355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Астахов » Повелитель кошек (СИ) » Текст книги (страница 13)
Повелитель кошек (СИ)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 23:01

Текст книги "Повелитель кошек (СИ)"


Автор книги: Андрей Астахов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Здесь было довольно уютно и мило. Мебель была достаточно изящной, стрельчатые окошки пропускали много света, каменный пол был чистым, а из камина шло приятное тепло от кучи еще тлеющих углей. А еще в комнате меня ждала Уитанни – ее уже проводили сюда слуги барона.

– Ллеу фьярррт, – заявила она мне с лучезарной улыбкой: наша встреча явно обрадовала ее. – Уитанни ньетт уирр.

– Ежели господину лекарю что-нибудь понадобится, я к его услугам, – сказал Тьерри, вручил мне ключ от лаборатории, поклонился и вышел.

– Господин лекарь! – сказал я, когда мы с Уитанни остались одни. – Еще вчера я был рабом, а теперь вот повышение. Растем, кошечка?

– Йенн, – согласилась Уитанни.

Мне внезапно пришло в голову, что моя спутница каким-то образом сумела скрыть свою сверхъестественную природу от людей барона Бриша. Я сразу вспомнил, что мне рассказывал про гаттьен охотник Хальдвиг – дескать, днем их невозможно отличить от обычной женщины. Впрочем, барон и его люди приняли Уитанни за эльфийку. То беспокойство, которое проявляла Уитанни, когда мы въехали в замок, я тоже теперь мог объяснить – моя киса почувствовала вильфингов, сидевших в волчьей яме. Но и волки-оборотни, похоже, никак на нее не отреагировали. Я внимательно осмотрел девушку и не заметил, чтобы в ее облике что-то изменилось с первого момента нашего знакомства. Однако мой пристальный взгляд гаттьену явно смутил, Уитанни опустила глазищи и набросила на голову капюшон.

– Ладно, ладно, – сказал я, поймав себя на мысли, что я все время забываю, кто же такая Уитанни. Надо бы помнить, что многие животные вообще-то не выносят, когда им смотришь в глаза.

– Уитанни слеа друиннрр, – промурлыкала девушка, показав на кровать.

Признаться, я покраснел и совершенно растерялся. Однако Уитанни имела в виду совсем не то, о чем я подумал. Расценив мое молчание, как согласие, девушка улыбнулась, забралась на кровать и, свернувшись в клубочек, совсем по-кошачьи, заснула. Я смотрел на нее и тут обратил внимание на одну вещь, которой раньше не замечал.

В ту ночь, когда я лечил Уитанни близ Норты, девушка была совершенно обнаженной. С момента нашей второй встречи гаттьена носила длинный эльфийский шелковый плащ с капюшоном – разумеется, когда имела человеческий облик. Теперь я заметил на ее запястьях и щиколотках интересные украшения – тоненькие поблескивающие браслеты из светлого, похожего на серебро металла. Я сразу вспомнил, что в своем зверином обличье гаттьена имеет на лапах пышные манжеты. Присмотревшись, я увидел, что на браслетах выгравированы какие-то письмена. Мои познания в языке ши были примерно такими же, как в языке австралийских аборигенов, но я был уверен, что в Норте у девушки этих браслетов не было. Это могло быть просто украшение, но я с недавних пор начал придавать значение любой мелочи. Полюбовавшись на уснувшую в самой изящной позе гаттьену (во сне Уитанни очень так эротично вытянула одну ножку, демонстрируя мне великолепный изгиб своих бедер!), я вспомнил о прихваченных из лаборатории книгах. Одна из них называлась "Гербариум Нострум" и являлась, по сути, подробнейшим травником, вторая, автором которой значился некто Аль Сардони из Гумиры, была озаглавлена "Волшебные чудодейственные зелья, эликсиры, декокты и афродизиаки, и ингредиенты, для изготовления оных потребные". Пожалуй, у меня появилось все необходимое для того, чтобы поучиться местной алхимической премудрости.

Книги оказались настоящим сокровищем. В последующий час я узнал массу интересного о лекарственных снадобьях и магических эликсирах, причем рецепты и технология приготовления была расписана безукоризненно. Но это еще больше усилило мою тревогу. Лордер наверняка все это знал, был сильным магом, но его зелья и его магические знания не помогли племяннику барона пробраться в Арк-Альдор. Оба они погибли. Чего же от меня требовать – от невежи, самозванца из другого мира, в котором каждый знает об антибиотиках и дезодорантах, но никто понятия не имеет о том, как сварить Эликсир Кожи Огра или зелье отражения черной немощи? Эх, мне бы сюда сейчас вместо всех этих рецептов автомат Калашникова, или хотя бы автоматический дробовик, да патронов к ним побольше! Листая книгу о травах, я натолкнулся на статью о купине ши. Лекарь Ульфилла сказал правду – корень и кора купины ши считались лекарством от всех болезней, универсальным противоядием и сильнейшим средством отражения любой враждебной магии. Автор утверждал, что найти купину обычному человеку никогда не удастся, на это способен либо особо могущественный маг, либо человек, однажды отведавший волшебный напиток из этого растения. Короче, именно моя история. Я нашел рецепты двух отличных эликсиров из купины ши – надо будет попробовать их приготовить. Ну нет у меня автомата Калашникова, так что будем использовать по всей программе то, что под рукой.

У меня есть две книги с волшебными рецептами, посох Алиль, которым можно убивать и исцелять, и женщина-кошка, которая, как я понимаю, готова драться за меня – а уж как она дерется, я однажды имел возможность видеть. И еще у меня есть самое жгучее желание поскорее найти Веронику и... де Клерка. Не могу я считать его своим отцом, пока не увижу!

Может быть, всего этого будет достаточно для того, чтобы не погибнуть.

Глава одиннадцатая


Если слова не расходятся с делом, значит,

душа и разум едины.

Белая книга Азарра


В последующие три дня, определенные мне Бришем для подготовки к походу, я почти не выходил из лаборатории, колдуя над ретортами и ступками. Не буду описывать как я, считай, что методом научного тыка, изготавливал описанные в книге Аль Сардони эликсиры и мази. Однако все оказалось совсем не так сложно, как казалось вначале. Сэр Артур Конан Дойл, видимо, счел оригинальным наделить своего Шерлока Холмса талантом химика, но и я, далеко не самый лучший российский сыщик-любитель, в школе имел по химии пятерку – правда, после окончания школы мне мои знания валентности, периодической системы Менделеева и ароматических углеводородов с никакой стороны не пригодились. Короче, к вечеру третьего дня я располагал неплохой подборкой лекарственных зелий, причем приготовленных по всем правилам магического искусства. Мне даже удалось сварить легендарный «Идеальный эликсир» из корней и коры купины ши, который Аль Сардони называл в своей книге «лучшим и совершеннейшим из всех целебных зелий». А еще я смог проверить действие кое-каких зелий на практике – в один из дней ко мне в лабораторию заявился воин из дружины Бриша, страдавший чем-то вроде экземы. Я снабдил его свежесваренным по рецепту из книги Аль Сардони бальзамом от ран и ожогов, и на следующее утро мой пациент прибежал ко мне ни свет, ни заря и, сияя от радости, заявил мне, что впервые за много месяцев проспал ночь спокойно, не испытывая мучительного зуда. Мне даже неловко было слышать его похвалы в мой адрес. Осыпав меня самыми лестными эпитетами, латник получил от меня еще одну порцию бальзама, оставил мне в благодарность за лечение две бутылки отличного красного вина и превосходно обработанную волчью шкуру и ушел, повторяя, что впервые в жизни встретил лекаря, заслуживающего уважения, а не виселицы.

– О, оказывается, могем! – заявил я Уитанни, когда латник ушел. – Не такой уж я никчемный лэйрдганатх, как казалось вначале, да, киса?

– Йенн, – мурлыкала гаттьена, глядя на меня влюбленными искрящимися глазами. – Ллеу д`арх лэйрдганатх фьянн ма гулайн.

Уитанни называла меня "ллеу". Что означало это слово, я понятия не имел, но гаттьена всегда произносила его с милой гримаской, означавшей, по всей видимости, высшую степень расположения. Все то время, что я находился в лаборатории, Уитанни была со мной и с живейшим интересом наблюдала за всеми моими действиями. Меня очень забавляли ее непосредственность и совершенно детская восторженность. Но я заметил и еще одну вещь – Уитанни охотно брала в руки, обнюхивала и даже пробовала на вкус те зелья, которые я набодяжил, но вот до флаконов с эликсиром из купины ши даже не притронулась.

Ночью я запирал Уитанни в лаборатории, снабдив ее едой, которую мне в избытке выдавал повар барона. Я делал это по двум причинам – во-первых, не хотел, чтобы кто-то распознал в Уитанни оборотня, а во-вторых, лучшей охраны для моих зелий просто нельзя было придумать. Так мы конспирировались три дня, а потом, как раз накануне дня выступления в поход, в замке появился мой старый знакомый, Робрандт Люстерхоф.

Охотник поприветствовал меня совершенно по-дружески, и, как мне показалось, он был искренне рад встрече. Естественно, вопросов у него было море. Но вот что меня по-настоящему удивило – это реакция Люстерхофа на мою спутницу. Он был обрадован тем, что Уитанни выжила.

– У тебя появилась отличная подружка, лекарь, – сказал он мне с самым серьезным выражением лица. – Не завидую я тому, кто попытается тронуть тебя в ее присутствии.

– Уже тронули, – сказал я и рассказал о том, как встретился с Бришем и его людьми. Но Люстерхоф только посмеялся.

– Барон большой оригинал, – сказал он. – Я нисколько не сомневаюсь, что он просто хотел тебя немного попугать, и Уитанни это почувствовала. Уж поверь мне, если бы тебя на самом деле намеревались убить, она повела бы себя по-другому. Девчонка не захотела тебя компрометировать, и ты должен быть ей за это благодарен. То, что ты всыпал Рутбарту, наверняка убедило старика в том, что ты парень стоящий. Ты лучше расскажи, как тебе удалось добраться до земель Бриша.

Я понятия не имел, стоит ли мне откровенничать с Люстерхофом, поэтому про свои встречи с Изначальными рассказывать не стал. Поведал охотнику про Тиммана, про то, как старый хитрован запродал меня Гальдвику, как я сбежал от него (тут я приврал немного, сказав, что сумел сделать ноги, когда охранявшие меня вильфинги сцепились с какими-то призраками из тумана!), а потом наткнулся на Уитанни, которая, оказывается, меня разыскивала. Судя по веселым искоркам в глазах Люстерхофа, в мою историю он не поверил.

– Ври больше, – заявил он, когда я закончил. – Твой посох явно подарок ши. Да и от Лёца и его тварей ты бы так просто не ушел. Наверняка тебе эльфы помогли. Но это не мое дело. Главное, что ты тут, а это значит, что теперь я смогу отомстить за смерть Маргет. Я уже говорил с бароном и знаю, что он задумал. Хорошее дело, клянусь Дреблом! Я участвую.

– Мне кажется, затея очень опасная. Племянник барона погиб, когда пытался найти магические архивы ши.

– Все опасно, мой друг, в этой жизни. Жить вообще опасно. Ты сообщил мне важную и очень неприятную новость. Я о Лёце говорю. Это редкостный сукин сын. То, что он появился в Воклане, совсем не случайность. Орден что-то серьезное затеял, готов поклясться. Барон тебе рассказывал, как Лёц обвел его вокруг пальца?

– Рассказывал. Мне Лёц тоже не понравился. Он разыскивает старинные клинки ши и хотел, чтобы я ему помогал.

– Совсем этим не удивлен. Мечи и ножи из Арк-Альдора – самое эффективное оружие против любых порождений магии Айтунга. Всегда мечтал иметь такой.

– Но ты, как я помню, охотился на гаттьену, не имея такого оружия, – заметил я.

– Мы использовали орденский волчий бальзам. Хороший сильный яд, но древние альдорские клинки все равно лучше. Кстати, как ты сумел найти противоядие от бальзама охотников?

– Случайно. Просто очень сильно хотел помочь.

– Не хочешь, не говори, – сказал Люстерхоф. – Однако запомни, что если в Ордене узнают, что ты исцелил гаттьену, раненную отравленным оружием, они весь мир перевернут, но найдут тебя и прикончат. Маги Ордена считают, что от волчьего бальзама нет противоядия. Это их большой и тщательно охраняемый секрет. Они и вильфингами-то управляют, используя страх оборотней перед этим ядом.

– Интересно, – я подумал, что мне всерьез стоит озаботиться поисками белладонны, чтобы создать еще противоядие. В лаборатории Лордера этого растения не было. Но, с другой стороны, в книге рецептов нет ни одного снадобья из белладонны. Жаль, что я не расспросил Флагельгафта, как он готовил свое зелье. Что поделаешь – все мы часто сильны задним умом.

– Чем больше я узнаю тебя, Кириэль Сергиус, тем больше убеждаюсь, что Орден сделает все, чтобы до тебя добраться, – продолжал Люстерхоф. – Пока тебе везло. Я очень удивлен таким везением. Множество людей, гораздо более хитрых и смекалистых, чем ты, закончили свой путь на кострах или на плахе. Ты все еще жив. Наверное, незримые силы очень расположены к тебе.

– Я всего лишь скромный лекарь.

– Да, которому служит оборотень и помогают эльфы. – Люстерхоф потянулся в кресле, хрустнул суставами. – Я хочу выпить. Составишь мне компанию?

– Прости, нет, – сказал я. – Мне нужно приготовить еще пару снадобий до утра. Я лучше поработаю.

– Я говорил с бароном. Он очень решительно настроен. А я думаю, у меня никогда не будет такой отличной возможности отомстить за Маргет. Я сделаю все, чтобы Орден записал меня в число своих главных врагов, – Люстерхоф недобро усмехнулся. – Эти ничтожества еще проклянут день, в который лишили меня моего счастья.

*****************

На рассвете меня разбудили слуги барона и повели к Бришу. Хозяин замка ждал меня в рыцарском зале. Он был в отличных доспехах и при мече. За его спиной стояли два оруженосца, тоже в полном вооружении.

– Мне сказали, что ты приготовил нужные снадобья, – сказал он, когда я поклонился. – Молодец, ты не заставил меня ждать. Хочу наградить тебя. Тьерри!

Наградой оказался кинжал. Совсем неплохой, сантиметров сорок пять в длину, обоюдоострый, с удобной рукоятью из кости, крепкой чашкой и изящно сделанными сафьяновыми ножнами. Я обнажил оружие – лезвие было из светлой стали, с черненой гравировкой на голоменях. Поклонившись барону, я повесил кинжал на пояс.

– Если мы найдем то, что ищем, обещаю – ты получишь настоящий альдорский клинок в награду, – пообещал барон. – А еще во всех землях тебя назовут другом семьи Бришей. Но сначала встань на колени.

Я подчинился, не совсем понимая, что задумал барон. Однако секунду спустя все стало ясно. Бриш шагнул ко мне, обнажил свой меч и трижды опустил его на мои плечи, а потом провозгласил:

– Жалую тебе, Кириэль Сергиус, лекарь из Блиболаха, рыцарский титул. Помни о принесенной присяге и рыцарских обетах, первейшими из которых являются верность сеньеру, доблесть, честь и смирение. Назначаю тебя своим личным сквайром-медикусом и обязуюсь обращаться с тобой, как с добрым вассалом, защищать тебя, кормить и поить, награждать тебя за преданную службу и наказывать за проступки и преступление клятв и обетов. Помни, что с этого мгновения ты мой вассал, а я твой сеньер. Отныне ты можешь есть мясо и пить вино за моим столом, как равный мне. Да будет так! Теперь можешь встать, рыцарь Кириэль.

Я поднялся, несколько смущенный и ошеломленный. Похоже, я делал в этом мире быструю и блестящую карьеру. Из вилланов в лекари, из рабов в рыцари. Будет, что рассказать Веронике, когда я ее найду...

– Иди, мой друг, – сказал барон, – приготовься к походу. Мы выступаем после утренней трапезы. Тьерри зайдет за тобой и твоей спутницей. Она отправится в поход с нами, и я очень рассчитываю на нее.

– Так милорд... догадался?

– С первого мгновения, как только увидел тебя и ее. Ты действительно необыкновенный маг, если тебе служит гаттьена. Ступай.

Уитанни встретила меня радостной улыбкой.

– Я теперь рыцарь, – сообщил я девушке. – Рыцарь, о как! Из грязи в князи.

– Ллеу фрруанн, – промурлыкала Уитанни, и в ее голосе прозвучала какая-то неожиданная ирония. – Ньяр тьенн мгррау овай йоста.

– Ага, все понятно. Жаль, что я не говорю на твоем кошачьем языке. Барон велел мне собраться, сегодня мы выступаем. Так что скоро сможешь побегать на свежем воздухе.

Уитанни опять улыбнулась и сверкнула глазами – похоже, она прекрасно меня понимала. Я улыбнулся ей в ответ и занялся сборами. Вещей у меня кот наплакал, так что все, что мне предстояло сделать, так это собрать в сумку зелья. Чтобы хрупкие керамические флаконы не разбились, я завернул каждый в тряпку. Запихав флаконы в сумку, я положил сверху хирургический набор и книгу Аль Сардони (вдруг пригодится?) и посмотрел на Уитанни. Девушка с истинно кошачьим вниманием следила за вороной, устроившейся на коньке крыши в нескольких метрах от окна нашей комнаты.

Глядя на гаттьену, я вдруг подумал о том, какое же невероятное приключение выпало на мою долю. И что бы я сказал человеку, который пришел бы ко мне в офис на улице Жукова и начал рассказывать все то, что на самом деле случилось со мной. На мгновение у меня появилось чувство, что я просто-напросто сошел с ума и все, что я вижу вокруг – всего лишь видения, порожденные моим больным воображением. Но тут в мои мысли вошел оруженосец Тьерри, сообщил почтительно, что барон ждет нас к завтраку, и мы с Уитанни отправились вслед за ним в трапезную.


****************

В полдень отряд выступил из замка. Пятьдесят человек, половина людей Бриша, – каждый с запасной лошадью, – плюс ручные вильфинги, и сам барон возглавил экспедицию, оставив замок заботам своего эконома. Воины Бриша были вооружены до зубов, и я с удивлением отметил, что кроме разнообразного холодного и метательного оружия, от палашей, пик и секир до арбалетов, у некоторых из них имеются еще и самопалы, хоть и довольно грубой работы. Я уже видел во дворе замка Бриша кулеврины, но ручного огнестрельного оружия мне еще не приходилось встречать в этом мире, потому не удержался и спросил у барона, как давно они используют подобные штукенции.

– Удивлен? – Бриш засмеялся. – Это все Лордер, добрая ему память. Это он в свое время пронюхал один из секретов Ордена – рецепт изготовления адского зелья. Он же изготовил первый самопал. Мне эти штуки не очень по сердцу, вони, дыма и грохота от них много, а урон небольшой. Однако у меня нет выбора – хороших луков и арбалетов у нас немного. Самопалы в какой-то мере восполняют эту нехватку.

Барон со свитой поехал дальше, оставив меня размышлять над новой загадкой – в этом мире, оказывается, знают о порохе и его свойствах. Используют крепостные пушки и примитивные фитильные ружья. Если сопоставить мир Вальгарда с нашей цивилизацией, получается где-то век четырнадцатый. Странное совпадение – как раз в четырнадцатом веке по нашему летоисчислению Уильям де Клерк оказался в этой реальности. Однако почему орденские охотники у Норты охотились за гаттьеной без огнестрельного оружия? То ли оно еще не всем доступно, то ли неэффективно. А если его бесполезно применять против оборотней, то в чем причина?

Нам с Уитанни выдали лошадей, и я с удивлением обнаружил, что гаттьена очень ловкая наездница. Впрочем, чего удивляться – кошачья ловкость во всем проявляется. Еще неожиданнее было то, что лошадь, казалось, совершенно спокойно восприняла такую необычную всадницу. Зато вильфинги, почуяв Уитанни, буквально не сводили с нее глаз. Мне это очень не понравилось.

Люстерхоф был с нами. Охотник поздравил меня с новым титулом и заметил, что с самого начала предлагал мне служить Бришу.

– Ты был прав, Ромбрандт, – сказал я ему. – А мне моя глупость стоила больших неприятностей.

– Один совет, парень, – сказал Люстерхоф, подъехав ближе и понизив голос. – Я знаю человека, который сейчас выполняет у Бриша обязанности Псаря. Он неплохой маг, но до Лёца ему далеко. Бьюсь об заклад, что он не всегда может справиться с этими тварями. Поэтому следи за тем, чтобы твоя гаттьена не сцепилась с оборотнями барона.

– Она не сцепится, – пообещал я, посмотрев на Уитанни: женщина-кошка держалась справа от меня, закрыв голову капюшоном. – Но я беспокоюсь о том, что случится, если мы натолкнемся на орденских вильфингов. Не затем я ее спасал, чтобы позволить погибнуть.

– Все возможно, – Люстерхоф пожал плечами. – Но она всего лишь гаттьена. Ты, как я посмотрю, привязался к ней.

– Ты когда-нибудь держал дома кошек, Ромбранд? – спросил я.

– Нет. Ненавижу кошек.

– А я их люблю. Очень.

– Оно и видно, – заметил Люстерхоф и, махнув мне рукой, отъехал в голову колонны.

– Драннак ан-драэхх фьенна, – сказала Уитанни с презрительной гримаской. Я так понял, ее слова относились к Люстерхофу. Мне было нечего ей ответить, и я просто пожал плечами, еще раз сказав самому себе, что неплохо бы на досуге озадачиться изучением языка этих странных созданий.

Весь день мы ехали по сырой пустынной дороге, и я был предоставлен самому себе. Лишь на закате отряд остановился на ночлег на вершине большого холма с уже знакомым мне кромлехом, в центре которого красовался каирн из белых камней. Воины поставили шатер для барона как раз рядом с ним. Я стоял, держа своего конька в повод, и наблюдал за их работой, и тут ко мне подошла Уитанни.

– Уитанни фринн аэ-мьярр, – сказала она, показав рукой в сторону горизонта. Я так понял, что моей подружке пришло время принять вторую сущность, и она не желает, чтобы это видели люди барона.

– Конечно, иди, – разрешил я, думая о своем. Гаттьена благодарно улыбнулась и побежала к подножию холма. В ее беге было столько грации и изящества, что я залюбовался ей. И не я один – многие воины барона проводили Уитанни весьма выразительными взглядами.

– Эй, Кириэль!

Я обернулся. У одного из менгиров стоял Люстерхоф и махал мне рукой.

– Идем, барон тебя желает видеть, – сказал он.

Я передал своего коня одному из солдат и пошел к шатру. Барон полулежал в походном шезлонге с кружкой вина в руке. Кроме Бриша в шатре были оруженосец Тьерри и невысокий темноволосый человек с круглым бледным лицом, облаченный в куртку из вареной кожи и высокие сапоги.

– Входи, Кириэль, – пригласил барон. – Хочу побеседовать с тобой.

– Всегда к услугам милорда, – сказал я и поклонился.

– Это Лабиш, мой Псарь, – пояснил барон, показав на человека в кожаной куртке. – Он жаждет услышать твою историю.

– Мою историю?

– Мне интересно, каким образом ты, ваша милость, сумел приручить гаттьену, – произнес Лабиш, глядя на меня с любопытством.

– Я спас ее, – ответил я и в очередной раз пересказал историю моего знакомства с Уитанни. Однако Лабиш был слишком искушен в своей области, чтобы не копнуть поглубже.

– Прошу прощения, но я не могу принять твою историю за чистую монету, – сказал он с некоторым вызовом в голосе. – Всем известно, что оборотни не знают, что такое благодарность. Приручить их невозможно.

– Однако тебе же вильфинги подчиняются, – бросил я.

– Здесь совсем другое. Я управляю ими при помощи особой и очень сильной магии Воздействия, при этом они остаются дикими и злобными от природы. Если бы ты, ваша милость, лучше знал тайные магические практики Ордена, ты бы понял, как опасно работать с вильфингами.

– Кажется, я понимаю тебя, мэтр Лабиш, – сказал я. – Ты опасаешься, что нам могут повстречаться враги, и в их числе будет Псарь... ээээ, более опытный, чем ты. Он сумеет переподчинить себе твоих вильфингов, и тогда нам всем придется плохо, не так ли?

– Нет, нет, и нет! – воскликнул Лабиш, лицо которого пошло красными пятнами. Судя по его реакции я догадался, что попал в самое яблочко. – Я ручаюсь, что смогу управлять своими вильфингами. Я о другом говорю. Магия, при помощи которой тебе удалось приручить оборотня, может обладать ужасной разрушительной силой, и это меня очень пугает.

– Ах, вот оно что! – Я все понял: Лабишем просто-напросто овладела самая обыкновенная профессиональная ревность. Он увидел в моем лице удачливого соперника, и теперь пытается восстановить против меня Бриша. – Не стоит волноваться, мэтр Лабиш. Уитанни очень необычный образец своей породы. Дело в том, что до меня она служила некоей волшебнице, казненной Орденом в Норте. Это может подтвердить достойнейший Ромбранд Люстерхоф, который сейчас находится здесь, в отряде – он был влюблен в бедняжку Маргет. Так что не стоит делать из мухи слона. Никакой магии, всего лишь немного хорошего отношения. Я не маг, всего лишь лекарь, которому посчастливилось спасти эту гаттьену от неминуемой гибели – что же удивительного в том, что она расположена ко мне? Она привыкла к людям, вот и ведет себя сообразно привычке. Кошка – она и в Вальгарде кошка.

– В это очень трудно поверить, – ответствовал мэтр Лабиш, надув губы. – У меня другое объяснение такой странной преданности. Уж слишком подозрительно твое умение общаться с этими тварями и твои знания целебных свойств зелий и трав.

– То есть, ты меня обвиняешь в колдовстве? – Я придал своему лицу самое презрительное выражение. – Не ты первый, мэтр Лабиш. Орден давно меня ищет, чтобы убить. Но ничего-то у них пока не получается. И у тебя не выйдет меня опорочить, я могу за себя постоять.

– Это верно, – барон Бриш сделал своему Псарю знак помолчать и не сотрясать воздух гневными тирадами. – Не сердись на мэтра Лабиша, он весьма предан мне и очень беспокоится за исход нашего предприятия. А мне нужно услышать от тебя только одно – уверен ли ты, что твоя гаттьена останется верна тебе в трудную минуту? Менее всего мне хотелось бы получить удар в спину.

– Милорд, вы удостоили меня своим доверием, так поверьте еще раз, – ответил я. – Уитанни совсем не такое чудовище, как принято считать. И в нужный момент она придет нам на помощь, будьте уверены.

– Хорошо, – барон, казалось, был удовлетворен. – Теперь давай поговорим об Арк-Альдоре. Знаешь что-нибудь об этом месте?

– Ничего, милорд.

– Лабиш, ты можешь идти, – сказал барон Псарю. Это было явный приказ оставить нас для разговора с глазу на глаз. Маг поклонился, наградил меня последним недружелюбным взглядом, и вышел из шатра.

– Не обижайся на него, – сказал барон, когда мы остались вдвоем. – Лабишу везде чудятся изменники и агенты Ордена. Он сам когда-то служил Ордену, но был заподозрен в ереси и чудом бежал. Он предан мне, так что будь снисходительнее к его речам.

– Лабиш меня не волнует, – ответил я. – Милорд что-то хотел мне сказать?

– Я хотел поговорить с тобой о дневнике Франко. В нем очень много такого, чего я понять не могу. Или Франко до конца не доверял мне, или же боялся, что кто-то посторонний может прочесть его записки, но часть текста написана шифром. А еще там говорится, что попасть в Арк-Альдор нетрудно, но выбраться из него без помощи сильной магии невозможно – так говорили ему ши. Мне нужно, чтобы ты изучил записки Франко и разобрался в них. Мэтр Лабиш уже прочел дневник Франко, но разобрать шифр не сумел – кишка у него тонка. Так что теперь твоя очередь. Сумеешь расшифровать эти колдовские надписи, награжу по-царски. И еще, меня интересует, владеешь ли ты особой магией ши, которая может помочь нам в случае, если выход из Арк-Альдора будет закрыт?

– Я не владею магией ши, милорд. Я уже говорил вам об этом. Если вы рассчитываете на мои магические умения, боюсь, что они более чем скромные. А записи я могу посмотреть и в меру своего разумения с ними поработать.

– Ты честен, и мне это нравится. Мэтр Лабиш тоже не уверен, достанет ли ему умения управлять магическими силами в Арк-Альдоре. А это значит, что наш поход совершенное безумие. – Тут Бриш внезапно рассмеялся. – Но я сумасшедший, и потому мы продолжим.

Барон вручил мне потрепанный и сильно обгоревший по краям томик в кожаном переплете. Я раскрыл книжку – страницы были до половины книги исписаны размашистым почерком. Местами попадались абзацы, явно написанные какой-то криптописью – буквы уже знакомого мне вальгардского алфавита чередовались с крестиками с различным числом лопастей, знаками, похожими на руны, и пиктограммами, вроде шагающих или жестикулирующих человечков (ого, неужели тут слышали о рассказах сэра Конан Дойля?). У меня холодок пробежал по хребту: последние записи были, несомненно, сделаны кровью.

– Разбери записи Франко и попытайся обдумать, как нам лучше поступать, когда мы придем к Арк-Альдору, – продолжил барон. – Лабиш и Люстерхоф тоже подумают, как нам лучше действовать. Я не хочу лишиться жизни, и не намерен попусту терять своих людей. Поэтому попробуй придумать свой план, а потом мы обсудим наши планы и выберем лучший способ действий. Тьерри принесет тебе в шатер все необходимое для работы. Ступай.

Поклонившись барону, я отправился к себе. Тьерри, вышколенный и исполнительный, уже позаботился обо всем – на походном столике я нашел пачку серой бумаги, чернильницу, несколько гусиных перьев и заправленный масляный светильник. Рядом, на перевернутой бочке, стоял мой ужин. Барон, верно, решил на этот раз не приглашать меня к общей трапезе, и это было логично. Задернув полог шатра, я уселся за столик и раскрыл дневник. Естественно, что начал я с тех фрагментов, где не было шифра.

Начало дневника было вполне заурядным – Франко описывал, как они выехали из замка и отправились на север, в Саратхан. Литературными талантами покойный рыцарь не блистал, скромностью тоже (в начале дневника Франко всяко расписал свои невероятные воинские таланты, "нечеловеческую отвагу" и прочие добродетели), да и ошибок в тексте было хоть отбавляй, но кое-что интересное я узнал с первых страниц. Оказывается, едва отряд Франко пересек границу Саратхана, его встретили ши. По первой Изначальные наотрез отказались пропускать Франко и его отряд в свои земли, но, узнав о планах Франко, внезапно изменили свое решение. Помощи от ши наш путешественник, впрочем, тоже никакой не получил, за исключением небольшого совета – ши предупредили Франко и Лордера, что им следует внимательно почитать граффити на скале у въезда в долину Арк-Альдора, если они хотят чего-то добиться и остаться в живых.

"– Великого труда нам стоило убедить магов из Нильгерда, что мы не враги народу Ши, – писал Франко в своем дневнике, – и что истинный враг у нас общий, а именно Орден. Наверное, были мы с Лордером веьма убедительны, и Ши нам поверили. Изначальные много говорили мне о прежних хозяевах Арк-Альдора, коих зовут они Огненными Ши, или попросту, Огненными. Ни я, ни спутник мой Лордер, не ведаем, что это значит, однако маги ши заповедали нам прочитать от начала до конца те надписи, что высечены у входа в проклятую долину на грифельной скале, ибо инскрипции эти оставлены Огненными, и в них сокрыты законы, какие обязан соблюдать всякий въезжающий в Арк-Альдор. А еще маги Изначальных предупредили нас, что ныне неведомая злая сила обосновалась в Арк-Альдоре, и никто с тех самых пор, что погиб этот тайный город, не осмеливался проникнуть в него в страхе повстречаться с этой силой. И хоть слова Ши испугали меня, вида я не подал, а лишь заметил, что на всякую силу есть противодействующая, и негоже рыцарю бояться за свою жизнь, если у него великая и благородная цель..."

Далее в тексте повествовалось о переходе к Арк-Альдору, и все чаще стали встречаться прилагательные, вроде «убийственный», «мрачный», «гнетущий», «зловещий». И оказалось, что надпись, которую заботливые ши посоветовали прочитать молодому рыцарю, оказалась зашифрованной. Франко добросовестно перекатал ее в свой дневник, но сомневаюсь, что они с Лордером ее расшифровали – во всяком случае, нигде в дневнике ни одного упоминания об этом не было. И я начал расшифровку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю