Текст книги "Империя Дамеона"

Автор книги: Андрей Быстров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

32

В девять утра Флетчер заметил индейцев. Высокие краснолицые люди, вооруженные луками и стрелами, не выказывали ни страха, ни удивления при виде белых. Они стояли под деревьями тесной группой и не порывались спрятаться или убежать.

Флетчер подал Эвансу и Рэнди сигнал остановиться. Подняв обе руки вверх, чтобы показать, что у него нет оружия, он стал медленно приближаться к индейцам. Разукрашенный татуировками могучий мужчина выступил вперед.

– Приветствую вас, друзья, – громко сказал Флетчер по-португальски, что почти исчерпало его знание языка.

– И тебе привет, незнакомец, – спокойно ответил предводитель индейцев на том же языке.

Флетчер облегченно вздохнул. Если они говорят по-португальски, значит, принадлежат к вполне цивилизованному племени.

– Мы – алендао, – продолжал индеец, испытующе глядя на Флетчера. – Я Ларго, капитан племени. А кто вы такие и что вам здесь нужно?

Эванс перевел. Флетчер знал от Эмерсона, что капитанами в интегрированных бразильских племенах называют вождей. Эмерсон рассказывал и о племени алендао – оно было хорошо известно. Впервые алендао встретились с европейцами в конце девятнадцатого века, когда португальский миссионер Ламас обращал их в католическую веру.

Тогда племя насчитывало около тридцати тысяч человек, но прогресс сделал свое дело: теперь их оставалось не более восьмисот… Алендао обычно вели себя миролюбиво и на белых не нападали.

– Мы американцы, из США, – объяснил Эванс. – Наш самолет потерпел аварию, там… Меня зовут сеньор Эванс, это сеньор Стил, а это сеньор Флетчер. В моей стране он– великий вождь.

– Президент? – заинтересовался образованный Ларго.

– Нет, нет, не президент. Он сенатор… Как бы это вам растолковать… Сенаторы, это такие люди, которые принимают решения, и с ними не может спорить даже президент.

– Главнее президента, – заключил индеец и отвесил Флетчеру глубокий поклон.

– У нас есть много полезных вещей с погибшего самолета, – продолжил Эванс, развязал вещмешок, достал блестящие стальные ножи, банки с консервами, саперные лопатки.

Глаза капитана племени возбужденно засверкали.

– А где самолет? – спросил он.

Эванс перебросился парой фраз с сенатором и показал индейцу направление.

– Там. Мы шли долго, а вы дойдете за полдня. Великий вождь сеньор Флетчер дарит его вам. Все, что найдете, что уцелело – ваше.

Ларго снова церемонно поклонился:

– Мои люди благодарят великого вождя Флетчера за щедрый дар и спрашивают, окажет ли он и его спутники честь быть гостями в нашей деревне?

– Мы с радостью принимаем приглашение, – быстро ответил Эванс.

Под почетным эскортом их проводили в поселок, находившийся совсем недалеко, на берегу крохотной речушки, скорее разлившегося ручья. Пока они осматривались, Ларго не теряя времени отрядил экспедицию на поиски самолета.

Огромное манговое дерево, увешанное зелеными плодами, приютило под кроной десятка два крытых соломой и сухими листьями хижин. Свиньи и собаки бродили вокруг, возле хижин сидели и стояли женщины и дети, с любопытством взиравшие на пришельцев.

Улыбающийся Рэнди приступил к раздаче шоколада, ножей, консервов. Большинство женщин ни слова не знали ни на португальском, ни тем более на английском, и только часто кивали и кланялись.

Гостям отвели лучшую хижину. Помимо традиционного гамака атрибуты роскоши составляли кое-как сработанный примитивными инструментами стол, две табуретки, нитки самодельных бус, украшавшие стены, – нанизанные на жилы красные орешки, сморщенные высохшие плоды, разноцветные перья. Вождь поведал через посредство Эванса, что вообще-то у них есть даже радиоприемник, подаренный миссионерами, но он не работает из-за козней злого духа. Рэнди подумал, что замена батареек – более эффективное средство борьбы со злым духом, нежели шаманские пляски или что они тут практикуют, но оставил это умозаключение при себе. Зачем расстраивать человека, которому негде и не на что покупать батарейки?

– Сейчас – еда, – объявил Ларго. – Вечером – большой костер для белых братьев.

Он вышел из хижины, где ему приходилось стоять в полусгорбленной позе под низким потолком, что наносило урон достоинству.

Взглянув на поданное стройными девушками угощение (лепешки из фариньи, кукуруза, маниока), Эванс кисло заметил:

– Я предпочел бы хороший бифштекс… Надеюсь, мы здесь не слишком задержимся. Когда бы лучше расспросить их о чакамае?

– Вечером, у костра, – сказал Флетчер. – Эмерсон рассказывал мне, что у алендао в ходу местная рыбка, выжатый из нее сок по убойной силе значительно превосходит алкоголь. Это, надеюсь, поможет установить доверительные отношения…

К вечеру вернулась экспедиция с «Лиэрджета», нагруженная чем попало, включая предметы, абсолютно для индейцев бесполезные, но, по их мнению, красивые, – притащили даже разбитый лэптоп. Всеобщему ликованию не было предела, и авторитет великого вождя Флетчера поднялся до небывалых высот.

Костер развели возле реки. Его окружало огненное кольцо из подожженных сухих веток и травы, чтобы не подобрались ядовитые змеи – каскавелы, жарараки, корали. Этих милых созданий в окрестностях деревни ползало предостаточно.

Флетчеру предоставили почетное место на возвышении подле Ларго. Эванс как переводчик устроился рядом, а Рэн-ди пришлось довольствоваться не столь видной позицией. По кругу пошла чаша с соком пресловутой рыбки. Американцы усердно делали вид, что пьют.

После церемонии употребления веселящего сока индейцы затеяли ритуальные пляски вокруг костра. Монотонно били барабаны, им подвизгивало нечто вроде охрипшей флейты из тростникового стебля. Мелькание трясущихся тел впавших в экстаз индейцев оказывало гипнотизирующее воздействие. Под гортанные крики в костер летели пригоршни порошка, окрашивающего пламя в зеленый, синий, ярко-красный цвета.

Воспользовавшись тем, что капитан Ларго пребывает в ступоре и переводить нечего, Эванс подошел к привлекательной девушке, примеченной еще днем, – она показалась общительной и неплохо владела португальским.

– О, сеньор Эванс! – улыбнулась индианка. – Нравится вам наш праздник?

– Да, очень нравится… Как тебя зовут?

– Лиона, сеньор.

– Красивое имя. А сколько тебе лет?

– Не знаю, сеньор.

– Гм… – Столь неожиданно исчерпав тему, Эванс решил, что прямой путь – самый короткий. – Скажи, Лиона, какие еще племена живут по соседству с алендао?

– Тут много племен, сеньор. И все мирные. Вам нечего бояться, щедрым гостям везде будут рады.

– Да я и не боюсь… А есть такое племя – чакамае?

Лиона вздрогнула, в ее глазах засветились искорки страха. Она понизила голос:

– Об этом нельзя спрашивать, сеньор.

– Табу?

Если так, все, подумал Эванс. Если индейские шаманы наложили табу, религиозный запрет на упоминание чакамае, то, сколько бы он ни бился, не продвинется ни на шаг. Табу священно и непререкаемо. Можно бросить Лиону в костер, и она безропотно умрет, не сказав ни слова.

– Нет, не табу, – произнесла девушка вполголоса, и у Эванса отлегло от сердца. – Просто об этом не говорят. Страшно…

– Лиона, милая… Расскажи мне о чакамае. Я подарю тебе такое, чего ни у кого нет…

В поисках чего-нибудь, что помогло бы ему выполнить опрометчивое обещание, он обшарил карманы и достал зажигалку. В свете костра она заманчиво поблескивала.

– Ай! – завизжала восхищенная Лиона.

– Это не безделушка… Смотри!

Он щелкнул зажигалкой, появился остроконечный язычок пламени. Девушка была совершенно зачарована волшебной вещью.

– Дайте! – Она протянула руку.

– Э-э, погоди. – Эванс убрал зажигалку за спину. – Сначала ты расскажешь о чакамае. Ну пожалуйста, Лиона. Нам, людям издалека, нравится слушать страшные легенды…

Девушка нахмурилась:

– Это не легенда, сеньор. Пойдемте в хижину… Если здесь нас кто-нибудь услышит, мне будет плохо, меня будут сторониться… Идите, я приду к вам.

Эванс, на которого уже никто не обращал ни малейшего внимания, вернулся к Флетчеру и Рэнди, коротко переговорил с ними, перешагнул угасающий огненный круг и направился в хижину, выполнявшую роль отеля. Там он зажег фитили, плавающие в грязных плошках, наполненных жиром.

Лиона проскользнула в хижину минут через двадцать, когда Эванс уже начал беспокоиться, не передумала ли она. Но перспектива стать обладательницей зажигалки, видимо, перевесила ее опасения.

Девушка села на табурет напротив Эванса:

– Вы не обманете, сеньор? Вы дадите мне быстрый огонь?

– Конечно.

– Тогда слушайте. Племени чакамае больше нет. Они жили прямо там, где восходит солнце…

– На востоке… Далеко отсюда?

– Я не умею считать, сеньор, – смутилась девушка. – Не очень далеко. Не много дней пути для сильного воина. Но однажды, как говорят старики, в нашу деревню пришел израненный, окровавленный человек из племени чакамае. Это было до того, как белые люди провели большую дорогу…

– Трансамазонскую магистраль, – сказал Эванс. – Значит, до тысяча девятьсот семидесятого года… Но за сколько лет до этого? Приблизительно! Вот послушай, бывают сезоны дождей и засушливые сезоны, зима и лето. Смотри на мои пальцы, я считаю: один, два, три, четыре, пять. Подумай, Лиона. Столько раз сменялись сезоны до прокладки большой дороги? Или больше? Или меньше?

Девушка в отчаянии смотрела на пальцы Эванса – ему даже стало жаль Лиону. Она могла не выдержать интеллектуального напряжения.

– Столько, – наконец выдохнула она. – Или больше.

– Ладно. – Эванс убрал руку. – Примерно тысяча девятьсот шестьдесят пятый год или раньше…

– Вот… Тот человек рассказал, что на их деревню – она тоже называлась Чакамае, как и племя, – напали белые демоны…

– Белые люди?

– Не люди, сеньор, – демоны! Они убили всех, и тот, кто выжил, тоже вскоре умер. А с тех пор там, где жили чакамае, происходят странные вещи. Я сама видела…

– И что же ты видела?

– Иногда по ночам там поднимается красное зарево и слышится далекий гром… Не как барабан, а будто бьется огромное сердце под землей… Медленно и жутко. А иногда оттуда взлетают огни…

– Самолеты? Ты знаешь, что такое самолет?

– Знаю, – оскорбилась Лиона. – Я не маленькая… Это не самолеты. Самолеты гудят, а эти бесшумные. По одному и по много. Поворачивают и исчезают. А самое страшное другое. Храбрые мужчины нашего племени ходили туда. Никто не вернулся. С тех пор говорить о чакамае считается…

– Дурным тоном, – помог Эванс. – А как же ты узнала обо всем этом?

Девушка застенчиво улыбнулась в полумраке:

– Я спрашивала Ларго об огнях… «У нас бы это называлось – пустила в ход женское обаяние», – подумал Эванс, а вслух спросил:

– А другие белые, до нас? Кто-нибудь интересовался чакамае и тем… что там происходит?

– Кому же интересоваться, сеньор… Белые в Коадари. Это не близко, сюда они не приходят. Бывают миссионеры, но редко, да этих интересует только сеньор Иисус Христос…

В хижину вошли Рэнди и Флетчер.

– Индейцы напились до потери пульса, – сообщил Рэнди. – Капитан храпит у костра во главе команды… Вам удалось узнать что-нибудь у этой красавицы?

– Удалось. – Эванс перешел на португальский. – Спасибо, Лиона, теперь иди…

– А быстрый огонь? – вскинулась девушка. Эванс рассеянно сунул зажигалку в руку индианки. Девушка счастливо засмеялась и убежала.

– Итак, племя чакамае, – заговорил Эванс. – Их селение располагалось на востоке, если верить девушке, не слишком близко и не слишком далеко, но более или менее точно она сказать не смогла…

Он вкратце пересказал полученные от Лионы сведения.

– Небесные огни, удары подземного сердца, – задумчиво повторил Флетчер. – Она лично видела и слышала…

– Говорит, что видела. Но чего не измыслишь ради такой красивой зажигалки…

– Вряд ли стоит приписывать ей воображение на уровне Стивена Кинга, – сказал Рэнди.

– Это не имеет значения, джентльмены, – произнес Флетчер. – Мы знаем, куда идти, и мы пойдем туда.

– Утром? – спросил Рэнди.

– Да. Поговорим с Ларго и отправимся. Рэнди вздохнул:

– Меня пугает не то, что мы можем там найти, а то, что мы можем не найти ничего!

– Возможно, – проговорил сенатор. – Гибель племени чакамае может объясняться очень просто. Бывало, что гаримпейро вырезали целые племена, осваивая золотоносные земли.

– Можно предположить, что там тайный богатый прииск? Тогда, конечно, ночные рейсы самолетов становятся понятны, как и исчезновение людей, и грохот золотопромывочных машин… Не очень ясно, правда, почему машины слышны, а самолеты – нет.

– Минуту… Не стоит упускать главное – источник информации о чакамае. Наш, первый.

– Не надо гадать, – подвел итог Эванс. – Будем надеяться, нам удастся увидеть все собственными глазами.

Они покинули хижину и снова вышли в тропическую ночь. В воздухе носились громадные светляки, и Рэнди подумал, что в темноте, когда расстояние оценить трудно, их вполне можно принять за отдаленные огни летательных аппаратов. Но такую ошибку мог допустить европеец, а вот девушка, родившаяся и выросшая в сельве, – едва ли…

Утренний разговор с капитаном Ларго сложился примерно так, как и предполагалось. Вождь и без того был хмур, часто обхватывал руками голову – видно, болела после вчерашних торжеств, – а когда услышал вопросы о чакамае, и вовсе расстроился.

– Они были там. – Он показал рукой на восток. – Но больше их нет. И ходить туда нельзя.

– Может быть, вы все же дадите нам проводника? – спросил Флетчер.

Ларго вскочил, отчаянно замахал руками:

– Туда нельзя, там смерть. Великий вождь Флетчер не должен ходить туда.

– Мы пойдем, – ответил сенатор.

33

Обнаженный до пояса, Кригер лежал лицом вверх на чем-то твердом, как доска. Его глаза были полуоткрыты, и взгляд бездумно фокусировался на круглых белых плафонах люстры. Он не задавался сложными вопросами о том, кто он и где он; его расстреляли, а он жив, и этого пока достаточно.

– Как вы себя чувствуете, Эрвин? – раздался слишком громкий голос у самого уха (на самом деле Сарджент говорил тихо, но каждый звук производил маленький взрыв в черепной коробке Кригера).

– Голова болит, – простонал он.

– Рэйл перестарался… Он стрелял пусть и холостым патроном, но недостаточно далеко отвел ствол пистолета, и вы ко всему прочему получили еще и ожог пороховыми газами.

Кригер приподнялся, сел, ощупал виски. Когда окружающее начало приобретать осмысленные очертания, он обнаружил себя в небольшой светлой комнате, сквозь два высоких окна щедро вливались солнечные лучи. Возле кушетки располагалось медицинское оборудование – электронная диагностическая система, энцефалограф, еще какие-то приборы. На металлическом столике стояли распечатанные коробки с ампулами. Следы инъекций были видны на локтевых сгибах Кригера.

Кроме него и Сарджента, в комнате никого не было.

– Где я? – спросил Кригер.

– Там же, где и раньше. У нас. Только не в подвале, а наверху. – Сарджент с несколько виноватой улыбкой слегка похлопал Кригера по плечу. – Вы держались молодцом.

Кригер встал и тут же вновь опустился на кушетку:

– На кой черт вы устроили эту комедию?

– Увы, это необходимая процедура, Эрвин. – Сарджент развел руками. – Проверка показала, что вы тот, за кого себя выдаете, но мы не имеем права исключать и сотую долю процента возможности обмана. Цена ошибки может быть чересчур высокой, Эрвин… Но это не все. Мы испытывали вашу стойкость и мужество. У нас десятибалльная, научно разработанная шкала. И я поздравляю вас, вы получили десять баллов.

– Гм… И какие же преимущества дадут мне эти самые баллы?

– Целиком зависит от вас… Если хотите знать мое личное мнение, вы займете не самое незаметное место в организации… Уж кто-кто, а Рэйл наверняка окажется под вашим началом. Не завидую ему… Впрочем, об этом потом. Сейчас мы должны обсудить другую проблему…

– Да, и немедленно, – сказал Кригер.

– Простите?

– Какая оценка была у вас за стойкость и мужество?

– Шесть с половиной. Но я не понимаю…

– Сейчас поймете, – усмехнулся Кригер, подошел вплотную к удобно сидевшему в кресле Сардженту, посмотрел на него сверху вниз и неожиданно заорал, превозмогая головную боль:

– Встать!!!

Сарджент вскочил, автоматически реагируя на команду, и Кригер тут же нанес ему зубодробительный удар в челюсть. Сарджент полетел кувырком через всю комнату, увлекая за собой провода, аппараты и мониторы.

В сознание он пришел минуты через три, выбрался из кучи металлолома, сплюнул кровью. Выбитый зуб звякнул о какую-то железку.

– Неплохо мы вас подлечили, – признал он, исподлобья глядя на Кригера. О значении слов можно было скорее догадаться, четко различить их не позволяло отсутствие членораздельности в произношении Сарджента. – Ладно, Кригер, вы рассчитались за свою обиду, но на будущее не советую забывать основные заповеди: вера, преданность и послушание.

– А я пока еще не член организации, – осклабился Кригер. – Я лишь кандидат.

– Только поэтому на сей раз наказания не последует… Вы мне даже понравились, Эрвин. У вас большие перспективы… Дьявол, кровь никак не останавливается. – Он отнял платок от губ и уставился на красное пятно. – Пойдемте в кабинет, Кригер. Надо серьезно поговорить.

В кабинете Сарджент поднял телефонную трубку внутренней связи и распорядился:

– Приберите в медпункте… Мы там слегка намусорили. Да нет, все в порядке. Теоретическая дискуссия. – Он положил трубку. – Так вот, Эрвин, у нас возникла проблема, и решить ее предстоит вам. – Кригер ни о чем не спросил, и Сарджент продолжал: – Вы что-нибудь слышали о профессоре Адаме Бергере?

– Физик, без пяти минут нобелевский лауреат?

– Физик-то физик, – покачал головой Сарджент, – да вот занимается этот ученый сейчас почему-то не квантами и кварками, а вещами, от науки весьма далекими. Он, видите ли, возомнил себя общественным деятелем и выступил с серией статей, довольно резких… И привел в них факты, привлекающие ненужное внимание к нашей деятельности в Латинской Америке. Ну, с его информаторами мы, разумеется, побеседовали, материалы изъяли… Но никак не хочет успокаиваться неугомонный профессор. Вот вам и поручается сделать так, чтобы он угомонился. Навсегда.

– Это тоже испытание?

– Это настоящее дело, к которому вы так рвались… Но не скрою, результат операции окажет решающее влияние на вашу карьеру.

– Отлично, – кивнул Кригер. – Когда начинать?

– Да хоть сегодня. Деньгами, оружием, автомобилем мы вас снабдим. Бергер живет в Лонг-Бранче, в сорока милях от Нью-Йорка. Он любит посещать ресторан «Коралловый риф» в Асбери-Парке. Дороги туда две, но он обычно выбирает ту, что идет по берегу океана, живописная местность, безлюдная, пустынная… Подробности у вас будут, но вы, безусловно, можете предпочесть и какой-то свой вариант. Вам доверяют, важен итог.

34

На просторный балкон отеля «Ролло» в Лонг-Бранче Кригер выставил складной столик и стул, чтобы спасаться на свежем воздухе от жары и спокойно изучать материалы о Бергере. Перечитывание и новое обдумывание предоставленного ему четырехстраничного досье заняло полчаса. Потом листы тонкой бумаги сгорели в пепельнице. Кригер скинул халат, оделся, вышел на улицу и сел за руль видавшего виды синего «форда».

«Вам доверяют», – сказал Сарджент. Как бы не так. Малозаметный передатчик-маяк устаревшей, но надежной модели «Спектрум» Кригер обнаружил зашитым в брючную петлю для ремня. Это устройство не только транслировало на приемник оператора разговоры и прочие звуки, но и позволяло с удовлетворительной точностью определить координаты объекта слежки. Второй передатчик был найден в автомобиле. Вероятно, и где-то в номере отеля были установлены скрытые микрофоны.

Кригер ехал к дому Бергера на Ариадна-авеню. Скромная вилла профессора была окружена садом за живой изгородью, справа окна выходили на Джефферсон-стрит, узкую улицу с односторонним движением. Кригер простоял у дома несколько минут, обогнул его с трех сторон и увидел все, что хотел увидеть, включая машину Бергера – серебристую «ауди». Потом он поехал к Асбери-Парку, чтобы взглянуть на западную дорогу к ресторану «Коралловый риф».

Для покушения местность и впрямь была идеальна. Извилистый серпантин петлял между скалами, за каждой из которых можно было устроить засаду. Кригер отметил две наиболее удобные скалы, мысленно поименованные им как «Пункт-1» и «Пункт-2». Здесь дорога близко подходила к обрывистому океанскому побережью. Покушение на Бергера представлялось задачей нетрудной, вполне доступной рядовому боевику. Да и ликвидация профессора, по мнению Кригера, вовсе не являлась необходимой для «Сириуса». Он прочел статьи Бергера – они были эмоциональными, но ничего особо нового не содержали. Если расправляться со всеми, кто пишет антинацистские статьи, патронов не хватит. Нет, не в этом дело. Им нужно убийство, они хотят повязать Кригера кровью, причем их устроит только смерть человека известного.

Ну что ж, они получат убийство.

Кригер проехал дальше, остановил «форд» и пешком спустился к берегу. Под виражом серпантина, огибающим скалу «Пункт-2», он разделся, вошел в воду и нырнул, чтобы промерить глубину. Лишь с пятой попытки он достиг дна.

Возвратившись в Лонг-Бранч, он долго колесил по окрестностям отеля «Ролло», пока не наткнулся на магазин под вывеской «Спортивное снаряжение Маклеллана. Все для рыбалки и подводной охоты». В магазин он заходить не стал и направил «форд» к ресторану «Коралловый риф». В этот час посетителей было много, и официанты сбивались с ног, что играло на руку Кригеру. С трудом разыскав свободный столик, он вынул авторучку и принялся быстро писать на бумажной салфетке. Официант наконец подошел и получил на этой салфетке меморандум следующего содержания:

«Приятель! Хочешь проявить мужскую солидарность и заработать? Помоги облапошить мою супругу. Сейчас я сделаю заказ, а копию счета для меня выпишешь на двойную сумму, о'кей? Десять процентов твои, а на остальное я сделаю кое-кому подарок, понимаешь?»

Парень прочитал петицию Кригера с удивлением, потом сочувственно заулыбался и закивал. Кригер взял меню и довольно громко заказал самые дорогие блюда и напитки. В расходах придется отчитываться, и Сарджента едва ли обрадуют ресторанные траты Кригера, но, с другой стороны, разве так уж предосудительно, что человек решил выпить хорошего вина?

Кригер просидел в ресторане до самого закрытия, охотно угощая подсевших к нему скучающих дам. Одна из них явно заимела на него виды, и он, вежливо улыбаясь, отбивал атаки. В зале он давно заметил двух молодых людей, пришедших чуть позже него и устроившихся в противоположном углу. Они почти ничего не заказывали, кроме дежурных напитков, и усердно старались не смотреть в его сторону. Что ж, для этих-то зрителей и устраивался спектакль.

Расплатившись с дружески подмигнувшим ему официантом и пошатываясь немного сильнее, чем диктовало его состояние, Кригер вернулся к машине и поехал по серпантину обратно в отель. Теперь у него имелся двойной счет, который позволит ему истратить часть полученных от Сарджента денег так, как он задумал.

В двенадцатом часу ночи он бросил машину посреди стоянки, поднялся в номер, открыл окно, включил магнитофон и поставил кассету с записью Билли Холидей. Великая негритянская певица противным скрипучим голосом заныла о том, как идут фиалки к ее мехам. Наверное, мистер Сарджент не одобрит вкусов Кригера, но не слушать же ему здесь «Хорста Весселя».

Беспрестанно бормоча под нос что-то иронично-полупьяное о достоинствах и недостатках дам в «Коралловом рифе», Кригер взял другую кассету, открутил крепящие корпус винты и снял крышку. После этого он разрезал пленку лезвием бритвы, отклеил защитный ракорд и освободившимся кусочком скотча соединил небольшой кусок пленки в замкнутое кольцо, а остальное сунул в карман. Снова собрав корпус кассеты, Кригер вставил ее во второе, пустующее гнездо магнитофона и выключил Билли Холидей. Пьяное бурчание продолжалось, и в какой-то момент Кригер искусно встроил в него несколько секунд натурального храпа. В эти мгновения кнопка записи была нажата, и на кольцевой ленте появилась соответствующая запись. Теперь стоит щелкнуть кнопкой воспроизведения, и размеренное тихое похрапывание будет повторяться снова и снова.

Итак, передатчик «Спектрум» убедит стражей из команды Сарджента в двух вещах: что Кригер в номере и что он спит – брюки с передатчиком он попросту сменит на пижамные. Вся штука в том, что ни то, ни другое не будет иметь ничего общего с действительностью.

Со второго этажа Кригер выглянул в освещенный двор. Так, где же опекуны? Сомнительно, чтобы ночью они бодрствовали вдвоем, но один-то должен быть точно. И скорее всего, в машине у центрального входа.

Запустив кассету с храпом, Кригер надел пижамные брюки и бесшумно выскользнул в коридор. Прокравшись мимо дремлющей дежурной, он спустился на половину лестничного марша и сразу увидел сквозь стеклянную дверь «сааб». За рулем клевал носом парень из тех, засветившихся в ресторане. На заднем сиденье угадывались контуры спящего второго.

Кригер вернулся в комнату, заперся изнутри, осторожно продвигая задвижку. Прыгнуть с невысокого второго этажа – пустяк, но следовало предусмотреть и обратный путь. Кригер снял нейлоновый шнур портьеры, один конец его привязал к трубе под подоконником, а другой сбросил из окна. Только после этого он выпрыгнул, легко удержавшись на ногах. Его номер был расположен так, что увидеть его вряд ли кто-то мог – балкон загораживал обзор.

В магазине спортивных принадлежностей Маклеллана, куда направился Кригер, горел свет. Скучающий сторож, юноша лет девятнадцати со студенческой внешностью, играл в шахматы сам с собой за распахнутым из-за жары окном. Вот так охрана, хмыкнул Кригер. Наверняка ведь хозяином предписано держать по ночам окна закрытыми и на сигнализации!

При таком охраннике многие проблемы решались гораздо проще, чем предполагал Кригер. У него были планы и на тот случай, если сторожа вовсе не окажется, только сигнализация, и на тот, если охрана серьезная… Но с мальчишкой, пожалуй, можно будет договориться, а это куда лучше.

Оглянувшись по сторонам, Кригер перемахнул через подоконник. Перепуганный мальчишка успел-таки выхватить из ящика тумбочки пистолет и дрожащими руками наставил оружие в грудь Кригера. Тот стремительно уклонился с траектории возможного выстрела, выбросил ногу и вышиб пистолет из рук парня, перехватив его в воздухе. Теперь ствол смотрел в лоб сторожа. Парень неожиданно хихикнул:

– А вы ничего деретесь, мистер. Только пистолет-то газовый…

Кригер проверил обойму и швырнул пистолет на тумбочку:

– Мой тебе совет, дружище. Никогда не балуйся с газовым оружием. Представь себе, что у меня был бы боевой пистолет. Я ведь не знаю заранее! Выстрелил бы на опережение… Тебе так хочется умирать из-за хозяйского барахла?

– Да нет, мистер, не очень. Вообще-то я подрабатываю на каникулах. Вы сразу будете грабить или сначала перекинемся в шахматы?

– Я не буду грабить, – сказал Кригер. – Я за покупками пришел.

– А… Ясно. Я бы сразу догадался, но помешала ваша немного необычная манера входить в магазин, да и время позднее… Что вы хотели бы приобрести? Вероятно, прежде всего брюки?

– Комик… Денни де Вито, – с усмешкой оценил Кригер. – Ладно, посмотрим…

Он двинулся вдоль полок, разглядывая выставленное на них снаряжение для дайвинга и подводной охоты.

– Ага… Вот это. Сколько стоит? – Он указывал на небольшой однобаллонный акваланг.

– Это? Несерьезный аппарат, игрушка для пляжных развлечений… Воздуха на пятнадцать минут. С учетом скидки… – Парень назвал цену.

– Плюс десять процентов тебе, доплата за беспокойство. – Кригер достал деньги. – Вот, держи. Сумка для акваланга прилагается или надо отдельно покупать? Не слышу!

Студент остолбенело смотрел на деньги. Он был уверен, что грабитель шутит, и неожиданный поворот совершенно сбил его с толку.

– Черт, прилагается! Рассказать кому – не поверят… – пробормотал он.

– Э, а вот рассказывать никому не надо, – нахмурился Кригер. – Я ведь доплачиваю и за секретность. Меня здесь не было. Хозяину скажешь, что акваланг купил ты сам, понятно? И запомни крепко, сынок: хоть слово кому обо мне – на краю света найду и сверну шею. Повтори.

– У меня хорошая память, сэр… Найдете и шею свернете. Чего там… Только зачем вам все это? Никак не соображу.

– Много знающие редко доживают до старости. Впрочем, поясню, чтобы ты не свихнулся от любопытства. Я сотрудник ФБР…

– Угу… В пижаме.

– Иногда приходится чем-то жертвовать, сынок… Ну, пока. – Он пожал мальчишке руку и взял сумку с аквалангом. – Учись прилежно, и станешь таким же умным, как я.

Тем же путем вернувшись на улицу, Кригер исчез в темноте. Студент долго смотрел ему вслед, потом пересчитал деньги. Все правильно… Ну и загадочная история! Но, пожалуй, лучше и вправду о ней помалкивать. Все равно ведь никто не поверит, да и тип этот, чего доброго, свое слово сдержит.