Текст книги "История Темного Властелина (СИ)"

Автор книги: Андрей Колесник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Давным-давно на восходе собственной звезды, постоянно сражаясь с массой врагов-противников, часто терпя унижения и поражения, обманывая всех подряд, я учился. Быть Темным Владыкой дело хлопотное – нужно быть первым во всем, следуя при этом некоторым установленным в незапамятные времена канонам.

Уже тогда измученный до полусмерти бесконечными стычками, чужими предательствами я задавался вопросами в стиле, почему добрый герой побеждает злые полчища? Исследуя и изучая реальные примеры я нашел ключевые недостатки оных «злых» полчищ. Заодно я понял, что мои юношеские устремления быть непременно «Темным Властелином» это блажь и наивная глупость. В мире все очень непросто. Слишком уж размыты понятия добра и зла. Сейчас я покажусь мальчиком-одуванчиком по сравнению с Великими добрыми королями древности, воспетыми в легендах. Они пролили океаны крови только из-за своего однобокого виденья мира, а потом придворные льстецы скрыли правду в сладких сказочках. Также как помешанные, называющие себя злодеями часто раздували собственные злодеяния и нередко выглядели просто глупыми.

Осознав все это, я выбрал самый правильный, как мне кажется путь. Путь наибольшей эффективности. Если у тех, кто себя называет «добрыми» опираясь только на вековые традиции, есть что-то, что эффективно работает, я без всякого стыда буду это использовать. Моя нынешняя слава отчасти порождена именно моей беспринципностью.

Черный Сход это одна из таких находок. Бесконечный источник преданных псов, мрачной славы и гениальных идей.

Бобер? – интендант сразу широко раскрыл глаза и замотал головой. Ну конечно, он предпочитает говорить со мной на языке цифр и расходов. Надо будет намекнуть Лису, что Бобра пора менять. – Ладно. Медведь?

Ваши рудники в Северных Кантонах, соляные шахты в Заголосье, золотые прииски в Межгорье недавно прислали караваны. Налоги в городах... – пискляво начал перечислять казначей.

Медведь, я сам знаю, где у меня что. Не надо перечислять. По сути говори.

Медведь тоскливо вздохнул:

Все нормально. Налоги и прибыли растут, расходы пока в пределах нормы. Через два дня после Черного Схода выдаем жалование внутреннему гарнизону нашей Цитадели.

Это замечательно. Что с твоей идеей насчет наших денег? – Медведю в голову иногда приходили действительно замечательные планы, вроде создания денег Темного Властелина.

У нас пока недостаточно влияния чтобы вводить свою денежную единицу, – с сожалением отозвался казначей. – Государства готовы к такому вызову в случае чего введут блокаду подобной валюте и наше дельце прогорит. Но это не проблема, – он цинично усмехнулся. – По крайней мере, я точно знаю, что золото в ваших сокровищницах, мой Дракон, настоящее. И нам не приходится бороться с фальшивомонетчиками как тем же эрцам[3]3
  3 Эрц – государство «культурный эталон», состоящее из большого количество независимых городов.


[Закрыть], – перехватив взгляд Лиса, Медведь затих.

Я облегченно вздохнул. Редкое собрание проходит без огрехов, когда все удается и все хорошо. Доля Властелина нелегка.

Мой расслабленный взгляд победоносно прошелся по лицам советников и... споткнулся на Саламандре. Маг был мрачен. И явно имел, что сказать, однако в силу природной робости молчал, ожидая пока на него обратят внимание.

Что. Случилось.

Мой Дракон, у меня недобрые вести, – в комнате сразу стало прохладно, отчего я поёжился и буркнул:

Вот только не надо нагнетать, – Саламандра был талантливым магом, и уже сам не замечая того, подчеркивал значимость своих слов магией. Его следовало постоянно одергивать, иначе легко можно было простыть или как-то иначе осрамится. За такие вот просчеты в общении мага недолюбливали.

Солнечное Око. Нам его не достать.

Твоя повествовательная манера, милейший маг, меня всегда ставила в тупик, – подпуская в голос сладкого, как нектар, яда, заметил я. – Вот ты сейчас, что имел в виду? Что мы не сумеет достать солнца? Так я это и без тебя знаю, на это способно только божество. Или ты о другом?

Внутри у меня все кипело от злости, раздражения... и предчувствия.

Я о другом, – поправился маг. – Артефакт. Чтобы забрать его из-под носа у Аргуса нам придется разрушить до основания не только храм, но и весь город. Магический эксперимент показал крепость защиты на Оке. Нам она не по зубам, там слишком много переменных.

Спокойно, сказал я себе. Спокойно. Солнечное Око, замечательная магическая игрушка, которую мне так не хватает в коллекцию, недосягаема?

Город, говоришь... – я покосился на Льва. Артефакт хранился под храмом Огненного Бога Семаргла во втором по величине городе Царства Яромира, столице древних верований и почти мифическом месте – Кремень-Граде. Мне он был нужен позарез.

Разрушить город... – задумчиво повторил я. – Нет. Это, пожалуй, недопустимо сейчас. Если мы попытаемся воевать с Царством, не закончив подготовительный этап, то ввяжемся в непредсказуемую бойню.

Мне показалось или Бобер облегченно вздохнул?

А если прибегнуть к услугам героев? – без особой надежды предложил Ёж.

Как заставить их осквернить священное место Царства? – тут же возразил я.

Наплести про чудовище, что живет под храмом. Мы ведь уже так делали, – поддержал Ежа Лев. Он сам когда-то попался на эту удочку, очистив от демонов древнюю башню и фактически подарив её одному неглупому волшебнику.

Они герои, но не самоубийцы. Даже если кто-то по особой удаче сразит Аргуса, во что я не верю, он не выберется из города. И не сумеет взять артефакт, – сказал Саламандра. – Для разбивания подобной защиты нужно поистине божественное благословение. Я таких героев не припомню.

Да их и не получится использовать, – отмахнулся я. – Они в любом случае нас раскусят, а получить врагом неуправляемого героя я бы не хотел.

Если станем рушить Кремень-град, наживем себе много таких врагов. На нас ополчатся все волхвы Царства и его же богатыри.

А если попробовать вора Мастера? – вдруг предложил Лис, определенно что-то вспомнив: – Они удачливее многих великих героев! Да и честнее... как ни странно. Главное контролировать его!

Нет, – отказался я. Сам не знаю почему, но мне подобная идея показалась жутковатой. Мало ли как оно повернется, если использовать умельца.

Совет переглянулся.

Тогда воевать станем? – деловито осведомился Лев, похрустывая кольчугой.

Нет, – я прикусил губу. – Как раз на гонке за артефактом уже засыпалось столько моих предшественников, что тошно и думать. Воевать не станем. Будем выжидать. Глядишь, подвернется удачный случай.

Я снова взглянул на Саламандру:

Про кольцо тоже ничего?

Кудесник виновато развел руками. Не везет мне с этими артефактами, хоть лопни! У меня резко испортилось настроение.

Совет окончен.

Разом, поднявшись, они поклонились мне, и вышли прочь из залы. Я же сидел за круглым столом и боролся с отчаянным желанием доделать фигурку пса. Вернуться в мастерскую значит забросить все дела. Это недопустимо если мне повезло заполучить в гости такую редкую птаху, как житель Харр. Может его допрос хоть немного меня порадует?

Темница Дасунь-крепости была одним из самых достопримечательных мест Цитадели. Её строили, чуть ли не самой первой, расположив среди многочисленных кордегардий за десятком охраняемых дверей и натуральным лабиринтом, в который по ночам выпускался специально обученный козлоногий пан. Таких тварей иногда именовали сатирами. На самом деле лабиринт строился для кого-нибудь поужасней, но страховидла в рядах моих приспешников довольно редкие типажи, поэтому им всегда находится более интересное занятие. Один лишь глуповатый сатир, обученный следовать звукам рога, с удовольствием носился по лабиринту. Подчас особо надоевших узников выпускали в лабиринт специально для сатира. Тот отличался огромной любвеобильностью и не один отчаянный герой, попавший в сатировы лапы, встретил в лабиринте ужасный конец. Тем, кто выдюживал издевательства парнокопытного было уже не до героизма. Я ведь имею право на злое чувство юмора?

Вход в камеры для «особо важных пленников» охраняли мои бойцовские гримтурсы. Вековые сыны Инея, присягнувшие мне на верность, были самой надежной стражей – неустанные и неусыпные, они были почти непобедимы. Им далеко было до Аргуса неусыпного стража из Живого Огня, сотворенного самим Семарглом, но для смертных сивобородые великаны были непреодолимой преградой.

Поздоровавшись с каждым из своих слуг, я величественно вошел в темный холодный коридор с закопченными стенами и горящими в бронзовых кольцах факелами. Вторя гулкому эху моих шагов, слышалась поступь Лиса. Мой неизменный помощник Хран никогда не приходил в это место. Оно, так же как и хранилище артефактов, было для старика запретным. Причем в темницу он боялся идти не только из-за моего запрета. В Дасунь-крепости были ровно десять камер для «важных». Одна была занята всегда.

Но сегодня я не собирался идти туда, где томится мой вечный узник. Сегодня я направлялся к другому драгоценному гостю. И вместе со мной и Лисом к нему шли палачи.

Замок с секретом открылся, и часть стены с глухим шорохом сдвинулась в сторону. Там в полутьме, прикованный крепкими цепями к стене полулежал он.

Здравствуй.

Человек со странной золотистой кожей маслянисто поблескивающей в свете факелов, сжимаемых молчащими палачами, молчал, не удостоив меня даже взглядом.

Не желаешь со мной говорить? Не понимаешь мою речь? – по знаку один из наряженных в черное палачей, чьи лица скрывали личины, щипнул узника. Тот дернулся, но снова смолчал, источая холодное презрение к будущим мучителям.

Лис выразительно хмыкнул.

Слушай, мне ведь не так много от тебя нужно. Правда. Я хочу только одного. Скажи мне, как пройти Завесу и я тебя выпущу.

Мужчина пошевелился. Он открыл глаза и посмотрел на меня, словно с недоверием. Вот так? В лоб спрашиваешь? И обещаешь с такой легкостью, казалось, говорил мне его взгляд.

Я клянусь, что выпущу тебя, не причинив ущерба. Даже помогу добраться туда куда тебе захочется отправиться..

Звякнула цепь и несколько неприятных для себя секунд я вынужденно любовался бесстыжим жестом пленника.

Стало быть, ты предлагаешь общаться на пальцах? – располагающим к общению голосом уточнил я. – Как гостеприимный хозяин я соглашаюсь с пожеланием гостя. Будем объяснять на пальцах. Черема, сломай ему средний палец.

Палач, не колеблясь, схватил с рыком сопротивляющегося пленника и сжал его кисть в своей огромной лапе.

Черема, стой! – одернул я ката в последний миг. Пленник, тяжело дыша, смотрел на свою руку.

Делай со мной что хочешь, но знай, проклятый, что за каждую причиненную мне муку ты получишь семикратную муку. Тебе воздадут сполна, проклятый, – судорожно дергая кадыком, выплюнул слова узник. Он всем своим видом изображал презрение к подлым похитителям и гордую решимость терпеть до конца.

Воздадут? И кто же это будет? – может, удастся его разговорить. Мужчина мне не ответил, ухмылкой продемонстрировав проницательность.

Отозвав меня в сторону, Лис шепнул мне на ухо:

Мой Дракон, может, дадим попробовать Саламандре и его магам. Они вскипятят мозги этому упрямцу, прежде чем он успеет «мама» выкрикнуть!

Нет. Суп из его мозгов мне ни к чему. Вытащить из этого парня правду магией будет тяжело. Но это будет возможно сделать, только если мы его смутим. Нужно сломать его уверенность в себе. Когда он усомнится, тогда отдадим его магам, – так же шепотом объяснил я и, похлопав Лиса по плечу, вернулся к пленнику.

Значит, ты думаешь, что за тебя отомстят? – он холодно смотрел на стену за моей спиной. – Ты в этом твердо уверен. Ты готов вынести любую пытку и сама смерть тебя не устрашит. Интересно знать, кого же ты видишь перед собой? Осквернителя святынь? Пресловутого Темного Властелина? Значит готов терпеть...

... А что если твое мученичество ни к чему не приведет? Ты похоронишь свой секрет, и он станет ненужным. За тебя не отомстят. Попытаются и придут по мою душу. И умрут. Гордо. Терпя муки. Я буду мучить столько, сколько потребуется, мой друг. Убивать сколько потребуется. Ты меня слышишь, дружище?

Я присев, пытливо заглянул в лицо харранца. Он упорно отводил глаза, придав лицу выражение не раз виденное мною на скульптурах. Фанатик. С фанатиком можно говорить лишь на его родном языке. Бить нужно по болевым точкам – туда, на чем зиждется его упорство. Мне самому это неприятно, но для достижения желаемого я готов переступить через себя, если необходимо.

Я умру с честью, – медленно, презрительно процедил пленник. Он говорил со мной как с пустым местом. Захотелось схватить его за волосы и ударить лицом о пол. Я сдержался – тем более, что он сам раскрылся. Игра оказалась чуть короче, чем я думал – нельзя говорить с врагом. Нельзя раскрывать ему даже малую малость своих чаяний и надежд, особенно если готов вытерпеть любые муки. Умный враг сумеет найти в словах то, чего вы не хотите говорить. Поэтому молчите. Честь, стало быть, важна?

Надеешься на благодарность после смерти, мой неразговорчивый друг? Думаешь после смерти встретить пращуров в небесном городе, среди Лугов Чести? Что ж я предоставлю тебе такую возможность, ибо ты мне понравился. Ты умеешь слушать. А значит, перед тем как ты окажешься под Смарагдовым Небом[4]4
  4 Смарагдовое Небо – жители острова Харр имеют свою религию отличную от тех пантеонов, в которые верят другие народы. Так одним из моментов является деление неба на несколько слоев. Из них высочайшим «небом духов» называют смарагдовое небо, под которым расположен великий город усопших.


[Закрыть], тебе придется выслушать очень много. Все кого я только что пообещал убить будут умирать на твоих глазах, я позабочусь, чтобы было хорошо видно. Ты в полной мере насладишься судьбой мученика – я покажу тебе, каково это. Но тебя никто не тронет. Покончить с собой или забыть все увиденное тебе не удастся. Просто расслабься и получай удовольствие, мой друг.

Я попал в точку. Налет непроницаемой уверенности сошел с его лица, будто смытый водой. Хоть он и молчал, но я отчетливо видел, как вздулись жилы на руках и как затвердели его скулы.

Но и это еще не все, – объявил я, вставая и отряхивая мантию. – Все эти меры чрезвычайно мне не нравятся. Я сильно разочаруюсь в вашей хваленой культуре – а, значит, когда кто-то из вас сломается и выдаст мне секрет, моё разочарование отразится на всем вашем дражайшем городе и «избранном» народе.

У тебя ничего не выйдет! Секрет Завесы останется при нас! А тебя убьют! Сдохнешь, подлец! Найдется управа! – он, дрожа от негодования, попытался плюнуть, но бдительный кат был наготове и в последний момент легко пнул несчастного в горло ботинком, отчего тот подавился слюной, лихорадочно закашлявшись.

Так ты все же решил высказаться? – довольно кивнул я, делая знак Лису. Шпион беззвучно вышел за Саламандрой. – Позволь я изображу тебе своё видение. Я, знаешь ли, почти пророк. И вот, что мне видится – либо вы все передохнете в попытках добраться ко мне... представляешь? Либо вы тихонько забьетесь в дальний угол на своем любимом острове и сдохнете там, сохранив свой секрет в целости. Ну, или просто выродитесь без притока свежей крови. Нравятся пророчества?

Ты сам сдохнешь первым! – отчаянно крикнул он. – Мнишь себя бессмертным, подлец? Тебя размелют в муку или умрешь от старости, а мой дом будет стоять еще века!

Да неужели? Мой самоуверенный друг, а если я решил править вечно? Что тогда? Думаешь это невозможно? Ваша беда в том, что вы всегда недооцениваете... ну ладно, развлекайся, у меня нет больше на тебя времени.

Я развернулся и пошел прочь. За спиной послышалась бешеная возня. Узник рвался вцепиться в меня и истерично вопил:

Ты уже мертв! Тебя убьют! Только высунь свой поганый нос из норы! Ты мертвец!

На ступеньках ведущих к лабиринту я встретил Саламандру с Лисом.

Занимайся, маже. Он как раз в нужном состоянии.

Маг качнул темным капюшоном и резво затрусил на звуки криков.

Что-нибудь узнали, мой Дракон? – почтительно поинтересовался Лис, пропуская меня вперед.

На меня готовят покушение, – ровно уведомил я. – Во время Черного Схода. Лис?

Да, мой Дракон?

Я хочу, чтобы убийцу доставили ко мне живым. Состояние не важно, но он должен быть живым. На всякий случай.

Хоть я и домосед, все же Темная Цитадель не единственное место, в котором я провожу свободное время. И уж конечно это не все мои владения. Весь мир пока еще не оценил размах моих амбиций, но в ближайших землях мое имя всегда на устах. Под моей рукой уже находится три больших города. Мне принадлежат земли на шестьдесят верст окрест, и клянусь Темнотой, что их обитатели довольны своим повелителем!

Это не только люди. Мне служат те редкие и уникальные существа, которых не особенно привечают в пресветлых храмах. Существа сумерек и темноты, обитатели давних сказок, изгнанные с насиженных мест, они все прибиваются ко мне.

Скалы, между которых лежит Дасунь-Крепость, опоясаны плотным кольцом лесов. Мглистые боры, туманные ельники, светлые березняки и шумные дубравы, смешались сплошным живым заслоном, потерпев небольшие тропинки для желающих прийти к подножию Первого Бастиона. За раскинувшейся среди всего этого безобразия лесной красотой следят приставленные мною лешие. Их леса были сожжены и вырублены людьми, поэтому они весьма ревниво относятся к появлению в своих владениях двуногих.

Зато зверь водится самый разный – лесные смотрители охотно собирают себе стада. Кикиморы и игоши[5]5
  5 Игоша – невидимый дух умершего младенца


[Закрыть], мелкая лесная нечисть хоронятся под корнями деревьев высматривая незнакомого человека. Силы в них малая-малость, а вот тропы перепутать, чтоб праздношатающимся неповадно было это для них проще простого. В подгорной пещере живет выводок караконджалов – редкая зараза по нынешним временам. Так как люди в моем заповеднике редко гуляют даже днем, а уж в ночное время и вовсе нос сунуть побоятся, пришлось рогатым забросить свою старинную забаву[6]6
  6 Любимое занятие караконджалов словить ночью человека и до утра кататься на нем верхом, при этом глумясь и пародируя конскую езду.


[Закрыть]. Но простоя не вытерпели – теперь они гонят ядреный самогон, который через посредников сбывают охочим до выпивки в моих поселениях. Достаточно честные натуры, ибо регулярно платят в казну налог. Еще они очень хорошие шубы делать умеют. Тем живут – золото свое в кубышку копят. В общем, при деле, хоть иногда и доходят до меня побасенки, как на прилегающих к лесу дорогах иногда всадников какие-то чуды с коней снимают да объезжают. С моими подданными они себе такого не позволяют и то ладно. А вот разбойничьим ватагам, что временами путь срезают через мои владения, туговато приходится. Нечисть этих оборванцев на дух не переносит.

Любой дух в моих лесах живущий должен соизволения просить да лешему подчиняться, а прочим делать здесь нечего. Малефики[7]7
  7 Малефик – чернокнижник. Одна из должностей среди магов, возглавляемых Саламандрой


[Закрыть] Саламандры запросто неучтенного дива из лесу выкуривают. Лес-то мой, это им не ничейные заросли и не священные рощи. У тех же лесных колдунов-друидов пусть хоть на священных деревьях хороводы водят. В миру места много, где нечисти вольное раздолье, да только и защиты в случае чего искать не у кого. Я защищаю, но я же и правила становлю, при случае наказываю тоже я.

Но вовсе не всякую нечисть готовы приветить мои слуги. Есть ведь такие с кем ни Темный Властелин, ни Светлый Властелин договориться не сумеют. Таких одинаково уничтожают и мои слуги, и всевозможные ведуны, волхвы, маги. Испокон повелось так, что есть люди, существует нелюдь, а есть и нечисть. Нечисть эта божеств всевозможных уважает и побаивается – ими ведь порождена как многочисленные сонм духов да иных существ. Темных или светлых то уж не важно. А есть сущности вовсе непонятные. Их везде по-разному кличут – в Царстве слугами Мракогляда Серого Всадника[8]8
  8 Мракогляд Серый Всадник – божество из пантеона Волхвов, что бытует в Царстве Яромира. Считается олицетворением пустоты и подлинного зла, пробуждающегося в лютые зимы.


[Закрыть], у эрцов воплощениями Хаоса, у заумных магов центральной части нашей земли Окультами. Ну и так далее. Везде по-разному; но практически везде, где они есть они враги всему и всем. Лишь отдельные безумцы могут вступать с ними в разговоры. И единицы тех счастливчиков кто сумел ими управлять. Такими, например, были былые хозяева места, на котором стоит моя Цитадель. Вот только не очень-то помогло им это умение.

За лесом начинается извилистое ущелье, змеящееся через Скальный Пояс Петельщика. В то ущелье постороннему хода нет – место очень удобное, потому там моя первая застава, называемая Великановы Врата.

Моя цитадель защищена двумя огромными бастионами, сложенными из гигантских блоков. За три штурма враги не могли продвинуться далее Первого Бастиона, несмотря на всю свою численность. Однако хоть это и льстит мне, я понимаю, что штурмовали мою крепость обычные люди при малой поддержке магов. Если же однажды под серой стеной появится армия магов, бастионам не поздоровится. Как впрочем, и самим магам.

Враг никогда не придет к моим стенам незамеченным, еще до его появления у лесной стены, он будет замечен с башен, построенных на вершинах гор. Служат в них не люди, но зоркие летуны, которых в народе называют огненными змеями. Это весьма странная нечисть крайне падкая до женского пола. Пакостная к тому же, так как пол женский после занятия любовными утехами, – от которых барышням никак не отвертеться – девочек постепенно заморить норовят.

Зато очень преданные натуры и под влиянием моего авторитета даже заставляют себя предаваться любимым занятиям подальше от моих владений и людей до смерти не смаривать. Им-то что, в звезду обратятся и через все небо за несколько часов могут перелететь. Идеальные дальновидцы – вот только в периоды гулек приходится идти на уступки и терпеть их загулы. Обычно это бывает в сезон седмицу. Хотя весной могут и затянуть. В это время заменять их приходится людям.

Велики мои владения и несокрушима Цитадель, гордо пронзающая шпилями башен самое небо. Но этого мало. Все это только начало...

Мое хранилище Артефактов. Хожу сюда изредка. Проверяю целостность. Здесь на аккуратных золотых подставках представлены великие ценности. Я не держу тут какой-то ширпотреб, будь он хоть трижды древний. Это не просто моя коллекция. Артефакты, которые я собрал здесь, служат великой цели – они часть грандиозного замысла.

Часть необходимая мне чтобы утвердить свою власть над землями на тысячи миль окрест. Над весями и селами, где колосятся золотые поля. Над желтыми степями, где мерной дымкой вьется пыль от кочевых орд, над непроходимыми лесами и дубравами, в чьих изумрудных недрах таится много жителей, над каменными и деревянными городами, над островерхими шпилями замков и куполами храмов. Над землей и под небом этого лучшего из миров. Власть. Сладкая власть.

Зачем она мне? Глупый вопрос. Уж точно не ради самой себя. Власть нужна мне для великой цели – а как же иначе – я ведь не безумец, пытающийся втянуть мир в хаос кровавых войн. Власть нужна мне, чтобы раз и навсегда выправить тот убогий порядок, что царит вокруг моих владений. Вот ради чего стоит жить, замирая в сладком предвкушении перед грядущим.

Великая власть требует великих усилий. И я прилагал их, потратив годы на подготовку. На чтение редчайших трактатов и проверку забытых сказаний на подлинность. Не за горами время, когда я пожну плоды своих трудов.

Артефакты – драгоценные камни в моей будущей короне. Короне, защищающей меня от любого врага лучше любого щита и любого бастиона. Моя великая идея.

Меч Тайной Лощины. Это был символ грозы у древнего, давно исчезнувшего народа. Достать его можно было только в потайном месте, обители старых кошмаров и мрачных проклятий, что становится доступной человеку в строго отмерянное звездами время. До сих пор мороз по коже от воспоминаний – мой первый артефакт. Я самолично достал его, пожертвовав в ту безлунную ночь дорогой для себя вещью. Так мне когда-то мнилось.

Прозрачный Цветок Небылицы. Олицетворение вдохновения и творчества, произрастающее на колосистом заливном лугу. Увидеть его почти невозможно. Сорвать, можно лишь засеяв тот луг драконьими зубами и окропив его кровью того, что вырастет. Никогда, слышите, никогда не засеивайте луга драконьими зубами. Вырождающееся из них не поддается описанию.

Корни гор. Тайна, похищенная мною из глубин собственной Цитадели. Именно ради них я когда-то грудь в грудь сходился с былыми хозяевами горной гряды. И победил, заточив одного из них в своей темнице. Второго слуги сбросили в глубокий провал, куда ведут вырубленные в скале ступени, посреди хранилища артефактов.

Борода женщины. О том, как мои подручные добыли артефакт, взращенный тайными страстями, я вообще не хочу вспоминать.

Здесь под медными сводами собрано все невозможное, олицетворяющее человеческие мечтания и желания. То, что поможет мне обрести могущественную силу. Мне не хватает лишь одной великой вещи. Безделицы, казалось бы. Так вышло, что в мире их куда больше чем одна, но в собранной мною раскладке сработать способны только две.

Это Солнечное Око и кольцо Бестии. Первое мне пока недоступно. Не готов я к затяжной длительной войне. Про кольцо же не знает никто. Даже мои маги бессильно разводят руками после неудачных попыток найти его.

Собирать же новую раскладку артефактов, тревожа тайные места и капища, наживая себе еще больше врагов, я не могу. И не хочу. Время не щадит никого, а я уже разменял свой третий десяток.

Артефактная вибрировала от мощи заключенных в нелепую форму сил. Люди, хозяева мира, сами даровали мне ключи от мощи. Знания способные управлять ими, рассеяны в древних легендах и притчах. Сказки и байки, что поют во всей Ойкумене это песок, в котором сверкает подлинный жемчуг. Нужно лишь уметь выбирать. И я выбирал. Долго. Это тяжелее чем ковать мечи будущим легионам, хирдам, полкам. Это утомительнее чем складывать заклинания и играть с волшебством без особой надежды на успех. Но игра стоит тысяч свеч.

Каждая чудесная вещь манит к себе и притягивает взор, просит взять в руку, пропустить по жилам квинтэссенцию себя. Каждая вещь это воплощенное чудо, обещающее исполнение желаний. Над артефактами в воздухе витают цветастые светлячки, а сырой запах подземелья не чувствуется за гармоничным ароматом весенних цветов, в уши льется сладкий шепот мелодичных голосов. Чудная песня, сулящая все что угодно. Стоит только пожелать.

Тяжело устоять перед соблазном воспользоваться этими необыкновенными дарами. Но я никогда не прибегал к услугам такого волшебства. Я твердо знаю правила – магия высшего порядка никогда не позволит играть с собой. Её невозможно контролировать. Однажды воспользовавшись ею, ты потеряешь себя. Это истина, стоила жизней многим экспериментаторам. Исключений не существует. Поэтому я спрятал чародейские сокровища в месте недоступном никому кроме меня, чтобы никто их даже в глаза не видел. Чтобы никто не слышал их сводящего с ума зова. Не ощущал нежных касаний сладостной иллюзии всемогущества.

Это не умения магов-волхвов. Эти артефакты не просто олицетворения человеческих чаяний. Умелый маг сможет создать подобные артефакты, но не будет в них такой колоссальной мощи. Мне иногда кажется, что эти вещи оттиски мыслей богов.

Они могучий поток темных вод, у которых нет дна. Использовать их мощь для своих нужд невозможно... но я нашел способ. Безумный способ – как раз для меня. Не претендую на теплое местечко среди Божеств (хотя кто его знает), но и обделять себя не собираюсь. Зачем? Я ведь достоин самого лучшего.

Четкое разумение раз придуманного Плана надежно хранит меня от любых глупостей и даже от чар волшебной сокровищницы. Приготовления к исполнению моего грандиозного замысла, моей великой истории уже завершаются. Нужно лишь привести весь реквизит на сцену.

Нужен один артефакт. Вот тогда-то и начнется подлинное веселье, не то, что мои нынешние милые шалости.

Я стоял у темного колодца в центре зала думал о миллионе и одной вещи, предвкушая и фантазируя, а вокруг лилась чарующая песнь бесценного волшебства.

Мой Дракон! – тактично окликнул меня Саламандра, возникая за спиной. – Есть вести.

Чем порадуешь? Разговорил нашего гостя?

Говорить он не пожелал, – пожал плечами маг. – Орал как резанный. Но некоторый результат мною все же был получен.

И? – утомительно беседовать с человеком, больше всего на свете любящем не содержание разговора, а его форму. Столько лишних слов.

Ему не известен способ, как протащить чужака на остров. Купол не подчиняется приказам жителей.

Отвратительно, – прокомментировал я. – А что-нибудь полезное ты узнал?

Боюсь, что да, мой Дракон, – маг поддернул темную мантию и украдкой вздохнул. – Мы нажили себе еще одного врага. Они совершенно определенно будут мстить за своего.

Вот новость-то. Как будто до нашей маленькой акции было неясно, что жители острова, костенеющие в своих традициях дикари. Как я погляжу, Саламандра, ты надо мной издеваешься.

Маг, заготовивший очередную реплику, осекся, настороженно глядя на меня. Я чувствовал его взгляд спиной, продолжая рассматривать пейзаж из окна башни. Внизу на мощенной серым камнем плацу упражнялись Костяки. Львы Смерти моё избранное войско, капитаном которых выступал лично Лев. Ветераны, чьи умения выгодно дополнялись кованными по специальному заказу доспехами и многочисленными магическими хитростями.

Мой Дра-дракон, – от волнения он стал заикаться. – И в мысля-ах не было!

Я по-прежнему молчал. Костяки, утробно рыча, отрабатывали групповые приёмы. Маг нервничал.

Вам не стоит быть на Черном Сходе. Праздник может обернуться трагедией.

Он еще полчаса будет давить из себя ничего не значащие слова, прежде чем мы подойдем к сути дела. Что за человек?

Знаешь, Саламандра, – мечтательно пояснил я, возводя глаза к лазурному небу. – Трагедией может обернуться даже будний день. Не люблю запугивать, но ты и сам об этом знаешь. Гулял себе талантливый волшебник – по башне гулял. Кудесник, эдакий тучегонитель. Кстати, все забываю спросить как у тебя с гонением туч?

Угодна гроза? – он не понимал, куда я клоню, но с готовностью принял правила игры.

Не-а. Просто интересно. А летать умеешь? Как это по-ученому?

Левитировать. Сложная процедура, – признал маг. – В принципе я никогда этим особенно не занимался, но при наличии ряда артефактов можно поэкспериментировать. Провести атрибутивный ритуал, в соответствии с архаичными канонами, возможно...

В общем, летать ты не умеешь, – огорчился я. – Это печально. Представь только. Взял наш кудесник-тучегонитель да и выпал с подоконника башни. Ужас? Еще нет. Но ведь выпал-то он не в порядке эксперимента! Вот в чем соль! Выпал из окошка, аки небесное виденье без всяких атрибутивных ритуалов! И об камни. Вот и трагедия на пустом месте.

Мой Дракон...

И эта сказочная трагедия приобретает более пугающие, реальные очертания, Саламандра. Она просто витает в воздухе, разумеешь? Вот буквально с каждым твоим нелепым оправдательным словом она приближается все сильнее и сильнее, – я обернулся и внушительно взглянул на мага. В комнатке резко похолодало.

Излагай. Без. Глупостей.

Скисший Саламандра (главное было не перегнуть палку, чтоб перенервничавший колдун не шарахнул в запале молнией) выдал удивительно лаконичное повествование:

С островом пытается договориться наш прямой конкурент. Есть шансы, что он захочет сделать жест доброй воли.