Текст книги "Корона или тьма"

Автор книги: Андрэ Нортон

Соавторы: Саша Миллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

– Вейзе была со мной, когда я пряталась в Трясине. По правде говоря, это она нашла меня и отвела в комнату…

– Да, я знаю то место.

– Она кормила меня, показала мне, где из трубы течет свежая вода. Она дала мне циновки, чтобы спать и укрываться. Она спасла мне жизнь.

Рохан отставил опустевшую плошку.

– Она спасла нас всех, потому что предупредила об опасности. Где она? Ей удалось спастись от огня?

– Конечно удалось! – немного обиженно ответила Зазар. – Она же не дура! Пока ты не очнулся, она лежала рядом с тобой.

– Я рад, что она спаслась, – с облегчением произнес Рохан.

Он подобрал куском хлеба остатки отвара.

– Наверное, мое зрение окончательно прояснилось, когда я увидела, что ты в опасности, – сказала Анамара.

Она села рядом с ним, стиснула руки и опустила глаза, снова став прежней робкой девушкой. У Рохана сжалось сердце.

– Я хочу на тебе жениться! – вырвалось у него. Тут он почувствовал, что лицо у него запылало жарче всякого пламени. – То есть…

– Знаю, – ответила она. – Да.

– Д-да?

– Конечно, она сказала «да», дурачок! – резко заявила матушка Зазар. – Как только ты немного окрепнешь, вернешься в Крепость Дуба, расскажешь Горину и Ясенке, что тебе удалось сделать в Трясине, женишься на девице, а потом отправишься воевать на корабле Морских Бродяг. Вот что я видела, а я никогда не ошибаюсь.

– Ох, только не воевать! – вскрикнула Анамара, и глаза у нее наполнились слезами.

– Если матушка Зазар не ошиблась – а она не ошибается, – поспешно добавил Рохан, опережая возмущенное восклицание Зазар, – то война будет, так или иначе. Единственный вопрос в том, начнется ли война между людьми вдовствующей королевы и трясинными жителями, или Иса опомнится и мы объединимся против общего врага, который идет с севера.

– Будем рассчитывать на здравый смысл Горина, – сказала Зазар. Ее голос немного смягчился. – И, надо полагать, на твой тоже.

– Похоже, пока я находился в Новом Волде с дедушкой Снолли, заключал союз с Тассером и искал мою леди, в Ренделшаме произошло немало перемен.

– Да, мир шел своим путем и без твоего управления, – отозвалась Зазар, однако уголки ее губ чуть приподнялись, так что Рохан понял: на самом деле она на него не слишком сердита. – Я даже подумываю, не отправиться ли мне в Крепость Дуба самой. С Вейзе. Трясина стала негостеприимной после того, как у вдовы хватило глупости попытаться ее сжечь.

– Я уверен, что Ясенка будет рада вашему обществу, – сказал Рохан. – Она постоянно о вас тревожится. Но будет ли в безопасности сама Трясина, если вы отсюда уйдете?

– Я оставлю защиту, – ответила Зазар. – А если Тассер сказал мне правду, то те, кто уцелел в той битве, донесут до Исы вести, которые отобьют у нее желание повторить эту глупость. А еще я попрошу Горина выставить вдоль реки дозоры.

– Тогда мы можем быть спокойны, – проговорил Рохан.

У него слипались глаза: он еще был очень слаб.

– Пока можем.

2

НЕ ПРОШЛО И НЕДЕЛИ, как Рохан с Анамарой и Зазар пешком тронулись к Крепости Дуба, дому его мачехи Ясенки и ее мужа, графа Горина из Нордорна. Рохан и Анамара надели поверх своей одежды из кожи лаппера двойные накидки, а на Зазар был теплый меховой плащ, подаренный ей Горином. Обожженная рука Рохана еще оставалась на перевязи, так что меч он повесил за спину, а Анамара с Зазар по очереди несли его тяжелую кольчугу. У всех троих были заплечные мешки с дорожной провизией.

Рохан все еще был немного слаб (Зазар сказала, что это – последствия шока, вызванного ожогом), но твердо решил идти самостоятельно. Время от времени, когда Анамара отдавала его кольчугу Зазар, она шла рядом с ним и клала себе на плечо его здоровую руку, чтобы помочь ему сохранить тщательно сберегаемые силы. Он был благодарен ей за помощь, но не хотел слишком сильно на нее опираться: ее собственные силы еще не восстановились после тех испытаний, которые ей пришлось вынести из-за безумия.

– Вы не знаете, куда исчезла колдунья? – спросил он Зазар в первый вечер их путешествия.

Они остановились у небольшой рощицы, которая сулила им хоть какое-то укрытие. Зазар развела костерок, и они грели на нем ужин.

– Думаю, она сбежала на север, к своим истинным союзникам. Ее последним злым делом были наложенные на Анамару чары, которые заставили бедняжку считать себя птицей. На большее у Флавьель просто не хватило бы времени.

– Ну, даже если она делала это наспех, то получилось у нее хорошо, – откликнулась Анамара. – Удивительно еще, что я не бросилась со скалы, пытаясь полететь.

– И прыгнула бы, если бы там, где она оставила тебя в Трясине, нашлась скала, – усмехнулась Зазар. – Когда мы с Вейзе начали тобой заниматься, ты была в жутком состоянии. Ты даже не говорила, только свистела.

Можно было подумать, что Вейзе позвали: она выскочила из-за куста и что-то весело пропищала. А потом прыгнула за костер и остановилась, глядя через плечо.

– По-моему, она хочет, чтобы мы поторопились, – заметил Рохан.

– И правильно, – отозвалась Зазар. – Мы идем настолько быстро, насколько можем, – сказала она, обращаясь к их пушистой спутнице. – По правде говоря, мы уже почти пришли. Но в темноте мы не пойдем, так что с тем же успехом ты могла бы вернуться и терпеливо ждать здесь, с нами.

Они находились в пути еще одну ночь. Однако на следующее утро, прикрыв глаза от солнца здоровой рукой, Рохан смог разглядеть вымпелы, развевавшиеся на самых высоких башнях Крепости Дуба, и даже то, что было на них изображено.

– Отлично! – сказал он. – Этот, светло-зеленый, означает, что Горин в крепости, а не уехал в Ренделшам и не отправился на охоту. Пойдемте побыстрее, осталось уже совсем немного.

Однако путники оказались у Крепости Дуба только через час. Рохан уже шатался и с радостью принял помощь слуг, поспешно вышедших навстречу гостям, чтобы провести их вверх по лестнице в Большой Зал. Трое гостей прошли в небольшое помещение, выгороженное в зале для тепла и приватных разговоров. С еще большей радостью Рохан опустился в кресло у камина, даже не подумав о том, что его обычно занимает сам Горин. Вейзе моментально прыгнула ему на колени.

Вскоре на лестнице раздались шаги, гулко отдававшиеся от стен, – и в Большом Зале появились Горин и Ясенка.

– Ох, тебя ранили! – воскликнула Ясенка. Она опустилась на колени рядом с Роханом и осторожно осмотрела его забинтованную руку. А потом повернулась к Зазар. – Как это произошло? И что здесь делает она?

Щеки Анамары, и без того разрумянившиеся от ветра, стали совсем красными. Рохан оттолкнул руки Ясенки, бережно снял с колен Вейзе и, несмотря на усталость, поднялся на ноги.

– Она здесь потому, что каким-то чудом осталась жива и я нашел ее в Трясине. – Он повернулся к Горину. – Приветствую вас, сударь, и прошу прощения за наше вторжение.

– Это не вторжение, – возразил Горин и повернулся к Ясенке. – Пожалуйста, встань. Нам надо приветствовать гостей так, как положено. Вы к нам надолго?

Ясенка улыбнулась, но было видно, что она заставляет себя говорить вежливо.

– Ваша комната, как всегда, ждет вас, Зазар. И для всех комнаты найдутся. Я велю Эйфер, чтобы она сейчас же разожгла в них огонь.

– Я собираюсь гостить у вас долго, – объявила Зазар. – По крайней мере до тех пор, пока не сочту, что пора вернуться в Трясину. Вдовствующая королева Иса пыталась ее сжечь.

– Что?! – воскликнул Горин, лишившись привычной невозмутимости.

– Что слышали. А теперь пошлите за горячим вином, или элем, или соком – короче, за тем, что вы теперь пьете, и позвольте нам всем сесть, чтобы мы могли отдохнуть. Мы ведь добирались сюда пешком, знаете ли. А потом, если Ясенка наконец прекратит суетиться, дергаться и вообще вести себя так, словно кто-то подсыпал ей в суп ягод кислотерна, мы расскажем вам о том, что произошло.

Тут Горин рассмеялся и поцеловал знахарке руку.

– Госпожа Зазар, мы очень ценим то, что вы сразу переходите к сути дела. Конечно же, мы немедленно прикажем принести вам горячего питья. А потом Эйфер и ее помощники приготовят для вас горячие ванны и теплую шерстяную одежду.

А пока мы почтительно выслушаем ваш рассказ. – Он сделал знак слугам, которые принялись выполнять распоряжения своего господина. – Налрен, пожалуйста, пригласите вдовствующую королеву Раннору и капитана Латрома присоединиться к нам. У меня такое чувство, что им это тоже следует услышать.

Налрен, который получил в Крепости Дуба почетную должность старшего управляющего, кивнул и немедленно вышел, уведя с собой других слуг. Через несколько минут к ним пришли вдовствующая королева Раннора, которая, похоже, поселилась здесь навсегда, и командир отряда Горина Латром. Слуги уже установили у очага раскладной стол. Все уселись за него и молча выслушали удивительную историю, которую поведали им гости.

– Ну что ж! – проговорил Горин с легким удивлением, когда рассказ был закончен. – Вам действительно пришлось нелегко. А что будет теперь?

– Нам необходимо отправиться в Ренделшам и поговорить с вдовствующей королевой, – ответил Рохан. – Если она намерена вести такие игры, нужно, чтобы она понимала, какова будет плата. Но до этого я хочу жениться на миледи Анамаре.

– Нет! – автоматически отозвалась Ясенка. Горин посмотрел на нее, выразительно выгнув бровь, и она покраснела, но не уступила. – Нет. Категорически нет. Она тебе не подходит.

– Она спасла мне жизнь, рискуя своей собственной, – сказал Рохан. – Она любит меня, я люблю ее. Ей не удалось бы выжить в Трясине, если бы она не цеплялась за жизнь, надеясь, что я ее найду.

Ясенка не ответила, но сурово сжала губы. Эта девушка при первой встрече произвела на нее неблагоприятное впечатление, а ее недавнее… – ну, заблуждение казалось тут слишком слабым словом: она ведь воображала себя птицей и делала всякие глупости! – сумасшествие тоже не способствовало тому, чтобы Ясенка ее оценила.

Раннора взяла ее за руку.

– Это – как история из книги! – мягко проговорила она. – И сразу видно, что они действительно друг друга любят. Ты ведь должна помнить, как это было у тебя с Горином.

Молодая вдова, супруга покойного короля и мать короля, ныне правящего, смотрела при этом не на Горина и Ясенку, а на Латрома. В ответ на ее улыбку губы его чуть дрогнули.

Ясенка посмотрела на Зазар, словно ища поддержки, но знахарка сделала вид, будто целиком поглощена расчесыванием шерстки у Вейзе. Ясенка поняла, что ее хранительница не намерена ей помогать.

Анамара сидела молча, опустив голову и сжав руки, но из-под опущенных ресниц она бросила на Рохана взгляд, полный такого глубокого обожания, что Ясенке стало неловко, будто она подсмотрела нечто очень личное. А еще она поняла, что не может больше возражать. Рохан – взрослый мужчина и не должен ни о чем ее просить.

– Хорошо, – неохотно произнесла она. – Девушка доказала свою стойкость. Если ты хочешь жениться на ней, а она хочет выйти за тебя замуж, я не стану больше возражать.

Рохан поднялся на ноги и помог встать Анамаре. А потом они подошли к Ясенке и опустились перед ней на колени.

– Спасибо, – сказал Рохан. – Хотя мы могли пожениться, не советуясь с тобой, я рад, что ты одобрила наш союз.

– Если можно, мне хотелось бы, чтобы свадьба была здесь, в Крепости Дуба, – робко проговорила Анамара. – Именно здесь я начала приходить в себя после того…

– Это все позади и забыто, – объявила Ясенка. – С этой минуты мы не станем больше оглядываться назад, а будем смотреть только вперед. Мы устроим свадьбу здесь.

Горин тоже встал и, подняв Ясенку с места, крепко обнял.

– Вот та чудесная, разумная Ясенка, которую я знаю! – сказал он, целуя ее в макушку. – Но у нас здесь нет священника.

– Мы можем пригласить доброго священника Эсандера, – ответила Ясенка. – Но Рохану нужно еще время, чтобы оправиться от раны.

– Эсандера? Это того, который заключил брак между вами? – спросил Рохан. – Это было бы великолепно! Но только пусть это будет поскорее, потому что я уже почти здоров – спасибо матушке Зазар.

– Мы отправим гонца сегодня же, – пообещал Горин.

Раннора и Латром переглянулись. Королева кивнула, и Латром заговорил:

– Если уж на то пошло, сударь, то он может заключить сразу два брачных союза.

Второй раз за этот час Горин не смог скрыть изумления.

– Два?

– Да. Миледи и я… Ну, мы решили, что поженимся при первой же возможности. Мы думали, нам придется ждать, пока вы не вернетесь в столицу. Но было бы гораздо лучше, если бы это происходило не в Ренделшаме. – Капитан повернулся к Рохану. – Конечно, мы выберем какую-нибудь другую дату, чтобы вам не пришлось делить с нами ваш особый день.

Рохан широко улыбнулся и здоровой рукой пожал Латрому руку.

– Мы устроим двойную свадьбу, и чем скорее, тем лучше! – Его улыбка стала еще шире. – Все это будет для старой Исы хорошей встряской, правда?

Горин нахмурился.

– Может, это не слишком удачная мысль, – проговорил он.

– Она всегда очень строго соблюдала все приличия, – заметила Раннора. В глазах ее искрился смех. – Думаю, она очень разозлится, если я выйду замуж за того, кого она сочтет недостаточно знатным. – Тут она повернулась к своему будущему мужу и тихо добавила: – Какие бы чувства я к нему ни питала.

Ясенка была удивлена не меньше Горина. Она думала, что если Латром когда-нибудь и женится, то выберет себе в жены Эйфер, ее бывшую горничную, а ныне домоправительницу Крепости Дуба. Да, Раннора говорила о том, какой Латром привлекательный мужчина, но Ясенка не предполагала…

Остановившись у экрана, отгораживавшего часть Большого Зала, Налрен деликатно кашлянул.

– Ваши комнаты готовы, – объявил он. – И ванны с горячей водой тоже. Я помогу вам помыться, сэр Рохан, чтобы вы не разбередили свою рану.

– Нет, это сделаю я, – объявил Латром. – Я ведь сам его растил, знаешь ли.

– Помогите мне! – попросил Рохан, жалобно глядя на Зазар.

– Сам справляйся, – отрезала она. – Я так предвкушала возможность понежить мои старые косточки в горячей воде и раз в кои-то веки по-настоящему согреться. В последнее время Трясина стала для меня слишком холодной и сырой, и я не собираюсь выстуживать мою ванну, помогая тебе принять твою.

Горин громко захохотал.

– Сдавайся, Рохан! – сказал он, снова приходя в хорошее настроение. – Ужин будет скоро. Надо будет еще поговорить о том, что надо предпринять по поводу нового развлечения вдовицы Исы – поджогов Трясины. А завтра мы начнем готовиться к свадьбам.

Однако утром в Крепости Дуба появился еще один гость. Обитатели как раз принялись за завтрак из ломтей свежеиспеченного хлеба и горячей овсяной каши с медом, когда Налрен объявил о приезде гостя.

– Джентльмен сказал, что его зовут Гиннел, сударь, – сказал управляющий. – Он говорит, что хорошо знает вас, а вы – его.

– И это так! – воскликнул Горин. – Веди его сюда, веди! Нет, лучше я выйду его встретить.

Не мешкая, Горин встал из-за стола и, задержавшись только для того, чтобы набросить себе на плечи легкий плащ, выбежал из огромного зала.

У лестницы, ведущей во внутренний двор, спешивались усталый мужчина и сопровождавший его отряд солдат. Ясенка поспешно вышла за мужем, зябко кутаясь в теплую накидку. Опять начался снег. За господами вышел и Налрен.

Два нордорнца тепло обнялись и по обычаю своего народа поцеловали друг друга в губы.

– Ох и давно же мы не видались! – воскликнул Гиннел. – Мы оба теперь взрослые. И только посмотреть на тебя: владелец огромной крепости и супруг такой прекрасной женщины!

Он повернулся к Ясенке, поклонился и, взяв ее за руку, хотел было поцеловать ей пальцы, но она мягко отняла руку.

– Горин часто рассказывал мне про вас, своего друга детства и близкого родственника! – сказала она и тоже поцеловала гостя в губы. – Добро пожаловать, принц Гиннел, сын Сйорно Нордорн-Короля! Тысячу раз добро пожаловать!

– Да, очень близкий родственник. Горин – мой двоюродный брат, потому что его матерью была сестра моего отца. Если бы я не родился, он был бы наследником… – Тут лицо Гиннела на мгновение омрачилось. – По правде говоря, я больше не принц, а король – вроде бы. Моя страна разорена, дворец разрушен. А моего отца больше нет.

– Это – печальная весть, хотя и не неожиданная, – сказал Горин. – Все знали, что первое нападение будет совершено на короля Сйорно – и что он примет брошенный ему вызов.

– Я слышал, что он погиб как герой, – проговорил Гиннел. – К этому времени он уже отправил меня в безопасное место, несмотря на все мои протесты.

– Ну что ж, теперь ты здесь, а это – главное. – Горин повернулся к Налрену. – Всех людей принца… короля Гиннела разместить в казармах. Их коней пусть отведут в конюшни. Пусть воинов хорошо накормят, потому что они – наши почетные гости. – Он снова обратился к нордорнцу: – А тебя, Гиннел, прошу в дом, там есть другие гости, с которыми я хочу тебя познакомить. Твой совет очень пригодится, когда мы будем обсуждать, что следует предпринять по приезде в Ренделшам.

– Я проезжал довольно близко, – заметил Гиннел, – но не стал задерживаться: только узнал, где ты живешь.

– Положение довольно сложное, – сказал Горин. – Но об этом поговорим позже. А теперь пойдем к столу. Еда у нас простая, но сытная.

– Это меня вполне устраивает, – отозвался изгнанный король.

Втроем они поднялись по лестнице в Большой Зал, в теплый, отгороженный экранами уголок у очага.

По дороге Ясенка рассматривала нового гостя, царственного родственника ее мужа, стараясь, чтобы ее внимание не показалось слишком бесцеремонным. Между ними было явное сходство: волосы цвета меда, чуть смуглая кожа. Сразу можно было сказать, что они – двоюродные братья. И все же во многом они различались: Гиннел рожден был царствовать, но на совете все стали бы прислушиваться к мнению Горина, человека сильного и мудрого.

Все сидевшие за столом, даже вдовствующая королева Раннора, хотели встать с мест, когда им представили короля Гиннела, но он остановил их, подняв руку.

– Мой титул, по сути, ничего не значит, – заявил он. – Когда я буду жить в Ренделе и, если мне позволят, буду сражаться с нашими общими врагами, я хочу быть просто Гиннелом, человеком из Нордорна и одним из вас. Когда… если мы одержим победу, у нас будет время для церемоний королевского двора.

– Насколько я помню, твой отец тоже не слишком любил придворные условности, – кивнул Горин.

Он усадил Гиннела по правую руку от себя. Рохан поспешно передвинулся, чтобы дать место новому гостю. Гиннел покосился на его деревенский наряд, но ничего не сказал.

– Мы едва спаслись из пожара, который уничтожил все наши вещи. Матушка Зазар дала нам эти, – объяснил Рохан, указывая на одежду из шкурок лаппера, которая выглядела в этой обстановке достаточно неуместно.

– А! Понятно. Очень практичная одежда. Ну, что до моего отца, то Сйорно Нордорн-Король считал церемониал пустой тратой времени и прибегал к нему только тогда, когда того требовала ситуация, – отозвался Гиннел. Он принял большую плошку с дымящейся кашей и залил ее горячим молоком. – Очень аппетитная! Мы выехали задолго до рассвета, стремясь поскорее тронуться в путь, и, кроме того, опасались замерзнуть во сне.

– Но ведь Нордорн известен своим холодным климатом! – проговорила Ясенка, берясь за ложку. Ее каша остыла и покрылась тонкой пленкой. Налрен незаметно заменил ее порцию и порцию Горина на свежие, от которых парок шел даже в этом теплом помещении. – Значит, вам в более гостеприимных землях бояться нечего!

– Да, – согласился Гиннел, поспешно проглатывая кусок хлеба, щедро намазанный медом. – Но тут холод совсем другой. Он… как бы это сказать поточнее… злобный. Он находит человека даже здесь, на юге. – Он обвел взглядом сидящих за столом. – Он маскируется, чтобы отыскать вас посреди обычной зимы… Только она не обычная. Сейчас ведь весна, правда?

– Почти лето.

– Да. Ну, во время обычной зимы в этой комнатке, которую вы отгородили, было бы даже слишком тепло – из-за очага и экранов. А сейчас вам едва удается согреться.

– Могу себе представить, насколько тяжелее сейчас на севере, – заметила Ясенка.

– А мне и представлять не нужно, – отозвалась Зазар, не донеся до рта ложку с кашей. – Я там была. В некотором смысле.

– Вот как? – вежливо откликнулся Гиннел.

– Когда я вас знакомил, у меня не было возможности вдаваться в подробный рассказ о происхождении и заслугах тех, кто оказывает мне честь, сидя у меня за столом, – вступил в разговор Горин. – Не считая того, что госпожа Зазар – приемная мать моей жены, ее еще зовут знахаркой Трясины.

Гиннел уважительно кивнул.

– Даже в далеких землях Нордорна ваша слава дошла до нас. Радостно знать, что у нас есть такая сильная союзница. Насколько я понимаю, вы посещали нас магическим путем?

– Мне надо было посмотреть, что и кто нам противостоит. И поэтому пока Рохан, обожженный, лежал без сознания в моей хижине, я туда отправилась. Ваши люди очень отважны.

– Благодарю вас, госпожа Зазар. Мы делали что могли, но в конце концов все-таки потерпели поражение.

– Вынуждены были отступить – признаю. Но потерпели поражение? Никогда!

Голос Горина звучал громко, но Ясенка услышала и не произнесенные им слова: «Потерпели поражение – пока нет!»

– Значит, война действительно будет! – слабым голосом произнесла она.

– Да, миледи, боюсь, что так, – отозвался Гиннел. – Но как она коснется вас и ваших подопечных…

Он с любопытством обвел взглядом всех собравшихся за столом, чуть задержавшись на Рохане.

– Моя рана не опасна и уже почти зажила, – сказал тот. – Мы с леди Анамарой поженимся, как только прибудет священник из Ренделшама. И эти дама и джентльмен тоже собираются играть свадьбу, – добавил он, указывая на Раннору и Латрома.

Гиннел встал из-за стола и поклонился обеим парам.

– Тогда я должен вас поздравить. Я прибыл в радостное время – и в печальное тоже. Больше всего я буду сожалеть о том, что слишком рано вырву мужей из объятий их жен, но необходимость превыше наших желаний.

– Сокровища вашего опыта и знаний будут нам очень нужны, – сказал Латром.

– Я постараюсь давать вам самые полезные советы. – С этими словами Гиннел снова уселся за стол и взялся за ложку. – Как только окончательно поправитесь, вы будете готовы ехать в Нордорн, юный Рохан? Вам понадобится особая одежда, и оружие придется немного изменить…

– Как именно? – заинтересованно спросил Рохан.

Конечно, в стенах Крепости Дуба он не надевал оружия, так что у него на поясе не было меча. Однако его рука привычно потянулась к поясу, словно тоскуя по весу оружия.

– Ну, во-первых, если вы сражаетесь мечом, то рукоять следует обернуть, чтобы она не примерзала к ладони. Конечно, по большей части вы будете носить рукавицы, но в них мечом работать нельзя. Вместо этого люди пользуются булавой или секирой. Иногда – копьем.

– Я сносно владею булавой и копьем. А вот секиру так и не освоил, – признался Рохан. – Хотя народ моего деда предпочитает пользоваться боевыми топорами.

– Тем лучше. И вам следовало бы потренироваться в использовании этого оружия. Я изведал такие холода, в которые клинок меча не держал заточки. Сталь становилась такой хрупкой, что ломалась. Булава значительно лучше. А что до одежды… Вы ведь не думаете, что сможете отправиться только в легкой рубашке под кольчугой и плаще поверх нее? О, кольчугу вы можете взять, если хотите, но будьте готовы к тому, что она окажется такой же бесполезной, как и меч. Один груз и никакой защиты: она может разлететься от самого легкого удара. Оставьте дома и своего боевого коня, если он у вас есть, – и пусть ваша супруга о нем заботится. В стране глубоких снегов скакуны не нужны. Если вы не найдете саней и обученных собак, которые бы их тянули, вам придется идти пешком. А как вы собираетесь защитить ноги от холода, если на них будут только тонкие сапоги? Нет, мой юный друг: выживание в таких холодах требует особого умения. А именно с такими холодами мы столкнемся, и тут я знаю больше Горина, потому что он уже давно живет на юге.

– Мы надеемся узнать от вас много полезного, сударь, – заметил Латром, а потом повернулся к Анамаре. – Не тревожьтесь, – заверил он ее, – я буду присматривать за юным Роханом. – Он улыбнулся Ранноре. – А это значит, что у меня будет слишком много дел, так что мне некогда будет подвергаться опасности.

Младшая вдовствующая королева ответила ему улыбкой, но глаза у нее остались грустными.

– Боюсь, что опасность будет подстерегать повсюду.

– Так оно и есть, и так будет до тех пор, пока Великое Зло не будет изгнано. И ледяные драконы с их всадниками. – Гиннел принял тарелку с новой порцией каши. – Оказывается, я очень проголодался!

Ясенка отодвинула от себя тарелку.

– А вот у меня больше нет аппетита, – объявила она. – Пожалуйста, не надо больше разговоров о войне, оружии и приготовлениях к боям. По крайней мере пока.

– Конечно, дорогая, – согласился Горин, целуя ей руку.

Если бы Ясенке не нужно было начинать шить для Рохана новую одежду, рассчитанную на суровые морозы, она смогла бы прогнать призрак войны и полностью погрузиться в подготовку свадьбы Анамары и Ранноры. Отсутствие одежды у Рохана исправить было легко. С Анамарой проблем оказалось больше. У нее были только брюки и рубашка из шкурок лаппера, в которых она пришла в крепость, а при ее хрупком сложении платья Ранноры и Ясенки некрасиво висели на ней. Не годилась и одежда прислуги. Следовательно, не теряя ни минуты, следовало найти ей подобающий наряд. Хотя Ясенка послала за теми платьями, которые она приготовила для девушки прежде (казалось, страшно давно), их могли не успеть доставить вовремя. Она собиралась перевезти Анамару в Ридаль, в безопасное место. Там жила их с Горином дочь, Хегрин.

При этой мысли у Ясенки больно сжалось сердце. О, как она истосковалась по Хегрин! Что сейчас делает дочь? Вспоминает ли она молодую женщину, которая чирикала и свистела ей, вместо того чтобы говорить? Учит ли она уроки? Счастлива ли она? Скучает ли по родителям?

Но Ясенке некогда было думать о своей потере. Ей приходилось довольствоваться отчетами, которые время от времени присылали ей гувернеры дочери. Сейчас гонец уже ехал к морю, на юго-восток. Он привезет одежду Анамары и последние новости. И поскольку он вряд ли успеет вернуться до свадьбы, Ясенка снова стала думать о том, как бы найти для девушки подобающие наряды для торжества.

Башмачник уже приходил – и ушел, получив заказ. На нем лежала обязанность следить за тем, чтобы все обитатели Крепости Дуба, как люди, так и кони, были обуты. Он снял со всех новые мерки и уже начал шить туфельки для Анамары. А еще он начал тачать сапоги для Рохана – после долгого совещания с Гиннелом, чьи идеи шли вразрез с требованиями моды.

Предпочтительным материалом для обуви и для верхней одежды были шкуры вальвинов мехом внутрь. Мех вальвинов не покрывался изморозью даже от дыхания человека, и обитатели Крепости Дуба во время охотничьих вылазок стали высматривать зверьков, а их шкуры поднялись в цене. Ясенка подбила одной капюшон своего плаща. Подкладка у него была из другого меха, и он плотно застегивался спереди и имел разрезы для рук.

Смастерить теплую верхнюю одежду для Рохана было поручено броннику. Он мастерил нечто вроде накидки с капюшоном, который можно было плотно затянуть на голове, оставив открытой только часть лица. Самой Ясенке пришлось заняться многослойной нижней одеждой, да и то большую часть шитья взяла на себя Анамара. Хотя из-за этой одежды человек начинал казаться вдвое толще обычного, Горин заверил ее, что она хорошо защищает от стужи. Его собственная нордорнская одежда была когда-то упакована в сундуки и переложена веточками розмарина: он считал, что в теплом климате Рендела она больше ему не понадобится. Однако недавно Горин достал ее и начал надевать всякий раз, когда ему нужно было выходить в снежную непогоду, совершенно не вовремя воцарившуюся на земле. Ясенка никак не могла привыкнуть к тому, что его стройное, гибкое тело в таком облачении становится совершенно бесформенным, зато Горин прекрасно переносил жуткие холода.

Те, кому приходилось выходить вместе с ним, старались по возможности подражать его манере одеваться. Латром утверждал, что многослойная одежда защищает от холода лучше, чем один слой шерсти или даже подбитый мехом плащ. Ясенка не могла нигде найти те же тонкие ткани: они казались нежными, как шелк и тростниковый пух, который она когда-то собирала в Трясине, однако были гораздо более прочными. Она же обходилась хорошей шерстью, как та, из которой шились самые дорогие женские наряды.

Все женщины в крепости, даже Зазар и главная домоправительница Эйфер, были заняты шитьем. У Ранноры и Анамары это получалось, пожалуй, быстрее и лучше, чем у Ясенки, которую постоянно отвлекали другие заботы. Горничная Ранноры, Дайна, и Насинта, приставленная к Анамаре, шили вместе со своими хозяйками. У Горина не было уверенности в том, что другим нордорнцам, бежавшим из своей захваченной врагами страны, удастся убедить соседей перенять их долгий опыт по выживанию в чрезвычайно холодном климате.

– Мы ведь не можем одеть всех жителей! – пожаловалась Ясенка как-то вечером.

Они с Горином ушли в свои комнаты, где она перед сном делала последние стежки, дошивая очередную зимнюю накидку. При этом она то и дело слизывала капельки крови с пальца, который уколола иголкой.

– Нет, но мы можем подать пример другим, – ответил он, откладывая охотничье копье, которое затачивал. Именно на нем и на Гиннеле лежала большая часть обязанностей по снабжению замка мясом: Рохан все еще не выздоровел. – И если благодаря твоим усилиям еще один человек будет на ногах в тот момент, когда придет время сражаться, значит, они были не напрасными.

– Да, наверное, – согласилась она. Придвинув свечу чуть ближе, Ясенка снова вернулась к шитью.

Весь замок был занят делом. Даже землетрясения, раскачивавшие его стены всякий раз, когда очередная огненная гора взрывалась или начинала выбрасывать расплавленные камни, никого не останавливали. Гиннел сказал, что драконы и их всадники говорят с землей. Даже в Трясине появились новые огненные горы – в таком количестве, что, по словам Зазар, трясинные жители, несмотря на опасность, могли согреться.

Когда в Крепость Дуба наконец прибыл священник Эсандер, большая часть приготовлений уже была закончена. Анамара и Раннора получили великолепные новые шерстяные платья: Анамара – белое с голубой отделкой, цвета Дома Ясеня, а Раннора – цвета Дома Рябины, темно-золотое, с черной отделкой, подобающей вдове. Со дня на день должен был прибыть гонец из Ридаля, а на галерее и в комнате для шитья высились подготовленные к упаковке кипы зимней одежды для мужчин. Часовню подготовили к свадебной церемонии, использовав те украшения, которые удалось добыть: ведь цветы в снегу не распускались. Однако замок приобрел праздничный вид благодаря убранству из ярких лент и множеству свечей.