Текст книги "История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I"
Автор книги: Андрей Зубов
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 94 страниц) [доступный отрывок для чтения: 34 страниц]
Дворянство – высшее сословие России, к началу ХХ в. вместе с семьями составляло приблизительно 1,8 млн. человек, или 1,5 % населения. Из них 1,2 млн. имели потомственное дворянство, а прочие – личное, которое распространялось только на супругу дворянина и не передавалось по наследству. Престиж личного дворянства был невысок. Его приобретал гражданский чиновник, дослужившийся до чина титулярного советника (IX класс «Табели о рангах»), и только действительный статский советник (IV класс) становился потомственным дворянином[7]7
До 1856 г. потомственное дворянство на гражданской службе давал более низкий чин коллежского асессора (VIII класс).
[Закрыть].
Представители высшего сословия традиционно занимали ключевые должности в системе государственного управления, армии и флоте, на дипломатической службе: 30 % всех чиновников, 50 % офицерского корпуса и 90 % генералитета составляли в конце XIX в. потомственные дворяне. Дворянское сословие обладало особыми сословными органами – дворянскими собраниями, которые избирали предводителей дворянства, имевших большое влияние на местах. Ведущую роль играли дворяне и в земствах.
«Дворяне, первая опора Престола, принадлежат к высшему и большей частью просвещеннейшему классу жителей и, посвящая почти всю жизнь свою государственной службе, составляют и вне оной одно из надежнейших орудий правительства», – объявлял Российский закон. (Свод законов 1898 г., Том II, часть 1, ст. 416).
Дворянство Российской Империи было многонационально. Только 53 % потомственных дворян назвали в 1897 г. своим родным языком русский. 28,6 % считали себя поляками, 5,9 % – грузинами, 5,3 % – татарами, 3,4 % – литовцами, 2,4 % – немцами. Несмотря на многочисленные законодательные ограничения, российское дворянство оставалось открытым сословием. В потомственные дворяне можно было попасть как с получением высокого гражданского или военного чина, так и благодаря включению в ту или иную орденскую корпорацию Империи (награждение орденом – в просторечии). В 1875–1896 гг., таким образом, стало потомственными дворянами 40 тыс. человек.
После освобождения крестьян немногие из дворян желали трудиться над превращением своих имений в «образцовые хозяйства». Поэтому их земельные угодья быстро приходили в запустение. Земли продавали купцам, закладывали в банки, сдавали в аренду своим же бывшим крестьянам. До 1861 г. обладавшее огромными земельными богатствами, дворянство к началу XX столетия потеряло почти половину своей земли – от 100 млн. десятин осталось к 1905 г. 53 млн. В 1897–1900 гг. в руки других сословий ежегодно переходил один миллион десятин помещичьей земли.
Леворадикальные круги не без удовлетворения наблюдали за оскудением дворянского землевладения, искренне полагая, что любое ухудшение положения помещиков будет способствовать улучшению быта крестьян. Тогда как в действительности упадок крупных поместий, откуда в голодные годы крестьянин мог получить помощь и где имел побочные заработки, еще более ухудшал положение деревни.
Только небольшой части дворян (около 3 %), владеющих крупными поместьями, удалось приспособиться к новым условиям, активно используя новейшую технику, минеральные удобрения и наемный труд сельскохозяйственных рабочих. Именно такие хозяйства служили главными поставщиками зерна, в том числе и на экспорт. В них же получали развитие и новые для России сельскохозяйственные породы и культуры – сахарная свекла, разведение клевера, племенное скотоводство, коневодство, – распространявшиеся впоследствии среди передовой части крестьян.
Вместе с общим ухудшением экономического положения падало и политическое влияние дворянства, чему государственная власть старалась воспрепятствовать, определенными мерами поддерживая состоятельность господствующего сословия. В 1885 г. был учрежден Дворянский банк, снабжавший дворян деньгами на льготных условиях. Можно было получать весомые денежные ссуды под залог имения на очень значительные сроки – вплоть до 66 лет. Почти пять лет существовало учрежденное в 1897 г. Особое совещание о нуждах поместного дворянства, работа которого способствовала принятию некоторых законоположений в пользу помещиков. Так, согласно закону 1899 г. о временно-заповедных имениях, дворянам-землевладельцам было дано право на два поколения объявлять свое имение неделимым и неотчуждаемым. Закон 1901 г. разрешал дворянам покупать и арендовать на льготных условиях казенные земли в Сибири. В 1902 г., выступая перед дворянством в Курске, Николай II специально подчеркнул, что «поместное землевладение составляет исконный оплот порядка и нравственной силы России и его укрепление будет моей непрестанною заботой».
Император лично распоряжался об оказании помощи многим аристократическим фамилиям. Их громадные, порой достигавшие многих сотен тысяч и даже миллионов рублей долги казначейству списывались, часто несмотря на протесты министра финансов. В бедной России, где сотни тысяч простых людей могли умирать от голода, такие действия верховной власти вызывали осуждение и отчуждение народа от Императора и опекаемого им высшего дворянства.
Особую группу составляли дворяне, относившиеся к высшей бюрократии, которые по своему положению могли участвовать в учреждении крупных предприятий, банков и акционерных обществ и так наживать значительные капиталы. Устраивая свое финансовое благополучие с помощью буржуазии, дворянская аристократия не считала себя ровней промышленникам и торговцам и стремилась сохранить сословную обособленность. В целом же на рубеже веков государство более оказывало покровительство промышленникам и предпринимателям, нежели представителям поместного дворянства.
Литература
А. П. Корелин. Дворянство в пореформенной России, 1861–1904 гг.: Состав, численность, корпоративная организация. М., 1979.
1.1.6. Рост промышленности и городовНебывалый промышленный подъем 1890-х гг. позволил России наряду с США, Англией, Германией и Францией войти в число крупнейших индустриальных держав мира. Одним из важнейших факторов, влиявших на экономическое развитие страны в этот период, стало строительство железных дорог. К началу 1890-х гг. Россия находилась на пятом месте в мире по длине железнодорожных путей (30 140 км) после Соединенных Штатов Америки – 259 687 км, Германии – 41 793 км, Франции – 36 348 км, Великобритании и Ирландии – 32 088 км. Непосредственно за Россией шли Австро-Венгрия – 26 501 км и Британская Индия – 25 488 км. В России в начале 1890-х гг. строились около 3 тыс. верст[8]8
Верста – 1,0668 км.
[Закрыть] железных дорог ежегодно. Если в 1873 г. по железной дороге перевезли 1117 млн. пудов[9]9
Пуд – 16,38 кг.
[Закрыть] грузов, то в 1893 г. – уже 4846 млн.
Бурное железнодорожное строительство открывало для торговли и промышленности внутреннюю Россию, вовлекало ее в хозяйственный оборот, ускоряло приток в сферу предпринимательства представителей разных сословий русского общества. В 1891 г. началось строительство Великого Сибирского пути – самой протяженной в мире железной дороги (более 7 тыс. верст), связавшей Центральную Россию с ее дальневосточными окраинами. Без этой дороги невозможно было всерьез думать об освоении необъятных пространств Сибири и Дальнего Востока. Закладку ее во Владивостоке совершил Цесаревич Николай Александрович. Дорога строилась около 15 лет с рекордной скоростью укладки рельсов – 642 версты в год Возникновение устойчивых транспортных связей между различными районами страны самым благоприятным образом влияло на развитие промышленности. Необходимость в металле и шпалах для прокладки железнодорожных путей, горючем для паровозов стимулировала развитие металлургии, угледобывающей, нефтеперерабатывающей и деревообрабатывающей отраслей. Ускоренными темпами производились вагоны и паровозы, строились мосты. К началу ХХ в. Россия по протяженности железных дорог занимала уже второе место в мире после США. Сфера железнодорожного дела «притягивала» наиболее талантливые и образованные кадры чиновников. В течение 10 лет (1895–1905) должность министра путей сообщения занимал Михаил Иванович Хилков. Князь из рода Рюриковичей, он начал свою карьеру помощником кочегара в США и железнодорожным слесарем в Англии и постепенно прошел все ступени служебной лестницы. На железной дороге начинал свою карьеру и С. Ю. Витте.
К концу XIX в. главные доли в структуре промышленного производства занимали (на 1900 г.), во-первых, – текстильная (26,1 % стоимости всей произведенной в России продукции за год), во-вторых, – пищевая (24,9 %) промышленность. На третьем месте шла горнозаводская (21,8 %).
В стране быстро формировались новые промышленные районы, особенно на Юге России. Там выплавлялся чугун, добывались нефть, каменный уголь и железная руда. Невиданными темпами строились заводы. Так, в 1894–1900 гг. только в сфере металлургии и обработки металлов было построено 445 новых предприятий. В Николаеве и Петербурге возводились мощные кораблестроительные заводы, на которых строились боевые корабли новейших классов и самого большого размера. В последнее десятилетие XIX в. промышленное производство в стране возросло вдвое. По его объему Россия приблизилась к Франции. Россия по темпам роста устойчиво принадлежала к группе стран с наиболее быстро развивавшейся экономикой, таких как Япония, Швеция и США. По размерам добычи железной руды, выплавке чугуна и стали, объемам продукции машиностроения, потреблению хлопка в промышленности и производству сахара она занимала 4—5-е место в мире, а по добыче нефти, благодаря Бакинскому месторождению, стала в 1900 г. мировым лидером.
Демонстрацией технических достижений русской промышленности стала открывшаяся в 1896 г. в Нижнем Новгороде грандиозная «Всероссийская промышленная и художественная выставка».
Но по сравнению с западными странами Россия отставала в сфере производства на душу населения, что не могло не отразиться на потреблении и торговле. Не случайно оборот внешней торговли, составлявший 1 млрд. 286 млн. рублей, более чем в 3 раза уступал торговому обороту Германии и США, в 5 раз – Великобритании и равнялся торговому обороту маленькой Бельгии. Это свидетельствовало о том, что Россия бедна капиталами. Для развития национальной промышленности, строительства железных дорог, укрепления банковской системы страна нуждалась в средствах. Не имея их в достаточном количестве, она обращалась к займам, которые и обеспечивали до половины необходимых капиталов. Громадное число современных заводов и фабрик, донбасские шахты, судостроительные верфи строились «иностранным капиталом» и принадлежали французским, бельгийским и прочим иностранным предпринимателям. Однако с начала ХХ в. доля иностранного капитала в русской промышленности неуклонно сокращалась. Внутренний долг государства возрастал (83 % за 1900–1913), а внешний (36 % за 1900–1913) сокращался. Это означало, что государство все чаще находило деньги для займов на внутреннем рынке. Кроме того, на рубеже веков платежи по госзаймам составляли более 30 % расходной части бюджета во Франции, в Великобритании – около 20 %, и всего лишь менее 15 % – в России. Долговое бремя и займы не угрожали статусу России как великой державы.
Став в январе 1887 г. министром финансов Российской Империи, Иван Алексеевич Вышнеградский объявил своими главными целями ликвидацию бюджетного дефицита и защиту отечественной промышленности. Он собирался достичь превышения доходов над расходами в том числе и повышением железнодорожных тарифов. В результате проведенных Вышнеградским реформ начался выкуп в казну частных железных дорог, повысилась доходность государственных, сократились расходы на их содержание. В марте 1889 г. был образован департамент железнодорожных дел.
При Александре III государство все больше вмешивалось в экономическую жизнь страны. В 1891 г. был введен новый таможенный тариф, который содействовал развитию отечественной промышленности, сдерживая появление на российском рынке зарубежных товаров. В августе 1892 г., в связи с отставкой Вышнеградского, министром финансов был назначен С. Ю. Витте. Во многом он явился продолжателем политики своего предшественника и действовал, опираясь на построенный Вышнеградским фундамент финансовой стабилизации.
В начале ХХ в. значительное место в промышленной жизни страны стали занимать монополистические объединения и союзы, члены которых, договорившись между собой о количестве производимой продукции, ценах, рынках сбыта, могли устанавливать контроль над отдельными отраслями производства, извлекая максимальную прибыль. «Союз вагоностроительных заводов» объединял почти все российские предприятия по производству подвижного состава. На нефтяном рынке успешно боролся за монополию картель «Нобель-Мазут». Создавались и банковские монополистические союзы, которые располагали многочисленными филиалами в стране и за рубежом, поддерживали связи с иностранными банками. Борьба за «монополию» была тем успешнее, чем прочнее был «союз» с государственными чиновниками, министерствами, ключевыми заказчиками в госказне. Государственное вмешательство часто оборачивалось зажимом конкуренции.
Наряду с крупной промышленностью развивалось и мелкое производство. По всей стране действовали многочисленные пекарни, обувные, часовые, швейные и другие частные мастерские, которые не подлежали государственному учету. Разнообразные народные промыслы, удовлетворявшие внутренние потребности сельских и городских жителей, порой были уникальны: вологодские кружева, оренбургские пуховые платки, владимирские иконы и др. Общее число занятых кустарным производством в зимние месяцы доходило до 4 млн. человек. Подавляющим большинством кустарей были крестьяне, особенно из малоплодородной северной части России. Они же составляли основную массу тех, кто, воспользовавшись либерализацией паспортного режима, стал заниматься отхожим промыслом – т. е. уходить на много месяцев из своей деревни в поисках случайных заработков на стороне. Отхожие промыслы, давая промышленности столь ей необходимые рабочие руки, приводили одновременно к ослаблению семейных связей и общинного контроля и способствовали деградации нравственных оснований в крестьянской среде.
Подъем экономики в конце XIX в. способствовал развитию городских центров. В начале ХХ столетия в Империи было 867 городов, в которых проживало 13,2 % населения (16,5 млн. человек на 1897 г.). При этом 33 % городских жителей было сосредоточено в 20 городах, население которых превышало 100 тысяч человек. Заметно росли крупнейшие города, особенно Петербург, Москва, Варшава и Одесса.
Крупнейшие города Российской Империи к 1900 г. (в скобках население в начале XIX в.) в тысячах жителей: Санкт-Петербург 1440 (300); Москва 1175 (250); Варшава 712 (120); Одесса 404 (25); Киев 333 (70); Лодзь 314 (0,4); Рига 282 (30); Баку 202; Харьков 174; Тифлис 160; Ташкент 157; Вильна 154. Быстро развивались и промышленные центры на Юге страны. Вместе с тем значительная часть населения по-прежнему проживала в небольших городках, почти не вовлеченных в промышленное производство. Треть городов насчитывала менее 5 тыс. жителей. С другой стороны, ряд крупных фабрично-заводских поселков в центральных и южных районах России (Орехово-Зуево, Юзовка, Кривой Рог и др.) не имел городского статуса. Фактически являлись городами и большие казачьи станицы.
В 1900–1903 гг. страна пережила промышленный кризис, который затормозил темпы хозяйственного развития, но не остановил его. Последующие годы стали периодом застоя. Негативно отразились на темпах роста отечественной промышленности война с Японией и первая русская революция. Новый промышленный подъем начался во второй половине 1909 г.
Литература:
Кризис самодержавия в России. 1895–1917/ Отв. ред. В. С. Дякин. Л., 1984.
Б. В. Ананьич, Р. Ш. Ганелин. Сергей Юльевич Витте и его время. СПб., 1999.
История железнодорожного транспорта в России. 1836–1917. М.; СПб., 1994.
1.1.7. Государственные финансыРазвитие российской промышленности требовало устойчивой финансовой системы. С середины XIX в. основой денежного обращения в стране был кредитный (бумажный) рубль, который постепенно обесценивался. Государству никак не удавалась обеспечить равную стоимость бумажных и металлических денег одинакового достоинства, последние неизменно стоили дороже. Со времен Крымской войны был приостановлен обмен бумажных купюр на золотые и серебряные монеты, которые постепенно исчезали из обращения. Необходимо было оздоровить денежную систему страны на основе золотого стандарта, т. е. обеспечить свободный обмен бумажных денег на золото по твердому курсу. Такая реформа позволила бы сделать русский рубль полноценной расчетной единицей, что в свою очередь должно было привлечь в страну крупные иностранные капиталы, в которых остро нуждалась российская экономика.
Подготовку к введению золотого стандарта начал еще в 1880-е гг. известный ученый-экономист Николай Христианович Бунге, занимавший в 1881–1886 гг. пост министра финансов. Отдавая себе отчет, в каком состоянии находится денежная сфера, он не раз предупреждал, что очередная война может полностью расстроить российские финансы. Деятельность Бунге и его преемника на министерском посту Вышнеградского способствовала накоплению золотого запаса, который в 1890 г. превысил 500 млн. руб. Запас этой «свободной наличности» позволил С. Ю. Витте осуществить в 1896–1897 гг. денежную реформу.
Россия получила устойчивую валюту, обеспеченную золотом. Теперь Государственный банк обменивал кредитные билеты на золотую монету без ограничения, и люди часто предпочитали кредитные билеты золотым монетам из-за соображений удобства. Один новый кредитный рубль был приравнен к 66,6 копейки золотом, а прежний золотой 10-рублевый червонец – к новому 15-рублевому империалу в 12 граммов чистого золота. Момент для реформы был выбран удачно – после нескольких урожайных лет, и она, вопреки прогнозам скептиков, прошла без экономических потрясений. Напротив, Россия значительно упрочила свое внутреннее и внешнее финансовое положение, а российский рубль сохранял стабильность вплоть до Первой Мировой войны.
Проблема, однако, заключалась в том, что значительная часть русского золотого запаса держалась в зарубежных банках (в первую очередь, во Франции). Размеры хранившегося во Франции русского золота (к 1914 г. – на сумму в 431 млн. руб.) равнялись почти трети золотого запаса Французской республики. Русское золото лежало «мертвым грузом», символизируя финансовое могущество Империи, а не работало в виде инвестиций в передовые промышленные отрасли. Главная же идея Витте заключалась в том, чтобы увязать денежное обращение внутри страны и международный платежный баланс России.
Первый русский частный банк (Петербургский) появился в 1864 г., а к 1900 г. в империи существовали 42 коммерческих банка, имевших к 1904 г. 268 отделений. Государственный, Дворянский и Крестьянский поземельный банки играли выдающуюся роль в ипотечном кредитовании населения.
Министерство финансов той поры было не просто ведомством, формирующим бюджет страны. Оно вплотную занималось важнейшими вопросами промышленности и торговли, имело разветвленный управленческий аппарат и собственные учебные заведения. Личность и взгляды министра финансов во многом определяли пути развития народного хозяйства. С. Ю. Витте был сторонником протекционизма – защиты отечественного производителя. Это достигалось целой системой финансовых мер, обеспечивающих конкурентоспособность российской промышленности, в частности, высокими таможенными пошлинами. Другой характерной чертой экономической программы Витте было широкое привлечение иностранных инвестиций, как в виде непосредственных капиталовложений, так и через продажу русских ценных бумаг. И Вышнеградский и Витте считали целесообразным ввозить из-за границы не товары, а деньги, с помощью которых могла бы развиваться отечественная промышленность. Правительство не боялось брать крупные займы за рубежом, хотя это сильно увеличивало государственный долг (с 4905 млн. руб. в 1892 г. государственный долг вырос до 6679 млн. руб. в 1903 г.). Занятые средства шли исключительно на развитие производства. Поскольку модернизация промышленности требовала значительных расходов, Министерство финансов проводило жесткую налоговую политику.
Одной из серьезных мер, способствующих пополнению казны, было поэтапное введение по инициативе С. Ю. Витте с 1 января 1895 г. винной монополии. Государство получало исключительное право на продажу спирта и винно-водочной продукции (за исключением пива, браги и виноградного вина). Контроль над осуществлением реформы, которая определяла также время и место продажи горячительных напитков, возлагался на Министерство финансов. Буквально сразу после введения эта мера стала приносить казне до миллиона рублей ежедневно. В 1903 г. доход от «винной операции» составил 542 млн. руб. – более 25 % всех государственных доходов. Многих смущало, что значительная часть доходов государства – «пьяные деньги». Однако реформа не только не усилила, но даже несколько снизила распространенность пьянства в России.
В 1881 г. дефицит государственного бюджета России составлял 80 млн. руб. при 652 млн. руб. дохода. В 1903 г. профицит бюджета составил 150 млн. руб. при 2032 млн. руб дохода. Таким образом, общее состояние российской финансовой системы на рубеже веков было вполне стабильным, и это способствовало ускоренному развитию народного хозяйства.
Литература:
В. Л. Степанов. Н. Х. Бунге. Судьба реформатора. М., 1998.
Русский рубль. Два века истории. XIX–XX вв. М., 1994.
