Текст книги "Новый мировой порядок"

Автор книги: Анатолий Уткин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

Дж. Модельски и У. Томпсон предупреждают: «Китайские лидеры видят в Соединенных Штатах сверхдержаву, вступающую в полосу упадка, но полную решимости сдерживать находящийся на подъеме Китай. Они бросят вызов интересам и позициям Соединенных Штатов в Восточной Азии, их военному и военно-морскому присутствию в западной части Тихого океана. Китайцы уже проявили себя на этом направлении в 1996–1999 гг. в ходе спора по статусу Тайваня, демократии в Гонконге, будущему Тибета, объединению Кореи и контролю над островами в Южно-Китайском море» [862]862
  862 Modelski G., Tompson W. The Long and Short of Global Politics in the Twenty-first Century: An Evolutionary Approach («International Studies Review». Summer 1999, p.133).


[Закрыть]. По мнению американских специалистов, любое противодействие однополюсному миру «сможет послужить сборным пунктом противников статус-кво в Азиатско-Тихоокеанском регионе, равно как и среди прочих недовольных современной системой во всем мире» [863]863
  863 там же.


[Закрыть].

Англичанин X. Макрэй предсказывает превращение Китая в полнокровного конкурента Америки примерно в 2020 г. («если США не улучшат свою систему образования и не продемонстрируют больше самодисциплины») [864]864
  864 McRae H. The World in 2020. Power, Culture and Prosperity. 1994, p. 276.


[Закрыть]. Становится возможным предсказать возникновение биполярного мира с полюсами в виде США и Китая. Как формулирует влиятельная в республиканской партии К. Райе, «Китай не является державой, склонной сохранять status quo, напротив, он хотел бы изменить существующее положение, изменить баланс сил в Азии в свою пользу. Уже одно это делает его стратегическим соперником Америки» [865]865
  865 Rice С Promoting the National Interest («Foreign Affairs», Jan/Feb. 2000, p. 56).


[Закрыть].

Жесткий подход.Гигантские геополитические изменения в Азии вызвали глубокую озабоченность капитанов американского государственного корабля. Три концепции были выработаны в среде американских аналитиков: жесткая, компромиссная и мягкая.

Представители жесткогоподхода о Китае говорят как о буквально завтрашней сверхдержаве, бросающей вызов Америке. С точки зрения экономической конкуренции, именно КНР видится потенциально мощным противником Америки. Огромные население и территория, необъятные ресурсы Китая усиливают чувство опасности противостояния. Партийная верхушка в Пекине показала себя способной к принятию жестких решений. Апологеты жесткогоподхода исходят из того, что существует проблема, в решении которой ни США, ни КНР не готовы уступить. Речь идет о преобладании в Восточной Азии.

В этом смысле «китайская долговременная цель регионального лидерства, если не превосходства, представляет собой прямую угрозу доминирующей роли Америки в регионе» [866]866
  866 Schweninger S. American Foreign Policy in the Post-Cold War World («World Policy Journal», Summer 1999, p. 60).


[Закрыть]. В ближайшие годы и десятилетия КНР будет стремиться вовлечь в свою орбиту непосредственных соседей и ослабить американское влияние в своем регионе. Для достижения этой цели сил НОАК достаточно уже сейчас.

Представитель жесткойлинии К. Либерталь без экивоков утверждает, что «сильный Китай неизбежно представит собой главный вызов США и остальной международной системе» [867]867
  867 Lieberthal K. A New China Strategy («Foreign Affairs», Nov.-Dec.l995,p.36.


[Закрыть].Р. Бернстайн и Р. Манро, долгое время представлявшие в Китае американскую прессу, приходят к выводу, что «скоро Китай превратится во вторую по мощи державу мира и будет не стратегическим партнером США, а их долговременным противником» [868]868
  868 Bernstein R., Munro R. The Coming Conflict with China. N.Y., 1997, p.12.


[Закрыть]. Военный теоретик Колин Грей предупреждает, что «формирующаяся китайская сверхдержава в силу своих размеров, характера территории, населения, социальных традиций и места размещения оказывает позитивное или негативное влияние на мировую систему, которое не может быть переоценено» [869]869
  869 Colin S.Grey. How Geography Still Shapes Security («Orbis», Spring 1996, p. 26).


[Закрыть].Что следует делать?

Представители жесткойлинии обеспокоены тем, что у Вашингтона отсутствует перспективное видение своих отношений с гигантом Востока. «Администрация Клинтона не смогла с должным вниманием воспринять рождение Китая как сверхдержавы» [870]870
  870 «The Bulletin of Atomic Scientists», Jan.-Feb.1997, p. 18–19.


[Закрыть].Такие специалисты, как Дж. Най, полагают, что Соединенные Штаты должны вести за собой Азиатско-Тихоокеанский регион [871]871
  871 Nye J. The Case for Deep Engagement («Foreign Affairs», July-August 1995, p. 102.


[Закрыть]. США должны противостоять Китаю в главных спорных (для Китая) пунктах – в Тибете и в ЮжноКитайском море. Представители этой линии подчеркивают, что «Тибет никогда не был провинцией Китая и не был в положении данника, не был вассалом имперского Китая… Статус Тибета сегодня подобен статусу Кореи, когда та стала японской колонией в 1910 году»" [872]872
  872 Johnson Ch. The Chinese Way («The Bulletin of Atomic Scientists, January – February 1997, p. 22).


[Закрыть].Еще более открыто антикитайскую позицию занимают представители «жесткого подхода» в отношении архипелага Спратли и Парасельских островов. США должны присутствовать здесь и опираться на антикитайские силы. «В Южно-Китайском море должно осуществляться (так же, как и в Тайваньском проливе) постоянное военное присутствие США. Седьмой флот должен быть значительно укреплен, чтобы гарантировать свободное плавание через Южно-Китайское море и на всех морских путях Юго-Восточной Азии» [873]873
  873 там же, p. 23.


[Закрыть].Такие специалисты, как Э. Фогель, полагают, что США должны перманентно расположить 7-й флот между Тайванем и КНР и осуществлять открытую военную поддержку Тайваня.

Жесткой линии придерживаются многие американские законодатели – именно конгресс потребовал аккредитовать посла при правительстве находящегося в изгнании Далай-ламы, потребовал признания независимости Тибета. Главная идея этой политики по убеждению стратегов Вашингтона: АТР как регион слишком важен, чтобы оставлять его эволюцию на волю тихоокеанских волн. Войска США должны оставаться на Окинаве и в Южной Корее, следует договориться о прямых военных связях с Сингапуром, флот США должен патрулировать основные магистрали. В Азии можно попытаться повторить опыт с Конференцией по безопасности и сотрудничеству в Европе, но делать это следует деликатно, а не навязывать странам региона новую для них процедуру. Государственный секретарь США должен посещать не Ближний Восток, а прежде всего жизненно важную для США Азию. Таково кредо сторонников этого курса Дж. Лилли, К. Форд и ряд других специалистов не пытаются доказать, что Китай вскоре превзойдет США по всем параметрам могущества, но они утверждают, что КНР вскоре получит возможность противостоять Америке в своем собственном регионе. Они указывают на то, что «стремительно растущая способность бросить вызов американским интересам в Восточной Азии, а не способность угрожать континентальным Соединенным Штатам угрожает вовлечением Америки в военную конфронтацию в грядущие годы» [874]874
  874 Lilly J., Ford С China's Military: A Second Opinion («The National Interest», Fall 1999, p. 71).


[Закрыть].

Китаю не нужно обладать способностью победить США на Гавайских островах или в Персидском заливе. «Другое дело, когда боевые действия будут происходить в провинции Сычуань или в Тайваньском проливе. Каждый, кто думает, что конфронтация в этихместах будет простой прогулкой для вооруженных сил США, не понимает характера угрозы, которую представляет для Америки вызов, бросаемый НОАК американцам вблизи китайских берегов, не представляет себе, как трудно было бы Соединенным Штатам вести операции так далеко от дома… На своей территории Китай будет страшным противником» [875]875
  875 Lilly J., Ford C. China's Military: A Second Opinion («The National Interest», Fall 1999, p. 72).


[Закрыть]. Японцы в 30—40-е годы ощутили трудность ведения конфликта с Китаем на его территории. А если не думать о наземной операции, то альтернативой может быть лишь продолжительная война с воздуха – в случае Китая она не имеет шансов на успех.

С этой точки зрения интересы Вашингтона и Пекина противостоят друг другу в Восточной Азии, в Китайском море, по поводу Тайваня, судьбы двух Корей, американского союза с Японией, присутствия американских войск в регионе; постоянные рейсы американских военно-морских сил поблизости, давление США по вопросу гражданских прав – все эти проблемы так или иначе ведут к обострению двусторонних отношений и взаимному озлоблению. И обеспокоенность Вашингтона, его мучительная нерешительность в отношении выработки правильной и реалистичной оценки боевых возможностей Народно-Освободительной армии Китая дает идее «предотвратить опасность на ранней стадии» все новые возможности. «Во все большей степени политическое давление толкает Соединенные Штаты в направлении самореализующегося предсказания: обращайтесь с Китаем так, как если бы его враждебность являлась неизбежной и опасной» [876]876
  876 Seib G. Another Threat Looms: China As New Demon («Wall Street Journal», May 26, 1999.


[Закрыть].

Геоэкономически КНР представляет для США угрозу скорее не непосредственно – хотя за 90-е годы китайский экспорт в США увеличился феноменально, в пять раз. Пекин несомненно ценит американский рынок как наиболее обширный и прибыльный (а США вынуждены постоянно думать о дефиците своей торговли с КНР). Важнее то, что к XXI веку Китай начал фактически возглавлять общеазиатский торговый блок и напрямую встал вопрос, кто определяет условия экономического развития самого растущего региона мира. Гонконг внутри и хуаоцяо вовне стали новыми мощными инструментами растущего китайского могущества.

США обязаны относиться серьезно и к территориальным претензиям КНР на острова Южно-Китайского моря, где проходят жизненно важные для США морские пути, где геологи предсказывают открытие богатых месторождений нефти и газа. Близкие американской стороне Филиппины, Малайзия, Индонезия – потенциальные союзники США – с недвусмысленным трепетом воспринимают военно-морское строительство КНР, они видят в ближайшие десятилетия обращение китайцев к силовой дипломатии, к жесткому давлению на более слабых соседей. Последние постепенно занимают все более жесткую антикитайскую позицию, что осложняет бесконечно долгое соблюдение американцами некой формы нейтралитета.

Жесткийподход предлагает исходить из того, что «мы (США) не должны бояться встать в конфронтацию к Пекину там, где затронуты наши интересы» [877]877
  877 там же, p. 57.


[Закрыть]. Решаемая континентальным Китаем задача модернизации своей армии играет на руку сторонникам именно жесткойлинии, которые предлагают воспользоваться нынешним очевидным превосходством Америки (и даже в ряде военных аспектов Тайваня) для оказания давления на Китай, чтобы повлиять на его политико-стратегическую линию в намечающейся холодной войне еще до того, когда вызреет угроза войны горячей.

Представители жесткого подхода призывают использовать прежде не опробованные тропы – укрепить отношения с далекими от дружественности Китаю (и даже враждебными) государствами – Индией, Ираном, Вьетнамом. Помимо прочего, в Азии сейчас не знают, в какой степени американцы будут готовы в XXI веке жертвовать кровью и материальными ресурсами. Для поддержания благоприятного для себя соотношения сил в Азии США должны применять новые по сравнению с периодом холодной войны методы. Эти американские политики и эксперты сомневаются в том, что Вашингтон фаталистически согласится на то, чтобы передать Пекину мантию регионального лидера. Практически неизбежен прямой конфликт из-за Тайваня между Пекином, рассматривающим его интегральной частью Китая, и Соединенными Штатами, осуществляющими и прямую и скрытую поддержку Тайваня, где на президентских выборах весной 2000 года укрепили позиции сторонники независимости острова.

Компромиссный подход.Представители компромисснойточки зрения (скажем, П. Кеннеди) призывают не драматизировать ситуацию – Азии понадобится еще много лет для посягательства на мировое лидерство. Скептиком выступает экономист из Стэнфорда П. Крюгер: к 2010 г. экстраполяция нынешних тенденций экономического роста Азии будет выглядеть столь же глупой, как и страхи 60-х годов относительно советского индустриального превосходства. Сомнения в отношении способности Китая сделать реальный бросок, преодолеть вековую отсталость высказывает Н. Такер: «Внутренние противоречия Китая еще не позволяют ему стать великой державой» [878]878
  878 Tucker N. China and America: 1941–1991 («Foreign Affairs»,Wmter 1991-92, p. 92.


[Закрыть].

Представители компромисснойлинии боятся вовлечения США в политический и военный спор между КНР и Тайванем.

Они беспокоятся о том, что тайваньские власти однозначно воспримут поддержку Тайбэя за гарантию военно-стратегической помощи США в случае открытой попытки КНР инкорпорировать остров в единое государство. США не должны уходить из «южных морей», по мнению этих политиков, но не следует давать обязывающих сигналов, которые ввергнут США в борьбу, где не может быть ни победы, ни конструктивного решения. Эта группа экспертов склонна думать, что Китай будет антагонизировать прежде всего не США, а Японию, старого противника и непосредственного соседа. Устрашенная Япония постарается поддержать в Азии Америку, а объединенная мощь этих двух стран решит дело нужным образом.

Вашингтон должен оставить иллюзии относительно «управляемости» Китая. Санкции США способны породить не внутреннюю оппозицию коммунистическому режиму, а общенациональное китайское противостояние США. Лишь некоторые требования США могут оказаться реалистичными: увеличение прав автономии Тибета, присоединение к политике нераспространения ядерного оружия. Америка должна помнить, что в Китае вовсе не жаждут катаклизмов, подобных восточноевропейскому 1989 г. КНР может приветствовать инвестиции США, но китайцы твердо привержены политике «полагаться на себя».

По мнению М. Мейснера, КНР предстоят нелегкие времена внутреннего переустройства, когда возникающий средний класс восстанет против политического статус-кво. Это поневоле ослабит внешнеполитическую мощь огромной державы [879]879
  879 Meisner M. The Deng Xiaoping Era. An Inquiry into the fate of Chinese Socialism, 1978–1994. N.Y., 1996.


[Закрыть]. Инвестиции в КНР со временем неизбежно уменьшатся, темп развития страны станет сокращаться. Но даже умеренные по своим взглядам западные специалисты не видят безоблачного будущего. Ч. Карлейль утверждает: «Трудно представить себе, что Китай и Япония желают создать зону свободной торговли с США и другими странами, выходящими к Тихому океану. Трудно представить себе, что население и конгресс США, а также их аналоги в развитых странах будут содействовать заключению соглашения, открывающего их границы импорту текстиля, одежды, электроники и других промышленных товаров» [880]880
  88 °Carlisle Ch. Is the World Ready for Free Trade? («Foreign Affairs», Nov.-Dec.1996. p. 121.


[Закрыть].Это значит, что та или иная степень отчуждения практически неизбежна. Яшен Хуан из Мичиганского университета полагает, что следующее поколение китайских политиков не сможет после ухода Дэн Сяопина осуществлять жесткое руководство. Местные военные лидеры постараются урвать у центрального правительства власть над провинциями, ослабление коммунизма скажется на способности Пекина управлять страной.

Мягкий подход.Известный американский исследователь Дж. Най напоминает, что Китай движется в военной самоорганизации вперед, но при этом и США не стоят на месте: «Китай не может бросить глобальный вызов Соединенным Штатам, он не сможет осуществить региональную гегемонию до тех пор, пока Соединенные Штаты будут приверженызадаче сохранения преобладания в Восточной Азии» [881]881
  881 «The Economist», June 27, 1998, p. 25.


[Закрыть].

Противники алармистов достаточно спокойно относятся к превращению Китая в подлинно великую державу. Американец Г. Роуз: «Быстрорастущие народы можно сравнить с подростками – одновременно и бесшабашными и неуверенными в себе, не желающими соглашаться с существующей иерархией и с современными институтами и в то же время требующими признания и фиксации их собственного статуса на их собственных условиях… Подъем Китая к мировой мощи несет с собой риск для всех. И все же конфликт не неизбежен и избежание ненужной конфронтации более существенно, чем движение в направлении конфронтации» [882]882
  882 Rose G. Present Laughter or Utopian Bliss? («The National Interest», Winter 1999/2000, p. 45).


[Закрыть].

Главными задачами американских политиков в грядущие годы должны быть хладнокровный анализ точной природы и возможный объем китайского ревизионизма, определяющего поведение этой страны. Китай нужно ввести в семью наций, следует при этом провести четкую линию в критических вопросах, способных вызвать столкновение, способных изменить сам характер современного соотношения сил. Мелкие вопросы следует просто игнорировать. Противники жесткойлинии полагают, что не все международные проблемы поддаются решению, но они верят, что лучший путь к решению – сдержанность и умеренная политика.

«Мягкий» подходосновывается на посылке, что с окончанием холодной войны в Азии уже некого бояться. Его сторонники считают ситуацию на Корейском полуострове стабильной. В то же время Россия, Япония и КНР будут взаимно блокировать друг друга. Так, Э. Равенол (Джорджтаунский университет) полагает, что Китай будет ориентирован на внутренние нужды, Россия еще долго не сможет угрожать своим соседям. Индия, Индокитай и АСЕАН встретят в своем развитии трудности, поглощающие их ресурсы. США будут играть роль своего рода третейского судьи, «балансира», готового быстро мобилизовать силы в случае необходимости, но не будирующего регион понапрасну.

По мнению представителей мягкойлинии, 13 % китайского населения, окончившие университеты, иногда и выступают против коммунизма, но основная масса населения (по опросам самих американцев) более активно поддерживает свое правительство, чем, скажем, итальянцы или мексиканцы. Крушение коммунизма в СССР не предопределяет неизбежности подобного же в Китае, каждая страна уникальна. Режим в Пекине способен на адаптацию к новым социально-экономическим сдвигам. Более того, падение коммунизма в Восточной Европе в определенной степени укрепило коммунизм в Китае – функционеры в расстрелянной чете Чаушеску увидели свою судьбу и укрепили бдительность, желая избежать политического и социального хаоса любыми средствами. Сегодня национальный и социальный элемент в китайском коммунизме слились воедино [883]883
  883 Yasheng Huang. Why China Will Not Collapse («Foreign Policy», Summer 1995, p. 50).


[Закрыть]. Национально Китай, где живут 93 % ханьских китайцев, – почти гомогенная страна.

Политическая картина в конце XX в. в КНР никак не напоминает 20-е гг. с их господством провинциальных генералов. В Пекине нет чуждой маньчжурской династии, Китай не унижен соседями. В конечном счете битва в Китае между интеграцией и децентрализацией управления действительно определит успех или поражение китайской модернизации, однако есть все основания полагать, что центральная власть в стране выстоит.

Приверженцы этой линии боятся того, что США «переиграют» в своей поддержке Тайваня, что мощь тайваньского лобби, крепость экономических связей с этим островом, помноженная на неверно понятые стратегические интересы, могут вовлечь США в конфликт с быстро растущей силой в мире – Китаем. Эти страхи отчетливо выразил бывший госсекретарь Г. Киссинджер, выступая в марте 1995 г. в Национальном комитете по американо-китайским отношениям: «Те в обеих американских политических партиях, кто готов направить США на путь, ведущий к столкновению с самой населенной и потенциально наиболее могучей страной в Азии, должны поразмышлять о последствиях… В течение более чем полувека Тайвань пытается увести США в сторону от мирного решения к практическому участию в китайской гражданской войне».

В созданное Г. Киссинджером Американо-китайское общество вошли бывшие государственные секретари У. Роджерс, С. Вэнс, А. Хейг, советники президента по национальной безопасности 36. Бжезинский, Р. Макфарлейн, Б. Скаукрофт. Про-китайское лобби активно проявило себя в защите права КНР на статус наибольшего благоприятствования в торговле и с тех пор стало едва ли не влиятельнейшим региональным лобби во внешней политике США. В КНР для работы с этим лобби создана Центральная рабочая группа, возглавляемая Цзян Цземином. В промышленности дело укрепления связей с Китаем – часть стратегии ряда крупных американских компаний: «Боинг», «Моторола», «Элайед Сайнел», «Катерпиллер», «Америкен интернешнл груп», «Юнайтед Эйрлайнс», «Артур Андерсон», «Дийр энд компани», организационно связанных между собой через «Деловой совет США – Китай».

Внутри США расширяют свою деятельность такие направленные на сближение с КНР организации, как Национальный комитет американо-китайских отношений в Нью-Йорке. Его директор М. Лэмптон заявил в ноябре 1994 г.: «Основанная на санкциях внешняя политика на китайском направлении обречена на провал. Главные конкуренты США откажутся следовать ей, тогда как внутри Китая, равно как и в АТР в целом, она вызовет всплеск националистических настроений».Предупреждает от жестких решений К. Либерталь: «В конечном счете Китай скорее всего будет действовать в будущем конструктивно, будет безопасным, ориентированным на реформы, стабильным, открытым внешнему миру, способным эффективно справляться со своими проблемами» [884]884
  884 Lieberthal K. A New China Strategy, p.36.


[Закрыть].Уверенный в себе Китай не будет нуждаться в огромной военной машине, опасаясь внутренней фрагментации он будет опасаться внешних авантюр.

Сторонники мягкойлинии полагают, что «сдерживание» Китая было бы большой ошибкой – оно придаст силу националистическим, милитаристским кругам китайской политической арены. Сотрудничество же с Китаем позволит США еще долгое время содержать значительный воинский контингент в Азии, сдерживать стремление Северной Кореи обзавестись ядерным оружием, оно даст американскому бизнесу возможность участвовать в грандиозном экономическом развитии Китая. Мировая торговля, нераспространение ядерного оружия, защита окружающей среды, осуществление таких операций, как посылка военных контингентов в регионы вроде Косова или Ирака, зависят так или иначе, по их мнению, от дружественности Китая.

Влиятельная часть внешнеполитической элиты США считает (приводим слова 36. Бжезинского), что «распространение геополитического влияния Китая вовсе не обязательно будет противоречить реализации американских интересов… в Евразии не будет стабильного равновесия сил без стратегического взаимопонимания между Америкой и Китаем» [885]885
  885 Brzezinski Zb. A Geostrategy for Eurasia («Foreign Affairs», September/October 1999, p. 58–59).


[Закрыть]. Не следует становиться жертвой страха. У армии Китая недостаточно развита система снабжения, недостаточна огневая мощь. Китайская авиация достаточно велика, но оснащена устаревшей техникой, военно-морские силы недостаточны для океанского размаха действий.

У Китая ограниченные инновационные способности; по мере удешевления рабочей силы и сокращения потока иностранного капитала «восточноазиатское чудо» даст неизбежный сбой. Механического повиновения недостаточно, необходима творческая мысль, а с нею возникают сложности. В будущем скажется плохая инфраструктура, коррупция, недостаточная подготовка кадров, слабые рынки капиталов, растущие (с зарплатой) издержки в производстве.

Рост при Дэн Сяопине произошел за счет сверхэксплуатации сельскохозяйственных ресурсов. КНР стоит перед лицом кризиса в связи с быстрым ростом населения при уменьшении потенциала сельского хозяйства. Размеры площади земли, поддающейся обработке, ограничены, ископаемые не бездонны. Пришло время расплачиваться за бездумную политику в области демографии, за беззаботное пользование водой, землей и минеральными ресурсами. В ближайшие 20 лет население КНР вырастет не менее чем на 300, а возможно 400 млн. человек – за это же время более 10 % обрабатываемой земли будет потеряно полностью, а основной ее массив подвергнется эрозии. Несмотря на 15 лет экономического подъема 50 млн. китайцев не имеют гарантированной питьевой воды, а 80 млн. питаются ниже уровня выживания.

Скажется напряжение административной машины, спор между столицей и провинциями, между элитой и массами, между различными регионами, «вендеттой» партийной элиты и элитой, порожденной быстрым экономическим ростом отдельных провинций. Ускоренная модернизация потребует сдержанности военных. НОАК все больше подталкивается к дилемме: защищать общество или партию от оппозиции? Колоссальные последствия будет иметь миграция 100 млн. китайцев, которые бросили свои села ради городов. Подобные прогнозы китайской модели начала XXI в. укрепляют позиции сторонников мягкогоподхода.

Есть и другие факторы. Китайский экспорт – около 100 млрд. дол. – трудно представить себе постоянно растущим. Китайские бизнесмены, не уверенные в устойчивости режима, начинают предпочитать экспорт капитала в более стабильные страны. Так, в 1994 г. китайские бизнесмены вывезли за границу 30 млрд. дол. [886]886
  886 Goldstone J. The Coming Chinese Collapse («Foreign Affairs», Summer 1995, p.36).


[Закрыть]. В свете этого нельзя исключить повторения 1911 г. с его крушением многолетней монархии. Если Китай ждут такие сдвиги, утверждают сторонники мягкогоподхода, то Западу не стоит бояться «китайской угрозы».

Р. Росс из Гарварда определил КНР в XXI веке как «консервативную силу»: «Китайской опасности не существует не потому, что Китай – благожелательный сторонник статус-кво, но потому, что он слишком слаб, чтобы бросить вызов балансу сил в Азии; и он останется слабым еще много лет двадцать первого века… В обозримом будущем он будет стремиться сохранить статус-кво – и к тому же будут стремиться США» [887]887
  887 Ross R. Beijing as a Conservative Power.(«Foreign Affairs»,March-Aprill997,p. 34.


[Закрыть].Выгоды от участия в международном разделении труда будут отвращать Китай от конфронтации с США по поводу Тайваня. Пекин понимает, что лишь сдержанное поведение может побудить развитые индустриальные страны участвовать в развитии китайской экономики. Китай следует вовлечь в различные контрольные механизмы, такие как «новый КОКОМ» – Соглашение Вассенаара, в Группу по предоставлению ядерных материалов, в Режим контроля над ядерными технологиями, в Австралийскую группу по химическим и биологическим технологиям, во Всемирную организацию по торговле.

Сторонники мягкогоподхода приводят аргументы, доказывающие, что китайские возможности резко преувеличиваются. Более того. Б. Гилл, М. О'Хенлон и другие убеждают в слабости Китая и его армии. Такие наблюдатели, как У. Пфафф, призывают Америку не преувеличивать китайской мощи: «Дискуссия в США идентифицирует Китай с неизбежным в будущем соперником, но события последнего времени (имеется в виду финансовый кризис в Азии 1997–1998 гг. – А. У.)определенно ослабили потенциал китайской сверхдержавности… Китай остается бедной страной, зависимой от иностранных инвестиций и импорта технологии» [888]888
  888 Pfaff W. The Coming Clash of Europe with America («World Policy Journal», Winter 1998/99, p. 1).


[Закрыть]. Не следует предаваться маниям и фобиям, «немногие могут представить себе, что Китайская Народная Республика сейчас или в обозримом будущем сможет превзойти Соединенные Штаты в полномасштабной войне» [889]889
  889 Gill В., O'Hanlon. China's Hollow Military («The National Interest», Summer 1999).


[Закрыть].

Сторонники мягкойлинии предпочитают не угрозы, а создание ощутимой китайской вовлеченности, стимулирование процессов, приносящих огромному развивающемуся Китаю столь ощутимые экономические дивиденды. Они надеются на сопутствующие экономическому подъему страны внутренние перемены. Смягчение политического режима в Пекине должно привести на вершину политической власти в Китае более ориентированную на Запад фракцию, готовую на отказ от коммунистической ортодоксии, на фиксирование политического и территориального статус-кво в экономически бурно развивающемся регионе.

Не следует преувеличивать потенциал Народно-Освободительной армии Китая, нужно видеть несказанные трудности модернизации страны, ослабление централизующего влияния марксистской догмы, сложность самоидентификации и развития этнически некитайских регионов – Тибета, Синьцзян-Уйгурского района. Американские синологи Б. Гилл и М. О'Хенлон подчеркивают, что безнадежно устаревшая система коммуникаций и снабжения Китая просто не позволяет его армии вести операции за пределами национальных границ [890]890
  890 Gill В., O'Hanlon. China's Hollow Military («The National Interest», Summer 1999).


[Закрыть].

Главное: в Азии «американская дипломатия должна быть многосторонней» [891]891
  891 Schwenninger S. American Foreign Policy in the Post-Cold War World («World Policy Journal», Summer 1999, p. 63).


[Закрыть]. Привлекательно для американцев создание Организации по безопасности и сотрудничеству в Азии (ОБСА), исходя из успешного для США опыта ОБСЕ. Вначале повестка дня такой организации была бы скромной. Но со временем и приобретением опыта ОБСА могла бы предстать полезным многосторонним форумом по созданию региональных мер обеспечения доверия, выработке контроля над обычным и ядерным оружием, по ядерному нераспространению, по мирному урегулированию территориальных споров. Определенные круги в Японии и Южной Корее уже заинтересованы в этой идее. Слышны позитивные отклики некоторых китайских ученых. Страны АСЕАН в целом благосклонно относятся ко всем схемам местной интеграции.

Азиатская стратегия США. Первое.Вашингтон содержит 100 тысяч своих военнослужащих в Японии (Окинава) и Южной Корее. В близрасположенной океанской акватории размещен Седьмой флот США. Это военное присутствие гарантирует Америке важную долю контроля над двумя крупнейшими, могущественными экономическими величинами – Японией и Южной Кореей. Хотя американцы и покинули свои военные форпосты на Филиппинах (базы Субик-бей и Кларк-филд), они отнюдь не собираются оставлять базы в Японии и в Южной Корее. Уменьшение численности американских войск на них – вовсе не свидетельство возможности ухода США из восточноазиатского региона. В таких обстоятельствах китайцы едва ли решатся рискнуть серьезно спровоцировать Соединенные Штаты [892]892
  892 Aldred K. and Smith M. Superpowers in the Post-Cold War Era. London: Macmillan Press, 1999, p. 94).


[Закрыть].

Помимо этого Соединенные Штаты являются фактическим военным ментором Тайваня, Пакистана и Саудовской Аравии, снабжая их современным оружием и приходя к ним на помощь в трудный час. Ни один важный вопрос в этом огромном регионе не может быть решен без учета интересов США. Напомним, что США за оканчивающееся столетие вели здесь три крупномасштабные войны – против Японии, в Корее и Вьетнаме.

Второеоснование – допуск избранных стран региона на богатейший – американский рынок. Экономическая взаимозависимость долгое время была могучим стабилизирующим фактором в Азии – она была как бы связана общим желанием получить доступ на американский рынок. Открытие богатейшего американского рынка для высококачественных и дешевых азиатских товаров было сделано с откровенной целью заполучить Азию на свою сторону в холодной войне. Без этого допуска трудно представить себе феноменальный экономический подъем Японии в 50—80-х годах, рождение «четырех тигров» (Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур), невообразимый подъем КНР после 1978 года, ритм роста стран АСЕАН. Допуск на американский рынок – самый могущественный экономический рычаг Вашингтона. Недаром ежегодное возобновление статуса наибольшего благоприятствования Китаю подается как огромная уступка, за которую США хотели бы иметь компенсацию в той или иной сфере.

Многие местные конфликты были как бы «экспортированы» в США, которые поглощали избыточную продукцию азиатских заводов. Но все более обнаруживается факт, что американский рынок не безграничен. И это создает новую и потенциально очень опасную проблему: Запад теряет роль великого стабилизатора азиатских проблем и как бы возвращаетих назад. США уже не могут «держать открытыми двери» перед всеми преуспевающими азиатскими экспортерами. По крайней мере, как минимум, формирование НАФТА требует увеличить поток мексиканской продукции за счет азиатов. На торговых потоках будет решаться судьба отношений Запада и Восточной Азии. Как пишет бывший японский министр Сабуро Окита, «армия в униформе – это не единственный вид армии. Научная технология и бойцовский дух под гражданскими костюмами будут нашей подпольной армией» [893]893
  893 «Foreign Affairs», July-August 1995, p. 112.


[Закрыть].

Фактом является то, что товарообмен между азиатскими странами растет значительно быстрее, чем экспорт в США и Западную Европу: грозный фактор для расположенной далеко державы, намеренной держать ключи от развития и безопасности Азиатского региона.

В экономической области администрация Буша-мл. предприняла усилия по укреплению Форума азиатско-тихоокеанской кооперации. В военной области Вашингтон предоставил поддержку Ассоциации южноазиатского регионального форума азиатских наций (АРФ). Были расширены двусторонние контакты с ведущими государствами региона, прежде всего с Китаем. Вашингтон стал подталкивать страны региона к некоему диалогу о безопасности. Сейчас у Вашингтона еще есть определенная свобода выбора. Какое из вышеуказанных трех направлений выйдет вперед и станет определяющим во внешней политике Вашингтона в XXI веке – жесткое, умеренное или стремящееся к сотрудничествус новой Азией – покажет будущее. Общий курс США нащупывается осторожно. В Вашингтоне думают о следующем поколении китайских политиков, чье образование получено не в России, а на Западе. Среди средств противодействия антиамериканской эволюции Китая К. Райе выделяет «распространение информации, привлечение молодых китайцев к американским ценностям посредством образовательных обменов и обучения, поощрение роста класса предпринимателей, которые не зависят в достижении благосостояния от китайского государства и готовы занять более влиятельные места в китайской жизни» [894]894
  894 Rice С Promoting the National Interest («Foreign Affairs», Jan/Feb. 2000, p. 55).


[Закрыть]. Для реализации глобальных экономических и внешнеполитических целей Соединенные Штаты нуждаются в создании в Китае «лестницы, ведущей к процветанию среднего класса».