Текст книги "Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 41 страниц)

Глава третья

Зианта поднималась на лифте на крышу, где находилась стоянка флиттеров. Её так и подмывало оглянуться и посмотреть, нет ли за ней слежки, но сказалась многолетняя подготовка, и она вела себя совершенно естественно. Труднее всего девушке дались последние секунды перед прибытием пустого автоматического флиттера после вызова; её просто трясло: спасение так близко, но нельзя ни одним жестом выдать себя, своё нетерпение.

Когда дверь опустившегося флиттера открылась, Зианта забралась внутрь кабины с большей, чем требовала осторожность, торопливостью и тут же начала набирать на клавиатуре пункт назначения, выбранный ею по пути на стоянку, чтобы сбить с толку возможную слежку. И когда они взлетели, девушка даже рискнула бросить быстрый взгляд назад на платформу – там никого не было.

Однако это ещё не значило, что она не находится под наблюдением.

Через несколько минут флиттер сел на переполненном центральном рынке города, расположенном рядом с космопортом. Здесь производилась как разрешённая законом мелкая торговля предметами с космических кораблей, так и нелегальная, контрабандная. В самых стратегически важных местах имелись явки, оборудованные защитными устройствами Гильдии, надёжно экранировавшие их от любого экстрасенса. Пробираясь между лавками и палатками, Зианта расслабилась – но лишь чуть–чуть: ей не давал покоя пыльный комок в её кошельке. Когда она доберётся до явки, то потребует, чтобы её переправили на виллу, избавив от возможной слежки Патруля.

Настроив браслет на левой руке на сигнал, исходивший от одной такой явки, девушка пошла вперёд, ведомая лёгким покалыванием. Там ей окажут помощь. Вечерело. Пушок на тельце Харата встал дыбом, и он тревожно защёлкал клювом: ему отнюдь не по душе было встретить вне дома холод и темноту ночи.

Зианта, подчиняясь сигналу браслета, свернула в сторону ослепительно сверкавшей вывеске с именем торговца: «Какиг». Обернувшийся к ней мужчина имел, как и всякий уроженец Саларики, серую кожу, но в его облике отсутствовали присущие этому виду кошачьи черты: вне всякого сомнения, в нём текла значительная примесь человеческой крови.

Зианта подняла руку, как бы поправляя одну из булавок в причёске, но на самом деле показывая кольцо на запястье.

– Девушка! – тонкий и пронзительный голос исходил не поймёшь откуда, но только не из горла. – Вот, взгляните, в этих духах – запахи сотен звёзд. Вдохните «Огненный аромат» с Андроса, а это – «Бриллиантовая Пыль» с Алабана…

– У вас есть «Серповидная лилия десятидневного цветения»?

На лице продавца ничего не отразилось: всё та же вежливая любезность к покупателю.

– Клянусь тремя рогами благословенного Мафа, это редчайшее из благовоний готово пролиться на ваши ладони. Но, как вы сами понимаете, не здесь. Столь тонкий экстракт легко портится на свежем воздухе, – он резко хлопнул в ладони, и перед ними как из–под земли появился мальчуган в униформе.

Какиг щёлкнул пальцем:

– Отведи девушку к Ларосу…

Зианта с благодарностью кивнула хозяину и поспешила вслед за мальчиком, который более уверенно, чем она, пробирался сквозь узкие переполненные людьми проходы. Наконец они вышли к пыльной стоянке флиттеров.

– Четвёртый, – сказал проводник, указывая на флиттер грязным пальцем. Внимательно осмотревшись, он скомандовал: – Давай!

Девушка торопливо пересекла открытое пространство и села в кабину.

Водитель–саларик недоверчиво оглядел её с ног до головы: может, она шпионка. В кабине плавал едва заметный аромат серповидной лилии, лепестки которой, высушенные на десятый день цветения, могли хранить свой запах несколько лет. Зианте он был отлично знаком: это был любимый запах Ясы.

Впервые с момента получения предупреждения от Харата, девушка отважилась послать мысленное сообщение своему мохнатому товарищу:

«Мы свободны?»

«Наконец–то».

Если бы при мыслеобмене могло передаваться раздражение, то в этом коротком ответе Харата было выражено именно это чувство. Он ничего не добавил, что было не в его характере, однако Зианту сейчас тревожило не это, а то, что она сделала, не имея на то никакого права, – добыла этот маленький пыльный комок.

Оставалось лишь надеяться, что её добыча представляет собой не слишком большую ценность для Джукундуса, как и остальные экзотические безделушки, и тогда, возможно, он даже и не заметит сразу пропажу. Конечно же, так и должно быть, иначе бы это не лежало на столе, на виду, а было бы спрятано в сейф.

Рукою Зианта касалась выпуклости кошелька, она снова оказалась во власти той колдовской тяги к комку, и желание исследовать его боролось со страхом. Но теперь она сознавала, что притяжение к камню перевешивает её страх. Она не должна его бояться – иначе бы он не заставил её рисковать столь многим и столь отчаянно, чтобы в конце концов оказаться у неё в руках.

Но ей, конечно, нужно постараться сохранить это в секрете. Хотя из–за Харата, увы, это не сможет продлиться долго. Он расскажет обо всём Огану. Обязательно расскажет. К Харату нельзя подходить с человеческой меркой: он – инопланетное существо с совершенно иным воспитанием и мышлением, что означает…

Харат недовольно защёлкал клювом, не обращаясь при этом мысленно к девушке. Выйдя из флиттера в парке недалеко от виллы, она поставила его на землю, и он тут же в один миг исчез из виду с удивительной для такого маленького тельца быстротой. Зианта поняла, что таким образом он посылает ей предупреждение, и поспешила в свою комнату. Если она и сможет когда–либо понять, для чего служит этот комок, то только там и именно в этот час.

Упав на постель, девушка извлекла из кошелька комок, теперь без всякой боязни касаясь его голыми руками, и бережно поднесла на ладонях к лицу, опасаясь, что в любой момент в комнату могут ворваться Оган н Яса и отобрать у нес добычу.

И тут – словно удар по лицу, таким сильным и неожиданным было ответное воздействие; Зианта пошатнулась и скорчилась. И ещё – на неё хлынул целый вихрь эмоций, и самым худшим был леденящий душу страх, подобного которому она никогда прежде не ведала. Возможно даже, она пронзительно закричала, сама не сознавая того.

Впрочем, затем всё ушло. Зианта наклонилась, бессмысленно уставясь на свои безвольно лежавшие на коленях руки. Этот комок… эта вещь… где он? Увидев его среди подушек, девушка отшатнулась от него, словно это было какое–то враждебное существо с другой планеты, готовое наброситься на неё.

И хотя вскоре страх начал проходить, и она снова ощутила появление неумолимого притяжения, заставившего её вернуться за этим комком, она не могла принудить себя коснуться его. С трудом приподнявшись, Зианта прошла, шаркая ногами, к освежителю, стремясь к приятному теплу воды, очищающей тело, душу, мысли – все те частицы, составлявшие её сущность, ее, Зианты, «я», а не кого–то…

– Кого же? – вслух выкрикнула девушка, обхватив голову руками, с которой уже был сорван парик, когда уже раздетой она стояла под струями пара, такими горячими, как только могла выдерживать, и тепло медленно–премедленно проникало под кожу, чтобы добраться до каждой её частицы, замёрзшей, как ей казалось, навечно.

Набросив просторный халат, Зианта неохотно вернулась в комнату. Может, завернуть комок во что–то – и закопать его в саду? Тем не менее её по–прежнему тянуло к нему, помимо воли, хотя теперь во всяком случае она могла справиться с собой и не касаться его.

Зианта встала на колени рядом с артефактом, по–прежнему лежавшим на простыне среди подушек, и впервые внимательно принялась рассматривать его; так и надо было начать – осторожно, – а не предпринимать глупую и безрассудную попытку сразу же познать его секреты. Хотя на первый взгляд поверхность казалась очень грубой, девушка нисколько не сомневалась в его искусственном происхождении – это был не просто необработанный кусок глины или камня, а грубо выполненная фигурка какого–то крадущегося существа, так что нельзя было даже наверняка утверждать, кто это: человек или чудовище. Удалось разобрать четыре конечности, крепившиеся к телу, однако головы не осталось (если таковая и была там когда–то). Почему–то Зианта решила, что такой, безголовой, эта фигурка и была задумана.

Сколько ей веков, девушка не могла даже предположить. Возможно, как раз потому, что она была такой древней, на девушку и обрушилась та ужасная волна выворачивающих душу эмоций: чем дольше какой–либо предмет находится в сфере эмоционального воздействия, тем с большей выразительностью и силой он «проникается» этими чувствами; и чтобы разобраться в хаотическом калейдоскопе образов, запёчатлённых в гротескной фигурке, понадобится не один сеанс «считываний» и более тщательные исследования.

Уже давно известно и доказано, что любой предмет, изготовленный разумным существом (будь то даже камень, обработанный человеком), может записывать и хранить информацию. Тогда, в давние времена, это называли «чёрной магией», ею занимались случайно обнаружившие дар психометрии сенситивы; и всё равно, с каким бы упорством они ни развивали его в себе, он оставался слишком «диким». Недоступный для большинства людей дар не поддавался управлению по своему желанию; а почему и когда являлся он – никто сие не ведал: иногда получались просто поразительные результаты и свидетельства, от которых просто невозможно было отмахнуться; а в следующий раз – вообще ничего.

Вот потому и появились всякого рода деятели, которые хотя и имели репутацию «мага», не в силах были производить «чудеса» по первому же требованию, вследствие чего в отчаянии прибегали к шарлатанству. Но никогда не переставали случаться вещи, не находившие никакого научного объяснения. И лишь когда люди начали изучать психометрию вместо того, чтобы осмеивать, когда обладающих этим даром перестали презирать и бояться, лишь тогда начался прогресс. И тогда же человечество, никогда не покидавшее свою родную планету и не подвергавшееся каким–либо изменениям в результате мутаций в условиях чуждого людям мира, ринулось в космические просторы и обнаружило другие расы, для которых подобного рода «дикие способности» давно уже стали нормой жизни. И теперь мыслеречь – такая же привычная вещь, как и обычная, также, как и все другие «необъяснимые» способности, которые отрицались в течение множества веков.

Вайверны с Колдуна, Тэсса с Йиктора – не нужно перечислять все эти расы, Зианта отлично их знала: в программу обучения входило изучение только что открытых миров, и под внимательным руководством Огана она пыталась овладеть на практике отдельными способностями, присущими существам этих рас, совершенствуя своё необычное дарование. Но эта фигурка…

Древняя… древняя… древняя!

– Сколько веков?

Зианта была так поглощена своими мыслями, что не сразу поняла, что этот вопрос возник не сам по себе, его задал кто–то другой… Девушка оглянулась и увидела стоявшую на пороге Ясу, источавшую благоухание лилий. У её ног подпрыгивал Харат, охваченный таким возбуждением, что просто не мог оставаться спокойным. Клюв его открывался и закрывался, издавая резкое щёлканье.

– Ну–у–у–у… – с шипением, протянув более обычного, произнесла Яса, и Зианта поняла, что хозяйка с трудом сдерживает гнев. – Сколько веков – и ш–што ж–же это за вещ–щь, которой столько веков?

– Вот она, – девушка указала на пыльный комок.

Саларика с плавной грациозностью проскользила к Зианте и остановилась возле девушки, по–прежнему стоявшей на коленях. Затем наклонилась, не сводя с предмета взор круглых глаз.

– То, ш–што ты с–сделала, з–запрещ–щено! Пощ–щему, ответь мне, пощ–щему ты это с–сделала?

Она безжалостно впилась своими янтарными глазами в девушку. Лишь тело у саларики было человеческим – хоть каких–нибудь эмоций, присущих людям, в этом её пронзительном взгляде не было.

Зианта облизнула пересохшие губы. Сегодня она перенесла столько испытаний, что теперь тело словно оцепенело от страха, который всегда появлялся у девушки, когда Яса пребывала в подобном настроении; ее могла спасти только правда или что–то, очень похожее на неё.

– Я должна была…

– Ш–што? Кто приказал тебе с–сделать это?

– Я… когда я была в апартаментах Джукундуса, оно… оно притянуло меня к себе. Я не могла избавиться от этого. И оно… оно вынудило меня достать его, потому что…

– Может быть, всё к лучшему.

В дверях, так же неслышно и неожиданно, как и Яса, появился Оган.

– Иногда такое сильное поле притяжения возникает, когда сенситив работает на пределе своих возможностей. Скажи мне, – теперь и он стоял рядом с Зиантой, – когда ты почувствовала это в первый раз, до или после того, как прочитала информацию с кубиков?

– После, когда я уже выходила из комнаты. И этот зов был таким сильным; никогда прежде я не ощущала ничего подобного.

Оган кивнул.

– Вполне возможно. Ты излучала очень мощные колебания, которые вошли в резонанс с колебаниями этой штуковины, что и вызвало подобного рода зов. Где она находилась – в сейфе?

– Нет.

Девушка объяснила, где она в первый раз увидела этот комок – среди других безделушек на столике.

– Ш–што вс–сё это… – начала было задавать вопрос Яса, однако её остановил повелительный жест Огана, вернувший внимание к артефакту.

Оган положил руку на голову Зианты, которой очень хотелось сбросить её, избавиться от ощущения лёгкого прикосновения, в котором не было ничего угрожающего, однако она подавила в себе это желание. Оган мог определять, говорит ли человек правду или ложь, и кроме того, он защитит её от гнева Ясы.

– Так, значит, это преследовало тебя, пока ты не телепортировала его? – спросил он ласковым, ободрительным тоном.

– По–другому я бы не достала его, – хмуро ответила девушка.

– Значит, тебе удалось, влекомой этим принуждением, проявить способности, которые до этого тебе были не под силу, так?

– Только потому что мне помог Харат.

– Да уж–ж! – Ясс удалось справиться с собой, и вместо того, чтобы хлестнуть Зианту как бичом своим хвостом, наследием кошачьих предков, она бросила ей в лицо лишь слова. – Вз–зяла с с–собой Харата, чтобы обруш–шить на нас–с неприятное–сти!

Пока хозяйка на несколько секунд переводила дух, Харат резко защёлкал клювом, как бы горячо соглашаясь с высказанными ею обвинениями.

– И теперь с–сенситивы Патруля Тикила нас–стороже. Как ты думаеш–шъ, когда Джукундус хватится пропаж–жи?

К удивлению Зианты Оган улыбнулся, и девушка почув–ствовеша, что под безмятежной маской он скрывает своё возбуждение, даже радость.

– Леди! Подумайте только, сколько комнат в апартаментах Джукундуса. Двести? Триста? А может, и все четыреста? Ничего нельзя сказать наверняка. Если эта вещь почти ничего не значит для него, так что он бросил её валяться на виду, на столике, то, может, он не сразу и обнаружит пропажу. Хотя, конечно, сенситив Патруля мог засечь излучение Зианты. Но если у него не было наготове сканера, то определить её местонахождение и проследить нашу подопечную ему было не под силу. Да, Зианта и Харат действовали правильно, вернее, Харат, когда после обнаружения охотника не стал вести мысленное общение. И всё, что теперь у Патруля есть для рапорта, – это то, что кто–то из находившихся в парке генерировал мощный поток энергии. Однако, девочка моя, – Оган снова посмотрел на Зианту, – сбежать тебе удалось не благодаря своему уму и находчивости.

– Да, лишь благодаря Харату, – охотно признала она.

– Вот–вот, только благодаря ему, и теперь он нам расскажет, что же это у нас такое.

– Но разве я… – Зианта начало было поднимать руку в протесте, однако Оган перебил её:

– Сейчас от тебя не много толку. Разве ты не устала? – он говорил с ней с такой же нетерпеливостью, как разговаривают с ужасно надоевшим своими глупыми вопросами ребёнком; она отлично знала этот тон: в прошлом, когда она была совсем маленькой, он так не раз одёргивал её, когда был не в духе. – Харат, – холодно повторил он.

Зианте захотелось обхватить комок ладонями, прижать к своему телу, спрятать его. Он принадлежит только ей, она знача это с самого начала. А ей так и не удалось считать с него информацию: предшествовавшая неудача – свидетельство тому. Но ей очень хотелось знать, что же он такое, откуда взялся и почему так неодолимо притягивает её.

Но тут заупрямился сам Харат: услышав приказание Огана дотронуться до комка, он возмущённо защелкал клювом и вцепился в подол юбки Ясы.

Изящно согнув стройные ноги, Яса присела рядом с Зиантой. Нежно гладя головку маленького инопланетного существа, она, совсем не пользуясь мыслеречью, но другим, только ей известным способом, принялась уговаривать Харата, смягчая его гнев.

Наконец, издав заключительный писк, он выпустил юбку хозяйки и с чрезвычайной осторожностью забрался на постель, словно пребывая в полном убеждении, что стоит ему только прикоснуться, даже мысленно, как тут же произойдёт взрыв. Присев на задние лапы, он выпустил одно щупальце из покрытого шерстью кармашка и, протянув его к комку, самым кончиком дотронулся до артефакта.

Сгорая от любопытства, Зианта открыла свой собственный канат связи, готовая принимать всё, что будет передавать Харат.

– Не начинай с самых ранних, – предупредил Оган. – Давай с последних слоев информации.

Зианту охватило чувство горя и страдания. «Всё сразу… Слишком много всего… слишком много…» Харат хотел было прервать контакт, но его остановил приказ Огана:

– «Считывай» последние записи!

«Там… глубоко… там скрывается… чёрная… смерть», – резко, словно вопль, раздалась мысль Харата. Он отдёрнул щупальце, словно фигурка стала невыносимо горячей.

– Как она попала к Джукундусу? – задала вопрос Яса. – Ну, маленький и храбрый ты наш, ну, прочитай это для нас. Что это за предмет?

«Место, древнее место… и там смерть. Тайное, древнее – и странное. И там уже давно царствует холод и смерть и туда не добраться солнечным лучам. Холод и смерть. Слишком много всего там… великий… великий лорд покоится там. Нет… больше ничего не вижу!»

Он снова резко отдёрнул щупальце и вернул его в кармашек. Но по–прежнему остался стоять рядом, не сводя глаз с артефакта.

А потом:

«Это один из тех, кого вы зовёте Предтечами. Очень древний. И это… был… один из пары…»

Зианта услышала шипение от находившейся рядом Ясы: глаза сё ярко пылали.

– Отлично, малыш.

Она протянула вперёд руку, словно чтобы приласкать Харата. Однако тот увернулся и, покачиваясь, направился по груде подушек к Зианте.

«Я не могу объяснить, – отправил он мысленное послание для всех троих, – но почему–то она включена в это. Только Зианта сможет найти, если только это вообще возможно, то место, где находился он и где царствует тьма, холод и смерть», – Харат немигающим взором смотрел на Зианту, и девушка вздрогнула, как и тогда, когда вышла из транса после телепортации. Но она знала: сказанное им – правда. То ли в результате чьего–то проклятия, либо по какому–то капризу судьбы, но она крепо–накрепко привязана к этому комку, и нет никакой надежды разорвать эти узы и освободиться.

– Гробница Предтеч!

Яса поднесла к лицу один из мешочков, висевших на её поясе, и глубоко вдохнула аромат лилии.

– Оган, мы должны узнать, где Джукундус раздобыл эту вещицу…

– Он мог купить её, Леди, либо же привёз с собой… – вне всякого сомнения, Огана также охватило сильнейшее волнение.

– Какая разница? Разве у нас нет глаз и ушей, числом почти что равным количеству звёзд на небе, чтобы нам стал известен любой секрет?

– Если эта вещь куплена, то вполне может быть так, что она – из гробницы, уже обнаруженной и разграбленной, – высказала предположение Зианта.

Яса бросила на неё короткий взгляд.

– Ты в самом деле думаешь так? Что кто–то из непонятного любопытства приобрёл, может даже на рынке у космопорта, эту вещицу, не подозревая об её происхождении? Она невзрачна на вид, и только её возраст и связь с Предтечами придаёт ей ценность. Кроме того, Джукундус занимается историческими изысканиями; вспомни три отряда, отправленные им на Феннис, исследовавшие засыпанные землёй древние строения, которые, как подозревали, являлись гробницами Предтеч, однако на поверку оказалось, что это не так. Нет, Джукундус хранил эту вещь, потому что знал её историю, и наша задача – выяснить это. А теперь я спрячу её в сейф, пока мы не…

Яса поднесла руку к комку, но так и не смогла дотронуться до него.

– Оган! Что происходит? Что это такое?

Тот быстро обошёл груду подушек и, внимательно оглядев в течение нескольких секунд артефакт, схватил Ясу за запястье.

– Психокинетическая энергия. У этой штуковины заряд такой величины, с каким я никогда прежде не сталкивался. Леди, эта… эта вещь когда–то, должно быть, использовалась в парапсихологии, в неё накачивалась энергия, и теперь, после телепортации, эта энергия пробудилась. Она бурлит и действует аналогично пси–энергии. И пока её не разрядить каким–то образом, к ней опасно прикасаться. Если только… – Оган повернулся к Зианте. – Возьми её! Немедленно, ты слышишь!

Девушка, даже не успев подумать, что делает, шагнула вперёд и спокойно взяла в руки комок. На ощупь он казался тёплым… а может, это только почудилось ей, навеянное последними словами Огана. Итак, выходит, хотя и существует барьер, препятствующий контакту с Ясой, для неё такого нет.

– Психо–связь, – провозгласил Оган. – Так что пока эту штуку не разрядить (если только это вообще возможно, Леди), только эта девушка может управляться с нею.

– Но, разумеется, тебе удастся каким–нибудь образом нейтрализовать эту энергию! У тебя ведь столько разных устройств – иначе на кой чёрт ты их у себя держишь? – было очевидно, что Яса не хотела смириться с таким разочаровывающим заключением.

– Об этом мы можем судить только теоретически: никогда ещё, ни на одной из сотен планет, не было найдено ничего похожего на этот предмет религиозного поклонения, который заряжался психической энергией почитавших его верующих, и уж тем более исследованного. Он стал, как говорили древние, божественно подобным, в буквальном смысле, совсем как в былые, давно минувшие времена верующие поклонялись и прислуживали богам–королям и богиням–королевам, подпитывая их своей пси–энергией любви и обожания, позволяя таким образом творить им настоящие чудеса, наделяя их славой всемогущества, и это действительно было так.

– И ты думаешь, что это богоподобная вещь? – в голосе саларики прозвучали недоверчивые нотки.

– Очевидно, что эта вещь в прошлом подвергалась значительному психическому воздействию. И я отказываюсь подвергнуть её каким–либо исследованиям, чтобы не уничтожить хранимую ею информацию. Возможно, счастливый случай дал нам в руки такую драгоценность, о которой мы даже не смели и мечтать.

Возможно, именно слово «драгоценность» и привело Ясу в благодушный вид, и она с удовлетворением промурлыкала:

– Однако, ты думаешь, что нам удастся использовать её – благодаря нашей малышке… – во взгляде, брошенном саларикой, сквозили одновременно и прощение, и одобрение.

– Я не могу ничего обещать, Леди. Но мне кажется, имея такой ключ, нам по плечу открыть дверь в глубь веков. Для начата нам, конечно, нужно выяснить его историю до того, как он попал к Джукундусу. Я сильно сомневаюсь, что он много знает об этом. И нам ведь отлично известно, что он недолюбливает сенситивов – как и всякий, у кого есть секреты, которые он скрывает от других. Я даже думаю, что пока эта вещица была у него, никто из тех, кто мог бы догадаться об истинной её значимости и ценности, не видел её, хотя теперь, после телепортации, возможно, она его и заинтересует. Только Зианта поняла это, ощутила притягательную силу артефакта, проходя мимо стола, на котором он лежал. Просто непредсказуемая игра случая, Леди, причём девушке дважды повезло: сначала – в том, что она была в возбуждённом состоянии, когда обнаружила его, и потому ощутила притягательную силу, а затем – когда решилась использовать телепортацию, чтобы заполучить этот предмет. И вот, благодаря этим двум факторам, у нас в руках чудо, и нам нужно воспользоваться выпавшей нам удачей как можно лучше.

– А теперь, моя девочка, – Оган обратился к Зианте, – попытайся «прочитать» его.

– Я не могу! – закричала девушка. – Я пробовала, но не смогла! Он… он приводит меня в ужас.

Яса рассмеялась.

– Это станет для тебя наукой: не делай ничего без разрешения. Ты сделаешь это – или на твой разум будет наложен замок, – саларика произнесла это легко и спокойно, однако Зианта не сомневалась: угроза будет выполнена. Впрочем, она и без того была излишней: притягательное воздействие артефакта на девушку нисколько не уменьшилось, хотя после первой мучительной, закончившейся так неудачно попыткой разрешить загадку этого комка она знала, что не стоит пытаться прямо сейчас повторить эксперимент.

– Ладно, береги его, дорогая моя, – Яса встала. – Впрочем, он и так себя неплохо охраняет. А тем временем мы попытаемся разузнать, каким образом и где он попал в руки Джукундуса.