Текст книги "Первый удар. Книга 2. Конец одной пушки"

Автор книги: Андрэ Стиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

НЕПОКОРЕННАЯ ФРАНЦИЯ

Буржуазная пресса прилагает немалые усилия, чтобы извратить картину действительного состояния литературы во Франции. Она старается убедить весь мир, что французская литература – это Жюль Ромэн, Франсуа Мориак и им подобные живые трупы. Она раздувает репутацию новых лжегениев, рекламирует имена, которые сама же на другой день вынуждена предавать забвению. Кричащими пестрыми красками размалеван парадный фасад буржуазной литературы, окончательно деградировавшей, дошедшей до состояния отвратительного маразма. В то же время буржуазные газеты и журналы пытаются скрыть существование во Франции могучей народной литературы, в рядах которой находится все жизнеспособное, талантливое, все значительное.

Не приходится удивляться, что из лживой буржуазной печати ничего нельзя узнать о таком крупнейшем французском писателе, как Андрэ Стиль. А это – исключительно яркое и крупное писательское дарование, которым французский народ имеет все основания гордиться.

Велика популярность этого писателя среди простых людей Франции. Он известен и далеко за пределами своей родины. В Советском Союзе талантливые книги Андрэ Стиля были встречены с глубочайшим интересом. С искренней симпатией относятся к судьбе его героев советские читатели.

Андрэ Стиль – молодой писатель. После двух книг рассказов, имевших успех, он приступил к созданию трилогии «Первый удар», две части которой уже опубликованы. Работе над третьей частью озверевшая реакция пыталась помешать, посадив талантливого писателя за тюремную решетку.

Во всех произведениях Андрэ Стиля ярко и правдиво отображена современная Франция, жизнь ее простых людей, борющихся за честь и достоинство родины, попираемой американскими захватчиками.

В этом смысле Андрэ Стиля можно назвать писателем одной всеобъемлющей темы.

Уроженец Северной Франции, выросший в шахтерском поселке и хорошо знающий жизнь простого народа, Андрэ Стиль в своих произведениях рисует живые образы французских рабочих, дает правдивые картины быта трудящихся. Он показывает, как воспитываются и закаляются герои и бойцы за народное дело, как зреет будущее Франции.

Несомненно, две уже вышедшие в свет части трилогии «Первый удар» – «У водонапорной башни» и «Конец одной пушки» – являются самым значительным творческим достижением Андрэ Стиля. Но и молодого, еще недавно начавшего свой писательский путь автора целесообразно воспринимать в перспективе всего им написанного. Чтобы воссоздать эту перспективу, стоит вспомнить обратившую на себя внимание книгу рассказов Андрэ Стиля «Сена» вышла в море».

Эта книга вводит читателя в круг интересов и стремлений простых людей Франции. Действие происходит в наше время, когда борьба трудящихся за мир, свободу и независимость достигла во Франции высокого подъема. Увлекательна и значительна жизненная правда, раскрывающаяся в этих рассказах. Описывая промышленный район на севере Франции, Андрэ Стиль заставляет нас вникнуть в судьбы всей страны. Он показывает, что повсюду, от севера до юга, идет ожесточенная борьба народа против поднимающейся на американских дрожжах реакции.

Шахтеры, докеры, кораблестроители, рабочие консервных фабрик, с которыми мы знакомимся в рассказах Стиля, не являются слепой массой, как любит представлять народ буржуазная литература. Автор убеждает нас в том, что простые люди Денена, Френа и других городов, городков и селений промышленного севера начинают прекрасно разбираться в том, где их друзья и где враги. Эти люди перенесли все тяготы недавней войны и гитлеровской оккупации, они ничего не забыли и многому научились. Со всей решимостью стремятся они предотвратить новую мировую войну.

Не случайно в большинстве рассказов Стиля такое значительное место занимают воспоминания о годах сопротивления немецким захватчикам, когда народ ощутил себя силой, способной дать отпор ненавистному врагу. Французская реакция и ее американские вдохновители смертельно боятся неумирающих традиций народного сопротивления. Но как ни стараются предатели вытравить из памяти французского народа эти прекрасные традиции, они живут и зовут сегодня на бой за честь и достоинство родины.

Рассказы Андрэ Стиля дают наглядное представление о том, как растет сплоченность и сознательность французских трудящихся, крепнет их уверенность в своих силах.

Как известно, политика реакционного правительства, продавшего Францию американским захватчикам, встречает решительный и все более возрастающий отпор со стороны народа. Ненависть к предателям охватывает честных патриотов. Вся страна кипит возмущением, повсюду происходят массовые антивоенные демонстрации трудящихся. В портах Франции докеры отказываются грузить оружие и боеприпасы. Смертоносные грузы войны летят на дно. Одну из таких типичных для современной Франции картин народной жизни очень ярко передает рассказ «Сена» вышла в море», который дал название всему сборнику.

В рассказе описываются знаменательные события, происходящие в одном из северных портов Франции. Автор не указывает точно место действия, как бы подчеркивая типичность картины. Ненавидимое народом правительство терпит крах в своих попытках подавить сопротивление, которое оказывают его предательским действиям докеры, рабочие судоремонтных мастерских и верфей и все трудящиеся порта. Ни многочисленные отряды охранников, ни танки, ни раскольнические действия профсоюзных провокаторов из «Форс увриер», ни всяческие ухищрения омерзительной империалистической пропаганды не могут поколебать единства и сплоченности трудящихся этого портового города.

Самым главным и впечатляющим в этом произведении является то, что в нем с полной ясностью показано, кто является настоящим хозяином французского порта, в котором происходят описываемые события, как и настоящим хозяином всей страны.

Это – не правительство Кэя, Плевена, Пинэ или какого-либо другого презренного ставленника реакции, а простые люди Франции, ее народ, берущий в свои руки защиту интересов своей родины и дело мира.

Писатель имел полное основание дать своей книге подзаголовок «Рассказы в защиту мира», ибо эти яркие изображения Франции сегодняшнего дня проникнуты чувством уверенности в силе простых людей, сплоченных стремлением к великой цели – защитить мир и национальную независимость.

В трилогии «Первый удар» происходит развитие и углубление большой темы, владеющей всеми помыслами Андрэ Стиля: темы борьбы народа за освобождение Франции от американской кабалы. Первая часть трилогии – «У водонапорной башни» – дает картину событий, происходящих в одном из оккупированных американцами французских портов. В полных жизни главах, всегда внутренне завершенных и как бы стремящихся стать небольшими самостоятельными повестями и вместе с тем плотно складывающихся в массив большого романа, автор развертывает галерею ярких образов простых людей из народа. В большинстве это докеры, терпящие тяжелую нужду, потому что американская оккупация омертвила французский порт, лишив грузчиков куска хлеба. Андрэ Стиль описывает нищету простых людей не только с глубочайшим сочувствием к обездоленным, он реалистически обнажает причины, которые вызвали тяжелые лишения, выпавшие на долю трудящихся. Причины этой нищеты коренятся в американской оккупации, в том, что страну терзают уолл-стритовские хищники. «Нищета – это янки», – говорит один из докеров.

В романе, представляющем сгусток современной действительности, убедительно показано, что американская оккупация – не только позор для Франции, но и муки, безработица, голод.

Картина тяжелых бедствий, на которые обречены простые люди Франции, освещена в романе Андрэ Стиля светом ясного и проницательного политического анализа. Отсюда уверенный и мужественный тон всего повествования. Очень наглядно, с глубоким пониманием действительности и настроений народа автор показывает, что страшная нищета не вызывает в докерах чувства покорности, а рождает неукротимую ненависть, гнев против захватчиков.

В романе часто возникает законное сопоставление американских оккупантов с гитлеровцами, которые еще недавно попирали своим сапогом Францию. И это сопоставление всегда приводит к выводу, что «американцы еще почище бошей». Так народ оценивает создавшееся положение.

Труженики французского порта вынуждены искать действенной защиты против ненавистных захватчиков. Сила самих обстоятельств толкает их на это. Простые люди все яснее видят, что нищета и голод являются союзниками реакции, выполняющей приказы из-за океана. Растущее единение народа, гнев, зреющий в сердцах людей, грозное сопротивление, которое повсюду встречают американские оккупанты, – вот те драгоценные черты действительности, которые автор чутко уловил и убедительно изобразил в своем романе.

Андрэ Стиль показывает народ, собирающий силы для того, чтобы сбросить чужеземное иго. В этом – пафос его произведения.

Загнанный нуждой, оставшийся без крова докер Гиттон поселяется в заброшенном доте «атлантического вала», ютящиеся в полуразвалившихся деревянных бараках докеры перебираются в помещение, которое собирались занять под свою канцелярию американские оккупанты, группа смельчаков пишет на самом видном месте в гавани патриотический лозунг: «Американцы – в Америку» – во всем этом автор видит не случайные, отдельные и разрозненные события, а развитие и нарастание чего-то единого, исключительно важного. С пристальным вниманием вглядываясь в жизнь, он открывает все новые и новые признаки сопротивления врагу, которое оказывает французский народ.

Описывая отдельные факты и эпизоды народной борьбы, автор наглядно показывает, как мужественное сопротивление докеров, «находящихся на передовой линии», привлекает к ним симпатии всех простых людей в городе и его окрестностях, всех, кому ненавистно ярмо американской оккупации.

И крестьяне, которых хотят согнать с земли их отцов в угоду ненасытной американской военщине, и такие далекие от всякой политики люди, как Эрнест Ламбер, чей дом подлежит сносу в связи с постройкой американского военного склада, – все тянутся к докерам. Пример «людей, которые готовы к бою», ободряет всех. Растет негодование народа. Все честные люди сплачиваются против поработителей Франции.

Андрэ Стиль внимательно изучил и ярко осветил в своем романе типичные процессы, происходящие в современной Франции. Он сделал наглядным и ощутимым размах стихийного возмущения, охватывающего миллионы французских патриотов. Он рассказал и о великой силе, которая цементирует массы и вносит в стихийное возмущение необходимую сознательность и целеустремленность, о великой силе, которая делает народное сопротивление столь грозным для врагов Франции.

С увлекательной широтой и живой убедительностью представлена в романе Андрэ Стиля работа французских коммунистов – лучших сынов своего народа и подлинных защитников его интересов. Писатель проникновенно изобразил величие этой трудной и самоотверженной работы на благо народа. Подробно описывая жизнь и деятельность безработного докера Анри Леруа, который становится руководителем одной из секций коммунистической партии в портовом городе, раскрывая неразрывную живую связь партии с народными массами, показывая силу глубочайшего единства политики французской коммунистической партии с интересами французских трудящихся, Андрэ Стиль дает яркую и глубоко впечатляющую картину мужественной и беззаветной борьбы коммунистов за свободу и независимость Франции.

Нелепой чудовищной клеветой выглядят в сопоставлении с этими волнующими страницами романа грязные домыслы полицейских литераторов Парижа, которые пытаются представить коммунистов «заговорщиками» и «смутьянами».

Правдивое изображение современности, данное в книге Андрэ Стиля, наглядно и убедительно доказывает, что именно коммунисты защищают национальные интересы, что именно коммунисты борются за честь и достоинство Франции, что именно в коммунистах воплощены надежды всех честных людей Франции и ее будущее.

Естественно, что роман, с такой глубиной воссоздавший ход исторических событий, осветивший логику современной действительности, немедленно получил широчайший отклик и сделал Андрэ Стиля одним из любимых писателей французского народа.

Этот роман был переведен на русский язык и очень быстро завоевал широкую известность в Советском Союзе. Наряду с некоторыми другими произведениями зарубежной прогрессивной литературы он был удостоен Сталинской премии за 1951 год. Роман Андрэ Стиля – это действительно новое слово в литературе и действительно выдающееся, глубоко реалистическое произведение, которое помогает французскому народу бороться против его заклятых врагов.

Вслед за первой частью трилогии появляется вторая – «Конец одной пушки». Этот роман непосредственно продолжает события, которыми заканчивалась предыдущая книга. Докеры поселились в захваченном ими помещении, забаррикадировавшись за толстыми железными дверями, готовые всеми силами защищать свое «завоевание» от нападения охранников или полиции.

Еще полнее, чем в первой книге, показаны в новом романе жизнь и деятельность коммуниста Анри Леруа, чье влияние и авторитет в создавшейся напряженной обстановке все возрастают. К этому передовому бойцу за народные интересы, к этому благородному человеку обращены самые искренние симпатии простых людей, защищающих свою родину от презренных захватчиков.

Между безработными докерами, фермерами, сгоняемыми со своих участков, обитателями домов, на месте которых американцы собираются построить свой аэродром, между всеми честными патриотами и все больше наглеющими захватчиками с каждым днем нарастает и обостряется борьба.

«Как образуются лавины» – так назвал автор одну из глав второй части, подчеркнув этим основное в изображаемых им событиях. Неуклонно накапливающиеся силы народного сопротивления действительно подобны грозной лавине, которая сметет врагов Франции. Едва возникнув, «комитет защиты» стремительно вырастает в серьезную силу, привлекает в свои ряды всех честных патриотов. Нейтральных не остается. Лавина растет с каждым днем и часом.

В главе «Чернильное пятно» автор показывает, как даже школа становится ареной ожесточенного столкновения. Лучшие классы предоставлены детям американских офицеров. Французские дети занимаются в нетопленных, грязных каморках, они плохо одеты и голодны. В сердцах французских детей, по-своему осознающих, что происходит, закипает гнев против тех, кто оскорбляет и унижает их родину. Обстановка такова, что «дети захвачены политикой». Патриоты-учителя возмущены тем, что совершается у них на глазах. Не только учителя, но и доктор Деган, и другие представители интеллигенции вовлекаются в патриотическое движение борцов за свободу и независимость своей страны. Лавина народного гнева захватывает и их.

Попытки охранников и полицейских выселить крестьянина Гранжона и разорить его ферму вызывают открытое сопротивление, в котором участвуют и докеры, и крестьяне. Среди патриотов растет «уверенность в победе».

Американцы ведут себя все более разнузданно. Они уже не только натравливают французскую полицию на трудящихся, как было в первые дни после их высадки, но и сами начинают нагло «поигрывать револьверами». Это вызывает особое раздражение французов, охваченных ненавистью к презренным оккупантам, которые «привыкли располагаться в чужих странах, как дома».

На каждом шагу французы сталкиваются с фактами, которые вызывают у них все возрастающее возмущение американской оккупацией. На дорогах Франции погибают люди, раздавленные американскими грузовиками, американская солдатня пьянствует и насилует французских женщин, разоренные войной старики Андреани, не выдержав лишений и позора, кончают жизнь самоубийством. Со страниц романа встает перед нами Франция, обесчещенная и взывающая к возмездию. Патриотическое произведение Андрэ Стиля убедительно свидетельствует, что современная французская действительность чревата конфликтами, бурными социальными потрясениями. «Против американцев накопилось такое озлобление, что так или иначе оно должно прорваться».

Народ Франции еще сдерживает себя, но чаша его терпения уже переполнена. На стороне «американской партии» остаются только люди, утратившие честь и совесть. Честные люди даже из буржуазной среды отказываются поддерживать политику современного французского правительства, политику предателей, продавшихся американцам. Мы видим, как на этой почве происходит раскол в семье реакционно настроенного офицера торгового флота Дюкена и его жена примыкает к движению патриотов и сторонников мира.

Андрэ Стиль все время дает нам понять, что описываемые события не ограничиваются территорией одного французского порта, что борьба, которая там ведется, имеет важное значение для всей страны и для всего народа. И хотя действие происходит «далеко от Парижа», оно – на главной магистрали, и простые люди, с которыми читатель знакомится в романе «Первый удар», ведут борьбу за Францию.

Сила правдивого и насыщенного произведения Андрэ Стиля в глубоком проникновении в явления действительности, в ясном представлении о том, каков ход современной истории.

Роман «Конец одной пушки» кончается яркой и полной драматического напряжения главой, в которой описывается, как первая же американская пушка, которую пытались выгрузить, создав предварительно «атмосферу террора», введя в заблуждение докеров относительно содержимого больших ящиков, летит на дно залива. Этот эпизод, как и эпизод переселения докеров, которым закончилась первая книга романа, подчеркивает то действенное и активное начало борьбы, которым проникнуты обе части трилогии.

«Конец одной пушки» – книга о борющемся народе. Это книга о непокоренной Франции.

Рассказывая о мужестве простых людей своей страны, Андрэ Стиль с глубокой убежденностью, с гордостью, любовью и преданностью к своей родине свидетельствует о том, что американским захватчикам и их презренным пособникам никогда не удастся поработить свободолюбивый французский народ.

Заключительная часть трилогии будет называться «Париж с нами», и, судя по этому заглавию, она должна показать дальнейшее расширение фронта борьбы за мир и независимость Франции.

Следует вспомнить опубликованную в газете «Правда» первомайскую статью Андрэ Стиля «Мы смело глядим вперед». Она как бы политически обобщает правдивое изображение современной действительности, данное в трилогии «Первый удар».

«Миллионы мужчин и женщин Франции, – пишет Андрэ Стиль, – следуя героическому примеру докеров, горячо стремятся достигнуть практических успехов в борьбе против военных приготовлений. Они выступают против оккупации Франции американскими войсками, ибо знают, что эта оккупация направлена на подготовку агрессивной войны, которая не может не угрожать кровным интересам французского народа. Они видят, что американская оккупация представляет собой военную поддержку извне фашизму, пытающемуся поднять голову во Франции. Они понимают, что империалисты готовят войну против французского народа, против всех миролюбивых народов. В этих условиях трудящиеся Франции твердо заявляют, что сумеют постоять за мир, за дружбу между народами.

Мы смело смотрим вперед, ибо мы знаем, насколько могучи и организованны силы лагеря мира».

Когда враги французского народа попытались по американскому образцу упрятать за тюремную решетку выдающегося писателя и мужественного борца за мир и независимость родины, эти слова прозвучали с особой силой, ибо все творчество и вся деятельность Андрэ Стиля не имели и не имеют никакой другой цели, кроме цели защиты мира и достоинства Франции.

Преследуя талантливого французского писателя, правительство Пинэ и американизированная фашистская реакция окончательно разоблачили себя. Французский народ, возмущенный действиями прислуживающего Уолл-стриту правительства, дал обнаглевшим реакционерам по рукам, добился освобождения Андрэ Стиля, чье молодое и вдохновенное творчество служит делу мира и независимости его родины.

И. Анисимов.

Андрэ Стиль
ПЕРВЫЙ УДАР
Книга вторая
Конец одной пушки

ГЛАВА ПЕРВАЯ
«Твой склад!..»

Утром между Анри и Полеттой пробежала черная кошка.

Давно было решено, что в этот день Анри займется военным складом. Решено и подготовлено. Ровно в полдень, как только в порту завоет сирена, коммунисты соберутся у ворот склада и приведут с собой всех остальных. Товарищи должны были заранее подготовить почву, рассказать о предстоящем собрании, но карт полностью не раскрывать, чтобы не пронюхали доносчики…

Вчера произошло радостное, но непредвиденное событие – переселение в здание школы. Теперь требовалось только, чтобы одно не помешало другому… Но на рассвете, часов в пять утра, лишь только женщины стали подниматься, чтобы сварить кофе, так как мужьям скоро уже надо было идти в порт, с улицы донесся шум, крики, грохот грузовиков, стук тяжелых башмаков по цементированным дорожкам. Высадилось триста солдат из «отрядов республиканской безопасности». Население школы пришло в боевую готовность. Люди вскочили с постели и, вздрагивая от холода, встали у окон и дверей, чтобы наблюдать за действиями охранников.

Боялись, что охраники бросят в окна бомбы со слезоточивыми газами, потом поднимутся по приставным лестницам и всех выкинут вон. Осаждающих, одетых в черную форму, трудно было разглядеть в темноте. Но все же стало ясно, что они решили только окружить здание. Поражала тишина – лишь изредка доносилась приглушенная команда, звякало ружье о коробку противогаза, слышался стук отброшенного ногой камешка. Больше ничего… Очевидно, старались не разбудить жильцов… Над поселком разносился мерный, надоедливый, как тиканье часов, шум землечерпалки – безостановочно, день и ночь, она пожирала и выплевывала грязь; ей и дела не было до того, что творилось на свете…

Рассвело, и все увидели, что охранники оцепили здание и стоят, как истуканы, с ружьем к ноге. Они замерзли, но у всех на рожах была ехидная усмешка – эти мерзавцы всегда ухмыляются, когда идут на гнусное свое дело… Однако нападать они не пробовали. Что за этим скрыто?..

Докеры посовещались. Прежде всего – известить товарищей. Наверно, никто и не подозревает, что тут происходит. А вдруг никого отсюда не выпустят? Тогда нельзя будет даже отметиться в порту, пропадет гарантийная заработная плата. Да и вообще, что это такое?.. Всем сразу захотелось на волю, как только почувствовали себя в плену. Возможно, охранники на это и рассчитывали. Решено было послать Жежена в качестве разведчика. Все наблюдали, что будет… Вот он у кордона. Охранники скрестили ружья. Подошел офицер. Жежен предъявил докерскую карточку. Ружья опустились. Жежен прошел. Но не сделал он и десяти шагов, как остановился, похлопал себя по карманам и вернулся, будто забыл кисет. Ружья снова скрестились. Между Жеженом и офицером идут переговоры. Жежен ничего не добился… Теперь все ясно: выйти можно, но вернуться нельзя. У них, видно, задумано так: докеры уйдут в порт, а в это время охранники вышвырнут из школы их семьи со всеми пожитками. С минуты на минуту жди крупных событий. Значит, все должны остаться дома.

Все – за исключением Анри. Во-первых, нехорошо отменять выступление у склада, да теперь и нелегко его отменить. А главное, он больше может сделать для защиты здания, если выберется отсюда. Но вот этого-то Полетта и не желала понять. Со вчерашнего дня она сама не своя, попробуй урезонь ее. Как только перебрались из барака в настоящий дом, Полетту просто не узнать. Она одержима одной мыслью – не возвращаться в трущобу. И у всех женщин такое же настроение. Они готовы лезть на рожон, сопротивляться любыми способами. Дай им волю – они высунутся из окон и начнут осыпать солдат бранью, швырять им в головы что попадется под руку. А к чему это может привести? Охранники тотчас воспользуются предлогом… Мужья пробовали успокоить жен, хотя их и самих подмывало поступить точно так же. Да и уговаривали они не из благоразумия, а просто хотели утвердить свое превосходство, которое всегда дается хладнокровием, и показать, что мужчина – глава семьи. Но так или иначе они удерживали женщин…

Хотя Анри чужд был всякого властолюбия и всегда подсмеивался над «боевыми мужьями», как он называл таких командиров, все же, когда он попробовал спокойным тоном убедить Полетту, то увидел, что взял на себя трудную задачу. Да, впрочем, и времени уже не оставалось: надо было торопиться – ведь неизвестно, пропустят ли через кордон после начала рабочего дня.

– Твой склад! Дался тебе твой склад! – крикнула Полетта. – Ты больше ни о чем и не думаешь…

– Неправда! Если бы речь шла лишь о моем выступлении, я бы остался, хотя это и нелепо. Но ведь надо защищаться, надо повсюду мобилизовать товарищей, разве ты не понимаешь?

– Ты только так говоришь, а на самом деле тебе важнее всего твой склад. Тебе все равно, что нас с детьми вышвырнут и мы опять будем жить в собачьей конуре. Что, твой склад не подождет еще один день? Как ты можешь уйти сегодня, когда здесь такое творится!

Что Анри мог на это ответить? Он молча пожал плечами.

Дети никогда не слышали, чтобы мать так кричала. Они перепугались и подняли плач.

– Если ты уйдешь, то имей в виду: они могут отсюда выгнать всех, но меня они не выгонят! Ты меня знаешь! Пусть лучше убьют и меня и детей! Я не поддамся, ты меня знаешь!

Анри ушел с тяжелым чувством, с тревогой в душе, в гневном смятении, – хоть бейся головой о стенку. Он беспокоился за семью, оставленную на произвол охранников, а впереди его ждал враг. И о чем бы Анри ни думал, его охватывало ощущение собственной уязвимости. Вечно готовят тебе удар в спину… Боже мой! Была бы за тобой крепкая стена, смотреть бы только вперед, не оглядываться!.. А в общем – ладно!..

* * *

Кто мог знать три дня тому назад, даже предполагая самое худшее, что склад приобретет такое значение? Конечно, американцам не по нутру переселение докеров. Еще бы! Чуть ли не на самую территорию склада… Ночью новоселы увидели из окон, что они находятся в световом кольце. Сотни две ярких фонарей бросали снопы света, их огни терялись за стоящими вдали домами, убегая в сторону деревень, и возвращались по побережью, где что-то поблескивало – должно быть, черные трубы, приготовленные для нефтепровода… Иллюминация длилась всю ночь. Время от времени светлые полосы перерезал прожектор, совершавший свой ночной дозор. Луч обшаривал землю, и тени наблюдательных вышек кружились, словно хотели поразмять ноги.

Никто еще точно не знал, что, кроме горючего, американцы привозят на склад. На бортах своих грузовиков они наклеили красные ярлыки «Осторожно! Взрывается!», и, разумеется, рабочие старались как можно осторожнее прикасаться к ящикам и, когда переносили их, держали подальше от себя. Как будто это имеет значение! Нервы у всех натянуты. А тут еще вчера разорвалась бочка с гудроном. Такие случаи бывают. Произошло это у безработного, который не сведущ в таких делах… По-видимому, он перегрел бочку. Звук был не сильный, скорее глухой, вялый, но какая поднялась паника! Все кинулись ничком на землю с мыслью: «Конец!» А с каким вздохом облегчения поднялись, когда поняли свою ошибку! Даже не сразу вспомнили о пострадавшем. Вид у него был ужасный… Широкая струя гудрона ударила ему в плечо и сбила с ног. Черная тягучая жидкость вспыхивала на нем то тут, то там и, неизвестно почему, погасала, как это бывает на шоссе, когда его заливают гудроном. Каким истошным голосом кричит человек, если на нем горит эта липкая масса! Но ребята подумали: а ведь могла стрястись беда куда страшнее – та, которой все боятся… Совершенно ясно, как они относятся к работе на складе. Через три-четыре дня они уже все поняли.

Какую позицию должна занять партийная организация? Анри думал об этом с первого же дня, как американцы устроили свой склад. Там работают и коммунисты. Конечно, если рассуждать, витая в облаках, то можно прийти к простому решению: никто не должен соглашаться на такую работу. Но ведь мы живем на земле, до облаков далеко. Правда, некоторые заявили: «Я не пойду на эту работу, пускай меня даже лишат пособия по безработице». Конечно, хорошо, если бы все так поступили… Трудно, очень трудно жить только на пособие из кассы взаимопомощи – но все же это менее ужасно, чем то, что ты готовишь себе и другим, работая на складе. Но не все это знают и не все понимают. Во всяком случае, многие, получив повестку, шли работать – возмущаясь, сгорая от стыда, но все-таки шли. Что же Анри мог ответить товарищам, которые приходили к нему посоветоваться? Что ответить, например, Марселю? В таких случаях нельзя бросать слова на ветер, не предлагая конкретного выхода. Отделаться какой-нибудь пышной фразой легко, но ведь это ни на йоту ничего не изменит. С первого же дня Анри понял – при создавшемся положении нельзя ограничиваться советом: откажитесь. Допустим, пятьдесят человек откажется. А остальные? Предполагать, что все так сделают, – чистая фантазия. Конечно, не станешь советовать людям идти на склад, но в сложившейся обстановке тот, кто не решился отказаться от работы, еще не совершает преступления, если не забывает, что он должен саботировать. И было бы даже неплохо, чтобы один или два товарища из тех, кто сначала хотел наотрез отказаться, кто ненавидел эту работу, – словом, кто-нибудь из самых надежных, пошел бы на склад. Он разузнал бы, что там происходит, помог бы держать связь со всеми остальными и организовал бы их. Для этого Анри выбрал Марселя.

Итак, Марсель работает на складе. Для него самое страшное не то, что здесь всюду подстерегает смерть, – страшно другое… Противно даже прикасаться к этим проклятым ящикам, но все же время от времени и ему приходится их перетаскивать – вокруг рабочих вертятся солдаты. Правда, всё негры. Грузчиков предупредили: первый, кого увидят без дела, будет уволен. Некоторые нашли, что это неплохой способ снова встать на учет и получать пособие по безработице. Марсель принимается за ящики, только когда стоящий на карауле товарищ крикнет: «Полундра! Идет!» Как видите, ребята начали организовываться… Не все работающие на складе – докеры, но здесь удалось добиться того, чего не могли добиться при разгрузке пароходов. Сколько раз на пристани Робер твердил: «Ребята, не гоните! Тише! Не надрывайтесь! Чем больше дадите выработки, тем больше хозяева взвинтят норму и снизят расценки. Вот и выйдет так – сегодня заработал лишний грош, а завтра у тебя срежут во сто раз больше. Наше правительство все делает шиворот-навыворот, против интересов рабочих, и вы выгадаете не на том, что будете хорошо работать, а наоборот: приходится вырабатывать поменьше, да защищать ставки, требовать снижения нормы». Все знали, что Робер прав. Это было видно по каждой недельной получке. Но докеры любят свое дело и не умеют работать с прохладцей. Все по-прежнему работали быстро, в ущерб своим интересам. А вот теперь, на складе, все изменилось. Может быть, это произошло потому, что никто не станет усердствовать из-под палки. Да еще этот постоянный надзор и отвращение к целям, которым служит твой труд, и мысли о смертельной опасности, – чем меньше ты будешь трогать эту пакость, тем меньше у тебя шансов взлететь на воздух. Все это сделало свое дело – и рабочих на американском военном складе никак уж нельзя назвать ударниками!