Смывая с длинных волос остатки шампуня, она удовлетворенно фыркала, сплевывая попадавшую в рот воду.

Почувствовав, как в нагревшееся от горячего пара помещение ворвалась струя свежего воздуха, она повернула голову к двери. Увидев незнакомца, держащего в руке оружие с удлиненным стволом, девушка даже не нашла в себе сил вскрикнуть от страха и, забыв о том, что она стоит в чем мать родила перед посторонним мужчиной, лишь молча уставилась на него, раскрыв широко глаза.

Наконец к ней вернулся дар речи', но первое, что она сказала, никак не вязалось с данной ситуацией:

– Привет.

– Привет, – ответил тоже растерявшийся от неуместного слова Сергей и, пряча пистолет, спросил:

– Ты одна?

– Теперь нет, – девушка попыталась улыбнуться, но вместо улыбки на лице отразилось некое подобие звериного оскала.

– А где Мирза? – поинтересовался он.

– Ушел, – простые вопросы порождали односложные ответы.

– Ты Валя?

– Да, – ответила девушка, – а ты?

– Я Антон.

Наконец хозяйка квартиры поняла всю комичность ситуации и, окинув взглядом свое голое тело, спохватилась.

– Я тебя не смущаю? – спросила она Сергея.

– Нисколько, – ответил он и повернулся к ней спиной, – ты мойся, я тебя подожду на кухне.

Через несколько минут Валентина вошла на кухню, где примостился у стола Сергей.

Обращаясь к непрошеному гостю, как к старому знакомому, она спросила:

– Кофе будешь?

– Давай, – отозвался тот и добавил:

– А к тебе каждый день приходят неизвестные личности и наблюдают за тем, как ты принимаешь душ?

– Честно говоря, ты первый.

Посмотрев друг на друга, они одновременно рассмеялись. Потом Валентина без всякого вступления задала вопрос:

– Ты наемный убийца?

Сергей слегка опешил, но, справившись с замешательством, ответил:

– Можно сказать и так, но к тебе это не относится.

– Спасибо!

– Не за что.

– Я и так знаю, – беспечно ответила она, – тебе нужен Мирзоев.

– А почему ты так спокойно об этом говоришь? – Никитина заинтриговала уверенность, с какой эта девушка держалась. – Еще и улыбаешься…

– А что мне – плакать?

Сергей хмыкнул.

– В логике тебе не откажешь. Насколько я понимаю, он твой любовник, и это все, – он обвел выразительным взглядом дорогую обстановку в квартире, ты имеешь благодаря ему?

– Какой он любовник, – равнодушно протянула Валентина, – педрило он вонючий. Просто он меня вытащил из борделя, куда я попала по глупости, и платит мне хорошие деньги, вот я с ним и трахаюсь, если можно так назвать эти тараканьи бега.

Сергей удивленно вскинул брови.

– При чем здесь насекомые?

– Долго готовятся, изображая из себя горячих жеребцов, и еле ползут, но называется бегами, – объяснила Валентина.

Сергей рассмеялся.

– Главное, гад, – продолжала она жаловаться на Мирзу, – никого ко мне не подпускает. Я уже забыла, что такое нормальный секс, – она вдруг оценивающе посмотрела на гостя и предложила:

– Может, ты меня трахнешь?

Никитин в очередной раз ошалел от такой простоты и незамысловатости.

– Ты сумасшедшая? Такое впечатление, что я разговариваю с роботом. У тебя нервы есть?

– Наверное, есть, – предположила девушка, – отдергиваю же я руку от горячего чайника – И то слава Богу, – изо всех сил пытаясь сдержать рвущийся наружу хохот, согласился Сергей.

– А все-таки, может, трахнешь меня? – не унималась она. – Ты ведь не боишься Мирзоева, не то, что эти дебилы-телохранители, которые максимум на что способны, так это хлопнуть меня по заднице.

– Слушай, не сочти меня импотентом или пидаром, – ответил Сергей, – но я так не могу.

– Что, не нравлюсь? – Валя даже обиделась. – А на меня в Москве знаешь как мужики западали, и в борделе я считалась лучшей.

– Я верю тебе, – произнес Сергей проникновенным голосом, как будто любящий отец уговаривает ребенка не брать в рот всякую гадость, – и мне ты очень нравишься, у тебя красивая грудь, ну и вообще, – к огромному его огорчению, он не мог больше вспомнить никаких женских прелестей, которые стоило бы упомянуть, – но понимаешь, у меня дома осталась любимая девушка, она мне верит, не могу же я ее обмануть!

– Как хочешь, – неохотно согласилась Валентина, а затем, пожав плечами, добавила. – Но вообще-то я не понимаю, как она об этом узнает. Ладно, давай пить кофе. А господина Мирзоева ты мог бы застрелить у него дома, потому что здесь он бывает редко, – неожиданно сменила она тему разговора, – конечно, если хочешь, можешь ждать у меня, я буду не против. Чем черт не шутит, может, ты ко мне и привыкнешь.

– Ты знаешь его адрес?

– Конечно, – ответила она.

– Что же ты раньше молчала, – в голосе Сергея послышались нотки упрека.

– А ты меня не спрашивал, – парировала сексуально озабоченная молодая особа.

– Ты была там?

– Пару раз, пока его жена не приехала.

– Можешь нарисовать план квартиры? – спросил, особо не надеясь на положительный ответ, Никитин.

– Могу, – все с тем же скучающим видом произнесла она, – я могла бы даже ключи достать, если бы ты был менее щепетильным в половых вопросах.

– Может быть, я изменю свое решение, – соврал он, – а лучше мне просто заплатить тебе.

– Я сама могу тебе заплатить, – обиделась нежданная помощница и, достав из лежащей на столе дамской сумочки бумажник, бросила на стол несколько кредитных карточек, среди которых Писарь с удивлением узнал золотую «Визу».

– Ого!

– А то как же!

– Не обижайся, – примирительным тоном попросил Сергей свою собеседницу, – давай договоримся, если ты мне поможешь, я выполню любое твое желание, естественно, в рамках моих понятий о чести.

– Ничего мне от тебя не надо, – ее голос опять звучал равнодушно, подай мне ручку и лист бумаги, – она указала на свой ридикюль, – я тебе нарисую все; что смогу вспомнить.

Глава 11

Рано утром следующего дня Никитин мчался по автобану в сторону Вюнсдорфа. За окном мелькали ухоженные поля, редкие посадки и аккуратные жилые постройки.

Солнце слепило вовсю, ветер свистел в зеркальце машины, но дорога не утомляла – наоборот, Сергей чувствовал себя бодрым и полным сил, как никогда.

Попетляв по небольшому провинциальному городку, он въехал на небольшую тихую улицу, в конце которой располагался особняк Мирзоева.

Как ни старался Сергей, но он не мог найти такого места, откуда можно было бы, не опасаясь быть замеченным, вести наблюдение за домом.

Единственным вариантом, более или менее подходящим для того, чтобы устроить наблюдательный пункт, мог стать, например, крытый фургон, разумеется, в совокупности с мощной оптикой. С этой проблемой нужно было вновь обращаться к Эрику.

Пришлось возвращаться в Берлин…

Выслушав просьбу Никитина, молодой человек и на этот раз вызвался ему помочь.

К вечеру того же дня Сергей сменил спортивного красавца на неказистый потрепанный «фольксваген-транспортер», в грузовом отсеке которого не было ни одного окна, а днище покрывал кусок картона.

Он расположился в пятистах метрах от дома азербайджанца, стараясь не нарушить ничьих частных владений, и установил внутри кузова массивный треножник, укрепив на нем огромных размеров бинокль.

Удивлению Сергея не было границ, когда, глянув в мощные цейсовские окуляры, он обнаружил, что видимый отсюда невооруженным глазом лишь силуэт особняка благодаря биноклю приблизился настолько, что можно было рассмотреть медные ручки на входной двери, а также пересчитать ступени крыльца.

Но вскоре восторг по поводу открывшейся панорамы сменился чувством утомленного равнодушия.

Вот уже третий час подряд во дворе мирзоевского дома ничего не менялось. У Сергея начали слезиться глаза от беспрерывного контакта с мощными увеличительными линзами.

Кроме хромого садовника, который положил в сарай лопату с длинным черенком и вышел через ворота на пустынную улицу, во дворе никто не появлялся.

Начинало темнеть, вот-вот наступят сумерки, которые сделают все наблюдения бессмысленными.

Сергей решил, что пора возвращаться в Берлин.

Но в этот момент на дороге, ведущей к особняку, показался автомобиль. Зеленый «фольксваген-гольф» остановился напротив ворот. С заднего сиденья вышел крепко сбитый брюнет и услужливо распахнул их.

Автомобиль въехал во двор, из него выпорхнули двое ребятишек не старше двенадцати-тринадцати лет. Закинув за спину цветные ранцы, они прошли в дом.

– Значит, у него есть дети… – пробормотал Никитин.

Это открытие его почему-то неприятно поразило: он считал, что у таких негодяев, как Мирза, детей вообще не должно было быть.

Вслед за детьми из машины вышла женщина с копной ярко-рыжих вьющихся волос Она лихо захлопнула за собой водительскую дверцу и по-хозяйски осмотрела двор, потом подозвала брюнета и стала что-то объяснять ему, видимо, давала какие-то распоряжения.

Охранник, а в том, что он таковым являлся, не оставалось сомнений, проворно подскочил к багажнику автомобиля и вытащил оттуда несколько разноцветных пакетов.

В это самое время на крыльце особняка появилась еще одна фигура огромного роста и необъятных размеров мужчина вышел из дома и ловко подхватил ношу брюнета, пропуская перед собой хозяйку.

Оставшись один, брюнет загнал зеленый «гольф» в гараж. Затем обошел особняк со всех сторон и скрылся в доме, плотно закрыв за собой дверь.

Изменив свое решение, Сергей просидел в фургоне до утра в надежде дождаться приезда Мирзы.

Но его ожиданиям не суждено было сбыться…

Резкий порывистый ветер гнал по дороге немногочисленные прошлогодние листья и обрывки непонятно откуда взявшейся бумаги. Звук проехавшего автомобиля разбудил Никитина.

Часы показывали полдень. Солнце куда-то скрылось, и, судя по надвигающейся туче, должен был пойти дождь.

Сергей, потеряв целую ночь и полдня, вернулся в берлинский отель. Теплый душ прогнал усталость – он вновь был свеж и полон сил.

– Валя? – Сергей вовсе не рассчитывал застать ее дома, позвонил просто так, на всякий случай.

– Да, – отозвалась секретарша Мирзы.

– Хорошо, что ты дома. Это Антон. Предлагаю сходить куда-нибудь пообедать.

Из трубки послышался вздох:

– А я уже ела.

– Тогда просто выпить кофе, – с надеждой предложил он.

– Подъезжай ко мне, – но, почувствовав легкое замешательство Никитина, успокоила его:

– Гостей у меня сегодня не будет…

– А где Мирза?

– А хрен его знает… Подъезжай, потолкуем…

* * *

Никитин не заставил себя долго ждать и через полчаса был у ее многоэтажки. По дороге он завернул в цветочный магазин и, выбрав букет, положил его рядом с собой на переднее сиденье машины.

– Все-таки она одинокая и по-своему несчастная баба, хоть и с Мирзой трахается, – прошептал он, поворачивая ключ зажигания. – И если я не хочу ее трахать, то надо оказать хоть такое внимание… Все-таки она для меня немало делает…

– Привет! – Никитин сунул букет в дверной проем.

– Ой, это мне? Вот уже несколько лет мне никто не дарил цветов… девушка зарделась, зашелестела целлофаном и поспешила в комнату, чтобы найти подходящую вазу.

– Только не надейся на большее…

– Я уже поняла, – крикнула она из комнаты, – не буду…

Через несколько минут, расположившись на кухне уже знакомой ему квартиры, Сергей перешел к делу:

– А что, твой шеф дома не ночует?

– Очень редко ночует, – спокойно ответила девушка.

– Чего ж ты мне раньше не сказала? – Сергей никак не мог привыкнуть к ее манере общаться.

– А ты не спрашивал, – парировала хозяйка.

Сергей глубоко вздохнул, собрав все свое самообладание:

– Хорошо. Теперь спрашиваю: где он ночует, когда бывает дома, где его чаще всего можно застать?

– Чаще всего он бывает в офисе. Домой приезжает только на выходные, и то не всегда. А в основном околачивается у многочисленных любовниц.

Никитин задумался, не зная, что и предпринять – Мирза все время ускользал от него Видя его растерянность, секретарша ровным голосом сказала:

– Домой его может загнать только нечто особенное.

– Например?

– Пару месяцев назад пьяный поляк врезался в его машину, выскочив на красный свет.

Никитин только хмыкнул.

– С кем не бывает!

– Ну, действительно… Только удар пришелся как раз в то место, где сидел Мирзоев. Ему, конечно, показалось, что это была не случайная авария, а умышленное покушение на его толстую задницу.

Целую неделю после этого он просидел в особняке, не отпуская от себя даже охрану, – она поправила растрепавшиеся волосы, – а когда все выяснилось, то он купил себе бронированный «линкольн», Глядя на тусклый огонек тлеющей сигареты, Писарь что-то прикидывал в уме.

– Офис у вас охраняется?

– Да, там ночью сидят два охранника, какие-то дальние родственники шефа, которым пока негде жить. Но, по-моему, они будут жить в офисе вечно, она пожала плечами, – плохо, что ли: полный холодильник жратвы, клевая мебель, и не надо платить за квартиру. Однажды я вечером вернулась на фирму забрать забытые там документы, так один из них дрых в стельку пьяный, а второй смотрел видик.

– Порнуху небось?

– Ага. Бутылками весь стол по периметру заставлен, в углу, на диване, какая-то голая баба валяется, а охранник совсем обалдел – ее трусами пот со лба вытирает… Ужас какой-то!

Никитин улыбнулся каким-то своим мыслям.

Но вместо улыбки на лице появился жестокий оскал зверя, поджидающего свою жертву.

– У тебя та-а-ко-о-е лицо, что меня просто в дрожь бросает, – заметив его гримасу, девушка едва не начала заикаться.

– Не обращай внимания, – резко оборвал ее Сергей.

Валя вздохнула.

– Знаешь – тяжело.

– Тогда привыкай.

– Да уж постараюсь…

Не говоря ни слова, Сергей поднялся и направился к выходу.

Валя окликнула его:

– Ты куда?

– Увидимся, – сказал он уже за дверью.

* * *

Давно перевалило за полночь, когда Сергей в потертых, разорванных на коленях джинсах, в стоптанных башмаках и старой тряпичной куртке, спешно приобретенных на барахолке, позвонил в дверь офиса на Курфюрстендамм.

Массивная дубовая дверь приоткрылась, и в проеме появился кавказец с растрепанной шевелюрой и красными то ли от недосыпа, то ли с перепоя глазами Уставившись на позднего визитера, от которого к тому же разило спиртным (Никитин специально облил себя дешевой водкой), охранник что-то спросил на своем языке.

Сергей начал нести какую-то ахинею заплетающимся языком, старательно произнося немецкие ругательства, и медленно двинулся на азербайджанца.

Слегка опешив от такой наглости и не зная, как себя вести в чужой стране с иностранным бродягой, кавказец сделал шаг назад, что позволило Никитину протиснуться в холл и захлопнуть за собой дверь Растерявшийся было страж наконец-то пришел в себя и схватил незваного гостя за рукав куртки То, что произошло дальше, было для него полной неожиданностью, человек, который, казалось, едва стоит на ногах, вдруг преобразился в мгновение ока; азербайджанец увидел перед собой вместо безвольного лица холодный взгляд и скривившиеся в надменной усмешке губы.

Перехватив руку кавказца, Сергей резко вывернул ее ему за спину, и горе-страж оказался к нему спиной. Мощный удар кулаком в основание черепа лишил того сознания.

Подхватив обмякшее тело охранника, Никитин положил его на пол и осторожно направился дальше. Однако предосторожность его была запоздалой.

По-видимому, звуки короткой борьбы разбудили второго охранника, который и вышел в коридор Их глаза встретились.

Так бойцы перед началом схватки смотрят друг на друга, и именно в эти секунды решается исход поединка. Ночной сторож понял по взгляду противника, что уже проиграл, однако его рука дернулась к кобуре.

Он почти выхватил пистолет, но мощным броском Сергей опередил его и левой рукой помешал противнику вытащить оружие.

А правая рука, блеснув сталью ножа, проделала свой смертоносный путь. Каленое лезвие по самую рукоять вошло между ребрами кавказца.

Глаза азербайджанца выкатились из орбит, изо рта показалась тонкая струйка крови…

Охранник рухнул на ковровое покрытие холла.

Последняя судорога пробежала по его бездыханному телу, вокруг которого расползалось огромное кровавое пятно.

Сергей как следует протер рукоять стилета, избавляясь от отпечатков пальцев. Сделав глубокий вдох, он заставил свое сердце биться ровно. Потом, задержавшись на минуту у жертвы, проследовал к выходу мимо так и не пришедшего в сознание первого охранника.

Выйдя на пустынную улицу, Сергей осмотрелся и размеренным шагом двинулся к стоянке такси.

* * *

За два часа он сменил четыре таксомотора, петляя по всему городу. Затем, доехав до центрального вокзала, Писарь достал из автоматической камеры хранения более опрятную одежду, а прежнюю отправил в пластиковый бак для мусора платного туалета.

* * *

А Мирза продолжал предаваться наслаждениям, преимущественно плотским хотя ангел смерти уже стоял у него за плечами…

Несмотря на свое кавказское происхождение, Мирзоев очень любил баню даже не столько ее, сколько наслаждения, которые ей сопутствовали.

Часто, возвращаясь из сауны в окружении проституток, он весело приговаривал: