Текст книги "История Темного Властелина (СИ)"

Автор книги: Андрей Колесник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Сделав несколько шагов по ровной не избалованной лунным светом площадке, я сделал еще один неприятный вывод. Спуска с горы попросту не существовало. Как если бы меня занесло сюда ветром. Который кстати здесь должен быть мощным.

Растерялся, малыш? – голос, раздавшийся позади меня, был неожиданным. Настолько неожиданным, что я едва не совершил попытку оценить силу здешних воздушных потоков отпрыгнув к самому краю площадки.

На противоположном краю стоял... нет стояла женщина. Высокая и красивая, что было заметно даже в темноте. Исполненная царственного достоинства и в тоже время озаренная таинственным светом какой-то загадочной простоты. Кудрявые волосы, восторженно глядящие на мир черные глаза. Астис!

Я опустил глаза на её руки. Кольца не было. Сам я не преминул ощупать подарок Каллиграфа.

Это ты меня сюда забросила? – хрипло спросил я. – Твоих рук дело?

Нет, с чего бы, – удивилась Астис. – Это ты очень хотел меня увидеть. Вот и видишь.

Сон, – озарило меня. – Я сплю.

Спишь, – подтвердила она. – Вдобавок порядочно закрыт от моего взгляда своей безделицей.

Взгляд, которым было удостоено кольцо, убедил меня, что оно является чем угодно только не безделицей. Ночное видение сделало легкий шажок назад и зависнув над бездонной пропастью предположило:

Наверное, ты не знаешь, что это за гора?

Понятия не имею, – подтвердил я, не спуская глаз с изящного силуэта.

Присмотрись, пожалуйста, к камням под ногами, – попросила Астис. Странно. Это ведь сон? Наверное поэтому я практически не испытывал ожидаемой лютой злости. И может, поэтому безропотно исполнил просьбу. Не без удивления отметив, что камни покрыты липкой грязью, чуть блестящей в темноте. Осторожно прикоснувшись, я поднес испачканный палец к глазам.

Кровь?! – вся верхушка башни была покрыта кровавым налетом. – Что за Тьма! Почему здесь все в крови?

Потому что гора кровоточит, – задумчиво кутаясь в шаль, ответила Астис, взглянув на меня. – Что это такое как ты думаешь, малыш?

Слушай, старуха, у меня нет ни малейшего желания играть в загадки! Верни мне мое кольцо, и будем считать, что я о тебе забыл!

Боюсь это не возможно, мальчик мой. Кольца у меня нет. Здесь, – поправилась она, чувствуя на себе мой давящий взгляд. – Это ведь не место.

А что же? – язвительно уточнил я, притопнув для наглядности по камню.

Это венец современности, – обескураживающе объяснила женщина. – Вершина всего, что создано человеком. Всего, что должно быть создано. Эта гора – Вершина Мечтаний.

И с чего бы ей кровоточить? – мне все происходящее казалось жутко подозрительным. Подозрительным и жутким одновременно.

С того, мальчик, что она начала расти в озере крови. Невинной крови, – загадочно пояснила Астис. – И теперь вся насквозь пропитана кровью. Весь мир пропитан ею. Несправедливостью. Лживостью. Злобой. Теми чувствами, что лежат в самом начале. В нашем далеком прошлом.

Неожиданно она обернулась и протянула свои руки над необъятными просторами, что были далеко внизу. А я, осторожно приблизившись, и глянув вниз, вздрогнул. Над миром у подножия горы простирались две темные исполинские длани.

Смотри, малыш. Скоро может пригодиться, – серебристо засмеялся мой главный враг, наверно наслаждаясь собственной неуязвимостью. – Гармония удивительно неприятная штука. Если в неё не вписываешься. Ты это уже прочувствовал, верно?

Я встал за её плечом, чувствуя живое тепло, и стал смотреть. В самом деле, какой смысл в моей агрессии? Сомневаюсь, что если я её вытолкну, то ей станет от этого хоть чуточку хуже. Она играет, показывая на что способна. Что ж оценим.

Тем временем мой обретший орлиную остроту взор стал проникать вниз, сквозь рассеивающуюся дымку. Туда к подножию горы. Туда где располагались зеленеющие травой и блестящие росой в свете дня земли. Города и деревеньки казались мне игрушечными. Я видел десятки поселений, вместе с наводняющими улицы крохотными людьми. Самыми обычными людьми живущими повседневной жизнью. Не замечающими как огромная тень от призрачной ладони ложиться на землю и крыши зданий. Накрывает башни и купола.

А потом из этой серой ладони от самого здешнего безоблачного неба начали тянуться к земле серебристые нити. Тончайшая пряжа. Заметный только моему взору блеск сотен и тысяч нитей. Разветвляющихся и напротив переплетающихся. Все они коснулись земли разом. Одновременно начали тянуться, как змеи, к ничего не подозревающим людям. Миг за мигом эти нити незримо опутывали руки и ноги человечков. Подстраиваясь к движениям, накидывались, опутывая. Впивались в поджилки, прорастали в головы.

Во мне проснулось отвращение. Я уже понял, что вижу, но все еще не мог поверить в такую возможность. Нити меж тем уже оплели всех, втягиваясь даже в колыбели. И вот моему всевидящему, почти божественному взору открылась картина притягательная и омерзительная одновременно. Целый мир марионеток. Живые куклы, расхаживающие и со смешной важностью занимающиеся своими делами, на самом деле были уже полностью под контролем серебряных нитей из ладони. Стоило кому-нибудь сделать что-то нечестное – обмануть, украсть, убить – как нити на нем натягивались, и человечек пища повисал в воздухе. Больше он не владел своим телом. Продолжая двигаться, он теперь полностью принадлежал двигающим его нитям. Более того. На крохотном лице больше не значились эмоции. Оно деревенело. На шеях некоторых особо ретивых нити вовсе затягивали петлю, и кукла безвольно обмякала. Вертеп величиной в целый мир.

Что это за гадость? – услышал я собственный голос.

Идеальный мир, – в тон мне ответила Астис. Почему-то мне показалось, что в её собственном голосе отвращения было не меньше чем в моем. А потом я обнаружил себя стоящим рядом с женщиной. Она уже убрала свои руки от края и теперь смотрела на меня. Молча.

Что же ты хочешь мне сказать? – независимо спросил я.

Уже скоро, мальчик мой, – пообещала она. – Идеальный мир наступит уже скоро. Кто-нибудь обязательно его построит. Желающих много. Ты тоже хочешь попробовать свои силы?

Для начала я хочу вернуть свое кольцо! – зарычал я, протягивая вперед руку... и проснулся. Чуть курился в предрассветной тиши наш костерок.

Реваз спал, положив руку на меч. Похрипывали наши чудом сохраненные продажной стражей лошади, звякая в темноте уздечками. Келоан привалившись к дереву спиной прищурившись, смотрел в даль. Мы были неподалеку от городской черты. Среди волков и медведей. В месте куда более безопасном, чем город Эктобар. Сегодня ночью там будет не до сна. Сегодня там погром и головы лишившихся сил магов нещадно раскалывают о брусчатку. По крайней мере, тех, кого люди считают магами. Я потерял еще одного помощника на пути к своей цели, разменяв на деньги. Никто не скажет мне упрека, но почему я чувствую себя так гнусно? Меня же никогда не интересовали чужие судьбы.

Чего добивается Астис? Если бы мне еще разок поговорить с Тольяром, ведь ясно же, что в первый раз он мне соврал, даже не испугавшись пыток. Он много знает об Астис, их связывает что-то очень важное...

Я перевернулся на спину. И вздрогнул, задышав часто-часто. В темно-сером небе блеснула серебряная нить, протянувшаяся через все небо к невидимому мне сейчас Эктобару. Лишь через несколько мгновений, услышав громовой раскат, я понял, что это была обыкновенная молния.

Пергамент, небрежно комкаемый в волосатом кулаке, неохотно превратился в мятый комок и отправился в пыхающий дымом очаг.

Эге-эге, – довольно потёр руки Эйстерлин, подсев поближе к похожей на жерло вулкана утробе очага. Ястребиный нос наморщился, ловя вкусный запах поджаривающегося на огне мяса.

Вина, – придав мальчишке-поваренку бодрящую оплеуху, Наместник Грейбриса жестом повелел накрывать на стол. Подобострастные в своей невозмутимости слуги запрудили окружающее пространство, расставляя миски, блюда, плошки над которыми распространялся ароматный, радующий желудок усталого путника дух. Утка с яблоками, фаршированные куропатки, каплун в вине, лосось, суп со шкварками, нарезанные аппетитными ломтями овощи. Все мясо было щедро приправлено редкими южными специями, которые в последнее время очень подорожали из-за перебоев в торговле. Купцы не хотели неприятностей и после того как летучие разбойничьи шайки разграбили несколько караванов торговые пути медленно, но верно стали сужаться.

По хорошему, всю эту мразь следовало прижать к ногтю, но у Эйстерлина не было ни времени, ни лишних воинов. Приходилось терпеть подорожания. Куда хуже было то, что обеспокоенные постоянными набегами всех подряд молодые хуторяне начали сниматься с насиженных мест и потихоньку перебираться в сторону границы. Даже солдатские кордоны не пугали цепочки беженцев. Люди хотели жить в спокойствии. Война была неприятна, привыкшему к мирному существованию под защитой сильного крыла, Триградью.

Угощайтесь, – бросил через плечо, грея руки Наместник. Мальчишка, прибежавший с бутылью, был награжден одобрительным ворчанием.

Сидящие за столом мужчины не заставили себя долго упрашивать, налегши на роскошные яства, так словно голодали дня два. Впрочем, они могли себе это позволить. Вернувшиеся из одного боя и готовящиеся к другому командиры доказали свою полезность делами.

Эйстерлин взболтнул вино и сделал шикарный глоток. Зажмурился, обсасывая во рту остатки красного, неосознанно пытаясь подражать снобам, наслаждающимся оттенками вкуса. Ничего не вышло, ибо вкус Наместника возводил в одну категорию и дешевую сивуху, и белое балбарашское, и красное клановое, и все остальные напитки.

Подумав, Эйстерлин откинул голову, опрокинув в себя за один присест полбутыли. В голове роились мысли.

«Девчонка молодец. Знать бы еще какой ей со всего этого прок. Но зато теперь ясно, что нужно в моих владениях острову Харр. Они меня сохранят до той поры, пока взбесившиеся от колдовства, люди сами не перегрызут друг другу глотки. Ну-ну. Выходит не вся магия пропала – Харр свою сохранил и теперь спешит пользоваться, пока можно. Хотят устроить нам всем вечную зиму?»

Он обернулся, подставляя жару широкую спину, и обозрел всех сидящих за столом. А они в свою очередь, почувствовав на себе взгляд бородача, прекратили жрать, распрямляя плечи и кося друг на друга.

«Варден, Вилоус, Хайа, Биснет. Это не хитрозадые чиновники. С этими проще!»

Ну, вояки, – прислушавшись к повисшей в комнате тишине заговорил Эйстерлин. – Я поздравляю нас с первой победой!

И под дружный рев луженых глоток поднял вверх бутыль с перехлестнувшим через горлышко прямо на руку вином.

Пьем!!! – в чары полилось вино и, поднимаясь над головами, они опрокинулись в раскрытые рты.

За Наместника! – медвежьи проревел Хайа.

За Грейбрис! – басисто поддержал Биснет.

За Триградье! – добавил Варден.

Сделав пару глотков, Эйстерлин заговорил снова:

Но вы не мальцы. Должны понимать, что эта драчка была простой разминкой. Так, чтобы кровь не застаивалась. Настоящее дело впереди. Дело славное и внушительное, чтобы о нем слагали песни! – глаза бородача хищно сузились. – Лис с его шайкой вонючих варваров!

Разорвем их, как кутят! – грянул Биснет. Его поддержали практически все, выдав громогласный клич, встряхнувший крышу. Снова застучали чары, затопали ноги под столами. Прайнорк Вилоус с сомнением посмотрел на кряжистого яйцеголового с проседью в волосах. Наемник был несколько иного мнения о схожести кутят и северных островитян, но оставил свои мысли при себе.

Без сомнения! Сокрушим! – согласился Наместник. – Но вам мои приближенные воины и командиры я могу открыть больше чем остальным! После победы над Лисом нас ждет еще одно дело. Куда большее, чем драчка с северянами и поджоги собственных земель!

Дело? – удивился Вилоус. – Еще одно дело? Чем же оно славно?

В первую очередь добычей, – совершенно по-разбойничьи оскалился Наместник. – Я решил, что нам следует немного пересмотреть наш мирный договор с островом Харр.

Все как один умолкли, потрясенно взирая на рыжебородого вождя.

Мы получим такую добычу, что не снилась еще ни одному конунгу, князю, барону, дюку, королю или кому другому из нашей братии!

«Но для начала я получу белобрысого паршивца и вволю наслушаюсь лживых обещаний».

Глава 15

Приступая к прикладной части, подробнее рассмотрим такую важную составляющую в нашей профессии вещь, как личные качества. Требуя чего-то от своих подчиненных, Вы сами должны обладать необходимыми чертами характера (уж простите за ученый оборот). Уточним для ясности – мы уже упоминали о таком важном качестве как подозрительность. Темный Властелин обязан подозревать всех, всегда и во всем. Советников, стражников, кухарок, куртизанок. Тяжело? Никто и не говорил, что быть Темным Властелином просто. Это работа нервная и ответственная. Еще Он должен отличаться творческим складом ума ибо согласитесь, зацикливаться на всего одном Зловещем Замысле это старомодно. А уж подвергать всех провинившихся одной и той же зрелищной казни вообще пошло. Безвкусица. Не спорю, первый раз стираемый с лица земли огненным валом город выглядит впечатляюще. Но прежде чем прибегнуть к этому трюку в десятый раз подумайте – зачем оно вам надо. Вы хотите иметь коронный прием? Это банально. Не надо себя ограничивать в каверзных фантазиях. На худой конец если у вас с этим совсем туго, возможности Властелина Вам достались от отца или другого родственника то можете учредить при себе на должность советника по гадким замыслам взяв на неё отъявленного подлеца с больным богатым воображением...»

Темный Властелин Грай «Дракон» Триградский

Владыка Тьмы. Секреты мастерства – шаг за шагом» (рукопись)

Строясь плотными рядами войска, уходили на запад. Наместник, гордо выпрямившись в седле, возвышался с вершины холма над салютующими приветствие воинами. Так кстати начавшийся ветер зрелищно трепал складки черного с алым плаща. Схожим образом струились рябью черные плащи на высеребренных доспехах всадников с пышными плюмажами на шлемах.

Драблаг с его величественной архитектурой таинственным призраком виднелся позади, окутанным идущим от реки туманом.

Пять с половиной сотен конных мечников из Грейбриса... – говорил Варден, пальцем указывая на отряды. Насечки знаменитых мастеров покрывали накладки их лат. – Все что мы смогли взять, не оголяя тыл перед каганатом.

Здесь ты прав. Узкоглазые могут предать в любой момент.

Следом за кавалерией столицы тянулась вьющаяся разношерстная колонна, напевающая на свой лад какую-то глумливую песню, выполненную в похожей на традиционные боевые гимны манере. Сперва конные, затем пешие – алебардщики в высоких сапогах, кирасах и кабассетах, пикейщики, лучники, мечники.

Наемники, числом две тысячи триста воинов, под руководством Прайнорка Лема, – Вилоус, словно почуяв, что говорят о нем, поднял голову и, вскинув кулак в небо, проорал что-то приветственное.

Жаль, что не шесть тысяч, – денег на наём всех отрядов Заголосья Наместнику было жалко. Вдобавок часть наёмников, еще с прошлого своего вторжения разбойничала на необъятных просторах Триградья. С ними еще придется разбираться.

Семь сотен пехотинцев и триста двадцать лучников, предводительст... предводитель у них Крейган, – отряд последнего за последнее время поиздержался, съежившись из-за схваток сначала с наемниками, а потом с прущими от Хёргэ отрядами варваров. Но и сам он, проезжающий под холмом на породистом чистокровном жеребце в блистающих грозным великолепием доспехах, и его лучники с пехотинцами в мрачно-темных бронях держались молодцами. Не завоеватели, а освободители своих западных братьев от власти узурпатора.

По южному тракту двигаются оговоренные с царем Яромиром четыре сотни гридней...

Жадная тварь, он, а не царь, спасибо хоть за то, что с наемниками отношения наладить помог, – Наместник весьма болезненно среагировал на размер помощи Яромира. Хотя честно признавал, что сам бы и столько вероятно не прислал. Тем более, что двигающийся по южному тракту насчитывал не четыре сотни, а малость поменьше. Биргер скотина, не признавал перемирья с Брайдерией и тоже весьма болезненно среагировал на посланную ему дружескую просьбу Эйстерлина «не чинить преград воинам царя, ради благополучия Триградья». Ответ писцы зачитывать очень не хотели. Тем более, что сказано там было, в общем-то, не так много... по делу. И очень много про самого Эйстерлина, и отношение Биргера к «дружеским просьбам».

Так же запаздывают восемь сотен «степных змей», – продолжал свой добровольный отчет Варден. Синетрийские каганы пособачившись между собой, решили слегка поддержать более приятного им претендента. Тем более, что, обладая войском почти в десять тысяч они ничего не теряли, даже в случае поражения Эйстерлина.

Впрочем, о подобном исходе, глядящий на кажущееся неисчислимым человеческое воинство, Наместник не думал совершенно. Ветер трепал его бороду, придавая сходство с легендарными богами седой древности, голову венчала золотая тиара, а весь мир приветствовал очередного претендента на величие.

Проклятые птицы, – тихо пробормотал Варден, поглядывая в небо, где кружились десятки ворон. Чуют скорую поживу.

Но даже остроглазому воителю не было дано углядеть, что не одни только вороны вьются черными точками над марширующей армией. Зеркальные глаза чудовищных крылатых созданий, парящих среди каркающих пернатых, так же были прикованы к людям. По причине отличной от намерений воронья.

Заимка представляла собой шалаш, построенный умелыми руками прямо в лесу. Сливающийся с лиственным ковром он казался большим валуном или попросту кучей валежника стащенного зачем-то в одно место лешим. Перед лазом в шалаш располагалось выложенное мелкими камешками кострище с заготовленным заранее запасом дров.

Располагайся, – бросил Гуно, опуская Тольяра на землю. Парень с благодарностью кивнул, ощущая, как ноет тело и с трудом заставил себя не рухнуть на землю, а с достоинством опустится на неё. Затрещал, разгораясь, костер. От его света вокруг стало словно бы темнее. Парень ненадолго зажмурился, позволяя глазам привыкнуть.

Появившийся из темноты Весельчак, встав у костра на колени, сыпанул в огонь каких-то перемешанных с порошком трав. Полыхнуло так, что Тольяр едва не отпрянул, выругавшись от неожиданности. На какое-то мгновение пламя стало многоцветным – зеленым, сапфирово-синим, желто-багряным. Потом успокоилось, зато густо пошел дым. Сухой и неожиданно прохладный.

Сиди тихо, – низким сильным голосом приказал Гуно. – Не возись. Дым полезный, от него только полегчает. Постепенно. Это именно то, что надо.

И, видя замешательство не успевшего шевельнуться Тольяра, добавил:

Я разбираюсь в травах, поэтому знаю, о чем говорю. Ушибы и ссадины сойдут со временем сами. Золотой яростник и двигуша, смешанные с можжевельником помогают внутренностям. И на вот, – он отцепил от пояса бурдюк, протягивая его парню: – Выпей. Отрава что надо.

Попробовавший сделать глоток Тольяр сумел в полной мере оценить правдивость слов громилы. В зобу сперло, на глазах проступили слезы, а первый же вдох обернулся затяжным кашлем.

Погоди, – сказал Гуно, снова удаляясь в темноту. В этот раз надолго. Судя по звукам, он кормил коня, после чего отлучался к недальнему ручью. Тольяр еще пару раз испытал на себе действие содержимого бурдюка, находя его вполне приемлемым. Гуно вернулся, легко таща большой котелок, в котором что-то плескало.

Уха, – коротко проинформировал он парня, ставя котел на импровизированные подставки над костром. – Заранее готовил. Только отварить осталось. Штука что надо.

Я не очень хочу, есть, – неуверенно отказался Тольяр. Гуно только пожал плечами:

Да я тебе и не предлагаю. Себе готовил.

Спасибо, что не оставил меня.

Я же уже говорил. Мы почти квиты. Ты выручил меня. Причем дважды. Я тебя один.

Весельчак сидел возле котелка, даже не соизволив снять пахнущую кровавым боем куртку, тихо помешивая медленно греющуюся жижу. Рядом грудкой высились всевозможные мешочки со специями, солью и травами.

Дважды? Когда я выручил тебя во второй раз? – поразмыслив над словами воина, спросил Тольяр.

Они вцепились в тебя как блохи в бродячую собаку. Позволили себе расслабиться. Этот сын шлюхи Баллардо, еще не обладая стеклышками вместо глаз мне решительно не нравился. А уж обзаведясь ими, порядочно помотал мне нервы. Так что, я почти рад.

А какие у тебя счеты с этой Ивой? – вспомнив неприязненную гримасу на лице девушки при упоминании о Гуно, поинтересовался Тольяр.

Характерами не сошлись, – осклабился, став страшным до дрожи воин.

Ну, вообще-то я выручил тебя дважды, – напомнил Тольяр.

И за это я накормлю тебя ухой. Если захочешь.

Лучше я выпью еще этого твоего яду.

На здоровье.

Разговор не клеился. Уха варилась. Лес притих, как перед дождем. Небо играло в хмурь.

Я ведь её тоже знаю. Она была наложницей Дракона. А оказалась...

Сестрой Саламата, – спокойно продолжил гигант. – Знаменитого вахрасагэра, как его называют.

Что это означает?

Блазень его знает. Я лично с Саламатом не знаком. Да и сомневаюсь, что среди его тех, кто видел Черного, наберется два десятка человек. Этот свихнувшийся Властелин полностью погружен в свои опыты, – Гуно позволил себе еще одну улыбку. В этот раз только глазами. – Не уверен, что он вообще в курсе своей известности по всему миру. Может до сих пор считает себя средней руки алхимиком. Зато его сестренка с удовольствием вкушает все плоды могущества. Пускается на всевозможные авантюры и заключает странные альянсы.

А ты, как я погляжу, в курсе дел этой шальной семейки, – тонко подметил Тольяр. То ли выпивка подействовала, то ли дым, но ему становилось значительно легче. Боль смягчалась, превращаясь во вполне сносное нытье мускулов. Одновременно подал голос желудок – уж больно притягательный вклад вносил побулькивающий котелок в соцветие запахов. – Не иначе как имеешь с ними давнее знакомство.

Давнее это точно, – не смотря на угрюмый вид молчуна, Гуно оказался вполне сносным и словоохотливым собеседником. – Охота за людьми работенка не пыльная. Особенно если охотится только за достойными себя, чтобы не потерять хватки. Занятие что надо.

«Охотник за головами?» – мысленно вздрогнул парень. Но внешне виду не подал – этот лысый почему-то не показался ему особенно опасным, даже, несмотря на всю свою очень и очень скверную славу. Сейчас, по крайней мере.

Наверное, однажды ты сработал хуже, чем ожидалось? – предположил он.

Гуно попробовал варево и причмокнул.

Играешь в прозорливость, парень? Или оправдываешь людскую молву о себе?

Тольяру стало интересно:

И что же говорит молва?

Что у тебя крупные неприятности. Ты безумен, – растолковал Гуно. – Ты гоняешься за каким-то призраком, но гибнут из-за этого живые люди. Куда бы ты не подался, тихо сидеть ты не умеешь. Везде начинаешь становиться причиной нарождающегося сумасшествия. Вроде добрый, да людям помогать пытаешься, но редко кому от твоей помощи удача придется. Если правдива история о призраке, то я скажу, что хренового призрака для охоты выбрал.

Правду говорят, – не смутившись, подтвердил Тольяр. – Охочусь я. А ты и впрямь много знаешь.

Слушать умею. И молчать. А что до нашего разговора, так отчего бы двум изгоям не поболтать?

В самом деле...

Тем более что я кое-что знаю о твоем призраке. О женщине с черными глазами и весьма необычным имечком.

Астис? – Тольяру стало смешно. – Удивительно. Столько времени мне казалось, что до всего этого никому нет дела, а тут вдруг узнаешь, что имеешь возможность прославиться.

Ну, про всех нас, так или иначе, слагают песни.

О моей истории пусть лучше даже и не пробуют, – с вздохом признал Тольяр. – Вот про этот самый момент в частности.

Почему? – подсолил уху Гуно. – Скоро будет готова.

Говорить? Да какого демона я должен молчать сейчас? Что плохого в разговоре двух изгоев у которых нет друг к другу счетов» – пронеслось в голове Тольяра прежде чем он ответил:

Герой находится на распутье и думает, как ему поступить. Он думает, что все его замыслы оказались глупым мальчишеством, а вся его жизнь это бессмысленная беготня. Что скоро ему уже не понадобится собственное имя, потому что... – Тольяр задумался, выбирая подходящее выражение. Выручил Гуно:

Потому что, скоро этого героя совсем некому будет позвать по имени. Он никому не будет нужен со своим героизмом, кроме своего призрака.

Точно. Вот об этом герой и думает. А меж тем в его уме все сильнее утверждается простенькая такая мыслишка. Что если прервать всю эту досужую глупость? Перестать искать тонкие подходы, покрепче взять меч и пойти прямым путем. На встречу с призраком. И пусть меч будет бесполезен. По крайней мере, вся эта до смерти надоевшая герою история получит честный конец. Печальный, как и положено хорошей трагедии. Что думаешь?

Готова. Уха-то.

... Когда вкусное содержимое котелка по большей части переместилось в желудке, ложки заскребли по донышку, а Тольяр возмечтал о парочке глотков чего-нибудь получше побулькивающего в бурдюке зелья (бурдюк совместными усилиями практически опустел), разговор возобновился. На этот раз заговорил Гуно, философски облизывающий ложку:

Ушица что надо. Думается мне не самый худший выход для героя. Чем существовать долгие годы, превращаясь в собственную тень, не лучше ли пожить хотя бы недельку. Пожить в полной мере.

«Ответит – нет? Спросить или лучше не лезть? Какого демона, это ж разговор двух бродяг спокойно жующий уху в ночном лесу, а не утонченный обмен сведеньями слуг разных господ».

Ты действуешь сходным образом?

Гигант снял, наконец, с себя кожаную куртку, расстелив её на земле и откинувшись на спину, задумался. Думал он долго, как будто решая, имеет ли смысл отвечать вовсе. Костер постреливал искрами, а в очистившемся от туч небе виднелись высокие холодные звезды, время от времени развлекающиеся падением с вышины. Ночной лес ожил голосами и звуками.

От огня исходило приятное тепло, а не менее приятная сытость сделала свое дело и Тольяр начал дремать, уткнувшись носом в кулак.

Не люблю, когда меня пытаются подставить, а уж потом, осознав, что не вышло и, поступая в манере капризной баронессочки убить, – заговорил, разбивая голосом сладкое марево сна, Весельчак.

Говоря по-простому, ты отказался за кем-то охотиться и поэтому вызвал гнев этой Ивы Саламатовны? – подавляя зевок, уточнил Тольяр. – Если не секрет, кого ж ты не стал убивать?

Не секрет, – усмехнулся Гуно. – Особу сегодня столь незначительную, что о ней в большом мире просто забыли. Великого Дракона Триградья.

И увидев реакцию мгновенно трезвеющего Тольяра со значением продолжил:

На прошлом Черном Сходе я должен был его убить. Ворваться среди ночи в шатер, прикончив охрану, под прикрытием нескольких алхимиков и уродов вроде покойного Баллардо. И усечь Дракона ровно на одну голову. Оплата достойная. Даже более чем достойная.

Но ты этого не сделал. Не потому ли, что Дракон в ту самую ночь отбыл в свою Цитадель?

Отчасти. Но по большей части из-за того, что передумал. Понимаешь, – Гуно сграбастал бурдюк с выпивкой и опустошил окончательно тремя глотками. – У меня есть принцип. Я никогда не беру деньги или заказы у того, кого могу в будущем прикончить. Это чересчур... ну ты понимаешь?

Тольяр отрывисто кивнул.

Вот только в тот раз мне показалось, что я сделал ошибку. Нарушил свой принцип. Во-первых, я понял, что в данном случае не у той стороны взял деньги. Не мне рассуждать о морали, но быть подстилкой у Дракона и пытаться его прикончить это по-женски. Но выступать орудием в этих самых руках это... это... плохо во всех смыслах. В какой-то мере это насмешка над традицией убийства Темных Властелинов. И уж больно все по геройски. Аж тошно.

Не хочешь быть героем? – смекнул парень, окидывая громадную могучую фигуру взглядом.

Не хочу, – Гуно почему-то прикоснулся к шрамам в уголках рта. – Хватит с меня героизма. Но и терпеть бабий гонор я не собирался.

Что еще за бабий гонор?

Попытка нашинковать меня стрелами, что это если не бабий гонор? – пьяновато ухмыльнулся Гуно. – Уж лучше бы наняла десяток-другой таких же охотников за головами. То-то я бы развлекся.

Она попыталась тебя убить, но у неё не вышло?

Где-то так. И пытается до сих пор, опасаясь, что я могу ей навредить. Так достала, что я уже всерьез над этим подумываю. Девчонке надо преподать хороший урок.

Порка? – с ехидцей предположил Тольяр. Картинка порки Ивы проскользнувшая перед глазами имела весьма фривольный характер.

Думаю, свернуть ей шею урок что надо.

А-а-а.

Секунду, – гигант снова поднялся и скрылся в шалаше. Повозившись там минуту-другую, он вынырнул с большой бутылью в руках. Бутыль тут же была опробована знакомцами и опустошена где-то до половины. Для смягчения темы общения.

Я вот думаю... какая между ними связь?

Между кем? – нахмурился начавший терять нить разговора Тольяр.

Ну, между Саламотовой сестрой... и этой... твоей... что ты ей кстати должен?

Месть, – ни секунды не колеблясь, ответил герой. – Я должен ей отомстить. За свою семью. За свою жизнь.

Ясно, – пристойно помолчав, сказал Гуно. – Ну, я думаю, не ты один сделать хочешь. Очень многие имеют зуб на того, кто выпустил в свет целую армию одержимых ведьм. А это, скорее всего её рук дело.

Много же ты знаешь, – в который раз удивился Тольяр.

Есть хороший знакомый, очень прилично ориен...разбирающийся во всей этой кутерьме. Вот он и рассказывал, хотя меня интересовала в первую очередь Ива.

Ива. Астис. И откуда они такие только берутся?

Тьма их знает, – скривился гигант. – Зато нам хорошо известно как от таких избавляться. Эти вот ведьмы, про которых я говорю, очень рьяно взялись за свое дело – мстят. Мстят всем и за все.

Ну, их цели мне в общих чертах известны. Да и в деле я их уже увидел. Можешь не рассказывать. Ты вот лучше скажи, как можно с ними бороться?

Меч и конь вот два лучших средства. Слыхал я, что Биргер Риттрэнский в последнее время им всем бой объявил. Пока остальные за корону Триградья воюют, этот ведьм вешает.

Ну и молодец, – Тольяр задумался, формируя мысль. Как ни странно, но прояснивший сознание алкоголь очень плохо отразился на способности выражаться. – Слушай. А он, что действительно так серьезен?

Более чем. Чем-то они здорово насолили старику, так он поклялся всех до последней извести.

А где он обретается, этот Биргер?

Риттрэнец? В Танцевальне его вотчина, там и обр... живет.

В этот раз Тольяр задумался еще серьезнее. Как ни крути, но целое войско, преследующее почти ту же цель, что и он сам...

Можешь мне рассказать, как добраться туда? – осторожно спросил он.

Заинтересовало? – страшно ухмыльнулся Гуно. – Могу показать, потому как туда я в принципе и направляюсь. Туда сейчас очень многие подались. После падения Дракона у Триградья появились три проблемы. Первая – новый правитель. Вторая – распоясавшиеся дикии. Ну и третья – эти ведьмы, косящие людей как сама смерть. Ни тебе черных магов безумных, ни нечисти. Вот и выходит, что очень многие сорвиголовы подались под крыло Биргера, не желая сдохнуть на войне. Уж лучше на ведьм охотиться.