Текст книги "Империя Дамеона"

Автор книги: Андрей Быстров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

29

В кабинет Абнера Сарджента вошла симпатичная секретарша.

– К вам некий мистер Кригер, сэр, – доложила она. – Он утверждает, что ему назначено.

– Правильно утверждает, – улыбнулся девушке Сарджент. – Давайте его сюда.

Кригер (Хойланд запретил себе даже мысленно, даже во сне вспоминать настоящее имя) пружинистым шагом пересек просторный кабинет и крепко пожал руку хозяину. Сарджент, неприметной внешности человек лет сорока с большими залысинами на висках, предложил гостю кресло, вопрошающим жестом указал на бутылку коньяка, подвинул коробку с сигаретами. От коньяка Кригер не отказался.

– Рад наконец лицезреть вас воочию, мистер Кригер, – сказал Сарджент. – Или вам привычнее – repp?

– Привычнее – мистер. Я совершенно американизированный немец. Внешне, разумеется. Не по духу.

– Мы столько хорошего слышали о вас от мистера Хартмана… – Сарджент приподнял бокал. – Так почему вас интересует организация «Американский орел», мистер Кригер?

– А она меня ничуть не интересует. – Кригер выпил и поставил свой бокал на стол. – Если хотите знать мое мнение, эта организация – сборище глупых, трусливых, напыщенных индюков.

Сарджент изобразил кривую улыбку:

– Тогда зачем же вы пришли к нам?

– Я ищу реального дела, мистер Сарджент. Все эти легальные организации – просто хлам. Я пришел потому, что хочу посвятить себя национал-социалистскому движению. Служить идее возрождения Великого Рейха по заветам Адольфа Гитлера. Вот почему я здесь.

– Гм… – замялся Сарджент. – Вы как-то слишком эффектно ставите вопрос. Мы тут занимаемся деятельностью в рамках закона на благо Америки…

– Да? – Кригер встал. – Статейки пописываете? В таком случае спасибо за коньяк, мистер Сарджент. Пописывать статейки на досуге я мог бы и без вас. Жаль, что я ошибся. Очевидно, я просто неверно понял моего увлекающегося друга Хартмана.

Он направился к дверям.

– Сядьте! – крикнул Сарджент.

Властность в голосе преобразила его тускло-чиновничий облик.

Кригер выжидающе обернулся, но садиться не стал.

– Сядьте, – повторил Сарджент. – Наш разговор не закончен, напротив, он только начат. Не знаю, что вам наговорил мистер Хартман, но…

– Я понимаю, – Кригер снова погрузился в кресло – Время выступить открыто еще не пришло, надо соблюдать приличия. Но как вы находите людей при таком уровне секретности? Если правды о вас никто не знает.

– Вы же узнали, – заметил Сарджент. – Так оно обычно и происходит. Наши люди подбирают кандидатуры среди своих знакомых, друзей, осторожно присматриваются к ним… Процесс может занять годы, мистер Кригер. Например, сколько лет вы знакомы с Хартманом?

– Больше десяти.

– А когда он впервые заговорил с вами о нас?

– Честно говоря, недавно.

– Вот видите… Бывают, к несчастью, и промахи. Что ж, приходится их исправлять.

При этих словах глаза Сарджента зловеще блеснули. Кригер предпочел притвориться, что не заметил угрозы.

– Расскажите немного о себе, мистер Кригер, – попросил Сарджент, возвращаясь к будничному тону. – Я знаю, что вы математик, это позволяет предполагать в вас аналитический склад ума…

– Я давно оставил занятия математикой, – сказал Кригер. – Вероятно, вам известно, что со мной случилось несчастье.

– Да… И это очко не в вашу пользу. Психиатрическая клиника – не совсем то учреждение, после которого мы так уж охотно принимаем людей.

– Если бы вы действительно наводили обо мне справки, – раздраженно ответил Кригер, – а не копнули мою биографию поверхностно, вы бы знали, что это не было связано с психическим расстройством. Авария, тяжелая травма головы, длительное лечение… Но теперь я снова в превосходной форме. И умственно, и физически. Тренировки, тренировки!

– Хотелось бы верить.

– Желаете устроить экзамен? Пожалуйста. Я видел, какие гориллы охраняют вход в ваше благотворительное заведение. Как насчет двоих с ножами против меня безоружного?

– Еще успеете, – усмехнулся Сарджент. – Мускулы – ничто в современной войне, Эрвин Победит интеллект…

– Хотите партию в шахматы? – с желчным сарказмом спросил Кригер.

Сарджент засмеялся.

– Вы неудобный собеседник. Колючий, как дикобраз.

– Да? А на что вы рассчитывали, намекая на мою психическую неполноценность? Я серьезный человек, мистер Сарджент, и давайте сразу поставим все на свои места..

– Подождите, подождите, – недовольно поморщился Сарджент. – Если вы полагали, что вам дадут автомат и вы с криком «Хайль Гитлер» ринетесь завоевывать мир, тогда вы несколько поторопились.

Кригер смягчился.

– Да, конечно… Но поймите, если вас с ходу записывают в идиоты…

– Никто вас никуда не записывает. Вы новый человек, к вам необходимо приглядеться… Пойдемте со мной.

Сарджент подошел к двери и распахнул ее. Мимо сидевшей за столом секретарши они проследовали в коридор и под холодными взглядами охранников спустились в подвал по крутой металлической лестнице, огибающей изнутри бетонный колодец.

– Напоминает сошествие в ад, – сказал Кригер, оглядываясь.

По обеим сторонам коридора в подвале располагались двери, из-за них слышался приглушенный шум работающих машин.

– Да какой это ад, – добродушно промолвил Сарджент. – Здесь технический этаж, мы перевели сюда все, что гремит и стучит, чтобы не мешало. Вот за этой дверью – типография, за той – вентиляционная установка…

– А эта дверь?

– Вот туда мы как раз и идем.

Сарджент вынул связку ключей и отпер обитую железным листом дверь. Переступив порог, он зажег свет. Кригер увидел довольно большую комнату с бетонированными стенами, посреди которой стоял стол с двумя стульями, сбоку кушетка без постельных принадлежностей. Под потолком крепились две телекамеры.

– Проходите, мистер Кригер. Кригер шагнул в комнату.

– А что же вот здесь гремит и стучит? – Он разглядывал бурые пятна на стенах. – Орудия пыток? Испанский сапог, механическая дыба?

– Где вы видите испанский сапог, Эрвин? – обиделся Сарджент. – Уютное, спокойное место. Можно отдохнуть, поразмыслить.

– И часто вы здесь отдыхаете?

– Ни разу еще не отдыхал. У меня мало свободного времени… Вот другим случается. На ближайшее время это ваш дом, Кригер. Располагайтесь. Меню как в ресторане хорошего отеля, а чтобы вы не скучали, я пришлю вам литературу.

– Спасибо. – Кригер опустился на кушетку. – А телефон здесь есть?

– А кому вы хотите позвонить?

– Например, Хартману.

– Нет, телефона нет… Зачем? Он только отвлекает и нервирует. Звоните вы, звонят вам… Суета. Если вам что-нибудь понадобится, стучите в дверь. Возможно, кто-нибудь отзовется. За фанерной перегородкой в углу – душевая и туалет. Там вы найдете и бритву…

– Чтобы перерезать себе горло? Сарджент, долго вы намерены мариновать меня в вашем отеле?

– Трудно сказать, – задумчиво сказал Сарджент. – По-всякому бывает. Мы проверим кое-какие данные… Некоторые выходят отсюда на следующий день, некоторые – через пару недель. А некоторые и вовсе не выходят… До свидания, Эрвин.

Он поклонился и запер дверь снаружи. Кригер шарахнул кулаком по столу – для телекамер, а не потому, что не владел собой.

Многообещающее начало… Хотя позиция Кригера выглядела крепкой, все же в ней имелись слабины, картонные звенья, их можно обнаружить. Но для этого надо знать, где искать…

Дверь снова отворилась. Хмурый громила принес обед. Помимо тарелок и двух золотистых банок пива поднос украшали книги – «Майн Кампф» Гитлера и «Миф двадцатого века» Розенберга. Кроме этих фундаментальных трудов были еще мелкие брошюрки.

Бросив угрюмый взгляд в сторону телекамер, Кригер уселся за стол.

30

– Далеко мы от Коадари? – спросил Эванс.

– Миль сто двадцать, сеньор, – ответил Силвейра. – Скоро увидим реку Тапажос. У вас очень хороший самолет. Очень. Мне еще не приходилось летать на таких машинах, и…

Он не договорил. Равномерный гул моторов раскололся пополам от громкого треска, словно с чистого неба вдруг ударила молния. Самолет ощутимо тряхнуло, стрелки приборов встревоженно заметались.

– Правый двигатель горит! – воскликнул Эванс, пытаясь выровнять самолет.

– Санта Мария, Сантиссима тринидад, – зачастил Силвейра. – Нет, не зря я всегда не доверял современным самолетам. То ли дело мой родной старичок «баркрайфт»…

«Лиэрджет», плохо слушаясь рулей, стремительно снижался над сельвой. В салоне Рэнди и сенатор предусмотрительно бросились в хвост, пристегнулись к креслам ремнями.

– Санта Мария, Санта Мария, – причитал Силвейра.

Отчаянный маневр Эванса помог смягчить удар. Самолет рухнул в сельву, фюзеляж разломился посередине, но взрыва топливных баков не произошло.

Первым опомнился Рэнди, отстегнул ремень и бросился к сенатору.

– Как вы, сэр?

– Как? Хороший вопрос. Не знаю… Как Эванс? Рэнди добрался до пилотской кабины и спустя несколько минут вернулся, поддерживая Эванса.

– Вы в порядке, Фил? – спросил сенатор, отстегивая свой ремень.

– Как будто ничего не сломано… Если только треснула пара ребер, да это пустяки.

– А где Силвейра?

Рэнди молча указал в сторону кабины.

– Бедняге не повезло… Но он честно заработал свои последние четыреста долларов.

– Мы должны достойно похоронить его, – тихо проговорил Флетчер.

– Здесь? – удивился Рэнди. – Но нас скоро найдут. Вспомните об автономии полета… Уверен, что радиомаяк уцелел. Правда, не знаю, сумеем ли мы сами теперь его включить, но ведь через какое-то время он должен включиться автоматически? Конечно, потом мы вернемся, но сейчас…

Превозмогая боль, Эванс отыскал крышку позади ремонтного люка и вытащил устройство в красном корпусе.

– Да, он цел…

– Точно? – прищурился сенатор. – Дайте-ка сюда…

Эванс протянул маяк Флетчеру. Сенатор положил устройство на пол, в его руках оказался «стерлинг». Длинная очередь покончила с радиомаяком.

– Что вы делаете?! – пробормотал Рэнди.

– Мы здесь не для того, чтобы нас спасали, – спокойно пояснил Флетчер. – Мы кое-что ищем, не так ли? И мы почти у цели. К тому же… Уверены ли вы, что если бы нас и нашли, то именно для того, чтобы спасать?

– Что вы имеете в виду?

– Идемте.

Дверь не заклинило, аварийный трап удалось спустить без труда. Они вышли из самолета. Сенатор подошел к обломкам правого крыла и ткнул пальцем в развороченный кожух двигателя.

– Смотрите внимательно…

– Взрывное устройство, – негромко констатировал Эванс. – Не слишком мощное, но для нас бы хватило, будь побольше скорость и высота… Нам просто повезло, сэр.

– Более чем повезло.

– Более чем?

– Это доказательство, Фил. Кому-то очень не хотелось пускать нас сюда… А значит, мы на правильном пути.

Они молча стояли на влажной земле, листья папоротников и стебли тростника капарены шелестели под теплым ветерком. Серые корни эпифитов, спускающиеся с крон каучуковых гевей, покачивались в воздухе. Метрах в десяти от смятой пилотской кабины пропитанная влагой почва переходила в настоящее болото, на поверхности темной воды застыли кувшинки и островки плавучего мха. В тине мелькнуло что-то напоминающее спину маленького крокодила.

– Этих гадов тут хватает, – сказал сенатор. – Эмерсон меня хорошо проинструктировал… А вон, посмотрите туда!

Над сплетением лиан порхала изумительно красивая бабочка с размахом крыльев сантиметров в тридцать.

– Здесь солнечно, потому что наш самолет пробил дыру в кронах, – продолжал Флетчер. – А там, в сельве, вечный полумрак и духота. Лучи солнца не проходят сквозь многоярусную листву. И много, много всяких чудес…

– Например? – попросил уточнить Эванс. – Должны же мы представлять, о чем умалчивают справочники.

– Да бог его знает… Видите ли, Фил, как говорил Эмерсон, белый человек, рискнувший углубиться в сельву, обычно не возвращается обратно. Поэтому об этих местах известно довольно мало. На берегах рек – там проще, там живут люди. А здесь… Мухи мотука кусают человека до крови, муравьи могут до смерти зажалить. Летучие мыши-вампиры выпивают кровь у спящих людей, причем их слюна анестезирует, и укус невозможно почувствовать. Пауки, пожирающие птиц, развешивают двадцатиметровые сети. Правда, самих пауков никто не видел, но их размеры легко представить. В воду лучше не совать руки – пираньи мигом обглодают до костей. Добавьте сюда ядовитых змей, анаконд, крокодилов, жуков-геркулесов, пираруку, москитов…

– Хватит, хватит! – взмолился Рэнди. – Подозреваю, что половину кошмаров Эмерсон попросту придумал.

– Боюсь, дело обстоит как раз наоборот. Все это – лишь верхушка айсберга.

– Гм… А индейцы?

– То же самое. Изученные, интегрированные племена вполне дружелюбны, но здесь полно и таких, которые редко видят белого человека. Не берусь предсказать их поведение при встрече с нами.

– А встреча не помешала бы, – задумчиво произнес Эванс.

– Мы должны руководствоваться правилами сертанистов, – сказал Флетчер. – Ученых, работающих с индейцами. Главная заповедь: умри, но не стреляй. Заповедь вторая: если боишься, не показывай этого, если тебя боятся – постарайся успокоить. Заповедь третья: побольше подарков, знаков уважения, расположения, дружбы. Вот, в сущности, и все. Нехитро, но действенно.

– Подарки у нас найдутся, – заметил Рэнди. – Возьмем с собой ножи, консервы, шоколад, что еще…

Он направился было к трапу, но Эванс окликнул его.

– Сначала похороним Силвейру…

Саперными лопатками, имевшимися в комплекте снаряжения, они вырыли могилу. Флетчер прочел короткую молитву.

Через два часа, окончательно убедившись во время сборов в отсутствии серьезных травм, они двинулись в путь. Вещмешки разбухли от продуктов, лекарств и подарков для индейцев, «стерлинги» прятались под просторными маскировочными куртками. Отсутствие компаса и карты удручало, но Флетчеру и Рэнди помогал ориентироваться в чащобе вьетнамский опыт, несмотря на радикальные различия регионов.

Идти оказалось значительно труднее, чем они ожидали. Невыносимо донимали москиты, влажность и жара отбирали силы. До вечера едва удалось преодолеть миль семь или восемь.

На относительно сухой поляне подальше от зарослей, в гуще которых могло скрываться все что угодно, они развели нещадно чадящий костер, надеясь отогнать москитов. Это более или менее удалось, но на свет полетели огромные жуки.

Отдыхали по очереди: пока один ворочался в попытках уснуть, двое других несли вахту со «стерлингами» наготове.

31

Кригер провел в камере двое суток, ему приносили еду и сигареты, но в контакты не вступали. Утром третьего дня дверь открылась и вошел впечатляющий персонаж ростом метра под два, соответствующей комплекции, с лицом, будто отлитым из чугуна.

– Послушайте, – только и успел проговорить Кригер, когда страшный удар железного кулака отбросил его в глубь камеры. Кригер ударился затылком о бетон и сполз на пол.

– Бад, Койл! – позвал человек с чугунным лицом.

Двое парней заволокли в камеру грубо сколоченное подобие средневекового трона, усадили на него Кригера, прикрутили его руки к подлокотникам резиновыми полосами. На голову ему напялили нечто вроде шлема, спиральные провода от которого змеились к черному чемоданчику.

Двухметровый верзила встал перед Кригером, широко расставив ноги.

– Меня зовут Рэйл, – прорычал он. – Ты будешь называть меня штурмфюрером, понятно?

– Чего уж тут непонятного, мистер Рэйл… Могучий удар по скуле был ответом.

– Штурмфюрер!

– Понятно, штурмфюрер…

Рэйл резко повернул рукоятку в чемоданчике. Страшная боль вспыхнула в мозгу Кригера и тут же исчезла.

– Тебе придется ответить на вопросы, полицейская ищейка. Кто конкретно тебя послал? Какое у тебя задание9 Кто, когда, как перевербовал Хартмана? Что вы успели пронюхать? Отвечай!

– Право же, такое и слышать странно, – сказал Кригер, с трудом размыкая распухшие окровавленные губы. – Если вы проверяли меня… Штурмфюрер, вы должны…

Удар наотмашь по шлему.

– Я сам знаю, что я должен! – заорал Рэйл. – Да, мы тебя проверили, коп. Все, что ты нам наплел, – ложь от начала и до конца. Ты не Кригер. Кто ты такой?

Снова поворот рукоятки и чудовищная боль, на этот раз надолго.

– Кто ты такой? – повторил Рэйл, приблизив лицо вплотную к лицу Кригера.

– Эрвин Кригер… Рэйл ухмыльнулся:

– Ты крепкий орешек, да? Вижу, током тебя не возьмешь, вы это проходили в полицейской академии… Ну, тогда снова в школу, курсант! Хорошенько усвой наш следующий урок. Бад!

Бад появился из-за спины Рэйла со шприцем, наполненным коричневой жидкостью, воткнул иглу через рубашку в предплечье Кригера и надавил на плунжер.

Наркотик подействовал быстро. Перед внутренним взором Кригера проносились многоцветные галлюцинации. Рэйл вдруг превратился в раскидистое дерево с оранжевыми листьями, Бад и Койл – в ягуаров. Но наваждение прошло столь же внезапно, как и обрушилось. Кригеру стало весело. В громадном пустом зале его черепа отдавались гулкие шаги, слышался смех, обрывки песен «Битлз» о дураке на холме и мармеладных небесах. «Дурак на холме – это же я, – мелькнуло у Кригера, – вот эпохальное открытие…» Он глупо хихикнул.

– Готов, – отметил Бад.

– Так как тебя зовут? – вкрадчиво осведомился Рэйл. «Действительно, как же меня зовут? – пытался сообразить Кригер. – Ведь зовут как-то… Джон Леннон? Кажется, нет… Эрвин Кригер? Нет, и это не мое имя… Но почему оно так мучительно знакомо? Это же не имя, это пароль. Скажи „Эрвин Кригер“ – и останешься в живых. Скажи что-то другое – безразлично что, – умрешь. Как занятно: любое из миллиарда имен ведет к смерти, и лишь одна дорога к жизни… Как важно не ошибиться».

– Эрвин Кригер, – сказал он вслух.

– Упрямый дьявол, – сплюнул Рэйл. – Ладно, еще подзарядим его электричеством…

Исполинский купол в голове Кригера опрокинулся, став вмещающим всю боль мира резервуаром. Боль мгновенно вышибла прочь видения и эмоции, заполнив собой Вселенную.

– Эрвин Кригер! – Крик был призван заглушить, остановить боль, но ничего не произошло.

В кабинете наверху Сарджент наблюдал за ходом допроса по монитору, велась аудио– и видеозапись.

– Что скажете, доктор? – обратился он к стоявшему рядом человеку в светло-сером костюме с дымящейся сигаретой в холеной руке.

– Держится он прекрасно, – прокомментировал доктор. – На этой стадии сломались бы и вы, и я. Но всегда есть предел, уважаемый сэр. Продолжайте, посмотрим.

Сарджент включил микрофон.

– Переходите к третьему этапу, – скомандовал он. – Только не убейте его.

– Я знаю, как бить, – заверил Рэйл. Он сорвал с головы Кригера шлем, размотал резиновые ленты. – Встать, свинья!

Шатаясь, Кригер встал. Ослабевшие ноги держали его плохо, но высоковольтная атака, похоже, преодолела наркотический заслон, и Кригер снова обрел ясность мысли. Он с запоздалым ужасом понял, что удержался на грани лишь чудом. Но что толку? Они раскусили его. Как и где – вот что важно сейчас. Если бы они ставили более конкретные вопросы, по которым можно установить, где он прокололся, соорудить легенду на ходу… Так нет!

Удар свалил Кригера с ног. Рэйл обрабатывал жертву методично и грамотно, демонстрируя тонкое понимание задачи и недюжинные познания в человеческой анатомии.

– Стоп, – прозвучал из динамика голос Сарджента, когда на Кригере живого места не осталось. – Освежите его под душем и продолжайте допрос.

Холодные тугие струи воды привели Кригера в сознание, так что он смог почувствовать всю полноту и объем причиненной ему боли. Его выволокли из душевой и вновь бросили на электрический трон.

– Кто тебя послал? – опять посыпались прежние вопросы. – Твое задание? Как много вам известно? Кто работал с Хартманом? Как тебя зовут?

Кригер поднял на Рэйла измученный взгляд:

– Послушайте, штурмфюрер. – Слова звучали едва слышно. – Я понимаю, что вы клинический идиот, да и по вашей внешности трудно заподозрить в вас интеллектуала. Но зачем об этом так твердо знать вашему начальству?

– Он еще острит! – восхитился Сарджент наверху. – Доктор, если вы скажете мне, что это стереотипная реакция на наши методы, я вам не поверю.

Доктор усмехнулся, закуривая новую сигарету:

– Вы правы… Давненько не доводилось мне видеть такого. Согласно учебникам, он должен валяться в ногах у Рэйла и умолять о пощаде.

– Четвертый этап?

– Думаю, осталось только это.

Сарджент щелкнул кнопкой на подставке микрофона:

– Расстреляйте его.

Губы Рэйла расплылись в широкой зловещей улыбке.

– Вот такой разговор по мне, – прохрипел он и вытащил пистолет. – Эй, ты, лже-Кригер! Встань, повернись лицом к стене и молись, если веришь в какого-нибудь бога.

Кригер заметался – избитый, он просто не мог встать, хотя переломов и вывихов не было. Бад и Койл подхватили его под локти, подняли, развернули к стене и уперли носом в шершавый бетон.

– Твой последний шанс, свинья! – Ствол пистолета вжался в затылок Кригера. – Думаешь, нам так нужны твои признания и ты сам? Мы дознались до многого и без тебя все закончим. Но если ты нам поможешь, спасешь шкуру. Так как тебя зовут?

– Эрвин Кригер…

– Раз… Два… Три!

– Эрвин Кригер! Грохнул выстрел.