Текст книги "Повелитель кошек (СИ)"

Автор книги: Андрей Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Ого, вот еще один сюрприз – я в одночасье помолодел аж на шестнадцать лет! Сразу захотелось взглянуть на себя в зеркало, но в моем «доме» подобной роскоши не наблюдалось. Но все равно, я сразу воспрял духом. Оказывается, в поразившем меня сумасшествии есть свои приятные моменты.

– Мне еще рано жениться, – сказал я. – В двадцать два года можно немного подождать. Вот когда мне будет тридцать восемь, я обязательно женюсь на Гретан или Эльге.

– Не шути так, Эрил. Ты же знаешь, отец умер как раз в тридцать восемь... Двенадцать Вечных, я так рада, что ты не покинул меня! Я так испугалась!

– Отец Деймон хорошо меня лечил, – сказал я с самым серьезным выражением лица. – Вот уж не думал, что он такой хороший лекарь.

– Мы должны благодарить Вечных за то, что они послали отца Деймона в наш приход. Он так заботится о нас. Если бы не он, высокий лорд Барден давно бы повысил подати, но я слышала, что даже он уважает отца Деймона и опасается его обличений.

Итак, примем к сведению – есть какой-то лорд Барден, который, судя по всему, в этих местах хозяин. А я вроде как его крепостной. Юный двадцатидвухлетний смерд, платящий лендлорду подати монетками, которые называются фельды и аберны. У меня есть сестра на выданье и... Нет, ну очень сильный наркотик вкололи мне дружки Данилова!

Или дело вовсе не в наркотике и не в начавшемся безумии, и все, что со мной сейчас творится – РЕАЛЬНО?

– Бреа, у нас в доме есть что-нибудь выпить? – спросил я, чувствуя, что опять теряю над собой контроль.

– Ничего, – тут девушка опять посмотрела на меня с нескрываемым страхом. – Эрил, ты что забыл, что высокий лорд Барден запретил вилланам курить на дому мед и пиво?

– Да, я действительно был сильно болен, – пересилив себя, я чмокнул «сестру» в грязную щечку. – Знаешь, я схожу в таверну. Надеюсь, за время моей болезни таверна не исчезла?

– Нет, – Бреа улыбнулась. – Только, пожалуйста, не пей много. Я знаю, что папаша Дунстан охотно наливает тебе в долг, но все же...

– Не буду, – пообещал я и, надев большие по размеру деревянные сабо, стоявшие у порога, вышел из лачуги.

**************

Любое расследование начинается со сбора информации. И первая информация, которая меня интересовала – это где я оказался.

«Мой дом» выглядел как обычный крестьянский дом средневековья, простой сруб под двускатной соломенной крышей. За домом располагались заботливо возделанное поле (надо думать, это настоящий Эрил Греган поработал!), огород и крошечный садик с полудюжиной яблонь, плоды на которых напоминали обычную дичку. К дому прилепились крошечный сарай и загон под навесом, в котором задумчиво месили пятачками грязь два печальных и худосочных подсвинка. По соседству стояли похожие лачуги с неизменными полями и огородами, а вдали, над верхушками деревьев, возвышалось серое напоминающее формой призму здание, которое, вероятно, было местной церковью.

Я шел по грязной дороге, вымешивая ногами раскисший от дождей чернозем, и думал над тем, что случилось. Теперь я все вспомнил – как мы выпивали с Даниловым, как я заговорил с ним о таинственном персонаже с фамилией Завратный, как Данилов внезапно впал в бешенство, попытался ударить меня бутылкой, как бросился бежать наверх, в студию, а мы с Вероникой побежали за ним, как Данилов подбежал к той самой огромной картине, которая занимала всю стену его студии, а потом... Потом был провал, чернота. А после я очнулся здесь, в убогой хижине, и рядом со мной была чумазая девчушка по имени Бреа, называющая себя моей сестрой и священник по имени Деймон. Я перестал быть Кириллом Москвитиным и превратился в Эрила Грегана. Теперь мне предстоит разобраться, куда я попал, реально ли все, что я вижу вокруг себя, или это причудливый кошмар, безумный бред, который по непонятной причине мучает меня. Пока все, что я видел, не вызывало у меня ни одной положительной эмоции. Но самое страшное – мы с Вероникой потеряли друг друга. Мне даже не хотелось думать о том, что моя помощница могла погибнуть.

За то время, что я занимался частным сыском, пришлось побывать в самых разных ситуациях. Я познакомился с целой плеядой самых интересных людей, начиная с отмотавших срок убийц и заканчивая сатанистами, общался с маньяками и самой безбашенной братвой, побывал на сборищах сектантов и в наркоманских притонах. И с ножом на меня кидались, и с молотком, а однажды спустили на меня презлющего ротвейлера. До сих пор мне удавалось побеждать обстоятельства малой кровью – за восемь месяцев я лишь один раз попал в стационар с «травмами средней тяжести» и с сильнейшим желанием сменить род занятий. Но в этот раз я, похоже, влип в очень серьезную переделку. Ощущение дикого горячечного бреда не отпускало меня ни на секунду. Я проклинал себя за то, что связался с Маргулисом, что позволил Веронике пойти со мной к Данилову. Если с Вероникой что-нибудь случилось, никогда себе...

Тут я встал посреди дороги, совершенно ошеломленный. Погруженный в свои невеселые думы, я дошел почти до самой околицы деревни, и передо мной простирался широкий луг. Так вот, это был луг с картины Данилова. Тот самый, без дураков. Все совпадало с точностью до листочка. Справа от меня был неглубокий овраг, заросший кустарником, слева красовались два древних дуба, только листва на них уже приобрела осеннюю расцветку, вдалеке возвышалась одинокая мельница, а прямо по курсу, метрах в двухстах от того места, где я остановился, виднелись так впечатлившие меня на картине руины из серого камня. Ошибиться было невозможно, это был тот самый пейзаж, и мне в очередной раз стало очень страшно.

– Еперный театр! – сказал я сам себе, вытирая со лба выступивший холодный пот. – Это невозможно, это...

Мне стало ясно, что произошло. Это было невероятное, безумное, невозможное допущение, но оно все объясняло. Странная картина в студии Данилова оказалась порталом в другой, неведомый мир, и я сейчас нахожусь именно в этом мире. Алиса в Зазеркалье. Попаданец в чистом виде. Видимо, когда Данилов врубился, что ему со мной не справиться, он решил удрать в эту самую реальность, и мы с Вероникой, погнавшись за ним, угодили в нее за компанию с художником. Конечно, все это звучит как чистой воды бред сумасшедшего, но другого объяснения у меня не было.

Дождавшись, когда меня отпустит охвативший меня ступор, я сделал еще несколько шагов вперед, и тут меня захватила новая мысль. Если я оказался в этой реальности, каким-то образом пройдя через портал, значит, есть обратный путь. Не исключено, что он находится именно тут, на этом лугу. Я с энтузиазмом обреченного охватился за эту идею и тут же решил обследовать территорию – и начать с серых руин.

Это были остатки двухэтажной усадьбы, построенной из обтесанных природных камней. Когда-то здесь был сильный пожар, и от верхнего этажа остались только закопченные стены, но фундамент и цоколь сохранились очень хорошо. Я обошел развалины кругом и вскоре нашел вход. Внутри дома не было ничего, кроме куч мусора, битого камня и головешек. Лестница, которая вела на второй этаж, обрушилась, и подняться наверх было невозможно. Я вышел на воздух и еще раз обошел руины. С другой стороны усадьбы находился забитый широкой балкой вход в погреб. Присмотревшись, я увидел, что балка, хоть крепкая, совсем потемнела и рассохлась от времени и непогоды, но вот квадратные шляпки гвоздей, которыми она была прибита к створкам двери, выглядят так, будто гвозди вбили только вчера. Это меня заинтриговало. Ухватившись за балку, я потянул ее на себя, и она неожиданно легко оторвалась от дверей. Кто-то пытался создать видимость того, что погреб давно и наглухо заколочен. Как бы то ни было, теперь я мог спуститься вниз, в подземелье.

Лестница, по которой я спустился вниз, хоть и скрипела под моими шагами, но оказалась прочной, и меньше чем за десять секунд я спустился вниз. Тут меня ждал неожиданный и очень приятный сюрприз – на бочке у лестнице я увидел старый медный фонарь и огниво. Поскольку огнивом я прежде никогда не пользовался, возиться пришлось довольно долго, однако огонь я все-таки высек и разжег фонарь. Погреб был пуст, на земляном полу валялись обломки досок и иссохшие кости какого-то животного. В углу погреба виднелась дыра, похожая на какой-то лаз. Светя себе фонарем, я полез в дыру.

Ход привел меня в просторный подвал с каменными стенами и толстыми колоннами, поддерживающими сводчатый потолок. У меня забилось сердце от волнения – еще совсем недавно в этом подвале кто-то прятался. На столе в центре подвала выстроились в линию огарки свечей, большая бочка в углу была наполовину наполнена водой, а зола в самодельном очаге выглядела совсем свежей, как и солома, на куче которой обитатель, или обитатели этого тайного убежища, по-видимому, спали. Я обратил внимание на то, что пепел в очаге выглядит слоистым, будто в огне жгли какие-то бумаги или пергамент. Я принюхался – в подземелье сохранился слабый запах паленой кожи. На каменном полу подвала я разглядел причудливые фигуры, смахивающие на астрологические знаки, старательно начерченные углем. Глядя по сторонам, я заметил большой железный ящик под столом. Я открыл его и увидел с полдюжины деревянных коробок, в которых оказались какие-то порошки и травяное крошево, а еще свернутый в трубку лист бумаги.

Это было письмо, написанное ровным красивым почерком, и вот что я прочел:

Дорогой друг Кастельмаре!

Привет тебе и пожелания счастья и процветания!

Оставляю для тебя это послание в месте, известном тебе, дабы ты смог его прочитать и знал, какие невероятные события вынудили меня покинуть Дозор Белого Колдуна, в котором в последние недели вел я свои исследования. Я сообщал тебе, любезный друг мой, во время нашей последней встречи, что Дозор не обманул моих ожиданий. В его развалинах действительно оказался скрытый портал, созданный Белым Колдуном Тейо, и мне удалось его открыть. Надеялся я, что портал оный выведет меня в Лоннорн, в замок Нильгерд, где сумел бы я наконец-то найти надежное убежище от дьявольских созданий, идущих по моим следам, но я определенно ошибся в расчетах, и портал открылся в мир, совершенно мне неведомый. Однако верно говорят люди, что Вечные любят подобных мне беспутных глупцов – я оказался в доме живописца по имени Ян. Нам удалось довольно быстро найти общий язык, и я сумел уговорить Яна помочь мне. Первый же сеанс Магии Слова дал результат поразительный – оный живописец смог за краткое время воплотить Врата с таким искусством, что я был поражен несказанно. Я горд собой, Кастельмаре, ибо я многому научился за эти годы. Однако немилосердная судьба опять сыграла со мной дурную шутку. Именно в тот день, когда, будучи совершенно готовый совершить важнейший в моей жизни шаг, собирался я просить Яна создать для меня Врата в Нильгерд, к нему пожаловали гости, какие-то покупатели, желающие купить его картины. А далее случилась совсем скверная вещь – эти люди поссорились с художником, и все они, разрушив волшебный экран, который я выставил для защиты портала, нечаянно воспользовались моими Вратами и оказались тут. К сожалению, я не смог помешать им и предотвратить беду. Врата и портал в Дозоре оказались уничтоженными безвозвратно, но что хуже всего – защитная магия убила моего бедного друга-художника и мужчину, который прошел через портал следом за ним. Благодарение Двенадцати Вечным, мне не пришлось хоронить вместе с ними юную даму, которая теперь находится на моем попечении и под моим призором. Мне нужно позаботиться о ней. Так что, как только эта дама будет в состоянии выдержать тяготы пути, я не медля ни часа, отправлюсь с ней в Набискум, где буду искать возможности продолжить мои исследования.

В восточной стене моего убежища ты найдешь мой тайник, в котором я оставил для тебя несколько забавных диковинок и скромную сумму, которая, как мне думается, заставит тебя забыть о затруднениях, что ты в данное время испытываешь. Прошу тебя, уничтожь эту записку и не поминай недобрым словом твоего бедного друга,

Вильяма де Клерка"

Надо ли говорить, какие эмоции мной владели, когда я читал это письмо? Вероника жива, и она тоже находится в этом странном мире, возможно, где-то совсем рядом со мной! Я испытал просто невероятное облегчение. Это была лучшая новость за весь день. Я был так счастлив, что даже не испугался того, что сам я мертв – так выходило из содержания письма. Что ж, теперь я обязательно найду девчонку, если даже мне придется перевернуть тут все вверх дном.

Моя сумасшедшая гипотеза подтвердилась – я действительно оказался в другом мире и в чужом теле. Понятия не имею, как это получилось. Предположим, я прошел через портал. Картина Данилова, которой так дорожил покойный художник – царство ему небесное, – оказалась во всех смыслах уникальной. Скажем так, волшебной, хоть и звучит это довольно дико. Теперь понятно, почему он так не хотел ее продавать. И еще, письмо написал Вильям де Клерк – тот самый, о котором говорил мне Маргулис, он же таинственный господин Завратный?

Похоже на то.

– Ну и хрень! – сказал я сам себе, свернув письмо в трубку. – Это ведь просто уму непостижимо. Оказывается, я умер, но при этом я жив. Вот уж мистика! Наделал ты делов, козел британский.

Итак, у меня появились две зацепки – название места, в которое де Клерк отправился вместе с Вероникой, да еще имя его приятеля, которого мне следует искать в этих местах. Вот со второй зацепочки и начнем. Но сначала надо посмотреть, что там де Клерк заначил в своем тайнике.

Тайник я нашел не сразу: на первый взгляд стена казалась сплошной кирпичной кладкой, скрепленной раствором. Мне пришлось простучать всю стену подобранной с пола костью. Тайник открылся, едва я нажал соседний кирпич. Диковинками, о которых говорилось в письме де Клерка, оказались мои часы, мобильник и бумажник. Часы остановились, мобильник был разряжен, что же до денег вряд ли они могли мне тут пригодиться. Более полезной находкой был продолговатый деревянный ящичек, в котором я обнаружил два десятка золотых монет, каждая достоинством в два риэля. Я без малейших колебаний забрал деньги, положил телефон, часы и бумажник в ящичек и закрыл тайник. На всякий случай, я добросовестно осмотрел каждый угол в убежище де Клерка, но больше ничего полезного не нашел. Теперь следует идти в таверну и попытаться разговорить хозяина – наверняка он сможет снабдить меня какой-нибудь полезной информацией. А потом нужно отправляться на поиски Вероники, и чем быстрее, тем лучше.

*************

Деревенская таверна располагалась в самом центре моей «родной» деревни и оказалась именно такой, какой я ее себе представлял – темной, грязной, чадной и полной самых убойных запахов. Здесь коротало вечер человек восемь, и мое появление вызвало у них самую разную реакцию. Трое или четверо тут же торопливо допили содержимое своих кружек и быстренько покинули корчму – я заметил, что физиономии у них выглядели испуганными, и они старались не смотреть в мою сторону. Какой-то малый в грязной овчинной душегрейке, крепкий, краснощекий и сильно датый, напротив, полез ко мне обниматься.

– Эрил, чтоб мне пропасть! – рыкнул он, хлопая меня по плечам ладонями и дыша мне в лицо чесноком и сивухой. – Поднялся-таки, чертов сын! А мы уж думали, скоро снесем тебя на кладбище и выпьем за помин твоей грешной души.

– Со мной все в порядке, – сказал я самым дружелюбным тоном. – Я поправился. Только с башкой у меня не все в порядке. Память до сих пор толком не вернулась.

– Ну, от этого есть хорошая ремедия, пара кружек пойла нашего доброго папаши Дунстана, – заявил здоровяк. – Только я на мели, все пропил.

– У меня есть пара медяков, – я решил, что светить найденными в руинах золотыми совсем ни к чему. – Да и папаша Дунстан мне всегда в долг наливает.

– И сегодня налью, клянусь печенкой! – сказал хозяин, пузатый старик с окладистой белоснежной бородой и красной физиономией гипертоника. – Подходи, Эрил, рассказывай, что за демоны набросились на тебя в церкви.

– Ну, это ты хватил, старик, – сказал я. – Разве ты не знаешь, что демонам нет доступа в храм? Это была просто болезнь. Я переутомился. Но теперь я здоров и угощаю всех.

Забулдыги, напряженно следившие за мной из темных углов корчмы, сразу оживились, заулыбались и потянулись к стойке, где папаша Дунстан наполнял из здоровенного кувшина глиняные кружки. Я тоже взял кружку, понюхал – предложенный мне напиток издавал сильный сивушный запах.

– Верно говоришь, сынок, – сказал корчмарь, чокаясь со мной. – Хорошо, что ты не помер, а то Бреа пришлось бы трудно одной. Да и белобрысая Эльга страдала бы без тебя, ха-ха-ха! Уж очень она мечтает, чтобы ты вспахал своим плугом ее девственную бороздку.

– Вы все о пустяках, папаша Дунстан, – я все-таки набрался смелости и сделал глоток пойла. Такой гадости я не пил никогда в жизни, однако показывать этого было никак нельзя. Тем более что мои «земляки» с жадностью опустошили свои кружки и теперь требовали добавки. Что ж, правильно говорят, что на халяву уксус сладкий...

– За милость Двенадцати Вечных! – провозгласил я, подняв кружку. – И за мое чудесное исцеление.

– Да уж, повезло тебе, – сказал крепыш в овчинной безрукавке. – Когда ты в храме свалился и начал биться в корчах, мы все перепугались. Сразу подумали, что это Пурпурная чума опять в нашу округу вернулась. Кто-то даже предложил твой дом сжечь, чтобы зараза дальше не распространилась. Благодари отца Деймона, если бы не он, не встретились бы мы с тобой сегодня. Коли бы от недуга не помер, так горячие головы вам бы с Бреа красного петушка запустили.

– Храни его Вечные! – сказал я и сделал еще глоток (еперный театр, ну и мерзость!) – Как заплачу подати, пожертвую храму хороший куш всенепременно. Целый серебряный аберн дам.

– И верно сделаешь, сынок, – сказал Дунстан. – Только вот не знаю, останется ли у тебя что в этом году после уплаты. Сказывал мой кум, что высокий лорд Барден опять собирается поднять налоги. Мол, на войско ему не хватает, чтобы по велению нашего милостивого государя Готлиха выступить с прочими лордами в поход в Темные земли.

– Неужто война опять?

– Дурные слухи ползут по миру. Пока ты хворал, побывал у меня в корчме один святой паломник с Севера. Страшные вещи рассказывал. Мол, у Северного вала что гаттьены, что вильфинги целыми стаями появляются. Вроде как перестали они промеж себя воевать и ныне готовятся в наши земли придти, дабы их опустошить и людей в корень извести. А еще рассказывал он о крылатых чудовищах, и о прорицаниях Черной ши, которые сбываться уже начинают.

– Да ну! – Я понятия не имел, кто такие гаттьены и вильфинги, и что там напророчила местная баба Ванга, но решил не показывать вида. – Не иначе, насочинял этот странник с три короба, или с пьяных глаз страшилок вам тут наплел.

– Не говори так! – Дунстан замахал руками. – Как можно святому человеку не верить? Правду он сказал, Вечными клянусь.

– Наше дело крестьянское, – сказал я, как мне показалось, очень авторитетным тоном. – Наше дело землицу пахать да хлеб растить, а дело высоких лордов нас оборонять. У них и воинов много, и оружие доброе, вот пусть и воюют. А коль король и лорды пойдут на Север, так уж непременно всех вражьих тварей изведут.

– Верно говоришь, Эрил! – раздалось сразу несколько голосов. – Слава королю и высоким лордам!

– Истинно, – добавил Дунстан, и мы, чокнувшись, выпили.

– А больше чужаков у тебя не было? – начал я, полагая, что пора начать сбор оперативной информации.

– Чужаков? Каких чужаков?

– Да так, слышал я еще перед болезнью, будто в Дозоре Белого колдуна видели какого-то странного человека. Пришлого как будто.

– Пришлого? – Дунстан посмотрел на меня с прищуром. – Все пришлые в Донборе через мою корчму проходят. А коль не проходил никто незнакомый, стало быть, пустая это болтовня.

Так, оказывается, эта деревня называется Донбор. Мелочь, но запомним.

– И то верно, – сказал я, знаком попросив корчмаря налить еще (расстройство пищеварения и тяжелый бодун мне обеспечены, но надо уметь приносить жертвы ради пользы дела). – Да и что кому делать в этих развалинах? Гиблое это место, добрый человек туда никогда не сунется.

– Добрый – да. – Дунстан высморкался прямо на пол. – Только не все такие добрые люди, как мы с тобой.

– Это ты о чем, папаша Дунстан?

– А ты не знаешь? Я про умника этого затраханного говорю, про Кастельмаре. Знаю доподлинно, что он в Дозоре не раз бывал.

– Кастельмаре? – Я постарался изобразить полное недоумение. – Вот уж не знал!

– Я и сам удивляюсь, как этого молодца до сих пор Звездоносцы не забрали. – Папаша Дунстан с шумом очистил от соплей вторую ноздрю. – Голову прозакладаю против гнилой тыквы, что этот Кастельмаре еретик и темная лошадка. Я это сразу прочухал еще в тот год, когда он в наших краях появился. Шибко умный. От всех нос воротит, в мое заведение ни ногой. Чистоплюй засратый.

– Все эти баре такие, – согласился я. – Чума на него и давай выпьем!

В корчме между тем прибавилось народу – верно, новость о том, что Эрил Греган выздоровел и зашел на огонек к папаше Дунстану, уже разлетелась по деревне. Новоприбывшие окружили меня, начались расспросы о здоровье, на которые я отвечал односложными фразами, вроде «Все хорошо» или «Хвала Вечным, выкарабкался». Естественно, все угощались за мой счет – только за этим они сюда и приперлись. Вечеринка явно грозила мне большими расходами, но это меня мало волновало. Самое главное было в другом – никто из этих неотесанных средневековых крестьян даже не заподозрил, что тот Эрил Греган, которого они знали прежде, изменился, и теперь это совершенно другой человек. Мне это было на руку, так что стоило попробовать и дальше поломать комедию. Тем более что я узнал крайне важную вещь – неведомый Кастельмаре находится тут, в этих краях, и я вполне могу с ним побеседовать о де Клерке.

– Бреа говорила, что так испугалась, когда я заболел, – с самым простодушным видом сказал я. – Думала, помру. Даже призналась, что этого самого Кастельмаре хотела звать. Он вроде как маг.

– Ха, нашла мага! – хмыкнул Дунстан. – Никакой он не маг, и хорошо, что сестрица твоя, дуреха, не обратилась к нему. Знаю доподлинно, что этого парня вроде как отец нашего высокого лорда сюда пригласил много лет назад в наших краях золото искать. Да только ничего этот Кастельмаре не нашел, вот и поперли его из замка, а идти ему было некуда, так и остался в наших краях... Да что мы все о нем? Чести больно много.

– И то верно, – согласился я. – Пойду я, пожалуй.

– Э, нет! – взвился корчмарь. – Ты у нас, почитай, из мертвых восстал, так что сегодня хорошенько напиться должен. Уж я прослежу, чтобы так оно и было...

****************

Когда я вышел из таверны, была уже ночь. Выпитая в корчме папаши Дунстана бурда тяжко осела в моем желудке и бродила в голове, вызывая приступы тошноты. Поэтому, отойдя подальше, я опустошил желудок, нажав на язык двумя пальцами, и, немного придя в себя, отправился домой. Поскольку на улице было пустынно – надо думать, местные жители ложились спать с закатом, как это и полагалось в средние века, – я никого не встретил по дороге.

Начало моего расследования было обнадеживающим. Во-первых, я узнал о том, что Кастельмаре живет где-то неподалеку, и теперь необходимо с ним встретиться и попробовать объяснить, кто я такой и зачем мне нужен де Клерк. Конечно, Кастельмаре вряд ли мне поверит, но попробовать надо. Во-вторых, у меня есть деньги, судя по всему, приличная такая сумма. Можно приберечь их на потом, можно попробовать подкупить Кастельмаре, если он не захочет со мной откровенничать. Я прекрасно понимал, что любое промедление может привести к катастрофе. Веронике надо помочь, необходимо найти ее как можно быстрее, а потом уже вместе думать над тем, как убраться из этого кошмарного мира. Мне очень не понравились рассказы корчмаря о готовящемся военном походе тутошнего короля, о всяких темных вещах, происходящих в этом мире.

Тут я внезапно подумал о другом. Судя по всему, этот Эрил Греган был вилланом, зависимым крестьянином, собственностью высокого лорда Бардена. Поскольку теперь я стал Эрилом Греганом, его вилланство передалось мне по наследству. Хреновое наследство, прямо скажем. Я несвободен, и мой самовольный уход из деревни будет в любом случае расценен как бегство. Не сомневаюсь, что меня будут искать, и если поймают... Я не кузнец Баллиан, а эта реальность – не съемочная площадка фильма «Царствие Небесное». Добрых рыцарей, которые защитят меня в случае чего, я тут вряд ли встречу, скорее наоборот. Конечно, я в любом случае сделаю отсюда ноги, но надо все предварительно хорошенько продумать. Деньги у меня есть, надо еще запастись провизией, одеждой и в идеале найти какое-нибудь оружие для самозащиты. Но перво-наперво следует накопать информации.

Из письма я знал, что де Клерк вместе с Вероникой направились в Набискум. Что это за место я, разумеется, понятия не имел – возможно, Кастельмаре просветит меня на этот счет. Впрочем, я пока не знаю, где же живет этот самый Кастельмаре. Надо поговорить с Бреа.

Я подошел к дому и увидел, что у входа стоит закутанная в темное фигура с тускло горящим фонарем в руке. Заметив меня, неизвестный тут же решительно и быстро двинулся мне навстречу. В его походке было нечто, что заставило меня отступить на шаг назад, сделать упор на правую ногу и сжать кулаки. Однако, подойдя ближе, неизвестный скинул с головы капюшон, и я узнал отца Деймона.

– Вот и ты! – сказал он, и голос его звучал как-то странно. – Ты где был?

– В корчме у папаши Дунстана, решил выпить немного.

– Давай зайдем в дом.

Священник буквально втолкнул меня в хижину и закрыл за нами дверь. Сидевшая у очага Бреа тут же вскочила на ноги и бросилась ко мне на шею, всхлипывая и причитая.

– Бреа, уймись! – строго прикрикнул на нее Деймон. – Выйди вон из дома!

Девушка поцеловала меня в щеку, вытерла слезы, поклонилась священнику и вышла. Я вопросительно посмотрел на отца Деймона.

– У нас мало времени, – сказал Деймон. – Поэтому слушай внимательно, дважды повторять не буду. Тебе угрожает опасность. О твоей болезни стало известно Звездоносцам.

– Звездоносцам?

– Это не моя вина, Эрил. Я старался убедить всех в приходе, что твоя болезнь всего лишь следствие нервного расстройства, но мне, похоже, не поверили. Я думаю, это Симон, управитель высокого лорда Бардона, сообщил о тебе в Звездный Чертог. Сегодня вечером герольд Звездного Чертога привез мне уведомление о том, что завтра эмиссар Чертога прибудет для проведения следствия. Понимаешь, чем тебе это грозит?

– Кажется, да, – я понятия не имел, о чем речь, но лицо Деймона и его мрачный взгляд ясно говорили о том, что знакомство со Звездоносцами ничего хорошего мне не сулит. – И что делать?

– Тебе нужно бежать, сынок. Прямо сейчас.

– Бежать? Погодите-ка, святой отец – я не могу бежать. Я принадлежу лорду Бардону, и меня...

– Именно так – повесят, если поймают. Но у тебя есть маленький шанс избежать смерти. Если ты окажешься в руках Звездоносцев, ни единого шанса не будет. Тебя ждет отлучение от храма и огненное крещение.

– Так, понятно, – я с трудом пошевелил языком, так у меня во рту все пересохло от страха. – И куда же мне бежать?

– Я не знаю. Одно могу сказать – чем дальше ты уйдешь от Донбора, тем дольше проживешь. – Тут священник печально посмотрел на меня. – Мне очень жаль, Эрил. Еще раз говорю, это не я сообщил о тебе Звездоносцам.

– Я верю вам, преподобный.

– Ты, наверное, удивлен, почему я предупредил тебя. В свое время твой отец Хондиар спас мне жизнь. Я не успел вернуть долг благодарности ему, возвращаю его тебе.

– Как случилось, что мой отец спас вас?

– У нас нет времени на пустые разговоры, Эрил. Вот, возьми, – священник сунул мне в ладонь несколько серебряных монет. – Этого хватит на первое время. И еще, возьми этот плащ, – Деймон сбросил с себя тяжелую суконную робу с капюшоном и протянул мне. – Прости, больше ничем не могу тебе помочь.

– Вы и так спасли мне жизнь, преподобный, – я наклонился, взял руку священника и поцеловал ее. – Спасибо вам. Я всегда буду с благодарностью вас вспоминать... Постойте, а Бреа?

– Ей ничего не угрожает. По закону родственники одержимого не подлежат просекуции.

– Просекуции?

– Тайному следствию, проводимому эмиссарами Звездного Чертога. Не беспокойся, с Бреа все будет хорошо.

– Отец Деймон, вас накажут.

– Не беспокойся, Эрил, я знаю, что мне делать, чтобы эмиссар ничего не заподозрил. Думай о себе. Ты не должен попасть в руки Звездного Чертога или властей.

– Хорошая задачка для тренировки ума, – буркнул я. – Есть кто-нибудь, кто смог бы помочь мне?

– Никого. Запомни, Эрил – ты не должен доверять никому. Агенты Звездного Чертога повсюду, так что будь очень осторожен.

– А Кастельмаре?

– Этот сумасшедший? Зачем он тебе?

– Я слышал, он ученый. Возможно, он может дать мне пару хороших советов.

– Ты не доверяшь мне? – Отец Деймон улыбнулся. – Я понимаю тебя. Но только вряд ли Кастельмаре сможет тебе помочь.

– Как мне его найти?

– Ты и это забыл? Твоя болезнь действительно повредила твой ум, сынок. Кастельмаре живет в «Приюте рыбака». Это у самого берега реки, чуть не доходя замка лорда Бардона. И прошу тебя, не упоминай в разговоре с ним мое имя, хорошо?

– Конечно, преподобный. Еще раз сердечно благодарю вас за доброту.

– Ступай, сынок. Пускай Вечные хранят твой путь. Помни все, что я тебе сказал.

Бреа стояла у калитки загона, когда я вышел. Похоже, Деймон ей все уже рассказал, так что объяснять мне ничего не пришлось. В руках у нее был узелок, она уже собрала мне припасы в дорогу.

– Возьми меня с собой, – шепнула девушка, прижавшись ко мне всем телом.

– Невозможно, милая. Нельзя так рисковать.

– Я не смогу жить без тебя, Эрил.

– Придется. Обещаю, однажды я вернусь, и мы будем жить вместе, счастливо и богато. Я выкуплю тебя у высокого лорда Бардона, и ты будешь свободна.

– Эрил, я так боюсь за тебя!

– Ерунда. Я сильный, я сумею обмануть всех. Вот, держи, – я отдал девушке деньги, который вручил мне отец Деймон. – Тебе хватит надолго. И ничего не бойся. Если будут спрашивать, куда делся Эрил, говори, что он был безумен и убежал из дома, больше ты его не видела, поняла?

– Эрил, не уходи!

– Прости, солнышко, но так надо, – я поцеловал ее в грязную щечку, а потом, решившись, и в губы. – Я люблю тебя. Очень-очень. Молись за меня почаще.

– Эрил!

– Прощай, Бреа, – я мягко высвободился из ее объятий, взял приготовленный для меня узелок и быстро зашагал по дороге в сторону реки.

****************

«Приют рыбака» оказался старой построенной из дубовых бревен усадьбой, расположенной буквально в нескольких метрах от берега и окруженной камышовыми зарослями. Поскольку ни фонаря, ни факела у меня с собой не было, я не сразу нашел калитку в покосившемся заборе, а потом долго и яростно стучал в дощатую дверь, которая жалобно дребезжала при каждом ударе. Наконец, сквозь щели в двери я увидел слабый свет, а потом испуганный голос спросил, кто я и что мне нужен.